Манипуляция

Глава 23

К «товарищу по несчастью» Корольков ехал на такси в смешанных чувствах. История Вики должна была вызвать в нем сострадание, ну или хотя бы жалость. Но всплывший в голове образ зареванной Мушко был каким-то чужим, неприятным. Он брезгливо отгонял от себя мысли о ней, а чтобы они не возвращались обратно, позвонил Собакину.

– Саш, говорить можешь?

– Могу.

– Как ты там?

– Сойдет. От руководства, конечно, влетело. Но это издержки профессии.

– Саш, а ты Иволгину допрашивал, говоришь?..

– Да, допрашивал. Она в это время дома была. Спала.

– И ты поверил ей?

– А почему именно ей я не должен верить?

– Допроси ее еще раз. Посади на детектор лжи.

– Основания?

– Саш, ну я же говорил тебе: она моя давняя фанатка, следила за мной и за Анжелой, сняла квартиру в ее доме… У нее был мотив!

– Максим, следов насилия у Анжелы не обнаружено. Следов борьбы на крыше – тоже. Может быть, кто-то и находился там в момент гибели Курносовой. Но, что мне кажется теперь не менее вероятным, ваша встреча с бывшей женой накануне могла сильно расстроить девушку. И я уже не могу так уверенно исключать версию с самоубийством…

– Да, блин, ты че, совсем дебил? – вспылил Максим, но тут же начал себя успокаивать. Вдох-выдох.

– Знаете что, товарищ Корольков, это уже слишком… грубо! Если считаете себя самым умным только потому, что играли роль следователя в фильме, то я вас разочарую. Жизнь намного прозаичнее, чем то, что вы показываете в кино. И нередко люди, еще вчера счастливые и довольные, сегодня сводят счеты с жизнью по одним им ведомым причинам. Я понимаю, что она ваша невес…

– Ладно, ладно, Саш… Прости. Нервы на пределе. Черная полоса никак не кончится, с каждым днем только хуже становится. Я тут подъезжаю уже, давай потом созвонимся…

– Всего доброго.

Фетисов ждал Королькова в своем кабинете в частной клинике. В коридорах пахло лекарствами, администраторы и медсестры широко улыбались и всем своим видом и доброжелательностью показывали, что им хорошо платят, работа им нравится и вообще пациент попал в лучшую клинику страны.

Главврач же держался строго. Он сухо поздоровался с Корольковым, пригласил войти в кабинет, но сам не отвлекся от чего-то очень важного в ноутбуке.

«Боится разборок, пытается показать мне, что у него есть дела поважнее, чем разговор со мной», – расценил поведение Фетисова Максим.

– Андрей, может, уделите мне все-таки время? – обратил он на себя внимание.

– Да, Максим, конечно. Слушаю вас.

– Я хотел поговорить о вашем смм-специалисте Дарье Иволгиной. Ну и, насколько я понял, она же ваша бывшая девушка…

Фетисов усмехнулся.

– Да, я знаю, что вас с ней сейчас связывают не только деловые отношения, – поправляя очки и не глядя в глаза Королькову, сказал он.

– Вы следили за нами?

– Только за ней. Понимаете, Максим, у нас с ней не было каких-то серьезных длительных отношений. Эта девушка мне симпатична, не скрою. Но я достаточно хороший специалист в области психиатрии и не мог не заметить тревожные «звоночки»…

– Какие? Она что, шизофреничка?

– Нет-нет, что вы. Это безопасные для окружающих отклонения. Но иногда они могут перерасти в нечто более серьезное.

– То есть вы хотите сказать, что встречались с психически нездоровой девушкой, зная о ее диагнозе…

– Ну что же вы сразу так. Мы начали с ней работать над продвижением моей клиники. Дарья девушка симпатичная, интересная. Ну завязалась небольшая интрижка. Наше общение вышло за рамки официального. И когда я начал узнавать ее ближе, стал замечать, что есть некоторые отклонения. Лечить, корректировать не пытался – не та стадия. Наблюдал. Но после того как она начала общаться с вами, наше общение резко прекратилось. Иволгина перестала отвечать на звонки, забросила соцсети клиники… А работали мы без договора, это одно из условий сотрудничества с ней…

Максим окинул взглядом Фетисова. Высокий худощавый мужчина лет 35-40, в очках, с первыми проблесками седины в угольно-черных волосах.

