Пророчество о драконятах

Глава 2

Глин махнул хвостом, скидывая в воду остатки обеда. Подпрыгивая, обглоданные добела кости понеслись в бурном потоке.

По углам огромной главной пещеры мерцали факелы. Гулкие своды вздымались над головой, утыканные сталактитами, словно огромными зубами. Здесь могли уместиться шестеро взрослых драконов с раскинутыми крыльями. Подземная река струилась вдоль стены, булькая и бормоча что-то неразборчивое, словно обдумывала свой собственный побег.

Дракончик бросил взгляд на две небольшие пещеры по сторонам, служившие спальнями. Пусто. Все куда-то разбежались, пока он тут доедал.

– Ага-а! – раздалось вдруг над самым ухом. Глин дёрнулся от неожиданности и прикрыл голову крыльями.

– А что я? – пролепетал он. – Я не знал, так получилось… Если корова была последняя… Бархан сказал, что Ласт задержится допоздна. Если что не так, завтра пропущу обед.

Кто-то шутливо ткнул его носом в спину.

– Успокойся, дурачок, – хихикнула Солнышко. – Я не тебе агакаю.

– Уф-ф… – Глин обернулся, с облегчением опуская гребень на загривке.

Самая маленькая из пятерых, Солнышко вылупилась из яйца последней. Сейчас у неё из пасти свисал бледный хвост пещерной ящерицы.

– Это мой свирепый охотничий клич! – усмехнулась она. – Нравится? Правда, страшно?

– Во всяком случае, неожиданно, – признал Глин. – Опять ты за ящериц? Чем коровы плохи?

– Да ну, слишком жёсткие, – скривилась она. – Какой-то ты хмурый сегодня.

– Да так, думаю… – Хорошо, что Кречет и Бархан не умеют читать мысли, как племя ночных. Планы бегства весь обед вертелись в голове.

Глин поднял крыло, и Солнышко уютно устроилась у него под боком. Её сверкающие золотом чешуйки излучали приятный жар. Хотя бы в этом, несмотря на неправильную окраску, она походила на своё песчаное племя.

– Бархан велел позаниматься часок перед сном, – сказала она. – Все уже собрались.

Калека Бархан, преподававший навыки выживания, тоже был песчаным драконом, как и Солнышко. Впрочем, насчёт самой мелкой из драконят как раз оставались сомнения. Помимо слишком яркой чешуи, она отличалась серо-зелёными глазами вместо угольно-чёрных, как положено, и, что хуже всего, не имела ядовитого шипа на кончике хвоста, самого грозного оружия песчаных.

Беспомощная коротышка, ни к чему не пригодная, – так отзывалась о ней Кречет. Тем не менее, Солнышко полностью отвечала описанию в пророчестве и должна была стать теми самыми «песчаными крыльями», нравилось это Когтям мира или нет.

А вот о радужных крыльях в пророчестве не говорилось ни слова, и драконята много раз слышали историю о том, как разбитое яйцо небесных в последний момент пришлось заменить тем, из которого вылупилась Ореола. Никто не знал, исполнится ли предсказание без «небесных крыльев», но Глин был только рад, что с ними под горой живёт красавица радужная, а не ещё одна ворчливая Кречет, которая, чуть что, плюётся огнём.

Не говоря уже о том, что подведёт, скорее всего, он сам, а никакая не Ореола.

– Пойдём, – позвала Солнышко, толкнув его хвостом. Глин нехотя встал и потащился следом за ней. Извилистые ходы уходили из главной пещеры в четыре стороны: к залу для боёв, помещения воспитателей, в учебный класс и к выходу во внешний мир. Этот последний туннель был заложен огромным валуном, который не мог сдвинуть с места ни один из драконят.

Проходя мимо, Глин остановился и изо всех сил налёг на валун плечом, как всегда, когда рядом не было взрослых. Ничего, когда-нибудь у него достанет сил. Даже если сдвинется хоть чуть-чуть, он будет знать, что почти вырос. Глин уже ощущал себя большим, особенно когда доводилось случайно что-нибудь задеть.

