Читать книгу: «Рассказы из доброй жизни», страница 12

Глава 2

Посадка на рейс Москва – Женева уже заканчивалась. Пройдя в салон бизнес-класса самолета швейцарской авиакомпании и удобно устроившись в кресле, Анна, навещавшая родных в Москве, вспоминала неожиданную встречу с Вероникой. Теперь, после бокала шампанского, принесенного стюардессой, она немного успокоилась. Сжатая внутри нее до дикого напряжения пружина расслабилась, и она стала мучительно восстанавливать в памяти весь разговор с бывшей подругой от начала и до конца. Вначале встречи она боялась, что до Вероники могли дойти какие-то сплетни и слухи о ней, но, слушая ее и всматриваясь в ее лицо, она понимала, что Вероника не в курсе последовавших после ее неожиданного разрыва с польским мужем событий, которые происходили в Москве.

Самолет взлетел, взяв курс на Женеву. Стюардесса принесла меню для выбора блюд на обед. Едва заглянув в меню, Анна сделала заказ и закрыла глаза…

Как это было? Как это было? Мысли ее погрузились в воспоминания прошлых лет…

Слухи о том, что Вероника, вернувшись из Варшавы, закрутила роман с новым парнем, быстро просочились в компанию их общих друзей и знакомых. Одни подружки, завидовавшие ее замужеству с иностранцем, потирали руки, мол, «не ко двору пришлась и он сам от нее ушел». Другие считали, что она вообще не за него замуж выходила, а за «заграницу». Потом пошли слухи, что муж ее приехал и ищет свою жену по бывшим подружкам и друзьям, так как она прекратила с ним общаться и он даже не знает, где ее искать. В общем, как теперь говорят, вся тусовка стояла на ушах!

Анна вспомнила, как внутренне осуждала ее за такое отношение к этому человеку, которое он, по всей видимости, не заслужил. Однажды она видела ее после возвращения из Варшавы. Случайно. Из окна троллейбуса. Вероника шла по Новому Арбату, такая модная, довольная собой и жизнью, и это было видно.

И вот однажды, в один из вечеров, когда Анна уже закончила все дела и готовилась ко сну, в ее квартире раздался телефонный звонок.

– Алло, извините за поздний звонок, но мне только сейчас удалось раздобыть ваш номер телефона. Вы – Анна?

Голос звонившего был удивительно приятного тембра и с едва заметным акцентом.

– Да, это я, – взволнованный мужской голос заставил Анну тоже разволноваться.

– А кто говорит? – насторожилась она.

– Это муж вашей подруги Вероники. Понимаете, странная история произошла, – голос стал еще более взволнованным, – она пропала, и никто из ее друзей не знает, где она!

– Да, я кое-что слышала, но вы поймите, мы уже давно не общались. Правда, я знаю от друзей, что вы ее ищете, но ничем помочь не могу. Мы давно не перезванивались, ровно с того момента, как она к вам уехала. А что? Вы ведь наверняка не мне первой звоните, если узнали мой номер телефона. И что, никто не знает, где она может быть? – Анна надеялась на то, что кто-то намекнул брошенному мужу на причину «пропажи» его жены.

– Все мне врут! Я же не ребенок, чтобы верить в сказки, которые мне тут рассказывают: уехала с подругой к какой-то ее сестре в какую-то деревню, где нет связи. Чтобы Вероника и в деревню? Бред какой-то!

Анну вдруг пронзило какое-то странное ощущение вины перед этим наверняка хорошим и заслуживающим доброго к нему отношения парнем. И потом, она никаких клятв этой Веронике не давала, тем более что сама слышала эту «новость» уже от полсотни друзей. После долгой паузы она сказала:

– Знаете, сейчас уже поздно, а мне завтра рано вставать. Давайте договоримся встретиться завтра часиков в шесть вечера, и может быть, к этому времени я что-нибудь сумею выяснить. Вы Москву хорошо знаете?

– Думаю, так же, как и вы.

– Здорово! Тогда завтра в шесть около метро «Парк культуры», кольцевая. Я живу недалеко от этой станции.

– Отлично. Спасибо. Ровно в шесть, – и он повесил трубку.