– Понятно все, – отрезал Король. – Могли бы мне позвонить, узнать, все ли в порядке.

– Во-первых, у меня не было вашего контакта, а Виктория в последнее время редко берет трубку. Во-вторых, я хоть и не цеплялся за это… э-э-э… знакомство с Дашей, но, признаюсь, мое мужское самолюбие слегка пострадало, когда девушка переметнулась к вам. Без объяснений. Просто исчезла.

– А зачем следили за ней?

– Честно говоря, забеспокоился, что проявились более серьезные отклонения. Я за свою практику столько всего повидал…

– Ладно. Иволгина эта и правда не в себе. Она моя сумасшедшая фанатка, которая посвятила несколько лет своей жизни одной цели – стать моей девушкой. Как бы странно это ни звучало. Ради этого она изучила СММ, похудела, похорошела… И с вами связалась, скорее всего, только ради того, чтобы подобраться поближе ко мне – через Вику. Но вот что мне еще интересно. А где вы были 11 июня этого года?

– В съемной квартире у Иволгиной. Вместе с ней. Мы спали в тот момент, когда Анжела Курносова упала с крыши, и да, на вопросы следователя я тоже отвечал.

– Н-да… Фанатка собирает информацию обо мне и моей невесте, снимает квартиру в доме, где проживает Лика. Более того, находится в момент гибели моей любимой в этом злополучном доме. А сразу после происшествия с Ликой с помощью своих маркетинговых манипуляций якобы помогает расследовать это дело и становится близка мне… До фига совпадений, конечно.

– На что вы намекаете?

– Мы нашли фотографии, на которых видно, что кто-то был на крыше с Анжелой в день ее смерти.

– Вы показывали их следователю?

– Да.

– И что он сказал?

– Что следов насилия нет. Как и других доказательств того, что Лику убили.

Фетисов встал из-за компьютера. Видок у него был как у человека, которому грозила расправа от ревнивого Отелло и который чудом избежал этой расправы, потому что Отелло зашел не убивать, а просто выпить чаю.

– Максим, вы поймите, что происшествие с Курносовой меня тоже заставило испытать ряд сильных эмоций. Я много думал о ее гибели. Она ведь молоденькая совсем была. Если не ошибаюсь, чуть-чуть за двадцать, да? Особенность многих представителей ее поколения в том, что они долго созревают в психоэмоциональном плане. Ну, то есть физически девушка разменяла третий десяток, а эмоционально реагирует на внешние раздражители как тринадцатилетний подросток. Тем более что в этом своем незрелом состоянии Лика стала знаменитой: поклонники, подписчики, что у них там еще… охваты или что там… Она и на телевидении появлялась. С деньгами проблем не было. На всем этом фоне девчонка могла просто не вывезти какую-то информацию.

Корольков впился взглядом в Фетисова.

– То есть вы предполагаете, что она покончила с собой?

– Ну… как вариант. Еще один очень вероятный вариант – она хотела сделать эффектную фотографию и не оценила степень опасности своих действий.

– А вариант, что психопатка Иволгина поднялась на крышу и столкнула мою Лику, не вероятен? Как думаете?

– Маловероятен, поскольку Даша в этот момент находилась со мной.

– Сексом занимались?

– Спали. Накануне ночью я был занят важными делами в клинике, а Даша ждала меня. И когда я засыпал, она была рядом. Ровно так же, как и в момент моего пробуждения.

Они замолчали, оба глядя друг другу в глаза. Корольков – почти с ненавистью, Фетисов – с профессиональным любопытством и сочувствием.

– Максим, тебе сложно сейчас, но не позволяй этой навязчивой идее завладеть тобой…

– Да все нормально, – перебил Корольков. – Понятно с вами все. Никто не верит, один я вижу…

Он поднялся, бормоча себе что-то под нос, и хотел уже было выйти из кабинета.

