Сборник 333. Три повести и тридцать три рассказа

© Валерий Мит, 2019

ISBN 978-5-4490-6493-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«…Иногда мне хочется бросить всё и просто жить. Вырваться, стать свободным, пробовать всё, что попадётся под руку, двигаться туда, куда зовёт сердце. Но становится страшно…. Ведь я понятия не имею, как это делается…»

ТРИ ПОВЕСТИ

Отражение

«…Это же надо было так попасть, думал он. – И что они мне уготовили, понять невозможно. Учитывая, что я услышал – они вообще отмороженные и ничего не боятся. Совершенно спокойно, цинично, словно меня и нет, обсуждают свои тёмные дела. А может быть, они уже списали меня со счетов – может быть меня для них уже и правда, нет. – Очень похоже, если вспомнить, как один спрашивает про меня: „И что будем с ним делать?“, „Что решили, то и делай“, говорит другой, и ещё ласково так добавляет: „Иди Андрюша, устраивайся на работу, заселяйся в квартиру, покрутись тут немного – терять тебе нечего – кроме жизни у тебя всё равно ничего нет“. – Обложили суки. Ещё шаг и всё…. Может быть уже всё…»

Начало

Андрей стоял на перроне в 8—20 утра перед распахнутыми дверями красивого поезда по имени «Ласточка», который собирался забрать его с собой навстречу неизвестности.

Ему казалось, что там, куда он едет, обрываются все его пути. Дальше двигаться будет уже некуда. И именно поэтому он чётко знал, что в той точке маршрута, куда вела его судьба, ему предстояло собраться, переосмыслить всё, найти одно, два или много решений – столько, сколько потребуется, для того чтобы измениться и обновлённым вернуться назад.

В глубине души он знал, что шансов на это у него нет. Чтобы это понять, не нужно было никуда ехать, достаточно было просто вспомнить, что он не смог ни измениться, ни обновиться здесь, где сделать это было значительно проще. Но он ехал всё равно, надеялся и имел твёрдое намерение начать всё сначала и постепенно шаг за шагом, а лучше скачком – переосмыслить всё, и назло всему всё-таки обновиться и стать другим.

Каким образом он рассчитывал это сделать? – В тот момент он не знал этого сам, но верил, что на новом месте сможет взглянуть на мир по-другому, отбросить то, что мешало ему и найти то, что увлечёт за собой и подскажет решение для всех его нынешних проблем. – Тоже, наверное, ужасная глупость, думал он. – Нужно быть круглым дураком, чтобы думать так. – Какой-то частью себя он прекрасно знал, что в месте, куда он собирался, не было ничего кроме вечерней тишины, вялой дневной суеты и тусклого уставшего солнца. – Знал он и то, что из этого места уехали все, кто только мог – он же, вопреки разумным доводам делал обратное. – Ехал в это своё изгнание – маленький городок на краю Ленинградской области – командировку – место, где ему предстояло жить и работать по вахтовому методу в соответствии с подписанным контрактом – месяц (длинною в век), через месяц (длинною в день). – Предполагал, что там даже время, относительно стремительного «здесь», не может нормально бежать и ползёт еле-еле по циферблату ржавых часов, сводя с ума и растягивая до невозможных пределов всё, что только возможно. – Догадывался, что там очень легко затеряться – увязнуть в каком-то растянутом до бесконечности нелепом событии, раствориться в нём и исчезнуть без следа.

С другой стороны, размышлял он, сгинуть без следа и раствориться какой-то частью себя, возможно, не так уж и плохо. – Ведь что есть я, что составляет меня, что есть любой из нас? – К определённому возрасту можно с полной уверенностью сказать, что это девяносто процентов привычек и десять процентов привязанностей. А там – на новом месте – в непривычной для себя среде, все они будут утрачены. Чем не способ измениться? – Сможешь выжить – изменишься наверняка! – Лучший способ на свете – поставить себя в ситуацию, где по-другому нельзя.

А по-другому и правда, было нельзя!

Там, в неизведанной глуши, в зоне полного забвения ему предложили работу сменным инженером эксплуатации на одном из предприятий непрерывного цикла, а здесь – в зоне относительного комфорта, работы не было никакой.

Там ему гарантировали вполне приличную зарплату за не самый лёгкий труд – 6 дней в неделю по 12 часов, а здесь никто и ничего не гарантировал, но ничего и не платил. Жить на что-то было надо, и он решился ехать, забыв о своей привычной жизни, меняя её непонятно на что….

