Один из рода

Глава 1. Сделка века

Анатолий Сергеевич Горшков спустил ноги с кровати, по старой привычке, внимательно наблюдая за тем, чтобы правая нога опустилась на пол раньше левой. Нащупав, потерявшиеся в ворсе ковра мягкие тапочки, он взглянул через панорамное окно на свет Божий. Красота окружающего мира на минуту захватила его. Высокие сосны, залитые светом утренней зари, поражали спокойным величием. Их не интересовал не роскошный дом, как гриб, выскочивший по соседству. Не сам Горшков, считающий себя хозяином этого места и этих сосен. Душой лес не мог принадлежать даже тому, кто купил его, и Анатолий понимал это. Посеребренные утренними лучами ветки сосен, внушали уважение. Они будто ждали приветствия, и готовы были сдержанно ответить на него: «И вам, доброго утра, молодой человек». Анатолий накинул белый махровый халат, оставленный им вчера на спинке кресла, и, распахнув стеклянные двери, вышел на площадку террасы. Свежий утренний ветерок панибратски взъерошил волосы на затылке. Он потянулся и запрокинул голову, будто собираясь нырнуть ввысь. Небо над лесом было практически безоблачно, в нем носились стрижи и чайки. День стремительно входил в свои права. Зеленая трава на опушке, которая только казалась синеватым пятном, будто загорелась от золотистых лучей. В следующую минуту солнечный свет наполнил поляну, вспыхнул в верхушках деревьев и заблудился где-то в густом сосновом бору.

Анатолий понял, что время неумолимо движется вперед и ему тоже нужно просыпаться и возвращаться к своим повседневным делам. Мысль о важной встрече, запланированной на сегодня, мгновенно развеяла все очарование этого места, и повела за собой вереницу неприятных воспоминаний, планов и расчетов. Будто он смотрел прекрасный сон, но будучи разбужен, пытается заснуть снова и досмотреть. Анатолий, пытался выбросить из головы навязчивые мысли о предстоящих делах. Он жадно глядел в ярко – голубое небо, заглядывал в лесную чащу, но уже видел просто небо, и просто деревья. На границе опушки он заметил свежие пни, брошенную технику, остов новой веранды, задуманной им в живописном месте. Сказка осталась там, позади. Впереди мир людей, постоянно изменяющих окружающую их природу для своих нужд.

Разгар лета, приятели и коллеги Анатолия Сергеевича Горшкова, прозванного «железным королем» и давно записанного народом в «олигархи», отдыхают, а он не может себе такого позволить. Ведь стоит расслабиться на минуту, выпустить бразды, как все полетит в тартарары. А расслабляться никак нельзя. Уж слишком многим не дает покоя его головокружительный успех, достигнутый в молодом возрасте, без всякой поддержки извне. Анатолий Горшков всего добивался сам и привык рассчитывать только на собственные силы. Он не оставлял свой бизнес без внимания не на минуту. Управляющий всей корпорацией Горшкова, весьма умный, даже гениальный, человек, не раз предлагал подменить. Но Анатолий считал, что никто в этом мире не стоит полного доверия. Тем более Ефимов Петр Емельянович. Он слишком силен и хитер, чтобы не воспользоваться ситуацией и не перетянуть на себя одеяло. Один Ефимов знал, как высока промышленно – хозяйственная пирамида, созданная с его помощью, но также знал все ее слабые места. Все, что кажется таким стабильным, может рухнуть в одночасье. А самое слабое место в ней – это недостаток власти у Анатолия. Что если государственные мужи решат подновить законы не в его пользу? Что если на очередных выборах победят коммунисты, и станут строить «новый мир»? Что если к власти придет просто нечистый на руку человек, и положит глаз на его бизнес? Все эти «если» не давали спать Анатолию по ночам, и тогда Петр Емельянович, в очередной раз, пришел на выручку и нашел решение проблемы.

Этот разговор состоялся ровно год назад. Горшков и Ефимов пили чай, развалившись в креслах на десятом этаже элитного офисного здания в центре Москвы. Анатолий заметил, что его заманили на чашку чая не случайно. Ефимов, не смотря на все старания казаться безмятежным, сильно волновался. Его выдавала легкая дрожь в руках.