– Подожди, Максим. Присядь. Присядь-присядь, надо договорить. Если ты действительно думаешь, что Иволгина причастна к гибели твоей невесты… Не руби сплеча, а давай как-то сообща попробуем проверить эту версию? Вообще, я считаю ее бредовой. Но если ты сейчас замкнешься в себе, можешь с ума сойти. Просто дай время Даше привыкнуть к тебе, довериться и открыться. Там и видно будет.

– А если она отравит меня или еще что-то сделает?

– Ты боишься хрупкую девушку, влюбленную в тебя до безумия?..

«Да. Побаиваюсь», – подумал Корольков, а вслух спросил:

– Что вы предлагаете?

– Просто играйте свою роль, побудьте ее молодым человеком. Который таким невероятным трудом достался девчонке! Прислушивайтесь к тому, что она говорит, присмотритесь, что делает. А я пока подумаю, как можно убедить вас, что ее не было на крыше с Курносовой. Ну или я не прав, и тогда мы раскроем преступление. В любом случае, разорви вы с ней сейчас – и можно получить новую порцию серьезных проблем. Не так ли?

Из клиники Корольков уезжал с еще более запутанными мыслями. Его ждала девушка, чувства к которой были настолько контрастными, что он не мог припомнить ни одной бывшей, будившей в нем столько же всего: и подозрения, и ненависть, и презрение, и, что самое ужасное – сильное влечение к ней. В эти моменты он мог легко перепутать, какие события связывали его с Ликой, а какие – с Дашей. Как будто все это была одна и та же девушка, его сумасшедшая любимая.

В таком состоянии он подошел к дому Иволгиной. Подъезд оказался открытым – кто-то поставил кирпич под тяжелую металлическую дверь. Что-то дрогнуло в сердце, когда Максим заметил, что и квартира Даши не заперта – входная дверь чуть-чуть приоткрыта.

Он осторожно заглянул внутрь.

– Максим, это ты? – донеслось до него из санузла.

– Фух, Даш! Напугала! Ты почему открыта?

– Тебя жду. Заходи уже в ванную! И дверь закрой.

Корольков все еще осторожничал – мало ли чего можно ожидать от нее! Он зашел в ванную комнату – помещение с очень красивым стильным ремонтом. Возникало ощущение, что попадаешь в другой мир, шагнув сюда из коридора.

Даша лежала в ванне, наполненной какой-то синей мерцающей жидкостью. Свет был выключен, повсюду горели свечи.

– Подобрала идеальный вариант, именно столько нужно огонечков, чтобы мерцание стало таким сказочным, – пояснила она, фотографируя на телефон соблазнительно выступающие над блестящей жидкостью коленки.

– Это что вообще? Краска какая-то?

– Это шиммер. Соль для ванн с блеском. Идеально для фотографий. Видишь, какая классная у меня работа! Между прочим, клиенту заказ выполняю. – Она улыбнулась и посмотрела с нежностью на Максима.

– Голой в ванне себя снимаешь для него?

– Ну ты чего, Макс! Я делаю контент! Ну то есть фоточки для одной его задачи.

– В ванне фотаешь свои ноги. Что ж там за задачи такие?

– Масюш, ну ты чего? Ревнуешь?

Корольков подавил приступ гнева – так к нему еще никто не обращался. Но говорить ничего не стал. И конечно же, ни о какой ревности речь идти не могла – голая девушка, самые интересные места которой в эту минуту были скрыты синей мерцающей жидкостью, вызывала совсем не те чувства, которые должна бы в этой ситуации.

«Злость, неприятие, презрение – что-то из этой категории. Но никак не ревность. Наверное», – попытался объяснить себе собственные ощущения Корольков.

– Да это клиент один. Брал у меня консультацию. Хочет с помощью социальных сетей девушку охмурить. Мне не дает ее аккаунт, только обрисовал коротко, кто она, что любит, в каких группах в соцсетях сидит.

– Как же ты, не зная ее имени и никнейма, поможешь этому Ромео?

– Да он сам себе поможет. Объяснила коротко, как действовать, он страницу создаст, вести ее будет. Подсказала, что уникальные фотографии имеют больше шансов попасть в ее ленту, а он меня попросил вот такое сделать.

– Подожди, он девочку хочет фотографиями голых женских ног в ванне охмурить?

