Читать книгу: «Прощай, родная Атлантида!»

Пролог

Осторожно! Двери закрываются!

Наверняка с кем-нибудь из вас бывало нечто подобное: садишься, к примеру, в электричку и едешь за город по личной надобности; маршрут не то чтобы вовсе не знакомый, но много лет не езженый. Разместился ты, значит, у окна на лавочке и от нечего делать наблюдаешь обычные подмосковные картинки, что мелькают за вагонным стеклом: ленты бетонных заборов, пригородные микрорайоны, стройки с башенными кранами, издали похожими на спящих цапель, садовые участки с аляповатыми домами-скворечниками… Ну, кто там ездил, тому эти пейзажи хорошо знакомы. При этом, на всякий случай, ты читаешь название попутных остановок, чтобы свою нужную в задумчивости не пропустить.

Загородные платформы с типичным набором билетных касс, оград и скамеек с урнами большей частью однообразны и не вызывают интереса, пока электропоезд не прибывает к очередной станции с названием, допустим, «Соколовская».

И в этот момент с тобой неожиданно происходит следующее – представляется вдруг малая речка Клязьма. А именно, то особое место, где за дачным посёлком низкий берег чуть заболочен и образует мелководную заводь. По бокам этой заводи стоит частоколом густой рогоз; сам же заливчик немного затянут ряской и усеян островами кувшинок.

Необыкновенно тепла там стоячая вода, когда июльское солнце полыхает в лазоревом небе янтарно-жёлтым огнём, выгорая к исходу дня и сваливаясь в кипящее закатное марево.

В это знойное время редкий ветерок доносит в посёлок запахи нагретого луга и речной воды. Его полуденное дыханье совсем не охлаждает, а только ласкает кожу. Пробегая шалуном вдоль деревенских заборов, он теребит заросли репейников, затем играет астрами и флоксами на хозяйских клумбах, а чуть угомонясь, спускается к реке, где пошептавшись с высоким рогозом, образует в изумрудной заводи красивую серебристую рябь.

Невозможно передать, как же хорошо в этом маленьком уютном мире! Там под бесшумным солнечным дождём шелестят крыльями удивительные стрекозы, из травы выглядывают усатые жуки, а бабочки, покачиваясь на луговых цветах, искрятся перламутровыми блёстками. Там хлещут ослепительные брызги на покатые крыши садовых домиков, на ухоженные цветники и огороды, на разноликие заборы и пыльные дорожки среди гигантских лопухов. И утопает в этом дожде подзаросший осокой дикий клязьминский берег.