Майор Кондаков ехал домой. Только сегодня закончилась серьезная и опасная операция. Банда была обезврежена, дело готово для передачи в суд, и Василий Петрович мог позволить себе целых два дня отдыха. Полдня, чтобы отоспаться, а остальное время посвятить себе, навести дома порядок. А еще он вспомнил, что давно собирался зайти в Гостиный двор и купить себе рубашку. Поэтому он вышел из трамвая на целую остановку раньше и отправился пешком. Это была многолетняя традиция – покупать рубашки только в «Гостинке». Рубашки продавались качественные, прочные, а главное – носились два, а то и три года, не теряя товарного вида. Раньше этим занималась его жена, но два года назад она погибла в автокатастрофе вместе с маленькой дочкой.

В тот день он купил билеты в цирк, и они договорились заранее, что он закончит работу и приедет прямо к цирку. А жена с дочкой приедут с дачи, для этого он оставил жене машину. Но до города его семья не доехала. На шоссе прямо в его машину врезался «КАМАЗ», которым управлял пьяный водитель. Среагировать жена Кондакова не смогла.

Василий Петрович по срочному вызову приехал на место аварии, тела его жены и дочери уже увезли, а покорёженная, не подлежащая восстановлению машина валялась в кювете. А виновник аварии, как ни в чем не, бывало, спал в кабине и храпел на всю округу, источая запах перегара. Наказание свое этот тип получил сполна, только Кондакову от этого легче не стало. С того дня, при упоминании о дачах, у майора начиналась дрожь. На своей даче он больше не появлялся, за эти годы там, наверное, все развалилось и поросло бурьяном, но ему было все равно.

Кондаков шел по Садовой и размышлял, какую бы ему найти уважительную причину, чтобы отказаться от поездки на рыбалку со своим старым приятелем. Он зашел в открытые ворота Суворовского училища. Двери были еще закрыты, и он решил посидеть на лавочке в палисаде.

Майор обратил внимание, что на одной из скамеек сидел паренек лет семнадцати и ел булочку «Свердловскую», запивая лимонадом. Василий Петрович спросил:

«Ждешь, когда откроют? Тогда я за тобой в очередь»

Парень удивленно посмотрел на него:

«А что, здесь по очереди?»

«Да пошутил я! Поступать хочешь? Опоздал ты, прием давно закончен

«Да, я уже понял. Но у меня и спросить кое-что нужно.

«И что? Или это военная тайна?»

«Нет, не тайна. Я случайно узнал, что в этом училище учился и служил потом мой отец. Хочу узнать, правда это или нет?»

«А зовут тебя как?»

«Игорь, Игорь Леднев!»

«А живешь ты где, Игорь Леднев?»

«Теперь вроде бы нигде. Детдомовский я!»

«Сбежал?» – спросил Кондаков.

«Сбежал. Но это было давно. А потом болтался в Брянской области»

«Документы у тебя есть? Какие – нибудь?»

«Нет у меня ничего!»

«И тебя никто не искал? И милиция тобой не интересовалась?» – удивился Кондаков.

«А я законов не нарушал, жил себе тихо в старой теплушке, вот мною никто и не интересовался» Василий Петрович внимательно посмотрел на паренька, Одет чисто, сам чистый, лицо свежее, значит не пьет. Он закурил и спросил:

«Куришь?»

«Нет, не курю. На курево деньги нужны, а у меня их нет.»

Дежурный офицер открыл дверь в училище. Кондаков швырнул затушенный окурок прямо в урну и поднялся со скамейки.

«Ну, пойдем узнавать про твоего отца. Я тебе помогу, у меня здесь приятель есть, попробуем, может он нам найдет сведения.»

