Я – Руна

Глава 6

«Ахахах, серьёзно? Ты по-стариковски уснула прямо в туалете клуба?»

Прочитав новое сообщение, Ира подкатила глаза. Она уже начинала жалеть, то вообще поделилась этим с подругой. Теперь Женька ещё долго будет ей это припоминать! Поджав губы, девушка застучала ноготками по экрану, набирая ответ:

«Этого бы не случилось, если бы там не продавали палёное пойло»

«Ну да, ну да. Не обманывай себя. С этого оно и начинается»

«Начинается что?»

«Сначала ты засыпаешь в клубном сортире, потом обнаруживаешь у себя в ящике рецепты консервации, потом появляются боли в пояснице и необъяснимая тяга к поездкам в поликлинику в семь утра, а затем ты в конце концов идёшь и покупаешь оливки. Это старость, детка»

«Да пошла ты»

Коснувшись экрана, Ира развернула вкладку с браузером, открыв первые несколько ссылок по запросу «продолжающийся сон». На экране загрузилась череда сайтов в чёрных тонах с анимированными горящими свечами и пентаграммами в самых неожиданных местах. Подавив нарастающую волну скептицизма, Ира погрузилась в чтение.

«Сны с продолжением часто вызваны нашими навязчивыми мыслями и идеями», – гласил первый сайт. Правда, дальше шло исключительно описание техники, как достичь так называемого «осознанного сна». Вот уж в чём она не нуждается!

«Сон с продолжением – одна из разновидностей управляемого сна, который, как правило, вызван вмешательством астральной сущности из другого мира, – прочитала Ира на втором сайте, с затаённым дыханием продолжив вчитываться в белые строки на чёрном экране. – Если сон прерывается до того, как гость из другого мира успел донести вам свою мысль, сон возобновится и к вам явятся вновь, чтобы закончить свою миссию. Такие сны невозможно вызвать специально, они находятся в совершенно другой, незнакомой и непонятной нам материи и тесно связаны с духами астрального мира».

Ещё пару дней назад девушка бы презрительно фыркнула и закрыла страницу, устыдившись собственной разгулявшейся фантазии, но сейчас… Сейчас это была единственная версия, способная объяснить происходящее. Получается, что это не закончится, пока она не досмотрит «фильм» до последнего кадра.

Проникнувшись ответственностью момента, Ира решила лечь спать немедленно, особенно учитывая то, что домой она и так вернулась за полночь, выслушав грандиозный скандал длительностью не меньше получаса. Обняв подушку, Ира закрыла глаза, готовая к очередному погружению. Ничего. Совсем ничего. Девушка чувствовала себя возмутительно бодро. В три часа ночи, не выдержав напряжения, она выпила успокоительного, но сути дела это не поменяло. Так и не уснув, с первыми лучами солнца Ира выбралась из кровати, ненавидя весь мир.

Как ни странно, но вопреки ночному бдению Ира не ощущала себя разбитой или не выспавшейся, напротив, энергия била в ней ключом даже больше, чем после полноценного девятичасового сна. День обещал быть насыщенным, ведь уже завтра Новый год. Детский восторг и предвкушение от этого праздника Ире удалось пронести через всю жизнь. Наверное, он нравился ей даже больше, чем собственный День рождения. Включая перед сном гирлянду, в честь праздника повешенную над кроватью, Ира засыпала с твёрдым убеждением, что этот праздник просто обязан изменить её жизнь в лучшую сторону. Обязательно должно случиться то новогоднее чудо, о котором снято немыслимое количество фильмов.

Едва покончив с завтраком в гробовом, недобром молчании матери и отца, Ира было вознамерилась залечь в засаду в своей комнате, чтобы переждать бурю, но родители, решив ей отомстить за вчерашнее, объявили о совместной поездке в магазин за продуктами.

Да, Ире нравился этот праздник. Но вот от некоторых негласных традиций она бы всё же предпочла отказаться. Например, от предновогодней суеты в продуктовых магазинах.