Камень не шелохнулся. Значит, рано, вздохнул про себя дракончик. Может быть, завтра?

Тяжело ступая, он двигался за Солнышком по коридору, слушая скрежет собственных когтей о каменный пол. Трудно привыкнуть, даже если живёшь под горой всю жизнь. Каждый день к вечеру когти ноют.

Цунами уже расхаживала по классу, раздавая указания. Солнышко с Глином уселись возле входа, сложив крылья. Из отверстия в своде высоко над головой тянуло свежестью, других окон в пещерах не было. По вечерам, когда солнечные лучи не проникали внутрь, в подземелье становилось холодно и неуютно. Глин вытянул шею и принюхался к темноте наверху. Наверное, так пахнут звёзды.

На стене между двух факелов висела карта Пиррии. Цунами с Звездокрылом любили её разглядывать, пытаясь найти тайное место, где находятся их пещеры, – от воспитателей разве добьёшься хоть словечка? Звездокрыл был уверен, что в Облачных горах, где на высоких пиках селятся небесные драконы. Вниз они опускаются редко, и надёжнее пещер в ущельях ничего не придумаешь.

– Как всё запутано в этой истории, – тихо буркнула Солнышко, подёргивая хвостом. – Всё воюют да воюют, нет чтобы всем трём сторонам сесть и договориться.

– Было бы здорово, – согласился Глин, – тогда и учить ничего не придётся.

Солнышко хихикнула.

– А ну, тихо! – нахмурилась Цунами, топнув ногой. – Хватит шептаться, я распределяю роли, слушайте внимательно!

– Разве так занимаются? – хмыкнул Звездокрыл. Его чёрную, как безлунная ночь, чешую едва можно было различить в углу, где собрались тени. Перебирая свитки, он складывал их в аккуратные стопки. – Давайте, лучше я почитаю вслух.

– Во имя трёх лун, только не это! – прошипела Ореола с уступа у него над головой. – Потом, если трудно будет заснуть, сколько угодно.

Примостив голову на передние лапы, радужная излучала удлинённой мордочкой изумрудно-зелёное сияние – признак недовольства. Чешуя на боках переливалась радужной синевой, а длинный змеиный хвост мерцал ярким пурпуром.

Не будь Ореолы, подумал Глин, они и не знали бы, сколько разных цветов существует на свете. До чего, наверное, красиво в дождевых лесах, где обитает целое племя таких великолепных существ.

– Тихо! – снова фыркнула Цунами. – Итак… Конечно, из меня получилась бы самая лучшая королева, но пускай сегодня ею побудет Солнышко – в конце концов, она из песчаных. – Подбежав, она вытолкнула Солнышко на середину пещеры.

– Ну, не то чтобы совсем… – вставила Ореола вполголоса.

– Тс-с! – Звездокрыл сердито шлёпнул её хвостом.

Драконята старались не упоминать вслух о том, что самая мелкая из них отличается от других песчаных драконов. Должно быть, яйцо достали из горячего песка слишком рано и оно не получило достаточно тепла, полагал Глин, хотя с его точки зрения Солнышко выглядела просто чудесно.

Цунами постучала когтями по полу, призывая к вниманию.

– Глин, сыграешь воришку?

– Так нечестно, – сказал Звездокрыл, – он вдвое больше Солнышка, а воришки совсем крошечные, тут про них написано. – Он показал на свиток. – У них ни чешуи, ни крыльев, ни хвоста, и ходят только на задних лапах – не очень-то удобно, небось падают то и дело. Интересно, оказывается, они любят сокровища почти как мы! Нападают кучей на одинокого дракона и отнимают…

– О луны, да знаем мы прекрасно всё это! – перебила Ореола. – Не хватало ещё нам тут увлекательных лекций. Кончай, Звездокрыл, не то укушу!

