Лемуры

– Я сам не верю. Камерун – «Ноев ковчег» животного мира Африки. Разве что твоих любимых лемуров там нет. Но ты сам когда-нибудь поедешь за ними на Мадагаскар.

– Ты полагаешь? Мне что-то не верится.

– А когда ты учился у нотариуса, верил, что однажды окажешься в зверинце и останешься здесь навсегда? Точно тебе говорю. Наступит время, и ты отправишься на Мадагаскар. Потом откроем в Данциге лемурий зоопарк. И заселим лемурами все окрестные леса. Представляешь, приходишь в хагельсбергский лес рано утром, а там на пригорке сидят лемуры и простирают свои руки навстречу восходящему солнцу!

– Шути, шути! Львов привезёшь?

– Разумеется. Отец просила сервала. Этот вид кошачьих очень редкий в зоопарках. А тебе привезу ангвантибо. Он похож на лемура. Так что прибавлю тебе забот. А ещё надеюсь отыскать горную гориллу. Очень хочется, чтобы гориллы пополнили нашу коллекцию. В среде зоологов на их счёт много предубеждений, но мне не верится в их агрессивность. Просто люди неправильно себя ведут с ними. Местный университет и даже муниципалитет снабдили меня небольшими средствами под этот проект. Эрика тоже хотела иметь горилл в нашем зоопарке. Они хотя и страшные, но в них есть своё обаяние. Так что планов много.

– Смотри, будь осторожен. Район неспокойный, и там слишком много страшных болезней, смертельных для европейцев.

– С нами отправляются врачи, и вообще у Рихарда Кунда безупречная репутация. Он опытный путешественник и, говорят, хороший человек…

Вскоре и зверинец, в последний раз во главе с господином Эрхартом, отправился в своё путешествие по городам Балтии.

Спустя месяц после отъезда Франца пришло первое письмо из Дуалла, где располагалась немецкая колониальная администрация. Франц сообщал о прибытии в Камерун и первых своих впечатлениях. Ещё через две недели пришла короткая весточка из Яунде, самого большого города центральной части Камеруна. Франц сообщал, что экспедиция проходит успешно, что наняты опытные проводники и носильщики, и в сопровождении военных исследователи выдвигаются в район Иоссштадта, и дальше им предстоит переход в Куанго. По словам Франца, там Рихард Кунд со своим отрядом собирался пробыть три месяца, чтобы провести подробное исследование района, найти алмазы и наладить поставки в Европу слоновой кости.

В третьем письме Франц рассказывал о сложностях в обеспечении отряда и нападениях туземцев. Из Иоссштадта Франц сообщил, что принялся собирать коллекцию животных, которых намеревался как можно быстрей отправить первой партией в Гамбург. Это письмо оказалось последним. Спустя три месяца на запрос господина Эрхарта колониальная администрация из Дуалла сообщила, что Франц в составе группы лейтенанта Таппенбека пропал в районе реки Мбам…

Зоопарк стоял в Тильзите. Вечером после работы Клеменс зашёл в гостиничный номер господина Эрхарта. Они разговаривали о разных вещах, расставили шахматы.

– Я знаю, как вы переживаете… Всё наладится. Я верю, что Франц благополучно возвратится. Экспедиция опытная. Просто в этой части Камеруна трудно наладить связь.

– Спасибо, Клеменси, мой мальчик… Ты добрый, спасибо за поддержку. Вот и Петер переживает…

– Я всегда удивлялся на вас. Другие люди не одобряют неравные браки и знакомства.

– Если ты про Петера и Катрин, то где же тут неравенство? Катрин – замечательная девочка. Прекрасно воспитанная, собирается учиться, поступать в университет. И семья у неё порядочная. И что такого, если Петер работает у меня кассиром?

– Но вы граф… или дворянин, а Петер ваш родственник.

– Кто тебе это сказал, что я такой знатный?

– Я сам слышал. Тогда, в Кранце, когда вы впервые разговаривали с моим дядей Вилли.

