Deus Vult!

Трагикомедия в девяти актах.

Действующие лица:

Сир Роджер: Главный герой, глубоко верующий рыцарь. Человек чести.

Сир Грегори: Его верный напарник и наставник.

Епископ Конрад: Главный антигерой, потерявший веру с тяжёлым прошлым

Лорд Аллингтон: Отец сира Роджера. Храбрый, физически сильный, безрассудный в бою. Ставший ныне подозрительным. Очень боится подлости от своих врагов.

Леди Аллингтон – мать сира Роджера.

Кристина – сестра сира Роджера.

Альенора – жена сира Роджера

Эдмунд – сын сира Роджера

Лорд Рассел – правитель замка к югу от вотчины лорда Аллингтона.

Король Англии.

Лорды северных земель.

Сарацинский военачальник.

Монах.

Сборщик налогов.

Крестьянка.

Дьявол.

Священник.

Массовка солдат, прислуга в замке.

Выбирая богов, мы выбираем свою судьбу.

Публий Вергилий Марон.

Акт 1.

Сцена 1.

Крестоносцы сидят у костра в своём лагере.

Первый

Уж восемь лет идём с мечом мы по Святой Земле

Конца не видной сей бессмысленной войне.

Скорее бы вернуться уж домой к семье.

Напиться так, чтоб оказаться в забытье.

Второй

Согласен… столько ведь друзей в бою мы потеряли…

Душу человека на оскал звериный променяли!

Нам должно чернозём свой поперёк и вдоль перепахать,

А не на чужбине гадкой мечом и палицей махать…

Третий

Своя земля она всегда милее злых пустынь.

И не оставит без защиты Бог своих святынь,

Коль надобны они ему, как Папа говорит!

Второй

Из всех, кто есть, они нужны лишь Папе!

Чтоб в золоте, в шелках ходил…

Первый

И господам, что в бой ведут нас каждый день…

Третий

В особенности им!

Второй

А видели ли вы, как господин наш в бой идёт?

Глаза огнём пылают, солдата вовсе не щадит…

Что не сделаешь, как хочет, то неистово орёт,

А за большую оплошность: раз и сразу же казнит!

Всегда я спрашивал себя: что так люто движет им?

Ведь каждый, кто сюда пришёл – тот есть славный пилигрим.

А он совсем уж на святого не походит…

Наверно, его душу демон по ночам тревожит…

Первый

(смеётся)

Хорошо, что ушек любопытных рядом нет!

Не то бы с Богом мы болтали тет-а-тет…

Слышат сзади шаги. Хватаются за оружие. Сзади появляется рыцарь, их господин – сэр Роджер. Тот видит, что воины схватились за оружие.

Сир Роджер

Спокойней, мои храбрые солдаты. Это я – ваш господин.

Можете расслабиться, ведь сарацин здесь и в помине нет!

Первый

А вдруг…

Сир Роджер

Девяносто тысяч мусульман под флагом местного халифа двинулись навстречу королю.

Через неделю будут в Иерусалиме. Там мы с ними встретимся в бою.

Второй

Нас меньше раза в два…

Сир Роджер

А разве нас, святых солдат Христа,

Когда-нибудь пугала численность врага?

Первый

Нет, и поэтому всегда мы побеждали!

Сир Роджер

(указал на первого пальцем)

Верно! Нас не напугать огромную ордой!

И скоро мы покончим с этой гадкою войной.

Третий

Скорее бы… Соскучился я по жене…

Приеду – утолю свою печаль в вине!

И буду помнить павших всех на поле брани,

Например, того, кто спас меня, когда я был на грани

Тогда под натиском врага не выстояла наша оборона…

Сарацин тех было может быть полмиллиона!

Один из них, силач, меня на землю повалил.

Саблю поднял над главою, я отчаянно завопил!

