Дом

7

Утром, встав и быстро позавтракав, Евгения залезла в Интернет и стала изучать все, что там было про Мещерина. Информации оказалось немного, но кое-какие базовые сведения она получила. К ее удивлению по образованию он оказался провизором и в полном соответствии с ним владел фармацевтической компанией.

Насколько поняла Евгения, компания была не слишком большой, но занимала определенное и довольно устойчивое место на рынке. В частности, активно участвовала в госзакупках, поставляя свою продукцию в рамках государственного заказа в поликлиники и больницы.

На форумах большинство откликов о компании были позитивные, хотя встречались и ругательные. Некоторые обвиняли Мещерина в мошенничестве, в злоупотреблениях, в том, что его благополучие основано на взятках и откатах. Но Евгении эти отзывы не показались слишком убедительными, так как ни одного реального доказательства подобных действий ей не встретилось. Хотя на их поиск она потратила немало времени.

Еще меньше было информации о личной жизни Мещерина. Он не обманывал ее, когда говорил, что холост, Интернет этот факт подтверждал. Правда, она нашла сообщение о том, что на одном из светских раутов он появился в обществе молодой женщины. Под текстом была помещена и совместная с ней фотография. Евгения довольно долго разглядывала ее, точнее, спутницу своего потенциального заказчика. Она была молодой и эффектной, в красивом вечернем платье. Евгении даже показалось, что Мещерин то ли с восторгом, то ли с обожанием взирает на нее.

Из другой информации о нем больше всего ее заинтересовало увлечение Мещериным горными лыжами. Она сама обожала этот вид спорта, и это сходство немного порадовало ее. По крайней мере, будет, о чем поговорить помимо строительства дома.

Выключив компьютер, Евгения задумалась о том, что же ей все-таки делать? Начинать ли с новым заказчиком работу или нет? Будь у нее на данный момент еще и другие предложения, она скорей всего ответила на этот вопрос отрицательно. Ей решительно не нравилась манера, с которой Мещерин с ней разговаривал. Она всегда чутко и даже скорей болезненно реагировала на подобные вещи. Иногда это приводило к серьезным конфликтам с заказчиками. Некоторые из них отличались изрядной долей хамства и наглостью, смотрели на нее не как на партнера по бизнесу, а как на обслуживающий персонал, который должен терпеть любое с ним обращение. Приходилось ставить этих господ на место. К счастью по этой причине ни один контракт не был расторгнут, хотя пару раз ситуация была на грани.

С Мещериным дело обстоятельно немного иначе, он не хамил, но при этом обращался с ней уж слишком бесцеремонно, словно со своим старым приятелем или бывшей любовнице. Но она не была ему ни тем, ни другим. И ни при каких обстоятельствах не собиралась менять свой статус.

Пару раз во время работы от заказчиков ей поступали предложения стать их любовницами вместе с пакетом внушительных материальных и финансовых благ. Но она, во-первых, тогда была замужем, а во-вторых, даже если бы и не была, все равно ни то за чтобы не согласилась. Евгения придерживалась твердого правила никогда не вступать с клиентами в любовные отношения. И до сих пор неукоснительно следовала ему. Правда, вынуждена была она признаваться себе, дело облегчалось еще и тем, что до сих пор ей не попадался ни один заказчик, который вызвал бы у нее любовное томление. Скорей дело обстояло ровным счетом наоборот.

Шли часы, а Евгения никак не могла принять окончательного решения – будет или не будет она работать с Мещериным? И эта нерешительность сильно ее раздражала.

Как нередко она поступала в таких ситуациях, Евгения решила позвонить отцу. Она вовсе не собиралась рассказывать ему о конкретном случае, просто ей захотелось пообщаться с ним. Ни один раз после разговора с ним даже на самые отвлеченные темы, она неожиданно для себя принимала окончательное решение. Это была какая-то отцовская магия, которой она охотно подчинялась. И практически всегда она делала именно то, что было нужно.