– Горячо, – попытался оправдаться он, отставив чашку в сторону. – Так, о чем вы там говорили, Анатолий Сергеевич?

– Я говорил, что с друзьями «на ты»! – хитро прищурился Анатолий. – а ведь ты мне друг, правда?

В кабинете повисло неловкое молчание, но через секунду Ефимову удалось взять себя в руки.

– Разумеется! – широко улыбнулся он. – Ты же знаешь, как я к тебе отношусь!

– Вот и отлично! – удовлетворившись ответом, Горшков вновь сменил тон на деловой, – Так что ты мне посоветуешь, как друг? Стоит ли лезть во власть?

– Тысячу раз стоит! – с воодушевлением воскликнул Ефимов, – Более того! С этого нужно было начинать! Без реальной власти мы не сможем расширяться. Весь наш бизнес на территории России. А вдруг кому-то придет в голову национализировать природные ресурсы в полном объеме? При таких рисках, при которых мы сейчас работаем, любой здравомыслящий человек даже дело бы не начинал!

– Ну, я весь внимание! – скрестил руки на груди Анатолий.

– Мы совершим государственный переворот и возьмем власть в свои руки.

– Что? Ты шутишь?

В тот момент Горшков, не ожидая подвоха, хлебнул чая. О чем сильно пожалел. Предложение Ефимова было столь ошеломляющим, что он забыл глотнуть, поперхнулся и сильно закашлялся. Не дожидаясь возражений, Ефимов поспешил высказать то, что запланировал.

– Не пугайся! Это будет мини-революция, с минимумом жертв. А что такого? Это происходит повсеместно, – управляющий попытался похлопать Анатолия по спине, чтобы тот откашлялся.

Но Горшков с гневом отстранил его руку, вскочил с кресла и заходил по кабинету, как тигр по клетке.

– Ты понимаешь, что говоришь? Ты же можешь разрушить наш бизнес в одночасье! Если я еще и на плаву, то только благодаря стабильности в стране.

– Ты ошибаешься, – спокойно ответил Петр Емельянович, эта стабильность мнимая. Я знаю, что некие зарубежные эксперты уже ведут переговоры с нашими друзьями и приятелями.

Ефимов сделал ударение на друзьях и приятелях, добавив при этом модный жест, означающий кавычки.

– Любопытно, – остановил свой бег по кабинету Горшков, – И кто же пойдет на такую подлость?

–только вопрос времени, кто именно сорвет этот куш, – ответил Ефимов, намерено игнорируя слово «подлость». – Этот человек получит все: и теплое место в верхушке власти (возможно даже президентское), и выходы на мировые рынки и даже народную популярность! Более того, простые люди будут готовы отдать за нас жизнь, если правильно настроим агитационную работу. Не плохой бонус, не правда ли?

– Вот от этого бонуса я бы отказался, – вздрогнул Горшков, – иметь на своих руках кровь не в чем неповинных людей, не слишком заманчивая перспектива.

–В нашем деле нельзя быть слишком чувствительным, – скривился Петр Емельянович, – Тут или вы, или они. Я слышал в одном фильме фразу, подходящую нашему случаю: «Вопрос не в том, случится это или нет, вопрос в том, КОГДА это случится».

И вот теперь, в то время, когда все его друзья грели бока под мягким солнышком Мальдив, Анатолий Горшков, был вынужден отправиться на встречу с таинственным экспертом, только что прилетевшим из Женевы на собственном самолете, специально для свидания с ним. Она должна стать толчком, который приведет в движение сложный механизм, в тонкостях которого Горшков так до конца и не разобрался. Анатолий боялся заглянуть в эту пропасть и не увидеть дна. «Лучше не думать о моей роли в этом деле, – решил Горшков, – О моей глобальной роли. Я не делаю ничего неординарного. Просто живу по законам бизнеса. Не буду играть по-крупному – разорюсь. В конце концов, мне не нужно будет убивать людей. А если повезет, то все обойдется без крови. Народ у нас живучий, выживет при любом правительстве. Мое дело маленькое, выделить некую сумму, а грязной работой займется незаменимый Петр Емельянович. Если что-то пойдет не так, пусть это будет на его совести!».

