Список желаний. Дневник Ани Алёхиной

Редактор Ольга Олимпиева

Корректор Александра Новожилова

Технический консультант Игорь Анатольев

© Татьяна Грац, 2023

ISBN 978-5-0056-5924-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

29.12.2021

Сегодня я уйду с работы. Даже не верится! Кто бы мог подумать, что на подобное решение мне потребуется ни много ни мало четыре года? Но я рада, что сделаю это.

Я просто тихо соберу свои вещи и так же тихо скажу всем «пока». Они заметят. Конечно, они не будут печалиться обо мне, снова посмеются над моим детским лицом.

«Ты так похожа на Селену Гомес, когда улыбаешься! Вот везет же, в двадцать четыре выглядеть на шестнадцать», – скажет Алла. Ей тридцать пять, если что. Другие в ответ начнут быстро кивать, оставив свое мнение глубоко внутри. Потому что первой была Алла. Ее шутка выстрелила. Она оказалась на вершине горы, мать твою…

Что-то я отвлеклась. Итак, время 8:05, я собрана. На мне желтая блузка и черная юбка-карандаш. Я готова к этому дню. Обещаю себе, я все сделаю правильно.

P.s. Список готов только наполовину.

Когда Аня вышла из своей комнаты, мама читала в гостиной. Девушка оделась в теплое зимнее пальто и начала наматывать на шею снуд, который очень некстати цеплялся за длинные волнистые волосы. Аня уставилась на шкатулку с украшениями, которая лежала на столике рядом с гардеробом. Здесь были серьги и браслеты, кольца и цепочки на любой вкус. Особенно Ане нравился кулон с фениксом. Изредка она надевала его. Птица требовала особого случая. Когда Аня надевала этот кулон, казалось, что ей все по плечу. Она была готова к изменениям, была готова переродиться и восстать из пепла. Стать той, которой мечтала стать давно.

Феникс переливался золотистым отблеском. Только взяв его в ладонь, Аня почувствовала горячие крылья птицы, которые расправились в руке. Вот-вот улетит, опалив своим жаром ее запястье.

– Ань, ты опоздаешь, сколько можно стоять у зеркала? – отвлеклась от книги мама, недовольно покосившись на дочь.

– А? Да, уже иду.

Аня попрощалась с мамой и быстро положила феникса в карман своего пальто. Она решила, что сегодняшний день подходит для талисмана. После девушка влезла в свои сапоги, несколько помучилась, чтобы их застегнуть. И только пятью минутами позже за ней закрылась входная дверь.

После резкого перепада температур послышался приятный хруст под ногами. Скоро Новый год. Аня брела среди домов, то и дело натягивая снуд все выше к подбородку. Сегодня было зябко. Минусовая, наверное, вполне достаточный мороз, чтобы не отправлять младшие классы в школу. Ане вдруг стало горестно, что она уже большая. И работу в связи с морозом никто не отменит. Идя по свежевыпавшему снегу, по уже натоптанным следам белой дорожки Аня старательно повторяла: «На работу, иду на работу».

Книжный магазин, в котором работала Аня, располагался на той же улице, что и ее дом. Но дорога занимала определенное время. Будто квартира Алёхиных на одном конце улицы, а работа – ровно на другом. Еще бы! Проспект Победы – самая длинная улица в Пензе. И именно по ней Аня ходила каждый день на работу. А потом домой. За четыре года этот маршрут ей порядком надоел. Аня мечтала однажды пройти по соседним закоулочкам. Или по набережной, которая находилась вправо через две улицы. Слишком далеко, чтобы успеть.

– Может быть, сегодня вечером? – спросила Аня, адресовав вопрос фениксу в кармане, которого она по-прежнему крепко сжимала в руке.

Птица ничего не ответила. Было бы странно что-то услышать от безделушки, кроме позвякивания ее металла о связку ключей.

Аня шла, уставившись себе под ноги. Не крутила головой. Не смотрела на белые хлопья снежинок, кружившиеся в небе. Не замечала людей и машин, сновавших по главной дороге. Даже сапоги на ее ногах, которые она должна была видеть, не заслуживали внимания.

«На работу, иду на работу».