Но на этот раз разговор оказался не таким, к каким она привыкла. У нее почти сразу же возникло ощущение, что отец общается с ней, а думает о чем-то своем. Обычно он очень подробно интересовался тем, чем она занимается в данный момент, просил прислать ее работы. И сегодня он тоже этим поинтересовался, но как-то формально, без подлинной заинтересованности.

Это обеспокоило Евгению. И едва она закончила разговор с отцом, как тут же позвонила матери.

– Мама, у вас в порядке? – спросила Евгения.

– А почему ты спрашиваешь, доченька? – спросила Нинель Яковлевна.

– Я только что с папой разговаривала. Он был какой-то не такой, как всегда. Мне показалось, что он чем-то обеспокоен.

В телефоне повисла пугающая тишина.

– Женя, у него неприятности, – сообщила после паузы мать.

У Евгении похолодело все внутри.

– В чем дело, мама?

– У него конфликт с мэром города и с крупными строительными подрядчиками. Он выступил против точечной застройки. Им это сильно не понравилось, рушится целый ряд выгодных проектов. А это большие деньги. В общем, не знаю, чем все это кончится. Но он отступать не собирается. Ты же его знаешь.

Евгении все стало ясно. Этот конфликт назревал давно. Город стихийно застраивался без всякого плана, дома-уродцы возникали даже в исторической его части, уничтожая сложившиеся архитектурные ансамбли. Отец боролся с этим «наплывом варваров», как выражался он. И сейчас, судя по всему, ситуация вышла на другой уровень, когда полумеры уже не приносили никаких результатов. То, что это однажды случится, отец предсказывал давно. И вот произошло.

Евгении захотелось немедленно отправиться к родителям, поддержать отца. Но как же тогда Мещерин, охладила ее порыв внезапно появившаяся мысль. Они должны завтра ехать с ним на объект. Да и чем она поможет, оказавшись дома. Может, пока все не так уж и ужасно. В жизни отца случалось и не такое. Но она знала, что с этого момента возникшая тревога будет постоянно напоминать ей о себе, мешать заниматься другими делами.

8

Дом Мещерина располагался в небольшом коттеджном поселке, который протянулся вдоль реки. Несмотря на навигатор, Евгения проскочила нужный поворот. И ей пришлось ехать довольно большое расстояние, прежде чем она смогла развернуться и направиться в обратном направлении. В итоге она опоздала на встречу более чем на полчаса.

Она терпеть не могла, когда опаздывали другие. А потому и сама старалась этого не делать. И сейчас чувствовала свою вину. Что подумает Мещерин о ней, если она начинает работу с такой задержки? Придется, словно маленькая девочка, извиняться, оправдываться тем, что вовремя не посмотрела на прибор и промчалась мимо. Предстоит весьма неприятная сцена. Но выхода все равно нет, сама виновата.

Дом был огорожен высоким забором. Евгения просигналила, извещая его обитателей о своем прибытии. Мещерин открыл ей почти сразу же, жестом показывая, чтобы она въехала внутрь участка.

Она вышла из машины, Мещерин тут же подошел к ней.

– Евгения Николаевна, вы опоздали на сорок минут. У меня нет времени так долго вас ждать, – сказал он.

Ей вдруг сильно захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. До чего же противный мужчина.

– Извините, я проскочила мимо поворота. Пришлось ехать в обратном направлении.

– Там есть надпись, куда надо сворачивать. Ладно, не будем сейчас терять на эти разговоры время. Хочу сразу предупредить: в договоре будет прописана система штрафов за опоздание, за срыв сроков сдачи документов, за несвоевременное проведение работ.

– Вы об этом мне не говорили, – сухо заметила она.

– Это бы изменило ваше решение?

– Возможно.

– Напрасно. Мой опыт однозначно свидетельствует: подобные меры хорошо дисциплинируют. Вы будете мне за них благодарны.