Глава 2. Сердечный приступ

Роскошный джип, как корабль бесшумно скользил по поверхности новой дороги, проложенной между соснами и ведущей на трассу, откуда до Москвы было не более чем пара сотен километров. Анатолий Сергеевич дремал на переднем сиденье рядом с водителем. Он слушал мелодичную музыку, наполнявшую салон и старался думать только о море, об отдыхе на далеком тропическом острове. Он непременно отдохнет, сразу после того, как окончит «дело». Но, когда джип вынырнул из леса и встроился в поток автомобилей на эстакаде, умиротворяющие мысли покинули Горшкова, и вновь в голове закрутились цифры и риски. Что-то заскулило в глубине души, засосало под ложечкой. Анатолий понял, что больше всего на свете хочет отменить встречу. Но он уже не мог себе позволить этого. Взрослый человек, глава серьезного концерна, не мог руководствоваться эмоциями. И, кроме того, подготовка к этой встрече велась целый год. Год переговоров, расчетов, проверок! В какой-то момент Анатолий решил, что его особа не подходит для такого важного международного дела, и вдруг – бинго, он избран! Он был уверен, что пойти на попятную теперь, означало закрыть все двери к такой желанной власти. И в самом деле! Что это он расскулился, как барышня? Плохие предчувствия? Вот уж чепуха! Анатолий старался скрывать свои слабости, среди которых была склонность различным суевериям, вера в знаки и сны. С этой слабостью Анатолий решил бороться всеми возможными методами. По этой причине, он упорно игнорировал тревожные сны, преследующие его по ночам на протяжении всего последнего года. «В бизнесе не место слабакам», – повторял он как заклинание и упорно двигался к намеченной цели. Сегодня он сделает всего один последний шаг после которого все завертится самостоятельно. Нужно лишь завершить начатое. Едва показались первые высотки при въезде в Москву, как Анатолий вместе с водителем и расположившимися на заднем сиденье секретарем и охранником прочно увязли в немыслимой пробке.

– По моим расчетам, в этом месте и в это время не должно было быть пробок, – стал оправдываться водитель.

Не удовлетворившись этим, Анатолий накинулся на секретаря. Молодой человек в слишком душном для лета пиджаке и стильном галстуке, заранее предчувствуя разнос, забился в самый угол сиденья. Заслышав громовой голос босса, он лишь больше вжал голову в плечи.

– Почему мы добираемся на машине? Ты что, не мог организовать вертолет? Знаешь ведь, что встреча важная! -заорал Анатолий.

– Знаю, -залепетал секретарь, – но ведь не мы определяли место встречи! Ваш эксперт поселился в отеле на Арбате. Оттуда до ближайшей вертолетной площадки на крыше, как отсюда до места. Смысла нет…

– Хорошо, – немного успокоился Анатолий, – теперь не теряй времени, думай, что предпринять! И чтобы был результат, иначе пойдешь на биржу труда сегодня же!

Горшков отвернулся от засуетившегося над планшетом секретаря и включил режим «пробка». Мягкое сиденье автоматически приняло удобную форму, в наушниках заиграла спокойная музыка. Анатолий закрыл глаза и попытался расслабиться.

Из нирваны его вырвало незнакомое ощущение, будто в сердце кольнула гигантская игла. Анатолий непроизвольно вскрикнул и схватился за грудь. Перед глазами поплыли красные и желтые круги.

– Что с вами? – услышал он, как сквозь вату, голоса. – Анатолий Сергеевич, вам плохо?

– Вызывайте скорую! – попросил Горшков, морщась от боли.

Его голос тоже показался далеким и слабым, он едва слышал себя. Тело стало ватным и потеряло чувствительность, лишь сердце билось со страшной силой, отдавая молотом в ушах.

– Чего замер? Нашатырь доставай! Где твоя аптечка? – кричал водителю охранник.

– Срочно, скорую! Да застрахованы! Платиновая карта! Пишите адрес… Похоже на сердечный приступ, – слышал Горшков взволнованный голос секретаря, разговаривающего по телефону.

