Приватир

Глава 4

Азовское море. 02.03.2064

Белый в рыжих подпалинах волкодав, мощный и сильный зверь, выскочил из предрассветных сумерек неожиданно и заметил я пса только в самый последний момент. Да и то сказать, если бы не ожидал его появления, то мог бы и прозевать.

– Лихой, где тебя носило? – послал я ему мыслеобраз.

Пес в каком-то подобии улыбки оскалил клыки, вывалил красный язык, и от него пришел ответ:

– Младший осматривался. Все спокойно, врагов рядом нет.

– Это я и так знаю, хотя предосторожность никогда лишней не бывает.

– Да, – пес переступил с лапы на лапу.

– Поднимайся на борт, – я пропустил его на трап, и в несколько длинных и выверенных прыжков, Лихой оказался на корабле.

Оглянувшись на все еще спящий город, я последовал за псом. Матросы палубной команды втащили трап на борт, а временный капитан десантного корабля, бывший майор Третьей гвардейской бригады Скоков, невысокого роста плотный крепыш, стоя на крыле ходового мостика, окликнул меня:

– Ну, что Мечник, теперь-то все?

– Все, – приподняв голову, ответил я ему.

– Тогда отходим, а то припозднились уже, и «Коршун» еще полчаса назад от стенки отвалил.

Я направился в свою каюту, а позади меня раздались выкрики боцмана:

– Отдать прижимные! Отдать продольные! Отдать шпринги! Раззява, куда ты пошел? Кранец держи! Вот так! Молодец!

Расстояние между бортом и причальной стенкой увеличивалось с каждой секундой. Неспешно подрабатывая винтами, корабль отошел от места своей стоянки и устремился в море. В это время я уже находился в тесной одноместной каюте. Набегавшийся за ночь Лихой лежал на толстом ковре, размышлял о чем-то своем, а я сидел у иллюминатора и вспоминал прошедшую зиму.

После того как полковник Еременко объявил о том, что мне и моим воинам предстоит очередной дальний поход за море, жизнь понеслась скачками. Несколько дней бегаешь как угорелый, что-то готовишь, проверяешь, даешь инструкции, беседуешь с людьми, а затем, примерно такое же количество дней, пребываешь в полном бездействии, и можешь посвятить себя семье.

Хорошая зима была, и это время я всегда буду вспоминать с теплотой. Рядом хорошие люди, столичный город, на кармане свободные денежные средства, жена, сын, и два верных волкодава, которые могут почуять беду, несколько пораньше, чем человек.

Ноябрь пролетел в суете, а за ним пришел снежный декабрь. В семейном кругу, все Буровы и все Мечниковы, отметили совместный Новый Год, а после него началась настоящая подготовка к исполнению нашей миссии.

На Керченском судостроительном заводе заканчивалась постройка двух небольших десантных кораблей. По всем документам, эти суда прошли как гражданские сухогрузы, и были проданы некоему купцу Любавину из Одесского анклава. Однако это только по бумажкам, а по факту, эти корабли были приписаны к нашему Черноморскому флоту, и изначально строились для неких тайных операций. Не бог весть, какая хитрость, но если глубоко не копать, а этого делать никто не станет, то в будущем из этой затеи можно выжать многое, а пока, именно они должны доставить нас в Трабзон. Это раз!

После решения транспортного вопроса было окончательно определено, сколько бойцов будет участвовать в походе. От Кары полтора десятка прошедших всевозможные военные конфликты последних двух десятилетий, седые наемники. Такие волчары, что из моих бойцов с ними мало кто мог сравниться. От меня в сводный отряд определялось сто двадцать наемников Белой, сорок пластунов и сорок пять гвардейцев. Как усиление, уже после Нового Года к нам добавили нового сотрудника нашего ОДР при ГБ майора Скокова, бывшего гвардейца из Третьей бригады. Пришел он не один, а с двумя десятками морпехов. Мы не возражали, поскольку Бурову было все равно, а я Скокова знал лично, считал его хорошим офицером и неплохим бойцом, так что вхождение в наш отряд морских пехотинцев расценил как весьма полезный бонус. Всего в экспедицию набиралось двести сорок рядовых бойцов и шесть офицеров. Это два!

