Читать книгу: «Кровь Василиска. Том 12», страница 3

Глава 5

Земли племени «Лунных пчёл»

Острый бивень, вождь племени «Лунных пчёл», стоял на коленях и с ненавистью смотрел на Северного ветра, который с улыбкой на лице нависал над ним.

– Ты сам виноват, – произнёс друид, не без удовольствия наблюдая за своим врагом. – Если бы ты сделал то, что я тебе сказал, этого бы не произошло! – добавил он и обвёл рукой пространство вокруг себя.

А вокруг стояла тишина. Тяжёлая, будто сама земля затаила дыхание, чтобы не нарушать покой мёртвых.

Чёрные скелеты жилищ Иных торчали из пепла, как обугленные кости монстров. Ветер шевелил золу, поднимая её в вихрях, словно души, которые не желали уходить.

Кругом лежали тела, растерзанные так сильно, что даже сам вождь, который знал каждого своего соплеменника, вряд ли бы определил, кто перед ним.

А сколько было крови…

Казалось, даже земля потемнела от того, как много она в себя впитала.

«И я в этом виноват?» – спросил себя Острый бивень, глядя на кровавую бойню, которую устроил Северный ветер и его племя.

«Ну уж нет», – подумал вождь «Лунных пчёл», ведь он видел, с какой жестокостью убивали Снежные ходоки его соплеменников.

Нет, им явно это нравилось, и Иной был уверен, что даже выполни он всё, что потребовал этот друид, всё закончилось бы точно так же.

Острый бивень горько усмехнулся.

Он знал, что не выживет, поэтому ничего не остановило его, чтобы совершить самоубийственный шаг.

Вождь «Лунных пчёл» никогда не был сильным одарённым, а его племя было немногочисленным. В основном всё, чем могли похвастаться его соплеменники, – это умением обращаться с Лунокрылами – пчёлами, которые в Землях Великой Матери претерпели некоторые изменения.

Они не только были раза в три крупнее своих обычных собратьев, но и поменяли цвет, сменив тёплое золотое солнце на холод серебра луны.

Помимо цвета и размера Лунокрылы, также имели две пары крыльев, а их яд, выделяемый жалом, мог свалить с ног даже крупных животных, таких как, например, моджо – излюбленные ездовые животные племени Хозяев степей.

И разумеется, все они были магическими созданиями и производили мёд, наполненной маной.

Пожалуй, это всё, чем было известно племя «Лунных пчёл». Этот мёд соплеменники Острого бивня обменивали у других племён на разные товары, за счёт чего и поддерживали своё существование, ведь земли их были бедны на другие ресурсы.

Вся история племени промелькнула перед глазами шамана, прежде чем он использовал заклинание.

– Ах ты… – выругаться друид не успел.

Костяные пики, которые ударили прямо из земли, заставили его отпрыгнуть в сторону, но несмотря на то, что друид среагировал практически моментально, некоторые из них всё равно вонзились в его плоть.

– Ты-ы-ы-ы-ы! – прорычал он, и его кости затрещали. Тело Северного ветра быстро изменялось, набирая массу.

Выгнувшись дугой, его кожа начала рваться на лоскуты, а из многочисленных разрывов сразу появлялась белая, словно только что выпавший первый снег, густая шерсть.

– АР-Р-Р! – взревел друид, когда его челюсть с хрустом потянулась, и в сиянии луны показались длинные клыки и когти на руках и ногах.

Тело Иного полностью изменилось, и теперь он стал похож больше на животное, нежели на коренного жителя Земель Великой Матери, которые хоть и отдалённо, но имели сходство с человеком.

Оборотень посмотрел на Острого бивня, и на его звериной морде появился оскал.

В следующее мгновение он прыгнул на вождя Лунных пчёл, и даже то, что тот покрыл своё тело костяной бронёй, не спасло его от когтей Северного ветра, которые едва заметно светились холодным голубым светом.

– Кха-кха! – Изо рта Иного потекла кровь.

Он посмотрел вниз и увидел, что его брюхо полностью распорото, но при этом удар не был смертельным.

И сделано это было явно нарочно.

