Читать книгу: «Страх звёзд», страница 2

Томаш, с детства мечтавший о собственном межпланетном корабле, расплачивался за «Припадок» почти десять лет. Заработка едва хватало на то, чтобы покрывать расходы, а когда дела должны были пойти на лад, Лития и Бакар вдруг решили, что им тесно под одним солнцем.

– Как же я ненавижу эту консервную банку! – Насир сплюнул себе под ноги.

– Я знаю, – сказал Томаш. – Я тоже.

«Припадок» уже третий месяц стоял на запасной полосе космодрома, оплетённый посадочными мурингами, как щупальцами – с отозванной сигнатурой и без права на взлёт. Из посредственного межпланетного корабля тарка превратилась в отвратительное жилище. Больше всех страдал Насир, который сгибался в три погибели, как горбун, чтобы ненароком не задеть головой какую-нибудь перегородку (случалось неоднократно). При этом плата за стоянку с неуёмным аппетитом пожирала и без того скромные сбережения Томаша.

– Помоги, а? – сказал Томаш. – Лицензию нам просто так не вернут. Да ещё война эта долбаная! Айша ко мне уже пару недель клинья подбивала – причём через наших старых перекупов. Не хотел я с ней связываться, нехорошее было предчувствие, но…

– И где сейчас это предчувствие?

– Не делось оно никуда. Только через месяцок я уже не смогу за всё это платить – подниму лапки, брошу к чёртовой матери «Припадок» и окажусь в каких-нибудь трущобах, где меня в итоге прирежут, как пса литийского.

– Во! Наконец переходишь к мольбам! – осклабился Насир.

– Просто обрисовываю перспективу. Вряд ли нам такая возможность, как эта, ещё предоставится. Считай, нам повезло.

– А почему бы не сделать так… – сказал Насир, затягиваясь. – Я сваливаю к херзац матерах, вы соглашаетесь на миссию, получаете сигнатуру и летите на свою Литию, показав этой Мойше, или как её там, большой толстый елдыш?

– Айше, – поправил его Томаш. – И Насир, ты меня удивляешь! Думаешь, она нас так просто отпустит? Подарит сигнатуру, топливными гильзами под завязку загрузит и ручкой на прощание помашет? До свидания и успешного вам полёта?

– А в чём подвох?

– Нам поставят оборудование, с которым мы сможем лететь только в пределах заданного коридора. Если сворачиваем, оно нам на хрен отрубает весь генератор, и всё, мы трупы. Когда вернёмся, его отключат.

– Если вернёмся, херзац его! Ты самое интересное на конец решил приберечь, я смотрю?

– Вполне разумные меры, – дёрнул плечами Томаш.

– На поводке летать?

– А какие у нас ещё варианты? Просто так она бы нас, разумеется, не отпустила. Да, мне тоже не нравится летать на поводке. Но тут либо летать на поводке, либо вон, – Томаш показал на чёрные лоснящиеся муринги, – стоять на привязи.

– И ты пустишь кого-то в своём корабле копаться?

– Насир, – Томаш отмахнулся от выпущенной в него струи синего дыма, – я же говорю, какие ещё варианты? Вполне понятно, что Айша пытается себя обезопасить. Не поверит же она, что литийский капитан будет свято чтить какие-то там бакарийские договорённости, а так – железный поводок, и ни шагу в сторону.

– А взломать этот поводок никак нельзя?

– Откуда я знаю? Я понятия не имею, что там будет. Если руки из нужного места растут, то всё взламывается.

– Руки из нужного места – это точно не про нас! – хихикнул Насир.

Томаш посмотрел на него усталым взглядом.

– А ты сам бы рискнул – при том, что на раз-два всех угробить можно?

Насир молча затянулся мазином.

– Что ж за елдыш такой у нас! Поводок какой-то, херзац его так! Там код, что ли, будет на отключение? А если эта шармута нам его переслать забудет? Мы ей всё выложим, а она нам – елдыш в ответ! На словах с ней договаривался?

– Договор какой-то будет вроде, – ответил Томаш. – Лакра, шакра. Не помню точно.

