Зависть

Глава 8

Радим снова взял меня за руку, и мы вернулись к дивану. Я села на своё место, а он, поставив наш недопитый коктейль, на столик, сел около меня. Положил, вытянутую правую руку на подголовник за моей спиной.

Мои бёдра оказались всего в паре сантиметров от его ног. И я уже не знала, бьётся моё сердце или же оно просто остановилось.

И он специально так близко сел.

«Я и так в него влюблена, зачем он утруждается этой игрой?»

– Расскажи мне о себе, – попросил Радим. – Из какого ты города? Почему сюда приехала учиться, почему именно факультет психологии выбрала?

Я немного отодвинулась от него. На мой маневр парень вопросительно поднял брови.

– Так удобней разговаривать, – пояснила я свои телодвижения.

Потом рассказала, откуда я приехала, что живу в общежитии, потому что снимать мне квартиру в столице для мамы слишком дорого.

– У тебя отца нет? – участливо спросил Радим.

– Почти нет, – вздохнула я.

– Это как? – поинтересовался он.

– То есть, то нет, – нехотя ответила ему. – Он то с мамой живет, то с другими женщинами. Непостоянный. Никак определиться не может, что ему в этой жизни больше нравится – семья или смена половых партнёров.

Радим от меня такого ответа не ожидал. До этих слов он сидел вполоборота, и его пальцы невзначай касались заколки на моих волосах, как будто он хотел её расстегнуть, чтобы распустить мои волосы, но не осмеливался. А, услышав то, что я сказала, он резко убрал руку. Как будто понял, что я ненавижу бабников. Отвел в сторону, ставший виноватым взгляд.

– Говорят, девушки часто на подсознательном уровне выбирают себе мужчину похожего на их отца, – произнес он тихо.

«Это намёк, и на его непостоянство? На то, что надеяться на серьезные отношения с ним не стоит?»

Поникнув, я опустила глаза на свои руки.

– Надеюсь, я не настолько глупая, чтобы выбирать себе мужа подсознанием…

Звук дверного звонка, сообщил о вновь прибывшем госте. Из кухни вышел Стас и пошёл открывать дверь.

В гостиную зашёл Валентин Лысенко. Мокрый, дрожащий от холода, совершенно растерянный парень искал глазами среди гостей своего друга Радима. Стас раздраженно повернул его в нашу сторону, указав, куда надо смотреть, ибо будущий адвокат был в каком-то невменяемом состоянии, несколько раз посмотрев на диван, он так Валевского и не заметил. Его волосы и костюм тройка были настолько мокрыми, что с них на пол стекала вода.

– Он пешком шел? – озабоченно пробормотал Радим, наблюдая за другом, который, наконец, увидел его и с выражением некоторого облегчения на лице двинулся в нашу сторону.

Из всех университетских друзей Радима, Валентин был самым тихим. Но не потому, что был стеснительным и неуверенным в себе, просто, когда я видела его с Радимом в их компании, он почти всегда молчал. Сейчас же его словно прорвало. Упав в кресло, он на вопрос, что с ним стряслось, в сильнейшем волнении, и как на одном дыхании выпалил:

– Это полный пиздец, Радим! Абсолютный, стопроцентный пиздец! Сходил на свидание, называется. Я отойти до сих пор от него не могу.

Парень согнул руки в локтях и поставил их на колени. Прижал ладони к глазам и с силой надавил, говоря голосом полным мучительного страдания.

– Сотрите мне начисто память, я не хочу этого помнить! Ты говорил, что вроде научился забывать, расскажи мне теперь, как это сделать?!

– Что, всё так плохо? – сочувствующе, но с долей легкой иронии спросил Валевский. – Ты ведь утверждал, что она не похожа на других, особенная. Нам не показывал, боялся, что напрасно раскритикуем честную девушку.

 Валентин убрал руки с лица и отрешенным взглядом смотрел перед собой. Его тело дрожало не только от холода, он пребывал в крайне эмоциональном шоковом состоянии.

– Особенная, – повторил он слова Радима тихо, а потом зажмурился, скривившись в отвращении, точно вспомнил девушку, о которой шла речь. – Охренительно особенная! – прорычал он со злостью. – Такая особенная, твою мать, что полный пиздец! – Открыл глаза, и мне показалось, что Валентин с трудом сдерживает слёзы. Запустив руки в мокрые волосы, он стал раскачиваться на месте, страдая.