Острый бивень поднял глаза и увидел, что друид качает головой. Вождь «Лунных пчёл» знал, что в таком состоянии Северный ветер говорить не может, но и без слов всё было понятно.

Друид, прежде чем убить его, явно собирался поиграть со своей жертвой, как это делали все Снежные ходоки.

Как это делал и сам их вождь.

– Кха… Ты… не… кха… сможе… шь, – произнёс он и, прислонив руку к шее, собирался выпустить из неё шип, вот только его противник оказался сильнее.

Острый бивень только собирался использовать заклинание, когда его предплечье отделилось от руки и, не успев превратиться в костяной шип, упало на землю.

Из раны сразу же фонтаном хлынула кровь, и только теперь в его глазах появился ужас от осознания того, что сейчас будет происходить.

Вождь «Лунных пчёл» успел воздать последнюю молитву своему Богу, прежде чем всё его дальнейшее и недолгое существование наполнилось одной лишь болью и страданиями.

* * *

«Навевает воспоминания», – подумал я, глядя на болота, на которых мне уже приходилось бывать ранее.

Стоило нашим ногам ступить с твёрдой земли в мягкую и сочную болотную жижу, как все, включая меня, сразу же ощутили сильный аромат гнили и тлена.

Казалось, протухшая вода выдыхает саму смерть, будто бы дыша ей.

Я втянул ноздрями воздух, который казался густым, словно желе, и имел насыщенный кисловатый запах разложения, смешанного с плесенью.

Каждый вдох этого воздуха слегка обжигал лёгкие, оставляя на языке неприятное послевкусие гнили и медленного угасания всего живого, что попало сюда.

Стоило нашему отряду пройти дальше, как поверхность болота стала настолько чёрной, что создавалось такое впечатление, будто бы мы идём по выжженной земле, только мягкой, маслянистой и с пузырьками газов, которые отчаянно пытались вырваться наружу.

Сама жижа была мутной, что, впрочем, не мешало большому количеству различной живности, вроде пиявок и прочих паразитов, лишённых глаз и приспособившихся к болоту, существовать здесь, отравляя жизнь всем, кто попал на болота Детей Угла.

И последним штрихом этой невероятной красоты картины были кривые и полусгнившие деревья, которые то тут, то там торчали из поверхности болотной жижи, будучи облепленные грибами-паразитами, высасывающими из них последнюю жизнь.

«Хорошо, что с нами есть Де'Аламик», – подумал я, наблюдая за всем вокруг с помощью магического зрения, чтобы на нас не напали какие-нибудь опасные магические существа или растения, которых, судя по тому, что сказала мне перед этим первая жена, было здесь пруд пруди.

А всё дело в том, что благодаря магии Анри обработал платки. Все члены нашего отряда могли спокойно здесь дышать и не бояться заразиться чем-нибудь. А чем заразиться тут было…

При этом Принявшая разложение пообещала мне, что путешествие через болота пройдёт спокойно и без форс-мажоров и что единственное, о чём стоит беспокоиться остальным, – это как раз испарения этого болота, которые не страшны самой шаманке и её названной младшей сестре, а также мне и Франсуа, который тоже мог обойтись без магии Пересмешника.

При этом я частенько поглядывал на него магическим зрением и не раз замечал, что в его лёгких появлялись частички магического яда, которые в скором времени подавлялись магией Карателя, что говорило о том, что наши дары очень схожи по принципу действия.

Просто я, видимо, развивал дар гораздо больше, чем это делал Франсуа.

Хотя, с другой стороны, он мог пользоваться заклинаниями, а я – нет.

– Нужен привал, – сказал я Принявшей разложение, когда увидел небольшой островок впереди.

Несмотря на то, что я спокойно мог продолжать идти дальше, было видно, что мои друзья сильно измотаны, хоть и были хорошо развиты физически.

А больше всех страдал Пересмешник, которому требовалось поддерживать заклинания на остальных членах отряда.

Услышав мои слова, Принявшая разложение недовольно цокнула языком, но противиться моему решению не стала.

– Хорошо, – ответила она, и я ощутил в её тоне раздражение. – Но нам точно нужно оказаться в селении до того, как совсем стемнеет, – добавила она и посмотрела на небо.