Худшие ожидания девушки оправдались с первыми шагами по торговому центру. Обезумевшие люди с потерянным видом перебирали сваленные горкой мандарины, те же, что побойчее, вырывали их прямо из рук работников магазина, выкладывающих фрукты на прилавок. У весов то и дело вспыхивали перепалки, а продавцы, выгружая товар, едва сдерживались, чтобы не кинуть его в толкающихся покупателей. Более того, словно на оживлённой автостраде, на каждом шагу возникали всевозможные заторы и пробки, ещё больше затягивая пытку. Вцепившись в ручку корзинки, Ира силилась сосредоточиться на ярких упаковках, папином ворчании и маминых рассуждениях о свежести, но мозг категорически отказывался хоть что-то запомнить.

– Может, обойдёмся в этом году без оливье? – вздохнула Ира, на пятой минуте ожидания доступа к полке с горошком.

Мать взглянула на неё со смесью удивления и неприязни, словно её дочь только что предложила выкинуть ёлку и не включать телевизор в новогоднюю ночь.

– Тётя Люба специально просила приготовить этот салат, к тому же, это главная традиция каждого Нового года, – наконец обрела дар речи мама.

– Вот именно, что каждого, – вполголоса проворчала Ира.

– Это традиция, – повторил отец, – когда будешь праздновать без нас, можешь и оливье не готовить и ёлку не наряжать, а пока мы…

– Слушайте, раз я не вписываюсь в ваши традиции, может мне тогда отпраздновать с друзьями?

– Опять двадцать пять! Мы уже это обсуждали.

– И что? Почему я не могу встретить Новый год со своими ровесниками? Чёрт возьми, у меня и так никакой личной жизни и всё из-за ваших дурацких запретов!

– Ира, тебе уже девятнадцать, а ведёшь себя, как тринадцатилетняя девочка! Пока ты живёшь в нашем доме – ты будешь подчиняться нашим правилам.

– Ты есть мне девятнадцать, но делать я могу то же, что и в тринадцать – подчиняться вашим приказам. Какая занимательная арифметика!

– Ира, хватит устраивать сцены, вокруг люди, – одёрнула её мать, закинув в корзину с боем отвоёванный горошек.

– Но мы же сейчас не в вашем доме, дайте мне насладиться пятью минутами возможности высказать своё мнение! – огрызнулась девушка, начиная входить в раж.

– Никаких встреч с друзьями, – отчеканила мама, решительно расчищая перед собой путь корзинкой, как каравелла водную гладь. – Ни в новогоднюю ночь, ни в ближайший месяц.

Ира открыла рот, но тут же закрыла, осознав всю бесполезность крутящихся на языке контраргументов вперемешку с ругательствами. Судорожно втянув носом воздух, девушка исподлобья вскинула глаза на родителей. От переполняющей её злости голос прозвучал тихо, но поразительно отчётливо вопреки громкой музыке и разговорам со всех сторон:

– Хорошо, я сяду за стол и там вы мне рот не заткнёте. Клянусь, я устрою вам такой праздник, что чёртов оливье у вас всех в глотках застрянет!

– Что ты там бубнишь? – холодно переспросил папа.

– Говорю, что надо ещё кукурузы купить. Для крабового салата, – Ира изобразила на своём лице широкую улыбку, куда больше смахивающую на хищный оскал.

Больше Ира не проронила ни слова, храня обиженное молчание. Родители тоже не спешили растапливать лёд, что только злило девушку ещё больше. В конце концов, разве так много она попросила? Возможность встретить Новый год с друзьями – не самая грандиозная просьба, но даже её они восприняли в штыки! И как объяснили? Банальным и избитым «наш дом – наши правила»!

Предоставив родителям самим разбирать пакеты, Ира свернула к себе в комнату, плотно прикрыв дверь. Усевшись на кровать, девушка закрыла лицо руками. Казалось, мысли существовали сами по себе и сменяли друг друга с такой скоростью, что даже нельзя было понять, о чём они вообще были. «Как меня зовут? Ирина. Так, а сколько мне лет?» На этот вопрос мозг с усилием пытался отыскать хоть какую-то информацию. «Мне пятнадцать? Нет, я же уже учусь в университете. Мне двадцать? Нет, не может быть так много. Сколько же мне?.. Девятнадцать, точно! А на кого я учусь?» Загрузка воспоминаний о самой себе давалась ей едва ли не с физически ощутимым трудом.