– Да лучше бы она самой последней шлюхой была, чем это! Всё бы мог простить, на всё закрыть глаза, но не… на такое!

– Да что там с ней не так? – всё больше удивлялся Радим. – Отчего ты в таком диком шоке? Я тебе столько всего рассказывал, что ты должен был готов к любому сюрпризу.

Валентин отрывисто рассмеялся таким сумасшедшим злым смехом.

– Большой был сюрприз, – проговорил он с кривой улыбкой. – Даже больше, чем у меня… – Валентин резко смолк и закашлял, бросив быстрый испуганный взгляд на друга, словно опасался, что сболтнул лишнее.

Но Радим не обратил на его оговорку внимания.

В отличие от меня!

Заметив недопитый коктейль на столе, Лысенко схватил стакан и осушил его залпом, как бы подтверждая, что он резко смолк потому, что в горле пересохло. Потом он глубоко вздохнул, успокаиваясь, и проговорил, уже более сдержанным тоном, даже с некоторым весельем:

– Окей, проехали с этой темой, – сказал он Радиму. – Сегодня всё по твоему рецепту сделаю. Напьюсь, трахну не особенную тёлку и к утру всё забуду.

– Этот рецепт долго не работает, – следя за лицом друга, с настороженным вниманием ответил ему Валевский. – Один, два раза помогает, а потом тошнить начинает. Не делай глупости, Валентин. Потом ничего исправить не сможешь. Позвони Захару, может, он поможет.

– Был бы Захар богом, я бы ему позвонил, – наигранно весёлым тоном ответил Валентин, пряча за вымученной улыбкой страдание.

Он случайно перевёл взгляд лихорадочно блестевших глаз с Радима на меня и вздрогнул от неожиданности. Наверно, для него я появилась на этом диване только сейчас, так он был удивлён, заметив меня.

– А вот и настоящая девушка! – широко, но фальшиво заулыбался парень. Осмотрел меня намеренно оценивающим взглядом. – Не фонтан, но для первого раза сойдёт.

Валентин поднялся и подошёл ко мне. Потянулся к моей руке…

– Эту трогать нельзя! – Радим оттолкнул его ладонь своей.

– Почему? – удивился Валентин.

У него потрясающий самоконтроль. Только мокрый костюм Валентина напоминал о недавно пережитом стрессе.

– Я вдруг стал жадным. – Радим улыбался, но улыбка его была холодной, предупреждающей.

Лысенко взглянул на друга таким странно долгим взглядом, словно содержащим невысказанный вслух вопрос. Радим посмотрел выразительно в ответ, и они поняли друг друга без слов. О чём они молча поговорили, я так и не догадалась. Но серые глаза Валентина обратились в мою сторону уже с искренним интересом. Он сел на корточки около дивана и, изучая меня, словно я экспонат на выставке, разглядывал, глядя снизу вверх. На его лице отразилась крайняя степень разочарования.

– Блин, Радим, – досадно скривился парень, – по твоим описаниям это должна была быть просто неземная красавица, но тут реально смотреть не на что. Ты точно уверен, что не хочешь делиться?

– Уверен, – коротко ответил Валевский. Потом добавил: – Сходи наверх. Первая комната справа, там возьми одежду Стаса. Переоденься, а то жалко на тебя смотреть. Можешь, напиться если совсем хреново, но не делай того, о чём потом будешь сожалеть.

– Ладно, – устало вздохнув, выпрямляясь в полный рост, согласился Валентин. – Где взять бухло?

Глава 9

Сплетни о компании Радима гуляли разные: он и Ильин причислялись к классическим бабникам-сердцеедам. Литвина называли неуравновешенным садистом, которого следовало избегать. Белов вызывал подозрение в неправильной ориентации, а про Лысенко за глаза говорили, что он ещё девственник. До знакомства с ним, я считала это чушью. Ну не мог уверенный в себе, хладнокровный, всегда смотрящий прямо в глаза собеседнику Валентин быть невинным мальчиком. Я была абсолютно уверена, что у него есть девушка, о которой он никому не распространяется. И я оказалась не права лишь в одном – он действительно был девственником. Принять размалёванного трансвестита за девушку мог только неопытный в отношениях с противоположным полом парень.

Конечно же, он хотел скрыть от друзей свой позор. Ему было слишком больно от собственной ошибки, стыдно поделиться ею с Радимом.

Мне его было искренне жаль.