«Скорее! Скорее!» – хотелось закричать Анатолию. Но не хватало сил. Липкий ужас захватил его тело в свои лапы. Горшков чувствовал, что может умереть прямо в эту минуту. И никто не в силах ему помочь! Ни миллионы, ни огромная зарплата сопровождающих его сотрудников, не платиновая карта в лучшей клинике неотложной помощи Москвы. Карета может застрять в пробке, потому что в городе бывают столь серьезные заторы, что скорую не смогут пропустить при всем желании. Никто ему не поможет! Паника подкатила к горлу Горшкова. Превозмогая слабость, он выскочил из машины и бросился бежать по дороге, огибая мелкий и крупный транспорт.

– Анатолий Сергеевич, остановитесь! – услышал он позади.

Через секунду охранник схватил его за плечи.

– Коля, отпусти! – повелел Горшков, пытаясь вывернутся из крепких объятий телохранителя.

– Анатолий Сергеевич, вы куда?

– Я в клинику! Здесь есть одна, через два квартала.

– Вам нельзя бежать, сейчас скорая приедет, – убеждал охранник.

– Они не успеют, -задыхаясь от бега, стал объяснять Горшков, – мне надо срочно в клинику, иначе я умру!

– Хорошо, хорошо! – согласился Николай, с удивлением поглядывая на начальника. – Пойдемте! Обопритесь на меня.

– Спасибо, друг! Но нам нужно торопиться!

Горшков, как вихрь влетел в приемный покой ближайшей клиники и потребовал немедленной госпитализации. Он угрожал, просил, сулил любые деньги «за скорость» и, наконец, его уложили на каталку и ввезли в палату для осмотра. Дежурный доктор, увидев Анатолия, впала в ступор, вышла из которого только после слов охранника:

– Да, да! Это Горшков! Рад, что вы узнали! Стало плохо с сердцем, проезжали здесь неподалеку! Окажите вы помощь, наконец! А то прославитесь так, что вам никто не позавидует, если он сейчас умрет из-за вашего непрофессионализма.

– Вера, скорее зови санитаров, включай лифт! Готовьте реанимацию! – закричала врач.

В реанимации ему натянули на лицо кислородную маску, и стали мучить многочисленными обследованиями. Наконец, доктор заявила, что ничего смертельного в организме пациента не обнаружила, кроме тахикардии, и немного повышенного давления. Горшкову сделали инъекцию, от которой по телу разлилось умиротворяющее тепло. Белые стены вокруг будто превратились в жидкость. На миг пред взором больного предстала икона в серебряной ризе. Лик Богородицы взирал с любовью. «Значит, все будет хорошо», – решил Анатолий и провалился в глубины сна без сновидений.

Врачи и медсестры, сбежавшиеся со всей клиники спасать самого Горшкова (а больше поглазеть на знаменитость), наконец покинули палату, и возле Анатолия остался один Николай. Поглядев на мирно спящего босса, Николай вспомнил, что еще не позвонил секретарю. Ведь такого человека, как Горшков никак нельзя держать в обычной городской больнице! Требовалось организовать пере транспортировку в более достойную клинику.

Глава 3. Загадочная болезнь

Полуденный зной, плавил асфальт, и заставлял москвичей перебегать от дерева к дереву в поисках тени. Анатолий равнодушно взирал на них, из окна роскошной двухкомнатной палаты с кондиционером и всеми удобствами. Он заказал обычную подборку утренних газет, но читать лежа было непривычно, да и скучно. Больного настоятельно попросили не пользоваться гаджетами, чтобы поберечь нервы на время лечения. Напуганный произошедшим накануне, Анатолий слушался врачей, поэтому отчаянно скучал. Он размышлял над тем, не потребовать ли снова утиные грудки на обед, когда в палату вошла худощавая маленькая женщина в белом халате с голубым воротничком и манжетами.

– Лидочка! – воскликнул он. – Сестричка! Как давно тебя не видел!

– Жаль, что я узнаю о твоей болезни из газет, – нахмурилась она, подставляя щеки под его поцелуи.

– Не хотелось тебя беспокоить, – стал оправдываться Горшков.

– Ой, Толя! -закатила она глаза. – Меня-то ты не обманешь! Наверное, даже не вспоминал. А ведь я не просто твоя сестра, я врач. Ты это помнишь еще?