Храбрый копьеносец Фред ко мне на помощь прибежал,

Того огромного араба он, мне казалось, растерзал…

Но тут же Фреда вдруг сразила сарацинская стрела.

Пронзила горло, он упал. Ручьём кровь потекла.

Молитвы были бесполезны, он скончался до утра.

Под вопли, крики, лязг мечей в последние дни ноября.

Одно всего просил я Бога, молил бессонными ночами,

Чтоб рая заслужил тот парень, чтоб был обласкан небесами.

Первый

Если сам живым вернёшься из этого кипящего котла…

Сир Роджер

(первому)

Ты прав, мой друг. Поэтому отбросьте лишние все думы!

Пусть каждый помнит: он ещё не умер!

Отсыпайтесь, наедайтесь, напивайтесь, отдыхайте…

Скоро всё решится, и я уверен в наших силах, знайте!

И вскоре мы отправимся домой к родным и близким.

Всё, что было здесь, чрез годы будет лишь кошмаром склизким!

Первый

Мы верим в силу Господа, милорд!

На вас мы уповаем тоже.

Верим, это заключительный аккорд

Мелодии войны, восславься Боже!

Роджер уходит. Воины поворачиваются к костру, второй и третий облегчённо вздыхают.

Первый

Да… Нам б языки отрезать за такое!

Спорю я на всё, что есть, он слышал наши разговоры!

Второй

(удивлённо)

Почему ж тогда нам ничего не сделал?!

Первый

За восемь лет войны мы много воинов потеряли!

Дубина только станет головы рубить в такой момент.

Третий

(бьёт подзатыльник второму)

Такая же дубина, как и ты!

Убивать вражину будет, кто, если не мы?!

Второй

Главное, что пронесло….

Первый

И это самая умнейшая мыслишка

Что я слышал за все эти восемь лет!

(все смеются)

Сцена 2:

Рыцарь Роджер бродит недалеко от лагеря в одиночестве.

Сир Роджер

Ах! Сплетники и дураки… Но что возьмёшь с них после страшных восьми лет войны?

Уж столько времени мы бродим по пустыне, отражая настиск «полчищ сатаны»…

Могу понять я тех простых ребят, что умываясь кровью, в бой идут отчаянно и смело.

Уже не видят в сей войне они такого смысла, поэтому и сердце их совсем уж охладело.

А как же начиналось всё? Так романтично… Сарацины притесняют праведных по вере братьев.

Папа римский возмущённо так кричал об этом: и с каждым словом оставалось только соглашаться

Святыни наши разрушают, Христа не чтят и библию сжигают. О! Как же сильно мы так ошибались!

Пришли в чужие земли, насаждали им свои порядки. За восемь лет безумия и сами мы сломались.

И только глупый не захочет вдруг задать вопрос, на который нет ответа ни у одного аббата…

Раз Господь такой всесильный, разве он позволит мерзким сарацинам рушить все наши святыни?

Кто бы что ни говорил, вопрос уж очень сложный. Перспектива всей кампании очень жутковата…

И чтоб простолюдин не понял смысла фразы, dues volt отныне говорим мы только по-латыни.

Ведь разве хочет Бог наш милосердный, чтоб мы рубили головы арабским старикам и детям?!

Война жестока – это факт. Но грустно мне, когда я вижу тут и там людей сбежавших по мечетям.

Такое же и с нами было, пока король Карл Мартелл не разгромил бесчинствующие орды мавров,

За Роланда он отомстил.

Арабов также не пустил,

был удостоен всех известных лавров.

(лёг на землю)

О! Как бы я хотел в историю войти таким же гениальным полководцем!

(закрыл глаза)

Да! Пошёл я в бой под знаменем Христа во имя подвигов и славы!

Но почему я здесь, ведь дома каждый день воюют феодалы…

Вот там бы и доказывал всем праведным христианам свой полководческий талант

И может быть, моими похожденьями бы расписали целый фолиант.

Но разве там, воюя брат на брата, ты удостоишься хоть строчки хроник?

