Своя игра – 3. Дезертир с большой дороги

– Осторожнее! – предупредил Люцифер, едва мы отошли от места схватки.

Я проследил за его взглядом и заметил на толстой ветви стоящей впереди сосны бугристый темный комок.

«Черная полуночная пантера двадцать девятого уровня, – сообщила система. – Берегитесь: ее когти остры как бритвы».

Если она полуночная, какого хрена охотится среди дня? И вообще, бредовая картина: пантера на сосне. Конечно, я нахожусь в искусственном мире, и если его создатели не запретили пантерам шляться по лесам средней полосы и сидеть на соснах, они при желании будут и шляться, и сидеть. Особенно не обычные, а полумистические. А ты, подружка, полумистическая, верно?

«Полночь одарила свою любимицу тремя жизнями, – подтвердила мои подозрения система. – Только бессмертные способны убить ее сразу».

Ну вот и выяснилось самое главное относительно тебя. И все же с выбранным для засады деревом ты плохо сочетаешься. Еще б на елку залезла! Привет дедушке Крылову. На ель пантера взгромоздясь, позавтракать совсем уж было собралась. Но призадумалась…

Мы тоже призадумались. И пустили вперед Люцифера. Хищница его проигнорировала, доказав, что отнюдь не глупа. Бард зубам и когтям за секунду не поддастся, а через полторы Торн уже сбил бы пантеру с конской спины прыжком. Примерно по тем же причинам тварь не нападет на Торна, если под дерево сунется он: волколатник слишком хорошо защищен костяными пластинами, и мы успеем подать ему помощь. Ничего не поделать, живцом опять придется быть мне.

Глава 3

Меня ни капельки не тянуло подставляться под бросок семидесятикилограммового мускулистого тела, что сиганет с высоты четырех метров, еще и как следует оттолкнувшись от ветки, на которой сидит. Люцифер это выдержал бы; не исключено, что и Торн, хотя тот скорее отскочил бы в сторону. Мне не светило ни выдержать, ни отскочить. И прежде чем провоцировать пантеру, следовало как минимум сбить ей прицел, так сказать. Я поискал взглядом вокруг, надеясь увидеть не очень большой, и в то же время увесистый камень, или подходящую палку, но если таковые и валялись рядом, то их скрывала палая листва. О!.. Вон кучка кала, оставленная каким-то животным. Свежая, компактная, липкая и вонючая даже на вид. Подходяще.

Я присел, аккуратно впихнул руку в слой перепрелых листьев, чтоб не марать ладонь, медленно встал, сделал несколько шагов в сторону сосны и швырнул дерьмом пантере в морду. В момент запуска снаряда понял, что не попаду, однако хищница подумала, что я кидаю метко. Она попыталась уклониться и как раз подставилась под мой подарочек, а так как ее позиция на ветке мало подходила для резких движений, еще и свалилась с дерева. Конечно, приземлилась на все четыре лапы, ничуть не пострадав, но мы уже были возле нее. Тут-то и оценили, что значит драться с противником, который способен к мгновенному воскрешению. Любимица Полночи – харя в дерьме – металась меж нами со злобным рычанием, и пока мы ее прикончили, успела зацепить своими когтищами каждого, а Люцифера еще и укусила за ногу. На перевязки ушли последние лоскуты рубахи, зато мы стали обладателями еще одной дырявой шкуры. И второй порции мяса, по весу чуть меньше первой.

– Зря ты переживал, что съедобных монстров больше не будет, – припомнил я Торну его беспокойство.

– Их могло и не быть, – возразил он. – Вот увидишь, дальше пойдут несъедобные.

Воспользовавшись тем, что шкур стало две, я привычно соорудил вьюки и повесил их Люциферу на круп так, чтоб ему было сподручно сбросить с себя груз без посторонней помощи. Мясо кое-где торчало наружу сквозь прорехи, однако куски я резал большие, и вывалиться ничего не должно. А что все же выпадет, так и хрен с ним: Торну все равно хватит, у меня для пропитания еще остались гостинцы от Айка.

– Пошли? – спросил Люцифер.

– Пошли, пошли.