– Лакра – это серьёзно, – качнул головой Насир. – Значит, говоришь, надо соглашаться? Никак по-другому нам сигнатуру не вернуть?

– Боюсь, никак. Если ты не готов, я пойму. А мы с Ладой полетим, для нас это – шанс.

Насир рассмеялся.

– Вот тебе и свобода, херзац матерах! Вместо дома – весь космос, вместо сердца – импульсный движок! Только теперь ещё поводок добавили для полной картины.

– Снимут же поводок-то.

– Снимут! Слышал бы ты себя пару месяцев назад!

Томаш промолчал.

– Странный херзац. В жизни такого не было. Представь, во сколько твоей Айше эта авантюра обошлась! Новый грузовоз вместе с грузом можно купить! А тут старая тарка, которая вот-вот развалится!

Насир посмотрел на небо, затянулся мазином и выпустил густой багровый дым. Над его головой мелькнули на мгновение три синих огонька, вершины невидимого треугольника – свет одной из орбитальных станций, которые восстанавливают атмосферу над космопортом. Как приглашение на полёт.

– Ладно! Херзац с тобой! – сказал Насир. – Это уже становится интересно!

* * *

Утро выдалось холодным. Томаш прогуливался с Айшей рядом с «Припадком», потирая от озноба плечи. Похожий на таракана погрузочный робот перетаскивал в трюм серебристые топливные гильзы, деловито постукивая по трапу суставчатыми лапками. Айша, тонкая, точно стебель, возвышалась над Томашем почти на две головы. Иногда Томаш ловил себя на мысли, что подсознательно считает бакарийцев какой-то чужеродной расой, которая ловко научилась прикидываться людьми. Идеальный, без малейшего акцента, литийский Айши лишь усиливал это впечатление.

– К сожалению, – сказала Айша, – никаких теорий о том, что случилось с грузовозом у меня нет. Более того, мне не нужны теории.

– Я понимаю.

– Да, там могут быть трупы. – Айша картинно коснулась тыльной стороной ладони лба. – Также, хотя я сильно сомневаюсь в наличии биологической угрозы, я бы посоветовала вам не снимать скафандры.

– Разумеется. Более того, нет никакой гарантии, что там ещё работает система жизнеобеспечения.

– Да, но вам не придётся проводить на борту много времени. Меня интересует самописец. Данные с него может считать мой кабур – его вам доставят ближе к вечеру.

– Кабур? – напрягся Томаш. – Что это?

– Асу, – Айша наклонилась к Томашу, и её шея хищно, по-змеиному вытянулась, – автономное считывающее устройство. Я думала, вы в курсе таких вещей. На всех бакарийских кораблях самописец находится за пределами досягаемости для человека.

– Забавно! – хмыкнул Томаш. – На литийском корабле я бы просто подрубился к панели и…

– Это не литийский корабль! – отрезала Айша. – Вы что-то имеете против кабура?

– Да нет. Это робот, как я понимаю?

– Причём полностью автономный. Он знает устройство корабля и умеет прекрасно ориентироваться. Управлять им не потребуется. Достаточно выпустить кабура на палубе, он сделает за вас всю работу и вернётся.

– Хорошо. Если нет другого варианта…

– Другого варианта нет, это единственный способ получить доступ к самописцу. К тому же, благодаря кабуру, операция не займёт у вас много времени.

– Что ж, спасибо и на этом.

– Стыковочные коды я пришлю чуть позже.

– Есть ещё один вопрос.

Томаш остановился. Погрузочный таракан утаскивал в недра «Припадка» очередную гильзу.

Айша нетерпеливо качнула головой.

– Что делать, если на корабле окажутся живые люди?

– Исключено.

– И всё-таки…

– Абсолютно исключено.

Томаш вздохнул.

– Почему вы так уверены? Мне казалось, у вас нет никаких теорий о том, что могло произойти с кораблём, и где он всё это время находился. Там же наверняка есть гибернационные или медицинские капсулы.

– Насколько мне известно, – медленно, словно нехотя проговорила Айша, – система жизнеобеспечения в вашей тарке рассчитана на пятерых человек.