Дальше, необходимо было определиться с планами, и поскольку информации было мало, все что смогли, это составить предварительные наметки. Наемники Айбата должны были появиться в Трабзоне примерно пятнадцатого марта, а значит, мы появимся там, на несколько дней раньше. Корабли высадят отряд в Пазаре, именно в той бухте, где некогда стоял на рейде лайнер туапсинцев «Аделаида». Нас заберут автомашины трабзонских вояк, и доставят в город. Мы будем ждать появления вербовщиков Айбата, и когда они появятся, решим, что делать дальше. Если Кара с ними сговорится, корабли КЧФ вернутся домой без нас, а если нет, тогда возможен вариант нашего самостоятельного выдвижения к границам Средиземноморского Альянса. Это три!

Во время составления плана возник вопрос того, кто будет командиром. Спорили долго, и дошло до ругани. Кара требовал моего полного подчинения, а я не соглашался. Родственные связи это хорошо, но до конца довериться старому наемнику, который нам в свое время немало крови попортил, я не мог. В конце концов, сговорились на том, что при посторонних людях, мои бойцы подчиняются его приказам беспрекословно, а так, каждый руководит только своими воинами. При этом я предупредил его сразу, чуть только заподозрю двойную игру или измену, пристрелю, и рука не дрогнет. Конечно, такой вариант сомнителен, поскольку семья Кары остается в Краснодаре, и за ней присмотрят, но мало ли что может быть, и потому, лучше сразу все акценты обозначить. Это четыре!

Следующий вопрос, вооружение отряда. Вроде бы все просто, оружия у нас много и даже с избытком, но надо учитывать то обстоятельство, что ближе к Стамбулу и на побережье Средиземного моря, более половины стрелкового оружия, под натовские калибры. Таких стволов в Конфедерации мало, кое-что у нас есть, конечно, но вооружить надо не полсотни бойцов, а двести сорок. Что делать? Закупить оружие в Трабзоне или захватить больше боеприпасов под наши стволы? Подумали над этим, и решили, что лучше набрать боеприпасов, а дальше все само решится. Пять!

Вроде бы все, но нет. Покидаем мы родные края как минимум на полгода, и надо разрешить все финансовые вопросы. Я пришел к Еременко, протянул вперед ладонь и твердым голосом сказал только одно слово: «Дай!». Полковник хмыкнул, почесал затылок, вскрыл свой сейф, и выделил мне два мешка золота, то есть пять тысяч золотых «конфов». Это аванс и предоплата за наши будущие труды. Не откладывая дела в долгий ящик, весь личный состав, который должен был участвовать в походе, получил свою долю и смог обеспечить своих близких, ну, или просто погулять от всей души. Кроме того, моя компания обрела волшебную бумажку, где было сказано, что на один год она освобождаемся от всех налогов и в некоторых делах имеем право беспошлинной торговли. Кто понимает, тот знает цену подобному документу и в том, что остававшийся на руководстве компанией Калуга, сможет ее использовать правильно, я не сомневался. Это шесть!

Напоследок оставался еще один вопрос. Брать или не брать с собой в поход разумных волкодавов, которые за зиму сильно выросли и по размерам почти ничем не уступали своему родителю Лидеру. Определиться с этим вопросом сам я не смог, а потому, решил, что раз собаки умные, то пусть сами за себя и решат. Проблема исчезла сразу. Умный, как более спокойный, оставался дома, присматривать за безопасностью моих близких, а Лихой следовал за мной. Итого семь основных вопросов! Все остальное, рабочие и производственные мелочи, которые решались быстро, и походя.

Так минул январь, завьюжил и закрутил метелями февраль, и этот месяц мы потратили на боевое слаживание подразделений. Тактика, первая медицинская помощь, минно-подрывное дело и так далее по полной программе. Неважно, знают бойцы тему или нет. Повторенье – мать ученья, сказано в старой пословице, и это есть истина. Поэтому, на полигонах и в учебных классах были заняты все, и даже Кара со своими ветеранами, против этого не возражал.

