#PSYCHologue. История одной болезни

В ресторане к нам подошел официант, и я сразу ему все понятно объяснила:

– Нам бы что-нибудь этакое.

– Подойдут ли вам перепелки?

– Мария, нам подойдут перепелки? Перепелки тёлкам, – я начала смеяться. – Да, подойдут. Попросите только прикрыть шторки и принесите нам еще шампанского.

– Хорошо, – официант удалился, задернув за собой шторки.

Когда на столе появилась еда, я на нее даже смотреть не могла, а Мария, напротив, поглощала с охотой, запивая шампанским. В какой-то части разговора мы перешли на «ты».

– Мария, наконец-то я поняла, как много значат деньги. Все тебя любят с деньгами. Только странно, что те, про кого я думала, что они любят меня, теперь, когда у меня есть деньги, не любят меня, – пожаловалась я новой подружке.

– Это действительно странно! Ты же такая хорошая! Светлана, а ты можешь перевести мне пять тысяч рублей? Мне просто очень надо, денег сейчас совсем нет.

– Вообще не проблема! – И я, пошатываясь, отправилась за ноутбуком, чтобы перевести деньги Марии.

Опять брела по коридору в такт метронома, который отбивал восемьдесят ударов в минуту. «Вот стану богатой и найму Марию себе в пианистки, чтобы играла мне классическую музыку вживую, а Матвей будет моим батлером».

Вместе с ноутбуком я вернулась в ресторан под тот же метроном: «Мечты сбываются, они уже почти тут, на пороге».

После того как пять тысяч были благополучно переведены, мы продолжили развлекаться: постоянно ходили курить, пили, я танцевала под «Лебединое озеро» в исполнении Марии. Около одиннадцати моя подружка сказала, что ей пора. Кажется, вечеринка подошла к концу.

– Давай, я тебе вызову Uber, уже поздно, – предложила я Марии, которая, честно говоря, была совсем никакая.

– Давай, – быстро согласилась она.

Через пять минут пианистка уехала с обещаниями обязательно вернуться завтра под вечер.

Я же, в свою очередь, поднялась в номер и стала дегустировать обновленные напитки из мини-бара. Так и прошел этот день.

13 февраля

Проснулась около двух ночи. Выпила «Царской», сходила покурить, видела Матвея. Потом захотелось есть. Но опять сидеть в номере одной желания не было, поэтому я приняла душ, завернулась в отельный халат, закрутила на голове полотенце – полностью экипировалась и спустилась в холл. Матвей стоял на ресепшен. Как стойкий оловянный солдатик.

– Хочу заказать что-нибудь поесть. Могут мне прямо сюда принести какой-нибудь салат? В номере есть слишком скучно.

– Сейчас позвоню. Какой тебе салат?

– Цезарь с курицей, пожалуйста.

Пока Матвей делал заказ, я успела осмотреться: несколько человек сидели на диване и откровенно пялились на меня, а парочка в другом углу не обращала никакого внимания на происходящее. Но главное было не это. В холле играла какая-то совершенно дурацкая, плохо различимая музыка. «Ужасный аперитив, – подумала я раздраженно, – нужно срочно что-то сделать».

– Матвей!.. А что за музыка играет?

– Обычная, такая здесь всегда играет.

– А ты можешь поставить другую? «Лебединое озеро» можешь? – прошептала я, чтобы не беспокоить и без того смущенную моим видом публику.

– Могу. А тебе зачем? – также тихо спросил Матвей.

– Для аппетита хорошо.

Это объяснение, видимо, его устроило – Матвей кивнул и ушел куда-то.

Минуты через три послышались знакомые нотки. «Как же хорошо!» К салату я заказала бутылку вина – и стало еще лучше. Все принесли вместе: вино и салат.

Гости, сидевшие в углу, посмеивались надо мной, в то время как я виртуозно прихлебывала колдовскую жидкость из бокала, пританцовывая и медленно поедая салат у ресепшен. Вскоре мне наскучило это развлечение, и я пошла в номер сушить волосы, чтобы потом спуститься покурить, надев, разумеется, перед этим штаны.