Принесли обед, и Анна решила сделать паузу в нахлынувших на нее воспоминаниях. Но есть не хотелось, и, едва притронувшись к еде, она снова погрузилась в те далекие, но незабываемые события…

Весь следующий день она не могла ни на чем сосредоточиться. Учеба не шла в голову, подруги по институту раздражали своим постоянным смехом, а шутки однокурсников казались элементарно тупыми. Она ругала себя за то, что ввязалась в эту любовную историю не слишком уже близкой подруги. Но что-то подстегивало ее к этой встрече, и она сама не понимала что. Это не было желанием «насолить» подруге, которая наверняка знала, что ее пока еще муж приехал и ищет ее, а она «конспирируется» и прекрасно себя при этом чувствует. Это было стремление как-то помочь хорошему человеку в трудный момент, ведь, по сути, все, кто знал обо всем, отказали ему в помощи. Подъезжая по эскалатору к выходу из метро «Парк культуры», Анна вдруг вспомнила, что они никогда не встречались с этим поляком и при разговоре по телефону забыли сказать друг другу о том, как они выглядят…

Выйдя на улицу, она сразу поняла, что красивый и хорошо одетый молодой человек – это он и есть. Остановившись в нерешительности, она увидела, что он быстрой походкой направился в ее сторону.

– Здравствуйте, Анна, – сказал он и… улыбнулся. Улыбка у него была настолько приветливая и располагающая к общению, что она смутилась.

– Здравствуйте, – ответила она, удивляясь тому, что, ожидая увидеть ноющего и жалующегося на жизнь молодого человека, с отчаявшимися и потухшими глазами, она увидела умеющего держать себя в руках молодого мужчину.

– Вы что-то хотели мне сообщить?

– Да… но… но я… я в растерянности. Может, вам и не нужно, чтобы я вам что-то сказала, или… или… мне не нужно вам ничего говорить.

– А вы думаете, что я такой простак и ни о чем не догадываюсь и ничего не предполагаю? Когда я в Москву ехал, я думал, что я все исправлю и моя жена одумается, ведь она еще молодая и не понимает своих ошибок. Но теперь, когда вижу, что она скрывается от меня… После вчерашнего разговора с вами я даже как-то успокоился. Знаете, когда все кругом врут, а один человек врать не хочет или даже не умеет, это уже лекарство для души… Да, лекарство. Он немного помолчал, а потом сказал:

– Давайте пройдемся по Крымскому мосту. Я давно не был в Москве, а я ее очень люблю, да и погода прекрасная…

Они пошли по мосту, сначала продолжая разговор о Веронике, но потом и сами не заметили, как перешли на другие интересные для обоих темы.

Пройдя мост, они повернули в сторону парка и еще долго гуляли по его аллеям и вдоль реки по набережной. Потом он проводил ее до дома…

…Измученная напряженной встречей с Вероникой и нахлынувшими на нее воспоминаниями о прошлом, Анна задремала.

Проснулась она лишь после прозвучавшего объявления о посадке, когда пассажиры, как всегда оживившись после приземления, заговорили и зашевелились. Заработали мобильные телефоны, зазвучала негромкая многоязычная речь…

Как всегда, после своего путешествия в Москву, сразу около трапа самолета ее встречал просторный лимузин с шофером Михаэлем:

– Добрый день, мадам! Ваш багаж, как обычно, доставят прямо к вам домой.

– Да-да, Михаэль, не беспокойтесь, – ответила Анна по-французски. Михаэль открыл дверь лимузина, и Анна села на мягкое сиденье сзади. На столике внутри зазвонил телефон.

– Алло! Да, дорогой, прилетела. Все хорошо, не волнуйся. Как ты? Как наши малыши? Я так соскучилась! – они говорили по-русски. – Вечером? В посольстве? Какой визит? Конечно, буду готова, я в самолете хорошо отдохнула… Я тебя тоже, любимый…

Лимузин, шурша колесами по мокрому после дождя асфальту, стремительно увозил ее от воспоминаний.

Чудо
Повесть

Глава 1

Была суббота. Октябрьское утро было свежее и солнечное. В окно видна чуть подмерзшая на тротуаре опавшая листва и еще не оголенные, но красиво пожелтевшие деревья. Как всегда, в субботу утро было немного ленивое, и состояние души было расслабленное и комфортное. Она набирала знакомый номер уже много раз, но, зная свою подругу и ее привычку субботу превращать в будни, не удивлялась подолгу «занятому абоненту». Дозвонившись, она с облегчением выдохнула и включила громкую связь.

– Ну наконец! Привет, Марианна! До тебя, как до Кремля, не дозвониться! Да… Все утро звоню. Как всегда, с пациентами беседуешь? Ты же не успеешь собраться, а надо быть привлекательной и очаровательной. Я же тебя предупреждала.