Наконец, было сделано все, что необходимо, и 26-го февраля отряд отправился к стоящим в Ейске кораблям. Бойцы и офицеры попрощались со своими родственниками, погрузились в грузовики моей компании и так начался наш поход. Однако мы с Карой задержались в столице еще на сутки, и причина тому была более чем уважительная. Марьяна рожала, и мы считали, что должны быть рядом. Роды прошли успешно, я повторно стал отцом, подержал на руках свою дочь, поцеловал жену, и только после этого мы с тестем помчались вслед за нашими воинами.

Погрузка прошла по плану и без сбоев. Военные моряки нашего доблестного и непотопляемого Черноморского флота, действовали четко и слаженно, бойцов разместили по кубрикам, а снаряжение и оружие грузовыми стрелами подняли на борт и закинули в трюм. Все в норме, нештатных ситуаций нет, и сегодня рано утром мы отчалили от родных берегов. Путешествие начинается, и мы сделали все от нас зависящее, чтобы оно прошло удачно.

Я посмотрел на Лихого, и он, чуя мое к нему внимание, приподнял голову. Глаза в глаза, контакт мгновенный. Чем больше мы общаемся, тем лучше у нас получается.

– Ты чуешь своего брата? – спросил я его.

– Мы всегда вместе, и расстояние для нас ничто.

– Отлично, – как я и думал, даже не имея радиосвязи с центром, у меня всегда будет возможность передать весточку домой.

От пса пришло следующее послание:

– Однорукий Кара не понимает, почему я рядом с тобой. Он считает, что ты странный и немного сумасшедший.

– Пусть так и дальше думает. Он многое видит, но его знания ограничены, и оттого он делает неправильные выводы. Что можешь сказать об остальных воинах?

– Их слишком много, и они все разные. Несколько человек приоткрылось, а на прямой контакт я идти не могу. Чтобы узнать обо всех, мне нужно время. Те, кого я уже просмотрел, для тебя не опасны, и ты их вожак.

– Ладно, – контакт прерывается, – отдыхай дальше.

После короткого общения с Лихим, я еще раз посмотрел в иллюминатор, встал и направился на ходовой мостик. Идти далеко не пришлось, узкий коридорчик, трап наверх, один пролет, и я оказываюсь в том месте, откуда осуществляется управление нашим кораблем, который носит название «Беркут» и следует за своим однотипным сотоварищем «Коршуном». Здесь находятся рулевой матрос, третий штурман и Скоков, как я уже сказал, временный капитан нашего транспорта. Истинного капитана, пожилого морского волка Ивана Степановича Быкова, нет, видимо, присмотрел за своим неожиданным стажером при отходе от причала, и теперь отдыхает.

Скоков, невысокого роста, лысый и чрезвычайно мускулистый крепыш сорока пяти лет, сидел в высоком капитанском кресле, попивал чай, и о чем-то размышлял. Я присел рядом, благо, место штурмана, который занимался прокладкой курса, пока пустовало. Из небольшого чайничка, в чистую кружку налил себе горячего напитка и, осматривая гладкую и ровную синеву Азовского моря, поинтересовался у бывшего морпеха:

– Как думаешь, Максим Сергеич, когда в Трабзон придем?

– Если с погодой все нормально будет и точно так, как метеорологи говорят, да скорость останется прежней, через четыре дня войдем в бухту Пазара.

– Долго… Я думал, что быстрей доберемся.

– Нормально. Из Азовского моря выбираться сложно, отмелей много, и как следствие, сложная навигационная обстановка. Правительство планирует проводить дноуглубительные работы, да только когда это будет…

– Сергеич, – сделав глоток чая, я задал ему вопрос, который давно хотел задать, – а как ты умудрился из морских пехотинцев в моряки переквалифицироваться?