– Да я уже прямо сейчас готова вас за них благодарить, – не скрывая иронии, произнесла Евгения.

– И однажды поблагодарите. Но не сейчас. Пойдемте в дом.

– Я хочу для начала обойти его кругом, если вы не возражаете.

– Пожалуйста.

Евгения сделала круг вокруг дома. Невольно она остановилась возле двух львов, которые бдительно охраняли вход в здание. «Боже, какой ужас, – подумала она. Какому идиоту пришла в голову мысль поставить тут этих бедных животных. Такой безвкусицы я давно не видела».

Евгения продолжила свой путь вокруг дома. Попозже его надо будет со всех сторон сфотографировать. А сейчас можно пройти внутрь.

Вместе с Мещериным она вошла в дом. И сразу же увидела молодую женщину. Она узнала ее, она была на той фотографии в Интернете.

– Знакомьтесь, моя невеста, а, следовательно, будущая жена – Вероника, – представил ее Мещерин. – А это наш архитектор, Евгения Николаевна Лебедь.

Женщины одновременно обменялись долгими и пристальными взглядами. Вероника, безусловно, была красивой, но возникшее у Евгении еще при разглядывании фотографии впечатление, только усилилось. В лице девушки было что-то неприятное, что-то чрезмерно жесткое и одновременно презрительное. В глазах Веронике, которые внимательно смотрели на нее, Евгения не ощутила признаков дружелюбия. Два сапога пара, подумала она. Ее снова охватило желание отказаться от подписания договора с Мещериным. Мало того, что он сам весьма неприятный тип, так и его будущая супруга, по первому впечатлению, ничем не лучше, если не хуже. Впрочем, все же не стоит спешить с окончательными выводами, одернула себя Евгения.

– Что вы собираетесь сейчас делать? – спросил Мещерин.

– Мне надо осмотреть весь дом. После чего мы можем обсудить все конкретно, – ответила Евгения.

– Могу вас сопровождать, – предложил Мещерин.

– Спасибо, но мне удобней будет это сделать одной, отказалась Евгений.

– Пожалуйста, смотрите. А мы тут посидим.

В комнате, в которой они находились, располагался стол и несколько стульев. На данный момент этим набором исчерпывалась вся мебель в доме.

– Постараюсь, это сделать как можно быстрей, – пообещала Евгения.

Однако она немного переоценила свои возможности, осмотр дома занял около часа. За это время она побывала во всех комнатах и помещениях, отмечая в блокноте все возникающие при этом мысли и впечатления. Наконец она вернулась туда же, откуда начала свое небольшое путешествие.

Будущие супруги и по совместительству владельцы дома о чем-то оживленно и довольно громко переговаривались. Но при ее появлении, словно по команде, замолчали.

Евгения села рядом с ними.

– Вы готовы к разговору? – Мещерин посмотрел на часы. – Мне скоро уже надо будет возвращаться в офис.

Этот вопрос вызвал у нее определенное замешательство. Она не знала, как вести себя в данную минуту. Дом ей не понравился, он был и плохо спроектирован и не слишком хорошо построен. Даже при довольно поверхностном осмотре она нашла целую кучу недоделок. А что будет, когда она внимательно все изучит, нет сомнений, что их обнаружится гораздо больше.

Но как сообщить об этом Мещерину, он же затратил на эту покупку большие деньги. А теперь она должна ему сказать, что он приобрел не самый лучший товар. Несложно представить его реакцию. Но и промолчать она не может, так как все недостатки строения непременно вылезут при работе. И тогда придется всякий раз спорить, доказывать, что нужны дополнительные затраты на устранение всех этих огрехов строителей.

Не зная, как лучше поступить, Евгения так углубилась в свои мысли, что незаметно для себя закрыла глаза.

– Евгения Николаевна, что с вами? Вы спите? – услышала вдруг она резкий голос Мещерина.

Евгения поспешно открыла глаза.

– Я не сплю, я думаю.

– И о чем же? – Теперь голос Мещерина прозвучал насмешливо.

