Александер Аквинорский проводил свой очередной урок, когда орбитальная станция одной из школ Службы Безопасности Галактической Федерации подверглась неожиданному и жестокому нападению. Неопознанный корабль возник словно ниоткуда, хотя в густонаселённом Центральном секторе его давно должны были заметить и блокировать. Враг прицельно обстрелял станцию издалека, лишил её антенн дальней связи и быстро пристыковался, едва не спихнув сооружение с орбиты. Ученики, полностью дезориентированные, не оказали никакого сопротивления, и высадившиеся молчаливые воины деловито согнали всех в большой зал. Туда же привели и знаменитого создателя Кодекса Уважения.

Александер остановился у лестницы, ведущей к небольшой сцене, повернулся и гордо выпрямился с едва заметной пренебрежительной улыбкой. Высоко поднятая голова и открытый взгляд придали старику сходства с древними святыми, и мальчики, сгрудившиеся за колоннами возле стен, восхищенно зашептались. Несколько учеников собрались было подойти к учителю, но тут в зал вошел ещё один незваный гость.

Мужчина в грязных штанах и видавшей виды куртке небрежно взмахнул бластером, и молодежь замерла. Однако через несколько секунд вдоль стен пронёсся тихий недоуменный ропот. Гость со смешной растрёпанной причёской походил не на коварного злодея, а на заблудившегося бродягу, и в умы мальчишек закралась мысль, что происходящее – лишь спектакль, в котором Александер проверяет реакции своих учеников.

Бродяга воткнул бластер в карман на штанах и подошёл к старику, изобразив поклон:

– Привет, великий гуманист! Прости за переполох, надолго не задержусь. Я уж и не чаял свидеться, да оказия подвернулась, решил подскочить, попрощаться. Ты действительно совсем плох? С виду так ещё ничего, годный старикан.

Александер неприязненно поморщился, но его голос прозвенел спокойно и насмешливо:

– Ты едва не опоздал.

– Я знал, что ты меня дождёшься.

– Я ждал тебя в тени Исидионы, я готовился к встрече на орбите Лоруна, я заготовил ковровую дорожку в королевском дворце Кетануса… А ты устроил дешёвое представление в школе. Разочаровал, как всегда. Так ничему и не научился.

Бродяга ответил c коротким глухим смешком:

– Мой благородный учитель, самый великодушный из наставников вселенной, не знает, чему я научился? Неужели ты сомневаешься во мне, в своём самом известном творении?

– В том, что ты мерзкий выродок, никогда не сомневался.

Гость пожал плечами и саркастически заметил:

– Тут не в чем сомневаться.

– Вижу, ты забыл мои уроки. С врагом не о чем разговаривать, а я твой старый враг. Убей меня, пока можешь. Задуши, застрели, выпей всю кровь. Не медли.

Бродяга тяжело вздохнул и скептически парировал:

– Размечтался. Твоя кровь нынче слабовата, старовата, да и попросту ядовита. И зачем мне тебя убивать? Подарить быструю смерть вместо длинной агонии в беспомощности? Я не настолько дурак, как ты привык думать.

– Ты дурак, потому что ты в ловушке.

– Я зашёл в неё, чтобы поделиться с тобой печальной новостью. Никто другой тебе этого не скажет, и ты будешь напрасно сердиться на того, кого уже нет. Добряк Дин погиб.

Александер вгляделся в тёмный взгляд бродяги, отчаянно цепляясь за соломинку надежды, что эта новость – лишь дурная шутка. Но гость продолжил:

– Он исследовал миры на границе ойкумены и рукава Марколи. Успел оставить сообщение, что на экспедицию напала неизвестная армада из маленьких кораблей. И это всё, больше ничего неизвестно. Помощь опоздала.

Воздух сжался, мягкий свет затуманился, воцарилась абсолютная тишина. Александер сморщился, сгорбился, затрясся и неловко уселся на ступеньки.