– Конечно, помню, ты не обижайся!

Анатолий помнил сестру. Как не помнить единственного оставшегося в живых родного человека. Но он не мог навещать Лиду без душевных мук. В своем доме, среди своих близких, она принадлежала не ему. Первое место в сердце сестры занимал ее муж, солидный врач—нейрохирург. Анатолий понимал, почему Лида вышла за него. Уж больно Алексей напоминал их отца, профессора политологии и юриспруденции Сергея Горшкова. На этом же первом месте в сердце сестры жили ее прекрасные дети, Леша и Наташа. Наблюдая за сестрой в кругу ее семьи, Анатолий испытывал острые и отнюдь не позитивные чувства ревности и зависти. Самому Горшкову, несмотря на большое количество неудачных браков, так и не посчастливилось стать отцом. Из родных у него осталась только Лида, да и та уже давно отдалилась, погрузившись в семейные хлопоты. Поэтому он старался как можно реже навещать сестру, отделываясь посланными с курьером дорогими подарками на праздники.

– Может, ты еще помнишь, что как раз по твоей части – кардиолог? – горячилась Лида.

– Э, ну да! Как я раньше-то не подумал? – смутился Анатолий.

– Может, ты считаешь, что если я работаю в государственной больнице, то не так профессиональна, как эти дамочки в шикарной частной клинике? – все не могла успокоиться сестра. – Мне, между прочим, не раз предлагали и в частных поработать, сама отказывалась!

–Отчего же? – удивился Анатолий.

–Оттого, что меньше возможности развиваться и помогать людям. Здесь меньше уделяют внимание реальным болезням и больше нянчатся с пациентами, пытаясь угодить. Как что-то серьезное, отправляют в Швейцарию или Германию – и взятки гладки. Но, желая понянчится с такими богачами, как ты, подольше, здешние врачи могут запустить болезнь. Поэтому я и пришла. Ты, все— таки, мой единственный брат. Немедленно запроси результаты всех анализов! Какой поставлен диагноз?

– Не знаю, – поморщился он. – Что-то с сердцем.

– Чудесный диагноз! – хмыкнула сестра. – А лечение прописали?

– Каждый день капельницы утром и вечером. И уколы. Они говорят, что я вовремя поступил в клинику и есть шанс, что поправлюсь.

– Так! Значит, диагноза нет, но лечат, еще и «дают надежду» на выздоровление. Любопытно. Вызывай старшую сестру и требуй выдать мне всю историю. Давай, не стесняйся! Здесь ведь любой каприз исполнят.

Действительно, история болезни Горшкова была доставлена в палату через пять минут после его запроса. Лида внимательно прочитала ее, покачала головой и выдала вердикт.

– Поздравляю, милый, диагноз у тебя ВСД. А сердечко твое в полном порядке.

– А что это за болезнь? – поинтересовался Анатолий. – Это серьезно?

– Знаешь, чем ты болен, дорогой мой? – поцеловала его в лоб Лида. – Переутомлением! А лечится это все не витаминами и успокоительными, как тебя здесь закалывают, а сладкими фруктами на далеких островах. Так что выбирайся из больницы поскорей и езжай в отпуск.

– Лидочка, – недоверчиво взглянул на нее Анатолий, – Ты уверена?

– Что ты имеешь в виду? – прищурилась Лида. – Или не знаешь, скольких людей я спасла от смерти? Какой у меня стаж?

– Ладно, не обижайся! Просто со мной такое впервые. Это был такой ужас! Неужели просто усталость?

– Усталость и стресс! – закивала сестра.

– Ну, может быть, ты и права. Тогда, конечно, надо прекращать здесь на койке валяться. Но и отдохнуть я не могу себе позволить. Из-за моей мнимой болезни перенесли серьезную встречу. В ближайшее время необходимо решить одно важное дело. Хорошо хоть, вовсе не отменили сделку. Заинтересованы. Ждут! – похвастался Анатолий.

– Ну, значит, могут подождать еще немного. Отдохнуть тебе необходимо! – не впечатлилась Лида.

– Ладно, посмотрим!

С этими словами Горшков поднялся с постели и подошел к широкому зеркальному шкафу.