Удалось узнать, что лейтенант Леднев действительно учился здесь, а по окончании училища был распределен на Урал, в воинскую часть, куда выехал вместе с женой и маленьким сыном. Спустя некоторое время стало известно, что Леднев и его жена трагически погибли. По разговорам, супруги, оставив малыша с бабушкой, поехали с друзьями на пикник. Жена пошла купаться на озеро, но в воде что-то произошло, ей стало плохо, и она начала тонуть. Муж бросился на помощь, и в итоге утонули оба. Эта трагедия всполошила весь военный городок, утонувших искали целые сутки, нашли только к вечеру следующего дня. Так на руках пожилой бабушки остался полуторагодовалый правнук. Пока местные органы опеки решали судьбу мальчика, бабушка, так и не оправившись от свалившегося на нее горя, умерла от сердечного приступа. Судьба маленького Игоря была решена, он оказался в детском доме. Пока кадровик рассказывал эту историю, Игорь сидел в углу помещения и смотрел в пол. Всех событий он, естественно, не помнил, ему три года исполнилось уже в детдоме. Сейчас он слушал внимательно, стараясь всеми силами скрыть огромное желание разреветься. Но держался.

Василий Петрович наблюдал за реакцией парня почти незаметно, чтобы не смущать его. «Мужик, однако! Держится из последних сил, будет толк от этого пацана, чует мое сердце, ему сейчас точка опоры необходима, чтоб не укатился не в ту сторону.» – думал он, поглядывая на Игоря. Когда разговор закончился, Кондаков сказал парню:

«Ну, пошли, дружище, все, что надо ты узнал, не будем мешать тут!»

Игорь послушно встал и пошел за ним, вышли на улицу, и тут Василий Петрович предложил:

«Слушай, Игорь, давай – ка ко мне. Поживешь пока у меня, а дальше видно будет»

«Это как?»

«Ну, тебе же негде остановиться. Вот у меня и остановишься!»

«Что же я Вас стеснять буду? А Ваши домашние что скажут?»

«А я живу один, будем жить вдвоем!»

«Один?»

«Да, Игорь, один. Моя семья, жена и дочка, погибли в автокатастрофе.» – с грустью ответил Кондаков.

«Извините!»

«Нормально! Мы же мужчины, значит надо держаться. И потом, это твой родной город, ты ведь здесь родился!»

«Это да, но я ни разу здесь не был!»

«Вот заодно и посмотришь.»

«Хорошо»

«А сейчас давай зайдем в магазин0 купим каких-нибудь пирожков, может тушенку. А то в холодильнике у меня пусто как, у всех холостяков.»

Игорь не верил в происходящее, ему казалось, что все это сон. У Кондакова была двухкомнатная квартира, в центре Ленинграда, на улице Римского – Корсакова. Рядом была Садовая, Юсуповский сад, река Фонтанка, Театральная площадь. Первые недели Игорь бродил по городу пешком, осматривал памятники, старинные здания, внимательно читая все надписи на табличках исторически важных зданий. Позднее он рискнул прокатиться на метро, Восторгу и восхищению не было предела, он прокатался почти по всем станциям, потратив на это развлечение пять часов и десять копеек. У Кондакова с Игорем сразу сложились теплые дружеские отношения, он провел парня по всем музеям, в том числе и пригородным, дважды побывали в театре и в цирке, по воскресеньям вечером ходили на городской каток. Игорю понравилось, что можно и клюшкой помахать, забить шайбу, а после просто поездить на коньках под музыку. А летом они вместе побывали в гостях у майора Рогачева, делали шашлык, с раннего утра постояли с удочкой и даже поймали какую – то мелкую рыбку, на радость коту. И все – таки у Кондакова было очень мало времени, чтобы побольше общаться с пацаном. Он привязался к Игорю и старался в любую свободную минуту побыть с ним. Всю свою нерастраченную отцовскую любовь он отдавал пареньку. Игорь был любознательным, много читал, практически полностью сам себя обслуживал, умел неплохо приготовить обед или ужин, без изысков, но вполне съедобно. Он хорошо понимал, насколько серьезная работа у Василия Петровича, тяжелая и опасная. И еще понимал, что скоро школа останется позади и надо начинать готовиться к поступлению в Суворовское училище.

