Без суда и следствия

– Да, действительно, – после небольшого раздумья проговорила расстроенная судья. – Данному образцу четыре года и не меньше.

Дело принимало все более серьезный оборот, обещая затянуться на все отведенное время.

– Я же говорила, что рецепт мне передала моя бабушка, – вмешалась Феодосья, снова обретшая надежду на справедливость.

– Это недоказуемо, – злобно прошипела госпожа Морковкина. – А у меня патент есть. Так что было ваше, стало наше.

– Почему же недоказуемо, – игнорируя сердитый взгляд судьи, радостно сообщил адвокат. – В суде есть штатный некромант!

Спустя всего лишь полчаса, превратившиеся для всех присутствующих в адское пекло, ибо солнышко вступило полностью в свои права, заглянув в окна, перед судом стояла бабушка Феодосьи Редискиной. Не первой свежести, слегка поеденная, но вполне способная отвечать на вопросы. А, учитывая тот факт, что зомби врать не умели, от них требовалась только физическая возможность говорить. Именно поэтому суд всегда предпочитал работать по возможности именно с ними, а не с призраками, сохранявшими полностью индивидуальность.

– Бабушка, когда вы изобрели рецепт «Шампуня от перхоти на березовых почках»™?

– А-а-а-а-а? – зомби повернула голову в сторону адвоката и вперила в него мутный взгляд одного оставшегося голубого глаза. – Я изо-бре-ла его… в 120 году от начала Летописи™.

– Когда вы передали рецепт своей внучке Феодосье Редискиной.

– А-а-а-а-а? Я передала его Федьке семь лет назад.

– Вот! Я же говорила! – победоносно провозгласила обвиняемая. – Моя бабка еще ее бабке этот шампунь давала! Так что это Моргашка у меня рецепт украла!

– Бабка! – Моргана почесала редкие рыжие волосы. Точно! Мне же его тоже бабушка говорила!

– Обвинение требует вызова бабушки Истицы, – никак не хотел сдаваться господин Всехнаколпосадишко. Видимо, ему было жизненно необходимо сослать кого-нибудь сегодня на соляные копи. Туда он еще никого не отправил. Медный рудник зятя обеспечил поэтом, угольную шахту сына писакой, а вот копи сестренки могли остаться без рабсилы.

Еще томительные полчаса, за которые престарелая судья превратила материалы дела в жалкие пожеванные бумажки, и перед Судом стоял второй зомби. Благо, бабушки преставились с разницей в полгода и обе недавно.