Ира не могла сосредоточиться даже на собственном отражении в зеркале, словно у неё вдруг резко упало зрение, прямо как тогда, в клубе. Кстати, родители ни слова не сказали ей про шрам. Неужели он пропал? Шатаясь, она подошла ближе, но зрение всё также не желало восстанавливаться. Хотя, если задуматься, волосы, кажется, стали значительно темнее, чем были. Ира провела рукой по голове, старательно вглядываясь в отражение, пока ладони что-то не коснулось. Иссиня-чёрное, длинное перо. Откуда это у неё в волосах?

Девушка поспешно отвернулась от зеркала, но зрение только продолжало стремительно ухудшаться. Теперь и комната, как совсем недавно её отражение, превратилась в размытые пятна и неясные контуры. Она попыталась шагнуть вперёд, но вместо этого рухнула на пол и даже не успела почувствовать боли от падения. Пустота, тёмная бездна, ставшая за это время уже чем-то привычным и даже отчасти родным, немедленно поглотила её сознание.

Глава 7

– …Только погляди, какие люди, да без охраны!

Брэм, опасно прильнув к стеклянному куполу, с интересом наблюдал за происходящим. Встряхнувшись, словно только что проснулась, Руна придвинулась к стеклу, с умеренным любопытством взглянув вниз.

– Барон Клиффорд собственной персоной пожаловал, – констатировала она, поглубже надвинув на голову капюшон. – Не вижу повода для бурной радости. Этот скользкий тип всегда оказывается в эпицентре абсолютно любого скандала.

– Да, но что за мутки у него с местной вампирской элитой? И, кстати, там с ними ещё кто-то…

– Нас не это должно волновать, а Нексус у него в руках и то, что наш план летит ко всем чертям. Мы раздобыли ключи, но вот проблема, они решили начать ритуал пораньше и теперь…

– Мы здесь, чтобы начать новую эру, сделать этот мир более совершенным! – эхом разнёсся голос барона Клиффорда. Мрачный и торжественный, словно возомнил себя каким-то великим колдуном! Хочется верить, что они скоро наиграются и положат Нексус на место, а там уж дело техники.

– Речь можно сказать и позже, у нас мало времени, – холодно заметил герцог Барбатос.

– В самом деле, вот-вот сюда заявится Граф, и вы не хуже меня знаете, чем это может грозить, – вмешался в разговор четвёртый, неизвестный, сухопарый мужчина.

Заключив в кольцо пьедестал с Нексусом, вполне обычным, на первый взгляд, округлым синим камнем, насколько Руна могла о нём судить со своего места, все четверо взялись за руки. Послышалось стройное многоголосье. Неужели? Они даже читают заклинание? Воровка криво ухмыльнулась. Ритуальная магия всегда казалась ей пережитком прошлого, оставшегося только в дурацких детских книжках. Люди, называющие себя «магами» и «знахарями», одно время активно «лечили» людей в её Городе, пока их обман с подкрашенной водой не выплыл наружу. Ох и ярко же тогда полыхали их дома! Руна не осуждала горожан за самосуд. В этом ей виделась даже некая справедливость.

Вопреки всем предубеждениям Руны, камень на пьедестале охотно отозвался на обращённое к нему заклинание. Яркий, насыщенный синий свет хлынул наружу, обозначив причудливые, ассиметричные грани. Погодите-ка, а это не… Цветок?

– Идеально, остаётся только спуститься вниз и стащить Нексус, пока эти фанатики увлечены своими магическими потугами, – с азартом заключил Брэм, обернувшись к напарнице. Руна замотала головой, порывисто вскочив на ноги и сделав несколько шагов назад.

– Я пас, – твёрдо заявила воровка, с непримиримым видом скрестив руки на груди. – Здесь явно что-то происходит и это отнюдь не та бутафорская магия, которую показывают на уличных представлениях. Этих четверых вот-вот размажет по стенке, и я не хочу к ним присоединяться.

– Что такое, великий мастер-вор струсил, как маленькая собачонка? – с вызовом усмехнулся Брэм. Стеклянный купол позади него начал мелко дребезжать. Нексус набирал обороты, распаляясь с каждым новым произнесённым словом, а на стекле проступили синие отсветы.