– Буду вещи собирать. Подвезешь меня? – заторопился Анатолий.

– Куда, за город? – поморщилась сестра, которую слегка напугала перспектива париться в пробке в такую жару.

– Можно и в центр, если у тебя нет времени. Проветрю свою городскую квартиру. Ты права! Как всегда, ты во всем права, Лидка! – бормотал он, натягивая джинсы. – Только сказала, что здоров, и я моментально ощутил себя здоровым. Прости, что сразу не позвонил. Веду себя как старый ипохондрик.

– Ведешь себя как обыкновенный мужчина, который почувствовал недомогание, – засмеялась Лида, – ты бы видел, как болеет мой Лешка. Не тот, что сын, а тот, что муж. Здоровый лоб, а от насморка лежит и помирает.

– Точно, – улыбнулся Анатолий, ныряя в ворот футболки. – Но жены никогда не жаловались на мою ипохондрию.

– Что, все пять? – ухмыльнулась Лида.

– У меня семь было! – поправил ее Анатолий.

– Прости, не успеваю считать, – пожала плечами Лида. – Когда будет восьмая, не забудь меня на свадьбу позвать, чтобы я хотя бы успела с ней познакомиться.

– Ой, Лидочка! Наверное, хватит жен! Устал от этого безумно. Думаю, семейная жизнь – это не мое!

К облегчению Петра Емельяновича, его «большое дело» не сорвалось из-за внезапной болезни Горшкова, но встречу пришлось отложить. У «эксперта» оказался такой плотный график, что он уже вылетел в другую точку мира, о положении которой не распространялся. Сроки его возращения тоже являлись тайной. Однако посредники уверяли, что все под контролем.

– Ты уж не подведи во второй раз, – сдержанно попросил Ефимов, – дай мне слово, что не покинешь Москву, пока мы не завершим дела!

– Ты что, предлагаешь мне жариться в каменных джунглях? – возмутился Горшков.

– Это ненадолго. В течение месяца все решим, и ты будешь абсолютно свободен. Дальше уж, я возьму на себя хлопоты.

– Ладно, – тяжело вздохнул Анатолий, – но чем же я займусь? Буду по Москве— реке на яхте кататься? Скука здесь! Тусовки ненавижу! Да и все друзья разъехались.

– Анатолий Сергеевич, я тебя не узнаю! Что это ты распричитался? Дело – важнее всего!

– Хорошо! – смирился Горшков. -заведу себе кота. Будем с ним по очереди к холодильнику бегать.

– Как хочешь! Можешь хоть кота заводить, хоть жену, но, чтобы в нужный момент был на месте! Теперь-то я прослежу, чтобы ты не пропал по дороге.

Анатолий занимал апартаменты в одной из самых роскошных новостроек в центре Москвы. К ним прилагался штат прислуги, которая работала тихо и не заметно. Еду Анатолий Сергеевич получал из ресторана, расположенного внизу. Это давало возможность полностью расслабиться и ни с кем не общаться. Даже телохранителя он вызывал только в тех редких случаях, когда покидал здание, ведь оно славилось своей безопасностью.

Горшков со стыдом вспоминал теперь свой припадок. Это же надо! Настолько потерять самообладание только из-за того, что закололо в сердце. Что с ним случилось? Никогда ранее Железный король не выглядел таким жалким. Выставил себя на посмешище. Ужас! Он не позволит больше случиться такому. А для этого необходимо перестать жалеть себя, и научиться контролировать эмоции. Все позади. Теперь он знает, что полностью здоров! Ничего подобного не повторится!

Но уже первый вечер в московской квартире, показал, как глубоко он ошибается. Все только начиналось.