– Могут возникнуть проблемы? – прямо спросил я.

– Ещё какие, – кивнула Принявшая разложение. – Ты даже не представляешь, что может водиться на этих болотах, – покачала головой она.

– А как же вы тогда выживаете здесь? – задал я логичный вопрос.

– Благодаря магии отца и защитным оберегам, – ответила она. – Без этого нашего селения давно бы не было.

– Тогда сделаем привал небольшим, – ответил я, и она кивнула.

Я же остановился и повернулся к друзьям, которые шли за мной.

– Устроим небольшой привал, чтобы перевести дыхание, – произнёс я, чтобы все услышали, и сразу же увидел облегчение на их лицах.

Причём, судя по всему, усталость их была вовсе не физической, а скорее моральной.

Ну и ментальной, разумеется, ведь от меня не скрылся тот факт, что Жумельяк, как и Де'Жориньи, использовал свои магические защиты, видимо, для того, чтобы противостоять паразитам, коих тут было навалом.

Мне же было гораздо проще. Мой магический доспех, который я создавал вокруг тела, прекрасно защищал меня от всего, кроме сырости, так как создавался он вокруг тела, а не одежды, которая, собственно, и намокала.

При этом магической энергии я на это практически не тратил, в отличие от моих друзей, заклинания которых пожирали изрядное количество маны.

В любом случае эффективность моей магической защиты была налицо. Вопрос только в том, мог ли я научить ей своих друзей.

Не сейчас, конечно, а в будущем.

Вскоре мы были уже на острове.

– У кого-нибудь остались эти греющие кристаллы? – спросил Де'Жориньи. – Костёр тут разжигать нечем, – добавил он и был прав.

Никакой ценности деревья, которые были вокруг, не представляли.

– У меня есть парочка, – ответил Жумельяк.

– У меня тоже вроде один остался, – произнёс Пересмешник. – Знал же, что нужно было их брать больше, – недовольно буркнул он, и в его ладони появился небольшой кристалл, который он кинул здоровяку. – Активируй только сам, а то я что-то немного устал, – добавил он, снимая с ног сапоги и выливая из них болотную жижу.

Жуль ловко поймал магический предмет, затем я ощутил слабый магический импульс, исходящий от него, а буквально в следующий момент воздух вокруг стал немного суше и теплее.

– Во, другое дело! – довольным голосом пробасил Де'Жориньи и тоже начал снимать с себя сапоги – явно для того, чтобы их просушить.

На самом деле с активированным кристаллом и правда стало гораздо комфортнее. Будучи напитанным огненной маной, этот магический предмет излучал жар и часто использовался в походах вместо костра. Особенно если нужно было скрыть своё присутствие, так как огонь было видно в темноте, а дым от костра позволил бы определить местоположение ещё и днём.

Хотя был у этих штук и заметный минус – еду на кристалле приготовить невозможно. А вот для того, чтобы согреться или просушить одежду, эти кристаллы подходили идеально.

– Могу я сесть рядом? – спросила Де'Жориньи Венера, которая, несмотря на то, что путешествовала в импровизированных носилках, закреплённых на спине у Багровой росы, выглядела хуже всех. И это было неудивительно, учитывая, что в подобных суровых условиях ей приходилось бывать в первый раз.

– Да, – спокойно ответил здоровяк и подвинулся, уступая младшей Сервантес немного места.

А ведь она специально не села рядом с Де'Аламиком, который был ближе к кристаллу, а значит, и тепла возле него было больше. И тому была причина.

Пересмешник люто ненавидел всех иллерийцев, и я был уверен, что Венера уже не раз могла это прочувствовать. Причём на собственной шкуре. Тот же Де'Жориньи, который тоже большую часть своей жизни воевал против её государства, был куда как более толерантен. Как, собственно, и Жумельяк, что было ещё удивительнее, учитывая, кем в Галларии был его отец.

– Спасибо, – робко произнесла Венера и села на самый краешек предоставленного ей пространства, после чего протянула замёрзшие руки к кристаллу.