Отражая натиск сюзеренов, и сражаясь в обороне?

Великая победа мне нужна, чтоб помнили в веках потомки.

Чтоб памятники ставили, воспоминанья были громки.

Зачем всё это мне? Не уж то утолить желанье стать великим?

Не сгинуть в жернове истории всего лишь рыцарем безликим…

Нет! Не за этим я пришёл сражаться на святую землю…

Расклад такой для человека чести неприемлем!

Не один я был в семье, а жил со старшим братом.

Он в юном возрасте больной скончался от проказы.

Старшего отец любил сильней, и с болью в сердце сжатом

Пообещал отдать мне замок родовой, но требовал исполнить все его наказы.

Я должен был именье заслужить усердием и кровью с потом.

И с наступленьем моего взросленья годом,

Отправился я воевать во имя короля и веры.

Потому что только пред героем откроет отче свои двери…

И скажет: «Да, сын, верю, заслужил!

Подвигом и кровью ты за именье заплатил!»

Не нужно мне ведь больше ничего на свете,

Лишь доказать отцу, что я не есть пустое место…

А мой отец же был великим полководцем!

Сражался с сарацинами и чтил он воина кодекс.

И заслужил он подвигом своим наш замок.

Не зря на гербе нашем нашито праведное пламя!

Чистилища огонь и раскалённый меч,

Которым мой отец снёс много голов с плеч.

Всем грешникам, что презирали Бога!

Врагов, толпой стоявших прям у нашего порога.

Я тоже должен быть таким же, должен заслужить

Чтоб с гордостью под знаменем моей семьи ходить!

Я буду верен, буду храбр, буду головы рубить

Всем тем врагам, что вздумают мне путь мой перекрыть!

Моя мамаша была против, меня любила сильно.

Но спор с отцом был бесполезен. Никакого смысла…

Ревела она горько, слёз пролилось много.

Но смирилась вскоре с участью, что надо мной нависла.

И распрощался я с женой – моей любимой Альенорой.

Она все эти годы воин – она была моей душевною опорой.

И сестра моя Кристина души добрейшей человек

Её улыбку, запах, голос не забуду я вовек.

Хотя чего я вру себе? Морочу голову, однако…

Не получить ни весточки за восемь лет такая просто тягость!

Ну, хоть письмо, хоть пару слов… Молчанье там, за морем.

Существую здесь один в обнимку с своим горем…

Пять первых лет я каждый месяц отправлял письмо домой,

И теплилась в душе надежда, пока я был здесь молодой.

Ну а потом с годами битв я стал жестокий и седой,

Лишь куртизанки Акры древней дали мне души покой…

Я так уверен, что жена мне изменяет,

Коли вернусь домой, меня она вовеки потеряет!

Да и желанья теперь нет домой мне возвращаться.

Хочу лишь только славы воина, чтоб при дворе мне красоваться.

Сразившего в бою всех сарацинских воинов рыцаря-героя.

Утолить печаль в вине, забыть про слово горе.

Да! Я б душу продал за великую победу…

Достойную – лишь короля Мартелла.

Устрою на весь мир величественный пир

В победы честь, что изумила весь христианский мир!

Слышит шелест кустов, вскакивает. Видит впереди тень. Достаёт меч из ножен и громким голосом говорит.

Сир Роджер

Кто там в тени стоит? Ты лик свой покажи!

Подними ты руки вверх и имя вслух своё скажи!

Тень разворачивается, скидывает капюшон. Сир Роджер видит перед собой седого старика приятной внешности.

Сир Роджер

(опускает меч в ножны)

Чего гуляешь старче в столь сей поздний час?

Старик

Смотрю на звёзды и считаю все их прям сейчас.

Сир Роджер

(иронично)

На небе звёзд несметное число, их невозможно посчитать!

Старик

Ошибаешься, мой друг. Я знаю их число.