Однако далеко нам уйти не удалось. Еще с полсотни шагов в сторону храма – и путь нам преградила собака ростом с теленка и красными глазами. Она выглядела так, словно сдохла несколько дней назад и успела частично разложиться. Из пасти текла пена. Знакомьтесь: бешеная овчарка Повелителя гниющей плоти. Уровень – тридцать шестой. Глубокий укус чреват столбняком, легкий – гангреной, а после смерти можно попасть в рабство к покровителю всех зомби, разумных и неразумных.

– Я правильно говорил! – торжествующе сказал Торн. – Съедобные монстры кончились – этот уже несъедобный.

– Знаешь, как мне кажется, несъедобность – не самая важная его характеристика, – заметил я. – Лучше подумай, чем отлечиваться будем, если он нас погрызет. Снадобий-то нет.

– Значит, нельзя позволить ему нас погрызть. То есть вас. У проклятых моего ранга иммунитет к заражению от низкоуровневых зомбаков. Так что я буду нападать, а вы помогайте.

Торн показал себя в качестве танка отлично, и с овчаркой мы совладали при минимальном для нас ущербе, который весь пришелся на волколатника. Я вытер меч пучками травы и угрюмо посмотрел на собачий труп без головы и одной лапы. Только вошли в город, а уже третье столкновение. Мышка, кошка, и вот теперь жучка. А дальше кто? Внучка, бабка, дедка, репка? Попытался представить себе арнаурскую репку и вздрогнул. Впрочем, до встречи с нею мы не доживем. Нас прикончит еще бабка, и уж в любом случае – дедка. Но с внучкой-то справимся? Должны…

Перед храмом мы взяли вправо. Мало того, что в здании теперь крылатые монстры – там наверняка и других жильцов полно. Интересно, какой у них радиус агрессии? Наружу не выскочат?

Город сбоку от храма зарос деревьями и кустарником так густо, что мы не сразу поняли, когда остались позади руины последних домов. Дальше валялись отдельные камни и целые скрепленные раствором фрагменты рухнувшей ограды, за которой начиналось кладбище с провалившимися могилами и оплетенными вьюнком склепами. Из-под земли послышался леденящий кровь и душу вой. Ну что за невезуха такая? Не видать нам внучки! Будет армия мертвых – получите, распишитесь…

Прикинув размер кладбища и возможную численность его населения, я оценил ситуацию как неблагоприятную для нас и «берсеркер» активировать не стал. Не успеть мне за минуту расправиться со всеми, кто вылезет сейчас на поверхность. И что мы будем делать, когда кончится лимит? А вдруг он сегодня еще понадобится?

Торн повернулся и бросился наутек. Я вскочил на Люцифера и поскакал следом, придерживая вьюки с мясом. Скелеты и мумии гурьбой погнались за нами, но быстро потеряли интерес к преследованию и остановились. Когда мы достигли надвратной башни, последние из них уже сделали «кругом» и возвращались к местам обитания.

– Попробуем обойти храм слева? – спросил Торн.

– Не стоит, – сказал Люцифер. – Пока Иван бездоспешный, по городу нам все равно не пройти. Попадется кто-то хоть немного опаснее овчарки Повелителя – мы не справимся. А ведь рано или поздно попадется.

– Да, пожалуй, – согласился Торн. – Что-то нечисть ненормально активна сегодня. Точно говорю: так быть не должно.

– А ночью станет еще хуже, – заключил я. – Правильно, Люц? Повылазят еще те монстры, что света не терпят, и всякие призраки развалин. Давайте лучше осмотрим башню. Если засесть внутри не получится, обоснуемся в лесу прямо перед ней. И дождемся очередных визитеров к фуриям. Или охотников за монстрами – без разницы. Они в Арнаур точно не голыми прибудут – вот с них я и сниму себе броню.

– Охотников, чьи следы мы видели, было двое, – заметил Люцифер. – А клиентов мстительниц – целых четверо. Следующая группа может оказаться еще больше. И насколько круты окажутся гости? Вдруг очень?