– О вашем доме.

– Видимо, наш дом имеет свойство снотворного.

– Скорей наоборот, боюсь, что он долго не даст заснуть.

– Не понимаю, о чем вы?

Евгения посмотрела на Веронику, которая внимательно слушала разговор и при этом не сводила взгляда с Евгении. И она решилась; сейчас она им выложит всю правду. А уж дальше пусть сами решают, что им делать.

– Евгений Олегович, я осмотрела дом. Во время нашей первой встречи вы говорили мне о своих требованиях к нему. Для того, чтобы их выполнить, требуется существенная перепланировка, как минимум одного этажа. Кроме того, я обнаружила целый ряд строительных и конструктивных недоделок. Если желаете, позднее могу составить их перечень. И еще один момент, мне не понравился фасад, он не оправдано тяжел и роскошен, не вписывается в окружающее пространство. К тому же я бы переделала частично первый этаж.

– А что с ним не в порядке? – спросила Вероника.

– Понимаете, когда входишь в свой дом, то ты должен погружаться в какое-то теплое пространство. Должно быть, уютно и комфортно с первых минут пребывания в помещении. А этот дом напоминает лабиринт, какие-то коридоры и коридорчики, не комнаты, а клетушки. Мне стало здесь просто тяжело находиться. Мой опыт говорит о том, что подобная планировка будет давить на жильцов, подсознательно у вас будет возникать желание куда-то уйти или уехать. А все должно происходить ровно наоборот; находясь в других местах, у вас должно появляться стремление как можно быстрей оказаться в своем жилище. Безусловно, это мое субъективное мнение, вполне вероятно, что вы думаете по-другому. В любом случае можете проконсультироваться у другого специалиста. Никаких обид с моей стороны тут быть не может.

– То есть вы хотите сказать, что я купил не дом, а дерьмо на палочке, – хмуро проговорил Мещерин.

– Нет, этого я не хочу сказать. Но за эти же деньги можно было приобрести что-то получше. Если бы вы совершали покупку вместе с архитектором, он бы вам указал на конструктивные недостатки дома и плохую работу строителей.

– Если я правильно поняла, то исправление этих недостатков потребует дополнительных средств? – спросила Вероника, не спуская глаз с Евгении.

– Разумеется, – подтвердила Евгения.

– И сколько?

– Это можно определить, когда будет составлен перечень всех этих работ.

– Хотя бы примерно, – настаивала Вероника.

– Думаю, удорожание составит процентов двадцать. Все зависит от того, что мы будем переделывать.

Вероника решительно повернулась к жениху.

– Я против этого. Дом вполне нормальный. Зачем тратить лишние деньги. Понятно желание архитектора как можно сильней нас ощипать. Но это не тот случай.

Евгения вскочила со стула. Зеркала не было, и она не видела своего лица, зато чувствовала, что оно все горит.

– Если меня подозревают в мздоимстве, в желание получить от вас как можно больше, то нет смысла продолжать дальнейший разговор. Архитекторов много, вы без труда найдете того, кто вас устроит по всем параметрам.

Евгения двинулась к выходу, вышла из дома и быстро направилась к машине. Мещерин догнал ее уже в тот момент, когда она садилась в свой автомобиль.

– Евгения Николаевна, подождите. – Он взял ее за локоть и не позволил сесть в машину. – Не порите горячку. У Вероники есть особенность, она не сдержана на язык. Говорит, что думает, и не всегда думает, что говорит.

– Это ее проблемы.

– Безусловно. И мои тоже. Давайте не будем считать, что наш разговор окончен. Вы действительно считаете, что я купил неудачный дом.

– Считаю.

Она заметила, как переменилось лицо у Мещерина, ее слова ему явно не понравились.

– То есть, вы хотите сказать, что отвалив такую кучу денег, я приобрел полную дрянь.