Скоков улыбнулся и ответил:

– Пока в Новороссийске стояли, я за три года штурманскую школу закончил. Ее на базе НГМА воссоздали, так что заочно отучился, сдал экзамены, и получил диплом штурмана дальнего плавания.

– НГМА это как расшифровывается?

– Новороссийская Государственная Морская Академия, после Хаоса там полный развал, а от зданий только фундамент остался. Однако кое-что уцелело, и несколько лет назад на базе Академии возродили сначала школу моряков, затем курсы мотористов, а там и штурманское отделение организовали. Делать мне тогда было нечего, очередная баба меня покинула, служба шла ровно, так что я поступил в школу, а там увлекся и сам не заметил, как закончил.

– Ясно. А к нам как попал?

– У меня контракт окончился, и продлять его я не стал. Думал, устроиться на гражданский флот, хоть на баржу, какую, а вакансий нет. Вот завис между небом и землей, и что делать, непонятно. Решился обратно на службу вернуться, а тут на меня Денис Еременко вышел, предложил набрать бойцов из отставников, и перейти под крыло ГБ. Честно скажу, я отказался. Не мое это дело, на госбезопасность работать, но Денис рассказал, что мне будет необходимо участвовать в походах на море и быть твоим консультантом по морской тематике. Ты ведь в этом не понимаешь ничего?

– Точно так, – согласился я. – У меня работа в основном на суше, а на море я пока чужой и не все понимаю.

– Вот, – Скоков удовлетворенно кивнул и приподнял вверх указательный палец правой руки, – для этого я к тебе и приставлен. В Средиземноморском Альянсе должны быть разные типы кораблей и их будет немало, а без понимания того, для чего, то или иное судно предназначено, определить их военную силу и мощь, попросту невозможно. Опять же, тебе может понадобиться кто-то, кто грамотно спланирует десантную высадку на берег или абордаж, а я в этом специалист, да и ребята мои твоих бойцов многому научить смогут.

– Это я и так понимаю, а поэтому совсем не возражал против того, что ты в мой отряд входишь.

– Значит, мы правильно поняли друг друга?

– Конечно.

– Раз так, Мечник, то с сегодняшнего дня начну из тебя моряка делать. К черту теорию, и заниматься будем только чистой практикой. Начнем с устройства судна с механическим движителем. Затем навигация, правила безопасности, судовые работы, спасение на водах, знаки, команды, маневры, гидрометеорология, радиолокация и мореходная астрономия. В общем, сколько я с тобой рядом, столько тебя буду и учить, ну и, конечно же, сам учиться. Многое ты не узнаешь, но, как и что в мореходном деле, в общих чертах будешь понимать. Ты не против?

– Если будет свободное время, то я всегда «за». Лишних знаний не бывает, а меня все чаще на морские просторы выносит.

– Отлично, с полудня начнем обучение.

– А чего не сейчас?

– Ночь не спал, и впервые выходом корабля из порта командовал. Немного перенервничал и устал, так что передохну и начнем.

– Ну, тогда увидимся после полудня, – покинув кресло, я кивнул Скокову и вышел на крыло.

Дальше, спустившись по внешним трапам, я оказался на палубе. Посмотрел на своих воинов, отдыхающих на свежем воздухе, взглянул на белую точку впереди, второй наш транспорт, на котором сейчас находится Кара, гвардейцы и пластуны. Курс у нас один, так что не потеряемся. Вышел на ют, где находится импровизированная походная курилка, бойцы дымят папиросками, на палубе ведро с водой, за кормой белые буруны, над головой чайки кричат, и все спокойно. Если отбросить в сторону всю военную атрибутику воинов и то, что вокруг сплошь мужчины, можно подумать, что это развлекательный круиз.

Я отошел в сторону от основной группы и облокотился на леера.

– Доброе утро, Мечник, – рядом со мной к леерам прислонилась Лида Белая, которая сегодня, была особенно привлекательна. Стройная блондинка в ладном черном комбинезоне, чистое и приветливое лицо, ясный и ничем не замутненный взгляд. Красота!

– Доброе утро, Лида.