Потянув на себя дверь книжного магазина, Аня услышала звон колокольчика, декорации, висевшей под потолком. Он точно приветствовал ее, напевая свою мелодию. Девушка одарила колокольчик мимолетным взглядом и прошла дальше. На часах 9:10, однако в магазине было пусто, ни одного покупателя. Это тоже обычное дело. Книжный магазин «Буковик» не входил в число популярных магазинов Пензы. Так, иногда забежит случайный покупатель или дотошный искатель скидок. Ну или жильцы близлежащих домов, которым лень тащиться на другой конец города. Удивительно, что магазин до сих пор работает и не обанкротился.

– О, ты пришла? – выглянула Алла из служебного помещения. – Не раздевайся, погоди. Сходи за водой, и мы заварим чай.

– Хорошо, – пожала плечами Аня.

Девушка воодушевилась мыслью, что коллеги помнят о ее последнем рабочем дне, даже чай заварят. А послали за водой именно ее, не иначе как для того, чтобы подготовить сюрприз. Оказавшись снова на улице, Аня перешла через дорогу и зашла в супермаркет. Отыскала там пятилитровую бутылку с водой, дотащила до кассы. Перед самой покупкой прихватила с собой коробочку с тортиком. Все-таки событие. Четыре года проработали вместе в книжном.

Вернувшись, Аня с улыбкой на лице заглянула в служебное помещение. Ту самую комнату, где проходили все обеды и перекусы, где отмечали праздники. Здесь имелся столик среднего размера с уже потертой столешницей и следами от кружек на ней, стулья, маленький холодильник, микроволновка. Алла и Маша сидели на своих местах. Такие же продавцы книг, как и Аня. Где-то в зале бродили замдиректора Яна Дмитриевна и уборщица Надя. Если не считать приходивших раз в неделю бухгалтера и два раза в месяц директора, то все в сборе.

Аня, отставив бутылку с водой к холодильнику, стеснительно присела на свой стул и внимательно уставилась на коллег.

– Чего сидим? Работа не ждет, – усмехнулась Маша, встретившись взглядом с Аней.

– А чай?

– Потом попьешь. Сейчас наша очередь, – влезла вездесущая Алла.

Ладони Ани тотчас вспотели от стыда. Как она могла такое подумать? Никто не устраивал для нее сюрпризы, да и сейчас начинать было слишком поздно. Девушка резко подскочила со стула и вылетела из комнаты. Стянув с себя пальто по пути к рабочему месту, она повесила верхнюю одежду на вешалку.

Уже через минуту Аня стояла у прилавка с кассой, готовая к работе. Но в магазин все еще никто не зашел. Ей ничего не оставалось кроме того, как грустно наблюдать вокруг себя за мелочами. Вон черная кошка в окне взобралась на дерево, согнала оттуда ворон и стала следить за водителем, тащившим контейнер с колбасой в магазин через дорогу. Ее глаза охотились за этим мужчиной, вернее, за грузом, который он нес. Видимо, колбасный запах аппетитно доносился до ее животного обоняния и приятно терзал желудок. Еще немного и потекут слюнки. Кошка то взволнованно крутила хвостом, то напряженно поднимала его. Ее хвост резко опустился, когда мужчина скрылся в колбасной лавке. За ним плотно закрылась дверь.

– Девушка! Вы работать будете или нет?! – послышался громкий мужской голос.

Аня встрепенулась. Большими круглыми глазами уставилась на покупателя.

– Я у вас уже в третий раз спрашиваю!

«Так, Аня, соберись. Ты на работе», – мысленно проговорила себе девушка. Она спокойно посмотрела на раздраженного покупателя и мило улыбнулась:

– Извините, пожалуйста. Что там у вас? Кинг?¹ Отличный выбор!

Мужчина еще раз выругался и попытался хлопнуть дверью. Шалость не удалась, дверь сначала зависла, а потом тихонько с помощью доводчика закрылась. Последним звуком визита бывшего покупателя стал колокольчик. Аня молча вздохнула, пообещав себе в очередной раз, что больше не будет отвлекаться от работы.