– Встретился бы мне такой! – мечтательно произнёс Глин, шлёпнув лапой по полу. – Мигом голову откушу, а потом съем!.. Вот это я понимаю, охота, не то что жалкие комки перьев, которые притаскивает Кречет.

– Бедный голодный Глин, – прыснула со смеху Солнышко.

– Когда выйдем на свободу, отыщем логово воришек и сожрём их всех! – подмигнула Цунами, пихнув Глина в бок.

Солнышко удивлённо моргнула.

– На свободу?

Цунами с Глином украдкой переглянулись. Милая и добрая, Солнышко совершенно не умела хранить секреты.

– Ну, то есть, когда исполним пророчество, – поправилась Цунами. – Значит, Глин у нас воришка. А вот твой коготь. – Ударом хвоста она обломила тонкий сталагмит, заставив остальных пригнуться от разлетевшихся осколков.

Глин подобрал острое каменное копьё и зловеще подмигнул Солнышку.

– Только не вздумай меня этим ткнуть! – испуганно зашипела она.

– Нет, конечно, – заверила Цунами, – мы же не всерьёз, это представление… Так, а остальные будут песчаными принцессами. Я – Огонь, Ореола – Ожог, а Звездокрыл – Пламень.

– Сколько можно, я уже был принцессой в прошлый раз. Что за игра дурацкая! – Ночной дракончик гневно вскинул чёрные крылья, усыпанные, как звёздами, серебристыми чешуйками.

– И вовсе не игра, а историческая реконструкция! – поправила Цунами. – Будь нас больше, чаще меняли бы роли. Песчаных принцесс должно быть три, так что нечего жаловаться.

Пожав плечами, Звездокрыл снова скрылся во тьме, признавая поражение в споре.

– Всё, начали! – скомандовала Цунами, запрыгивая на уступ к Ореоле.

– М-м… ладно… – Солнышко с опаской взглянула на острый сталагмит у Глина в лапе. – Я Оазис, королева песков, великолепная, непревзойдённая и так далее, и тому подобное… э-э…

Цунами хихикнула, Ореола и Звездокрыл едва сдержались.

– Я правлю песчаными драконами целую вечность! – продолжала «королева», прохаживаясь взад-вперёд по каменному полу пещеры. – Никто не осмелится претендовать на мой трон! Я самая сильная, самая могущественная королева песков с начала времён…

– Про сокровища не забудь! – громким шепотом подсказала Цунами, кивая на груду щебня в углу.

– Ах, да… и сокровища, всё из-за моих сокровищ! У меня их больше всех, потому что я самая великая королева! – Она придвинула камни к себе и прижала к груди.

– Сокровища! Кто сказал «сокровища»? – прорычал Глин, выскакивая из-за скалы. Солнышко издала испуганный вопль.

– Нет! – воскликнула Цунами. – Ты не боишься! Ты же королева Оазис, огромная, страшная и злая.

– Н-ну да, конечно, – пробормотала Солнышко. – Рр-р-р!.. Что делает в Песчаном королевстве этот убогий смешной воришка? Я не боюсь всякой там мелкоты. Любой из них мне на один укус!

Ореола каталась по полу от хохота, зажимая морду крыльями. Даже Цунами кривилась, едва сдерживая смех.

Глин грозно взмахнул сталагмитом.

– Чик-чирик! Чик-чирик!.. Ну, и как там ещё они кричат, эти малявки… я пришёл отобрать сокровища у большой драконихи!

– У меня? Да где тебе! – усмехнулась Солнышко. Подняв гребень и расправив крылья, она величественно шагнула вперёд, хлеща хвостом по бокам. Без ядовитого шипа он выглядел совсем не угрожающе, но зрители не стали обращать на это внимания.