После сытного ужина, и просмотра бизнес сайтов, Анатолий совершил несколько деловых звонков. Убедившись, что вся его корпорация работает, как швейцарские часы, он с удовлетворением уложил свою кудрявую голову на ортопедическую подушку. Анатолий готовился погрузиться в сон, когда снова ощутил дискомфорт в области сердца. На этот раз оно сжалось, будто груша в руках у медсестры, которая недавно брала у Анатолия кровь из пальца. «Спокойно! Спокойно! – стал внушать себе Горшков. – Нет повода для страха. Я только проверился, сердце в порядке. Сейчас расслаблюсь, и все пройдет». Но с каждой минутой Анатолию становилось все хуже. Сердце потеряло ритм и барахталось в груди, как пойманный в силки зверь. Боль и давление в грудной клетке нарастало. «Может, врачи ошиблись и не заметили серьезной проблемы?»– подумал Горшков, вскакивая с постели. Он заметался по комнате, в поисках телефона. Нужно вызвать скорую! «Я умру!»– вспыхнуло в сознании. Но в этот момент перед испуганным взором Горшкова пронеслись события вчерашнего дня. Он уже думал, что умирает, но ничего не случилось! Анатолий постарался приложить усилие, чтобы хоть немного успокоится. Он вспомнил о Лиде, и решил позвонить именно ей. Сестра лучше знает, что предпринять в этом случае.

– Что случилось? – услышал он в трубке сонный голос Лиды.

– Лидка, там, в больнице, что-то напутали! Дело серьезное! – затараторил Анатолий. – Думаю, у меня инфаркт!

– Да? – услышал он в трубке до обидного равнодушный голос сестры. – А по тебе не скажешь.

– Ты что, такой профи, что можешь определить инфаркт по телефону? – съязвил он.

– Скажи мне, что ты сейчас делаешь? – спокойно поинтересовалась она.

– В смысле, что делаю? С тобой разговариваю! – горячился Анатолий.

– Я не о том. Ты сидишь? Лежишь? Стоишь?

В этот момент Горшков обратил внимание на то, что, разговаривая с сестрой, лихорадочно бегает по комнате.

– Кажется, я бегу, – смущенно ответил он, заставив себя остановиться.

– Все понятно, – не удивилась Лида, – У тебя есть валерьянка? Или хотя бы валидол?

– У меня нет никаких лекарств! Может, вызвать скорую?

– Не нужно! – запретила сестра.

– Но Лидка, у меня болит сердце! И сейчас вот горло сдавило. Кажется, я задыхаюсь!

– Хорошо, – с тяжелым вздохом сдалась Лида, – Видимо, поспать сегодня не получится. Жди, выезжаю! Главное, не натвори глупостей! Я тебя уверяю, инфаркт исключен! Веришь мне?

В ответ Анатолий лишь промычал что-то невразумительное.

– Скорую не вызывай! С такими симптомами завезут в институт нервных болезней, а тебе это не нужно! – предупредила сестра.

– Лида, ты думаешь, я псих? – еще больше занервничал Анатолий.

– Нет! Но если журналюги проведают, то с удовольствием сделают из тебя психа. Так что держись, уже выезжаю. Будет хуже – звони только мне!

Лида приехала так быстро, как только могла. Она влила в рот брата столовую ложку корвалола, присела рядом на край на его огромной кровати, и тогда только позволила себе отдышаться.

– Почему же ты меня не послушался? – она сложила губы, точно так, как делала в детстве, когда обижалась, – Повторяю, ты остро нуждаешься в отдыхе!

Анатолий не стал отвечать, лишь благодарно улыбнулся сестре. Странно, но, когда рядом эта маленькая хрупкая женщина, ему ничего не страшно.

Горшков лежал, молча уставившись в потолок. Он испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие от того, что сердце больше не болит. Гадал, что же все— таки исцелило его: простые дешевые капли или маленькая теплая ручка сестры, покоящаяся в его руке? Но только стал привыкать к блаженному состоянию, как оно покинуло его. Отхлынуло, как волна от берега, и Анатолий ощутил неведомый ранее холод. Пальцы рефлекторно сжались, зубы стали отбивать дикий такт, конечности покрылись испариной. Через мгновение его тело целиком охватил озноб.

Сестра тщательно укрыла больного и попыталась успокоить.

– Это яркое проявление озноба после панической атаки! -заметила Лида. – Я захватила травки. Сейчас согрею чайку. Попьешь, отдохнешь и будешь как новенький!

Лида отправилась в комнату, служившую столовой. Оттуда раздался стук выдвигаемых ящиков. Найти посуду в холостяцкой квартире Горшкова, который ел только в ресторанах, оказалось непросто. Вряд ли он сам знал, есть ли у него чашка.