– Ты серьёзно хочешь отступить сейчас, когда камень уже в наших руках?! Руна, очнись, нам осталось сделать последний шаг.

– Это не трусость, а здравый смысл, – убеждённо заявила воровка, с опаской поглядывая на купол. – Если останемся, то живыми уже не выберемся. Я в этом варюсь уже лет десять и, поверь, моё чутьё меня никогда не подводило, а ты… Ты ещё слишком неопытен в этих делах! Первое правило – умей вовремя отступать.

– Плевал я на твои правила! И хватит уже считать меня ребёнком! Я спущусь туда в любом случае, с тобой или без тебя! – отчеканил парень, повысив голос, чтобы перекричать нарастающий шум.

– Нет, я опытнее, и ты будешь делать то, что я скажу, – припечатала воровка, взмахнув у напарника перед носом кинжалом с искусной гравировкой на тонком, изящном лезвии. Драгоценный камень в рукоятке тускло блеснул в синем свете.

– Не посмеешь! Ты знаешь – это единственное, что осталось мне от отца! – зло крикнул Брэм, шагнув к девушке в попытке выхватить оружие из её рук.

– Уже посмела! Я спасаю твою шкуру, хоть раз попробуй сделать что-то умное – иди за мной!

Каменное основание крыши под их ногами мелко задрожало, из-под купола донёсся нарастающий гул голосов, усиленный во сто крат энергией камня. Воспользовавшись ситуацией, Брэм сделал выпад вперёд, вытянув руки перед собой, но Руна, уже просчитав такой ход, быстро крутанулась на месте, увернувшись от его рывка. С ненавистью прошипев проклятья, он ухватил напарницу за руку, силой попытавшись вырвать кинжал, но вместо этого заработал себе глубокий порез на руке. В прорехе рукава немедленно выступила алая кровь.

– Прости, Брэм, я не хочу причинять тебе зла, – заверила его Руна, отведя кинжал в сторону, чтобы ненароком не нанести новый, случайный порез. Поток слепяще-яркого, синего света во всю мощь хлынул вверх, пробив собой стекло. Но головы ворам посыпался мелкий дождь из миллиарда острых осколков, а старая часовня ощутимо просела под их ногами. Воспользовавшись замешательством, Брэм вновь попытался выхватить кинжал, но Руна оказалась быстрее, в последний момент увернувшись. Брэм же, зацепившись носком сапога, полетел вперёд, прямо в зияющий провал, где совсем недавно был стеклянный купол.

– Руна!

Повиснув в воздухе, вор едва успел ухватиться руками за выступ. В кожу немедленно впились осколки, окантовывающие край, где совсем недавно был купол, словно острые зубы пасть зверя. Девушка бросилась вперёд быстрее, чем успела прикинуть разумность собственных действий. Одной рукой ухватив напарника, другой она уперлась в уцелевший край купола, царапая кожу выступающими осколками. Но Брэм был тяжелее неё, медленно, но верно утаскивая девушку за собой, вниз.

– Руна! Кинжал!

Девушка скосила глаза в сторону, на валявшийся рядом с её ногой кинжал. Воткнуть его между каменных плит – возможно, это в самом деле будет более эффективно, чем полагаться на одну лишь силу.

– Не… Могу… – с усилием проговорила Руна, из последних сил пытаясь дотянуться до клинка.

Ещё одно усилие… Мышцы предательски ослабли, девушка обмякла, не в состоянии пошевелиться. Пальцы Брэма разжались, и он камнем полетел вниз, прямиком на пьедестал, растворившись в сгустке синего света. Крыша продолжила разрушаться. Несколько обрушившихся вниз плит и вот Руна оказалась в том же положении, в каком недавно был Брэм, с той лишь разницей, что ей никто не собирался протягивать руку, чтобы спасти. Одним движением вонзив между уцелевшими плитами кинжал, девушка попыталась подтянуться наверх. Увы, мышцы мелко дрожали, ещё не успев оправиться от недавнего напряжения и отказываясь повиноваться. Оглушительный рёв, от которого буквально заложило уши, достиг своего пика. Волны синего света как будто пытались поглотить в себя всё вокруг, жадно сжирая камень и плоть. Рывком Руна подтянулась наверх, уцепившись за край другой рукой. Да, она почти выбралась, ещё немного… Тёмный силуэт навис над девушкой настолько внезапно, что она даже не успела ни удивиться, ни испугаться. Быстро оценив ситуацию, он столкнул её вниз, прямо в воронку света.