– А-а-ар-р! – заревел Глин, делая выпад каменным копьём. Солнышко ловко уклонилась, и они двинулись мелкими шагами по кругу, нападая и отскакивая.

Эту часть представления Глин любил больше всего. Когда Солнышко забывала, что играет королеву, и начинала драться всерьёз, она становилась неплохим противником. Небольшие размеры помогали ей увёртываться и наносить неожиданные удары.

Однако в конце концов королева Оазис должна была проиграть – ничего не поделаешь, исторический факт.

Глин оттеснил её к стене и ткнул копьём между шеей и крылом, как будто в сердце.

– О-о-о! – завопила Солнышко. – Невероятно! Ничтожный воришка одолел саму королеву! Горе королевству, что с ним теперь станет? Ах, мои сокровища., мои драгоценные сокровища! – Она опрокинулась на пол, бессильно раскинув крылья.

– Ха-ха-ха! Чик-чирик! – веселился Глин. – Все сокровища теперь мои! Он сгрёб разбросанные камни и удалился с ними в угол, гордо хлеща хвостом.

– Наш выход! – объявила Цунами, спрыгивая с уступа скалы. Подбежав к упавшей, она всплеснула лапами и издала горестный вопль. – О нет! Не верю своим глазам! Наша мать мертва, её сокровища похищены! А что хуже всего, убила её не я, и не мои сёстры – кому же быть новой королевой?

– Я как раз собиралась вызвать её на бой, – заявила Ореола, хлопая крыльями, – и победила бы, нисколько не сомневаюсь. Я и стану королевой!

– Почему ты? – возмутилась Цунами. – Я старше всех и больше всех, и вызвала бы её первая!

Обе повернулись туда, где в тёмном углу скрывался Звездокрыл, но чёрный дракончик, казалось, мечтал лишь о том, чтобы стать невидимым вовсе.

– Ну же, давай! Не будь ленивым ра…

Цунами чуть не сказала «радужным» вслед за воспитателями, которые выражались так постоянно: «Плохо учишься, хуже радужных!»; «У тебя радужные мозги в голове?»; «Сколько можно спать? Ты не в Радужном лесу!» – последнее чаще всего относилось к Глину. Но драконята Ореолу старались не обижать, хоть она и притворялась, что ей всё равно. Она была единственным радужным драконом, которого они знали, и притом училась и тренировалась прилежнее других.

– Э-э… драконом, – неловко поправилась Цунами, косясь на Ореолу. – Давай, Звездокрыл, выходи!

Ночной дракончик нехотя вышел из тени и приблизился к лежащей королеве. Солнышко не шевелилась, старательно зажмурив глаза.

– Какой ужас! – мрачно выдавил он. – Ну что ж, теперь королевой быть мне. Я моложе всех, а значит, моё правление станет самым долгим. Песчаным драконам это на пользу. А ещё… – тяжело вздохнул он, помолчав, – ещё я самая красивая.

Из горла Солнышка вырвался смешок, но Цунами сердитым тычком успокоила её. Глин свалил «сокровища» в кучу и уселся сверху.

– Я убью вас обеих! – прорычала радужная.

Цунами усмехнулась.

– И где же твоя армия, сестрица?

Оскалившись, Ореола вытянула длинную шею.

– Благодарю за совет, сестрица! Я наберу армию – из морских драконов! – и тогда вы обе пожалеете!

– Не только ты можешь найти союзников, – хмыкнула Цунами. – На моей стороне будут все небесные… а ещё земляные! Вот и посмотрим, кто сильнее.

Наступило молчание. Все взгляды снова обратились к Звездокрылу.

– Ах, да… в таком случае, я возьму в союзники ледяных. И вообще, большинство песчаных драконов хотят видеть на престоле меня!

– Разве? – вскинулась Солнышко. – Откуда ты знаешь?

– Молчи, – бросила Цунами, тыкая в неё когтем, – ты убита.

– В свитках про это везде пишут, – важно пояснил Звездокрыл. – Пламень очень любят в песчаном племени.