– Совет утвердил проект памятника. Наш курносый озорник скоро встанет на аллее Первопроходцев…

Старик горестно охнул и медленно, задыхаясь, выговорил:

– Сведём счёты. Однажды я обещал тебе пророчество. Что ж, слушай. Ты нацепил маску Князя Тьмы, непобедимого злого гения. И ты силён. Сейчас. Пока. Но… космос велик, и однажды ты встретишь того, кто всё изменит… – Чуть запнувшись и жадно хватив воздуха, Александер продолжил. – Демон Рассвета… Равный тебе. Такой же, как ты… Однажды он придёт, твой верный друг и благородный враг. И если ты не остановишь его, жизнь в Галактике будет рассеяна на тысячи крохотных, едва тлеющих искорок. Ждать рассвета придётся сотню эпох.

В глазах старика полыхнуло злое, мрачное удовлетворение, и последние слова прозвучали медленно и торжественно, словно старик хотел вписать сказанное в память всех присутствующих:

– Убей Демона. Спаси Галактику…

Бродяга снисходительно улыбнулся и махнул рукой:

– Опять я и убийства, я и демоны. Что за банальность? Почему нельзя было напоследок придумать что-нибудь оригинальное, неожиданное?

– Я всё сказал. Уходи.

Александер поперхнулся, закашлялся, а затем завозился, меняя положение. Повернувшись, он встал на колени, уцепившись за край сцены, но подняться на ноги не смог. Бродяга протянул ему руку, но старик вновь прохрипел:

– Уходи.

– Прощай, учитель.

Гость вышел. Старик судорожно вздохнул и снова попытался встать. Ноги отказались повиноваться. Руки онемели, и оказалось невозможным разжать пальцы. В груди гулко встрепенулось сердце. А затем замерло. И снова неровно вздрогнуло.

Добряк Дин погиб. Умник Ник предал федерацию. Силач Мальт одержим войной. А самый талантливый ученик отказался от всех возможностей и предпочёл путь изгоя. Это и есть итог? Великой миссии создания нового человечества?

Александер заставил себя сделать пару спокойных вздохов. Но запретный поток мыслей уже сносил все бесполезные защиты умирающего разума.

Зачем он сопротивляется? Кого хочет обмануть? Смерть? Она уже стоит совсем рядом. У неё ясные глаза и нежная улыбка, она звонко смеётся и застенчиво краснеет, она любит заплетать и расплетать свои роскошные косы… Она убила его много хроносов назад, так к чему делать вид, будто жалкие сокращения мешочка с кровью называются жизнью?

Глаза Александера Аквинорского закрылись, руки обмякли, сухое тшедушное тело неловко завалилось набок и осталось застывать с поджатыми ногами.

Оглядев деактивированных и сложенных кучей хлама андроидов, злой гений развёл руки в стороны и улыбнулся затаившимся спецназовцам, воображающим, что они отлично спрятались. Подумаешь, плен. Подумаешь, биолаборатории, тесты, наркотики. Зато старый учитель помер. На коленях. Ничто не может испортить такого праздника.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
*
КУРОРТНЫЕ ЗАБОТЫ

1. Тревога

Дежурный диспетчер космопорта Аллоя выслушал строгие указания начальства с подобострастным лицом, изо всех сил стараясь не выдать своего недовольства. Однако едва старший администратор отключил связь, дежурный сочно выругался на родном языке. Разноязыкие ругательства повторялись и набирали обороты по мере распространения новости. Сегодня, в праздничный День Рождения Планеты, когда предполагался лёгкий денёк с небольшим сабантуйчиком, военным приспичило доставить на Аллой какой-то важный груз. И по такому случаю всему персоналу предписывался особый режим работы, что в переводе на обычный язык означало «никаких праздников и сабантуйчиков».

Крейсер федерации вынырнул из портала так осторожно, будто его пилотировала команда детишек младшего школьного возраста. А спускаемый модуль сделал три захода на траекторию снижения, стремясь вписаться в простую линию максимально точно. Бережная и нервная разгрузка секретного контейнера породила шуточки, что внутри контейнера на незакреплённом стеклянном столике стоит неустойчивая фарфоровая ваза.

