Читать книгу: «Нэй. Демоны наших душ», страница 22

26. Испытание

Ну вот и Королевский лес.

Даже не заметил, как переместился с Языка Демона в Королевский лес.

Вот только радости это ему не доставило.

Страшно боялся он вот именно что – Королевского леса. Потому что знал: кто выйдет из него в нормальное пространство, тот никогда не станет…

Ох…

Надеялся он, почему-то уверен был, что дар в нем сидит муляр-таша, а не просто «идущего». Ну да, от скромности Нэй не умрет, но он все поставил именно на то, что обладает даром! Ему нужен был именно этот дар и ничего больше! Без него можно вообще ни о чем не думать и ничего не делать.

А как коленки-то задрожали, даже двигаться стал медленнее. А вдруг там выход за поворотом?

И сердце колотится.

Не-е-е…

Так дело не пойдет! Нужно успокоиться. Вот сюда, на камень присесть и с мыслями собраться, нервы успокоить и, может, просто ни о чем не думать.

Хотя чего это он разнервничался? Если он «идущий», то блуждать ему по Королевскому лесу… Ну, время в Лесу непонятно, это для внешнего наблюдателя сто сорок семь часов, а для того, кто в Королевском лесу… Говорят, не больше семи суток, ну, во всяком случае пару ночей точно. Ну или фаер зажечь, правда, для этого нужно аккум найти, чтобы зарядить и зажечь, но они пока не попадались.

Да взял он фаер, хотя и не хотел, но не заряженный, чтобы не включить ненароком.

Ну, в самом деле каким-то дурачком стал с этим испытанием. Несколько часов прошло, как оно началось, а он уже медленно начал сходить с ума…

Надо отдохнуть. Сесть и отдохнуть.

Отдохнуть…

Нэй постарался рассчитать все с запасом. Восемь или девять дней на тренинг и обучение перед испытанием. Восемь точно, потому что первый день – это формальности, бюрократия – зачисление в рекруты, оформление желания пройти испытание – пришел, подписал, уяснил. И только на следующий день начинаются занятия. Ну, а после окончания курсов поход в Лес на испытание – или до захода солнца, или утром на следующий день. Когда рассчитывал, еще не знал, когда сам решится пойти – вечером или утром. Еще только думал, а мандраж уже теребил тело.

Ну, и несколько дней на испытание.

Но почти впритык к начальной точке своего плана, в надежде на то, что он достигнет именно того, чего хотел достичь.

Вот и пришел днем, чтобы уладить все формальности для подготовки к тренингу, а уже на следующий день сесть за парту и начать обучение.

Мог ли обойтись без этих семи дней? Мог, конечно! Но Учитель (очень долго еще он будет вспоминать его науку и фразы) говорил, что никогда не стоит лезть со своим монастырем в чужой устав… э… то есть, со своим уставом в чужой монастырь.

На самом деле эти семь дней были довольно поучительны. Учитель их проходил тоже, но за сто лет могло что-нибудь измениться, да и Учитель многое забыл. Каменный лес его не увлек, был он там всего один раз на испытании, но почти сразу фаер зажег и вышел, так и не ощутив прелести долгого блуждания по каменным тропкам, поэтому стоило посидеть и послушать, о чем умные люди говорить будут.

Вот Нэй и решил посидеть за партой и послушать.

Конечно, перед самым походом в Рекрутский центр Нэй провел некоторую разведку обстановки с помощью своих способностей. Посмотрел на центр со стороны, так сказать – довольно любопытное зрелище. Бег с препятствиями особенно. Но главное: решил понять, почему Язык Демона называют именно Языком Демона?

Слетал, удовлетворил свое любопытство и с высоты птичьего полета рассмотрел, что и как.

И да. Никогда не летайте, даже в астрале, выше, чем высота скальных «зубов» возле Мальвинора! Астрал, оказывается, бывает очень опасен, и это только кажется, что призрачность и бестелесность уберегают от напастей. Это враки. Чем выше взлетаешь, тем больнее падать, точнее, тем сложнее управлять своим телом, его постоянно что-то тянет вниз. И чем выше, тем сильнее. И чем выше поднимаешься, тем опасней черные зоны, о которых толком никто не знает и в которых можно сгинуть без возможности обратной дороги (вот это известно точно). Нэю нравилось летать, но, оказывается, выше ста пятидесяти ярдов это становится очень опасным занятием.