Радим ненадолго отошёл, провожая друга до лестницы, снабдив его перед этим бутылкой алкоголя из минибара Стаса.

Я размышляла о происшедшем и из всего случившегося на моих глазах мне была непонятна одна вещь: что имел в виду Валентин, когда, разглядывая меня, говорил о моей внешности Радиму? Складывалось такое впечатление, что Валевский знал меня давно, но этого не могло быть, так как сегодня он первый раз увидел меня. Он не знал, кто я и как меня зовут. О чём они вообще говорили?!

Радим вернулся и снова сел рядом. Я развернулась к нему.

– Почему мужчины всегда стараются решить эмоциональные проблемы алкоголем? – спросила я. – У твоего друга шок. Ему нельзя пить. В алкогольном опьянении как раз и совершаются глупости, о которых потом, как ты говорил, жалеешь всю жизнь.

– А чем ещё можно решить такую проблему, как желание забыть? – с печальной иронией спросил меня Радим. – Как избавиться от чувства сожаления, что ты не в силах изменить своё прошлое?

– А ты сожалеешь о чём-то? – поинтересовалась я.

– Да. Очень. До тошноты, – ответил он. – Такое мерзкое противное чувство возникает от невозможности получить второй шанс и прожить некоторые моменты жизни заново. Ты испытывала такое хоть раз?

– Нет, – не задумываясь, ответила я. – Со мной такого не было. Я стараюсь учиться на чужих ошибках, а не на своих.

Радим посмотрел на меня долгим внимательным взглядом.

– Тебе можно позавидовать, – тихо произнёс он. – Я до этого дня завидовал только Валентину. Он примерно, так же, как и ты, рассуждал, пока свою роковую красавицу не встретил. И, как видишь, даже он оказался не застрахован от подобной проблемы.

– А о каких ошибках ты сожалеешь, если не секрет? – спросила я.

Радим опустил глаза, словно стесняясь теперь смотреть на меня.

– А ты разве не знаешь? – криво усмехнувшись, спросил он. А потом с плохо сдерживаемым чувством досады и отвращения сказал: – Весь университет знает обо мне. Мне эти сплетни, правда, до лампочки, но иногда так бесит, что приписывают даже то, чего на самом деле не было. Словно им мало того, что уже есть.

– Не обращай внимания на них, – утешительно обратилась я к нему, борясь с желанием обнять его, так мне было жалко его в этот момент.

Чувство раскаяния в собственных поступках редко присущи богатеньким мажорам. Любовь к нему дополнилась еще и материнским инстинктом.

– Такое насочиняют, что ни в какие рамки не влезает. Какой человек в здравом уме поверит в подобный бред, – солидарно ему возмутилась я.

– А что ты слышала обо мне? – настороженно спросил он.

– Ну, что ты спал с каждой, кто только попросит тебя об этом, – простодушно ответила я. – Это ведь неправда. – Я не спрашивала, а утверждала.

– Да, – натянуто улыбаясь, подтвердил мои слова парень. – У меня не было совместного сна ни с одной девушкой.

– Только смеяться надо мной не надо, – серьёзно сказала я. – Я сплетням не верю, но и не дурочка. Впаривать, что ты ни разу не занимался любовью с девушкой, нехорошо. Она сейчас как раз наверху.

Радим молчал. Долго смотрел на меня не верящим взглядом, потом, приняв то, что я ему не вру, кивнул, но ответил мне так:

– Чтобы заниматься любовью надо любить.

– А зачем ты тогда заводил отношения с той, которую не любишь? – спросила я, всеми силами стараясь не показать, как возрадовалась, что мои прежние представления о его чувствах к Оле ошибочны.

– Ты действительно хочешь услышать мой ответ? – иронично улыбаясь, глядя мне прямо в глаза, ответил Радим. – Или сама догадаешься?

Я решила, что в отношении к сексу Радим ничем от других парней не отличается. Если дают, значит, надо брать. Поэтому его признание, что с Морозовой его связывала только постель, не вызвало отторжения. Скорее наоборот. Совершенная уловка пикапера. Намек, что ты отличаешься от других, что с другими был просто секс, а с тобой может быть любовь, отключало разум и наполняло потребностью узнать – каково это, быть любимой им?

«Тем более, когда он так смотрит на тебя, словно ты действительно ему нравишься!»

– Я поражаюсь таким людям, как ты и Лариса, – сказала я. – Как можно хотеть близости с человеком, не испытывая к нему романтических чувств?