По городу прокатились слухи, что из пригородной воинской части дезертировали трое солдат – срочников, убили часового и захватили оружие. Все отделения милиции, главное управление города и области были моментально оповещены об этом происшествии. Как всегда в таких случаях, по адресам проживания организовали засаду. Беглецы «наследили» в одном из районов города, там было совершено ограбление и убийство. Дело принимало крайне серьезный поворот, и майор Кондакову поручили организовать группу обезвреживания и захвата преступников. Эта операция прошла успешно и принесла Василию Петровичу звание полковника и ранение в плечо.

Время шло, и Игорь все чаще задумывался о своем будущем. Правильно ли он сделал выбор военного училища? С одной стороны, он не собирался приобретать гражданскую профессию, это не обсуждалось. Еще в Шулево он как – то помог начальнику вокзала убрать территорию перед приездом какой -то обкомовской комиссией, и тот, в благодарность, кроме оплаты разрешил Игорю, назвавшемуся Михой для конспирации, целое воскресенье смотреть телевизор в своем помещении. Демонстрировался советский фильм «Офицеры». Парню так понравился фильм, что он долго еще был под впечатлением, а для себя четко решил, во что бы то не стало, поступить в военное училище и тоже стать офицером. Девизом стала фраза одного из героев:». Есть такая профессия – Родину защищать!» Вот время пришло, Игорь понял, что помимо внешних недругов есть еще и внутренние враги: разного рода грабители, маньяки, убийцы, те, кто мешает нормальным людям жить. Вечером, за ужином, он спросил у Кондакова:

«Василий Петрович, а куда надо поступать, чтобы придти работать к Вам в отдел?»

«А зачем тебе?»

«Я хочу работать, как и Вы, в отделе МВД!»

«Ты это серьезно?»

«Серьезно!»

«Зачем тебе это надо, Игорек? Это очень тяжелая, грязная и опасная работа!»

«Но Вы же не бросаете ее!»

«Видишь ли, это, наверное, сложно понять, ты еще молодой, и у тебя есть выбор!»

«А Вы объясните, я пойму.»

«Я делаю свою работу, потому что, во-первых – она нужна людям, во- вторых – я люблю свою профессию, в- третьих – ничего другого делать я не умею!»

«Вот и я хочу приносить людям пользу, быть нужным, я убедился, что есть профессия – Родину защищать!»

«Ну, раз ты так решил, тогда получаем твой паспорт, подаем документы в Высшую школу МВД. Только ты еще раз подумай, взвесь все, и „за“ и „против“!»

«Я уже подумал и решил!»

Так Игорь Леднев стал курсантом школы МВД. Учился он отлично, занимался спортом, посещал бассейн, боксерский клуб, увлекся восточными единоборствами. Закончил учебу с медалью, получил звание лейтенанта и пришел в отдел под руководством полковника Кондакова. Чаще всего ему приходилось работать по легенде, в том числе и за рубежом.

В главное управление пришла девушка и принесла заявление. Игорь дежурил в этот день, поэтому дежурный проводил ее к кабинету и, постучав, спросил:»

«Игорь Андреевич, к Вам посетительница с заявлением!»

Игорь пригласил девушку, предложил присесть на стул.

«Добрый день, я Вас слушаю. Что у Вас случилось?»

«Я хочу оставить заявление. В городе орудует банда мошенников, негодяи заманивают людей в ловушку. Предлагают работу за границей, а потом отбирают паспорта, якобы для штампа о пересечении границы, и больше их не возвращают, а потом везут в Турцию и продают в рабство! «После этих слов Игорь вздрогнул, но взял себя в руки:

«Продолжайте, пожалуйста»

«Мы с подружкой учились в Вагановском, хотели стать балеринами. Я из Иркутска, а моя подруга Мила из Астрахани. Поступили, были так счастливы, но оказалось, что учеба там очень тяжелая. Выматывались до посинения, прямо от «станка» доползали до общаги и падали руинами до утра. Ленинград – город соблазнов, и погулять охота, и поесть вкусненького, вот и загуляли. Неделю пропустили, нас вскоре отчислили. Однажды в кафе «Роза ветров» к нам подсел солидный дядя, разговорились о том, и о сем! Дядя, узнав, что мы из Вагановского вылетели из- за прогулов, он предложил работу танцовщицами, но не здесь, а за границей.