Пересмешник нахмурился, но, поймав на себе мой взгляд, просто что-то буркнул себе под нос и промолчал.

Ладно, ничего. Скоро я обменяю Венеру на необходимые мне ресурсы – и можно будет раз и навсегда закрыть этот вопрос.

Вот только сначала нужно выиграть войну против самого сильного друида и его племени…

– Господин. – Ко мне подошёл Фредерик, который выглядел весьма обеспокоенным.

– Что случилось? – спросил я дворецкого, и тот поставил возле моих ног ведро.

Я заглянул внутрь и увидел внутри огромную пиявку размером с кошку, угольно-чёрное тело которой блестело в ведре.

– Это мне принесла одна из ваших жён, – тем временем заговорил Фредерик. – И судя по всему, предполагается, что я должен этим как-то накормить остальных! – пожаловался он на добычу Иных. – При этом я не могу даже развести костёр. Мы что, должны есть это сырым?! – возмущённо спросил мой слуга, и я улыбнулся, после чего вновь посмотрел на огромную пиявку, брюшко которой вроде пошевелилось.

«Мне что, показалось?» – подумал я, после чего присел и перевернул существо внутри ведра кверху брюхом, которое, к слову, оказалось гораздо более светлым.

Хм-м, интересно. Моё внимание сразу же привлекла передняя присоска, которая была небольшой, но при детальном рассмотрении оказалось, что она скрывала в себе три небольших челюсти с микроскопическими крючкообразными зубами.

Такие, если вцепятся, точно не отпустят.

Помимо этого, у этой большой пиявки была и задняя присоска, которая отличалась от передней. Она была гораздо крупнее и, судя по всему, нужна для того, чтобы закрепиться на любой поверхности.

Челюстей с зубами, по крайней мере, у неё не было.

А ещё, пока разглядывал пиявку, убедился в том, что мне не показалось, что брюшко шевелится.

Использовав магическое зрение, сразу понял почему.

Я огляделся по сторонам и нашёл глазами Принявшую разложение. Помахав ей рукой, привлёк её внимание, после чего подозвал к себе.

– Я так понимаю, это наш перекус? – усмехнулся я, кивая на содержимое ведра.

– Да, – кивнула она. – Это очень питательно. – В её руках появился нож, а затем она вспорола им брюхо пиявки, и та исторгла из себя множество небольших – с ладонь длиной – детёнышей, которые были более светлого цвета, нежели их мать.

Недолго думая, Принявшая разложение схватила горсть из них и, не задумываясь, поднесла ко рту и съела.

– Это вкусно, – прожевав их, ответила она.

Думаю, подобное зрелище многих могло повергнуть в шок, но я за свою жизнь, видел вещи куда более страшные и противные, поэтому и бровью не повёл.

Фредерик выругался, но его солдатской выдержки хватило, чтобы остаться рядом и наблюдать весь процесс.

– Не попробуешь? – спросила меня жена и хитро прищурила глаза.

Это была явно какая-то её проверка, поэтому я без каких-либо проблем схватил одного из детёнышей пиявки.

«Почему бы и нет», – подумал я и спокойно откусил от него половину.

Были у меня миссии, когда я ел в джунглях вещи и похуже, а это считай чистая энергия, причём как в физическом плане, так и в магическом, ибо, как и сама пиявка, её детёныши тоже были магического происхождения. На вид эти штуки были куда хуже, чем на вкус.

– Господин… – Фредерик изумлённо посмотрел на меня.

– Всё нормально, – спокойно ответил ему. – На вкус что-то среднее между рыбой и курицей, – добавил я. – Если посолить или поперчить, будет вполне съедобно. Только не уверен, что кто-то будет это есть, поэтому раздай всем вяленую говядину. Всем нужно поесть, чтобы восстановить силы, – приказал я дворецкому, и тот кивнул.

Я же посмотрел на жену.

– Я ведь уже ел их, да? Просто они были приготовлены.

– Верно, – кивнула она. – Я так понимаю, человеки это есть не будут? – Я отрицательно покачал головой. – Хорошо, тогда мы заберём, – произнесла она и, взяв ведро, вместе с Багровой росой удалилась.

Я же, проводив их взглядом, покачал головой.