Идеально выполнив две поставленные задачи, я вернулась в холл и принялась рассматривать сувениры, которые там продавали. Павловопосадский платок синего цвета, яйцо Фаберже с Исаакиевским собором внутри, маленькое яйцо Фаберже на шею с ангелом со шпиля Петропавловской крепости произвели на меня неизгладимое впечатление. Еще я выбрала две красивые – с балеринами на крышке – шкатулки: они переливались перламутром, края обведены золотом, внутри – традиционный красный цвет.

Со славных времен моей работы в сувенирном магазине я выучила, что ценнее те шкатулки, где самые мелкие детали хорошо прописаны и где есть вкрапления перламутра или сусального золота. Шкатулки, которые продают сейчас, – предки козырьков для военных, сделанных когда-то в селе Федоскино, то есть они из того же материала – папье-маше. Все приглянувшиеся сувениры я твердо решила купить, только по поводу шкатулок хотела услышать мнение других людей и… позвала охранника.

– Здравствуйте… Илья, – на его бейдже, так же как и у Матвея, и у других работников отеля, имя было написано крупными буквами, что меня чрезвычайно восхищало. – Какая шкатулка вам больше нравится? В форме раковины или квадратная?

– Вот эта! – Илья указал на раковину.

– Правильный ответ! А знаете, почему она вам больше понравилась?

– Просто красивее, – незатейливо честно ответил Илья.

– Это да. А почему она красивее?

– Не знаю, я так вижу.

– Она лучше, это верно, Илья, а ответ довольно-таки прост: нам нравится то, что ценнее. Первое – у нее интересная форма, из-за этого роспись сложнее и, соответственно, стоит она дороже квадратной, второе – шкатулка не просто сделана в форме раковины, она сделана из раковины. Взгляните на этот перламутр, который просвечивает! И третье – детали: лицо балерины, все тени прописаны с удивительной точностью. В общем, я беру ее, платок и яйца Фаберже. Сними с моей карты деньги, – обратилась я уже к Матвею.

– Будет сделано.

– И попроси кого-нибудь отнести все это ко мне в номер. А вы, Илья, может быть, расскажете мне про охрану отеля? А то я немного опасаюсь за свою безопасность, хочу быть уверена, что меня охраняют как следуют.

– Ну… вы можете не беспокоиться… хм…

– Светлана. Меня зовут Светлана. Извините, забыла представиться. Илья, вы курите? Пойдемте на улицу. Вы посторожите меня, пока я буду курить. Мне нужна максимальная безопасность.

– Хорошо, это можно.

Мы вышли на улицу, я достала сигарету, Илья – зажигалку для меня.

– Вообще, я могу спросить начальника охраны, можно ли показать вам, как у нас обстоят дела с охраной. Только мне надо позвонить.

– Отлично. Звоните, но не забывайте про мою безопасность. Пока у меня нет личного охранника, мне придется пользоваться вашими услугами. Вы можете закурить. Насколько я поняла, вы тоже курите?

– А… да, сейчас я только позвоню. Алле, Игорь Сергеевич, тут девушка из пятьсот тринадцатого интересуется, как у нас устроена охрана. Можно ей показать? Да, та самая… хорошо. – Илья повесил трубку и обратился уже ко мне: – Начальник сказал, можно. Докурите, и мы вам все покажем.

– Прекрасно, Илья, я жажду посмотреть, как все устроено. Понимаете, мне нравится знать, как устроен этот мир.

– Понятненько.

Я докурила, и мы отправились по какому-то черному ходу в каморку охранников.

– Вот здесь мы сидим и смотрим, чтобы все было в порядке, – торжественно объявил Илья, указывая на штук двадцать мониторов, благодаря которым просматривался холл, коридоры отеля, улица и прочее. Перед мониторами сидели и пялились в них пять охранников.

– А оружие у вас есть?

– Вообще-то нет, не имеем права, мы же частная охрана, только подручные средства.

– Ясно. Что ж, придется вплотную заняться поисками личного телохранителя.

– Вы, главное, не беспокойтесь, у нас за всю работу отеля ничего такого не произошло. Все будет в порядке.

– Спасибо, Илья, я не буду беспокоиться. Но личный секьюрити никогда не помешает, не так ли? Может, вы хотите поступить ко мне на работу?..

Илья смутился и ничего не ответил. Я решила, что уже достаточно знаю про охрану отеля и вышла из каморки.

Вернувшись на ресепшен, меня снова накрыло желание покурить, но уже с Матвеем. Назрел у меня к нему разговор. Неожиданно назрел.