– Ой! Лизонька, дорогая! Я совсем забыла, извини… Вообще-то… Мне не очень хочется. Я еще не опомнилась от той твоей попытки познакомить меня с «хорошим человеком».

– Да уж! Но это было уже очень давно, и я тогда и сама не ожидала, что так получится. Я и не предполагала, что, увидев тебя, он быстро придумает предлог, чтобы уйти. Он, видите ли, «забыл в офисе важный документ». Но я же тебе уже объясняла, что он просто сразу понял, что ты «женщина не его романа», и, как деловой человек, он пожалел тратить свое драгоценное время на лишние разговоры и затягивать процесс бесполезного для него знакомства. Просто извинился, заказал нам шампанское и ушел.

– А откуда ты его знаешь?

– Он знакомый мужа по бизнесу, это он мне его для тебя посоветовал, а ему – тебя. Я его и сама в первый раз видела. Мы с ним по телефону несколько раз переговаривались, договаривались о встрече втроем. А выглядел он, когда пришел, очень даже ничего: такой приятный высокий мужчина. Мне он понравился. У него какая-то там неординарная семейная ситуация… Но муж не уточнял…

– А я его даже не успела разглядеть. Ну, и сегодня ты хочешь повторить эксперимент? Где ты берешь всех этих бизнесменов? Ты же знаешь, я человек не светский, скромный, я не очень люблю все твои тусовки и вечеринки и всегда неловко себя на них чувствую. Притом я сама себя обеспечиваю, нам с сыном хватает на нормальную жизнь, а все эти богатые мужчины меня пугают: я недостаточно привлекательная для них, у них свои критерии, им нужны жены Барби…

– А я что, по-твоему, – Барби?

– Так ты и сама бизнес-леди. Вы с мужем прекрасная супружеская пара и отличные деловые партнеры, а я доктор-ортопед в клинике, и у меня своя планка в выборе мужчин. Я со своим мужем развелась потому, как ты знаешь, что это он до моей планки сильно не дотягивал, и хорошо знаю, как это отражается на супружеских отношениях: это всегда дисгармония, даже на подсознательном уровне, такие пары долго не уживаются вместе. Поэтому мне нужен мужчина, с которым и мне, и ему будет вместе одинаково комфортно и интересно… А может, и не нужен… А этот, с которым сегодня встреча назначена в том же месте, он кто?

– Он, опять же, из сферы бизнеса, очень приятный и любезный мужчина, разведен…

– Ну да! И бывшая жена качает из него деньги, как насос.

– Думаю, да. Но если бы качала все, то вряд ли он бы хотел опять жениться. Значит, на хорошую жизнь у него деньги есть.

– Слушай, до чего дошли отношения между мужчиной и женщиной! Все начинается и заканчивается деньгами, – уныло произнесла Марианна.

– Деньги, дорогая, вытеснили чувство любви, не говоря уже о природной разнице между сильным и слабым полом – с этим тоже проблемы. Все теперь строится и завязано на деньгах и личной выгоде: выгодный брак, выгодное партнерство, выгодная внебрачная связь.

– Ну это ты уже преувеличиваешь, дорогая Елизавета! Чувство любви было, есть и будет, потому что это болезнь, это я тебе как врач говорю. И если человек вдруг заболевает этим чувством, то это или надо лечить, или умереть с этой болезнью.

– Как лечить или умереть?

– Очень просто. Лечить временем. Время это чувство лечит, и любовь проходит, а если не проходит, то это любовь до смерти, то есть навсегда.

– Да, мысль интересная…

– Это научно доказано, дорогая.

– Ну, ладно, это все лирика, давай выработаем стратегию на сегодняшний вечер. Я предлагаю сменить дислокацию и переместиться в другой ресторан, где более интимная обстановка и приглушенный свет.

– Да, «смотрины» в темноте – это что-то новенькое! Правда, при люстрах в прошлый раз я явно проиграла… А что, я и вправду с первого взгляда какая-то уродина, от которой мужчина может так быстро сбежать?

– Никогда так не говори о себе и даже не думай так, ибо мысль материальна. Ты очень стильная женщина, Марианна, ты женщина с очень красивой, но оригинальной внешностью. Ты русская Барбара Стрейзанд, знаешь такую американскую звезду? Она же дива Голливуда. Но у нее нет такой фигуры, как у тебя, – ты и дива, и модель!

– Спасибо, конечно, но я все про себя и сама знаю и себя не переоцениваю, а смотрю критично.