Но если чуть пониже, то можно многое увидеть и рассмотреть. Вот он и рассмотрел.

Язык и в самом деле напоминал… вывалившийся из пасти язык, большой и широкий. А вот как раз разверзнувшаяся пещера, из которой и вырвалась наружу эта языкастая, каменная аномалия, вполне походила на безобразно раскрытую пасть с черным, совершенно непроглядным провалом…

Поверх уродливого рта, как будто так и должно было быть, располагалась небольшая скала-камень, отлично подошедшая под нос для… лица или морды?

С левой стороны чуть выше носа виднелся небольшой каменный завал с водным блеском в середине, как зрачок глаза. Правый глаз морды.

А вот справа (со стороны наблюдателя) уже начинались развалины пригородов Реймса, и этот, уже левый, глаз казался бельмом, от которого бросало в дрожь.

Лес можно было принять за волосы или щетину. А еще две каменных окружных линии вполне походили на рога, дополняющие всю лицевую композицию.

И в самом деле Демон. Язык Демона.

Интересно, кому он язык показывает?

А еще Стена, обрамляющая язык, казавшаяся с высоты тонкой изящной бородкой. Правда, лет через пятьдесят ее придется переносить дальше прежнего места, потому что, в отличие от самого Королевского Леса и других двух аномалий, Язык Демона рос и расширялся по всей своей вырвавшейся линии. На пол-ярда – ярд в год. Этот феномен, конечно, заметили давно, и это было удивительным и в каком-то смысле опасным открытием. Изучатели бились над этой проблемой, но, как знал Нэй, пока ни к чему не пришли.

Но, конечно, главную свою функцию – выявление «идущих» и муляр-ташей – Язык Демона исполнял на отлично.

Поэтому именно в Орский Рекрутский центр Нэй и пришел, потому что ему нужно было пройти испытание поближе от места его мыслей и встреч и именно так, чтобы вышел он из испытания с даром муляр-таша!

Конечно, сами по себе армия и особенно Граничный Патруль – не те места, где можно отдохнуть и в празднестве провести время, но именно служба могла дать Нэю определенную свободу, если принять во внимание его происхождение. Ну, а если он пройдет Язык Демона, и не просто пройдет, а станет муляр-ташем, то, вполне возможно, эта маленькая победа приведет его к достижению определенной и уже более высокой цели.

Поэтому любой другой финал его не устраивал! Если он не войдет в Лес, то не видать ему Граничного патруля как своих ушей (хотя он их видел и не раз со стороны). Конечно, можно было вступить в «равнинники», но туда тоже нужно было еще попасть, говорят, бег с препятствиями у них просто изнуряющий, ну, почти как в тренинге, который ему довелось наблюдать. Это не было препятствием, но Нэю очень не хотелось именно так идти к нужной цели. Очень долго, и финал неизвестен…

«Идущий» отпадал по той простой причине, что выйдя из Королевского леса, Нэй терял временной график, который составил для себя в своем плане. Нужно было бы возвращаться назад, например, из Мальвинора в Орсу, а это натиры три пути в дилижансе. К тому же Нэй был уверен, что ни один командир, а он ведь уже рекрут, так как переступил порог Центра, не даст увольнительную на месяц или даже больше. Еще службу не начал, а уже отдохнуть решил?

Нет. Для его плана нужно было стать именно муляр-ташем – ни больше ни меньше! Именно войти в испытание в Языке Демона и выйти с испытания из Языка Демона!

Иначе все насмарку, все будет бессмысленно и по-глупому бесполезно!

Но как-то так вышло, что заняться бюрократией сразу не получилось. День, теплый и солнечный, начался со встреч. Самых разных и удивительных, со знакомыми и незнакомыми людьми, которым вдруг стал очень интересен парень по имени Нэй Вейн.