– А мозги нам на что? На троих у нас три головы – я не ошибся? Или у кого-то нету? Придумаем, как одолеть превосходящие силы противника.

Выставив Люцифера дозорным на бывшем крепостном валу, мы с Торном поднялись на второй ярус башни. Здесь размещались механизмы подъемной решетки. На третьем ярусе оказалось пусто, если не считать залежей засохшего помета, оставшегося от бесчисленных поколений монстров, да нескольких бадей для смолы, которую в стародавние времена защитники Арнаура лили на головы врагов через специальные желоба. На верхней боевой площадке, под открытым небом, громоздились неровные пирамиды глыб для камнеметов, а от самих метательных машин ничего не осталось: деревянные части сгнили, железо съела ржавчина.

Не найдя наверху никого живого и ничего интересного, мы вернулись на второй ярус. Удерживающие решетку цепи хоть и были защищены от дождей, поржавели так, что смотреть страшно. Ударь по ним хоть чем – палицей или просто тяжелой и крепкой палкой – не выдержат. А Дженкуир возьмет их обе с одного удара. Смогу ведь я махнуть мечом так, чтоб перерубить ту и другую сразу? Примерился – да, смогу. Ну вот, уже кое-что. Окажется гостей много – разделим их пополам решеткой. А кто под нее попадет, того поделит надвое самым непосредственным образом.

– Отлично! – одобрил Торн. – Однако одного этого может оказаться мало.

– Тогда давай соорудим приспособы для скидывания камней с верхней площадки, – предложил я. – Только приводить их в действие придется тебе. Я не успею управиться сразу и здесь, и там. Ну и по лестницам сбежать с третьего яруса ты сумеешь быстрее.

Порезав шкуры крысы и пантеры на завязки, я нарубил в лесу жердей, втащил их на башню и смастерил две платформы. Каждую предполагалось установить на козелки и подпорки с таким расчетом, чтобы Торн мог опрокинуть любую из них, – либо нажав лапами на рычаг, либо просто толкнув плечом. После нескольких неудачных экспериментов у меня получилось настроить обе конструкции требуемым образом, и я нагрузил на платформы столько камней, сколько они могли выдержать. Спустившись, мы осмотрели башню сперва со стороны леса, а затем из города. С земли наших подлянок совсем не было видно за обветшавшими крепостными зубцами. Когда платформы опрокинутся, камни разом покатятся по наклонной, обрушат эти зубцы и полетят вниз вместе с ними.

Уничтожить все оставленные нами следы мы не могли, и вряд ли в этом был смысл; замели только связанные с моей хозяйственной деятельностью. Остальные выглядели естественно: пришел некто в Арнаур с двумя четвероногими спутниками, посмотрел, кто тут ходил ранее, вошел в ворота, пережил схватку с крылатой мелюзгой, направился дальше, вернулся… Вплоть до детального осмотра башни ничто не должно насторожить даже полного параноика. Но кто ж ему, параноику, позволит ее осматривать. Откуда бы он ни приблизился, его ждет одна из наших милых домашних заготовок: над входом в арку и выходом из нее. А посредине висит на соплях решетка.

На ночь мы с Торном планировали обосноваться на втором ярусе – я уже сложил там в уголке наши мясные запасы. Люцифер спрячется на первом, в одном из помещений для стражи, что располагались под обоими ведущими на второй ярус лестницами. Конь вполне мог пройти в любое из них и там развернуться, чтоб выбраться обратно. Я сходил за ним, он попробовал, и совершил все необходимые маневры на приемлемой скорости.

– Не хотел бы оставлять тебя там на ночь, – сказал я. – Но если до вечера никто не появится, другого стойла тебе не видать.

– Если появится – тоже, – ответил Люцифер. – Разве ты собираешься делать второй заход в Арнаур сегодня же?

– Повезет с добычей снаряжения – почему нет? Хотя бы для того, чтоб найти место для ночевки понадежнее. В башне у нас не получится себя обезопасить. Ворота блокировать нечем. По лестницам на второй ярус тебе не подняться. Нападут на тебя здесь – нам с Торном по-любому придется спуститься, как бы мы ни укрепились наверху.