– Слушай, я только что была на пункте охраны, видела все эти мониторы с камерами. Ты можешь провести мне экскурсию по отелю и показать, где снимают камеры? – заявила я, когда мы вышли на улицу.

– Светлана…

– Просто скажи: да или нет?

– Да, тебе – могу.

– Отлично.

Перед тем как я отправилась спать, мы прошлись по отелю, осмотрели все камеры, даже в обычно закрытом ночью тренажерном зале и сауне, потом еще пару раз покурили. На сон грядущий я снова выпила водки, и наконец-то меня вырубило.

Проснулась около часа дня. Твердо решила, что пора начинать следить за своим здоровьем – приняла немного вина из мини-бара и пошла в спа на нулевом этаже, где обнаружила тот самый тренажерный зал, пару саун и тропический душ.

Немного, но чтобы слегка поправить здоровье, сойдет. Побегав на дорожке в носках (кроссовки-то я не взяла) и покрутив велотренажер рядом с приятным иностранцем по имени Конштанц, я с чувством выполненного долга и глубокого удовлетворения пошла в раздевалку. Там у меня решительно не было времени, чтобы раскладывать все вещи по местам, поэтому я просто раскидала их в произвольном порядке и отправилась в баню, где, как этой ночью объяснял мне Матвей, камеры не снимают. На этот счет я могла быть спокойна. Мне не хотелось публичности в начале моей головокружительной карьеры.

В бане зависала пара русских туристов среднего возраста и приятной наружности: парень в трусах с надписью EMPORIO ARMANI на резинке и девушка, надо отдать ей должное, в самом обычном купальнике. Андрей и Ольга, так их звали, сначала смутились, увидев меня в отельном полотенце (купальник же я тоже не взяла), но чуть позже мы разговорились, и я убедила их начать вместе изучать особенности местных парных.

– Вот здесь кнопку если нажать, то, видимо, появится интернет, – сказала я ребятам в первой парной.

Андрей нажал на кнопку и тут же поинтересовался:

– А как проверить, что интернет заработал?

– Сейчас принесу телефон, – с этими словами я вышла из сауны, но обнаружить телефон так и не удалось, хотя я точно помнила, как спускалась с ним и ноутбуком в тренажерный зал. Ноутбук был, а вот телефона не было. Поиски с пристрастием в банях результата не дали. Ничего не оставалось, как продолжить их в тренажерном зале, куда я и направилась прямо в полотенце. Там по-прежнему крутил педали Конштанц.

– Конштанц, вер из май фон?

– Ай донт ноу, – ответил он, – ю шуд кол ту зе ресепшен.

Я решила воспользоваться советом Конштанца и позвонила на ресепшен по прямому телефону, благо в тренажерном зале он был.

– Здравствуйте, ресепшен, Лариса, – ответили на том конце трубки.

– Здравствуйте, Лариса. Я потеряла телефон в тренажерном зале. Можно его как-то найти?

– Мы сейчас пришлем к вам кого-нибудь.

– Отлично, жду, – быстро произнесла я, но ждать мне уже надоело. В этом отеле постоянно приходилось кого-то ждать. Продолжив поиски самостоятельно, через десять минут я обнаружила телефон на беговой дорожке.

– Конштанц, ай фаунд ит! Е!

– Гуд!

Не успела я обрадоваться своей находке, как в зал вошел работник отеля:

– Мне сказали, вы телефон потеряли, меня прислали помочь.

– Уже нашла! – закричала я и запульнула в него средством связи. —

Больше ваша помощь не требуется!

– Хорошо. Я тогда пойду?

– Конечно! Идите уже!

Мой нерадивый помощник ушел, я улыбнулась Конштанцу, подняла телефон и отправилась назад в бани. Оказалось, Ольга с Андреем успели перейти в другую парную.

– Проверим, работает ли интернет в той, первой, бане? – вернулась к нашим баранам я.

Проверили. Не работал.

– Тут есть еще какие-то кнопки! – радостно воскликнул Андрей, и мы стали нажимать на все подряд. Баня послушно меняла освещение от фиолетового до ярко-зеленого, издавала какие-то звуки, в общем, вела себя практически так же неадекватно, как и я, но интернет все равно не работал.