Глава 1. Нужная остановка

Он стоял на перроне, мысли неслись в его голове – быстрые пока – молниеносные мысли, а поезд манил распахнутыми дверями в своё жадное до пассажиров нутро и говорил милым женским голосом:

– Осторожно двери закрываются, следующая станция ….

Не дождавшись окончания этой фразы, он запрыгнул в вагон…. Двери за ним тут же захлопнулись, отсекая любые возможные пути к отступлению. Он бросил последний взгляд на перрон сквозь стекла дверей и прошёл в салон вагона. Свободных мест оказалось достаточно. Он выбрал одно из них. Бросил маленькую дорожную сумку на среднее свободное место, а сам уселся рядом в кресло у окна, показавшееся ему достаточно удобным. Назойливых попутчиков рядом не оказалось, и это был первый хороший знак…, даст Бог не последний, подумал он.

За огромным панорамным окном вагона стремительно пронеслись рабочие кварталы. За ними промелькнули новостройки окраин, а спустя короткий промежуток времени поезд вырывался из каменных лабиринтов города и понёсся серо-красной стрелой сквозь пустынные пространства покрытые снегом.

Скорость постоянно росла – табло показывало уже 95 км в час, но это, как он знал, для такого поезда был совсем не предел – 96…98…100 – ускорение прекратилось, видимо, больше не требовалось. Он тоже не особенно спешил. Просто ехал себе и ехал всё дальше и дальше от привычного образа жизни и успокаивался.

Сам виноват, размышлял он. – Несколько глупых действий в течение последних пяти лет, сделали ситуацию почти безнадёжной. – Сначала серьёзная ошибка привела к потере постоянной работы и лишила стабильного и очень даже приличного заработка. А потом…. – надежда, что всё можно исправить, что специалисты такого уровня, как он, не могут быть не востребованы, привела к бессмысленным поискам равнозначной работы, потере времени и сил и потере всех накопленных ранее сбережений. Дальше начались невыплаты по ипотеке – были взяты новые кредиты – появились огромные долги. Женщина, которая считалась любящей женой – бросила, как только догадалась, что вылезти из долговой ямы будет трудновато. И как закономерный итог, размышлял он, я оказался здесь в этом поезде. Еду, толком не зная куда, смутно представляя зачем.

Вернее знать-то я знаю – работа, командировка, вахтовый метод. – Ничего нового, обычное дело, то, что когда-то я мог делать очень хорошо…. Но….

Его плавные мысли, оборвались, перепрыгнули вслед за воображением в сторону, и он задумался о другом – о превратностях судьбы и отсутствии выбора. О странном парадоксе, когда делаешь шаг назад, но всё равно неизбежно движешься вперёд – со скоростью – он посмотрел на табло, возвращаясь к реальности – уже 120 километров в час. – Хорошо разогнался. – Конечная точка маршрута приближалась быстрее, чем он хотел.

Он снова посмотрел в окно – поезд проходил под мостом кольцевой автодороги. Под одним из пролётов моста он увидел две легковые машины стоящие, упираясь носами, друг в друга. – Словно бандиты из 90-х приехали на стрелку, но людей видно не было, а значит, воображение опять несёт не туда – просто рабочие поставили так свои авто пока сами где-то занимаются делом.

Справа, постоянно отдаляясь, отчётливо просматривалось Пулковское шоссе. – Ему странно было смотреть на него с этой точки – много лет он ездил по нему на машине и взгляд со стороны казался ему необычным.

Интересные ощущения, подумал он. – Возможно всё, что происходит со мной – происходит не зря. – Новый взгляд, свежие впечатления, казалось бы на пустом месте. Воображение словно птица в клетке пытается зацепиться за что-то, увлечь, ищет привычное. – Скользит по всему, чего касается взгляд….

Он взглянул вдоль прохода вагона и увидел контролёра, проверяющего билеты, приближающегося к нему. Вот опять, подумал он. – Ему вдруг показалось, что этот контролёр ему знаком – коренаст, невысокого роста, циничная улыбка на лице, напоминающая …. – Пока он пытался вытащить из глубин памяти нужное воспоминание, контролёр подошёл.

– Здравствуйте, билеты, пожалуйста…

– Здравствуйте, – ответил он и протянул билет. – Мы не знакомы? – Вы мне кого-то смутно напоминаете, словно когда-то и где-то, мы уже пересекались.