– А я считаю, безопаснее всего оставаться тут до утра. Атаковавшие нас на входе монстры улетели в храм и не вернулись. Они оставили нам башню, понимаешь? Мы взяли ее с боем, она наша. Не то что бы на нас по сей причине никто не может покуситься, однако условно мы отвоевали себе кусочек города, и…

– Дошло. Можем рассчитывать на передышку. Хорошо – заготовлю до темноты побольше травы, чтоб тебе было не так тоскливо торчать в этом закутке, да еще в барде, и справляй новоселье. А вход я попробую защитить чем-то таким, что ты легко опрокинешь со своей стороны.

Торн Люцифера полностью поддержал. Не найти нам нынче убежища лучше, сказал он. Мы обдумали и обговорили наши действия на все случаи, которые могли предвидеть, условились с сигналами, после чего волколатник ушел на сторожевой пост у ворот со стороны Арнаура, а Люцифер опять отправился на вал. Я присоединился к коню, хотя следовало бы дежурить наблюдателем на верхней площадке башни. Но мне предстояло переделать еще множество дел, а я и без того немало потрудился, сооружая платформы, таская камни и так далее. Хотелось передохнуть в компании. Люцифер пасся, а я отдавал должное съестным припасам из мешочка Айка. Все продукты оттуда были не только вкусны, но и обладали отличными восстанавливающими свойствами.

– Прости, Иван, – снова начал извиняться Люцифер. – Я очень плохо договорился с фуриями. Согласился на слишком невыгодные для нас условия.

– Да хватит уже! – поморщился я. – Думаешь, доведись мне самому себя спасать, я договорился бы лучше? Не факт. Невыгодные условия – хороший повод кинуть тех, кто вынудил тебя на них пойти. Старухособакомышей давно никто не нагибал – вот у них и зашкалил борзометр. Надо это поправить.

– Так ты не собираешься платить?!..

– Услуга есть услуга – поэтому вообще-то собираюсь. Но не столько, сколько с нас запросили. Надо заставить фурий быть скромнее.

– Но как? За ними стоит Эртрикс.

– Плевать, кто за ними стоит. Сейчас первые взносы сделаем, чтоб совсем отморозками не выглядеть, а потом поведем себя именно как отморозки. Будем перезаключать договор. Строго со своих отмороженных позиций.

Люцифер сунулся ко мне, горя желанием узнать подробности, но тут далеко в лесу вроде бы заржала лошадь. Коротко и тревожно, словно испугалась чего-то. Люц насторожил уши. Я тоже прислушался, – но куда мне тягаться в остроте восприятия с конем? Ничего не понял и с надеждой посмотрел на него:

– Это в той стороне, где медвежье логово?

– Да. Кто-то обнаружил наши следы оттуда.

– И неизбежно доберется по ним сюда… Занимаем рабочие места, готовимся.

Спешить было некуда, поэтому я не стал упражняться в подражании крикам животных, а просто сходил к Торну и сказал:

– От охотничьих угодий твоей стаи к нам едут верхом мои новые доспехи. Давай постараемся снять их с носителя без ущерба для здоровья. Нашего.

Волколатник усмешливо рыкнул и помчался на третий ярус башни. Я поднялся на второй. Люцифер встал в городских развалинах прямо напротив выезда из-под башенной арки, спрятавшись меж деревьев и груд камней. Конь был нашим слабым звеном – арнаурские упыри могли напасть на него в самый ответственный момент и все испортить. Но только он способен скоординировать наши с Торном действия, и только оттуда. Без его помощи мы сумеем разве что отступить, если вместо одного или двух – трех воинов прибудет большой отряд.

Весточка уже уяснила себе, что любая моя затея неизменно кончается дракой, и пристроилась в самом безопасном, как ей казалось, месте: на толстой дубовой балке под сводом. Я вытащил меч из ножен, еще раз прикинул, как буду рубить цепи, и приник к одной из бойниц. Прошло не менее получаса, прежде чем разглядел двух всадников. Подождал, удостоверился, что других не появится, и сообщил Люциферу по мыслесвязи:

– Приближается рыцарь в легкой броне. Похлебывает на ходу вино из фляги. Бард на его кобыле тоже облегченный, а сама она не похожа на боевую: слишком стройна и тонконога. Оруженосец – гном, и выглядит он… В общем, скорее как спутник, чем как оруженосец. Снаряга и лошадь отличные. Держится так, словно именно он господин.