– Все смотрят на себя критично. Но если бы ты про себя все знала, то и одевалась бы как дива, а то привыкла белым халатиком старенькое платьице прикрывать. Недооценивать себя нельзя. Завышать себе самооценку можно, а занижать – ни в коем случае, поняла?

– Буду стараться, Лизонька…

– И оденься как-нибудь в соответствии с причиной встречи: сколько я тебя учила, что по одежке встречают…

– Ладно. Надену что-нибудь поновее из своего гардероба.

– И запомни, тебе идут облегающие платья… Поняла?

– Поняла, у меня как раз новое платье такое, ты его еще не видела.

– Вот и замечательно. Я выберу место встречи и тебе перезвоню.

Глава 2

Елизавета решила, что на этот раз должна выбрать тихое и уютное место, хорошо располагающее к общению и не столь многолюдное и помпезное, как престижный ресторан. Они с мужем часто обедали или ужинали в разных ресторанах и кафе, и она остановила свой выбор на хорошем и уютном Piano-баре, где можно будет тихо и задушевно поговорить, послушать живую игру пианиста и хорошую вокалистку. Перезвонив Марианне, она рассказала ей, где и когда они должны встретиться, и все последующее после долгих обсуждений время подруги посвятили подготовке к столь значимому событию. Вечером в бар вошли две элегантные и со вкусом одетые женщины. Администратор проводил их к заказанному на троих столику, уютно расположенному в углу бара и с хорошим видом на музыкальный дуэт. Приглушенный свет, пианист и тихий живой звук фортепиано, мелодичный, негромкий голос певицы, исполняющий знакомые джазовые и блюзовые композиции – все это снимало накопившееся за день напряжение, расслабляло и завораживало одновременно. Женщины расположились за столиком и стали изучать меню.

– Слушай, давай закажем по какому-нибудь легкому коктейлю, а потом, когда мой знакомый придет, пусть заказывает что хочет, а мы посмотрим, чем он нас будет угощать? – сказала Лариса.

– Да, ты у нас сваха, ты и руководи мероприятием, ты меня сватаешь, и ты здесь главная… – сказала Марианна.

– А ты у нас невеста – вся такая скромная и застенчивая, как и положено…

Женщины посмеялись, заказали коктейли, и когда их принесли, стали наслаждаться музыкой и потягивать напиток через соломинку.

Прошло полчаса… Коктейль закончился… Жених не появлялся… И не звонил…

Женщины молча сидели за столиком, лица их были мрачными, ничего не выражающими и какими-то вытянутыми…

Вдруг они увидели буквально ворвавшегося в бар мужчину с выражением ужаса в глазах. Он бегал от столика к столику и явно кого-то искал. Увидев двух женщин за столиком в углу, он рысью бросился к ним. —

– Извините! Извините, я не виноват, в меня врезался пьяный водитель, помял мне новый «мерс», вы же знаете, какой это долгий процесс: пока приедут, пока составят протокол. Я приехал на такси, сейчас должен ехать обратно, позвонить не мог, телефон разбился. Ах, какой идиот этот водитель! Помял дверь и крыло! Новый, совсем новый «мерс». Теперь ремонт, а «мерс» новый, а тут дверь, крыло, это уже не новый «мерс», а битый! Милые дамы! Я должен вас покинуть, мне нужно вернуться на место престу… происшествия! Созвонимся. Целую, обнимаю, позвоню…

Он убежал… Пока этот монолог продолжался, женщины сидели, не проронив ни слова, а посетители бара с удивлением поглядывали на возбужденного мужчину, который громко говорил и размахивал руками в таком тихом и уютном месте. Первой молчание нарушила «сваха».

– Да-а! Не знаю, что тебе и сказать…

– А тут ничего и не скажешь…

– Молодец, что хоть доехал до нас… – Елизавета попыталась найти для еще одной ситуации с несостоявшимся «женихом» хоть сколько-нибудь положительное оправдание.

– Да-а! Сообщил… Видно, что хороший человек, даже жалко его… – Марианна задумалась. – И мерседес ему разбили… И телефон… – Наступила долгая пауза.

– Все! Это твое «сватовство» надо прекратить. Видишь, все говорит о том, что сама жизнь сопротивляется таким искусственным знакомствам. Ты же сама со своим мужем не таким образом знакомилась?

– Да, не таким. Мы познакомились случайно… На футболе.

– На каком еще футболе?