Видимо, укрепить доверительные отношения между Иными и людьми будет куда сложнее, чем я предполагал…

Глава 6

– Люк, как я рад тебя видеть! – радостным голосом произнёс Избранник Угла, когда мы подошли к поселению его племени.

При этом, судя по количеству Иных, которых я сейчас видел, встречать наш небольшой отряд вышло чуть ли не всё племя.

Друид подошёл ко мне и сразу же протянул чашу, от которой исходило тёмно-фиолетовое испарение.

Я использовал магическое зрение – и каким же было моё удивление, когда оказалось, что это никакая не отрава.

– Спасибо, – поблагодарил я, принимая дар обеими руками, ибо чаша была довольно большой.

– Я бы предложил и твоим друзьям, так как этот отвар подаётся в нашем племени всем гостям, но я думаю, они это не осилят, – произнёс вождь Детей Угла и улыбнулся.

– Не думаю, что им стоит это пить, – согласился я с ним, после чего отхлебнул из чаши.

И стоило мне попробовать отвар, как я сразу же понял одну простую вещь: даже несмотря на то, что содержимое не было ядом или отравой, магическая энергия, которая содержалась в нём, всё равно не пошла бы на пользу моим друзьям, так как было в ней что-то странное.

– Здесь кровь Древа разложения? – прямо спросил я.

– Нет, – покачал головой Избранник Угла. – Мы не стали бы добавлять её в то, чем угощаем гостей нашего племени, потому что это может привести не к самым лучшим последствиям, – улыбнулся он. – Здесь высушенные листья нашего Древа.

– Я не видел на Древе разложения листьев, – удивился я.

– А оно не часто цветёт, – усмехнулся вождь. – Ладно, не будем стоять здесь! Пойдём в поселение! Я приготовил для твоих друзей отдельное жильё, которое мои шаманы защитили магией и в котором они не смогут подцепить у нас какую-нибудь заразу, которая их убьёт, – произнёс Избранник Угла, и улыбка на его губах стала шире.

А вот за это я ему был очень благодарен, так как во время нашего путешествия через болота так и не придумал, как можно защитить друзей без магии Де'Аламика.

Хотя не так. Было у меня два варианта, но ни один из них мне не нравился, ибо первый сразу же предполагал отправиться сквозь ночь через болота, чтобы пересечь их и выйти на незаражённые земли, а второй – попросить у Жумельяка ещё зелий восстановления магической энергии, чтобы Пересмешник и дальше мог поддерживать свою защиту на остальных.

И все они были чреваты. Первый – ночью, судя по словам Принявшей разложение, на болотах очень опасно. Второй – поддержание заклинаний защиты столько времени подряд было очень опасно для Анри магическим истощением, причём весьма серьёзным.

– Ясно, – ответил я, допив варево, которым угостил меня вождь Детей Угла. – В любом случае, спасибо за то, что позаботился о жилище для моих друзей.

– Твои друзья гости нашего племени, – ответил мне вождь. – А теперь идём. Я вижу, что один из ваших держится из последних сил, – добавил он, явно имея в виду Пересмешника, который и правда был сильно истощён в ментальном плане.

– Хорошо, идём, – кивнул я, и мы зашли в поселение племени Детей Угла, пройдя вглубь которого, друид остановился возле одного из шатров.

Я окинул его магическим взором – и был приятно удивлён наложенной на него защитой.

– Помоги друзьям устроиться, а затем приходи в моё жилище, – сказал мне шаман, и я кивнул.

Вместе со своей дочерью и Багровой росой вождь ушёл, а я повернулся к остальным.

– На этот шатёр наложены защитные чары, поэтому внутри вам ничего не угрожает, – произнёс я. – Идёмте.

Я первым зашёл внутрь, и каким же было моё удивление, когда понял, что даже сам воздух внутри жилища был совершенно другой.

А вскоре это оценили и остальные.

– Как же хорошо! – сняв с себя платок и вдохнув полной грудью, произнёс Пересмешник. – Не думаю, что я смог бы поддерживать заклинание больше получаса, – добавил он и устало сел на многочисленные шкуры, раскиданные вокруг очага.