– Теперь пойдем назад! – прокричала я.

Все радостно подчинились, однако и во второй парной мы не нашли каких-то особых кнопок: можно было лишь прибавить или убавить температуру и поменять освещение. В итоге нам все это наскучило. В результате Ольга отправилась осваивать душ в бане, а я, так как у меня не было купальника, решила воспользоваться душем в раздевалке. Тем более что это был тропический душ.

Конштанца в тренажерке я не обнаружила, но тут же вспомнила про забытый в бане ноутбук. Пришлось идти. Андрей продолжал изучать возможности бань, Ольга принимала душ, мой ноутбук тихо ждал. Он, оказывается, разрядился, и меня посетила великолепная мысль: надо бы зарядить, пока я стою под тропическим душем, но зарядка-то у меня в номере… И я снова набрала ресепшен:

– Лариса, тут такое дело, нужна зарядка.

– Для чего? – задала логичный вопрос сообразительная Лариса.

– Для моего ноутбука. Она у меня в номере, пятьсот тринадцать. Вроде бы под столом лежит. Пошлите, пожалуйста, кого-нибудь за ней. Я жду.

– Хорошо, сейчас принесем.

Опять пришлось ждать, но я время зря не теряла – стояла перед камерами в тренажерном зале, которые ночью показал Матвей, и кричала, что очень жду зарядку и чтобы ее срочно притащили. Кричала на английском, пока тот же работник отеля, уже получивший сегодня от меня телефоном, не доставил мое зарядное устройство. За что снова был «вознагражден». Потому что долго очень. Можно было и быстрей!

С чувством неподдельного удовлетворения я поставила ноутбук заряжаться и отправилась в душ. Изучение устройства этого водного агрегата оказалось забавным занятием. Включался он не так уж и просто, пришлось поразмыслить, но я справилась и помылась. А вот как выключить… так и не догадалась.

Вернувшись в номер, я снова почувствовала себя очень одинокой. Так одиноко, пожалуй, бывает льву, оказавшемуся вдали от своего прайда в поисках наживы, так одиноко бывает индейцу, который вдруг понял, что все его племя в тысяче километров от него. В общем, мне стало страшно одиноко. Еще и бар не пополнили. А я ведь, выходя из тренажерки, орала кому-то про литровую бутылку «Царской», про доставить мне в номер, сейчас же.

Но ее так и не принесли, хотя мне было все равно, пить я уже устала. По привычке сложила все самое важное в сейф, будто собираясь куда-то, потом кинула взгляд на кучку лекарств, которые все-таки взяла с собой, уходя из дома, и решила позвонить Алисе.

Алиса – моя старая подруга. Не в том смысле, что ей много лет, просто я знакома с ней с третьего класса, когда мы еще сидели за одной партой и делали дымовухи в нашей кладовке. Дымовухи – это когда смачиваешь бумагу в растворе селитры, сушишь ее, а потом поджигаешь. Получается очень много дыма. Лучше всего бросать зажженные дымовухи в подъезд и смотреть, как жильцы начинают вызывать пожарную, думая, что где-то пожар. В той же кладовке мы пили водку, объясняя родителям, что играем в куклы. Странная идея – в четырнадцать играть в куклы в кладовке. Но прокатывало. В общем, не один пуд соли мы съели с Алисой, и я могла ей полностью доверять, поэтому и назначила своим доктором. Тем более что у нее на тот момент было уже двое детей и полис ДМС, она очень часто ходила по врачам и в моих глазах представлялась светилой медицины. «Мое здоровье нужно все-таки как-то поправить, – подумала я, – еще пара дней таких увеселений, и я помру».

Подумала и в отчаянии набрала номер Алисы:

– Привет!

– Привет. Как ты? – волнение легко читалось в ее голосе.

– Я хорошо, только чувствую, что у меня очень высокое давление и сердце готово вырваться из груди. Ты можешь ко мне приехать?

– Куда приехать? В отель? Света, я созванивалась с твоей мамой, она сказала, что ты ушла жить в отель. Мне кажется, это неправильно, ты взрослый человек, подумай, зачем тебе это все надо. Вы прекрасно жили с мамой, на мой взгляд.

– Иди ты на хуй, Алиса! Я сама знаю, что мне лучше и что правильно, а что нет.

– Слушай, успокойся. Зачем ты так?