– Тогда почему бы ей на самом деле не стать королевой? – снова подняла голову Солнышко.

– Потому что Огонь больше и сильнее, – объяснила Ореола, – и в честном бою раздавит Пламень как червяка. А Ожог – то есть, я – хитрее их обеих вместе взятых и понимает, что победить можно, только если собрать все племена и превратить междоусобицу в мировую войну. Сейчас она, должно быть, ждёт, когда сёстры поубивают друг друга.

– А которую хотим мы? – не унималась Солнышко. – Нам же придётся выбирать, верно? Чтобы исполнить пророчество…

– Ни одну мы не хотим, – угрюмо вздохнул Звездокрыл. – У Пламени мозгов как у овцы, Ожог, судя по всему, строит планы подчинить себе все племена, а если победит Огонь, то продолжит лить кровь просто так, для забавы. От всех трёх одно только зло. Пусть решают Когти мира.

– Не их дело – решать! – ощетинилась Ореола. Её пышный воротник вспыхнул ярко-оранжевым. – Они только воображают, что могут управлять нами.

– Тем не менее, стоит их выслушать, – возразил Звездокрыл. – В конце концов, они хотят добра и нам, и всей Пиррии.

– Тебе легко говорить, – раздражённо бросила она. – Тебя не украли из родного дома, как некоторых. Ночные драконы сами охотно отдали твоё яйцо, не так ли?

Звездокрыл сжался от обиды, словно от огненного плевка.

Глин сердито заёрзал на куче камней.

– Хватит, надоело! Чем ругаться, лучше попробуйте отбить у меня сокровища.

– Никто не знает, куда их запрятал воришка. – Отвернувшись от радужной, ночной дракончик снова заговорил учительским тоном. – Помимо прочего, он унёс Лазуритового дракона, Золотой песчаный скипетр и Ониксовый глаз, которые хранились в сокровищнице сотни лет.

Опять лекции! От них у Глина начинала чесаться чешуя.

– А я хочу драться! – упрямо заявил он, топнув ногой. Но только не с теми, кто хочет пробудить в нём убийцу, добавил он про себя.

Будто отвечая на его мысли, у входа вдруг выросла громадная фигура Кречет.

– Что тут происходит?

Грозный рык заставил драконят подскочить на месте. Солнышко поскользнулась, пытаясь подняться, Звездокрыл бросился помогать.

Рыжая великанша шагнула вперёд и окинула учеников горящим взглядом.

– Вот как вы занимаетесь? – ядовито прошипела она.

– М-мы только хотели… – заикаясь, начала Солнышко.

– Да, занимаемся! – Цунами смело встретила взгляд небесной драконихи. – Представляем по ролям гибель Песчаной королевы и начало войны.

– То есть, играете, – грозно оскалилась Кречет. – Игры вам уже не по возрасту.

– Можно подумать, когда-нибудь были по возрасту, – буркнула Ореола.

– Это не игра, – настаивала Цунами, – а другой метод изучения истории! Что в нём плохого?

– Ещё и пререкаетесь, – довольно кивнула Кречет. – Значит, спать в реке кое-кто сегодня не будет. Цунами тяжело вздохнула. – Надеюсь, остальные сделают выводы и продолжат учиться должным образом, – добавила воспитательница, постучав когтем по кипе свитков.

– Это несправедливо! – возмутился Глин, когда она двинулась к выходу. Сердце у него колотилось, но он смело продолжал. – Если уж наказывать, то всех!

Ореола корчила ему предупреждающие гримасы, но Солнышко, стоя рядом, кивнула. Небесная обернулась к Глину.

– Я знаю, кто был зачинщиком. Бунт достаточно обезглавить.

– Не надо откусывать голову Цунами! – испуганно пискнула Солнышко.

Ореола вздохнула.

– Это просто выражение такое, глупенькая.