Правда, самая первая встреча чуть не закончилась дракой. Нэй уважал и чтил принципы Учителя, но тут появилась мысль влезть в драку и хорошенько намять бока четырем рекрутам, которые были бывшими заключенными, осужденными на очень длительные сроки вплоть до пожизненного!

А сам-то давно таким был?

Это оказалось любопытным знанием. Люди получили шанс на северных островах, пройдя службу, избавиться от своих судимостей и преступлений, но пока не стремились изменить себя. Вот и посчитали Нэя неким мальчиком для битья, который становиться таким мальчиком, конечно же, не собирался.

Но драке не суждено было случиться, так как в ситуацию, очень, надо сказать, вовремя для «северян», как окрестил Нэй этих молодых парней чуть старше его, вмешался человек, появление которого было очень даже неожиданным.

Майор Марн Бер! А почему не полковник?

Причем он узнал Нэя, но никакой злости по поводу его побега в тот день не испытывал, а даже интерес – куда это он смог сбежать-то от него?

Ответить Нэй не успел, так как на сцену утренней пьесы вышел следующий персонаж, появление которого еще больше удивило Нэя, потому что это был Командор Ордена Молчаливых – Шато ди Карло!

Вот тут выяснилось, что оба, и ди Карло, и Бер, играют роли так называемых покупателей, а товаром является сам Нэй!

Удивительно то, что Бер предложил определенные преференции, если Нэй придет во Внутренний Конвой! Бывшего, ну для них, карманника зазывали в самую нелюбимую ночниками всех городов организацию! Причем Академия ВК Аркета ждала Нэя с распростертыми объятьями!

А ди Карло сделал предложение, от которого мало кто отказывался в обычной ситуации – это вступить в Орден Молчаливых! Конечно, Нэя никто языка лишать не собирался, то есть и с языком найдутся и должность, и возможности.

Это, конечно, было все прекрасно и великолепно и звучало соблазнительно. Но одно выбивалось из общего фона – происхождение Нэя! Он ведь сошо! И он об этом заявил. Хотя чего заявлять-то? И так было видно!

За версту было видно, что Нэй – сошо!

Господа покупатели стушевались, но заявили, что их высшие адепты и начальники обещали что-нибудь да придумать.

Что придумать? Плац подметать, что ли? И какая Академия для сошо?

Ладно, демоны с Внутренним Конвоем и Орденом Молчаливых. Но появление третьего покупателя даже первых двух повергло в трепет и удивление.

Ну еще бы! Сам полковник Чистильщиков, великий и грозный борон Лим фон Штурф, собственной персоной! У Нэя челюсть точно на песок упала.

Полковник был в парадном доспехе, в черном, очень черном и сверкающем, на шлеме плюмаж, от которого веяло не только красотой, но и властью его носителя, при этом тот довольно ровно общался со всеми. Подошел, пожал руки обоим покупателям и Нэю! Руку его чуть дольше задержал в своей, чем положено при рукопожатии. Проверял, видимо. А затем странно мотнул головой, развернулся и обратно пошел, откуда появился. Нэй только и расслышал его фразу: «Вот же зараза!» Подумалось, что на его счет.

Впрочем, так оно и было именно на его счет, но только в смысле его происхождения.

Объяснил ситуацию капитан Ностро ван Дервик, к которому Нэй, собственно, и шел в Центр. Нэй специально познакомился с ван Дервиком и не скрывал этого ни от себя, ни от него. Он хоть и исследовал Центр своими способностями, но виденье со стороны давало только общее представление о том, что происходит в этом месте, а потому Нэй и познакомился с офицером, работающем в Центре. Благо, несмотря на свое аристократическое происхождение, капитан был довольно демократичным в общении и посещал места, в которые был вхож и Нэй. Ну, дом Мелисы был одним из таких мест.