– Все гномы в любой компании именно так и держатся, – отозвался Люцифер. – На то они и гномы.

– Верно, однако этот, должно быть, особо спесив. Вооружен преогромнейшим топором. А у рыцаря меч-полуторник и маленький щит с длинным шипом на умбоне.

– Мне по твоим описаниям кажется, будто я знаю этих двоих. Если не ошибся, опаснейшие типы. Жаль, что я их не вижу.

– Скоро увидишь. Едут почти не задерживаясь. Рыцарь изучает следы с седла. И раз он их до сих пор не потерял, значит, владеет уникальным навыком… Все, рассмотрел профили. У него пятьдесят первый уровень. У гнома – сорок четвертый. Ты прав, Люц – ребята опасные. Независимо от того, знаком ты с ними или нет. Что-то мне хочется свалить пока не поздно. Малейшая оплошность – и мы покойники. Как считаешь – не лучше ли нам бесстрашно драпануть от врага?

– Нет, не лучше. Должен сам понимать. И ты ведь понимаешь! Я сразу сказал, что твой план рисковый, что противников может оказаться много, или они будут слишком сильны для нас. А ты что ответил? Одолеем, мол, надо только постараться… Для кого мы ловушку готовили? Для бродяг ниже двадцатого? Нет, именно для серьезных парней. Давай лучше постараемся их убить – или хорошо покалечить до непосредственного контакта. Одного решеткой. Другого – камнями. Если у рыцаря действительно уникальный навык следопыта, отступление не поможет. Все равно придется сражаться позже. И, не исключено, в менее выгодных условиях.

– Тогда считай, что я пошутил насчет «драпануть». Жду твоего сигнала. Как там Торн?

– В порядке. Тоже только сигнала ждет.

Рыцарь и гном остановили лошадей у башни. Всего на несколько секунд. Не переговаривались, лишь переглянулись. И въехали в арку, исчезнув у меня из виду. Я приготовился. Бли-и-ин, как тяжело что-то делать вслепую! Моими глазами был Люцифер, но это не то же самое, что собственные глаза.

– Сейчас! – скомандовал конь.

Я рубанул по цепям. Меч легко взял обе, только, естественно, одну чуть позже другой. Решетка пошла наперекос и застряла в направляющих. С первого яруса донесся предупреждающий вопль. Кажется, кричал гном. То ли рыцарю, то ли самому себе. Я изо всех сил пнул по решетке. Давай, сука ржавая! Может, еще не поздно…

Глава 4

Решетка со стоном и скрежетом ухнула вниз. Сразу следом снаружи послышались ругательства, грохот падающих с башни камней, истерическое конское ржание. Я мигом скатился по лестнице. Одного взгляда хватило, чтобы воссоздать картину случившегося. Люцифер подал сигнал в тот момент, когда рыцарь уже проехал решетку, а оруженосец только въезжал под нее. Упади она сразу, попала бы точно в гнома, а так его лишь осыпало ржавчиной. Он дернул поводья, пытаясь заставить лошадь сдать назад, но та его не поняла или не успела понять. Она всего-навсего слегка попятилась – решетка обрушилась ей на шею и почти отсекла голову. Гному не удалось спрыгнуть с седла, и его правая нога оказалась прижата к земле конским трупом.

Рыцарь, напротив, дал шпоры и угодил под град глыб с опрокинутой Торном платформы. В результате оказался в том же положении, что и оруженосец, с той только разницей, что его лошадь осталась жива. Однако она страшно перепугалась и перестала слушаться команд хозяина. Вместо того, чтобы сразу подняться, как он ей кричал, сперва перекатилась на другой бок. Я даже посочувствовал рыцарю. Хреновая это штука, когда конь катается по земле со всадником на спине. После такого и пятьдесят первый уровень не поможет встать и отряхнуться как ни в чем не бывало.

