– Это действенный способ разорвать брачный договор. Во-первых, большинство принцев и принцесс воспримет это как оскорбление или поругание твоей чести – что, конечно, глупость, но мы говорим о высшем свете. Во-вторых, во многих мирах узы брака чтут весьма строго. И уже заключенная помолвка будет цениться выше, чем договор о такой помолвке.

Блум захотелось сделать что-нибудь особенно эмоциональное и истеричное – например, закричать «нам всего шестнадцать, какая помолвка? Мы встречаемся полгода!». Но Скай говорил абсолютно серьезно и обыденно.

Надо спросить у Стеллы, может, и это норма, а она, глупая неправильная принцесса, не в курсе.

– Конечно, это будет не совсем по-настоящему, куда нам торопиться. Да и мои родители никогда такое не примут… но это поможет тебе, и я хочу помочь тебе, Блум. Я волнуюсь о тебе – ты выглядишь так, будто неделями не спишь.

– Да, хорошо, давай только отмотаем назад, – Блум развернулась на лавочке, повернувшись лицом к Скаю и скинув его руки с себя. – В каком смысле, твои родители никогда такое не примут?

Скай убрал волосы за уши.

– Они… они не заключали для меня брачный контракт, нет, но план всегда был в том, что я найду супругу среди нашей знати. Для экономической и политической выгоды. Это мои подруги детства и хорошие знакомые, был бы брак не по любви, но основанный на дружбе и взаимоуважении, что уже хорошо… Я что-то не то говорю?

– Ты. – Блум нервно облизнула губы, сжала в пальцах ткань джинс.

Чувство теплого томления, которое зрело в её груди все это свидание, увядало в какой-то ядовитый и кислый труп.

– Ты встречался со мной. Полгода. Зная, что это… что это никогда не закончится чем-то серьезным – настоящим. Потому что твои родители никогда это не одобрят. Так?

– Блум…

– Потому что я была странной простолюдинкой с Земли, где даже магии нет. Но сейчас я принцесса Домино. Ты им эту новость рассказал?

По лицу, по виноватой гримасе Блум поняла – рассказал, но это ситуацию не изменило.

– Моё королевство никогда не поддерживало связь с Домино. Для нас это особой роли не играет, и никто пока не знает, допустят ли тебя в высший свет в принципе. А огонь дракона… Это мощная магия, но в мире есть много сильных фей, и моих родителей никогда не интересовала сила. Только экономическая выгода.

– А я экономически невыгодна. Бесприданница, да? – Блум поднялась на ноги.

У неё внутри просыпалась не боль – злость, огненная и страшная. Учитывая, что магию у Блум не получалось контролировать даже в спокойном состоянии в классе, не хотелось рисковать. С другой стороны, мысль о сгоревших чертовых светлых космах Ская сейчас казалась как никогда привлекательной.

– Блум, пожалуйста. Ты очень нравишься мне. Ты очень дорога мне. Мне нравится проводить с тобой время. Просто… Всё намного сложнее, когда ты принц. Мне надо думать о своих родителях, о своем долге.

– Надо же, я принцесса, но мне не нужно об этом думать. Как повезло, правда? – Блум вскочила на ноги, взмахивая руками, и соседний куст роз вспыхнул алым пламенем.

Скай поднялся следом за ней, но Блум сделала пару шагов в сторону.

– Нет. Не подходи. Я не могу в это поверить. Я знаю, нам всего шестнадцать, и встречаемся мы недолго – но неужели ты никогда даже не думал, чем мы можем стать в будущем? Что нас ждет? Ты просто планировал – что, после окончания школы попрощаться и больше никогда не видеться? Насладился молодостью и хватит?

– Да нет же! Блум, я мечтаю о том, чтобы быть с тобой – сейчас, в будущем, всегда, – в отчаянии тоже закричал Скай. – Но это сложно.

– Да. Да, я всё понимаю, – Блум взмахнула рукой в сторону горящего куста, но пламя разгорелось только сильнее. По ладони пробежали опасные искры, и она быстро спрятала её за спиной. – Я вот мечтала, что спокойно отучусь в волшебной школе, вернусь домой, к маме и папе, и всё будет хорошо. Но даже в мире фей и волшебников мечты для идиотов, да?

– Блум…

– Я не хочу тебя видеть. Ни сейчас, ни в будущем, Скай.

Она бежала назад по ступеням, чувствуя, как все скопившиеся за последнюю неделю эмоции становятся одним целым – страхом. Что будет дальше? Что ей делать? Как ей быть? К кому обратиться за помощью? Блум была одна, совсем одна, и…

Девочки всё ещё сидели в комнате Стеллы. Они не разошлись, но достали лаки для ногтей и маски для лица. Синхронно они повернулись к Блум, распахнувшей двери.

– Ох, солнышко, – прошептала Стелла, будто почувствовавшая весь ужас Блум, потянула к ней руки.

– Муза, – нервно хихикнула Блум, – ты можешь критиковать его столько, сколько хочешь.

– Может, я лучше взорву его мотоцикл? – неуверенно спросила Муза, тыкая пальцем в окно, где Скай то ли пытался улететь, то ли найти её комнату среди сотен других одинаковых.

Текна дала ей подзатыльник. Блум хохотнула – и разрыдалась, пряча лицо на плече Стеллы.

***

Ночь из слёз и плохого сна позволили Блум сходить к медсестре, сказаться больной и выбить себе один выходной. Она пролежала несколько часов в постели, обнимаясь с Кико и вдыхая запах аромосвечей, которые оставила Флора перед уходом. Потом Блум заставила себя умыться, сходить в душ и сделать пропущенную домашнюю работу.