– Ты слишком красивые слова-определения подбираешь для банального траханья, – усмехнулся он.

Радим вернул руку на спинку дивана, согнув её в локте, уперся в кулак головой и с интересом разглядывал мой профиль, точно приготовился к долгой беседе.

Мне пришлось сильнее развернуться к нему; разговаривать, не видя его лица, было неудобно.

Стас хотел подойти к нам, но Радим подал знак нас не прерывать, и его услужливый друг послушно отошёл. Даже гости Стаса нам не мешали. Точно соблюдали негласное правило. Если Валевский разговаривает с девушкой, то лучше не подходить. На нас поглядывали с любопытством, кто-то перешептывался, но в основном все занимались своими делами.

– Я всегда считала, что это просто жаргонное определение слова секс и не знала, что между ними есть какая-то разница. Разве это не одно и то же? – спросила я парня.

– Это совсем другое, – ответил он. – Есть любовь, есть секс, а есть тупое траханье. О последнем тебе лучше не знать.

– А ты любил кого-нибудь? – Не задать этот вопрос, к которому тебя так ловко подвели, было невозможно.

«Сейчас он скажет, что нет, не любил!»

– Думал, что любил, – ответил Радим. – Но сейчас я в этом сомневаюсь. Ничего о ней не помню, кроме своего впечатления от ее красивых глазок и ножек.

Мы словно с ним ролями поменялись. Я задавала вопросы, а Радим мне отвечал. Хотела узнать его ближе и вот получила. Но разочарование так и не наступало. Может потому, что за его словами мне не слышалось радости или самодовольства от собственных побед.

– А что тогда любовь, по твоему мнению? – поинтересовалась я.

– Это когда она говорит, а тебе хочется слушать, – ответил он, глядя мне в глаза. – Когда то, что между вами происходит в постели, является обоюдным секретом и не выносится ею на люди, не становится предметом обсуждения чужими людьми.

– Так ты правда решил расстаться с Ольгой из-за этого? – не удержалась я от лишнего и неуместного вопроса. Радим, ненадолго прикрыв глаза, беззвучно выругался:

– Я тебя вижу первый раз в жизни. Уверен, Ольга тебя не знает, но даже ты в курсе, что мне захотелось орального секса. Я прав? Кто ещё в этом городе, чёрт возьми, не знает об этом?! Каждая встречная потаскуха подходит ко мне и предлагает сделать минет.

Он не срывал злости на Ольгу. Такое простить, конечно, сложно. А Радим принялся с чувством объяснять своё решение порвать с ней.

– Я так старался угодить ей во всём, терпел все её капризы. Всё выносил: её нелепое хвастовство собой, сварливый характер, упрямство и заносчивость, всё потому, что она немного лучше тех, кого я знал до нее. Я, правда, верил, что она будет последней женщиной в моей жизни, несмотря на то, что мне было очень тяжело с ней. Но дальше закрывать глаза на её длинный язык я не могу. Я бы даже измену простил, но не то, что по её вине меня опять преследует прошлое. – Он замолчал, стараясь вернуть самообладание.

Зажмурившись, он глубоко вздохнул. И я поняла, что ему нелегко от сложившейся ситуации с Ольгой.

– Я могу помирить вас, – предложила я Радиму, на что он резко открыл глаза и потрясенно уставился на меня, а я продолжила излагать мысль: – Ваша проблема с ней в недопонимании. Она ищет общения на стороне, поскольку у вас нет дружеских отношений. Пара должна не только заниматься сексом, но и общаться друг с другом, делиться мыслями и чувствами. Если ты признаешься ей, что тебя задевает её болтливость, уверена, она это поймёт, и больше так поступать не будет.

Как на одном дыхании высказалась я и умолкла, ожидая от Радима реакции, но он не отвечал, только смотрел на меня со странной нежностью в блестящих от радости карих глазах.

Пришлось продолжить говорить, чтобы голова счастливо не закружилась от выражения его лица. Смягчившись, лишившись напускного цинизма, оно стало еще более красивым.

– Выстроить хорошие отношения между парой не так легко, как в сериалах показывают или в романах пишут, одной любви недостаточно. Очарование друг другом проходит быстро и если не будет между парой дружеской привязанности, то любовь закончится. Я на сто процентов уверена, что у тебя никогда не было друга девушки. Ты не знаешь, как дружить с противоположным полом. Я права?