– Наша фирма, где я тогда работала, всегда в качестве поощрения посылала лучших своих сотрудников на международные матчи по футболу в разные страны. Я футбол тогда не любила и ничего в нем не понимала, но мне было интересно по миру покататься, вот я и ездила, а он тоже, только от другой фирмы. Вот так. А я с тех пор футбол люблю. Мы с мужем заядлые болельщики.

– Я всегда говорила, что хорошо, когда у мужа и жены одинаковые интересы. Здорово!

Они заказали себе еще по коктейлю с легкими закусками. Потом с удовольствием послушали пианиста и его джазовую импровизацию и, выйдя из бара, увидели, как в воздухе закружились первые легкие снежинки.

– Да-а! Вот уже и снежинки в воздухе. Хорошо!.. Я люблю осень, люблю первый снежок, – мечтательным, тихим голосом сказала Марианна. – Ты знаешь, а я рада, что все так, как есть. И не хочу я ничего менять. И все меня устраивает. Мне есть о ком заботиться, мой сын – это главный стимул в моей жизни. И мне комфортно. Ты больше не беспокойся и не стремись устроить мне полноценную семью. Если она у меня не складывается так, как принято, значит, она у меня уже сложилась. Понимаешь? Сложилась не такая, как у большинства, но мне в ней хорошо и спокойно. Двое родных и близких людей, мать и сын, – это тоже семья. Или я не права?

– Права, конечно. Я тебя давно знаю и очень хорошо к тебе отношусь, поэтому со всем, о чем ты сказала, я абсолютно согласна. Вот у меня нет детей, а муж есть. И что, это не семья? Конечно, семья. И мы уже много лет вместе. Я больше не буду тебя беспокоить и стараться устроить твою жизнь. У каждого своя судьба и свои отношения с этим миром…

Подруги обнялись. Потом остановили свободное такси и поехали по своим домам.

Глава 3

Утро после выходных дней началось как обычно. Сначала она, как всегда, приняла контрастный душ, который взбодрил ее и настроил на «рабочую волну», потом разбудила сына и пошла на кухню готовить завтрак. Она любила эти недолгие и такие уютные минуты домашнего комфорта и с удовольствием погружалась в образ хозяйки дома и любящей матери. Через пятнадцать минут, когда завтрак был готов и на столе стояли свежевыжатый апельсиновый сок и любимая сыном овсяная каша с клубничным вареньем, причесанный и бодрый после душа шестнадцатилетний сын вошел на кухню.

– Доброе утро, мам! Сегодня у нас контрольная по математике, и я должен прийти пораньше.

– Хорошо. Я скоро буду готова, а ты тоже поторопись, завтрак на столе, а я пойду приведу себя в порядок.

– Ладно, я быстро.

– Не быстро, а поешь нормально, время еще есть. Завтрак – это основа дня.

– Ладно. Слышал уже…

– Слышал, а торопишься и глотаешь кусками, сколько раз тебе говорила: пищу надо жевать медленно.

– Ты прямо как наша учительница Мариванна, поучаешь и поучаешь, а сама мне поесть спокойно не даешь. Ты собиралась себя в порядок приводить, кажется?

– Ой! Извини, сынок, бегу…

Минут через двадцать они уже сидели в машине и мчались по знакомому маршруту: школа, потом детская клиника. Выезжали они всегда пораньше, боясь застрять в утренних пробках. Сын Никита придирчиво следил за дорогой, указывал на менее загруженные полосы, вовремя предупреждал о поворотах и присутствии гаишников и умело выводил маршрут на менее загруженные улицы. Марианна шутила, что навигатор у нее в машине для «мебели», и всегда хвалила сына за уверенность и хорошую ориентацию в городе. Они подъехали к школе, сын сказал «чао» и побежал к группе весело болтающих одноклассников, а Марианна, прибавив скорость, помчалась вперед. Она любила быструю езду и когда была одна, по возможности маневрировала среди машин и обгоняла «заснувших», по ее выражению, водителей. За рулем она была уже двадцать лет, и учивший ее вождению отец, профессиональный гонщик, раскрыл ей много секретов быстрого, свободного, но безопасного передвижения. Вообще, она унаследовала и характер своего отца: напористость, быстроту мышления и смелость. Но при всем своем напоре и скорости в профессии в жизни отец выбрал в жены очень тихую и домашнюю женщину и всю жизнь прожил с ней в покое и уюте. И эти черты женщины-матери и отца-гонщика соединились в их дочери воедино.