– Ой, Максим. Ну что вот ты! Там целая стратегия. Если тебе правда интересно, давай расскажу чуть позже. А вообще, я уже закончила. Выхожу. Дай мне вон то полотенце, пожалуйста.

Иволгина выросла перед ним, и теперь никакой шиммер не скрывал ее худенькое тело.

Максим на секунду забыл о той гамме чувств, что испытывал несколькими мгновениями ранее. Он снял белоснежное полотенце с крючка и, помедлив, протянул его Даше.

– Спасибо, – немного растерянно отозвалась она.

– Я тебя… там… подожду.

В комнате, где в прошлый раз он услышал правду об их знакомстве, уже не было доски с фотографиями бывших девушек Королькова. Присев на диван, он понял свой промах – должен ведь играть роль влюбленного в Иволгину Льва Львова, чтобы вывести ее на чистую воду. Но никак не шарахаться от нее…

– Максим… Все хорошо? – Даша стояла в белом полотенце. Красивая и разгоряченная после ванны.

– Да. Все хорошо. – Корольков снова сыграл совсем не ту эмоцию, которую должен был. И решил импровизировать дальше. – Ты мне все-таки расскажи, что за клиент фотографии такие интересные заказывает?

Даша просияла. Ревность, которую изображал Максим, ее вдохновляла.

– Ну надо же! Не знала, что ты такой Отелло у меня! Давай решим этот вопрос на берегу, ладно?

Она подошла к кровати, присела рядом с ним.

– Послушай. Я несколько лет своей жизни шла к тому, чтобы оказаться здесь – рядом с тобой. Это было моей мечтой и целью, моим смыслом, моим путем. Я очень люблю тебя. И не позволю никогда нам потерять друг друга, понимаешь? Мы теперь вместе навсегда. И мне не интересны никакие другие мужчины.

– Ты на вопрос не ответила.

– Да. Я тебе все расскажу честно. Мой онлайн-психолог был счастлив узнать, что мы теперь вместе. И он поделился со мной, что хочет тоже с помощью соцсетей поработать с одной своей клиенткой. Имени не назвал. Конфиденциальность. План такой: он зарегистрируется под женским именем в ВК, ему нужно, чтобы девушка на него подписалась. Она будет следить за лжеблогершей, читать истории, в них найдет отражение своей ситуации, которая ее мучает. Сделает правильные выводы.

Максим не понимал, о чем говорит Даша.

– Фигня какая-то. Психологу-то зачем такие финты делать, она же ему не заплатит за это!

– Она будет находить подтверждение всему, что он сказал, в блоге успешной красивой девушки. И обсуждать это с ним, с психологом. Ты чего такой Фома неверующий? И вообще, если честно, я очень соскучилась.

Она обвила руками его шею.

«Я делаю это только для нашего с Фетисовым плана», – успокоил себя Максим, закрыл глаза, сделал глубокий вдох и представил Лику. Знакомый аромат помог образу стать достовернее. Целовала Иволгина не так, как Курносова. Но все же жарко и страстно. В этих поцелуях, настойчивых движениях обнаженной худенькой девушки считывались любовь и обожание.

– А теперь у меня есть вопрос к тебе, – строго сказал Корольков, едва они отдышались. – Что тебя связывает с Андреем Фетисовым?

– Он бегал за мной. А так как вы знакомы через Викторию, я не стала ему отказывать. Думала, через него смогу до тебя добраться. Но вы не общались близко, так что эта короткая интрижка мне не пригодилась.

– Ты спала с другим мужиком, уже будучи влюбленной в меня?

– Так! Ты вообще жениться собирался!

– Только потому что не был знаком с тобой!

Корольков сказал и сам не поверил своим словам. Он подскочил и быстро прошел в туалет. Сел на закрытый унитаз, схватился руками за голову.

«Вот я и предал память любимой… – сдерживая слезы, подумал он. – Сколько времени прошло со смерти Лики? А я уже говорю другой, что наша с Анжелой помолвка была ошибкой…»

Максим потер лицо руками.