– Не дрянь, но дом далеко не самый лучший. К тому же строители допустили много брака. Любой архитектор, если он не рвач, укажет на него. Да вы и сами увидите, если вам показать и объяснить. Например, если стена неровная, то это бросается в глаза. А она неровная во многих местах.

– А ведь риелтор уверял, что дом просто великолепный.

– Он может стать таким, но надо приложить больше усилий, чем если бы вы сразу купили хороший дом.

– Я понял вас, Евгения Николаевна. Договоримся так, я подумаю и приму решение, как поступать дальше. Обещаю, что завтра к вечеру вы о нем узнаете.

– Хорошо.

Евгения, наконец, села в машину. Ей хотелось как можно скорей уехать отсюда. И, возможно, никогда сюда больше не возвращаться. Ни дом, ни эта парочка ей совершенно не понравились.

9

Весь день Евгения была неспокойна. Ее осаждали противоречивые чувства. Она ждала звонка Мещерина и одновременно испытала бы облегчение, если бы он так и не раздался. Но чутье ей подсказывало, что это крайне маловероятный вариант, этот человек выполняет свои обещания. Если он сказал, что к вечеру сообщит о своем решении, то так и поступит. Уж чего, чего, а обязательность у него не отнять. Это она уже поняла.

В принципе Евгения не исключала, что они, в конечном итоге смогли бы сработаться. После того опыта, который она приобрела на предыдущих проектах, при желании она могла бы справиться с тем негативом, что идет от Мещерина. Не переругалась же она окончательно с Кротким, хотя он был еще тот фрукт. Иногда Евгении просто хотелось его убить. Но они все же сумели преодолеть разногласия и расстались вполне по-дружески. Но там был один позитивный момент, его жена не вмешивалась в работу, она-то и видела ее всего пару раз.

В данном же случае Евгения чувствовала, что Вероника невзлюбила ее с первого же взгляда. А если быть точнее, они обе не понравились друг другу. И, судя по некоторым признакам, эта особа намерена активно вмешиваться в ее работу, давать руководящие указания. А Евгения знает себя, один-два раза она еще сможет их вытерпеть, но на третий раз поставит эту особу на место. И что тогда будет? Мещерин, разумеется, возьмет сторону своей невесты. И ей, Евгении, придется столкнуться сразу с двумя врагами. Даже только исходя из одного численного перевеса, преимуществ будет на их стороне. А кроме этого обстоятельства есть еще и другие, более сильные аргументы.

Но при всем этом негативном фоне Евгения отдавала себе отчет, что ей хочется получить заказ. И дело не только в деньгах, этот дом бросал ей вызов, как специалисту, профессионалу. Проектирующий его архитектор либо был не слишком квалифицированным, либо трудился спустя рукава, не очень заботясь о том, что делает. Она прекрасно знала, что таким отношением к работе грешат многие ее коллеги. Для них главное получить свой гонорар – а дальше хоть трава не расти. Вот она зачастую и не растет. Исправить чужие допущенные огрехи – задачка не из простых. Но если она с ней справится, то это будет означать, что она настоящий мастер своего дела. Не случайно отец часто повторяет: трудные случаи нам даются для проверки самих себя. Справился, значит можно идти дальше. А он знает, что говорит, у него в жизни подобный историй было немало.

Мысль об отце являлась еще один поводом для расстройства. Отец всегда умел держать удар, а их по нему в течение всей его жизни было нанесено немало. Но она не помнит, чтобы он сдавался под чьим-то натиском. Сейчас же, судя по разговору с родителями, она чувствовала, что ситуация более острая, чем обычно. При этом надо понимать, что и мать и отец стараются смягчить для нее ее остроту. А это означает, что на самом деле все обстоит еще хуже.

Как ей поступить? Мчаться в родной город на помощь им или ее присутствие будет только мешать? Этого Евгения не знала. Зато точно знала, что, если она сообщит им о своем желании приехать, они на два голоса начнут ее активно отговаривать, заверяя, что ничего особенного не происходит, так обычные неприятности, которые скоро пройдут, как летний дождь. Они никогда не нагружали ее своими проблемами, всегда их решали самостоятельно. Зато, если у нее возникали трудности, делали все, что могли, чтобы помочь их преодолеть своей дочери.