– Есть охота, – пробасил Де'Жориньи, который, прежде чем плюхнуться на пятую точку рядом с другом, не забыл заглянуть в пустой котелок, нависающий над неразведённым огнём.

– Ну думаю, что местная еда придётся тебе по вкусу! – усмехнулся Де'Аламик. – Хотя нет. Ставлю на то, что всё, что здесь едят, может нас убить. Верно, Люк?

– Врать не буду: скорее всего, так и есть, – честно ответил я. – Но у нас ещё полно запасов еды, поэтому переживать не стоит. Я найду вам чистую воду, и Фредерик обязательно вам что-нибудь приготовит, – пообещал я друзьям.

– Нам? А ты что, будешь есть местную еду? – удивился Жумельяк, с ужасом посмотрев на меня.

– А как я, по-твоему, выживал здесь? – усмехнулся я. – Да, ел местную кухню. Она, конечно, без изысков, но есть можно, – улыбнулся ему, не без удовольствия наблюдая за тем, как лицо Жозе меняется у меня на глазах.

Ох, каких эмоций там только не было…

Хотя то же самое относилось и к другим.

Сейчас все смотрели на меня, словно перед их глазами стояло чудовище, что было не так уж и далеко от истины.

Хотя был один человек, который не смотрел на меня как на монстра. И, разумеется, это был Франсуа. Он взирал на меня скорее с интересом и любопытством, нежели остальные.

– Да уж, – покачал головой Жумельяк. – Ты не перестаёшь меня удивлять, Люк, – произнёс он, доставая из кармана трубку и кисет с табаком.

– Ой, а то, что у Люка жёны – дочки вождей, не удивляет? – вставил свои пять экю Де'Жориньи. – Подумаешь, еда, – усмехнулся он и тоже, как и Жозе, закурил.

Вскоре к ним присоединился и Пересмешник с Франсуа, и шатёр довольно быстро заполнился табачным дымом, из-за чего дышать внутри стало проблематично.

– Я пошёл за водой, – сказал друзьям и вышел наружу.

«Да уж, не завидую Венере, которая не курит», – подумал я и не успел ступить и шагу от предоставленного вождём жилища моим друзьям, как рядом со мной сразу же появился незнакомый мне Иной.

– Я Зеленог, – представился он и вежливо склонил голову.

«Хм-м, а ведь и правда – у этого Иного зелёными были только ноги», – подумал я и улыбнулся.

Складывалось такое впечатление, будто бы он наступил в глубокую зелёную лужу, которая окрасила его ноги практически по колено, в то время как остальное тело осталось чахло-жёлтого болезненного цвета.

Хотя все Иные из племени Детей Угла были примерно такого же цвета, и все их тела, как это было и с Зеленогом, покрывали многочисленные волдыри, язвы и фурункулы, из которых постоянно сочилась какая-то зловонная жижа.

С большой вероятностью, это был гной.

При этом самое удивительное, что Принявшая разложение была не такой. В отличие от всех своих соплеменников, включая самого вождя, её тело, как будто бы идя наперекор имени, наоборот, меньше всего было подвержено этому самому разложению.

Но при этом, разумеется, она сильно отличалась от обычной женщины вроде той же Венеры.

– Люк, – тем временем представился я, но мой молодой собеседник покачал головой.

– Вы Ах'Харан, – важно произнёс он, вот только это слово мне ни о чём не говорило.

– И что оно обозначает? – прямо спросил я коренного жителя другой стороны Разлома, который оказался неодарённым.

– Отец будущего вождя, – ответил молодой Иной, чем изрядно удивил меня.

Странно получалось. Ни я, ни Принявшая разложение, по идее, не состояли в племени Детей Угла, ведь после того, как Иные отдавали своих дочерей замуж за представителей других племён, они тем самым лишались покровительства своих Богов и становились под крыло того Бога, которому поклонялось племя, куда уходила Иная.

В моём случае такого покровителя не было, но при этом моя первая жена не должна была причисляться к племени Детей Угла. И вот тогда вставал логичный вопрос – почему наш сын должен стать вождём именно этого племени?