«Фу, Корольков, соберись! Ноешь как баба… – Он взял себя в руки и глубоко вдохнул. – Раз… два… три… Я должен дойти до конца. Вернуть свое имя и восстановить репутацию Лики. Я не доводил ее до самоубийства. И она сама не могла шагнуть с крыши!»

К Даше он вернулся уже в образе – том самом, который покорил сердце не одной зрительницы. Обнял ее, поцеловал.

– Мне сложно тебя понять, Дашуль, – говорил то ли Корольков, то ли Лев Львов. – Я никогда ради любви не проделывал такого пути. У меня же и принципы были – с поклонницами ни-ни. Но ты появилась, и все перевернулось. Влюбила меня в себя. А тут вдруг выясняется, что ты с Фетисовым встречалась… Или встречаешься?

– Да не встречалась я с ним. Так, нащупывала возможности до тебя добраться. Видишь же, получилось в итоге!

– Нащупывала она там…

– Максим, я проделала длинный и сложный путь. Да, я снимала квартиру в том же доме, в котором жила Лика. Во-первых, там интерьер классный, можно было контент огненный снимать. Во-вторых, я могла быть ближе к тебе. И к конкурентке. Но ты не думай, что я была на той крыше. Я спала в этот момент дома.

– И это никто не может подтвердить…

– Может… Андрей.

– Зашибись! А он что делал?

– Тоже спал!

– Капец какой-то, Даш.

– Максим… если тебе все еще важно найти, кто там был с ней на крыше, давай какую-нибудь провокацию придумаем? Чтобы человек сам себя выдал.

– Думаешь, получится?

Корольков не верил в успех этого мероприятия. Ведь за любой провокацией убийцы (или свидетеля смерти Анжелы) могла идти где-то параллельно другая провокация, которую Даша проведет втайне от Максима и выставит виновным ничего не подозревающего мирного человека. А еще было странно, что за один день сразу двое предложили вывести на чистую воду предполагаемого убийцу Лики – с помощью каких-то там провокаций.

– У нас с тобой все получится, любимый, – сказала девушка и снова начала страстно целовать своего Короля. Страх, что эта хрупкая девчонка может сделать с ним что-то, пока он спит, отступил совсем. И Корольков поддался страсти, снова зародившейся в нем.

Глава 24

Несколько дней Максим честно играл роль парня Иволгиной. По полночи они не спали, предаваясь любви (Корольков не сильно страдал от этого сексуального «рабства»), с утра Даша зачастую уезжала на встречи, а Корольков отправлялся домой, досыпать свою норму сна.

В минуты, не занятые приятным времяпрепровождением с девушкой, он думал о работе и деньгах – суммы на счетах уменьшались с непривычной скоростью, новых поступлений не было. А жить он привык, не особо отказывая себе в чем-либо.

Вернуться к рекламным контрактам и к любимой работе, связанной с выступлениями, было пока невозможно. И он даже как-то смирился с этим. Небольшая подушка безопасности могла стать стартовым капиталом для какого-нибудь бизнеса.

«Карантин в 2020 году пережил, и это как-нибудь вывезу, – успокаивал он себя. – Блогеры же находили выходы в ситуации, когда весной начались блокировки соцсетей… И я тоже придумаю что-то. Можно открыть кафе. Мушко стала бы отличной управляющей, Иволгина – маркетологом, пропиарит этот бизнес… Ах, чтоб тебя! Нет, бизнес не должен поставить меня в зависимость от каких-либо людей. Как плохо, что мое имя – главный мой капитал – потеряно, размазано по стенкам, потеряло ценность… Но ничего, я смогу восстановить его!»

Фетисов тоже не выходил на связь. Позвонил один раз Собакин, сказал, что следствие по делу теперь склоняется к версии самоубийства. «Завершена психолингвистическая экспертиза. Согласно ее заключению, гражданка Курносова А.В., 19 апреля 2000 года рождения, имела предрасположенность к самоубийству», – официальным тоном отчитался Александр. И это разрушило надежды на возвращение Максима к прежней жизни: если публике подтвердят, что Лика свела счеты с жизнью, да еще объявят, что точкой невозврата стала встреча Королькова с бывшей женой… Вряд ли его имя будет восстановлено в ближайшие несколько лет. Наверняка и связь с Дашей приплетут. А еще появится десяток-другой девушек, которых он в глаза не видел, но которые объявят себя его любовницами, бывшими женами, брошенными и обманутыми жертвами.