Гном освободил ногу и накинулся на решетку с топором. С третьего яруса прискакал Торн и мы оба бросились к рыцарю. Прежде чем поспели к нему, его лошадь вскочила и метнулась прочь, вытаращив глаза. Люцифер встретил ее в лоб – она развернулась и понеслась обратно. Прямо на меня. Я отпрыгнул, подсек ей ногу, и животное врезалось в стену башни. Прикончить его было уже несложно.

Торн напал на рыцаря, но тот оказался защищен доспехами так хорошо, что волколатник не нашел, куда его укусить. Подоспевший Люцифер уязвимых мест выбирать не стал – по обычаю долбанул поднимающегося на ноги врага передними копытами. За нашими спинами гном то рубил прутья решетки, то разгибал их в стороны обухом. Как он при этом орал – страшно было слушать; точно мы терзали и насиловали у него на глазах любимую сестренку. Видно, привязан был к господину – именно был. Поскольку его господин доживал последние секунды своей жизни. От удара Люцифера с его головы слетел шлем. Я шагнул вперед и разрубил рыцарю затылок.

Гном проделал в решетке достаточного размера дыру – как ему показалось, – чтобы в нее пролезть. Он просунулся наполовину и зацепился сразу в нескольких местах. Поржавевшие, истончившиеся и ослабленные прутья все же оказались слишком прочны для разгибания руками, а эффективно действовать топором коротышка более не мог. На момент застревания он держал оружие в правой руке – Торн подскочил к решетке и вцепился в эту руку. Люцифер врезал гному копытом, причем хитро, сбоку, чтобы случайно не выбить из дыры. Я ударил мечом в не защищенную забралом бородатую рожу, но промахнулся и попал в горло. Гном яростно клацнул зубами – я бы не удивился, если б он поймал лезвие пастью и откусил от него кусок. Меч вошел недостаточно глубоко, и я толкнул его дальше, пропихивая меж шейных позвонков. Оруженосец дернулся и затих, пав жертвой собственного гнева. Не торопись он так на выручку рыцарю, сражался бы более успешно, не застрял по-дурацки, и, быть может, прикончил одного из нас. Вот, например, Торна. Волколатник получил от рыцаря крепкий тычок кинжалом под костяную пластину на груди, и его живучесть быстро понижалась вместе с потерей крови.

Этим я и занялся в первую очередь: помог Торну остановить кровотечение. После чего мы вытащили гнома из ловушки в решетке, расширили отверстие на случай отступления из города в лес и принялись подсчитывать трофеи, попутно обмывая победу трофейными же эликами. Нам с Люцем следовало как можно скорее восстанавливать потраченные силы, а волколатнику еще и отлечиваться. Следующая схватка с залетными гастролерами – или кем-то из коренных обитателей Арнаура – могла начаться в любую минуту.

На доспехах рыцаря и его лошади осталось несколько вмятин от камней, однако сильных повреждений они не получили. Доспехи оруженосца оказались в некоторых местах поцарапаны прутьями решетки. Когда я снял шлем с головы рыцаря, Люцифер вгляделся в его лицо и кивнул:

– Да, я не ошибся. Это Карл Ингмарский из ордена Отверженных, в прошлом маркиз Розен. Лишен титула по совокупности неподобающих дворянину поступков, как-то: оскорбление его королевского величества, отказ встать под знамена сеньора, жульничество в карты и кости, отказ платить долги, бегство с поля боя и прочие бесчестные действия. Свои земли Карл прокутил и проиграл еще раньше, и только чудом сохранил рыцарское звание. При всем этом он не был ни закоренелым пьяницей, ни трусом. Не раз отличился в сражениях. И на турнирах – пока его не перестали туда допускать за подлые приемы. Поговаривали, что на самом деле отцом Карла был известный разбойник, с которым по молодости лет согрешила его мать, и от которого он унаследовал буйный нрав, страсть к разгулу и безрассудство. Последнее время он зарабатывал на жизнь грабежами и ловлей беглых преступников. А вообще не брезговал ничем, вплоть до мелкого воровства на постоялых дворах.