– И что? Я могу, по крайней мере, сообщить об этом и…

– Отлично! Сообщайте. И мы предпримем все необходимые действия. Однако, – Айша брезгливо махнула рукой, – вероятность этого исхода так ничтожно мала, что мне даже не хочется тратить время на её обсуждение.

– Как скажете. Ещё меня несколько беспокоит это оборудование, о котором вы говорили. Не только меня – всю мою команду. Вы же нас на поводок посадите. И снимите вы его потом или нет зависит от вашего настроения.

– Мы с вами заключаем лакру как раз для того, чтобы вы не зависели от моего настроения. К тому же этот, как вы выражаетесь, поводок нужен не только для того, чтобы вас контролировать, хотя и для этого, бесспорно, тоже. Я привыкла оберегать свои вложения. – Айша улыбнулась, и её лицо мгновенно состарилось на несколько десятков лет. – Поводок обеспечивает вашу безопасность. Вместе с ним вы получаете полётный коридор, по которому без проблем доберётесь до грузовоза. Не встречаясь, – Айша проговорила это почти по слогам, – с другими кораблями.

– Вы что, всё космическое пространство контролируете?

– Нет, но я имею доступ к полётным картам. Собственно, мне их предоставляют именно те люди, которые разрешат вам взлёт.

– К полётным картам Литии вы тоже имеете доступ?

– А зачем мне доступ к литийским картам? Или вы боитесь встречаться со своими соотечественниками? К тому же, согласно показаниям наших радаров, литийских кораблей в вашем коридоре быть не должно. Но даже если мы ошиблись, сигнатура должна, наверное, сделать вашу встречу с соотечественниками максимально благоприятной.

– Я бы хотел присутствовать при установке поводка, – сказал Томаш.

– Хотите – присутствуйте. Только что вам это даст? Пытаться взломать нашу систему я вам не советую. Искренне не советую, Томаш. Карам икраам, я бы очень хотела, чтобы эта миссия оказалась одинаково выгодной для нас обоих, а не закончилась трагедией. К тому же лететь на Литию я бы вам в текущей ситуации не рекомендовала. Даже после исполнения наших договорённостей. Это просто мысли вслух, можете к ним всерьёз не относиться, но есть вероятность, что с распростёртыми руками вас не примут. Корабль, который больше месяца стоял на Бакаре, а потом неожиданно улетел, несмотря на запрет гражданских полётов, может вызвать у литийских властей некоторые подозрения.

Томаш мысленно выругался.

– На Литию я и не собирался, – хмуро сказал он.

– Отлично. А по поводу ваших опасений, что я не сниму поводок – можете не волноваться. Такое действие с моей стороны попросту не имеет смысла, а я предпочитаю избегать бессмысленных поступков. К тому же мы с вами заключим священный договор и его соблюдение для меня, – Айша коснулась ладонью груди, – дело чести.

– Звучит не очень-то убедительно.

– Вы не привыкли доверять. Для человека вашей профессии – это хорошая черта. Но, поверьте, я очень серьёзно отношусь к нашему сотрудничеству. Поэтому и приехала лично.

Айша показала на длинный скоростной насим вдалеке, у которого высились мощные фигуры её привычных телохранителей – генномодифицированные груды мышц.

– Я постаралась создать для вас максимально благоприятные условия. У вас будет безопасный коридор. Какой-то риск есть всегда, но я ведь доплачиваю вам за риск, правда?

Несколько секунд на Томаша смотрело изъеденное морщинами лицо старой женщины.

– Да, – сказал Томаш, – и весьма щедро. Но я ведь не только собой рискую, но и своей командой.

– Такова участь капитана. Кстати, вам ничего больше не нужно? Могу порекомендовать неплохого пилота.

– Спасибо за заботу, но пилот у меня есть.

– Похвально. Приятно, когда люди оказываются верны даже в сложной ситуации. Но вы уверены, что вам никто больше не требуется?

– Уверен.

– Считаете, разумно лететь на такую миссию неполной командой?

– С моей командой всё в порядке. Можете убедиться в этом лично, они были бы не против с вами познакомиться.