Естественно, мы согласились, даже не задумываясь. Нас собрали шестерых, все девчонки нашего возраста. Выехали из Ленинграда, долго ехали по шоссе, наконец, остановились. Какой город, мы не знали. Дальше ехали на поезде дальнего следования, когда пересаживались снова в автобус, я видела вывеску город Брянск. Опять ехали на автобусе, остановились. Мы думали, что это таможня, оказалось, что бытовая остановка. К нам в автобус сели еще девчонки и несколько парней, их сопровождала женщина, солидная такая, видно было, что она старшая в группе. Всю дальнейшую дорогу мы, как дураки, веселились, балагурили, парни рассказывали анекдоты, а мы смеялись. Правда, Милка, подруга моя, всю дорогу спала. Остановились основательно в местечке, чем -то похожем на санаторий или дом отдыха. Всю неделю нас таскали по врачам, по всем узким специалистам, собирали анализы, флюорографии. Я тогда поинтересовалась, зачем такие тщательные осмотры. Мне ответили сквозь зубы, что на работу берут только здоровых, больные там не нужны!»

Девушка прервала свой рассказ, попросила воды. Ей налили воду, она жадно выпила целый стакан. И продолжила.

Игорь внимательно слушал, а когда она сказала про медосмотр, он насторожился

Слишком знакома была ситуация. Он спросил:

«Скажите, а Вы помните, как называли ту женщину, которая присоединилась к Вашей группе со своей?»

«Кажется ее называли кличкой, вроде бы елка?»

«Может, Йола?»

«Да, точно, Йола!»

«Это не кличка, это имя, женское имя. Извините, продолжайте, пожалуйста.»

«Вот, а потом из 15 человек отобрали семерых, загнали в какой – то автопоезд, как коробки с грузом, и опять долго везли, потом пересалили на какую – то яхту и увезли в Турцию. Без всяких объяснений швырнули в бордель, ни паспортов, ни денег, ничего! И начался ад! Сначала мы возмущались, орали, требовали отпустить нас. За это всех избили до полусмерти, засадили в карцер, не давали воды. Пришлось смириться и начать работать. Клиенты борделя – грязные, жирные турки, издевались над нами. Милка категорически отказывалась работать, ее постоянно избивали, посадили на цепь и сказали, что будут отстегивать только для работы. Через неделю ее принесли из карцера на руках, она была изувечена до неузнаваемости, в конце концов ее убили на глазах у нас, как в назидание. После этого наши немного присмирели и стали обслуживать турков, да всех других. Мы только позже поняли, что везли нас не за границу, а до какого – то не то санатория, не то дома отдыха. У них там целая база оборудована была.

Сами собой из глаз девушки покатились слезы, но она, словно не замечая их, продолжала свой страшный рассказ. Игорь слушал, стиснув зубы, но мысли в его голове уже поехали куда – то в сторону. Деятельность этой Йолы определяется, как работорговля, плюс похищение людей обманным путем, а в общем – то можно набрать не одну статью, подвести к высшей мере, ли, как минимум на пожизненное заключение. Он с содроганием представил, что могло бы быть с ним тогда, несколько лет назад. Бордель, ему не грозил, зато грозило что – то, может быть более страшное. Как же он, дурак, мог поверить в россказни о хорошей жизни? Да еще и девочку Веру подставил. А если и ее, вот также, затолкали в бордель? Что он наделал? По спине покатились капли липкого пота.

«А как Вам удалось вырваться?» – раздался голос Кондакова, тихо сидевшего за угловым столом в конце кабинета.