Ван Дервик и объяснил, что барон пришёл именно для того, чтобы убедиться в правдивости слухов. Кто их распространил, одному Скирии известно, но о парне, который способен на многое, узнали многие, и многие вдруг решили его заполучить в свои ряды! Чистильщики не исключение, и, как понятно из взгляда барона, Нэй оправдал все его ожидания, для этого, видимо, нужно было иметь талант покупателя, но вот происхождение…

Как говорится, устав изменить можно, как хотели Молчаливые, и что-то там подкрутить в Академии начальники Внутреннего Конвоя, но ведь происхождение будет выпирать из всех дырок! Сошо и Королевская кровь – два разнополюсных знака иерархической пирамиды – вершина и ее основание. Единственные, обозначенные Богом! Воссияние-то чувствуется и сильное воссияние воспринимается, но все-таки сложно понять, какого полета человек. А вот смотришь на человека-сошо и понимаешь, что это человек – сошо, и ни прибавить тут нечего, и ни убавить. Как и человек с Королевской кровью тоже за версту виден. Почему? Ну, вот так «сила крови» устроила…

При этом мысль о том, чтобы взять и возвысить мальчишку хотя бы до малого воссияния, ни у кого не возникла. Странно это как-то. Или просто общение с сошо было так непривычно для «покупателей», что эта мысль им просто в голову не пришла.

А согласился бы Нэй на это «халявное» возвышение? В этот момент жизни, скорее всего, да, так как он еще не обрел всей своей принципиальности, или просто тараканов в голове было поменьше. А вот в будущем…

Но если Молчаливые и Внутренний Конвой еще могли что-то придумать, то Чистильщики просто не имели возможности изменить Древний Устав Ордена, где даже рядовой полевых когорт должен был обладать маломальским воссиянием!

В общем, у Нэя был выбор в случае, если он не проходил испытание Граничников, если бы не вошел в Лес (что было бы полной неудачей, и лучше повеситься, чем жить дальше – да, были у него такие жуткие мысли), избрать что-то одно из двух – или Молчаливых, или Внутренний Конвой. Но он надеялся, что выбирать ему ничего не придется (на самом деле выбор-то был призрачный), и он достигнет того, к чему так давно стремился…

Любопытно то, что, когда Нэй заявил о желании пройти испытание граничников, северяне все как один также решились на испытание. Бер возмутился, заявив, что у них контракт на север! Но тут ван Дервик в свою очередь сказал, что испытание может пройти любой рекрут, заявивший об этом желание, к тому же, если кто-то из северян это испытание пройдет, то Бер получит вознаграждение в несколько раз большее, чем за всех четверых по северному контракту, вместе взятых. Бер на это только плечами пожал.

Конечно, имелось в виду, если кто-нибудь из северян откроет в себе дар муляр-таша, хотя и за «идущего» вознаграждение было больше, чем просто за рекрута.

В общем, хорошо, что все эти встречи и разговоры не упустили главного – бюрократию первого дня. Как раз до отбоя были подписаны все документы и обязательства, так что с утра можно было сразу приступать к занятиям.

Как уже знал Нэй, занятия начинались с раннего подъёма, к которому он был привычен. Затем бег перед завтраком. Занятия на тренажерах, чтобы утрясти съеденное, и уже только после этого учёба и тренинг. И везде, и всюду, и всегда их маленькую команду сопровождала пара целителей, которые очень внимательно отслеживали состояние рекрутов и следили, чтобы никто особо не переусердствовал. Или, наоборот, не обленился.

Кстати, в Центре уже было несколько человек, которые готовились к испытанию, и по их взглядам и состоянию Нэй понял, что это не такое уж и милое обучение, как сам себе представлял со стороны. Впрочем, Нэй был в себе уверен и оттого не сильно волновался. Да и занятия на самом деле оказались довольно… милыми.

И высыпался. Привык рано вставать, но вот редко ложился до полуночи, а тут отбой в десять вечера, и чтобы никаких блужданий после.

Интересно то, что покупатели появлялись и в дни занятий. На второй день прибыл Командор ордена Клепты – Нас ди Фрот. «Клептиры» (Учитель, смеясь, называл их «клептоманы»; когда объяснил смысл слова, Нэй тоже долго смеялся) считались чем-то вроде научного, изучательного и очень дисциплинированного общества, собирающего внутри себя талантливых людей, но все-таки больше детей, а после развивавшего их и дающего в будущем определенные преференции и поддержку. Но им была нужна охрана и для защиты своих мыслей, и для защиты различных экспедиций. Ведь даже на запад забирались они в земли эльфов, но, как говорил Учитель, само собой, с разрешения этих самых эльфов.