На следующий день она пошла на занятия. Текна что-то сделала с её телефоном, явно заблокировав номер Ская. Также они вместе с Музой подготовили отличный отвлекательный подарок – смогли раскопать где-то оцифрованный новостной архив с некоего приема, который посещала королевская семья Домино. Блум впервые смогла увидеть своих биологических родителей – и со смехом поняла, что внешностью и рыжими волосами пошла в папу. Девочки даже смогли распечатать фото и найти рамку, так что теперь снимки обоих семей стояли у Блум на прикроватной тумбочке. Смотреть на них рядом казалось неожиданной умиротворяющей техникой – Блум начинала думать, что дело не в том, какие родители её «настоящие», а какие нет. А в том, что целых четыре человека любили её больше всего на свете и называли доченькой.

Но лучше всего отвлекала Блум от мыслей о мальчишках Стелла. Она продолжала занятия по этикету и прочим принцессочьим делам, и начала приглашать других учениц Алфеи – их сокурсниц и даже девочек постарше, чтобы Блум узнавала порядки не только от наследницы Солярии, но и от других молодых леди и была лучше подготовлена.

Все приглашенные Стеллой девочки были очень милыми, вели себя очень понимающе и сочувствующе, и Блум становилось даже неловко.

– Я не знала, что в Алфее так много принцесс.

– Почти все миры, где есть магия, управляются монархией, – пожала плечами Анна-Софи, третьекурсница с густыми синими волосами. – И почти каждая королевская семья любит объединять свою кровь с магией. Так что феи часто становятся наследницами престола – или хотя бы детьми и воспитанниками королей.

– Жаль, что Айе пришлось отчислиться. Она бы смогла рассказать тебе намного больше полезной информации – мне кажется, её готовили жестче всех нас. У неё никогда не было времени погулять на каникулах или даже отдохнуть до Алфеи, когда мы были младше, – покивала другая принцесса-старшекурсница, Мелисса.

– Ну, не зря, как оказалось, делали? Ой, это ужасная история, девочки, – покачала головой Анна-Софи. – Мама и папа Айи погибли в несчастном случае. В один день она стала и главой семьи, и опекуном младших сестер, и королевой. В моем мире бы назначили регента, но по законам её страны, при отсутствии правителей принцесса просто считается эмансипированной. Эх, я бы не смогла взойти на престол в семнадцать лет. Мне и в двадцать-то страшно это представить!

– Можешь не представлять, твоя мама ещё кому хочешь покажет!

Так что Блум продолжала медленно привыкать к дипломатическому принцессочьему говору, привыкать видеть двойной подтекст и думать о том, чтобы её поступки случайно не оскорбили никого на свете. И потом, спустя две недели, все эти зарождающиеся навыки пришлось применить – потому что король Лоу снова прибыл в Алфею. На этот раз со своим сыном – Захарией, женихом Блум.

***

Пока Блум не оказалась в кабинете Фарагонды, она даже не задумывалась об одной маленькой детали.

Брак по расчету планировали заключить с её старшей сестрой – Дафной, которой было семнадцать, когда Блум не было и года.

Её «жениху» на вид было лет сорок, и почему-то никто не видел в этом проблемы.

– Мы, конечно, дождемся вашего совершеннолетия, принцесса. Никто не заставит идти под венец ребёнка.

– Восемнадцать лет – это ещё ребенок! – прошептала Блум, обнимая себя руками. По спине у нее бежали противные, холодные мурашки, и в желудке будто змея свернулась. – И в восемнадцать лет никто не планирует выйти замуж за старика.

– Я попросил бы, – удивленно хмыкнул принц Захария.

– Просите!

– Блум, – ахнула Фарагонда, но где-то в уголке губ у неё пряталась гордая улыбка.

– Нет. Нет, я не собираюсь больше молча и вежливо кивать! Брак между мной и вашим сыном – это что-то отвратительное и неправильное, и мне наплевать, насколько это по традициям и по правилам всех волшебных миров. Я не собираюсь выходить замуж за незнакомого мне взрослого мужика! И я не буду извиняться за свое неподобающее поведение или к чему-то готовиться, или зачем вы вообще сюда прибыли!

– Не собираетесь чтить брачный договор? Собираетесь опозориться – разрушить всю свою репутацию – даже не выйдя в свет? – спросил Лоу, приподнимая брови.

– Да плевала я на ваш свет, неужели вы не понимаете? – всплеснула руками Блум. Она не верила в то, что говорила, но план с каждой минутой казался всё более привлекательным. – Может быть, после выпуска я вернусь домой – на Землю, к своей любящей семье. Буду хранительницей своего мира. И наплевать вообще, позовут ли меня на бал и выберет ли меня в качестве невесты приличный принц, потому что в моем мире такой ерундой не страдают!

Блум выдохнула, и почувствовала как яркие-яркие искры упали с пальцев на ковер. Лоу проследил за ними внимательным взглядом.

– Называете своим домом Землю… Что же, видимо вы действительно решили отказаться от своего наследия. Видимо, те книги и артефакты с Домино, что хранятся у нас, вам тоже не нужны?

– Книги?.. – нервно переспросила Блум через шум в ушах.

Какие-то следы жизни её родного, уничтоженного безвозвратно мира?

– Мы долго были братьями и товарищами жителям Домино. Мы обменивались не только экономическими и военными ресурсами, но и культурными ценностями. Я планировал передать вам все артефакты после свадьбы – как подарок. Но раз вы отказываетесь…

Блум не могла поверить этому… Этому…