– Нет, Клеменси, дорогой. Я не граф и не дворянин. Тебе тогда послышалось. Уверяю тебя, – улыбнулся господин Эрхарт. – Как-то ты мне рассказывал про своего друга-моряка. Так вот Либерталия – это и моя страна. Романтичная и свободная. Как твой друг говорил: «Там нет рабства и все люди равны!» Поменьше обращай внимания на предрассудки. Будь выше этого. Понял?

– Согласен!

– Тогда твой ход, друг лемуров! – и господин Эрхарт подвинул шахматы.

– Нет, я не друг лемуров. Я сам лемур!

– Правда?

– Правда! – и Клеменс уверенно двинул пешку.

22.

Лемуры, опекаемые Клеменсом, чувствовали себя прекрасно. Они не раз давали потомство, которое можно было теперь встретить в зоопарках Берлина и Мюнхена. А в их коллекции появились очень редкие голубоглазые чёрные лемуры. В этом году всю свою коллекцию господин Эрхарт привёз в Ригу. Чёрные лемуры располагались в центре зверинца и собирали больше всего публики. Господин Эрхарт потихоньку отходил от грустных мыслей, связанных с исчезновением Франца, но всё больше думал о том, что это их турне станет последним. София сообщала ему о приготовлениях к открытию постоянного зоопарка в Данциге.

Клеменсу было трудно свыкнуться с мыслью о том, что его кочевой жизни приходит конец. Он гулял по Риге и вспоминал свою первую поездку в этот город. Как каждый день ждал появления Саши. Вспоминались вечера на берегу бухты в Фишхаузене…

Неожиданно он остановился перед витриной ювелирного магазина.

«Не может быть!» – подумал Клеменс. Прямо перед ним лежал серебряный перстень с большим грубым камнем и знакомой гравировкой – Libertalia. Этот перстень очень походил на один из тех, что когда-то он видел у старого Ханка. Только Клеменс не помнил, чтобы на них имелись какие-либо гравировки. Но Либерталия?! Молодой человек спросил у ювелира о происхождении перстня, на что тот ответил, что достался он ему год назад от одного приезжего моряка. Камень ценный, но плохо обработанный. По всей видимости, моряк привёз его из Южной Африки. И что больше он ничего добавить не может.

Вечером Клеменс рассказал обо всём этом господину Эрхарту.

– Ты хочешь приобрести этот перстень? – спросил его директор.

– Я не совсем уверен, что это перстень моего друга. Потом как он мог бы здесь оказаться? Хельги с Сашей в Риге нет. Это совершенно точно, иначе я бы давно их здесь повстречал. Сколько раз мы приезжали в Ригу… Потом у меня и денег таких нет…

Когда в следующий раз Клеменс пошёл гулять, то на витрине ювелирного салона перстня с Либерталией уже не оказалось…

Вскоре Клеменсу исполнился двадцать один год. Дядя Вилли прислал ему поздравительную открытку, на которой была картинка с яркими цветами, чем ещё раз удивил племянника. Объяснение нашлось в приписке – нотариус сообщал о своей женитьбе, на что господин Эрхарт заметил Клеменсу, что «это никогда не поздно и главные перемены ждут впереди!» Отметить день рождения решили в дорогом ресторане. Перед ужином директор зверинца вручил Клеменсу маленькую коробочку.

– Догадываешься, что здесь?

– По-моему, это самый дорогой подарок в моей жизни, – предположил Клеменс.

– Тогда надень его и носи не снимая. В память о друзьях, Либерталии, к которой мы все принадлежим, и о лемурах! Знаешь, Клеменси, наша встреча не была случайной. Ты вошёл в жизнь моей семьи и стал для меня родным сыном. Я знаю, что эти чувства разделяют и мои дети – Эрика и Франц, которые любят тебя как брата.

– Спасибо, дядя Эрхарт. Я счастлив это слышать и ощущал себя счастливым все эти годы, что провёл рядом с вами и вашей семьёй, которая стала мне родной.

Они обнялись…

23.

Заканчивался очередной сезон. Зоопарк торопился в Данциг и всё же в последний момент решили на две недели заехать в Инстербург.