Командор мог забрать Нэя хоть сразу же! У клептиров не было какого-то пренебрежения к сошо, им это было совершенно не страшно. Им главное – талант или ум человека, или определенные умения (видимо, Нэй подпадал под третье правило), а титулы для них были второстепенны.

Но удивительное дело: поговорив с Нэем, Командор заявил, что, да, в Граничном патруле парню самое место! И не стал настаивать на предложении. Видел будущее? Хотелось бы, чтобы так оно и было.

Ночью четвертого дня занятий Нэя посетили еще одни покупатели. Или все-таки любопытные? Почему ночью? Потому, что это были ассасины! Мужчина и женщина. Как пробрались в Центр, это вопрос третий. Но пробрались, никого не разбудив, и минут десять возле кровати Нэя о чем-то тихо беседовали.

Нэй проснулся, но не стал из себя выходить, чтобы подслушать, о чем говорят. А просто сделал вид, что продолжает спать. Многие обманывались, но ассасины не многие. Конечно же, поняли, что он не спит, но сделали вид, что не заметили. В общем, все остались довольны друг другом. Правда, Нэю сначала было капельку страшно. А что, если они по его душу пришли? Хотя…

Хотя тот, кто хотел его убить, думает, что убил, поэтому большой сюрприз будет. Так что глупости все это…

Ассасины орден таинственный, загадочный и совершенно непонятный этому миру. Никто не знал, откуда они пришли, как возникли (Учитель рассказывал версию из его мира), где их главная цитадель, где идет их обучение и где находится их сила. Даже Учитель, побывавший во многих местах Каракраса и не только, пожимал плечами. Слухи были, но это ведь только слухи.

Но при этом нанять ассасинов довольно просто. Нужно встать глухой ночью на любом перекрестке четырех дорог, лицом на юг (видимо, там их Главная Цитадель находится – на юге) и проговорить фразу: «Жизнь и Смерть!». Говорят, ассасины (а они ходят парами, мужчина и женщина) появятся минут через пять. Главное, чтобы это не было просто шуткой. Убить не убьют, но язык отрежут.

Хотя это тоже слухи.

А в последний, седьмой день подготовки к испытанию появились адепты Темного Ордена. То, что они были покупателями, это вряд ли. Но то, что пришли посмотреть на Нэя, это точно.

Такая слава Нэя немного коробила. И в самом деле, что он такого сделал, чтобы так много людей хотели с ним пообщаться и даже предложить такие удивительные варианты дальнейшей жизни, о которых двадцатилетний парень и мечтать не мог еще несколько лет назад? А сейчас и Внутренний Конвой! И Молчаливые! И Чистильщики! И Клептиры! И Ассасины! И даже Темный Орден!

Несмотря на свое название, адепты Темного Ордена считались приверженцами скирианства до мозга костей! Просто шли они к вере несколько иной дорогой, чем обычное верование в Великого Скирию. Изучали они темную сторону учения Скирии, поэтому старались особо не светиться. Многие считали, кто знал или хотя бы краем уха слышал о Них, что некроманты они. Но враки это все. Они, конечно, изучают смерть, знают многое о смерти, но искусство некромантии и рядом не стояло с их знаниями. В Некроне, конечно же, есть их темная церковь, но темные церкви Темного Ордена есть в любом городе, просто их нужно уметь видеть. Так легко они не открываются простому смертному, да и Королям не спешат свои секреты раскрывать.

Почему Учитель о них почти не рассказывал, да и в памяти редки их упоминания? Вот именно, что их нужно видеть и о них помнить…

Вот пришли эти трое на занятия, в черных балахонах (в этом мире очень много черного цвета), с белыми масками в виде черепов на лицах, посмотреть на Нэя, а уйдут, и все о них забудут!

А почему он о них помнит?

А правда, почему?