– Колоритная личность, – заметил я.

– А как же! Я познакомился с Карлом еще при жизни Этьена, когда он чуть не убил маркиза в судебном поединке. Впрочем, столкнись я с ним при других обстоятельствах, все равно запомнил бы, потому что такие оригиналы встречаются нечасто. Немногие рыцари-люди пользуются услугами оруженосцев-гномов, и еще реже какие угодно рыцари предпочитают скаковых лошадей боевым. Скакуны не могут носить тяжелую броню, быстро устают даже под средней. И они более пугливы, что лошадь Карла сегодня доказала дважды: сперва выдала его ржанием, а затем подвела в схватке. Однако он свою страсть именно к скаковым породам побороть не мог. Как и преодолеть привязанность к оруженосцу. Впрочем, последнего он делать и не собирался. Гнома звали Андрес, он рос вместе с Карлом, был ему товарищем в детских играх, позже стал пажом… Откуда он взялся – история темная. Не знаю, что в ней правда и стоит ли рассказывать.

Я слушал Люцифера очень внимательно и старался запомнить то, что он говорил. На всякий случай. Ведь во Вселенной Дагора чья-то смерть вовсе не повод навсегда забыть об усопшем. В чем я убедился на собственном опыте, на примере Креппера. Новые встречи возможны как в Срединном Пространстве, так и в Мире Теней, если туда попадешь. Или через много-много лет, где-нибудь на уровнях бессмертных, когда ты о разных незначительных эпизодах прошлых жизней уже и думать забыл. Не все ведь спят и видят, как сбросить к нулям заработанную карму – для некоторых ничего дороже ее нет. Карл Ингмарский, как я понял, был своей кармой в целом доволен, иначе давно начал бы вести себя по-другому. И жесткая корректировка судьбы нашей командой в сторону незапланированного перерождения не могла ему понравиться.

О посмертных видениях база знаний говорила уклончиво: у одних они бывают, у других нет. Это зависит от все той же кармы и состояния духовно-разумной сущности. Если Карл наблюдает за нами сейчас, то у его вечной и нетленной души говно кипит в жопе. Вот я снимаю с его тела доспехи, прикидываю на себя – они мне как раз впору. Вот проверяю кармашки пояса, смотрю характеристики снадобий, считаю деньги. Вот копаюсь в седельных сумках…

Внутреннее беспокойство не давало мне сосредоточиться. Мысли настойчиво возвращались к поясу и его содержимому. Ах да, следует проверить и пояс, и остальные трофеи на предмет маячковых заклинаний. Чуть не забыл. А то влипну опять…

Необходимыми для магического сканирования средствами я не располагал, а потому нащупал и сжал пальцами камень амулета Айка. Кстати, давно пора познакомиться с этой штуковиной. Такая полезная хрень, и уже сутки болтается на шее без дела.

«Получен доступ к базе знаний Айка из Бренна, – уведомили меня. – Исключения: информация личного характера, а также та, которую вы не способны усвоить на текущем уровне. Что именно вы хотите узнать?»

«Все!!!» – чуть было не пожелал я, однако потакать подобной невоздержанности система всяко-разно не стала бы. Ограничусь инфой по обнаружению и нейтрализации любой следящей мерзопакости.

Разыскав дорогую по затратам маны, зато короткую и универсальную молитву, я прочел ее сперва над вещами Карла, а затем и Андреса. Те и другие оказались от «маячков» чисты. Поэтому никаких других действий не потребовалось, и я, уже со спокойной душой, вернулся к осмотру добычи.

Бывший маркиз хоть и был склонен к транжирству по-крупному, на бытовом уровне оказался мужиком запасливым, а гном – еще более. У них имелось все необходимое для долгих путешествий с удобствами. Особенно я порадовался легкому, почти невесомому палаточному навесу. Он был рассчитан на двух воинов не терпящих тесноты, а значит, растянув его повыше, я не только улягусь под ним сам, но и спрячу от дождя Люцифера. А еще у моего коня теперь есть настоящая попона с кобылы Карла – чудесного качества, шитая золотом. Когда-то я дал себе зарок купить Люцу такую; и вот мы вместе добыли ее в бою. Вдвойне приятно, и экономия.