«Меня взял напрокат один турок, немолодой, толстый, вечно потный. Но приходилось терпеть, деваться некуда. Он был добрый, даже сладости мне приносил, а самое главное, разрешал гулять в саду, дышать свежим воздухом. Однажды я увидела, как садовник через заднюю калитку разгружает с тележки грунт для огорода. Улучила момент, проверила, а она не заперта. Вот я и рванула. Как и куда бежала, даже не помню, но очнулась в порту. Смотрю, а с причала отходит советский сухогруз. Я прыгнула в воду и поплыла за судном, орала, как сумасшедшая сирена. Наши моряки меня, конечно, увидели, но останавливаться на выходе из порта нельзя. Я видела, как по берегу мечутся полицейские, турки, они махали платками, кричали в мегафон, чтобы я немедленно вернулась. Но догонять меня на катере не решились. Оно и понятно, погоня за советским сухогрузом на выходе чревата неприятностями, может быть неправильно понята и расценена, как атака. Наши спустили шлюпку и на веслах добрались до меня. Полумертвую, взяли на борт и сразу отправили в медпункт. Судовой врач держал меня в боксе до конца рейса, приводил в чувство. Вот так я потанцевала за границей!»

Девушка все еще плакала, когда ее спросил Василий Петрович:

«Вас как зовут?»

«Вера», – тихо ответила она, глотая слезы.

Услышав ее имя, Игорь вздрогнул.» Нет мне оправдания!!, но есть еще кое – кто, на чьей совести все это. Я найду ее, из – под земли достану и заставлю ответить за все злодеяния»

«Вера, вот лист бумаги, ручка, пожалуйста, напишите все, что рассказали, начиная с момента, когда Вашу группу посадили в автобус, появления Йолы со своими подопечными, и далее, все!» – сказал Игорь.

«Я постараюсь» – ответила измученная девушка.

После того, как потерпевшая ушла, Игорь и Василий Петрович занялись обсуждением по новому делу. Кондаков спросил:

«Какие у тебя мысли на этот счет?»

«Я думаю, что надо плотно разрабатывать эту Йолу. Она выходит напрямую на этих торговцев людьми, и боюсь, что это еще не все. Меня больше всего напрягает то, что всех, без исключений, подвергают тщательному медосмотру, нас, в свое время, тоже тщательно проверяли. Спрашивается, везут на заработки, а проверяют так, будто в космос собираются отправить!

Историю о том, что сам чуть не попал в ловушку, Игорь рассказал Кондакову уже давно.

Сейчас, услышав планы Игоря, Василий Петрович насторожился.

«Ты предлагаешь отправить туда нашего человека с легендой?»

«Нет, я предлагаю другое. На Брянщину поеду я сам. Я помню там каждый закуток. Конечно, вся эта шайка опытная и осторожная, но мне надо убедиться, что все так, как мы с Вами предполагаем.»

«Игорь, я старше, мудрее, и чутье мне подсказывает, что это опасно, очень опасно!»

«Я должен все сделать сам, это мое дело. Узнать меня никто не сможет, лет прошло немало. Мне нужна легенда, завтра с утра я предоставлю полный расклад.»

Кондаков понимал, что отговаривать Игоря бесполезно, значит понадобится крепкая, надежная легенда.

Полковнику упорно подсказывала интуиция, что в этом деле не все так ясно, как кажется, навязчиво подсказывала! Тянется эта ниточка издалека, и, если по прошествии стольких лет смертельный конвейер работает до сих пор, и никаких громких разоблачений не последовало. Значит, корни лежат, где – то очень глубоко.

По просьбе Саши Балаганова Ника поехала вместе с ним в дачный поселок «Березки», где на фоне обычных деревянных домиков возвышался особняк профессора Синельникова. Все соседи знали, что это добротное строение принадлежит известному врачу, спасшему не одну человеческую жизнь, поэтому никакой зависти и агрессии не проявляли, считали, что своим трудом профессор заслужил на старости лет достойные условия. И очень переживали, что местный «Дачный трест» будет продавать дом не дешево, а значит, что приобретут его богатые люди, а богатые бывают разные. Одно дело – ученый, интеллигент, а другое – спекулянт, наевший пузо, как у «мистера Твистера» на дефицитах, и будет расхаживать по поселку, не замечая в упор простых людей. Поэтому, когда председатель треста привел Сашу и Нику на просмотр дома, почти из всех калиток и ворот появились любопытствующие физиономии.