Может, оттого, что один из темных, точнее, через секунды Нэй понял, что одна, так как это была женщина, подошла к нему. Из ее темного длинного рукава выпросталась рука, тонкая, изящная, чуть смуглая и на удивление теплая, когда она дотронулась до Нэя.

Он, конечно, не чувствовал себя как кролик перед удавом, но некоторую замедленность ощутил. Но от темных не исходило угрозы, скорее, интерес к нему, к Нэю. Просто при их появлении всегда так, как будто время замедляется. Правда, другие, кто находился в комнате, в этот момент и в самом деле остолбенели, а после их ухода о них даже не вспомнили.

Но Нэй помнил. И помнил, как она подошла, дотронулась до его лица рукой и произнесла:

– Смерть тебя любит! Но и Жизнь в обиду не дает!

И после этого все трое развернулись и ушли, а занятие продолжилось как ни в чем не бывало.

А Нэй у новых друзей (удивительно, но с северянами подружился, правда, до последнего дня только двое выдержали) спрашивать ничего не стал. Самому появление Темных, как сон казался, но раз оставили о себе память, значит так им, а может, Нэю было нужно. В вопрос «Почему?» вдаваться не стал – не время еще.

В общем, под впечатлением от встречи с Темным Орденом Нэй решил не идти вечером, а перенести начало испытания на утро. Что-то ему подсказывало, что утро вечера мудренее.

А вот его новые друзья решились на вечернее начало испытания.

Нэй проводил их до стены и проследил, как оба вошли в Язык. Видимо, и в самом деле натира подготовки оставляет только достойных. Но какой у каждого дар – это уже время покажет.

Сам же Нэй решил отоспаться в эту ночь. Причем, несмотря на одолеваемые мысли обо всех встречах в Центре, о задуманном плане мести, он все же заснул, закрывшись от своих дум, в уголке тишины, созданном им в своей голове. Сон при этом очень крепкий, не добудиться, хоть тряси, хоть кричи в ухо, но утром нужно минут пять, чтобы осознать себя и свое тело. Поэтому очень редко применял этот способ засыпания.

Ну, а утром подготовка и сборы, и вот он уже рядом с кромкой серого каменного леса, хотя это всего лишь аномалия. Но выглядит все, как Каменный лес.

*** 

Любой испытуемый берет с собой в дорогу вместо чемодана сумку с надписью… «Динамо»? Ручку и большой кроссворд?

Бр-р-р…

Это куда его занесло?

Нет, конечно. Это была шутка. Просто шутка подсознания, которое… Нэй еще не изучил, но которое уже выдает странные вещи.

Но не об этом ведь сейчас речь.

На самом деле любой испытуемый, как и любой Свободный искатель и Патрульный, перед любым походом облачается в специальный комбинезон с капюшоном из плотной ткани, который защищает от тепла «ночных камней». Комбинезон делится на две части – нижнюю и верхнюю, которые соединяются между собой различными способами от многочисленных пуговиц до крючков, лямок и тканевых поясов. Понятно, что такая конструкция сделана, чтобы человек мог справлять нужду. И на занятиях, кстати, этому процессу был посвящён целый день без всякой стыдливости и на полном серьезе.

Под комбинезон надевается нижнее белье, хотя есть любители надевать его на голое тело. Комбинезон плотно облегает туловище (обычные – подгоняются под фигуру специальными тесемками и завязками, индивидуальные на заказ – шьются по фигуре клиента) и способен выдержать атаку гиркона. Еще возможна дополнительная защита, но только из кожи – кирасы, налокотники, наколенники, всевозможные щитки. И обязательный шлем, тоже кожаный. Ну, а после подгонки комбинезона надевается все остальное – сапоги с высокими голенищами (мелкие гирахниды любят кусать щиколотки, и, хотя ткань комбинезона теперь защищает от укусов, традиция осталась), пояс с оружием, со всевозможными кармашками и сумками (Нэй взял только пояс с двумя длинными медными кинжалами, все остальное заменила его разгрузка).