– Довольно споров! – рявкнула Кречет. – Всем спать.

Она отвернулась и величественно выплыла из пещеры, разметав хвостом по полу свитки, аккуратно сложенные Звездокрылом.

Глин виновато ткнулся носом в тёмно-синее плечо Цунами.

– Извини, мы сделали всё, что могли.

– Спасибо, я знаю. – Цунами потёрлась об него крылом. – Солнышко, ты не отнесёшь учебники назад в спальню?

– Конечно! – Просияв, золотистая малышка принялась собирать свитки.

– Нет, это просто невозможно терпеть! – воскликнула Цунами, едва та исчезла в коридоре. – Надо выбираться отсюда, и поскорее.

Глин бросил опасливый взгляд на Ореолу и Звездокрыла, но те не выказывали никакого удивления.

– Так ты и с ними говорила?

– Ну конечно! Только вместе мы могли придумать план.

Вместе, но без него, не мог не отметить про себя Глин. Насчёт плана никто его не спрашивал. Все его считают бесполезным, даже те, кто любит.

– Не уверен, что мы готовы, – сказал Звездокрыл, наморщив лоб. – Так многого ещё не знаем…

– Это они хотят, чтобы мы так думали! – вскинулась Цунами, тряхнув синей чешуёй. – А чтобы проверить, надо выбраться из этих проклятых пещер, иначе никак!

– А как же пророчество? – подал голос Глин. – Должны мы ждать ещё два года?

– Не вижу смысла, – ответила Ореола. – Я согласна с Цунами. Судьба есть судьба, а значит, что бы мы ни сделали, правильно! Не нужны нам указания всяких стариков, спасём мир и без них. Про них в пророчестве ничего не говорится!

– А Солнышку когда скажем? – спросил Звездокрыл, поглядывая на тёмный выход из пещеры.

– Только в самую последнюю минуту! – нахмурилась Цунами. – Ты же знаешь, как она умеет хранить тайну… Обещай, что ничего ей не скажешь!

– Не скажу, не скажу, – заверил Звездокрыл. – Хотя, конечно, ей это не понравится. Она считает, что здесь здорово.

– Ну, ещё бы! Ей же всё равно, когда с нами обращаются как с разбитой скорлупой, хоть мы и ключ к миру и всё такое.

– Нет, не всё равно! – вызывающе бросил ночной дракончик. – Просто она не хнычет.

– Ой-ой, – презрительно вставила радужная.

Цунами устремила на него пылающий взгляд, гневно раздувая жабры.

– А ну, повтори! Давай, скажи прямо в глаза!

– Я и говорю в глаза., или перепутал? Ты такая одинаковая с обеих сторон, – проронил ехидно Звездокрыл, успев вовремя спрятаться за спиной Глина.

– Эй, кончайте, – примирительно протянул тот, вставая и разделяя спорщиков своим мощным телом, – а то рычите друг на друга, будто Кречет. Никому здесь особо не нравится, а Солнышко по-другому себя держит, вот и всё. Помните главное: нам пятерым надо держаться друг за друга, иначе всем будет ещё хуже, разве нет?

Звездокрыл потупился, поджав крылья и что-то бормоча.

– Глин прав, – сказала Ореола. – Ещё не хватало и нам стать такими же, как Кречет, Ласт и Бархан.

Цунами ещё шипела, но потом фыркнула и тряхнула головой.

– Ладно, постараюсь… Просто чувствую, как это подземелье меня день за днём убивает.

У неё был такой свирепый вид, что Глин поёжился. Трудно завидовать дракону, который осмелится преградить путь Цунами.

Она по очереди взглянула каждому в глаза.

– Как только придумаем план, уходим. Пускай попробуют навязать нам судьбу, когда нас тут не будет.

Глава 3

Внезапно со стороны главной пещеры донеслось оглушительное громыхание. Было слышно, как валун затем перекатили на место, и в коридорах раздались тяжёлые шаги. По шлёпанью перепонок на лапах Глин понял, что вернулся Ласт.