Но вазу ещё можно было понять. Военные – на то и военные, чтобы возить по космосу загадочные ящики с потенциально опасными грузами. А как понять дамочку, выпорхнувшую из крейсера? Розовую дамочку в шляпке и лаковых туфлях? Дамочку с ребёнком на руках? Не иначе, кто-то из сильных мира сего подсуетился и присоседил к военной миссии жену с отпрыском. Чтобы на билете сэкономить. И куда катится этот космос, если его заполонили несносные богачи и наглые дамочки в лаковых туфлях?

Военные со множеством предосторожностей увезли свой драгоценный груз на объект «Б». Дамочка невозмутимо проследовала к ожидавшему её лимузину. Всё стихло, и персонал космопорта всё-таки смог собраться на небольшой сабантуйчик.

Маленькая планета Аллой на границе цивилизованной ойкумены символизировала собой успехи технологий человечества. Искусственная атмосфера, адаптированный климат, отфильтрованная вода – долгое время казалось, что воплотить грандиозный проект в жизнь будет невозможно. Но время шло, несколько мегакорпораций вкладывали деньги в исследования, научные умы ставили задачи и получали решения. И чудо-планета превратилась из предмета теоретических споров в источник сверх-доходов для владельцев.

В глубине единственного материка Аллоя, занимающего четверть поверхности планеты, был построен уникальный центр управления климатом, благодаря которому температура воздуха и воды, скорость ветра и количество осадков, а также множество других параметров стали прогнозируемы и регулируемы на значительной площади южной стороны континента.

На океаническом побережье выросли два гигантских города-курорта. Ксантуй – средоточие игорных центров, дискотек и всевозможных развлечений – манил к себе золотую молодежь и любителей разгульных вечеринок. Более спокойная и размеренная жизнь Линоя привлекала семьи с детьми. Оба города быстро стали шикарным и дорогим местом отдыха, с которым могли конкурировать если только столицы трёх великих держав, да и то – многие ли хотят посвятить отдых музеям с мумиями и могилами цивилизаций? Куда приятнее потратить деньги на погружение в райскую жизнь без проблем и тревог.

Отель «Алмазные небеса» являлся квинтэссенцией всех представлений о рае, а вместе с тем и архитектурной диковинкой, и инженерным достижением. Уходящий к облакам гриб на тонкой ножке сверкал зеркальными гранями, разрезая и преломляя пейзаж. Прозрачные стены, полы и потолки создавали причудливый эффект парения в небесах, а комфортные интерьеры номеров погружали постояльцев в состояние неги и расслабленности.

Однако прилетевшая с военными курортница при виде сто восьмого чуда света уныло скривилась, а своё плохое настроение попыталась разрядить скандалом с администратором отеля. После чего по коридорам отеля пополз слух, что госпожа Луизина Гранатова определённо претендует на звание «стервы месяца».

Если бы Лиза об этом узнала, она бы изрядно удивилась. Она считала себя мягкотелой и слабой в отстаивании своего «я». И у неё были куда более весомые причины задуматься о мире и о себе. Длинные анфилады фамильного замка Гранатовых успели ей изрядно надоесть, хотелось чего-то новенького. Но в то же время и изгнания с позором категорически не хотелось. Лиза и упивалась, и мучилась фантазиями о том, что привычная жизнь вдруг разом изменится, станет интереснее и веселее.

Парки и дворцовые ансамбли, аквацентры и аттракционы составляли пёструю разноцветную мозаику, в которой ребёнку просто невозможно было заскучать. Маленький Серж был в восторге, и Лиза разрешила сыну развлекаться по полной программе, безропотно оплачивая все карусели, шарики, сласти, игрушки, стоило ребенку проявить хоть малейшую заинтересованность.