– Что нового?

– Все по старому, идем на Трабзон и будем наемничать. Мустафа и Арсен далеко?

– В кубрике.

– Пошли кого-нибудь за ними, и вызови сюда. Хочу переговорить с парнями.

– Мне уйти?

– Нет, останься. У меня от тебя никаких особых секретов нет.

Мустафа и Арсен, два воспитанника кочевого турецкого племени из Сиваса, которые служат у меня уже полтора года, появились через две минуты. Один, Арсен, крепкий низкорослый парень лет двадцати, белоголовый и белокожий, очень сильно похож на Лиду, и частенько, их принимают за родственников. Хороший стрелок, отличный разведчик, неплохой мечник, характер имеет веселый и добродушный. Второй, Мустафа, ровесник Арсена, высокий и рыжеволосый, всегда подтянутый и постоянно готовый к бою. Превосходно обращается с любым холодным оружием и мастер рукопашного боя, стреляет просто отвратительно, но при этом хороший минер. Основные черты характера: верность, честность, строгость к людям и резкость поступков, думать не любит, а все совершает на наитии и на интуиции.

– Привет, воины, – обратился я к ним.

– Здравствуй командир, – улыбаясь, ответил Арсен.

– Здравствуйте, – сдержанно и с сильным акцентом вторил ему Мустафа.

– Как служба?

– Все хорошо, – ответ был одинаков.

– Зачем я вас в поход взял, а не на базе оставил, понимаете?

– Мы воины, – коротко рубанул Мустафа, – и тебе лишний клинок не помешает.

– Переводчики нужны? – вместо ответа спросил Арсен.

– Все немного не так, воины. Переводчики нужны, но они у нас и помимо вас имеются. Клинки в умелых руках тоже нужны, но и это не самое важное. Главная причина, по какой вы пошли в этот поход, это то, что вы выросли в Турции, знаете быт, язык, обычаи и разговор. В общем, вы местные и Малая Азия для вас родной дом. Теперь перехожу к сути вашей задачи. По приходу в Пазар отряд высадится на берег, а вы останетесь на борту, – Арсен хотел что-то сказать, но Мустафа придержал его за рукав и я продолжил: – Мы отбываем в Трабзон, а вы тайно высаживаетесь в лесной массив за поселком и пешим ходом, сами добираетесь в город. Дальше, вы всегда должны быть где-то неподалеку от нас. Изображайте из себя бродяг, вольных наемников или торговцев, не важно. Главное, не привлекайте к себе внимания и живите своей самой обычной жизнью. Отряд всегда на виду, а вы неподалеку и будете присматривать за нами со стороны. Для чего это делается, понимаете?

– Ну, да, – за двоих ответил Мустафа, – мы видим то, что не видите вы и, в случае опасности, предупреждаем вас.

– Верно. Места для нас здесь чужие, и мы можем многое упустить, а со стороны, взгляд не замыливается, и многое воспринимается иначе. К выполнению задачи готовы?

– Так точно, – кивок белоголовой шевелюры.

– Да, вождь, – следом такой же кивок, только волосы рыжие.

– В таком случае подробные инструкции будут позже. Деньги и оружие получите у Лиды перед высадкой в Пазаре. Свободны.

На ходу, что-то обсуждая, воины ушли в кубрик, а я вновь развернулся к Лиде, которая стояла ко мне полубоком. Неожиданно для себя, от близости с красивой и привлекательной женщиной, я почувствовал какое-то не характерное для себя смущение. Хотя, в этом нет ничего необычного, поскольку природа требует своего, а с женой, по понятным причинам, я не занимался любовью вот уже полгода.

– Чего молчишь, красавица ты наша? – улыбнулся я наемнице. – Как твои дела, жалобы или претензии имеются?

– У меня все в норме, – ответила она.

– С отрядом справляешься, мужики не достают?

– Всегда справлялась, а что мужчины, так это не проблема, ведь не случайные люди службу тянут, а профессионалы. Воины все прекрасно понимают, и приставаний нет. Для нас это работа, да и только. А что? – на этом вопросе она лукаво улыбнулась и стала пристально меня разглядывать.