Через час девушку на кассе подменила Маша, в то время как Аня отправилась разбирать новую литературу. Буквально вчера был завоз. Теперь среди полок лежали коробки с книгами, которые нужно было расставить по жанрам. Аня любила эту часть работы. Здесь она была одна и не растрачивала свою энергию на других. Ей сложно сосредотачиваться на людях. Они громкие, недовольные и вечно спешащие. А книги молчат. Много рассказывают, но тихо. Рассказывают, только если Аня сама этого захочет. У каждой книги своя история. И Аня вправе выбирать подходящую для себя. Книги не тычут пальцами небрежно, не заставляют читать быстрее. Или заставляют, но ненамеренно. Книги не обвиняют в рассеянности и не напоминают о времени. А вот с людьми, напротив, такое часто случается.

– Карандаш? – первое, что Аня услышала, ответив на звонок.

– Блин, фломастер! – усмехнулась Аня. – Привет.

– Не обижайся. Слышу, настроение у тебя на нуле. Что ж, спешу порадовать – я договорилась. Квартира в твоем полном распоряжении. Ключи у меня. Все готово. Ты как? Не передумала?

– Все в силе! Сегодня ночью выезжаю, завтра в три дня на вокзале.

– Буду ждать, – голос в телефоне стал теплее.

– Хорошо, – Аня тоже смягчилась. – И спасибо тебе за то, что помогаешь.

В ответ от сестры Аня услышала ее любимое «Мазаль тов», что означало «удачи». На этом разговор и закончился.

Родная сестра Ани – Ксюша, в апреле ей стукнет тридцадтник, жила в Туле вместе с мужем и двухлетним сыном в своей квартире. Удачно устроилась за пятьсот километров от родного города, обзавелась собственным ателье и теперь отлично выполняла роль хорошей жены и матери. Всё, как автор детской сказки прописал.

И Аня. Жила по-прежнему в Пензе, с мамой. Окончила местный институт два года назад по специальности управление персоналом. Работала в книжном магазине продавцом-кассиром уже четыре года. Без развития. Без продвижения. Без перспектив на будущее. Из достигнутых целей за Аней числились статусы: «ни разу не проспавший работник», «заслуженный засланец в магазин за хлебом» и «Алёхина Аня – юбка-карандаш» или просто «Аня-Карандаш». Последнее прилипло к ней намертво. А все потому, что Аня любила носить юбки по крою «карандаш». Прозвище появилось еще в институте, а затем просочилось и на работу. Коллегам на радость.

– Уезжаешь? – поинтересовалась уборщица Надя, случайно услышавшая разговор.

– Да, на Новый год к сестре, – кивнула Аня.

– Смотри, будь повнимательней и там, и в поездке. Ты на поезде ведь?

– Ага.

– Аккуратней. А мама не против? Тебе бы попутчика в дорогу с твоей-то головой…

– Теть Надь, спасибо за беспокойство. Я справлюсь, – сдержанно ответила Аня.

Надя, пожалуй, была единственной женщиной в книжном, которая искренне переживала о судьбе Ани. Шестидесятилетняя Надежда трудилась на пенсии уборщицей, откладывала деньги на обучение своего единственного внука. Она часто рассказывала о нем, какой он смышленый и какой у него подвешенный язык. Говорила: «Его бы в артисты». Однако Петя замахнулся на МГУ, куда собирался поступить на айтишника. Родители об этом не задумывались, поэтому бабушка и складывала копейки, отдраивая грязные снежно-песочные следы покупателей.

«… с твоей-то головой…»

Аню больно дернула эта фраза. Как обжечься крапивой. Задетое место горит, а потом еще и чешется. То же самое и с кинутой фразой. Сначала резко загорелось внутри, потом боль понемногу утихла. И оставшуюся часть дня эта фраза будет чесать голову, выталкивая весомые аргументы прочь. И здесь уже не помогут установки: «Это всего лишь расстройство внимания», «Гиперпрозексия»², «С этим можно жить, и жить счастливо». Аня смогла себя убедить лишь в одном – Надежда сказала это не со злым умыслом. Хотела позаботиться. И это не ее вина, что Аня ощутила свою неполноценность.

После десятиминутного обеда Аня начала собирать вещи, которые остались в служебном. Подходящей коробки не нашлось, зато в столе лежала пара шелестящих пакетов. Туда она упихала свою запасную кофту, столовые приборы, кое-что из канцелярских принадлежностей. В комнату зашла Алла. Подошла к столу и налила воды из бутылки в стакан. Осушила его мгновенно. Немудрено. В главном зале был слишком теплый и сухой воздух. Отопление работало на полную мощность. Потом женщина поставила стакан на место и кинула взгляд на Аню.