И им поверят. Толпа любит верить в сказки про злого тирана и его жертв. И никто не будет разбираться, насколько правдивы сведения. Легко размахивать шашкой, изображая борца за справедливость, когда даже не удосужился разобраться в вопросе. Защитники будут рвать и метать, устраивать челленджи, приправлять новыми подробностями рассказы о несуществующих в реальности связях Королькова… Так устроен этот мир – слухи зачастую живут отдельно от реальных событий, и в них верят охотнее, чем в правду.

Все это угнетало. И общение с Дашей не давало Максиму необходимой разгрузки – он ведь все время играл роль Льва Львова. А хотелось просто поделиться с кем-то своими переживаниями.

Единственным человеком, которого не оттолкнули эмоциональные взрывы Королькова, был Женька. Его и позвал Максим к себе вечером, решив сделать перерыв в марафоне любви с Иволгиной.

Морошко зашел в квартиру старого друга не как обычно. Никаких шуток и смешков. Выглядел озадаченным.

– Че ты, как? – спросил он, разуваясь, и привычно направился в кухню.

– Да как-то… Не знаю, Жень. Похоже, все: друга – звезды российского шоу-бизнеса у тебя теперь нет.

– Ну… Есть друг – простой человек. А что, есть новости?

Корольков подошел к бару, достал первую попавшуюся бутылку, мельком глянул на нее и кивнул – мол, пойдет.

– Следователи, похоже, решили, что Анжела – самоубийца. И еще в Сети есть информация, что я накануне ее гибели встречался с Катей, бывшей женой…

– А она в городе, что ли?

– Сейчас нет. Прилетала в июне на несколько дней, мы с ней…

– Зачем?

– Жень, ну че «зачем»? Просто увидеться она захотела. И я был не против. Ничего такого, за что мне сейчас должно быть стыдно. И еще онкология у нее. Может, даже последний раз ее видел.

– Ничего себе… Думаешь, Анжела узнала об этом?

– Не знаю. Могла. Катина знакомая пост у себя размещала, что Фунтусова в городе. Вообще, Анжела не знала, кто моя первая жена, я не говорил и не показывал ей фотографии. Но могла и вычислить. Я подписан на Катю.

– Да. Девушки – страшные существа, когда начинают испытывать ревность. В соцсетях любую информацию найдут. А сам что думаешь по этому поводу?

Корольков рассказал другу обо всем, что творилось в его душе. Пока вспоминал все события, сам, словно по полочкам, раскладывал эту запутанную историю. И все больше верил в то, что Даша причастна к гибели Анжелы.

– Теперь вот Иволгина предлагает спровоцировать неизвестного убийцу, а Фетисов – вывести на чистую воду Иволгину, – подытожил Максим.

Морошко сидел с озадаченным видом.

– Н-да. Дела, – только и заключил он.

– А ты чего такой вгруженный сегодня?

Женька завис, небыстро ему удалось переключиться с одной темы на другую. Все, что происходило в жизни Королькова, он воспринимал близко к сердцу и так впечатлился услышанным, что подзабыл о собственных проблемах.

– Да Алинка у меня опять чудит, – вспомнил он. – Боюсь, как бы опять в какую секту или запрещенную группировку не вляпалась.

– Алинка – это старшая?

– Да, 15 лет. Она же в прошлый раз в какую-то группу вступила, Иволгина это распознала, помогла предотвратить беду. А сейчас дочка ведет себя странно опять. Замкнулась в себе. Никуда не выходит из комнаты, все время за компьютером или в телефоне. Может расплакаться не к месту. Пытаемся говорить с ней – молчит. Думал, у Дашки совета спросить опять, но после твоего рассказа засомневался, стоит ли… А недавно младшая в комнате у Алинки нашла парик, лифчик размера, эдак, пятого и странную одежду. Ничего непонятно вообще.

Корольков нарезал крупными кусками вареную колбасу и хлеб неровными прямоугольниками. Они выпили и принялись молча жевать. Проблема Женьки казалась артисту несерьезной – экая невидаль! Подросток зависает в телефоне и компьютере на каникулах! Но он понимал, что нужно проявить интерес к боли друга.