«Вот, осматривайте. И внутри и снаружи, вся мебель и инвентарь остались на месте, необходимое наследники вывезли, если Вам что – то нужно оставляйте, а ненужное можно выбросить.» Ника, исполняющая роль жены деловито исследовала взглядом кухню, спальню, окна, шторы на них. Саша, в свою очередь, поддерживая имидж «главы семейства» больше обращал внимание на материал стен, пола, рам. Он первым проявил желание посмотреть чердак и подвал. Чердак осмотрели бегло, а вот подвал в доме внушал уважение. Там была хорошая мастерская,» уголок автомобилиста» со всей нужной техникой, также полки с дарами природы и домашними заготовками. В подвале было пыльно, чувствовалось, что здесь давно никого не было. Рядом со стоящими бочонками, на пыльном полу был четкий отпечаток прямоугольной формы, явно на этом месте длительное время стоял некий предмет, вокруг него было много следов от резиновых сапог.

Ника и Саша поблагодарили председателя и вышли на улицу.

«Вы сад будете осматривать?» – спросил председатель.

«Спасибо, мы видели, когда приехали, очень хороший сад!» – ответила Ника. Она уже заметила возле крыльца, прямо на земле стоял металлический сейф, немного облезлый. Его габариты совпадали с отпечатком в подвале. Ника одними глазами показала Саше на свою находку, он ее понял. Значит, в подвале у профессора был сейф, а обычно в таких сейфах хранят деньги, драгоценности и документы, а раз он пуст, в доме профессора делать больше нечего. Бумаги, если они были, находятся где – то в другом месте. Деньги, ценности, по праву принадлежат наследникам. А вот бумаги могли и не заинтересовать близких, если, конечно, они там были вообще. Человеку, далекому от науки, они не нужны, он все равно ничего не поймет. Размышления Ники прервал Саша:

«Ну, Мата Хари, что ты обо всем этом думаешь?»

«Пока не знаю, одно ясно в доме ничего нет!» – ответила Ника и выпорхнула из машины. Время летело быстро, надо собираться на работу. Ника быстро перекусила и пошла в клинику. Что – то насторожило е еще на подходе, было какое – то дурное предчувствие. Ника вошла через служебный вход и сразу увидела двух медсестер с красными от слез глазами. Девушки нервно курили внизу под лестницей. Ника поздоровалась и спросила:

«Девочки, у нас что – то случилось?»

«А, привет, ты с выходного, значит не знаешь, у нас тут такое! Представляешь, у Веденеева жена умерла во время родов!» – всхлипывая, сообщила одна из девушек. Ника всерьез испугалась:

«Какой ужас! У нас в родильном?»

«Да, у нас!»

«А роды кто принимал?»

«Еремеев, естественно!»

«Как же так? Он же лучший из лучших!»

«И на старуху бывает проруха!»

«А что пошло не так?»

«Говорят, что ураганная инфекция!»

«Кошмар!» – и Ника, переодевшись, пошла на отделение.

Она расстроилась по – настоящему, Веденеев, по ее мнению, был мировой мужик, и врач блестящий. Такое горе может выбить его из колеи на долгое время. А заменить его невозможно, в тех случаях, где ни один хирург не справится, даже не возьмется. Хирург – это врач, а не волшебник, а Веденеев – волшебник в работе, но в жизни он обыкновенный человек. Сумеет ли он справиться со свалившимся на него испытанием? Большой вопрос!

***

Прежде чем Игорь отправился выполнять задание, Василий Петрович созвонился с РУВД Брянска и очень обрадовался, что начальник отдела там полковник Клецко Антон Денисович. Они были знакомы, когда – то вместе бывали на сборах, позднее довелось провести общее дело. Клецко сразу все понял, пообещал связаться с отделом в Шулево. И заодно поделился своими выводами по вопросу пропажи людей. А пропадали люди без малейших следов, даже среди бела дня. Некоторые находились, но не все, могли найтись «бегунки», подростки, сбежавшие из лома. Старики, с симптомами склероза, чаще всего находились в какой -либо больнице. Но многих искали годами, их отчаявшиеся родственники обивали пороги отделов, но безрезультатно. В любом отделе были свои папки с «глухарями. Так и Клецко по телефону говорил Кондакову. Во всех регионах, в любых отделах, обязательно существует полка с толстыми папками «Дело о потеряшках». Клецко даже обрадовался, что приедет специалист из Ленинграда, в помощь местным ребятам. Он после разговора с Кондаковым, сразу же перезвонил в Шулево, предупредил начальника местного УВД, Бориса Борисовича Белкина, чтобы подготовить квартиру для капитана, который будет работать под прикрытием.