«Как странно, – подумал Клеменс, – за эти годы мы объехали всё балтийское побережье, исколесили всю Восточную Пруссию, Латгалию и Эстляндию вдоль и поперёк. Заезжали даже в Россию. Не были только здесь. И вот теперь, когда наше последнее турне…»

На удивление Инстербург оказался приветливым симпатичным городом, не таким маленьким, как ожидал Клеменс, расположенным вокруг старинного замка на берегу Ангерапы. Улица Альтермаркт встречала приезжих разноцветными, словно сказочными, домиками, нарядными витринами богатых модных магазинов, ароматами кондитерских и кафе и весёлыми уличными музыкантами. Долго искать место для зверинца не пришлось. Городское управление выделило под него большую площадку у городского парка. Как водится, вольеры выстроили в круг, почти вплотную друг к другу. Целый день после приезда Клеменс заботливо возился со своими лемурами, чистил вольеры, купал и кормил своих питомцев, разглаживал им шёрстку.

Лемуры любили Клеменса и принимали его за своего собрата. А в самом деле, чем он не лемур?! Такой добрый и внимательный. Он и вольер им разукрасил. Нарисовал горы, пальмы и море. Точь-в-точь как тот рисунок на груди старого доброго контрабандиста Ханка. Он и его самого в тельняшке рядом с пальмой нарисовал. И даже приписал под рисунком: Libеrtalia.

Когда наступил поздний вечер, порядок в вольерах был наведён, Клеменс отправился прогуляться по городу. Приезд зверинца в Инстербург вызвал в городе большой переполох. Прохожие с интересом рассматривали афиши, на которых традиционно были нарисованы самые ценные питомцы господина Эрхарта. И среди них лемуры красовались на самом видном месте. Клеменс дошёл до самого вокзала, большого красивого здания. Повсюду в городе встречались военные в парадной форме. Вероятно, здесь располагалась войсковая часть. Фонарщики зажигали огни.

«Какой замечательный город!» – подумал Клеменс…

Утром снова занимались приготовлениями. Торопились открыть зверинец к обеду. Все суетились, и казалось, что даже питомцам зверинца не терпелось увидеть публику. Клеменс пребывал в обычных заботах, когда неожиданно появился его старый знакомец – почтальон Лукас. За его спиной стоял кассир Петер.

– Ну вот, Клеменси, теперь вижу, что узнал! – весело сказал Лукас. – А где ваш хозяин? У меня важная телеграмма для него. Полагаю, что приятная и срочная. Я думаю, что это очень хорошая новость для директора зверинца.

Стали искать господина Эрхарта, но выяснилось, что он по каким-то делам ушёл в мэрию.

– Знаешь, Лукас, ты можешь телеграмму оставить мне в полной уверенности, что она будет передана адресату, – предложил Клеменс.

– Нет, дорогой земляк, это противоречит телеграфным правилам. Я не могу так поступить.

– Господин почтальон, – вмешался в разговор кассир Петер, – Клеменс в нашем заведении не просто работник, а ближайший доверенный директора и, поверьте мне, всё равно что родной сын. Очень уважаемый человек! Боюсь, что господин Эрхарт расстроится, если узнает о вашем недоверии.

– Вот как! – смутился Лукас. – Я сам хорошо знаю господина Клеменса и вполне ему доверяю. Тогда…

И почтальон Лукас протянул Клеменсу телеграмму.

– Знаете, господин сын адвоката, но мне ещё надо что-то вам сказать важное, касающееся непосредственно лично вас. Дело в том, что здесь, в Инстербурге, о вас спрашивали…

– Лукас! Мне сейчас ни до чего, – отмахнулся Клеменс, чьи мысли были заняты только телеграммой. – Ты не понимаешь…

– Ну, ладно, раз так… Впрочем, я не удивлён… Как же, вы теперь такой большой человек и у вас такие подружки…

Едва Лукас ушёл, как вокруг Клеменса собрались все работники зверинца.

– Искать господина Эрхарта побежал посыльный. Давай, Клеменси, читай, – попросил кассир Петер. – Почтальон сказал, что тут очень важное и хорошее. Мы все переживаем за нашего хозяина. Это наверняка о Франце. Господин Эрхарт тебе доверяет, и он не будет против.