Дни пролетали беззаботно, сомнения заслонялись ощущением беспечности и безделья. Тем острее и неожиданнее стал приступ страха, посетивший Лизу в самой середине прекрасного ясного дня. Спокойный мир Аллоя обволакивал сознание чувством безопасности, но инстинкт требовал спасения, реакции на неведомую угрозу. Лиза доверяла своим чувствам, но в тихом раю не было осыпающихся горных круч, застрявших в зыбучих песках вездеходов, опасных шахт с останками любителей экстремальных экскурсий. Здесь не взрывали породу, не бурили шурфы, не сносили скалы ради новой дороги. Разум тонул в ровном свете солнца и одинаковой голубизне неба, не находя никаких зацепок, никаких подсказок, откуда исходит угроза, и что она собой представляет.

Вестибюль отеля в мягком свете искусно спрятанных ламп блестел цветным стеклом, расфуфыренные женщины и степенные мужчины сидели вдоль стен на бархатных диванчиках. Молодежь одной группой стояла в середине и приплясывала под негромкую музыку, несколько детишек носилось вокруг с весёлым смехом. Лиза не разрешала Сержу участвовать в детской кутерьме и покрепче сжала маленькую ладошку в своей руке. После нескольких томительных минут тревога рассеялась.

Неужели мать наследника горной империи так быстро соскучилась по зелёным лесам и острым пикам Гранатовых гор? По блеску драгоценных камней в полумраке брошенных штолен? По ругани с домочадцами и прислугой? Может, где-то далеко решается её судьба, и дела приняли скверный оборот?

Движение скоростного лифта оказалось невыносимым. К счастью, троица подростков выходила на первом жилом уровне, и Лиза выбежала вслед за ними, схватив Сержа на руки и невежливо растолкав нескольких попутчиков. Она твёрдо решила довериться собственным ногам, не полагаясь на технические совершенства, от которых перехватывает дыхание.

Побродив по этажу, Лиза нашла и толкнула дверь с пиктограммой из ступенек и надписью «Только для персонала». За ней обнаружилась широкая лестница с высокими ступенями, уходящими вверх и вниз. В центре торчала труба грузового лифта, но Лиза не могла разглядеть, есть ли у него площадки поблизости. Слабая подсветка позволяла увидеть, куда поставить ноги, но дно и крыша колодца терялись в тумане. Зато в этом пустом месте Лиза успокоилась и, посадив Сержа к себе на плечи, начала подниматься вверх.

Лестница была сделана из лёгкого сплава, и раньше, вероятно, приятно поблескивала серыми оттенками металла, однако сейчас всё вокруг было покрыто налётом коричневой пыли. Скоро стало ясно, что межэтажные пролёты оказались значительно длиннее, чем предполагала Лиза. С ребёнком на плечах она быстро устала и стала часто останавливаться, чтобы отдышаться и отдохнуть. В своей выносливости она не сомневалась, но Сержу однообразное развлечение надоело. Он начал капризничать и ныть, прося что-нибудь вкусное. А нести ноющего ребёнка вдвое тяжелее, чем спокойного.

Перед дверью с номером очередного этажа Лиза замедлилась. От тревоги не осталось и следа, зато в ногах прибавилось тяжести, а в сознании – сомнений в своей адекватности. Может, не обращать внимания на все эти инстинкты?

Над головой вспыхнула яркая лампа. Дверь заходила, подталкиваемая множеством рук и ног. Из неё вырвалась толпа людей, образовавших толчею и неразбериху. Уши захлестнули чьи-то возмущённые вопли, спину проверил на прочность чужой увесистый баул. Схватив торопящегося мимо человека в униформе отеля, Лиза выдохнула ему в лицо вопрос:

– Что случилось?

– Неполадки в системе управления. Ерунда.

Какой-то случайный мужчина, пробегавший мимо, не замедлил истерично возразить:

– Лифты не работают! Это не ерунда!

Лиза устало вздохнула, сделала несколько глубоких вдохов-выдохов и упрямо потащилась наверх.