«Она сказала, «паническая атака»? Значит, я все-таки псих»! – размышлял Анатолий, оставленный в одиночестве. Участь сумасшедшего казалась еще более жуткой, чем перспектива смерти от сердечного приступа. Неужели он сходит с ума? Всю жизнь именно ум был для Анатолия главной составляющей его личности. Удивительно, что он ни разу не задумывался о том, что ум – вещь не безусловная. Ему не приходило в голову, что болезнь может отнять способность соображать. Анатолий даже любил представлять себе все возможные несчастья. Что попадет в аварию и останется без ног и рук или полностью парализованным. Это не пугало его. Горшков был уверен, что справиться с любым жизненным испытанием. «Железный король» еще не такое преодолевал! Ему все по зубам! Конкуренты не раз ломали себе зубы о его железную волю. Но что случится, если разум перестанет подчиняться хозяину? В кого превратится тогда Анатолий Горшков? В слабоумного младенца? В трясущегося старика? А, может, в кровожадного маньяка?

Анатолий ясно представил себе, как подходит к сейфу, набирает код. Его руки ощутили прохладную сталь новенького пистолета. Он достает из коробки патроны, слышит щелчок. Все готово! А что дальше? Вдруг он, в припадке безумия, убьет свою сестру?

– Лида, Лида! – закричал Анатолий в отчаянии.

– Что опять, дорогой?

Сестра появилась в дверях спальни, аккуратно придерживая большой поднос с чайными принадлежностями.

– Мне страшно! – признался Анатолий, – Наверное, нужно плюнуть на общественное мнение и лечь в клинику неврозов.

–Толечка, – заговорила она таким тоном, каким общаются взрослые с детьми, когда те не понимают простых вещей. – Конечно, ты можешь это сделать! Но я имела сомнительное удовольствие наблюдать, как лечат у нас подобные состояния. Тебя накачают транквилизаторами, посадят на антидепрессанты. Все это может вызвать необратимые изменения в психике.

– Но там я хоть буду безопасен для окружающих!

– Толя, – в голосе Лиды появилась тревога, – Я не понимаю, что с тобой произошло! Такое состояние не может быть от легкого переутомления. Признавайся! Ты испытал сильный стресс?

– Лида, я клянусь тебе – ничего подобного!

– Но ты сам на себя не похож! Как будто подменили! Знаешь, хоть я и врач, но видела много необъяснимых вещей, поэтому не могу строго придерживаться науки. Послушай, может тебя сглазили? Или там порчу навели?

Лида густо покраснела. Понимала, как не к лицу врачу суеверия. Но, к ее удивлению, брат с энтузиазмом подхватил эту идею.

– Точно! – воскликнул он. – Как я раньше не догадался! Это конкуренты! Они пронюхали, что я скоро буду на коне, и хотят уничтожить меня. Это же так просто!

– Ну, если ты допускаешь такое, то клиника неврозов все равно не поможет. Нужны какие-то магические меры!

В глазах сестры Анатолий заметил огонек любопытства. Он вспомнил, как в детстве, в деревне, они вместе подглядывали за гадающими девушками. Будто наяву перед его глазами возник темный чулан. Анатолий услышал треск свечей, сдержанный смех гадающих, почуял теплое дыхание маленькой Лиды на своей щеке. Брат с сестрой боялись пошевелиться и выдать свое присутствие. Иначе бы досталось на орехи, и от девушек, и от бабушки, если бы она узнала. Он, ясно, с тонкой болью в сердце вспомнил свой детский страх перед неизвестным и лихорадочно счастливый блеск любопытства в глазах сестры. Как давно это было, но так свежо в памяти. Тогда они с Лидой были лучшими друзьями! Никто не понимал их так, как они понимали друг друга. А теперь он одинок! У Лиды муж и двое детей. Как она всегда мечтала: мальчик и девочка. Она любит их больше всех на свете. А с ним лишь тратит, зря свое драгоценное время. Анатолий понимал, что надо поступить благородно и отпустить сестру к семье, но сделать это не хватало сил. Внутренне проклиная себя за эгоизм, он все же решил сыграть на интересе сестры к потустороннему, чтобы подольше удержать ее рядом с собой.