– Не вижу в этом необходимости. – Айша отвернулась от Томаша и посмотрела куда-то вдаль, на пронизанное холодной синевой небо. – Это ваша задача – общаться с командой и выбирать, кто в неё входит. Я всего лишь беспокоюсь об успехе миссии. Насколько мне известно, с вами больше нет техника.

– Вы прекрасно осведомлены. Но я вполне готов взять его обязанности на себя. Я много лет работал техником – причём на этом же корабле. К тому же я не в восторге от того, чтобы нанимать новых людей за пару дней до вылета.

– Что ж, вам решать. Тем не менее, я попросила бы вас взять с собой моего друга. Как пассажира. Это моё условие! – Айша подняла нечеловечески длинную, бледную кисть. – К тому же он может оказаться весьма полезен. Его зовут Джамиль, он почётный идаам и неплохо разбирается в программировании кабуров.

– Это плохая идея, – сказал Томаш. – Нам всем чёрт знает сколько времени придётся провести на корабле, где тесно даже литийцу. Не каждый такое выдержит. И брать в команду нового человека не очень разумно. Особенно, простите, бакарийца. Поймите меня правильно, просто в текущей ситуации…

– Ваш пилот бакариец – и что с того? К тому же по поводу Джамиля можете не беспокоиться, он – литиец. По крайней мере, по происхождению. Джамиль принял посвящение и новое имя более десяти лет назад, и с тех пор является моим прекрасным другом. Он станет моими ушами и глазами у вас на корабле. Это, как я уже говорила, – голос Айши зазвенел металлом, как синтезированная речь, – моё условие. Я слишком многое вкладываю в эту миссию.

– Чем больше я с вами общаюсь, тем меньше мне нравится перспектива нашего сотрудничества.

– Я сделаю вид, что не расслышала вас, Томаш. Другой на моём месте смертельно бы оскорбился, но, думаю, вами движет не желание оскорбить, а примитивное невежество.

Томаш уже открыл рот, но Айша остановила его взмахом руки.

– Нет, не нужно извинений. Давайте сосредоточимся на деле. После вылета старайтесь не передавать важных сведений о моём корабле через релейную связь. В сложившейся ситуации я не могу быть уверена в её безопасности. Вы получите два моих личных альтаама – и у нас будет канал для мгновенной связи в экстренном случае. Советую вам не тратить их попусту.

Томаш молча кивнул.

Загрузка топливных гильз наконец завершилась, металлический таракан запрыгнул в кузов погрузчика, дёрнулся, как от электрического разряда, и припал на брюшко, подобрав под себя остроконечные лапки. Погрузчик издал отрывистый гудок и шустро зашелестел прочь от «Припадка».

– Топлива вам хватит на то, чтобы несколько раз слетать туда и обратно, – сказала Айша.

– За это спасибо.

– Всё остальное должны успеть закончить в течение двух-трёх дней. Впрочем, – Айша наклонилась и посмотрела на Томаша, как на малолетнего ребёнка, чёрным пронзительным взглядом, – вы ещё можете отказаться.

– Да неужели?

– Я вас ни к чему не принуждаю. Я даже работу погрузчика готова оплатить, если придётся возвращать топливные гильзы.

– Вы очень щедры.

– Предпочитаю не мелочиться. К тому же вы наверняка понимаете, что без моей помощи вам в ближайшее время с Бакара не улететь.

По трапу спустилась Лада и помахала Томашу рукой.

– Вас зовут! – улыбнулась Айша. Её бледное, как камень, лицо покрылось трещинами от морщин. – Я дам вам немного времени, чтобы подумать, но не стоит тянуть с решением.

– Решение уже принято, – сказал Томаш.

* * *

Соглашение с Айшей Томаш подписал вечером в тот же день. На сей раз его пригласили в роскошный, обшитый лакированным деревом кабинет, где Айша сидела за огромным столом в форме птичьего крыла и пускала клубы разноцветного дыма. На столе, рядом с полусферой голографического терминала, стояла золотая клетка, в которой бешено вертел колесо маленький, похожий на грызуна зверёк с всклокоченной шерстью и чёрными отчаянными глазками.