На телефон Женьки пришло уведомление. Он прочел его и недовольно фыркнул.

– Вон, приходят письма на ее имя. «Алиночка две тыщи пять, вы оформили подписку…»

– А че тебе приходят ее письма?

– Ну я ж говорил, это ее телефон. Отдала мне, когда новый купила. Тут какой-то аккаунт ее остался… Ты еще мне предъявлял недавно, что реклама красивых мужиков у меня вылазит…

– Жень, ну если у тебя ее телефон, возможно, в нем сохранились пароли от соцсетей, от почты… Можно посмотреть, с кем она общается, в каких группах состоит…

– В переписках дочки, что ли, предлагаешь покопаться?

– Смотри сам. Я только сказал, что есть такая возможность.

Женька покрутил смартфон в руках, а потом жестом показал другу, что решился. Корольков взял телефон товарища, зашел в браузер и набрал сайт ВКонтакте. Загрузилась страница Женьки. Максим нажал на выход. Когда появилась страница входа, кликнул на строчки авторизации, и система предложила автоматически их заполнить – на выбор было два аккаунта: Евгений Морошко и Алина Красивая.

– Она данные для входа сохраняла здесь, – прокомментировал Максим, возвращая телефон Женьке. – Ну вот, страница твоей дочери в соцсети.

Тот немного полистал ленту – ничего подозрительного. А затем зашел в личные переписки дочери. Корольков внимательно наблюдал за изменениями в мимике друга. Тот поправлял очки, щурил глаза, внимательно вчитываясь.

– Это че такое, – взволнованно заговорил он спустя буквально минуту. – Смотри, какая-то девка ей пишет: «Я была с Королем, я знаю, что это такое – его руки между моих ног. Он и сейчас иногда приезжает ко мне, когда соскучится. Вот на днях был. Знаю, что не одна такая, но я в числе избранных. Только особенные девушки достойны такого наслаждения».

Женька вопросительно посмотрел на Максима. Тот ничего не ответил.

– А моя, значит, пишет ей: «Организуй нам встречу, очень прошу. Давай устроим свидание втроем». – Женька отчеканил каждое слово и снова поднял взгляд на Короля. Не получив никаких комментариев, продолжил читать: – А та ей отвечает: «Ему нравятся только такие, как я, Лика и другие его женщины. Мы на многое пошли ради него. Ты просто не знаешь. Анжелка на крыше была, чтобы как раз доказать свои чувства, потому что он передумал жениться на ней. Мне это Макс сам рассказывал». «Что же мне делать?» – пишет моя дурочка. «Подумай. Можешь забраться на высотку и потребовать от спасателей встречу с Королем. Тогда либо сам Максим к тебе приедет, либо папаша организует вам свидание…» Да че за бред-то!

Женька подскочил и начал метаться по кухне. Корольков неподвижно сидел за столом.

– Такое чувство, что я центральный персонаж этой вселенной, – проговорил он. – Все вокруг меня крутится. Слушай, ну приди ты с Алинкой в гости ко мне, че усложнять-то?

– Какой в гости! Да она вон… Втроем предлагает! Корольков, она несовершеннолетняя, учти это! – Морошко яростно тряс кулаком перед носом друга.

– Жень, успокойся, пожалуйста, я вообще в этой истории не участвовал! Погоди.

Он снова взял телефон друга, быстро пролистал переписку. Из прочитанного по диагонали понял, что кто-то пытается спровоцировать девочку на неадекватные действия. Эта «мутная» дама рассказывала «по большому секрету», как пришла с маленьким пистолетом на работу (в банк) в футболке с портретом Короля и требовала аудиенции с кумиром. И что якобы Корольков приехал на встречу, выполнил требования террористки, а затем замял эту историю, чтобы не порочить свое имя. И после первой встречи с дамочкой-шантажисткой так втянулся в общение с ней, что до сих пор регулярно навещает ее для профилактики противоправных действий. Весь этот бред подкреплялся какими-то ссылками, за уши подтянутыми доказательствами. И, конечно, историй, даже близко похожих на эту, в реальности не происходило.