– Что-то у них происходит, – нахмурилась Цунами. Ощетинив загривок и навострив уши, она поспешила к выходу. – Пойдёмте, послушаем!

Звездокрыл лениво потянулся с надменно-взрослым видом.

– Завтра и так узнаем.

– Не хочу ждать до утра! – Цунами ткнула его хвостом в живот, и дракончик опрокинулся на спину, обиженно ворча. – Где твой огонь, трусишка? Вперёд! – Она первая выскочила в коридор.

Поморщившись от боли в натруженных за день мышцах, Глин двинулся следом за ней и Ореолой, чья чешуя уже сливалась цветом с пятнистыми чёрно-серыми стенами. Ещё немного, и её почти невозможно будет разглядеть.

Мимо проскочил чёрный как ночь Звездокрыл. Он присоединился к Ореоле, и глубокие тени мигом скрыли обоих. Хорошо для подслушивания, если подобраться к воспитателям поближе. Однако у земляного и морского дракончиков имелся способ ещё удобнее – если, конечно, поторопиться. Цунами уже стояла на берегу пещерной реки.

– А что Солнышку скажем? – спросил Глин, прислушиваясь к шороху свитков, доносившемуся из спальни.

– Потом что-нибудь придумаем! – раздражённо прошипела Цунами.

Солнышко одна не знала об их шпионских играх, и Глину даже было немного стыдно, однако доверять ей секреты драконята зареклись уже давно. Нет, конечно, она лишь случайно проговорилась Бархану о той куче камней, которую они собирали, ещё не умея летать, чтобы выглянуть наружу из окошка в потолке. Заводилой, как всегда, была Цунами. Но как-то раз самая мелкая из драконят позабыла, что о затее нужно молчать, и на следующий день все камни исчезли. На том всё и закончилось, в том числе и доверие к Солнышку.

Без единого плеска Цунами исчезла под водой, выдавая своё присутствие лишь зеленоватым свечением из-под тёмно-синих чешуек. Помогая себе мощными гребками перепончатых лап, она поплыла, извиваясь, вверх по течению. Глин нырнул следом, сильно жалея, что не может так же хорошо видеть в темноте. Хорошо хоть, Цунами не забыла засветить зелёную полоску и на хвосте, иначе недолго и заблудиться.

Земляные драконы, в отличие от морских, не могут дышать под водой, зато дыхание легко задерживают на целый час. Разговоры воспитателей Глин и Цунами всегда подслушивали из реки, так можно было подобраться ближе всего.

Подруга уже протискивалась сквозь подводный лаз в стене, и Глин горько пожалел о той лишней корове, съеденной за обедом. Удастся ли ему пролезть на этот раз?

И в самом деле, с животом пришлось труднее всего, и в какую-то минуту дракончик с ужасом подумал, что застрял и неминуемо задохнётся. Неужели пророчество не исполнится из-за какой-то лишней коровы? Однако, цепляясь за трещины в камнях и отчаянно царапая когтями, он сумел всё-таки проскочить на ту сторону и, пуская от облегчения пузыри, бросился догонять Цунами.

Её чешуйки уже потемнели, впереди была пещера воспитателей. Дракончики старались плыть как можно тише. Здесь река тоже текла вдоль стены, и старшие почти забыли о ней. Разве что Ласт иногда дремал на мелководье, однако никому и в голову не приходило, что две пары детских ушей частенько настороженно высовываются из воды.

Глин остановился у самого входа, а Цунами проплыла к дальней стене. Так они могли услышать всё, где бы ни находились говорящие. Впрочем, сегодня эта хитрость оказалась излишней, да и Звездокрыл с Ореолой наверняка не пропустят ни единого слова. Кречет так орала, что слышно было, наверное, даже небесным драконам на вершинах гор высоко над головой.