– Ничего, интересуюсь жизнью своего подчиненного.

– Тогда… – она вновь улыбнулась, – я пойду?

– Конечно, иди.

Женщина развернулась, встряхнула своими роскошными волосами, которые легкий морской ветер красиво раскидал по ее плечам, повернулась, отошла от леера и двинулась в сторону надстройки. Шаг, другой, высокая грудь покачивается под комбинезоном, а красивые и чуть полноватые бедра ходят из стороны в сторону.

– Эх, – вздохнул я сам себе, и подумал о том, а не закрутить ли мне военно-полевой роман. Жизнь летит мимо, а тут под боком совершенно свободная и привлекательная женщина, которая за время нашей совместной работы, не раз намекала мне на то, что готова к более близким и менее формальным отношениям.

Глава 5

Вольный город Трабзон – поселок Келер. 08–11.03.2064

В переговорах с трабзонским Мэром Османом Гюнешем, которые состоялись 8-го марта, моя роль была проста: сиди себе молча рядом с Карой, кивай на каждое его слово, и раскидывай информацию по полочкам. Официально Гюнеш и Кара по-прежнему имели претензии один к другому. Поэтому встречались они тайно, на окраине города в районе Бозтепе, в одном из грязных постоялых дворов для рядовых наемников и солдат удачи.

Серая и неуютная комната на втором этаже трехэтажного каменного строения. По углам паутина, на полу мелкий мусор и деревянная труха. В центре комнаты большой и грубосколоченный дубовый стол, и за ним сидят четыре человека. Как водится при переговорах, двое с одной стороны, то есть мы, Буров и я, а двое с другой, сам местный правитель и его начальник контрразведки доктор Галим Талат.

Мэр Трабзона, пожилой и рыхлый мужчина с хитрыми и умными глазами, одет в скромный балахон серого цвета. Доктор Талат напротив, полная его противоположность, молодой и симпатичный мужчина, а одет как местный щеголь с уклоном в традиционализм, богатый зеленый халат, белоснежная чалма, а руки сплошь в дорогих перстнях. Не знаю, кого они из себя изображают, но о том, что рядом с богатым молодым господином в роли бедняка может шествовать городской правитель, догадаться практически невозможно. Маскировка у них отличная, только зачем такие сложности сочинять, лично я, просто не понимаю. Впрочем, они здесь хозяева, а потому им видней, где и как проводить тайные встречи.

Разговор между договаривающимися сторонами идет на русском языке. Трабзон город многонациональный, а Талат и Гюнеш нашу родную речь знали неплохо. Нас это устраивало, меньше лишних ушей, меньше вероятность того, что кто-то посторонний узнает, о чем мы говорили.

Встреча началась, как ей и положено с приветствий, но благо, что без славословий, коротко и по-деловому. Мэр Трабзона, как и я, молчит, а Талат начинает излагать то, что стало известно его службе о Средиземноморском Альянсе.

– Осенью, – доктор подается всем телом вперед и пытливо всматривается в наши лица, – к побережью Средиземного моря были посланы шесть разведывательных групп, и назад вернулись только две. Остальные были обнаружены и попросту уничтожены. Что странно и необычно, не было попыток захвата или перевербовки, и этой логики средиземноморских спецслужб, мы не понимаем. Почему они поступили именно так, а никак иначе? Точного и ясного ответа нет, и это вселяет в нас неуверенность в завтрашнем дне. Тем более что принесенные двумя уцелевшими разведгруппами сведения, полученные от двух языков, совсем не радуют. Хотя, конечно, чисто по-человечески мы рады тому, что еще кто-то помимо нас уцелел и не скатился в дикость, но то, что средиземноморцы готовятся к войне и имеют для этого все необходимое, не есть хорошо. Мы торговцы и совсем немного пираты, и нам не хочется, чтобы к нам пришли незванные гости и покорили нас. Поэтому нам приходится сотрудничать с Кубанской Конфедерацией, и именно поэтому вы здесь.