Своими бедами и сомнениями Евгения делилась с Димой, она подробно рассказывала о том, что ее беспокоит. Собака внимательно ее слушала, крутила головой, а когда интонации Евгении становились уж слишком напряженными, прыгала ей на колени и пыталась лизнуть языком в лицо.

Евгения думала о том, что не будь с ней Димы, ей было бы еще трудней пережить эти сложные дни. Но нахождения рядом живого существа, меняло многие ощущения и чувства, они становились менее острыми, переходили в другую плоскость. Переполненная нежностью, она прижимала пса к себе, чувствуя, что и он от этого становится счастливей. Но можно ли такое сказать о животном? В такие минуты Евгения была уверенна, что именно так все и происходит. «Я тебя никогда не оставлю, никому не отдам», – шептала она, зарывшись в мягкий, хотя и короткий собачий мех.

В полном соответствии с ее ожиданиями, Мещерин позвонил, когда день уже клонился к вечеру. И снова предложил встретиться в ресторане, правда, уже в другом. У Евгении невольно возникла мысль, что он дважды в одном месте встречи никогда не назначает и что он вообще большой любитель разнообразия.

На этот раз ресторан был гораздо скромней, можно даже было сказать, что заведение было самым обычным. Евгении оно показалось очень безликим. Над его интерьерами явно особенно никто не работал, сделали все по самому дешевому и простому варианту.

Мещерин уже ждал ее. Он сидел у окна и смотрел на улицу. И даже не сразу заметил ее появления. Почему-то это обстоятельство вызвало у нее досаду.

– Пожалуйста, садитесь, – произнес Мещерин, когда все же обнаружил появление Евгении. Она села за стол. – Извините, что пригласил вас в такое заведение. Просто рядом у меня была деловая встреча. Вот я и решил ничего не искать. Надеюсь, вы на меня за это не обидитесь. К тому же очень хотелось есть. Пока я вас ждал, съел салат. А сейчас давайте что-нибудь поскорее закажем.

– Мне кажется, вы питаетесь крайне нерегулярно, – неожиданно для себя проговорила Евгения.

– Что есть, то есть, – признался Мещерин. Бывает, что за целый день некогда поесть.

– Это плохо? Есть надо вовремя.

– Все делать надо вовремя. Но для этого не хватает времени. А я и так все время опаздываю.

– Вы? – Почему-то это признание удивило Евгению.

– Именно так. Мне совсем скоро сорок. Надо срочно делать детей. У моих родителей их было четверо, а у меня пока ни одного. Вот поэтому мне и нужен такой дом. Вы сможете его сделать быстро?

– Быстро – это сколько?

– Месяца три. Ну, от силы четыре.

Евгенией вдруг овладел смех. Она понимала, что это не слишком тактично, но сдержать себя не могла.

– Почему вы смеетесь?

– Тут за год хорошо бы управиться, а вы говорите о трех-четырех месяцев. Да за это время можно сделать только проект.

– Так долго? – У Мещерина вдруг появился растерянный вид.

– Это недолго, это быстро. Вы купили большой дом с большими недоделками. Если кто-нибудь вам пообещает сделать всю работу за три-четыре месяца, тут же бегите от него, так как потом все придется переделывать. Я все это неоднократно проходила.

Мещерин посмотрел на Евгению, он хотел что-то сказать, но не сказал.

– Ладно, давайте закажем еду, а потом продолжим наш разговор.

– По традиции я доверяюсь вам, – проговорила Евгения.

– Здесь я первый раз и не представляю, чем тут кормят. Но если вы доверяете, тогда закажу. Но риски пополам.

– Договорились.