Часть 2

Сны – отражение реальности. Реальность – отражение снов.⁴

Глава 8

Некоторое время Ира наслаждалась мерным покачиванием. В полусонном бреду ей показалось, что она лежит в колыбели и сейчас вот-вот услышит знакомый голос, поющий колыбельную. Вот только пока она слышала только скрип. Навязчивый и монотонный. Поморщившись, она попыталась разлепить веки. Зрение выхватило выцветшую грязную ткань над её головой и два силуэта впереди. Ира снова прикрыла глаза, заёрзав на месте. Как же тесно и жёстко. Нет, это точно не колыбель. Почему так ломит тело?

Собравшись с духом, она снова открыла глаза, стараясь подольше удержать их в таком положении. Перевернувшись со спины на живот, она чуть не ударилась головой о борт телеги. Стоп, что она делает в телеге? Да, чёрт возьми, она лежит в какой-то телеге с навесом и её куда-то везут два бритоголовых типа в рванье, впрягшиеся вместо лошадей. Ира подтянулась поближе к бортику, спросонок не понимая, как на всё это реагировать. Это часть странного сна? Тело ломит поразительно натурально. Впрочем, недавний сон о двух ворах тоже был неприятно реалистичным.

– Эй, вы, как я тут оказалась? – простой вопрос дался девушке с неожиданным трудом, да и сам голос прозвучал как-то совершенно инородно.

– Смотри-ка, наконец проснулась, – оживился тот тип, что слева, полуобернувшись к ней. – Надо везти быстрее, пока не начался комендантский час.

– Успокойся, всё мы успеем, – отмахнулся второй, даже не обернувшись, и продолжая с усилием тянуть за собой телегу. – Главное, довести её до укрытия, как велено.

– Эй, вы меня собрались игнорить? – начала терять терпение Ира, попытавшись подняться хотя бы на четвереньки, но руки и ноги позорно подкосились, не справившись даже с таким простым заданием. – Куда вы меня везёте?! Вас мои родители подослали, да? Или это Женька решила надо мной подшутить?

– Помолчи! Проклятье, откуда сегодня столько стражи? – раздражённо проворчал первый, снова обернувшись к Ире. – Пригнись, пока не заметили.

Раздражённо цокнув языком, девушка покорно пригнулась, только сейчас обратив внимание на тошнотворный запах. На Город давно уже опустились сумерки, погрузив всё в таинственный полумрак, лишь уличные фонари выхватывали отдельные участки. Ещё метр и луч забрался в повозку, осветив содержимое. Гнилые доски стен, покосившееся днище и что это, труп крысы в углу?! Подавив первый порыв завизжать, из её груди помимо воли всё же вырвался придушенный стон.

– Эй, что везёте? – пророкотал подошедший мужчина, пытаясь перекричать шум дождя. Капли сердито выстукивали дробь по крышам и мостовой, просачиваясь сквозь навес. Ручейками стекали они и по мешковатой чёрной форме подошедшего и в свете фонарей эти капли почему-то навевали ей ассоциации с янтарём. На чёрной каске тускло сверкнула эмблема льва с раззявленной пастью. Кем бы ни был подошедший, добрых намерений у него явно не было.

– Э-э… На Рыночную площадь, – проблеял тот тип, что слева, стараясь не сталкиваться взглядом с блюстителем закона.

«Что за представление?! Я точно помню, что засыпала в своей комнате. Должно быть это всё какой-то идиотский розыгрыш. Что-то вроде реалити-шоу, где смотрят как человек реагирует на нестандартную обстановку, а вся эта стража вокруг, продрогшие под дождём люди и даже крыса в телеге, это лишь часть постановки», – сообразила Ирка, ёжась от холодного ветра, забравшегося ей за ворот.