– Не рано собираешься? Еще четыре часа до конца смены, – проговорила она.

– Я знаю. Дайте мне пять минут, и я вернусь в зал.

– Только пусть эти пять минут не растянутся на целый час, хорошо?

Полненькая брюнетка отвернулась от Ани и бодро зашагала к двери, покачивая бедрами, обтянутыми в узкие джинсы. Здесь нечего было ответить, только смотреть ей вслед. Наблюдать, как равная по должности коллега возомнила себя начальницей. Аня сделала глубокий вдох. Это почти сработало, но одну слезу с левого глаза вытереть все же пришлось.

Последние рабочие часы в «Буковике» не принесли ничего полезного. Аня расставляла книги, продавала книги и приносила со склада книги. Все вокруг книг. С ними было очень уютно, но Ане безумно хотелось выглянуть в окно. Что же там? Идет ли снег? Стало ли теплее? Уже стемнело? Только нельзя.

Обстановку в магазине угнетали не столько книги, сколько духота, суета приближавшегося праздника и неуместные шутки. К концу своей смены Аня просто оделась и ушла, нагрузившись рюкзаком и пакетами с вещами. Никто не сказал ей напутственную речь. Не пожелал удачной дороги. Не улыбнулся просто так.

Аня медленно шла по привычной стороне улицы домой, смотря себе под ноги. Слезы накатывались на глаза, а ветер сдувал их своим дыханием, подмораживая мокрые щеки. Все ее мысли были только об одном – уйти, уехать, умчаться подальше отсюда и больше не возвращаться. Ее никто не понимает. Никто не знает ее настоящую. Она неинтересная девушка с неинтересной жизнью. Кому это может понравиться? Вся надежда была только на список. Список желаний. Эту идею ей подкинула сестра. Ксюша охотно поделилась своим секретом, как не унывать и восстановить гармонию внутри себя. По ее плану нужно было выписать по пунктам все желания на листе. Так сказать, материализовать свои идеи, а затем осуществлять загаданное и вычеркивать из списка.

И Аня написала. Немного, сначала пять пунктов, потом кое-как добралась до десяти. Список до сих пор оставался незаконченным, но Аня старательно двигалась в нужном направлении. Она изо всех сил придумывала, чего бы ей хотелось. Мечтала по ночам, когда никто не запрещал ей отвлекаться. Именно благодаря списку Аня поедет в Тулу. И не к сестре, как она сказала Наде, а в свободную квартиру. Она будет жить там одна! Одна встретит Новый год. Одна пройдется по улицам Тулы. Сама устроится на работу. Сама будет обеспечивать себя. Как посчитала Аня, только так она сможет открыть для себя новую жизнь.

Время 23:00, а Аня только добралась до дома. На ней мокрое напрочь пальто и квакающие сапоги от растаявшего в них снега. А еще виноватые глаза и несколько пропущенных звонков от мамы в телефоне.

– Ты где была? Я же тебя просила повторять в голове «дорога домой», «иду домой». А ты что? – взволнованно кричала мама, встретившая «слегка припоздавшую» дочь.

– Я задумалась…

– Задумалась на шесть часов? Аня, я переживаю. Я почти на грани. Ну как я могу тебя отпустить одну на поезд?! Ты же пропадешь, потеряешься! Это невозможно!

– Мам, все будет хорошо! Ты ведь знаешь, эта поездка для меня очень важна, – дрожащим голосом проговорила Аня. – …Мам, а ведь у нас очень красивая набережная!

– Ох, Аня… Иди, обниму!

А в рюкзаке лежал угрюмый, помятый и грустный торт, плачущий стекшим на поддон кремом. К нему ведь так никто и не притронулся, потому что Аня отвлеклась и забыла про него.

1.Уйти с работы.

Глава 2

30.12.2021

Не успеваю рассказать обо всем. Мой поезд отправляется уже через полтора часа! Впереди ждет долгая дорога в Тулу. К тому же, еду с одной пересадкой в Москве. Путешествие обещает быть интересным и… трудным. Впервые уезжаю из родного города. И от мамы. Буду очень скучать.