Походный ранец с сухим пайком на десять дней (вряд ли испытуемому потребуется такое количество пищи, но снова от традиции никуда не деться). Внутри ранца можно еще найти примус, некоторое количество сухого огня, ну, а медный котелок прикрепляется с внешней стороны ранца. Котелок можно потерять, но, как гласит поверье, Нэй его только слышал, почти сразу к следующей стоянке котелок всегда находится. Это единственная вещь в Лесу из внешнего мира, которую можно найти. Не свой, так чужой.

Что касается пищи вне сухого пайка, то в Королевском лесу ее практически нет. Можно, конечно, убить тварь, но приготовить ее одна морока, так как убитую тварь нужно очень быстро освежевать и разделать – в котелке с кипящей водой мясо не гниет и не превращается в слизь, но это нужно еще успеть сделать, особенно чтобы вода закипела именно в тот момент, когда ты убиваешь тварь. Понятно, что это практически невозможно.

И как в аномалиях, так и в Королевском лесу, было всегда тепло, даже если в нормальном пространстве стояли морозы. Но сейчас стояла ранняя осень, теплые дни, поэтому зимнюю одежду Нэю взять не предлагали.

Ну и, конечно, фонарь-фаер.

Сначала Нэй не хотел его брать, но ван Дервик сказал, что это традиция, которую лучше не нарушать. Поэтому Нэю пришлось его взять, но вот аккумы к нему он оставил. На это капитан только пожал плечами.

Вот после этой всей подготовки Нэй и начал испытание.

Если честно, он никогда никому этого не говорил впоследствии, но ему было очень даже жутко страшно перед этой серой неизвестной каменной массой. Со стороны она вообще казалась единой непроходимой стеной. И именно в нее, в эту непролазную на вид массу камня и требовалось сделать первые шаги.

И Нэй сделал.

Сначала ничего. На второй шаг резкое давление, сопротивление то ли воздуха, то ли каменной стены. Нэй вообще не понимал, что видит, все вокруг померкло, как какие-то всполохи, и очень страшно вдруг становится. А на третий шаг резкое повышение сопротивления, как будто тебя выкидывает обратно, но еще мгновение и…

Вокруг только Каменный лес! И ты идешь, идешь, идешь…

Так он вошел?

Нэй еще раз огляделся по сторонам, как бы проверяя свои ощущения, но чувства и обстановка его не обманывали – вокруг был только камень! А значит…

Он прошел первую часть испытания! Он вошел в Королевский Лес! Он сделал свой первый шаг к своему будущему!

Как он был счастлив!

А рефлексия (много разных словечек у Учителя набрался и теперь сорил ими направо и налево) пройдет. Вот прямо сейчас и пройдет.

Ай!

Он что, заснул, что ли?

Сел отдохнуть, нервы успокоить и взял, да и заснул, и чуть со своего каменного стула не свернулся.

А когда глаза открыл, чуть было от испуга не вскрикнул, а рука к ножу потянулась. Но быстро взял себя в руки. Это же он спросонья.

Перед ним сидел гиркок – каменная крыса, одна из тварюшек Королевского леса.

Испуг поборол, а почему руку от ножа убрал? Нэй совершенно не знал, как это возможно, но, как он знал и как им всем рассказывали во время занятий, у Граничного патруля с этими вот милыми, но очень жуткими на вид созданиями был заключен Мирный договор! Вот именно – самый настоящий Мирный договор! Люди не трогали гиркоков, а гиркоки не трогали людей, конечно, если обстановка и положение не вынуждают действовать от обратного. Почему? Общий враг гиркоков и людей были гирахниды – каменные пауки, которые и являлись основной массой тварей Королевского леса и основной силой Прорывов. И люди с гиркоками довольно успешно научились прореживать поголовье их обоюдного врага.

Впрочем, как это ни парадоксально, но гиркоки так же участвуют в Прорывах, действуя в едином союзе со всеми рвущимися из леса тварями. Но при этом Мирный договор остается в силе вот уже более трехсот лет.

– Ну, чего уставился? – Нэй сам удивился, что задал этот вопрос, уж больно глаза у твари умные.

Или показалось?

Но гиркок дернул глазом, как человек бровью в удивлении.