– Ты куда, гнида, лезешь?! Я разве тебя спрашивал?! – внезапно рассвирепел стражник, от души врезав под дых ответившему и развернувшись к тому, что справа: – А ну валите отсюда!

«Нет, не похоже на постановку, разве что они наняли гениальных актёров. А может… Может, я всё-таки сошла с ума и это галлюцинации?», – с какой-то даже скрытой надеждой вдруг подумала Ира, вжавшись ещё больше прежнего в днище телеги. Вонь, холод, дождь, как же всё до жути натурально!

Навалившись на оглобли, эти двое снова потянули за собой телегу. Девушка опасливо приподняла голову. Мощёная дорога, огромная арка на въезде в Города, снующая повсюду, словно на одно лицо, стража, а позади, подскакивая на выступах мостовой, едут ещё несколько схожих телег с навесами. Что всё это значит?!

– Слушайте, это всё какая-то ошибка, – она решила вновь предпринять попытку завести разговор. – Если вы сейчас же не остановитесь и не объясните мне, что, чёрт возьми, происходит, я заору и вас обвинят в похищении!

– Да тихо ты! Башка на плечах лишней стала? – шикнул на неё первый, явно не проникнувшись угрозой.

Приподнявшись на локтях, Ира рискнула выглянуть наружу и от этого зрелища у неё перехватило дыхание. Широкая мощёная дорога поднималась вверх и терялась в темноте, откуда то и дело выныривали стражники. Они вообще были повсюду: в чёрной однотипной форме, с нашитыми на плечах и прикреплёнными к каскам эмблемами льва. Плащи за их спинами вымокли до нитки, безвольно болтаясь из стороны в сторону и норовя прилипнуть к сапогам. Арбалеты в руках стражников выглядели поразительно правдоподобно и угрожающе, совершенно не походя на бутафорский инвентарь. Но больше всего внимание девушки захватили дома: каменные и, по большей части, деревянные. Связанные друг с другом различными перекладинами, балками, лестницами и верёвками, они изгибались и ломались, словно стены старинного лабиринта, островерхими крышами вонзаясь в свинцовые тучи.

На улице творилось настоящее мракобесие. Хотелось бы подобрать другое слово, но больше так сразу ничего в голову не приходило.

– Мы подохнем! Подохнем в этом Городе из-за Графа! – пытаясь перекричать дождь, надрывался какой-то нищий, стоя на ящике, уже успев собрать вокруг себя приличную толпу зевак.

– Заткнись, иначе я лично затяну петлю на твоей шее! – пророкотал один из стражников, сволакивая бунтовщика на землю и заламывая руки. Остальные нищие, образовавшие ломанный полукруг, безучастно наблюдали на происходящим, вяло переговариваясь между собой. Речи горожанина, как поведение стражника не вызвали у них даже лёгкого любопытства.

– Кому нужны эти машины и прогресс?! – продолжал орать бездомный в лохмотьях, извиваясь в руках стражника. – Граф никого не пощадит! Наши жизни ему безразличны! Сколько можно терпеть его тиранию, сколько ещё смертей ему нужно, чтобы утолить жажду крови?!

– На виселицу его, – буднично распорядился стражник, вручив вёрткого типа подоспевшим коллегам. Горожане неспешно начали разбредаться в разные стороны, словно тут же позабыли об увиденном.

«Я сплю, – осенило Иру, – да, точно, это же часть сна! Мне снилась Руна с напарником, а теперь снится вот этот бред. Ну же, включай логику, это ведь не может быть реальным!»

– Чума никого не щадит, – между тем вздохнул тип, что слева. – С каждым днём прибирает всё больше и больше…

– Да… Моя жена скончалась от этого неделю назад, – хмуро отозвался тот, что справа.

Девушка округлила глаза, не найдя в себе сил для нового вопроса. Чума? Она что, очутилась в Средневековой Европе?!

– Видите, что становится с теми, кто перечит Графу?! – прокричал кто-то наверху. Ира задрала голову на звук. Под перекладинами балкона, щедро завешанного флагами с уже знакомой эмблемой, болтались в петлях несколько повешенных. Она поспешно опустила глаза, тут же наткнувшись взглядом на проезжающую мимо телегу с окоченевшими телами, накиданными, словно брёвна, друг на друга.