До вокзала нас подкинет наш сосед Мишаня. Он все равно не спит в такое детское время. Часто слышу через стенку клацанье компьютерной мышки и бешеный стук клавиатуры. Играет всеми ночами. Даже сейчас, за десять минут до выезда.

Ладушки, я побежала. Навстречу мечте!

– Будильники завела? Дай, посмотрю!

– Да, вот же, каждые два часа, – показала на дисплей Аня.

– Хорошо. Проводницу я предупредила на всякий случай. Что еще? – суетилась мама. – Смотри, кто поедет с тобой в купе, тоже предупреди, не стесняйся. Чем больше человек знает о твоей…

– Особенности? – подсказала девушка.

– Точно. Чем больше человек знает о твоей особенности, тем сложнее тебе будет потеряться. Верно?

– Верно.

Так проходило расставание Ани с мамой на вокзале Пензы. Бесконечное множество волнительных вопросов, тысячи объятий и миллион поцелуев в лоб родного и любимого ребенка. Ребенка, который зачем-то вырос и собрался уехать в далекую Тулу. Елена Егоровна, так звали маму Ани, однажды уже стояла на этом вокзале и точно так же трепетно суетилась вокруг другой своей дочери – Ксюши. С тех пор прошло уже три года. Теперь Анин черед.

Ночной ветер обдувал и без того холодные и красные лица стоявших на перроне. Аня дрожала всем телом. И было непонятно: от холода этот озноб или от переполнявших ее эмоций. Она думала, как это случится, как она попрощается с мамой, как сядет в поезд. Как незнакомые люди будут ехать с ней, и она будет искать слова, чтобы поговорить с ними. Или не будет? Аня не ездила раньше в поездах. Там молчат? Она видела много фильмов про поезда и людей, которые там обитают. Близка ли реальность к кинопленке? Или все чересчур приукрашено, и никто не сидит в купе с гитарой? Никто не подпевает заунывные дворовые песни?

Поезд дал свой первый гудок. Пора уходить. Аня надолго задержала свой взгляд на маминых глазах, которые старались не плакать. Они улыбались сквозь слезы. Доверяли происходящему. И больше не спрашивали: «Может, ну это все? Давай домой?». Они теперь уверенно говорили: «Удачи, моя девочка. Ты обязательно найдешь то, что ищешь».

Аня схватилась за ручку чемодана и покатила его за собой ко входу в вагон. Перед тем, как пройти дальше, ее зеленые глаза поймали несколько кадров за окном: маму, тихонечко стоявшую на перроне и шмыгавшую носом, Мишаню, одновременно курившего и разговаривавшего по телефону вдалеке, и толпу, постепенно затмившую собой предыдущие картинки. Последние секунды закончились, и Ане пришлось пройти вдоль вагона. Она без устали вертела головой в поисках своего купе.

«Двадцать один. Двадцать один».

Спустя несколько минут Аня успешно открыла нужную дверцу. Здесь было темно, но чувствовалось чье-то присутствие. Девушка задвинула свой чемодан на место багажа и присела на нижнюю койку, прижав сумку поближе к себе. Ничего не разглядеть. И фонариком на телефоне светить как-то неприлично. Аня облокотилась о стену, постепенно привыкла к темноте. Вот прояснились черты спящего человека. Одеяло на нем сначала поднималось, затем опускалось. Дыхание незнакомца было такое тихое, что Аня не сразу смогла его услышать. Она могла любоваться только темной макушкой спящего.

В окне замелькали огни вокзала. Поезд тронулся и теперь постепенно набирал скорость. Аня продолжала сидеть в своем неуютном положении. Руки болели от сильного стискивания сумки, тело ныло от неподвижного сидения. Аня сдалась. Как сидела – так и плюхнулась на подушку, не разгибая ног. Казалось, она упала вместе с невидимым стулом. Ее глаза продолжали подозревать спящего человека в том, что они незнакомы. Дома у Ани своя комната. Она никогда не спала в одном помещении с незнакомцем. Это пугало. Паника подбиралась к горлу и сушила его. Теперь вместо влаги там был песок, предзнаменовавший жажду. Бутылка с водой была где-то в чемодане. Аня закрыла глаза, надеясь, что не умрет от обезвоживания до утра.