На встрече также присутствовал молчаливый мужчина с худощавым лицом – юрист Айши.

Томаш внимательно изучил договор, оттиснутый на белоснежной лакре. Витиеватая бакарийская вязь, едва поспевая за его глазами, плавно перетекала в строгие литийские буквы, и Томаша не покидала мысль, что читает он вовсе не то, что на самом деле написано в документе. Раньше ему не доводилось видеть что-то подобное – его предыдущих партнеров устраивали куда менее формальные договорённости. Он даже не был уверен, зачем это нужно Айше – чтобы обезопасить себя или же внушить ему серьёзность их соглашения.

Впрочем, внушить, определённо, получилось – если и не ему, то хотя бы Насиру. Томаш даже думал, что Насир согласился лететь с ним только из-за лакры.

Закончив читать, он протянул Айше глянцевый лист.

– Нужна ваша подпись, – сказал мужчина с худощавым лицом. – Если вы, конечно, согласны заключить договор.

– Согласен, если бакарийский текст соответствует литийскому, – сказал Томаш.

Кожа вокруг глаз худощавого мужчина собралась раздражёнными складками.

– Это лакра! Весь её смысл состоит в том, чтобы обеспечить полную синхронность священного договора на всех возможных языках!

– Прошу извинить нашего литийского друга, – вмешалась Айша. – Карам икраам, он не хотел подвергать сомнению синхронность лакры. Просто он не привык к подобным вещам.

Худощавый качнул головой, пробормотал что-то на бакарийском и придвинулся к Томашу.

– Вот здесь! – Он показал на узорчатую рамку в конце листа. – Проведите указательным пальцем слева направо – это жест, подтверждающий синхронность.

Томаш мазнул пальцем по листу, и внутри рамки тут же пропечаталась бурая, как запёкшаяся кровь, бакарийская вязь.

– Договор заключён! – объявил худощавый.

Он взял лакру обеими руками и протянул её, склонив голову, Айше. Та лишь мельком взглянула на лист и отложила его в сторону, к металлическому блюдцу, в которое стряхивала израсходованные капсулы мазина.

– А у меня будет собственная копия? – спросил Томаш.

– Лакра всегда остаётся у нанимателя! – заявил худощавый.

Айша развела руками.

– Благодарю вас, идаам!

Худощавый встал из-за стола, поклонился Айше, почтительно прижав к груди ладонь, и вышел из кабинета, даже не посмотрев на Томаша.

Томаш закинул ногу на ногу.

– С формальностями покончено? – спросил он.

– Да. – Айша постучала трубкой мазина по блюдцу, сбросив выгоревшую капсулу. Томаш заметил, что лист лакры стал совершенно чистым – весь текст на нём мгновенно выцвел. – Я понимаю, вас немного удивляют, эти, как вы выразились, формальности. Не сомневаюсь, что меня тоже многое удивило бы на Литии.

– Мы предпочитаем скреплять договора куда более простыми методами, – сказал Томаш. – Например…

– Да, да, – перебила его Айша. – Но мы на Бакаре.

Томаш кивнул. С формальностями покончено. Тридцатилетней тинктуры Айша не предлагала.

– А этот парень, – Томаш покосился на закрытую дверь, – обиделся на меня, что ли?

– Вы подвергли сомнению синхронность лакры, а значит и качество проделанной им работы. Впрочем, это неважно. Договор заключён.

Айша коснулась ладонью лакры, и по ней, проявляясь под теплом её руки, потекла бакарийская вязь. Зверёк в клетке дёрнулся, чуть не выпал из колеса, но упорно продолжил бежать, судорожно перебирая лапками.

– Забавная какая зверушка! – усмехнулся Томаш. – Всё бежит да бежит. Её как генератор электричества можно использовать.

– Это зубавка, её искусственно выводят. – Айша провела тонкими белыми пальцами по прутьям клетки, и зверёк побежал ещё быстрее, испуганно вращая глазками. – Зубавка действительно очень забавное создание. Жаль только, живёт недолго. Как только зубавка взрослеет, она должна постоянно двигаться. Отдыхать можно лишь несколько минут в день – в противном случае сердце остановится.