– Галим, – Буров знал Талата давно и обращался к нему по свойски, – давай конкретные цифры и факты. Про ваши опасения мы уже в курсе, так что про это можем и позже поговорить.

– Ладно, – согласился доктор, – будут вам факты и цифры. Карты и кое-что из документации уже отправлено вашим кураторам в Конфедерацию, и если, по сути, то Средиземноморский Альянс это государство изначально заточенное на войну, и они не вступают в переговоры, а сразу производят захват и оккупацию тех земель, которые им нужны. На данный момент под ними все Восточное Средиземноморье: Кипр, Крит, Родос, архипелаг Додекадес, побережье Турции, Греции, частично Ближнего Востока и Черноморские проливы. У них много кораблей, оружия, бронетехники и даже вертолеты имеются.

– Надо же, – удивился Буров, – вертолеты это серьезно и говорит о многом, поскольку чтобы их сохранить и использовать, нужна инфраструктура, ремонтная база, специалисты, пилоты и хорошее топливо.

– Вот именно, – трабзонец закивал головой и продолжил: – Основная их база Кипр, где во время чумы зависли некоторые военно-морские части сил НАТО. Преимущественно это американцы из 6-го флота с базами в Фамагусте, Лимасоле, Кирении и Ларнаке, а так же англичане, сумевшие удержать за собой военные базы в Акротири и Декелии. После того как Черная смерть отступила, из выживших и их потомков сложилась некая военизированная структура, которая и стала основой Средиземноморского Альянса. После развала они ждали помощи из Большого мира, восстанавливались и поначалу за пределы острова высылали только разведку, которая, наверняка, и у нас побывала, так что наши силы и средства для них не секрет. Пятнадцать лет назад в Альянсе окончательно осознали, что они сами по себе и что за ними сила. Руководство их структуры смогло составить четкий и последовательный план на будущее, и они приступили к его осуществлению. Первая их цель – захват всего острова Кипр, и они справились с этим за пару лет. Дальше, больше, Крит и базы греков, Родос и острова Додекадес, побережье бывшего Израиля и их корабли, а пару лет назад и за побережье Турции принялись. В общем, никто их вовремя не заметил и не придушил. Хотя, – Талат помедлил, – и душить-то было некому.

Кара, в задумчивости огладил свой свежевыбритый подбородок, поморщился и спросил:

– Какова система государственного управления?

– Военная диктатура. Во главе всего стоит Первый Лорд-Маршал Игнасио Каннингем. Под ним Военный Совет из пяти адмиралов, пяти генералов и десяти губернаторов. Каждый военный член Совета отвечает за свой участок, и каждый имеет свои вооруженные силы. Однако им в противовес всегда стоят губернаторы, за которыми промышленность, производство, экономика, ресурсы, продовольственная база и охранные войска. Все это сильно напоминает византийскую фему, то есть военный округ, и насколько мы смогли узнать, до сих против власти Первого Лорд-Маршала не было ни одного внутреннего мятежа.

– Ну, это понятно. Пока государство активно расширяется, смысла бунтовать нет. Какова у них денежная система?

– Возродили кипрский фунт, разумеется, в золотом эквиваленте. Одна монета пятнадцать грамм золота, с добавлением различных присадок еще на пятнадцать грамм, – на стол перед нами Талат выложил желтоватый металлический кружок.

Старый наемник взял его в руки, рассмотрел с обеих сторон, и передал мне. Монета была хороша, четкий рубленый гурт, рельефный рисунок каравеллы по аверсу и цифра один по реверсу. Очень профессионально сделано и не хуже чем на нашем Монетном Дворе в Краснодаре. Не иначе, как на Кипре сохранилось старое оборудование. Силен Альянс, коль такие монеты способен выпускать, ох и силен.

Золотой кружочек вернулся к доктору Талату и Кара задал следующий вопрос:

– Что у них с обществом?