2. Крушение небес

Как только Лиза ввалилась в номер и совершенно без сил упала на кровать, над её головой включилось невидимое устройство, и спокойный голос объявил:

– Внимание! Внимание! Из-за временных технических неполадок в системе жизнеобеспечения вашего номера просим вас собрать документы, самые необходимые вещи и оставаться на местах. Сейчас за вами прибудут наши сопровождающие, и вы будете размещены в другом номере.

Сообщение повторили три раза. Лиза, проклиная все курорты галактики, нехотя поднялась и покидала пожитки в три огромные сумки. Затем она отправила Гору короткое, но очень язвительное сообщение о случившемся с распоряжением немедленно забрать её и Сержа с этого ужасного курорта.

Спустя полчаса в номер вошло несколько мужчин:

– Не волнуйтесь. Всего лишь незначительная поломка. Но мы не можем допустить, чтобы ваш отдых был омрачён этой случайностью. Вас разместят в подобающих условиях.

Лиза протянула мужчинам одну из сумок, но никто и не подумал взять её. Один из мужчин остался, другие, быстро осмотрев все комнаты, вышли на розыски других постояльцев.

Интересно, сможет ли Лиза сдвинуть с места всё своё барахло, да ещё и ребенка в придачу? Хотя зачем ей барахло? Тут уж не до показов мод…

Спустя минуту безликий мужчина уже вёл Лизу и Сержа к месту эвакуации. Конец коридора отсутствовал, словно был срезан гигантским ножом. К дыре был подставлен длинный подергивающийся шланг, всасывавший людей в большой авиабас.

Людей сгружали прямо на площадь перед отелем, каждую минуту прибывали новые и новые басы. Лиза с сыном оказались в числе первых эвакуированных. Лизе показалось, что она осмотрительно выбрала местечко возле ресторана. Однако вскоре каждый клочок земли оказался занят людьми, большинство из которых находилось на грани истерики. Лизу с сыном оттеснили от стены здания к колючим кустам, составлявшим, видимо, предмет гордости местных ландшафтных дизайнеров. Но чувствовать себя рядом сколь-либо комфортно не получалось.

Здания на площади оказались полностью заблокированы: на окна и двери домов опустились массивные защитные решётки, наличие которых трудно было заподозрить у лёгких воздушных сооружений. Вокруг площади выстроился полицейский кордон, не разрешающий никому покидать площадь. Несколько офицеров буднично и неторопливо объясняли, что людей вот-вот начнут забирать транспорты, что для постояльцев «Алмазных небес» уже выделен новый отель, и что надо потерпеть буквально пять-десять минут.

Расползающиеся сумерки добавляли суматохи и нервозности в происходящее. Эвакуированные всё прибывали, начали вспыхивать ссоры, склоки, раздоры. Лиза поняла, что если она хочет унести ноги, то следует заняться этим немедленно. У дальнего конца площади полицейский патруль пропускал на выход людей с местными пропусками. На мгновение задумавшись о том, какое генетическое отклонение было у чиновника, отдавшего это распоряжение, Лиза решила проблему пропуска быстро и просто: сняв с себя дорогое опаловое ожерелье.

Выбравшись за кордон, Лиза добежала до маленького переулка неподалеку. Повезло. Авто, взятое напрокат два дня назад, всё еще неприкаянно пылилось на том же месте, где Лиза его бросила. Лиза усадила и пристегнула сынишку, отключила робота-водителя и сама взялась за руль. Волна тревоги отдалась в теле тонкими покалываниями, и страх вышел с уровня подсознания уверенностью: дело плохо. Где-то глубоко гигантская масса континента вибрирует и движется. Ох, и посмеются горные инженеры над тем, что их уроки покорения Проклятой шахты пригодились Лизе столь неожиданным образом…

Лиза едва успела выехать из лабиринта переулков на центральную улицу, как земля вздрогнула и мелко затряслась. Затормозив, Лиза быстро прижала Сержа к себе, пряча от звуков и запахов. Но закрыть свои уши она уже не могла, и жалобный пронзительный звук проник в каждую клеточку тела. Обернувшись, она застыла от ужаса. Огромная блестящая шляпка «Алмазных небес» рассыпалась водопадом битого стекла. Секция за секцией отрывались и неслись к земле номера… люксы… рестораны… апартаменты… Заходящее солнце отражалось в осколках миллионами красных и оранжевых зеркальных зайчиков, пронзавших потемневшее небо последними отражёнными лучиками света.