«Если уж просыпаться, то лучше как можно скорее».

По ней задумчиво скользнул взгляд одного из проходивших мимо стражников.

– Пригнись! – прошипел ей тип, что справа, скосив на неё глаза. К сожалению, девушка подчинилась его приказу слишком поздно. Стражник заметно оживился, уверенно приблизившись к телеге:

– Эй! Ты с кем говоришь?

– Ну… Я… – замямлил тип.

Ира не понимала, ни что за Город вокруг неё, ни что за типы её везут в какой-то раздолбанной телеге, но внутреннее чутьё подсказывало, что с ними она в куда большей безопасности, чем с этими хмурыми стражниками со сверкающими эмблемами.

– А-а-а! – вдруг с отчаянием вскрикнул тип, что слева, толкнув стражника на стоявших неподалёку товарищей. Не ожидавшие такой наглости, они растерянно закопошились на месте, как муравьи в развороченном муравейнике.

– Бежим! – прикрикнул тип справа, с неожиданной прытью потянув за собой телегу. Второй немедленно последовал его примеру. Девушка поспешно ухватилась за бортики трясущейся телеги, молясь, чтобы днище под ней не провалилось в самый ответственный момент. Впрочем, гонка продолжалась недолго: они не успели добраться даже до ближайшего поворота, как типа слева навылет прошил арбалетный болт. По инерции тело кубарем полетело вперёд, пробороздив собой первые пару метров. Его напарник, честно попробовав волочить телегу в одиночку, всё же бросил оглоблю, малодушно свернув в один из многочисленных проулков. С криками и угрозами за ним немедленно бросилась вдогонку горстка разъярённых стражников. Раздолбанная, грязная и всеми забытая телега осталась в гордом одиночестве посреди дороги. Для верности посчитав до десяти, больше нервы не позволили, Ира спрыгнула на мощёную мостовую и бегом скрылась в одном из тёмных переулков мрачного, незнакомого Города.

* * *

Прижавшись лбом к холодной каменной стене и до боли закусив губу, она закрыла глаза, стараясь сфокусироваться на собственном дыхании. Мокрые камни под руками, стон каких-то нищих, там, в темноте, топот стражи со стороны центральной улицы, тяжёлый, душный воздух, всё это, будем откровенны, совершенно реально. «Ну же, Ира, не впадай в панику, всё наверняка можно объяснить. Итак, я проснулась, выдержала пытку супермаркетом с родителями, потом мне стало плохо и… Что же было дальше? Точно, дальше мне снова снилась Руна и Брэм. Они упали прямо в разгар какого-то ритуала, а затем я очнулась здесь. Именно я. Стоп, а точно ли я?»

У Иры помимо воли вырвался нервный смешок от этой мысли. Но проверить всё-таки стоит. Она взглянула на собственные руки, на которых красовались чёрные кожаные митенки. Девушка считала свои пристрастия в одежде яркими и неординарными, но этих перчаток она совершенно точно у себя не помнила. Озадаченная первым открытием, Ира продолжила себя оглядывать и обшаривать. Чёрная рубашка, поверх неё кожаные наручи и какой-то корсет из того же материала. Как и штаны, и капюшон на голове. Сплошная ода дублёной коже.

«Ладно, а что всё время наподдаёт мне по спине?»

Вывернув руку назад, девушка нашарила самый настоящий колчан и лук. Теперь вопрос «точно ли это я» перестал казаться таким уж смехотворным. Стянув с головы капюшон, Ира провела рукой по волосам. Вместо привычных локонов на голове был пострижен «ёжик».

– Я – Руна, – вполголоса проговорила она и вздрогнула от неожиданности. Похоже, до этого ей не казалось – голос в самом деле совершенно не похож на её. Этот несколько ниже, хотя, нельзя не признать, очень приятный.