– Действительно, зачем я так. Извини, Алиса, я не хотела тебя обидеть. Я доверяю тебе. Я хочу, чтобы ты приехала. Ты приедешь?

– Что у тебя там на заднем фоне за голоса? Ты в отеле?

– Это музыка играет. Алиса, приедешь или нет? Пожалуйста, приезжай, мне нужна помощь. Мама не хочет помогать, у меня осталась надежда только на тебя. Пожалуйста, приезжай, иначе ты будешь говноврачом. Помоги мне!

– Куда приезжать?

– Алиса, если ты так долго будешь решать, ты снова будешь послана на хуй. Извини, это не угроза, опять что-то накатило… Пожалуйста, приезжай, я в

«Домине Престиж», номер пятьсот тринадцать. Я жду тебя.

– Хорошо, приеду, только не делай больше необдуманных поступков.

– Алиса, ты напрашиваешься на…

– Да поняла я, поняла. Еду!

– Вызвать тебе такси?

– Нет, я сама приеду.

– Приезжай… пожалуйста! – и я повесила трубку.

Делать нечего, надо бы все же выпить. И я набрала ресепшен:

– Литр «Царской» мне в номер! Срочно!

Прошло пятнадцать минут, полчаса, никто не приходил. Я опять, словно лев без прайда. Хочется выпить. Хочется, чтобы поскорее приехал хоть кто-нибудь. В этот момент меня посетила очередная мысль. О моем бывшем молодом бойфренде Арсении. Надо немедленно поделиться хоть с кем-нибудь. Регина – она оценит!

«Я тут кое-что придумала! Деньги решат и мою проблему одиночества. Я просто могу вызвать такси для Арсения в отель. Просто вызываю такси на его адрес, его везут ко мне, и мы тут то-сё. Кто ж откажется поехать в хороший отель к такой красотке, как я! Пазл наконец-то сложился. Я нашла последнее звено цепи. И решение всему опять деньги! Если не согласится просто так ехать, пообещаю ему хорошую тачку, мальчикам же нравятся хорошие тачки. Будет возить меня на ней, тем более что ездит он круто! Вау! Я – гений!» – вот такое сообщение я отправила Регине, после чего решила, что надо бы принять душ, прежде чем вызывать свою любовь в отель.

«Все правильно, сначала помоюсь, потом дождусь Алису, обговорим все, а потом уже позвоню Арсению, чтобы узнать, куда вызывать такси», – под аккомпанемент этих мыслей я снова отправилась в душ. Ответа от Регины на свой гениальный месседж я не получила.

Облачившись после душа в тот же отельный халат, я включила музыку и принялась ждать. Наконец в дверь постучали. Я посмотрела в глазок – Алиса. Наконец-то! За Алисой в номер вошли… моя сестра, Ольга, и мама. От них пахло сигаретами и духами, а от сестры вдобавок очень сильно пахло ненавистью. Прямо-таки воняло.

Ольга старше меня на три года, в детстве мы очень сильно ругались, особенно по мелочам. У нее была привычка сквернословить в мою сторону, даже когда я не давала поводов. Помню, как однажды мы лежали в кроватях и сестру, что называется, понесло. Она говорила что-то очень обидное. Я не отвечала. И тут Ольга встала, ударила меня в плечо и спросила, почему я не даю сдачи. Я молчала. В общем, с сестрой отношения были напряженными. Она постоянно брала мои вещи, пачкала их, на что я жаловалась маме. Маме было трудно. Это продолжалось до тех пор, пока мы не стали взрослыми: сестра уехала жить в отдельную квартиру, и наши отношения перешли в разряд более-менее сносных.

Но сегодня, в этот вечер, в сестре проснулась львица, которая отчаянно защищает своего детеныша:

– Какого хрена ты творишь, тупая сучка?! Что происходит в твоей голове?! Мы все так переживаем за тебя, пока ты тут бухаешь как проклятая! Ты врубаешься, что из-за тебя мне пришлось оставить ребенка, которому еще нет и полугода, дома одного с отцом?!

– Оля, потише, не груби Свете, – попыталась успокоить разбушевавшегося зверя мама.

– Оль, правда, надо быть сдержаннее, ей и так сейчас сложно, – поддержала маму Алиса.