Несмотря на то, что Мещерин был в этом ресторане впервые, еду он заказал хорошую. В этом Евгения убедилась, когда принялась есть. Она решила, что в качестве партнера по посещению различных подобных заведений он почти идеален.

– Так какие ваши предложения? – вдруг услышала она его вопрос.

– Минимальный срок – это год. Раньше не получится. И то, если будем работать интенсивно. Объем работы очень велик. Если вы не согласны с моим предложением, то давайте доедим и разойдемся.

– Ужасно выпить хочется, а я опять за рулем, – вдруг пожаловался Мещерин.

– Сочувствую.

Мещерин вздохнул.

– Честно говоря, мне тоже показались эти сроки чересчур короткие.

– То есть, вы хотите сказать, что это не ваши сроки. – Евгении вдруг обо всем догадалась. – Их назвала ваша невеста.

Мещерин кивнул головой.

– Но мне тоже хочется побыстрей. Вы должны понять, что надо срочно заводить детей.

– Но разве обязательно их рожать в доме. Вы же где-то живете, начните это благое дело там.

– Вероника не хочет, говорит, будет рожать только в доме.

– Я бы рада вам помочь, но это не в моих силах. Ищите другого архитектора, кто согласится на сроки вашей невесты. Я доела, спасибо вам, все было вкусно. А теперь можем расстаться. Я не могу быть вам полезной.

– Подождите! Не уходите! – Слова Мещерина прозвучали, как приказ. И Евгения неожиданно для себя подчинилась им, осталась сидеть за столиком. – Я хочу, чтобы домом занялись вы.

– Но я вам оговорила сроки.

– Я согласен на них. Ровно год с момента подписания договора.

– Я не могу дать такую гарантию, – покачала головой Евгения.

– Но вы же сами только что сказали…

– Я определила приблизительные сроки. А кто знает, как все пойдет. Это непредсказуемо.

– Нет уж, уважаемая Евгения Николаевна, давайте достигать компромисса. Я согласился на год, и вы соглашайтесь.

Евгения ненадолго задумалась.

– Предположим, я соглашусь, но что будет, если я не уложусь в этот срок?

– Штрафные санкции. Каждый день просрочки – тысяча рублей.

– Получается, за месяц набежит тридцать тысяч. А за два так и подумать страшно. А если я, к примеру, заболею. В больницу попаду.

– Предоставите документы о болезни, на эти дни мы продлим срок окончания работы.

– А если я забеременею?

К своему удивлению эти слова вызвали у Мещерина замешательство. Он явно не ожидал такого поворота в разговоре.

– Лучше, чтобы этого не случилось.

– Ну, уж нет, – решительно произнесла Евгения. – Таких обязательств я давать не намерена.

– Если вы не сможете трудиться над проектом по причине беременности, значит придется его отложить до того момента, пока у вас не появится снова возможность его продолжить, – произнес Мещерин.

– Это очень благородно с вашей стороны, – не скрывая иронии, проговорила Евгения. – А что скажет на это ваша невеста?

– Не беспокойтесь, с ней я урегулирую этот вопрос.

– А ваши намерения по деторождению не пострадают?

– Пока не знаю. Но я всегда стараюсь выполнять все намеченные планы. Буду искать варианты решения вопроса.

– В таком случае я согласна работать в вашем доме, – сказала Евгения.

К своему удивлению она заметила, как на лице Мещерина появилось выражение облегчения. «Неужели он действительно так сильно хочет, чтобы я взялась за его дом? – подумала Евгения. – И боялся, что я откажусь. С чего бы это?»

– Тогда так, – проговорил Мещерин. – Завтра утром прикажу своему юристу подготовить договор. И через день или два мы его подпишем. И сразу без всякой раскачки за работу. Вы согласны?

– Согласна.

– Тогда разъезжаемся по домам. Надо хотя бы немного поспать. Завтра целая серия встреч.

Как и в первый раз, Мещерин проводил ее до машины, дождался, когда она отъедет и только после этого сел в свой автомобиль.