– Что-о?! Сюда?! Без предупреждения? Шесть лет носа не совал, и вдруг интересно стало? – Сноп огня вырвался из её пасти, обдав копотью ближайший сталагмит.

– Может, хочет проверить, смогут ли они остановить войну? – предположил Ласт.

Бархан презрительно фыркнул.

– Эти детёныши? Представляю, какое его ждёт разочарование. – Он опустился на плоский валун, протянув к огню обрубок передней лапы и покалеченное крыло.

Огромный песчаный дракон никогда не рассказывал, как получил свои увечья и шрамы, но ярость в его голосе, едва речь заходила о войне, трудно было не уловить. Это объясняло его преданность делу Когтей мира. Бархан больше не мог летать, потому, наверное, и взялся охранять под землёй подраставших драконят. Уж во всяком случае, как ехидно замечала Цунами, его взяли на роль воспитателя вовсе не за доброту и заботливость.

– Мы делаем, что можем, – хмыкнул Ласт. – Не мы их выбирали, а пророчество.

– Он хотя бы знает всю историю? – спросила Кречет. – Про разбитое яйцо, про радужную? Про песчаного недоростка?

Глин поморщился. Бедная Солнышко! Он подплыл ближе к берегу, не выставляя наружу своё длинное бурое тело. Сквозь рябь на воде трое драконов у огня виднелись расплывчатыми силуэтами.

Ласт раздражённо хлопнул крыльями.

– Понятия не имею, что он знает и что ему понадобилось. В сообщении говорилось только «ждите Провидца», и что я должен завтра встретить его и привести сюда.

Провидец? Глин задумался. Знакомое имя, что-то из истории? Один из правителей? Нет, не может быть, всеми племенами правят королевы.

– Насчёт Солнышка я не беспокоюсь, – проговорил Бархан. – С ней мы точно следовали пророчеству, и не наша вина, что она такая получилась. А вот радужная… ему это вряд ли понравится.

Из пасти Кречет вырвался грозный рык.

– Можно подумать, мне нравится! Я с самого начала была против.

– Ореола не так уж плоха, – возразил Ласт. – Она умнее, чем хочет казаться.

Сам её притащил, потому и расхваливаешь, – усмехнулся Бархан. – Такая же ленивая и бесполезная, как всё их племя.

– Главное, что не небесная! – фыркнула Кречет. – Нам нужно было яйцо небесных!

Как жаль, что Ореола слышит всё это! Воспитатели никогда не скрывали своего отношения, а она притворялась, что не замечает, но Глину каждый раз хотелось заявить, что радужная, по его мнению, ничем не хуже любого небесного дракона.

– Мне и в голову не приходило, что Провидец явится на них взглянуть, – сказал Ласт. – Когда он принёс яйцо Звездокрыла, я думал, мы больше его не увидим. Ночным никакого дела нет до войны.

Ага, значит, ночной! Всемогущий, таинственный, надменный… Это было, пожалуй, и всё, что Глин помнил о ночных драконах. Вот когда бы пригодилась лекция Звездокрыла, который только и знал, что расхваливать достоинства своих сородичей.

– Когти… разве они не знают, чего он хочет? – допытывалась Кречет.

– В конце концов, это его пророчество, – задумчиво сказал Ласт. – Понятное дело, ему хочется, чтобы оно исполнилось.

Провидец! Ну конечно же! Глин дёрнулся, словно Бархан кольнул его шипом своего хвоста за невнимание на уроке. Тот самый ночной, что десять лет назад выдал пророчество о драконятах! Это проходили по истории, но там столько всего, разве упомнишь? И потом, главное же не автор, а само пророчество и те, о ком оно – Глин и четверо остальных!

Однако же, выходит, сам Провидец тоже важная персона. Хочет их видеть? А может, и забрать с собой – туда, в бескрайний мир! Неужто время настало? Тогда и бежать не придётся… Наконец-то хоть что-то изменится!