Что удивительно – разгульная жизнь, приписываемая Королю, не осуждалась девушкой, а преподносилась как вариант нормы. Мол, он один такой, а желающих с ним быть много – потому Макс и занимается «благотворительностью».

Корольков зашел на страницу лжелюбовницы. На аватарке не было видно лица. Только фрагмент прекрасного женского тела – голые плечи, шея, собранные в пучок темные волосы. В публикациях Алинкина подруга по переписке тоже не показывала себя. Постила фотографии, демонстрирующие «красивую» жизнь.

Фото завтрака – яичница с зеленью на красивой тарелке, смузи.

Фото из примерочной – футболка, еле прикрывающая грудь и то ли трусики, то ли шортики на красивом загорелом теле.

Фото из ванной – соблазнительно выступающие над синей мерцающей жидкостью колени…

– Да твою же мать! – заорал Корольков.

Теперь уже он подскочил и начал взволнованно бегать по кухне, тогда как Женька сидел и изумленно смотрел на друга.

– Сука, ну что же я тебе сделал? Ну зачем ты лезешь к моим друзьям? Ну Алинка-то тебе что сделала, тварь ты редкостная? – взвывал он. – Женька, Жень, друг, брат! Это она! Это долбанутая Иволгина! Она чудовище! Она…

– С чего ты взял? – не понимал Морошко, перед которым Корольков впервые встал на колени.

– Это она, я эти фотографии у нее видел несколько дней назад. Да она при мне фотала себя в ванне! Еще и лапшу на уши вешала: то якобы какой-то знакомый хотел охмурить в переписке девушку, то потом это уже психолог ее попросил… Так… Так… Надо успокоиться. Надо решить… Звоним Собакину? А что мы ему расскажем? Звоним Фетисову? А он нам чем поможет?

Женька подошел к раковине, взял чистый стакан и налил воды из-под фильтра. Протянул взволнованному Максиму.

Они немного помолчали.

– Значит, делаем так. Я поговорю с Собакиным. И может быть, с Фетисовым. Не знаю, стоит ли все рассказать Алине твоей, чтобы подыграла нам…

– Дочь мою вмешивать не надо!

– А вытаскивать ее из этого бреда тоже не надо? Я вот не удивлюсь, что в запрещенную группировку она вступила тоже благодаря Иволгиной! И все для того, чтобы потом типа помочь твоей семье и подобраться ко мне поближе.

– Да зачем ей это сейчас, если вы и так уже вместе?

– Хрен ее знает. Фетисов сказал, там какие-то отклонения. Кукуха свистит. Оно и видно.

– Да, такое проворачивать – нужно быть злым гением.

Телефон Королькова трижды коротко прогудел – пришло сообщение.

«Я уже скучаю!» – смайлик с сердечком у рта. Отправитель: Иволгина.

Максим смотрел на экран с презрением. Пьянеющий Женька тоже заглянул в телефон друга. Затем посмотрел на него вопросительно – что будет делать Макс?

– Даже отвечать не хочется. – Корольков убрал телефон в сторону.

– Мы можем сейчас поехать и просто дать этой овце по щам.

– Поднимется рука на женщину?

– На ту, что подвергает моего ребенка опасности, – да, – уверенно ответил Женька.

– Да не. Тут тонко надо действовать. Она манипулирует твоим ребенком, а мы попробуем ее же методами отбиться. Только надо продумать все так, чтобы она выдала себя сама. Не только чтоб в своих махинациях с Алинкой призналась, но и в том, что это она на крыше была.

Женька молча кивнул в знак согласия.

Телефон Королькова снова прогудел – и снова сообщения были от Даши:

«Любимый, может, после общения с другом ко мне приедешь? Или я к тебе? Не могу без тебя, очень одиноко!»

Женька также прочел послание Иволгиной.

– Макс, она тебя не грохнет? Мало ли что у нее в голове, – занервничал Морошко.

– Ну, по крайней мере, ты будешь знать, кто убийца.

– Тебя-то эта информация не вернет… Ну ты хотя бы предохраняйся там. Чтоб не заразила ничем, мало ли…

– Психические расстройства половым путем не передаются, Жень.