По легенде, Игорь родом из Челябинска, отслужил в армии под Псковом, демобилизовался и вместе с друзьями застрял в Калинине и решил там остаться работать. Во время очередной дембельской посиделки, он переспал с местной девицей, а потом напрочь забыл об этом. Но девица «залетела», родила от него ребенка и «наехала» по поводу алиментов. Так как в планы молодого человека не входило все это, он удрал из Калинина. Поездив там – сям, он закрепился в Затонововском таксопарке – идеальным местом для алиментщиков, зарплата небольшая, а карманные деньги были всегда. Пусть высчитывают из зарплаты, если эта барышня подаст заявление в суд. В таксопарке таких «горе – папаш» было процентов восемьдесят! Туда – то и устроился Игорь. Положительным моментом в его легенде было наличие машины. Катаясь с пассажирами по району, можно наблюдать за происходящим, не привлекая к себе внимания.

Легенда блестящая, придраться не к чему. Игорю предоставили небольшую квартиру, и он приступил к работе. Первый же рабочий день вогнал его в жуткую тоску. Он провел здесь несколько лет, жил в теплушке среди нищих и попрошаек, зарабатывал погрузкой разного товара, столкнулся с грязью, голодом, наблюдал падение людей на самое дно. Здесь он поверил сказкам Йолы Кардиани о радужной жизни за рубежом, почти уехал сам, да еще и девочку Веру подставил. При мысли о девочке Вере, наивной, прибившейся к нему, как к опытному бродяге, Игорь вытащил из бардачка пачку сигарет и щелкнул зажигалкой. Пока он дождался следующего пассажира, скурил, как минимум, три штуки. А на следующий день Игорь увидел Йолу! Конечно, она изменилась за эти годы, но он узнал ее сразу, и незаметно стал следить за ней. Первое, что он понял, это то, что Йола работает в каком -то медицинском учреждении, потому что она ездила в аптечный склад и получала медикаменты, два раза в месяц, стабильно. Пару раз Йола встречалась в кафе с молодой парой, беседовали с пол – часа и разбегались. По словесному описанию Игоря, опер из местного УВД, Юрий Климов составил фоторобот. По картотеке были найдены фото этих двух. Ими оказались судимые за разбой – Корзухин Борис и Полякова Сабина, вышедшие из тюрьмы примерно полтора года назад, парень по УДО, а девушка по амнистии. Все полтора года свободы они были в «шайке» Йолы. Чем занималась эта парочка? Игорю предстояло все это узнать.

***

В соседнем районе, в ЦРБ, с травматологического отделения пропал пациент, молодой парень, ему было 24 года, и он работал в совхозе Подвязье трактористом.

Два дня в районе бушевал ураганный ветер, который нанес совхозу и жителям двух деревень большой ущерб. Обрыв электропроводов, снос ветхих крыш с сараев, поваленные деревья – это только часть урона. На открытом поле разметало десять стогов сена, которое не успели убрать на зимовку, на реке оторвало и унесло две лодки, принадлежавшие жителям деревни. Директор совхоза объезжал на «газике – вездеходе» свои владения и на каждой вынужденной остановке выскакивал, бегал вокруг, размахивая руками и хватался за сердце. На устранение последствий вышли все, кто мог. Парень из тракторной бригады приехал домой на обед и обнаружил, что в доме нет электричества. Оборванные провода так и остались висеть на столбе. Надев защитные печатки, он сам полез на столб, чтобы все исправить, ведь аварийную бригаду пришлось бы ждать очень долго. Провода парень соединил, но слезая вниз, соскользнул ногой по столбу и рухнул вниз. С несколькими переломами его доставили в ЦРБ. Внутренние органы были без повреждений, голова тоже, а вот конечности пострадали. Одна рука и нога были сломаны в трех местах. Бедный парень лежал на койке, распластанный, как паук, весь на растяжках и весь в гипсах. Лечащий врач успокоил мать пацана, которая приехала дежурить возле сына:

«Вы не волнуйтесь, все будет хорошо, косточки молодые, срастутся быстро. Поезжайте домой, санитарки есть, они и покормят, и напоят его.»