Тут же Клеменс открыл телеграмму и быстро пробежал взглядом по тексту.

– Франц нашёлся! – подтвердил Клеменс. – С ним всё в порядке. Сейчас возвращается на родину с большой коллекцией животных.

Радости работников зоопарка не было предела.

Когда господин Эрхарт появился в зоопарке, он не мог понять, что происходит.

– Сегодня самый счастливый день для всех нас! – объявил Клеменс и протянул телеграмму.

– Я не могу поверить… – По лицу директора покатились слёзы.

– Думаю, что надо послать за шампанским и объявить, что всю неделю зоопарк работает бесплатно! – распорядился Клеменс. – В честь славного города Инстербурга!

– Нет… Две недели, – поправил его господин Эрхарт.

Эпилог

Спустя час состоялось официальное открытие зверинца, на которое собралась вся городская знать во главе с бургомистром, тучным и довольно жизнерадостным господином, которого сопровождал по виду важный и строгий генерал. Больше всего бургомистру понравились обезьяны и попугаи, а вот лемуры не произвели на него никакого впечатления. А генерал, бросив взгляд на мадагаскарцев, лишь фыркнул. И сопровождавшая их городская знать, подражая градоначальнику, восхищалась говорящими пернатыми и неугомонными макаками.

Затем ворота зверинца открыли и для простых горожан. Казалось, весь город пришёл сюда! И здесь наступила очередь лемуров. Все хотели посмотреть на чудесных зверьков.

Счастливый владелец зверинца встречал гостей шутками и лично представлял многих своих питомцев. Подошёл господин Эрхарт и к вольерам, за которые отвечал Клеменс. Казалось, лемурам также передалось прекрасное настроение окружающих. Забавные зверьки весело резвились на глазах восторженной публики!

– Как же так, дядя Эрхарт, что мы сюда никогда не заезжали? – удивлялся Клеменс. – Посмотрите, как инстербуржцы любят наших питомцев!

– Да я и сам удивляюсь, как так могло получиться! Давай, давай, мой мальчик, постарайся сегодня, чтобы всё у нас получилось хорошо! – подбодрил он своего помощника.

Клеменс с упоением рассказывал посетителям о лемурах и Мадагаскаре, о Либерталии, а самых маленьких гостей подпускал поближе к вольеру, чтобы они могли погладить милых зверьков. Клеменс давал малышам очищенную морковку, чтобы те могли покормить хвостатых полосатых питомцев. Дети испытывали восторг!

Ближе к концу дня поток гостей поубавился. Зоопарк стал готовиться к закрытию. Вот и Клеменс отправился за щётками для уборки вольеров.

«Надо будет быстро убраться. По всему видно, что праздник только начинается…» – и тут он вспомнил Лукаса, который что-то хотел рассказать…

Когда Клеменс возвращался к вольерам, то рядом со своими питомцами увидел худенькую девушку в белом нарядном платье и красивой шляпке. Сердце молодого человека заколотилось изо всех сил. Он остановился как вкопанный…

«Неужели это случилось?!» – Клеменс не мог ошибиться: конечно, это она! Никаких сомнений! Молодой человек разглядел в её ушках те самые серёжки, подарок старого Ханка. Она, конечно же – она!

Клеменс тихонечко подошёл к девушке и осторожно стал за её спиной. Саша с восторгом смотрела на волшебных зверьков. Их старший собрат осторожно дотронулся до её пальчиков, но она словно и не почувствовала.

– А как поживает лемурчик Ханки? – тихо спросил Клеменс.

– Хорошо поживает. Ханки любит рыбу, – не отрывая взгляд от вольера с лемурами, ответила девушка.

– Привет лемурчанке Саше! Я верил, что однажды ты придёшь.

– Какие они красавцы! – девушка словно не слышала его слов.

– Это правда!

Саша повернулась, и в этот момент Клеменс понял, что больше не сможет жить без неё…

Рисунки Татьяны Никольской