– Выше всех военные, причем именно те, кто произошел от американцев или англичан. На словах полное равноправие и демократия, а на деле жесткое кастовое деление и ни один социальный лифт не работает. Повезло родиться потомком уоррент-офицера, значит, жизнь удалась, а если предок крестьянин, то выше рядового или сержанта пехоты не подпрыгнешь. Про рабов и разговора нет, это самая низшая каста, хотя официально, рабы считаются спасенными от дикости гражданами.

– Количество населения известно?

– Приблизительно чуть более девятисот тысяч людей на всех территориях, которые они контролируют, из них треть это рабы из пленных. Что еще интересует?

– Армия и флот, конечно же.

– Точных данных нет.

– Ну, хотя бы приблизительно.

– В армии от двадцати до тридцати тысяч человек. В основном техники, механики-водители бронетехники, артиллеристы и легкая пехота. На флоте вдвое больше, сами моряки и морская пехота. Помимо них есть наемники, точные цифры неизвестны, но не меньше пятнадцати тысяч стволов.

– По вооружениям, кораблям и технике, что-то можно сказать?

Пожав плечами и разведя руками, Талат вздохнул, и ответил:

– Только предположения, слухи и показания простого армейского сержанта.

– Не томи, рассказывай, – взмахом руки, Буров поторопил его.

– Основа всего, то, что осталось от американцев. Это штабной корабль десантных сил «Маунт Витни», ракетный крейсер «Анцио», три десантных корабля, три фрегата, два эсминца и несколько судов снабжения. Почти все на ходу и это своего рода гвардейская эскадра Первого Лорда-Маршала. От англичан уцелели еще три фрегата, несколько тральщиков и два десантных корабля. Как дополнение ко всему этому, вооружение наземных и морских сил Республики Кипр, а это очень даже немало. Кроме того, запасы и техника Республики Северный Кипр, то есть все, что было у местных вояк и все, что было в распоряжение 11-го армейского турецкого корпуса. Точные цифры опять же неизвестны, но это две мотопехотные дивизии, танковая бригада, механизированная бригада и множество частей усиления. Все это было у них на начальном этапе, а дальше, лучше и не думать. Тут вам под боком Израиль, с его огромными запасами, турецкие базы Средиземного моря, Греция, Сирия, Египет, да и мало ли еще что. В общем, вооружений и техники у них очень много, и вскоре они нанесут новый удар. Кто будет целью не ясно, а это вселяет в нас неуверенность и страх перед будущим.

– А авианосцев у них не имеется, случаем?

– Был, один, однако, его сразу после чумы отогнали куда-то к берегам Северной Африки и там затопили. Пленники говорили, что из-за проблемы с атомным реактором.

Буров внимательно выслушал доктора от контрразведки, покивал головой и вперил свой взгляд в местного правителя. Тот не отступил, и взгляд выдержал. Мой тесть удовлетворенно хмыкнул, мол, есть еще порох в пороховницах и, отводя глаза в сторону, произнес:

– Значит, решили поиграть в шпионов, господа?

– Да, – ему ответил Осман Гюнеш, – решили, и ты, Кара, будешь той первой птичкой, которая полетит в стан врага и всерьез там все рассмотрит. Альянс это не Новоисламский Халифат с миллионами голодных и больных людей, нашествие которых мы в состоянии остановить на своих границах. Это не пираты, которых можно перекупить и направить их энергию в другое русло. И, конечно же, не Кубанская Конфедерация, которая год от года крепнет, но об экспансии пока не думает, а только обороняется. Средиземноморцы не идут на переговоры, а сразу наносят удар, так что это хищник, и чтобы его одолеть, надо знать о всех его повадках и планах. Ты в игре, наемник?

– Само собой, а иначе бы меня здесь и не было.

– Тогда так, – в разговор вновь включился доктор Талат. – Люди Айбата сейчас находятся в Самсуне и производят наем бойцов. К нам, в Трабзон, они ехать не хотели, но им шепнули, что ты здесь, и два человека вскоре отправятся в путь. Твое имя в среде наемников громкое, так что если ты пойдешь к Альянсу под крыло, за тобой многие последуют.