С площади донёсся единый вздох огромной людской массы, одновременно запричитавшей и заплакавшей. Лиза встряхнулась, сжала губы, вцепилась в руль и понеслась по пустым улицам прочь из города.

3. Поспешные решения

К тому моменту, когда машина выскочила с шоссе на единственную трансконтинентальную трассу, соединявшую два города Аллоя, у Лизы сложилось вполне разумное мнение, что делать дальше. Она направилась в космопорт, рассудив, что оставшимся отдыхом можно пренебречь, и уже имеющиеся впечатления она будет переваривать ещё долго.

Тёмное ночное небо Аллоя заволокло мутными фиолетовыми тучами. Поднялся сильный ветер. В ясный тихий день дорога до космопорта по пустой трассе заняла бы не больше двух часов. Но мысль сбежать из райского уголка пришла в голову не только Лизе. Скопившиеся машины образовали длинную и медленно продвигающуюся пробку на подъезде к космопорту. Из самых лучших побуждений в воздушном пространстве курортов было ограничено использование флайеров, и теперь узкая трасса не могла вместить всех желающих попасть к кораблям.

Лиза упрямо протискивалась вперёд. Она чувствовала небольшие толчки и отгоняла мысли о том, что весь континент вот-вот оторвётся от древней основы и поплывёт по уже неуправляемому океану. Попытки связаться с кем-либо из властей или со службами космопорта были напрасными. Контакты для очень важных клиентов, предусмотрительно записанные Лизой, оказались бесполезны – по ним никто не отвечал. Оставалась надежда на универсальный решатель всех проблем – деньги.

Гигантская вереница машин заполнила все подъездные пути к космопорту. Лиза свернула на одну из запасных боковых стоянок и припарковала машину там. Подхватив ребёнка, она направилась прямо к тёмным громадам кораблей, в обход большого здания для пассажиров, где наверняка творилась несусветная давка. Мимо пробежало несколько техников, переругивающихся на ходу.

Препятствие в виде служебного пропускного пункта, вокруг которого уже собралась толпа, Лиза успешно преодолела нехитрым методом «платного спецпропуска». Рванувшись за тощей стюардессой «Космолайна», она оказалась возле выхода к стартовым площадкам. Неподалёку от него какой-то военный объяснял персоналу, что эвакуация жителей и гостей Аллоя проводится согласно плану «Аврал», спешно изысканному в недрах каких-то кабинетов.

Почва под ногами казалась ненадёжной и неустойчивой. Серж вполголоса противно хныкал, как может хныкать только очень уставший ребенок. Давно забытые ветра Аллоя набирали силу и, развлекаясь, швыряли туда-сюда мелкую пыль и обрывки мусора. В относительной близости от зданий космопорта Лиза разглядела несколько межпланетных кораблей. Основная масса людей бежала к шлюпкам и челнокам, и это было самым логичным на первый взгляд, однако второй и последующие взгляды подсказывали, что с разбором роя этой мелочи на орбите, скорее всего, возникнут проблемы.

Лиза направилась в сторону ближайшего «богатыря», но он оказался глухо задраенным и необитаемым. Следующей неудачей оказалась неуклюжая «панда», которую штурмовали какие-то оголтелые спортсмены. На входе в шлюз туристической крошки «дайриссы» высилась троица вооружённых охранников, обеспечивающих относительно спокойную посадку группы подростков. Группу сопровождала суетливая училка и невозмутимый толстяк, у которого Лиза и попробовала купить эксклюзивный билет для двух очень важных граждан системы Шести звёзд.