Она долго подбирала нужное положение для сна, глаза дергались, будучи даже в закрытом состоянии. Нужно было успокоиться. Вспомнить о чем-то другом, перестать наблюдать за верхней койкой. Спустя некоторое время ее ноги все-таки разогнулись. Сумку Аня приставила к стене. Хотела засунуть под подушку, но это оказалось неудобным мероприятием. Голова, в отличие от тела, стояла. Пришлось отказаться от идеи спрятать сумку. И все равно в глаза бросалась верхняя койка. Совсем пустая. Выходит, в купе сейчас находилось всего два человека. Повезло? Кто знает, что за человек по соседству с Аней.

К четырем утра, когда поезд успел сделать одну остановку, Аня предприняла новую попытку уснуть. В купе через окно проникал желтый свет луны и немного прояснял картину. Теперь Аня была чуть спокойнее за незнакомца в кровати напротив. Это девушка, примерно такого же возраста, что и она сама. Может быть, студентка? Эта мысль позволила ей немного поспать. Отпустить оберегаемую сумку. Окунуться в мир снов.

– Привет. Ты так долго спала! Ничем тебя не разбудишь! – первое, что увидела Аня, когда открыла глаза: бодрое лицо ночной незнакомки.

– Я что-то пропустила? – вскочила Аня.

– Ты пропустила восемь остановок, последняя была в Ремизово. Заходила проводница, предлагала кофе/чай. И да, тебе звонили раз пять, – загибала пальцы девушка.

– Блин!

Аня кинулась к сумке, но у стенки на кровати ее не было. Огляделась вокруг. Пусто. Сердце заколотилось, Аня встревоженно посмотрела на соседку.

– Что?

– Где моя сумка? Она лежала здесь.

– Не видела я твою сумку! – отрезала незнакомка. – Но ты не бойся, мы найдем ее!

И девушка принялась ворочать руками Анино одеяло, поднимать подушку. Заглянула в место для багажа. На всякий случай посмотрела под столик. Аня сидела на кровати и крутила головой следом за действиями соседки. Она перемещалась быстро, как в ускоренном видео. И немного притормозила лишь тогда, когда прильнула телом к полу и заглянула под кровать. Радостно вскрикнула и попросила Аню отодвинуться. Ее рука наскоро нырнула под кровать и достала потеряшку.

– Нашлась! – довольно протянула сумку Ане девушка.

– Спасибо! Наверное, упала, пока я спала.

Ане стало совестно, что она мысленно обвинила соседку в краже сумки. Неловко вышло. Хотя, может быть, брюнетка ничего не заметила. По ее боевому настрою и хорошему настроению было непонятно. Аня достала телефон и сделала попытку позвонить маме. Плохой сигнал. Тогда она быстро написала сообщение. Все равно рано или поздно оно дойдет.

– Что-то важное? – поинтересовалась девушка.

– Нет. Просто мама волнуется, – ответила Аня.

– Это они любят, волноваться. Меня, кстати, Даша зовут.

– Аня.

– Приятно познакомиться, – протянула руку для пожатия Даша.

Аня медленно протянула свою руку в ответ. И пока Даша крепко и доброжелательно жала ладонь, интенсивно покачивая ее в воздухе, Аня рассматривала жгуче-черные волосы девушки. Два милых хвостика на голове подпрыгивали в такт рукопожатию. Розовые губы, явно накрашенные блеском, растянулись в улыбке до ушей, а голубые глаза смело таращились на все то, чем была Аня: небольшой рост, зеленые глаза, темно-русые волнистые волосы, слегка округлая талия и немного тяжеловатые бедра. Ничто не осталось незамеченным. Даша неохотно отпустила чужую руку, но продолжила пялиться на соседку. Аня метала глазами, лишь бы не встретиться ими с Дашей. Настолько некомфортно она себя чувствовала. Будто к концу осмотра ей будут присуждены баллы за фигуру, внешность, достаточный разрез глаз, размер груди и за крепкое рукопожатие, за…

– Ты похожа на Гомес. На Селену Гомес, – вдруг сказала Даша.