Марианна подъехала к зданию с вывеской «Клиника здоровья и развития ребенка» и припарковалась на закрепленном за ней на стоянке месте. Войдя в здание и с улыбкой отвечая на приветствия сослуживцев, она поднялась на свой этаж и подошла к двери своего кабинета. На двери была табличка: «Врач-ортопед высшей категории кандидат медицинских наук Светлова Марианна Андреевна». Открыв дверь ключом, она сняла пальто, повесила его в шкаф, надела белоснежный халат, взяла из шкафа свои рабочие очки в красивой оправе и, подойдя к зеркалу, поправила прическу. Она приезжала всегда немного раньше начала приема, для того чтобы заранее ознакомиться с записанными на этот день пациентами. В одну стопку она откладывала «истории» детей, уже побывавших у нее на приеме и которым назначено лечение, в другую – новичков. В этот прием «историй» было немного, а из новичков была только одна маленькая полуторагодовалая девочка – Соловьева Мария Александровна, и она, эта девочка, была записана первой в это утро. Марианна вызвала медицинскую сестру. Они, как всегда в начале недели, поделились новостями за прошедшие два выходных дня, и доктор попросила пригласить первого пациента.

В кабинет вошел высокий мужчина лет сорока пяти с девочкой на руках. Девочка смотрела на доктора и улыбалась. Это было настоящее белокурое кудрявое чудо с голубыми глазами и локонами до плеч. Доктор пригласила мужчину присесть и, уточнив данные ребенка, попросила поставить девочку на пол. Встав на пол, девочка заулыбалась и пошла к доктору, которая, выйдя из-за стола, позвала ее к себе. Улыбающееся «чудо» сделала два шага вперед и, зацепившись одной за другую вывернутыми внутрь ножками, упала вперед на ручки, потом быстро и привычно встала, опять посмотрела на доктора и с лучезарной улыбкой, цепляясь красивыми ботиночками друг за друга, пошла вперед. Все повторилось, но девочка вновь поднималась и таким способом продвигалась все ближе и ближе. При этом ребенок был такой веселый и жизнерадостный, что доктор сама подошла к ней, посадила на специальный мягкий столик и сняла с нее ботиночки.

– Я поняла ваш способ передвижения, и мне все ясно, – с улыбкой сказала Марианна Андреевна.

– Мы уже обращались к доктору, но нам порекомендовали операцию, и я наотрез отказался.

– И правильно сделали. Ну что вы! Операция – это крайняя мера, а в вашем случае, я уверена, поможет комплекс определенных лечебных процедур и методик, я же вижу степень искривления. Это врожденная детская косолапость. Она сама по себе не проходит, но хорошо лечится у детей в таком возрасте, и ее надо исправлять. Я вам все расскажу, дам все рекомендации, и если вы будете все это выполнять, я абсолютно уверена в полной коррекции ножек вашей принцессы.

– Спасибо, Марианна Андреевна, вы просто внушили мне оптимизм! Моя Маруся – это мой ангел и свет в окошке. Вы даже не представляете, что она для меня значит. Я в свои годы оказался отцом-одиночкой, и можете представить, какая на мне ответственность. Я ее так люблю!

– Вашу Марусю нельзя не любить. Успокойтесь, пожалуйста, такие случаи, как ваш, очень часто бывают в моей практике и всегда хорошо поддаются лечению. Я назначу вам массаж и ношение туторов. Это специальные исправляющие стопы фиксаторы. Они делаются по индивидуальному слепку стопы ребенка. Я напишу, как и где их изготавливают, там вас научат, как их надевать, и вы будете каждый раз на ночь обувать ножки дочки в эти фиксаторы. – Доктор подробно написала все рекомендации.

– А есть в вашей клинике возможность выезда массажиста на дом? Это было бы очень удобно для меня: Маруся весь день с няней, и водителю не пришлось бы мотать их туда-сюда?

– Разумеется. Я сделаю запись в карте, а вы договоритесь в регистратуре о времени процедуры. Массаж должен быть три раза в неделю. Будете показывать мне девочку один раз в месяц. – Марианна Андреевна подошла к девочке и погладила ее по кудрявой головке.

– Ня-ня, ня-ня, ня-ня… – залепетала девочка и уткнулась личиком в руку Марианны.

– У Маруси все женщины – няни, она слово «мама» не слышала от рождения… Вот такая у нас ситуация… Я вам очень благодарен, спасибо, мы будем выполнять все ваши рекомендации. Я так рад, что это исправимо без каких-либо кардинальных мер. – Он так разнервничался, что никак не мог зашнуровать декоративные шнурки на ботинках дочки, у которых сбоку была молния.