– То есть зверушка умрёт, как только перестанет крутить это чёртово колесо?

– Вы всё правильно поняли.

– Странно. Зачем же такого зверя вывели?

– А зачем вообще выводят зверей?

Томаш не нашёл, что ответить.

– Что ж, раз с формальностями покончено, то я… – Он поднялся из-за стола. – Кстати, а как он называется?

– Зубавка, я же сказала.

– Да нет, ваш корабль. У него должно быть какое-то название. Не просто ведь грузовоз.

Айша медленно затянулась мазином, всем своим видом показывая, что дело сделано, и никакие разговоры её больше не интересуют.

– Томаш, видно, что вы очень мало знаете о Бакаре. Имя живёт дольше, чем судно, и может переходить от одного корабля к другому. Мой грузовоз долгое время считался погибшим, поэтому имени у него нет. Вернее, его имя давно принадлежит другому судну.

Томаш почесал затылок.

– И как он назывался? Или это большая тайна?

– «Алжадид ивердан», «Новый горизонт». Не знаю, чем это поможет – сейчас в реестре под этим именем значится другое судно.

* * *

Возвращался Томаш на автоматическом насиме – элегантном скоростном корабле, один полёт на котором стоил больше, чем он тратил за неделю. В салоне, впрочем, стоял цветной чад от мазина.

Бортовой компьютер держал насим высоко над плотной поволокой смога, которая окутывала нижние ярусы города. Небо над высотками вновь рассекали цветные лазерные лучи – как трассирующие следы от противовоздушного огня. Томаш смотрел в окно и думал, что уже боится разгуливать по городу в одиночку, прячется от всех в дорогом экипаже. Пройдёт неделя или две, и ему будет опасно находиться даже на космодроме – как и обещала Айша. Новостные каналы постоянно сыпали сообщениями о нападениях на оставшихся в городе литийцев.

На «Припадке» его ждал сюрприз.

В кают-компании стоял металлический ящик с сенсорным замком.

– Час назад привезли, – сообщила Лада. – Говорят, ты должен быть в курсе.

– Вроде того, – ответил Томаш.

– И что это? – Лада недоверчиво посмотрела на ящик. – Я не знала, что у нас будет груз.

– Это штука такая, как же она… – Томаш потёр ладонью лоб. – Робот там, короче, который сможет самописец считать. Айша сказала, что без него никак не получится.

– Впервые о таком слышу.

Лада подошла к ящику и коснулась пальцем сенсорного замка. Тот запищал и залился красным.

– Ты так на него смотришь, как будто внутри бомба! – Томаш уселся за стол. – У нас есть чего пожрать? И где Насир?

– Насир гуляет. Романтики ему захотелось, видимо.

– Понятно.

– Тоже пойдёшь? – Лада взглянула на Томаша, прищурившись.

– Нет, я сегодня нагулялся.

Лада снова ткнула пальцем в замок, и тот рассерженно запищал.

– Не откроется, – сказал Томаш. – За него этот засланец от Айши, Джамиль, будет отвечать. У него и доступ есть, наверное.

– Мелкий он, наверное, – проговорила Лада, разглядывая ящик.

– Кто? – усмехнулся Томаш. – Джамиль?

* * *

Джамиль оказался невысоким полным человечком с лоснистой лысиной и вылупленными, бегающими глазками. Томаш был уверен, что новый пассажир предстанет перед ним в роскошном бакарийском наряде – как порой одевался он сам, безуспешно пытаясь прикинуться местным, – но Джамиль облачился в строгий тёмно-серый костюм, напоминающий издали техническую форму, словно пришёл на «Припадок» наниматься механиком.

– Очень рад, что мне выпала честь присоединиться к вашей миссии! – затараторил Джамиль, резко, по-птичьи дёргая головой. – Для меня это уникальная, просто уникальная возможность!

– Да, – сказал Томаш, – мы тоже очень рады.

– Это большая честь! Мне очень приятно! Уверен, что мы сработаемся, и я…

– Чтобы сработаться, надо вместе работать, – перебил его Томаш. – А вы, уважаемый идаам, у нас простой пассажир.