Предметы походного хозяйства лежали в основном в седельных сумках лошади Андреса, и взял я именно их, как более вместительные и прочные. Лук выбрал Карлов, щит и кинжал тоже. Что касается лука, то он показался мне не хуже утраченного при пленении Бдящими вампирского; характеристики кинжала позволяли оружию сохранять нанесенный на него яд для многократного использования. К счастью для Торна, в момент получения им удара лезвие было чистым, иначе мы на спасение волколатника лучшие из только что обретенных зелий истратили бы, и не факт, что с успехом. А так обошлось: видимо, у Карла запасы отравы иссякли, причем настолько давно, что я даже пустых пузырьков из-под нее не сыскал. От сосудов для ядов редко избавляются, когда есть надежда наполнить их в недалеком будущем, ибо они сами по себе представляют ценность, обусловленную высокими требованиями к хранению сильнодействующих средств. Однако Карл по всем признакам не первый месяц сидел на мели. Многие предметы снаряжения и конской амуниции нуждались в починке у мастеров по причине естественного износа и повреждений в схватках. А ремонтировались кустарным способом самим рыцарем или оруженосцем. Причем хреновеньким дешевым инструментом.

Деньги в значительном количестве нашлись лишь у Андреса. Видно, прижимистый гном заведовал походной казной хозяина, не позволяя тому спустить всю наличку. Я выгреб из мошны коротышки сорок шесть золотых, столько же серебряных и двадцать девять медных монет. В то время как у Карла в кошельке лежало в десять раз меньше: только для звона, и чтоб каждый раз на выпивку у оруженосца не просить. Зато комплектов игральных костей у него нашлось целых шесть: все разные, и все дорогие. И все наверняка с подвохом. Направленным против тех, кто сядет с шулером за стол.

Лезвие меча маркиза и шип на щите могли принимать изрядные порции яда, как и кинжал. Наконечники стрел тоже – эти, правда, держали только одиночные дозы. Кажется, Карл при любой возможности отравлял все, что у него было острого. Если он давно подобные привычки имел, фигли удивляться, что его перестали пускать на турниры. Ну и вьюки их с Андресом лошадей, которые я нашел в седельных сумках в свернутом состоянии и сразу захапал себе, были чисто разбойничьи, с пятикратным внутренним объемом против видимого внешнего.

– Появление на наших следах Карла Ингмарского недобрый знак, – сказал я Люциферу.

– Весьма недобрый, – согласился он. – С тех пор как герцог взвинтил назначенную за тебя сумму, ты стал интересен для опытных охотников за головами. Если он опять ее поднимет, заинтересуются еще более опытные. И тогда на каждом шагу жди беды.

«Награда за вашу поимку увеличена с трех тысяч золотых до пяти, – откликнулась на пророчество коня система, словно лишь его и дожидалась. – Условия получения изменены: доставка в Каритек живым или мертвым».

– Ты видел? Дорожаю как зерно в голодный год, – усмехнулся я. – Подожду еще немного, а потом доставлю Генриху самого себя, срублю бабла, погашу кредиты и беззаботно заживу одним пространством ниже Срединного.

– Все шутишь! – неодобрительно покачал головой Люцифер.

– А что прикажешь делать? Сесть под куст и заплакать?

– Твоя правда. Лучше продолжай веселиться.

– Тоже так считаю. Давай закончим осмотр. Нашел у старины Карла кое-что, с чем не разобрался. Глянь-ка!

Я показал коню украшенную вышивкой кожаную сумочку, наполненную крупными самоцветными камнями. Весила она килограмма три, характеристики скрывала. На глаз практическая польза не определялась. Если намотать на руку затяжную завязку, то можно этой сумкой славно огреть кого-нибудь по черепу; но не для того же Карл ее при себе держал. Вся экипировка рыцаря была рассчитана на облегчение участи скаковой лошади, что его возила, – и вдруг на тебе: мешок с булыжниками. Пусть красивыми и недешевыми, однако в совокупности тяжеленными.