– Что ей сложно?! Быть бухой на спизженные деньги?! Что тут сложного?!

– Ольга, иди ты на хуй! – закричала я. – Убирайся из моего номера, я тебя сюда не звала. Я звала Алису. Зачем вы пришли? Чтобы вывести меня еще больше? Я и так на взводе, мне этого не надо! Убирайтесь отсюда, биомусор! Оставьте меня одну с моим доктором Алисой! Я хочу побыть с ней наедине!

– Мы никуда не уйдем! – заорала сестра, надвигаясь на меня, и в этот момент я почувствовала такую концентрацию ненависти и злобы, что забилась между стеной и кроватью, скрючившись так, чтобы легче было переносить удары, которые не заставили себя ждать.

– Ты виновата во всем! Из-за тебя мне пришлось оставить дома голодного ребенка! Ты выводишь маму, которой уже не так мало лет! – на меня продолжал сыпаться поток негатива вместе с ударами. Наконец сестру оттащили.

– Биомусор, выйдите из моей комнаты! Это МОЯ комната! Я уже сбежала от вас, потому что вы меня все достали! Зачем вы пришли сюда?!

– Ты гребаная сучка, заткнись! Ты расстраиваешь маму!

– Ты расстраиваешь меня! Убирайтесь! Биомусор! Пусть Алиса останется со мной, я не хочу вас видеть! Только мой доктор будет со мной!

– Ольга, нам лучше уйти, пусть поговорит с Алисой, – настаивала мама.

– Да пошла она! Сука!

– Пошла бы ты!

– Ольга, идем, – это снова был голос мамы, и хотя я видела на лице сестры выражение самой искренней злости, ей однозначно хотелось врезать мне еще, они наконец-то ушли.

– Алиса, почему?! Я же им ничего не сделала!

– Они волнуются за тебя и волновались все эти дни.

– Они могли бы приехать сюда когда угодно и повидать меня, я не скрывалась. Зачем приезжать сейчас?! Чтобы побить меня? Я, честно говоря, не была к этому готова! Сейчас напишу Матвею, подожди!

– Кто такой Матвей?

– Матвей – мой батлер, мой личный дворецкий, – ответила я, отправляя Матвею стикер, изображающий Елену Малышеву, которая прикрывает лицо рукой, – знак того, что мне нужна медицинская помощь. Батлер не отозвался, хотя должен был быть на работе.

– Света, ты очень похудела. Что с тобой?

– Я не знаю, я не могу есть, еда мне противна! Я не знаю, что со мной происходит! Я знаю только, что стены здесь очень приятные, я по ночам обнималась тут со стенами. Посмотри как! – и я стала с остервенением обнимать стену, пытаясь показать, насколько я ее люблю.

– Слушай, может, мы все-таки закажем тебе что-нибудь поесть? У тебя прям кости торчат…

– Хорошо, давай, сейчас закажу! – согласилась я, поднимая трубку в номере. – Алло, здравствуйте! Это пятьсот тринадцатый, мне хотелось бы что-нибудь поесть.

– Что именно? – спросили с той стороны.

– Не знаю, что-то пиздатое, самое пиздатое, что есть у вас в меню! Я королева, мне нужно только все самое пиздатое!

– Простите, вы не могли бы уточнить, что конкретно вы хотите, чтобы вам принесли.

– Самое пиздатое! – продолжала орать в трубку я. – Алиса, вот видишь, все люди тупые, я им ору уже, что я хочу, а они не понимают! Как мне жить в этом мире тупых людей?!

Алиса решила взять ситуацию в свои руки, точнее, не ситуацию, а трубку телефона:

– Алло, принесите, пожалуйста, какой-нибудь суп… Какой у вас есть суп?

– Алиса, как ты не понимаешь, они все равно ничего не поймут! Зачем ты с ними разговариваешь?! Перестань!

– Тыквенный? Можно и тыквенный. А что у вас есть на второе?

– Слушай, перестань, они все равно тупые все! – я отняла у Алисы трубку и резким движением приземлила на телефонный аппарат. – Лучше скажи, что мне выпить, чтобы успокоиться? Я уже все перепробовала. Я так больше не могу! Помоги мне!

– Попей ромашки. У тебя есть ромашка?

– Есть. А давай сначала давление померим? У меня оно последние дни зашкаливает… Смотри, у меня есть тонометр, я украла у мамы, когда уходила из дома.