– Так, без паники, обмена телами не существует, как и перемещений между мирами, – принялась саму себя вразумлять Ира, безотчётно принявшись мерить шагами расстояние от стены до стены. – Ты спишь. Возможно… Да, возможно я вообще всё ещё дрыхну в клубе из-за этого отвратного пойла. Тогда и поход в магазин, и дальнейшая фигня с этими двумя ворами, и моё нахождение здесь – всё это часть очень длинного и ужасно наркоманского сна. Я проснусь и посмеюсь сама над собой.

Снова натянув на голову капюшон, она затеребила застёжку на шее, невольно коснувшись цепочки медальона. Если верить предыдущим снам, то внутри должна сидеть сварливая элементаль Огня. Что ж, хорошая возможность проверить реальность происходящего – во сне всё всегда происходит совсем не так, как рассчитываешь. Поколебавшись с секунду, Ира со щелчком открыла медальон.

Ничего.

Девушка удовлетворённо хмыкнула, почувствовав наконец под ногами твёрдую почву. Однако триумф продлился ровно пять секунд, пока перед лицом Иры-Руны не возникли два горящих глаза-уголька.

– Неужели ты наконец надумала обрести… Эй! Ты не Руна! – Обернувшись вокруг своей оси, Уголёк с подозрение сощурил красные глаза, подлетев к её, хотя и не совсем её, лицу, но тут же отпрянув назад.

– Ну всё, это уже перебор! – всплеснула руками девушка, окончательно сбитая с толку и чувствуя, что никогда прежде она не была настолько близка к истерике. – Это какое-то ток-шоу, да? Что это, какая-то голография? Или кукла на ниточке?

Девушка провела рукой над элементалью и, не найдя никаких ниточек или верёвочек, коснулась тёмного сгустка. Пальцы мгновенно обдало жаром, подпалив митенки.

– Ай! Что за чёрт?!

– Но-но, попрошу без рук, самозванка, – набычился Уголёк, отпрянув назад и тут же штопором взвившись ввысь. – Никакого чувства такта! Конечно, я понимаю, что выгляжу неотразимо, но я воспитан строгими родителями и позволяю себя трогать не раньше третьего свидания.

Ира-Руна крутанулась на месте, с надеждой озираясь по сторонам.

– Что ты делаешь? Только не говори, что слышишь голоса, я терпеть не могу возиться с сумасшедшими.

– Я ищу камеры, – пояснила девушка. – Не знаю, из чего ты сделан, я не сильна в инженерном деле или химии, но всё же не вчера родилась. Давай, говори, куда смеяться. К тому же… – Руна щёлкнула пальцами, заулыбавшись от собственной догадки, – может, я и не спец по естественным наукам, но зато отлично знаю историю. У меня три года подряд в школе было первое место на олимпиаде.

Не став слушать дальнейшие возражения говорящего облака с глазами, девушка выглянула из-за угла, оглядывая окрестности.

– Как я понимаю, вы тут решили сделать вид, что меня забросило в Средневековую Европу. Пандемия чумы, готическая архитектура… Думаю, вы имитируете четырнадцатый век. Но вот вам первый прокол – уличные фонари появились только в пятнадцатом веке и поначалу они были только в Лондоне. Даже если я ошиблась с веком, этот город всё равно не тянет на британскую столицу.

Руна с победоносным видом ставилась на Уголька. Однако тот, немного помолчав, залился по-детски звонким смехом. Края «облака» вдруг зашевелились, став похожими на шевелящиеся щупальца.

– Бедное дитя, ты в самом деле не понимаешь, во что впуталась.

Оскорблённо набычившись, девушка скрестила руки на груди, гордо вздёрнув подбородок.

– Хорошо, всезнайка, так просвети меня, во что же я впуталась!

– Тебе по делу или с красочными отступлениями?

– По делу и красочно.

– Изволь: ты поменялась с Руной местами и теперь на веки вечные останешься привязанной к новому телу. Что касаемо твоих наблюдений, то я ни черта не понял. На дворе пятое тысячелетие от провозглашения Конкордата независимых рас, эпоха Великого Регресса. Я никогда не слышал о твоём «Средневековье», «Европе» и «Лондоне». А город, на земле которого сейчас мы с тобой стоим, называется Нокс, но с некоторых пор все зовут его не иначе, как Город Тьмы или, ещё чаще, Тёмный Город. Вопросы?