Ничего непонятно…

Но задавать этот вопрос Зеленогу я не стал.

Зачем, если я могу спросить непосредственно вождя этого племени. Уверен, что он более сведущ в этой теме и сможет лучше донести до меня нужную информацию.

– Хорошо, называй как хочешь, – спокойно ответил я Иному. – Скажи, где мне взять чистую воду?

Нужно было обеспечить своих друзей хотя бы этим, прежде чем идти к Избраннику Угла.

– Я распоряжусь, и её принесут, – ответил он. – Вам её куда?

– Сюда. – Я кивнул на палатку сзади.

– Хорошо, её доставят сюда, – кивнул мой собеседник.

– Я подожду, – ответил ему, так как лично хотел убедиться в том, что вода не заражена какими-нибудь ядами.

– Но, Ах'Харан, вас ждёт…

– Тогда тебе лучше побыстрее позаботиться о том, чтобы вода была здесь. И чем больше, тем лучше, – перебил я Зеленога, ведь, помимо готовки, вода моим друзьям была ещё нужна для того, чтобы хоть немного привести себя в порядок после путешествия через болота.

– Хорошо, Ах'Харан. – Он склонил голову и ушёл, а вскоре вернулся с несколькими Иными, которые держали в руках по ведру.

Я использовал магическое зрение, чтобы проверить воду на чистоту, и, оставшись довольным результатом, приказал Иным оставить вёдра возле жилища моих друзей, решив, что уж лучше сам внесу их в шатёр.

Во-первых, чтобы они там никого не напугали, а во-вторых, чтобы не заразили.

И вот теперь, когда я позаботился о том, чтобы мои друзья ни в чём не нуждались, отправился к Избраннику Угла, и вскоре был рядом с его шатром.

Войдя внутрь, я сразу же ощутил пряный запах трав, который был настолько сильным, что у меня глаза начали слезиться.

Пришлось даже воспользоваться магическим доспехом, чтобы я мог нормально ориентироваться и видеть в жилище вождя.

– А ты не спешил, – произнёс Избранник Угла, который сидел рядом с очагом и курил длинную трубку.

Видимо, дым от неё и был таким пряным.

– Нужно было убедиться, что мои друзья ни в чём не нуждаются, – честно ответил я, подсаживаясь к очагу, где уже сидели вождь, его дочь и четырёхрукая шаманка.

– Уверен, что брать их на войну было хорошим решением? – спросил меня друид и затянулся.

– Нет, но оставить их одних у Города Мёртвых было ещё опаснее, – ответил я и, когда он протянул мне курительную трубку, принял её и затянулся.

– Ах-ха-ха! Верно! – ответил вождь Детей Угла. – Без тебя и их, – он кивнул на Принявшую разложение и Багровую росу, – они не протянули бы и несколько дней! – добавил он с широкой улыбкой на лице.

Видимо, это изрядно его забавляло, вот только мне было сложно понять, что именно.

Я выпустил клуб дыма, после чего произнёс:

– Может, поговорим о войне?

И улыбка быстро покинула лицо вождя – он сразу же стал очень серьёзным.

– Поговорим. Но вот новости у меня для тебя крайне печальные, – ответил мне вождь. – Узнав, что против Снежных ходоков решило воевать не только моё племя, но и Хозяева степей со Свежевателями, Северный ветер решил заручиться помощью всех племён из Совета Шести, а значит, и война обещает быть крайне кровопролитной, – произнёс Избранник Угла, и я передал ему трубку.

Он принял её и затянулся.

– Эти племена сильные? – прямо спросил я.

– Да, – кивнул вождь. – Как и их вожди. Ты сам, наверное, понимаешь, что сила племени очень сильно зависит от мощи получивших Благословение Великой Матери, – пояснил мне он. – Я без труда могу справиться с десятком обычных воинов, возможно, даже с сотней, в то время как моя дочь способна противостоять куда большему количеству противников. И в каждом племени из Совета Шести найдутся те, кто по силе либо равны, либо превосходят нас. – Он тяжело вздохнул.

– А что, если убить Северного ветра? – спросил я. – Не будет того, из-за кого всё это началось, – не будет и проблемы. Или я не прав?