Джамиль несколько раз моргнул и протёр пятернёй взопревшую лысину.

– Но, позвольте, ведь я…

– Управление кораблём, особенно таким, как этот, дело непростое. В экстренной ситуации всё решают секунды. Я очень надеюсь на то, что вы не будете нам мешать. На самом деле, я ожидаю, что бо́льшую часть времени вы проведёте в своей каюте. По крайней мере, пока мы не доберёмся до грузовоза.

Они шли по узкому, как вентиляционная шахта, коридору, соединяющему отсеки – Томаш впереди, Джамиль за ним следом, цепляясь за леера в стенах, как пьяный.

– А вот и ваш номер люкс! – сказал Томаш.

Он остановился у одной из дверей и ударил кулаком по сенсорному щитку. Дверь, шумно выдохнув, как от натуги, отползла в сторону.

Джамиль, точно дикий зверь, привлечённый приманкой, медленно, шажок за шажком, подошёл к открытой двери и, настороженно закусив губу, заглянул внутрь.

– Но позвольте… – пробормотал он, повернувшись к Томашу. Глаза его удивлённо захлопали. – Разве это личная каюта? Похоже на кладовую! Тут даже нет…

– Отличная каюта! – сказал Томаш. – У меня такая же. На стене – пульт. Кровать выдвигается, на экран можно вывести изображение с наружных сенсоров, а вот настройки гравитации не трогайте, по полу размажет.

– Как это – размажет? – вздрогнул Джамиль.

– Красиво, ровным слоем. Гравы у нас подглючивают слегка. Впрочем, это так, рекомендация. Каюта в вашем полном распоряжении.

Джамиль зашёл в отсек и уставился на металлический ящик, который Томаш накануне перетащил сюда из кают-компании.

– А это, – проговорил он, – тоже будет здесь?

– Трюм у нас всё равно забит гильзами, положить его больше некуда. К тому же вы за эту штуку отвечаете. Вот я и решил, пусть она будет поближе к вам.

Джамиль качнулся из стороны в сторону, изображая грядущие сбои в работе гравов.

– Но как же я буду проводить здесь всё время? В этой каюте так мало места, что у меня уже голова кружится!

– Я думал, вас предупредили, что у нас несколько стеснённые условия. А у вас какие-то проблемы? Боязнь замкнутых пространств?

– Нет-нет! – замотал головой Джамиль. – У меня никаких проблем нет, вы знаете, я вообще очень много летал на различных кораблях, просто этот отсек, я никогда бы не подумал, что бывают отсеки настолько маленькие.

– Других тут нет, это малотонажный корабль, – пожал плечами Томаш. – К тому же литийский, под другой рост, – он поднял руку и коснулся пальцами потолка, – всё рассчитано. Вы-то, наверное, уже привыкли к огромным бакарийским суднам. Я думал, Айша рассказала о том, что вас тут ждёт.

– Да, но…

– Если это для вас критично, то ещё не поздно отказаться. Я вас пойму. Обидно будет, конечно, если вы не сможете к нам присоединиться, но что поделать, попробуем сами справиться.

– Нет! – выпалил Джамиль. – Вы не понимаете! Это миссия очень важна для меня и не только для меня! Из-за важности этой миссии я готов справиться, я готов!

– Что ж, отлично! Тогда пойдёмте, я вам покажу, как санузлом пользоваться. Он у нас один на всех, и есть некоторые нюансы в его работе.

Джамиль страдальчески вздохнул и засеменил вслед за Томашем.

– Я обязательно справляюсь, обязательно, вот увидите! – не замолкал он. – Наша миссия очень важна, она прольёт свет на одну из величайших загадок последнего времени!

– Я думаю, вы драматизируете, – сказал Томаш. – Вряд ли исчезнувший грузовоз наделал столько шума. Сейчас вон каждую неделю корабли исчезают.

– Но он ведь вернулся, понимаете? Вот увидите, о нас, о нашей миссии ещё напишут в новостях!

– Главное, чтобы в некрологах не написали, – сказал Томаш.