– Смотри, смотри, – Нэй вздохнул, сдернул ранец и вытащил плитку, брикет сухой пищи, в котором было намешано и спрессовано все: и хлеб, и мясо, и какие-то травы, и специи.

Вытащил, посмотрел на гиркока и, отломав половину брикета, бросил твари. И замер, наблюдая, как гиркок ест.

Тот принюхался, раскрыл свою четверную пасть, которая, как цветок, распускается, и подхватил брикет. Но по анатомии Нэй знал, что это только хватательная пасть: вцепится и не отпустит. А вот внутри была некая пасть-мясорубка, которая перемалывала все, что держала четверная челюсть. Нэй и услышал очень быстрый-быстрый хруст, и половина брикета исчезла внутри за какие-то мгновения.

– Быстро ты его приговорил, – усмехнулся он. Есть этот брикет всухомятку было совершенно невозможно, но вода была везде, вот в котелок он и набрал немного из стекающей рядом струйки.

Не врали. Вода была не то чтобы невкусной, просто очень теплой и немного горчила.

Нэй откусил от брикета, сделал глоток. Пережевав все, проговорил:

– Вот вместо того, чтобы смотреть, лучше бы подсказал, куда мне идти!

Теперь Нэй мог поклясться, что оба глаза гиркока уставились на него в удивлении.

– Нет! Я не заблудился, – замотал он головой. – Ну, есть немного. Но на самом деле – просто боюсь я! Вот! – признался в слабости крысе? Королевский лес явно что-то делает с людьми!

Гиркок раскрыл пасть, щелкнул своими четырьмя частями, как будто зевнул, и голову так набок повернул, продолжая смотреть на Нэя. Потом неожиданно хрюкнул, что совершенно не вязалось с его внешностью. Это он посмеялся, что ли? И хвостом так своим огромным, единственная часть тела, по которой гиркока можно было с обычной крысой сравнить, по камням ударил. Встал на свои короткие, но очень толстые лапы, еще раз хвостом по камням и в левую от Нэя сторону убежал. Медленно так, меланхолично, явно давая понять, кто в Лесу хозяин.

– Спасибо! – крикнул Нэй вдогонку. Встал, рюкзак на плечи и быстрым шагом в то направление, видимо, боясь, что подсказка (а это точно подсказка?) исчезнет меж каменных деревьев.

Чуть ли не бежал минут десять. А затем…

Резкая перемена обстановки, всполох, аж глаза зажмурил, и солнце чуть выше и в глаза бьет, и стена-бородка в ярдах пятидесяти от выхода.

Язык Демона?

Увидел улыбающегося ван Дервика. Тот как-то обмолвился, что муляр-ташей в испытании не было уже пару лет как! Поэтому и улыбался, что рад был свершившемуся факту рождению, так сказать, нового муляр-таша!

А Нэй как обессилел. Упал на колени и размашисто раз десять перекрестился, и только после этого как будто силы вернулись. Встал, повернулся к каменной стене Языка, снова перекрестился:

– Спасибо! – сделал шаг и дотронулся до кромки, почувствовал шершавую поверхность камня. – Спасибо!

Ни до, ни после, Нэй больше никогда не испытывал столько эмоций, нахлынувших на него, как в эти минуты. И счастье, и радость, и осознание того, что он получил именно то, что хотел! Хотелось прыгать от счастья, кричать от радости и всех простить и прощать!

Вздох…

Ну уж нет. Скирия простит.

А через час Нэй уже стоял за воротами Рекрутского центра.

Ван Дервик, конечно, знал о том, что Нэй в случае успешного прохождения испытания попросит так называемые «последние» десять дней, которые может взять на самом деле любой рекрут для улаживания своих последних дел перед подписанием контракта на службу. Знать-то знал, но отпускать жутко не хотел. Был готов пылинки с Нэя сдувать, чуть ли не под замок посадить! А вдруг с ним что-нибудь случится? Разве в вознаграждении дело? Муляр-ташей так давно не было, что граничники нервничать стали, а не сломалось ли что в Языке Демона? А тут муляр-таш! И парень хочет уйти на эти проклятые десять дней! Под ключ! Срочно под ключ! И никуда не пускать!