«А как же он вызов нажмет, у него руки в гипсе?» – волновалась мама парня. Но врач сказал:

«У сестры на посту, в журнале, рядом с его фамилией стоит красный крестик. Это значит, что она будет подходить каждые полчаса без вызова. Ему колют снотворное, чтобы спал. Больше спит – быстрее поправится!» И мама парня уехала.

Рано утром сестра заглянула к больному в палату и подняла такой крик, что почти все пациенты с градусниками, прижатыми к телу, повыскакивали в коридор. Примчались сестры с других отделений и остолбенели. Больного в палате не было! Пустые растяжки, сломанный гипс, валяющийся в углу, и все. Лечащий травматолог пил кофе внизу с коллегой из приемного отделения и как раз обсуждал этого пациента:

«Нам повезло, что у него нет внутренних повреждений, разрывов и прочего. А то могло плохо кончится. У него крайне редкая группа крови, в запасе такой нет, пока нашли бы донора, доставили – все, каюк с петухами!»

«Ты пей, а то совсем остынет!» – сказал коллега из приемного, но вдруг прислушался – «Что за шум там? Случилось что – то?»

В это время дверь открылась, и вбежала испуганная сестра:

«Доктор, у нас больной пропал! Сбежал»

«Как это пропал? Кто?» – вытаращил глаза врач.

«Ну, этот, который с переломами!»

Доктор поставил чашку с недопитым кофе, а стол и быстрым шагом пошел к лифту. Когда он поднялся на отделение, то увидел жуткую картину. В коридоре толпился народ, больные пришли даже с других отделений, сестры, санитарки. Шум стоял, как на восточном базаре. Доктор собрал все силы и рявкнул так, что задрожали стекла:

«А ну, живо все по местам!! Больные – по палатам, персонал – по рабочим местам! Устроили тут! Быстро! Чтобы через минуту никого в коридоре не было!»

Коридор опустел через пол – минуты. Остались сестра из терапии и дежурная с поста. Даже санитарка, бросив ведро и швабру, спряталась в бельевой. Доктор зашел в палату и строго глядя на дежурную сестру, спросил:

«Ну?»

«Сбежал, наверное!» – не переставая рыдать, ответила девушка.

«Как??? Как он мог сбежать на переломанных ногах? И под снотворным?»

«Не знаю!»

«А кто знает? Ты когда к нему заходила?»

«В 3 часа ночи, он спал!»

«А в 3 – 30 что?»

Девушка молчала и плакала.

«И где ты болталась?»

«Я была на терапии, чай мы пили!»

«Прекрасно! Уходим с поста, пьем чай, а на отделении черт знает, что творится, итог – больной пропал» Доктор уже выпустил основную порцию пара, говорил спокойнее и с иронией. За его спиной что – то шевельнулось, и он резко оглянулся. Там топталась молодая сестра из отделения реанимации.

«Тебе чего?» – спросил врач.

«Я вот узнала, что тут случилось и хотела рассказать Вам. Я что – то видела, не знаю, важно это или нет.»

«Рассказывай!»

«У нас сегодня тихо, так я пошла вниз покурить. Во дворе стояла „скорая“ с включенными фарами, водитель сидел на своем месте, дверь открыта. Смотрю, два санитара везут больного вниз по пандусу, водитель вышел, открыл заднюю дверь, они погрузили больного и уехали.»

«И что тут не так?» – спросила сестра из терапии.

«В общем то, ничего. Но я обратила внимание, что это была не наша» скорая», и водитель незнакомый. Его раньше не было»