– Давай.

Мы измерили давление. Сто шестьдесят на сто.

– Вот она, цена успеха. Понимаешь, Алиса?! Вот так я расплачиваюсь за это!

– Успокойся, давай я заварю тебе ромашки. – Алиса взяла чайник, мою кружку Starbucks, из которой я недавно пила шампанское, и начала готовить зелье. В этот момент раздался стук в дверь.

– Подожди! – Я подошла к двери, посмотрела в глазок – люди в белых халатах. – Ну наконец-то!

Вслед за медработниками в номер просочились мама с сестрой и охранник. Я не ожидала такого внимания со стороны окружающих:

– Так, сейчас все, кто не доктор, должны покинуть помещение! Я не хочу вас видеть!

– Светлана, успокойся, мы здесь для того, чтобы помочь тебе, – мама хотела как лучше.

– Я видела, как Ольга пыталась мне помочь, уходите все! И ты, Алиса, уходи, ты не врач, ты так и не смогла помочь мне! Теперь мной будут заниматься настоящие врачи! Уходите все!

Но все остались в комнате. В этот момент я достигла максимума своей злости, хотелось, чтобы все моментально испарились. Первым это должен был сделать охранник, который вообще не имел никакого отношения к делу.

– Уходите, вы здесь вообще ни при чем! – крикнула я ему.

– Вы нарушаете общественный порядок уже который день, я вынужден здесь находиться.

– Я ни разу ничего не нарушила, вы лжете, убирайтесь все! Вы вторгаетесь в мое личное пространство! Я сняла этот номер, я имею право находиться здесь одна или с тем, с кем хочу находиться. Убирайтесь! – Я схватила со стола шкатулку, которую еще прошлой ночью так тщательно выбирала, и пульнула со всей силы в охранника. – Пожалуйста, уходите, я не хочу вас видеть, я не просила вас появляться здесь! Пожалуйста!

– Ладно, пойдем уже, она не успокоится точно, пока мы все не выйдем, – мама проявила благоразумие.

– Я никуда не уйду! Эта психованная должна ответить за все, что она наделала! – прокричала Ольга. – Я оставила своего новорожденного ребенка, чтобы приехать сюда, я никуда не уйду, пока не выясню, в чем тут дело. До тех пор пока эта сучка не поплатится за содеянное.

– Пожалуйста, уйдите, оставьте меня с врачами!

В этот момент врачи смотрели на все происходящее округлившимися глазами, готовыми вылезти из орбит.

– Все, пойдем, пойдем уже, Ольга, – мама пыталась как-то успокоить разъяренную сестру.

– И ты, Алиса, ты тоже проваливай! Все, уходим все! – И действительно, все ушли, оставив меня наедине с врачами.

– На что жалуетесь? – спросил доктор.

– А вы сами не видели?! Люди доводят меня до безумия своей тупостью! Я прошу их уйти, а они остаются. Я прошу их принести самое лучшее, что есть в меню, а они не понимают меня.

– Давайте сделаем кардиограмму?

– Зачем? Не надо, я и так знаю, что со мной что-то не так. У меня уже практически неделю давление зашкаливает, пульс под сто пятьдесят. Зачем мне ваша кардиограмма?! Не надо мне ее.

– Хорошо, похоже, это не наш случай. Подождем коллег.

– То есть вы тоже не знаете, что со мной?! Ох, как же меня достало, что никто ничего не знает! Как же это бесит!

– У меня есть предположения, но их должны подтвердить мои коллеги.

– Хорошо, давайте подтвердим их с помощью ваших коллег. Кто вас вызвал, кстати? Матвей?

– Нет, нас вызвали ваши родственники.

– Господи! И Матвей тоже тупица! Я же просила его о помощи! Ну как так?!

– Вы, главное, не волнуйтесь, сейчас приедут наши коллеги…

Мы прождали около пятнадцати минут. Я пыталась показать врачам, как обнимаю стену, рассказывала, как провела последние дни. В общем, определенный контакт установить удалось. Нам даже было весело. В итоге в дверь постучали. Опять люди в белых халатах. Я открыла. Они вошли вместе с мамой, Ольгой и Алисой. Стали осматривать меня, взяли зачем-то кровь из пальца, померили давление. Затем первая бригада уехала, а вторая осталась. Врач второй бригады вызвал во мне еще больше доверия. Он наконец-то предложил мне какую-то таблетку. Я взяла и выпила. Вторую таблетку попросила положить мне в таблетницу, которую давеча купила Регина. Доктор исполнил пожелание.