– А ты… ты – на Кэти Перри! – почему-то Аня решила, что должна ответить тем же. Словно это было что-то оскорбительное.

– Ну и ладненько, – пожала плечами Даша, легко приняв на себя образ Кэти. – Есть будешь? У меня в рюкзаке вареные яйца лежат, а еще почти целая курица.

– А как же вагон-ресторан?

– Все-таки мне не показалось, и ты действительно чудная. На кой он тебе нужен, Чепуха?

– Я просто ни разу не ездила в поезде…

Аня уселась на кровать и смущенно уставилась в пол. Была ли она виновата, что ничего не знала? И была ли виновата ее мама, которая положила ей с собой всего лишь несколько бутербродов?

Даша бодро копалась в своих вещах. Из большого рюкзака она достала вареные яйца и печенья, уже нарезанную колбасу и ломтики батона, конфеты и мармелад. В конце показался термос, который был все еще горячий. Даша начала разливать чай. Аня прошла к двери-купе и открыла ее. Самое время посетить туалет. Идя по узкому коридору, Аня старалась не останавливаться. Слева от нее были окна, зашторенные занавесками. Ее так и распирало посмотреть, что же там происходит? Однако Ане удалось добраться до уборной. Она подошла к стоявшей там раковине, включила воду и окатила ею лицо. Стало намного лучше.

Управившись с туалетом, Аня побрела к своему купе, где ее ждала соседка Даша-Перри. Аня медлила, делая свои шаги все короче и неуверенней. Вскоре она совсем остановилась и случайно повернула голову в сторону окна. Лесные сугробы и синие елки. Это первое, что она увидела там. Аня прильнула к окну. Если бы можно было, она точно бы открыла створку и выглянула наружу. Стекло щекотало холодом пальцы, оставляя их ледяными и влажными. На окне отпечатались рисунки от прикосновения ее рук и горячего дыхания. Лес продолжал бежать вслед за поездом, деревья кружились. Такие же чудные и волшебные, как Аня. Кто бы поверил, что деревья умеют бегать? А вот Аня видела, что они отличные спортсмены, когда пытаются догнать уходящий поезд! Небо – сетка, серая и хмурая, которая вбирает в себя все: этот поезд, лес, сугробы и этих людей, мчащих в другой город. Кто бы еще назвал серое небо большим и грозным тираном?

– Девушка, вам нужна помощь? – послышался голос проводницы.

– Нет, все в порядке. Я уже возвращаюсь на место, – покачала головой Аня.

Проводница склонила голову чуть набок и недоверчиво посмотрела на нее. Чтобы не беспокоить женщину, Аня отпрянула от окна и пошла дальше. Уже через три секунды она стояла рядом со своим купе и заходила внутрь.

– Ты где задержалась? Ныряла в уборной? – встретила ее Даша.

– Засмотрелась в окно. Очень красиво там. И тихо.

– У нас в окне то же самое показывают. Хочешь, смотри. Я не буду мешать.

Аня посмотрела в окно и ничего не почувствовала. Не то. Здесь не так. На той стороне было намного лучше. Здесь все внимание притягивала Даша. И Ане ничего не оставалось, как преодолеть этот порог внутри и сесть за столик. Столик знакомства, болтовни, слов и объяснений. Зато Даша была рада. Она даже артистично похлопала в ладоши в предвкушении разговора. И пока Аня очищала яйцо от скорлупы, соседка рассказала пару своих историй:

– Еду к родителям в Ясногорск. Это последняя остановка перед Тулой, если что. Будем отмечать Новый год вместе. А так мне нравится в Пензе. Там у меня работа и друзья. Они очень огорчились, когда узнали, что я уеду. Но я им оставила своего пса на выходные. Надеюсь, они позаботятся о Микки. И как же с ним неудобно спать в одной кровати! То лезет в ноги, то начинает лизать мой нос, то дергает лапами во сне. Я жутко не высыпаюсь! Поэтому и уснула мгновенно в поезде. Здесь его нет… А вообще Микки – чудесный. Мы выросли вместе. Он уже старый пес. Плохо видит. Зато нюх у него прекрасный! Четко определяет плохую и залежавшуюся еду.

– Здорово… а кем ты работаешь? – спросила Аня.