– Абсолютно, – соглашаясь со мной, кивнул Радим, и его глаза весело блеснули. – Можешь объяснить, как это дружить с девушкой? Особенно с той, которую хочешь.

Его вопрос воодушевил, подсказал решение проблемы расставания с ним.

«Да, это чистый эгоизм с моей стороны, но выбора у меня нет. Я не смогу разлюбить его, так что буду ему другом».

– Чтобы подружиться с любимой девушкой, для начала ты должен завести себе настоящую подругу, а не подружку. Должен научиться относиться к ней не как к предполагаемому половому партнёру, а как к товарищу. Тогда ты сможешь и со своей любимой правильно общаться. Если хочешь, я могу помочь с этим, конечно, при условии, что между нами будут исключительно дружеские отношения и ничего более.

Смеющийся взгляд Радима устремился куда-то в пространство над моей головой.

– Что мне только не предлагали девушки, но дружить никогда, – сказал он.

– Значит, ты согласен? – и у меня сердце замерло в надежде на его положительный ответ.

– Конечно, – с нежной улыбкой ответил он, вернув свой искрящийся смехом взгляд на меня. – Поможешь правильно выстроить мои отношения с любимой?

– Да, – с радостью кивнула я, совсем не чувствуя подвоха в его согласии.

Возможность находиться рядом с ним, для меня было гораздо важнее, неуместной ревности или подозрения в неискренности.

– Я могу помирить вас с Олей, – еще раз напомнила я ему своё предложение.

– Я не её имею в виду, – загадочно произнёс Радим. – С Олей всё решено. А я своих решений не меняю.

И словно только сейчас вспомнив о том, что должно произойти наверху, Радим перевёл взгляд на лестницу. Я тоже посмотрела в ту сторону, и увидела Ларису с Олей, стоящих на ступеньках. Оля вся красная от гнева, смотрела на бывшего парня с брезгливым выражением – так потрясло ее увиденное на флешке.

Лариса же такой потрясенной не выглядела. Сверлила нас пристально тяжёлым взглядом прищуренных глаз, словно то, что я до сих пор сижу рядом с Радимом, было ей неприятно.

Оля, заметив, что на неё обратили внимание, тут же дала выход своим эмоциям:

– Гад! Подонок! – заорала она на Радима, напрочь игнорируя то, что в гостиной полно гостей. Не постеснялась устроить в чужом доме громкий скандал.

Оля быстро спустилась со ступенек и подбежала к дивану. Лариса же осталась стоять на месте, наблюдая за всем с высоты лестницы, красиво опираясь телом на кованые перила. А бывшая девушка продолжала орать как ненормальная:

– Я подозревала, что ты больной псих, но даже подумать не могла, что ты просто чертов маньяк! Извращенец! – верещала она.

– Заткнись! – злым тихим голосом процедил Радим. – Будешь орать дома хоть до посинения. А сейчас просто заткнись!

Но она не унималась. Не желала слушаться его.

– Между нами всё кончено! Я всем расскажу, какой ты больной ублюдок! Ты специально всё подстроил, намеренно меня сюда привёз, показать себя настоящего и порвать со мной! Спасибо, узнала! Только последняя идиотка может быть с таким, как ты!

Радим обеспокоено глянул на меня, словно подумав, что я могу поверить всему, что кричала на него Ольга. Он резко вскочил; схватил меня за руку.

– Мне срочно нужна консультация психолога, – проговорил он быстро и потянул меня за собой, уводя подальше от истеричной девушки.

Оля продолжала орать нам вслед ругательства. Я оглянулась назад на Ларису. Она смотрела на Морозову с насмешливой улыбкой победительницы.

«Что так шокировало Олю, но оставило равнодушной Ларису?»

Для себя я тогда нашла один вариант ответа на этот вопрос. Радим был на видео с другой девушкой, и она делала ему то, что у Оли вызывало наибольшее отвращение. Может быть, это была даже та самая её подруга, с которой Оля любила поделиться секретами их с Радимом интимной жизни. Была бы я парнем, не обременённым моральными принципами, я бы на его месте точно так же отомстила.

Я даже в такой мерзкой ситуации оправдала его. Веди она себя с ним по-другому, я бы встала на ее сторону, но, пробыв два года с рядом ним и не научиться понимать его, могла только полная дура.

«Она его не заслуживает, а значит, мне её не жаль. Правильно делала, что не ревновала к ней!»