Улыбка сползла с лица контролёра. Он нахмурился. Проштамповал билет. Посмотрел настороженно.

– Не думаю…, – ответил он мрачно, отдал билет, отвернулся и перешёл к следующему пассажиру.

На его место подошёл человек в камуфляже – телохранитель контролёра, подумал Андрей.

– Какие-то проблемы? – спросил телохранитель.

Андрей молча пожал плечами. Скользнул по охраннику взглядом и отвернулся к окну. – Разговаривать с этим человеком у него желания не возникло. У него вообще пропало желание разговаривать. – Эти двое – контролёр со своим охранником испортили ему настроение. Они снова заставили вспомнить, что впереди его не ждёт ничего хорошего, а думать об этом ему совершенно не хотелось.

Он продолжал смотреть в окно, но уже не очень-то видел, что находилось за ним, он начал погружаться в себя.

Снег, снег, снег – стучали приглушённо колёса поезда.

Век, век, век – добавляли они же, пытаясь напомнить о предстоящем изгнанье.

И он погружался и погружался и видимо уснул.

– Здравствуйте! – услышал он сквозь сон и почувствовал лёгкий толчок в плечо.

Открыл глаза и увидел улыбающееся лицо – вернее целых два лица.

Моргнул несколько раз спросонья – картинка сделалась чётче – второе лицо было глумливой физиономией охранника, выглядывающей из-за спины контролёра.

Он не стал им подыгрывать и не улыбнулся в ответ.

– Простите, – сказал контролёр, – я вас не сразу узнал, но, по-моему, мы раньше уже встречались?

Охранник за его спиной улыбнулся шире.

Андрей хмуро протянул контролёру билет.

– Нет, ваш билет я уже видел, – добавил контролёр, пряча улыбку. – Но следующая остановка ваша, не проспите ….

– Спасибо, – ответил он и всё-таки улыбнулся.

Контролёр с охранником ушли, а Андрею стало чуть легче на душе, он почувствовал, что настроение поднялось чуть выше нулевой отметки. Он окончательно проснулся, посмотрел на бегущую строку под потолком – действительно следующая остановка была его. Скорость на том же табло застыла на 55 километрах в час. Для такого поезда – черепашья скорость. Колёса и рессоры недовольно скрипели, словно жалуясь – толи на кривые рельсы, толи на что-то ещё. За окном показался лес с голыми деревьями, неторопливо проплывающими мимо. Между ними мелькнула раздолбанная грунтовая дорога. В поле зрения показалась какая-то лачуга в три квадратных метра, обшитая почерневшими досками, с просевшей крышей, стоящая на проплешине, засыпанной снегом, отвоёванной у леса… и никого из людей.

Где я? – Что за аномальная зона? – Как связать лачугу в лесу и скоростной поезд «Ласточка» – они из разных измерений и не могут быть одновременно здесь? – подумалось ему.

И словно по его заказу реальность выправилась. – Лес оборвался, перешёл в широкий овраг на дне которого, словно змея извивалась узкая речка. Дальше, за оврагом просматривался дачный посёлок, с мёртвыми до весны, но вполне приличными с виду домами.

На берегу речки, метрах в двухстах от насыпи, по которой полз поезд, чёрной кляксой застыл человек. – Что он там делает? – подумал Андрей. – Не разглядеть – далековато – вряд ли ловит рыбу. Неужели хозяин лачуги? – Вот бы расспросить его, как он тут живёт. – Ватник, валенки, нехитрая еда, приготовленная на печке буржуйке. – Скучно? – Нет. – Так, вообще, вопрос не стоит. Не та категория существования – Единение с природой и самим собой – не о чём скучать. Шумновато от железной дороги, но привыкнуть можно. Потребностей нет, всё аскетично – ничего лишнего, никаких серьёзных проблем, никто не мешает…. Почти счастье ….

Воображение понесло его, и он представил, как этот одинокий гений, а человек-клякса в глубине оврага ему в тот момент казался именно таким – сделал свою короткую остановку, обдумывая невероятные вещи, фиксируя их в памяти, стараясь ничего не забыть и донести ничего не теряя, до маленького домика на проплешине в лесу….

А может быть, просто присел в одиночестве – обычный человек и никакой не гений, подумалось ему вдруг – решил отхлебнуть водки для согрева, пока никто не видит – было время, сам поступал так иногда….