– Я? Косметолог. Но мне больше по душе гадание. Хочешь погадаю? У меня получается. У всех, кому раскладывала пасьянс, все сбывалось!

И Даша, толком не прикоснувшись к завтраку, достала из рюкзака несколько коробочек с пасьянсами. Аня сразу их узнала. Они из детства, из младшей школы. Раньше такие колоды продавались в любом ларьке. Это сейчас их не так легко раздобыть.

– Офигеть! Откуда они у тебя?

– Заказала в интернет-магазине, – на этот счет у Даши не было интересной истории. Все оказалось проще, чем предполагала Аня. – Ну что? Гадаем?

– Гадаем.

Даша начала перебирать в руках коробочки, стараясь подобрать нужную. Среди них Аня заметила колоду карт Таро, астрологический и магический пасьянсы. Остановилась Перри на фэн-шуй пасьянсе. Достала из коробочки карты и начала их перетасовывать. Аня молча следила за ее руками, подмечая, как ловко маленькие карточки снуют внутрь колоды. Вскоре Даша приступила к раскладыванию.

«По пять карт в четыре ряда», – мысленно произнесла Аня.

Она все еще помнила это детское развлечение. В школе девочки часто гадали. На жениха. На удачу. На контрольные. На все, что хотели узнать. А когда событие происходило, то уже никто и не помнил, что нагадал до этого. В детстве было проще забывать, чем сейчас.

– Четыре совпадения. Бабочка, огонь, фонарик и ракушка, – сказала Даша.

– И что же это значит?

Пока «гадалка» с умным и загадочным лицом читала обозначения на маленьком свитке (по размеру он впору пришелся бы мышам), Аня внимательно рассматривала расклад. Среди сложенных картинок, которые перечислила Даша, было много не совпавших: слон, монеты, жар-птица, колесо, ваза, лотос, какие-то кошки, белый тигр, носорог…

– Бабочка – это новые возможности, – начала раскрывать значение Даша. – Так как я многим гадала, то знаю, что обычно бабочка характеризует конкретного человека. То есть знакомый или пока еще незнакомый человек откроет пред тобой новые возможности.

Огонь. Огонь – насыщенная жизнь. Не всегда хорошая картинка. От насыщенной жизни устаешь, теряешься. Но, думаю, тебе немного разнообразия не помешает…

Фонарик – возвращение чувств. Опасная и одновременно важная карта. Можешь вспомнить самые сильные чувства, которые ты когда-либо испытывала? Влюбленность? Злость? Может, грусть?

Аня лишь отрицательно покачала головой. Ей не хотелось подпускать слишком близко эту девушку. Влюбленности в ее жизни никогда не было, а злость и грусть были слишком личными чувствами. Если она согласится с ними, то придется рассказывать историю, связанную с этими эмоциями. Мысленно Аня подумала о боли. Чувстве, которое постоянно возвращалось в ее жизнь, как бы она от него ни бежала. Боль – ее попутчик, сосед, ненавистный друг, идущий всегда рядом.

– Ладно. Ракушка – заблуждение, – прочитала последнюю картинку Даша. – Ты уверена в своей поездке?

– Конечно.

– Хочу узнать, насколько я была права. Вот, мой номер телефона. Звони, пиши, когда вздумается. Я еще недели две буду в Ясногорске, так что…

Раздался гудок. Поезд остановился. Это означало, что пора одеваться и собирать в охапку сумки. Поезд успешно добрался до Москвы. Пересадка. Аня засуетилась, торопливо покидала вещи в чемодан, начала быстро надевать пальто. Даша упихала в рот целое очищенное яйцо, запила его горячим чаем и смахнула пасьянсы в рюкзак со стола.

Когда девушки оказались среди многочисленных пассажиров на перроне, Аня засмотрелась на Дашину красную беретку, которая удобно расположилась на ее голове. Беретку, как у художников. Ей очень шел этот стиль, с ее-то двумя черными хвостиками. И голубыми глазами. Ну точно Перри! Лед в груди Ани тронулся. Она испытала тепло к этой девушке. Даша не грубила, часто улыбалась, даже телефон свой для общения дала. Было в ней что-то чудесное. Аня подумала, что было бы неплохо подружиться с ней.