– Не прав, – покачал головой вождь, выпуская изо рта облако сизого дыма. – Война всё равно продолжится.

– Но ведь всё дело в пророчестве, так?

– Верно. Но это вовсе не значит, что, потеряв Северного ветра, который говорит, что пророчество о нём, Совет Шести примет тот факт, что моя дочь носит Избранного в чреве. Они не захотят упускать власть, которой они обладают в Землях Великой Матери, и пойдут на всё, чтобы пророчество не сбылось. Ну или, во всяком случае, в их планах дождаться, пока избранник появится в угодном для Совета Шести племени и ни в каком другом, – пояснил мне Избранник Угла, и признаться честно, в его словах была логика.

А я-то думал, что борьба за власть и интриги – это удел людей…

– Понятно, – задумчиво ответил я. – И каковы наши шансы на победу? Помимо Свежевателей и Хозяев степей, к нам в войне кто-то ещё присоединится?

– Не знаю, Люк. – Он покачал головой. – Я просил своего брата, Шепчущего в ночи, присоединиться к нам в войне, но он так и не дал своего ответа, – произнёс Избранник Угла. – А что касается Ночных фурий… – Он посмотрел на свою дочь, и та сразу же напряглась.

Видимо, она рассказала отцу о предложении Смерти из тени, и судя по всему, вождь Детей Угла не был так враждебно настроен, в отличие от самой Принявшей разложение.

– Я против делать её Ах'Улу! – сразу же выразила свой протест она.

– Смерть из тени может быть очень полезной в этой войне, – произнёс вождь, выпуская изо рта облако сизого дыма. – И ты сама это прекрасно понимаешь, – добавил он, глядя на свою дочь.

– И только ради этого ты хочешь сделать её Ах'Улу?! – чуть громче, чем это было нужно, огрызнулась она.

Избраннику Угла это явно не понравилось, и он смерил Принявшую разложение недовольным взглядом.

Гонора в ней сразу поубавилось.

– Прости, отец, – виновато произнесла она. – Просто я хочу моему ребёнку лучшей судьбы. А если она станет Ах'Улу… – Она замолчала и обречённо посмотрела на языки пламени в костре. – То будущее не сулит моему ребёнку ничего хорошего, – закончила свою мысль.

«Хм-м, интересно», – подумал я, ибо от моего внимания не скрылся тот факт, что она не раз произнесла именно «моему ребёнку», а не «нашему».

– Этого будущего вообще может и не быть, если мы проиграем войну, – спокойно произнёс Избранник Угла и был прав.

Хотя я почему-то и не думал о таком исходе. В гильдии всегда учили, что никогда нельзя думать о поражении.

Задумался – уже проиграл.

А тем временем в жилище Избранника Угла повисла тишина.

– Оставьте нас двоих, – первым тишину нарушил вождь.

Выпустив из курительной трубки облако сизого дыма, он обвёл взглядом шаманок.

– Слушаюсь, отец, – произнесла Принявшая разложение и встала.

Её примеру последовала и Багровая роса, только она сделала это не вымолвив ни слова.

Спустя несколько секунд они покинули шатёр вождя, и мы остались с Избранником Угла наедине.

– Ты сам что думаешь по этому поводу? – спросил меня он, после чего протянул мне трубку.

– По поводу Смерти из тени? – уточнил я и, затянувшись, выпустил кольцо дымы.

– Да, – кивнул вождь. – Ты ведь уже не раз встречался с ней? – спросил он, и я услышал нотки недовольства в его голосе.

Странно. Вряд ли он ревновал. Тут явно что-то другое. Но что?

– Ты прав, мы виделись пару раз, – не стал я скрывать от вождя Детей Угла правды. – Она возникает из тени, что-то говорит мне, – в основном всякие новости, – а потом так же бесследно пропадает, – добавил я, после чего передал ему трубку.

– Это на неё похоже, – задумчиво произнёс вождь, а затем посмотрел мне в глаза. – Хочу тебя предостеречь, Люк: она ничего не делает просто так, – добавил он, а затем отвёл взгляд и посмотрел на языки пламени в очаге.