Мельком глянув на Сержа, сопровождающий сквозь зубы тихо предложил:

– Лишних мест нет, и выкидывать своих людей я не буду. Однако у нас есть запасная капсула для самых маленьких. Я могу забрать твоего пацана. Но только его одного.

Отдать чужим людям Сержа? Одного? Нет…

– Мы взлетим через десять минут. И послезавтра будем на Орхидее. А что будет здесь – и в преисподней ещё не знают. Спаси ребёнка, пока можешь. – И толстяк подставил Лизе свою полураскрытую сумку. – Высыпай всё, что есть. Документы, деньги, драгоценности. Я доставлю твоего малыша в цивилизацию. В целости и добром здравии.

Лиза машинально послушалась. Крепко поцеловав сына и наказав ему ничего не бояться, она передала его толстяку. Серж исчез внутри корабля, люки закрылись, зажглись предупреждающие огни по периметру площадки, «дайрисса» начала плавно подниматься. Надо было бы успокоиться, но всё существо Лизы съедала тревога. Что, если поспешное решение окажется ошибкой?

С трудом добравшись до следующей посадочной площадки, Лиза истерически рассмеялась. Толпа штурмовала изрядно потрёпанного «мастододнта», с которого была снята часть оснастки. Только сумасшедший мог надеяться войти в тоннель без навигационных антенн. На площадке чуть в стороне лежала элегантная «игла», набитая спасающимися. Обычно «иглы» не садились на планеты, так как взлёт требовал точного расчёта и изрядной сноровки. Решив, что ей некогда выяснять, есть ли среди толпы опытный пилот, Лиза побежала дальше.

Она почти добралась до маячащей впереди «игуаны»…

«Сейчас рванёт», – сообщил какой-то вычислительный центр в голове, и Лиза, не раздумывая, бросилась на землю, закрыв голову руками.

Планету тряхнуло. Легко, ещё легче, совсем легонько… Наступила абсолютная, идеальная тишина. И через пару секунд мощный толчок подкинул маленькое тело в воздух, чтобы тут же впечатать его в твёрдый грунт.

Очнулась Лиза в темноте. Вопреки ощущениям голова оказалась на своём месте, руки-ноги остались целы, и органы чувств постепенно восстановились до привычной чёткости восприятия окружающего мира.

Над всегда освещённым космопортом царила глубокая ночь. Небо заволокло низко-висящими бесформенными тучами, в которых взгляд тонул, не находя ни одного штриха для зацепки. Но в мутном свете отдельных аварийных огней нашлась опрокинутая «игуана». Завалился и «мастодонт», и большинство кораблей, не успевших уйти в космос до землетрясения. Лёгкие челноки разметало по сторонам, «иглу» накрыло обломками какого-то служебного строения. Ждать, что улетевшие корабли вернутся, не приходилось. Оставалось надеяться, что они позовут на помощь.

Лиза кое-как встала и отправилась обратно к зданию космопорта. Вскоре она наткнулась на первые мёртвые тела. Мертвецов Лиза не боялась, ей доводилось и помогать спасателям в горах, и вытаскивать тела из узких тоннелей Проклятой шахты. Но общее количество погибших наводило на нерадостные мысли о перспективах собственного спасения.

Около здания космопорта собралась толпа людей, среди которых было много раненых. Кому-то уже успели оказать первую помощь, кто-то ещё ждал своей очереди на перевязку. То и дело вспыхивали мелкие склоки. Несколько мужчин пытались навести хоть какой-то порядок, но их мало кто слушал. Ничего конкретного о случившемся никто не знал.

Постояв неподалёку от постепенно разрастающейся группы, Лиза медленно и осторожно отошла в сторону, стараясь, чтобы её движение не заметили. Космопорт – хорошая штука, только абсолютно бесполезная в условиях отсутствия связи. Пока толпа не понимает, но запасов воды и еды здесь хватит только на пару дней. А если катастрофа сбила орбитальные маяки, ждать спасения придётся недели и месяцы, а может, даже и годы. И это если кто-то сподобится прислать сюда миссию спасения.

Надо возвращаться в город и искать убежище.