Читать книгу: «Логлифы», страница 5

Логлиф третий. Жди меня

Парень, оглядываясь по сторонам, щупал руками твердь вокруг себя. Он сидел на холодном осеннем дёрне, присыпанном увядающей листвой, сзади на спину, точно хмельной приятель, оперлась трухлявая берёза, в три метра ростом, в своём окончании имевшая почерневший слом. Рядом валялась перевёрнутая корзина, из неё вывалилась дюжина большущих грибов: подберёзовиков и красноголовиков. «Где я?» – парень потёр рукавом гудящую голову, прикосновение доставило ужасную боль; с неба хлынуло солнце. Лес наполнился золотом, листва у ног заиграла… Парень сощурил глаза от яркого внезапно высунувшегося небесного светила. Тело было настолько немощно, что попытка подняться на ноги возымела прямо противоположный эффект – парень рухнул на землю и потерял сознание.

Галина опустилась на колени и склонилась над молодым телом. Грудь юноши медленно подымалась и опускалась – он был жив, но синеватый оттенок лица и рук очень пугал женщину. Она лёгкими ударами ладони сотрясла его голову. Что-то бормоча под нос, Галина вытащила из широкого кармана своей ветровки маленький термос и подложила его под голову парня. Потом ещё раз сотрясла её ладонью.

Парень открыл глаза. На стенах маленькой комнаты сразу бросались в глаза яркие репродукции работ известных художников. Они придавали небогатому убранству неплохой вид. В комнате было очень тихо, даже часы, стоявшие на маленьком совковом комоде, боялись нарушать её, их тиканье соблюдало и придавало ей ещё более размеренный и степенный характер. Рядом с часами стояла в рамке, пересечённой чёрной ленточкой неброская чёрно-белая фотография мужчины. Парень оглядел комнату, ещё раз бросил взгляд на стены и комод, и сосредоточил внимание на своём теле – оно казалось ему каким-то чужим, как будто он не знал, что с ним делать. Боль чувствовалась в голове и ногах, но не такая значительная, чтобы доставлять нестерпимые муки. Заскрипела входная дверь. Нарушенная тишина ответила гулкой суровостью и, как показалось, не громким эхом. Силуэт женщины парень, лежавший на низкой, кровати увидел периферийным зрением и сразу перевёл взгляд в его сторону.

Галина несла на подносе какие-то лекарства, две тарелочки и стакан с чаем. Заметив оживший взгляд парня, Галя робко улыбнулась.

Картина происходящего была такой же непонятной для юноши, как и ощущение от своего тела. Женщина поставила поднос на стол и, с трепетом матери поглядывая на лежавшего, измокала бинт в жидкости из самого маленького блюдца. Голова парня качнулась в сторону Галины.

«Лежи, лежи, отдыхай…» – хозяйка оборвала движение гостя. Через час юноша был весь исклеян марлевыми примочками в местах сильных ссадин и синяков.

За всё это время юноша произнёс лишь две фразы, точнее два вопроса – «Кто я?» и «Где я?». Слова сжевывались, и Галина слышала вместо них только непонятное мычание.

Парень уснул.

Следующий день не принёс сколь-нибудь серьёзных изменений в состоянии юноши. Галя весь день меняла марлевые примочки, и ещё иногда рассказывала что-то о своей жизни.

Наступил следующий день. Юноша окреп. Он уже гораздо яснее произносил слова, сообщал, когда чего-то хотел. Но тело по-прежнему было непослушно, Галя кормила парня с ложечки, точно своё родное дитя.

Юноша мог шевелить руками и ногами, но движения были настолько хаотичны и неуверенны, что создавалось впечатление, что он действительно маленький ребёнок и только начинает входить в жизнь.

Пришёл следующий день. За ним следующий. Время тянулось очень медленно. Галина ухаживала за гостем, залечивала его раны, а вместе с тем и подымала на ноги. Самая главная сложность в исцелении юноши была в том, что он полностью потерял память. Он не помнил ничего. Галине временами приходилось очень и очень трудно, но женщина даже не пыталась отказаться от помощи этому бедняге, хотя возможность такая заключалась в обыкновенном телефонном звонке в милицию или районную скорую помощь.

Тот трепет, с которым женщина выхаживала паренька являлся совсем не обычной человеческой помощью, а самой настоящей человеческой любовью! Это обстоятельство, конечно же, являлось веской причиной.

Прошло два месяца. Парень встал на ноги. Самостоятельно передвигался. Слова, им произносимые, становились яснее и увереннее. Галина, женщина сорока с лишним лет, была по уши, как девчонка, влюблена в этого двадцатипятилетнего юношу. Он стал помогать Гале по хозяйству, работа лишь укрепляла молодой организм после перенесённой травмы. Вечерами Галя с юношей часто разговаривали за просмотром телевизора.

Всё случилось неожиданно; после ужина Галя осталась в комнате парня смотреть телевизор. Они сидели рядом на кровати, их лица были так близки и откровенны друг перед другом, что последствий уже нельзя было избежать. Страсть охватила обоих. Галя осталась ночевать в его постели.

Пролетел ещё месяц. Память юноши до того рокового дня, когда Галя нашла его, была навзничь перечёркнута. А эта новая жизнь его устраивала, и более сказать, по-другому он уже и не представлял свою жизнь. Они любили друг друга.

Прошло ещё полгода.

И на этот раз всё случилось неожиданно… После ужина Галя с юношей, которого она теперь называла Сашей, смотрели телевизор. Шла популярная передача «Жди меня». Галина и подумать не могла, что после её просмотра случиться то, чего, может быть, она ожидала и так боялась все эти месяцы – выбора. Да. В экране телевизора высветилась Сашина фотография, под ней была подпись – Константин Юрьевич Молчанов. Затем на экране высветилась молодая девушка. Её глаза были полны слёз; глаза Галины тоже. Женщина взглянула на своего Сашу. Его лицо выражало недоумение. Но девушка в телевизоре была совершенна ему не знакома и чужда… Он молчал. Вот и настал миг выбора. Галина не могла себе позволить закрыть глаза на чужое горе, но и своё обретённое счастье было так прекрасно! Женщина записала телефон передачи, прижалась к Саше и глубоко вздохнула. Тела вновь были близки, но она уже не хотела близости. Неправильность сего угнетала сильнее, чем желание быть единым тянуло к юноше.

На следующий день Галя сходила в районный почтамт и по «межгороду» позвонила в редакцию передачи «Жди меня»…