Из задумчивости Андрея выдернул голос – милый женский голос поезда, почти ласково сообщивший ему, что место, куда он едет уже рядом.

– На дверях имеется зелёная кнопка, – добавил поезд, объясняя, что для выхода из вагона нужно не забыть и воспользоваться ей.

Поезд замедлил ход.

Андрей встал со своего места, взял сумку и подошёл к дверям. Кнопка на них, действительно присутствовала, но оказалась бесцветной.

Позеленеет, когда остановимся, догадался он.

Вслед за ним к дверям подтянулись ещё несколько человек. Это его порадовало, всегда приятно, когда на краю Земли оказываешься не один.

Бесшумно подъехали к платформе и поезд остановился. Андрей пропустил момент, когда кнопка сменила цвет, и кто-то нажал её вместо него.

Жаль, мелькнула у него мысль, хотелось это сделать самому. Это было маленьким, но развлечением, возможно, последним развлечением на ближайший месяц.

Выходить не хотелось, но он всё-таки сделал шаг, ступил на заснеженную платформу подошёл к её ограждению и остановился. Люди, вышедшие из поезда вместе с ним, задерживаться не стали и довольно быстро куда-то ушли. Поезд сказал на прощание что-то невнятное, закрыл свои двери и почти бесшумно уехал, а он остался на платформе один.

Но это продолжалось недолго.

Не прошло и минуты, как справа метрах в пятидесяти, материализовался человек. Он стоял прямо под табличкой с названием станции, прислонившись спиной к ограждению, не глядя по сторонам, задумавшись о чём-то своём и явно кого-то ждал.

Это за мной, понял Андрей и пошёл к нему.

Он скользнул взглядом по нечитаемой, залепленной мокрым снегом табличке с названием станции и посмотрел на человека, ожидающего его. – С виду в нём не было ничего необычного – мужчина лет тридцати пяти, худощавый, в джинсах, коричневых ботинках на шнурках, чёрной куртке, без головного убора. Печальное, усталое лицо.

– Андрей Михайлович? – спросил он.

– Да.

– А я, Дмитрий Николаевич – начальник участка.

– Очень приятно…

Они пожали друг другу руки.

– Машина с другой стороны, на привокзальной площади, пойдёмте, – добавил он, кивнув куда-то за железнодорожные пути.

Они спустились с платформы, прошли по узкому подземному переходу, проложенному под железнодорожными путями, и вышли на площадь.

Площадь, это было громко сказано.

На самом деле, это была скорее заасфальтированная площадка с двумя автобусными остановками и парковкой на десять машин. С одной стороны её ограничивало бетонное одноэтажное здание вокзала метров двадцати длиной. С другой – ряд из нескольких одноэтажных магазинчиков-ларьков. Машина, к которой они подошли – старенькая «Нива», стояла на парковке вторая в ряду.

– Вот она, моя ласточка, садитесь, – сказал Дмитрий Николаевич.

Андрей сел на пассажирское сиденье первого ряда.

Начальник участка сел на место водителя. Завёл двигатель, и они поехали.

– Сейчас на завод, – сказал он. – Заглянем в службу охраны. Нужно оформить заявку на ваш пропуск – сутки делать будут. А потом покажу вам вашу служебную квартиру.

Андрей молча кивнул головой, соглашаясь с ним.

– Смотрю налегке приехали? – спросил он, видя, что у Андрея, кроме заплечной сумки нет никаких вещей.

– Не люблю ничего с собой возить. – Трусы, носки, принадлежности для кухни и ванной комнаты можно купить и здесь по мере необходимости, а рабочую одежду надеюсь получить у вас.

– Со спецодеждой проблем не будет, но имейте в виду, рабочий день заканчивается поздно. У нас всё-таки вахтовый метод, работаем по двенадцать часов, с восьми до восьми, а столовая закрывается в семь – ужинаем дома. Придётся покупать продукты и готовить самому. В вашей квартире никто в последнее время не жил – не знаю, есть ли там что-то для приготовления пищи. Постельное бельё, скорее всего, тоже отсутствует.

Андрей хотел сказать, что нужно было предупредить об этом заранее, но вместо этого ответил:

– Надеюсь, вода, и газ в квартире имеются.

– В квартире сделан лёгкий косметический ремонт. Ванная и туалет достаточно приличные – новая кафельная плитка на полу и стенах. На кухне есть газовая плита, холодильник, стол и три стула, простенькая кухонная мебель с мойкой. Что в шкафчиках – не заглядывал. В комнате – диван книжка – не раскладывал, механизм не проверял. Пустой двустворчатый шкаф. Письменный стол со стареньким конторским компьютером. Примерно год назад он был списан и направлялся на свалку, но один из ваших предшественников его спас, починил и переправил в квартиру. Интернета нет – нужен мобильный. Телевизора тоже нет. Нет там и телевизионной антенны, да и не ловит она в том месте ничего. Пробовали ставить – не вышло. Разве что спутниковую…. Остальное…

– Подходит…, – сказал Андрей, останавливая его. – Доберёмся, посмотрим.

Он и правда, так думал – для него начиналась новая жизнь и ему, как настоящему идеалисту хотелось начать её с чистого листа.

– Привыкнете, – сказал Дмитрий Николаевич. – Чем смогу – помогу – кой-какое постельное бельё, кастрюлю, сковородку на первое время выделю. А если не понравится квартира – подберём другую. Там их много…

– Там это где?

– В «потерянном» городке, – ответил он, ухмыльнувшись.

Андрей с некоторым удивлением, вопросительно посмотрел на него.

– Так мы его называем, – добавил он. – Шестнадцать пятиэтажных домов и другие постройки. – Бывший военный городок. Воинскую часть расформировали, военные уехали, а дома остались.

– А что за часть?

– Авиационная. Стратегический аэродром. – Бездействующий…, но до сих пор охраняется. – Сам аэродром лет пять назад перенесли в другое место, боевые самолёты и прочая техника отправились туда же, как и весь личный состав, но ангары и складские помещения остались. Говорят, что в них ничего нет – пустые стоят, но с десяток солдат несут боевое дежурство – патрулируют периметр. Ограждение периметра частично разрушено и на аэродром, несмотря на охрану, можно достаточно просто попасть – есть у неё слабые места, но не советую. Прецеденты были, стреляют без предупреждения.

– А зачем туда попадать?

– Есть умники. Рассчитывают найти металлом, приборы от списанных самолётов, что-то ценное. Когда-то всё это там было – на свалке внутри периметра, но давно закончилось. – Военные тоже не дураки – металлолом сдали сами, а все, что было можно продать – уже продали.

– Ясно…. А почему военный городок прозвали «потерянным»?

– Главная причина лежит на поверхности. – Когда воинскую часть расформировали, вся инфраструктура – дома, котельная, электрическая подстанция, прочие сети, оказались фактически бесхозными. – Армии принадлежат, а на содержание от министерства обороны средства почти не выделяются – нецелесообразно – лишних денег ни у кого нет. – Финансируют так, чтобы просто не развалилось. – Хотели передать городу, но появились несколько трудно решаемых проблем. – Фактически стратегический аэродром всё ещё существует, хотя и на консервации и все постройки городка попадают в запретную зону. Как следствие, выходит, что передать их городу нельзя. По той же причине они не нужны и городским властям тоже. – В запретной зоне квартиры продать или хотя бы сдать в аренду достаточно сложно. – Командировочные вроде вас и военные пенсионеры, что остались в домах в служебных квартирах, занимают процентов десять от всей полезной площади. Остальное пустует, приносит одни убытки и не нужно никому. Вот и выходит – потерялся городок.

– А другая причина?

– Не понял…

– Ну, вы сказали, главная причина в том, что этот город никому не нужен и рассказали почему…. Выходит, существует и другая – не главная причина….

– А…, да – есть. Но это всё местные байки. – Мистические истории. – Жители военного городка в них верят – остальные посмеиваются.

– Интересно послушать. Ведь я тоже без пяти минут его житель.

Дмитрий Николаевич взглянул на экран телефона, задумчиво посмотрел на Андрея и сказал:

– До завода ехать ещё 5 минут. Сейчас 10—50, пересменка охраны в 11—00 и длится минут 20 – не факт, что до пересменки успеем. – Есть два предложения: первое – выпить по чашке кофе – чуть дальше по ходу движения недавно появилась «шаверма» – забегаловка, но готовят вкусно и кофе варят приличный; второе – перейти на «ты», возраст у нас почти одинаковый и лично я уже устал от официальщины.

– Согласен, – ответил Андрей.

– Заодно расскажу несколько баек «потерянного городка», – усмехнулся Дмитрий.