– Я уже стала успокаиваться, вы хороший доктор! Спасибо вам!

– Да не за что!

И опять стук в дверь.

– Мама, открой, а я пока прилягу, мне так хорошо, я готова заснуть.

Пришел Лев Николаевич. Дело в том, что мой папа долгое время страдал алкоголизмом, который у него, как это часто и бывает, не лечился. Мама регулярно пользовалась услугами наркологов, чтобы вывести папу из запоя.

Одним из этих врачей был Лев Николаевич – человек большой души, который сам иногда крепко закладывал, насмотревшись разных историй из жизни своих пациентов, не всегда дружелюбных к нему. Лев Николаевич окончил медицинский институт на врача-терапевта, женился на женщине практически вдвое старше, работал на скорой, в девяностые перешел работать с алкоголиками.

Мой папа давно умер, именно от алкоголизма, но контакт Льва Николаевича у мамы остался, так как за долгие годы общения на почве папиного алкоголизма они стали друзьями.

– Да, Светлана, не ожидал я тебя увидеть при таких обстоятельствах, – Лев Николаевич вошел в номер.

– Я тоже, Лев Николаевич, не ожидала вас увидеть. Хотя я вообще практически никого из присутствующих не ожидала здесь увидеть, но так сложились обстоятельства. А теперь, Лев Николаевич, пожалуйста, прилягте со мной, вот здесь, на кровати, давайте послушаем, что нам скажут врачи. Не волнуйтесь, просто я хочу полежать в кровати с МОИМ врачом. Пожалуйста, ложитесь!

Лев Николаевич не стал сопротивляться, прилег на кровать, спустив ноги в ботинках, видимо, чтобы не испачкать белоснежные простыни.

– Вот так уже лучше! Наконец-то я стала успокаиваться, это потому что мой врач пришел. Как хорошо, что вы пришли, Лев Николаевич!

– Нет, это не мой случай, – сказал «мой врач» маме.

– Нужна госпитализация, – заявил врач скорой, – по-другому не обойтись. Мы тебя отвезем на исследование мозга, пойдет?

– Я согласна на госпитализацию, согласна на исследование мозга, только мне нужна вода, очень хочется пить! Матвей, я хочу пить! Я хочу, чтобы вода лилась мне прямо в рот!

– Кто такой Матвей? – поинтересовался санитар.

– Неважно, ты сходи и принеси ей воды, – отозвался доктор.

Санитар принес воды.

– Вот видите, Матвей может читать мои мысли!

– Так кто такой Матвей? Парень ее, что ли?

– Не задавай лишних вопросов, Олег. Ты же знаешь, – отрезал доктор.

– Матвей, я люблю тебя! Спасибо за воду! – кричала я.

В моей голове образовалась четкая цепь событий: я кричала Матвею, что мне нужна вода, это услышали окружающие, позвонили Матвею или как-то передали ему информацию о случившемся, после чего Матвей прислал воду с одним из санитаров. Это была неоспоримая теория. Если бы кто-то попытался доказать, что санитар просто сходил в ванную комнату, где стояла вода в бутылках, взял ее и принес, я бы, наверное, врезала этому человеку. Но, слава богу, никто не решился. Им, действительно, повезло.

– Так, давайте одевать ее, и в карету! – скомандовал доктор скорой.

На мне были только трусы и отельный халат. Я хотела спокойно встать, пойти за джинсами… Но тут началось что-то невероятное, что на самом деле удивило мой разгоряченный мыслями мозг. Толпа, в составе которой мама, Ольга, два огромных санитара, Алиса и Лев Николаевич, обступила меня, у каждого был какой-то предмет моего гардероба, который они намеревались на меня надеть. Больно схватив за ноги и за руки, толпа начала кое-как напяливать на меня одежду. Когда дело дошло до обуви, все стало еще хуже. Ноги откровенно не хотели залезать в кеды, но не по моей вине. Я тут была вообще ни при чем! Просто они впопыхах перепутали левый кед с правым, я-то почувствовала: