Обреченный на скитания. Книга 2. Графство пограничья

А ремонтировать было что. Нашёл вверху, над собой, струящийся живительный поток, подцепился к нему и начал прогонять энергию через проблемные участки тела. Прошёлся по костям и мягким тканям. Поправил центральные энергетические каналы.

Эх! Встать бы да ЦиГун покрутить, но, думаю, не стоит шокировать своих спасителей. Если они ведуньи, сразу почувствуют искривление естественных потоков, а оно мне нужно, объясняться с ними?

Услышал, что стихло сопение Милёны, а кто ещё может сопеть в соседней комнате?

Послышались лёгкие, осторожные шаги. Я замер. Нежные пальчики поправили мне прядь волос на лбу:

– Какой же ты лохматый, сокол мой ясный! – ласково прошептала девушка. – Нужно будет вымыть тебя, постричь, напоить отваром. Вот придёт бабушка, и все сделаем.

Я попытался потихоньку приоткрыть глаза, но Милёну не так-то просто обмануть:

– Алекс, – прошептала девушка, – ты меня слышишь? Алекс, это я – Милёна.

– И даже вижу и чувствую! – прошептал я.

– Алекс! О, Мать Природа, ты очнулся! – из глаз девушки покатились слезы, – что же ты нас так пугаешь?

– Не плачь, всё уже позади, – с трудом проговорил я, и легонько сжал ладонь девушки. – Ты хотела покормить меня? Я не против. Только давай, не отваром, а мясом?

– Мясо тебе пока нельзя, – улыбаясь сквозь слезы, проговорила девушка. – Сейчас принесу бульон.

– Милёнушка, мне можно мясо, правда, можно. Ну, хоть маленький кусочек! – взмолился я. Голос, ещё плохо слушаясь меня, прозвучал негромко и чуть хрипло. Эка же меня зацепило! Милёна вздёрнула брови и строго выговорила:

– Не спорь. Ты десять дней пил одни отвары.

– Сколько? – я аж привстал и закашлялся, – десять дней? Ты серьёзно?

– Да какие уж тут шутки! – возмутилась девушка. – Лёг спать и все! Как неживой лежал. Мы сначала испугались, но бабушка сказала, что ты ушёл в сон, исцеляться.

– Я иногда сам себя пугаюсь, – проговорил я, откидываясь на подушку, – неси еду.

Пока девушка ходила, я надел на себя штаны и безрукавку. Что за привычка раздевать наголо сонного мужчину? Простое и привычное действие далось мне с трудом. Я не чувствовал тело своим. Как будто моё, и в то же время, как со стороны всё.

Милёна принесла тарелку с тёплой пищей. Когда я начал есть, понял, насколько я голоден.

– Девушка, вы рискуете остаться без посуды, – проговорил я, вылизывая тарелку, – этого даже котёнку мало будет, а тут молодой красивый мужчина! Ну, принеси ещё, а?

– Нет! – категорично ответила Милёна, – посмотрим, как это у тебя усвоится. Не усложняй мне и себе жизнь!

– Как скажите, о, великая спасительница, – патетически поговорил я, протягивая тарелку, – буду питаться вашим присутствием!

– А вот этого не надо! – Милёна вмиг стала серьёзной, – давай, я лучше тебя к источнику свожу, там и напитаешься.

– Не хотел тебя обидеть, радость моя, – примирительно сказал я. Лицо девушки вспыхнуло нежным румянцем.– Правда, есть сильно хочется. Пока не начал есть, не чувствовал, а сейчас, кажется, слона съем!

– Что такое слон?

– Это огро-о-мный такой зверь… У меня на Родине такое выражение есть, шутка такая!

– Понятно, но все равно не проси. Не дам! – девушка строго сдвинула брови.

– Ты знаешь, тебя просто невозможно не слушаться. А у меня есть хорошие новости!

– Правда?! – куда делась строгая сиделка, глаза цвета весеннего неба, вспыхнули любопытством.

– Правда! Я все вспомнил! Вот! И я совершенно здоров!

Милёна недоверчиво посмотрела на меня.

–Ты меня обманываешь?!

– Я хочу выйти на улицу, подышать.

– Вот бабушка придёт, тогда и пойдёшь! – ответила Милёна и вышла в другую комнату.

Я сел на кровать. Нужно уходить, но я не знаю, насколько мой организм окреп. Энергетически все, вроде, в порядке, но глаза говорили, что на таких мышцах далеко не уйти. Ну почему я не отдал портал Зуле или Идару? Раз! И уже был бы там. Пожадничал, придурок! Теперь придётся переться фиг знает куда. И где теперь искать своих спутников? Хорошо, если догадаются в Озерске меня ждать, а если нет?

Через некоторое время, дверь скрипнула и вошла Жизнемира.

– Алекс очнулся! – радостно выпорхнула и доложилась Милёна.

– Все очень рады! – язвительно буркнула женщина. Не спеша, поставила корзину с собранными травами, – не прошло и месяца.

– Бабушка, ну зачем ты так… – шёпотом проговорила Милёна.

Пожалуй, я им докладывать о своих сверхспособностях пока не буду.

– Потому что не вижу причин для радости, – так же шёпотом ответила Жизнемира, – ты на себя посмотри! Я ж тебя чую, да и глаза ещё мои видят. Ты же девушка! Гордость нужно иметь!

– Бабушка, перестань, – ещё тише зашептала Милёна, – где была твоя гордость, когда ты за Ротомиром ушла?

– Много ты понимаешь! – поджав губы, огрызнулась женщина.

Дверь в мою комнату открылась, и ведунья удивлённо уставилась на меня.

– Что-то не так? – спросил я.

– Всё не так. Ты чего вскочил? Уходила, ты трупом лежал, а сейчас сидишь, как ни в чем не бывало…

– Мне уже гораздо лучше. Но, если честно, лучше б сдох, – грустно проговорил я и добавил, – жрать хочу, а Милёна не даёт. Говорит, что без тебя не даст ни кусочка. Вот сижу, думаю, кого из вас съесть первой.

Девушка озорно хихикнула, но ведунье удалось спрятать улыбку.

– Алекс, не морочь мне голову, достаточно того, что Милёне заморочил, – с досадой проговорила Жизнемира, – давай, раздевайся, раны буду смотреть. Оделся он, понимаете ли…

– И когда это я успел ей голову заморочить? – рассуждал я вслух, раздеваясь, – я ж без сознания лежал.

– Не знаю, – отмахнулась женщина, помогая мне снимать повязку.

Осмотрев грудную клетку и ногу, она задумчиво посмотрела перед собой.

– Что-то не так? – спросил я. – Или ты на меня ещё сердишься?

– Да не сержусь я. Странно, вчера раны ещё сочились, а сейчас выглядят, как будто им уже месяц. Странно! – ещё раз проговорила Жизнемира и опять внимательно посмотрела на мою ногу.

Действительно, на ноге остался тонкий шрам. Я знал, что ещё несколько часов – и следа вообще не останется. Но говорить об этом посчитал преждевременным.

– Я же говорю, я здоров, а вы меня кормить не хотите, – продолжал я, надеясь отвлечь ведунью.

– Это действительно странно,– сказала она, не обращая на меня внимания.

– Вас не поймёшь. Не заживает – плохо, заживает – странно. Никакой логики. Будьте, по крайней мере, последовательны!

– Давай голову разбинтую, – Жизнемира стала снимать повязку.

– А с головою-то что было? – спросил я, – меня, вроде, по голове не били.

– Не знаю. За ухом кожа язвой воспалилась, потом заражение пошло. Если бы не вскрыла, худо тебе пришлось бы. Думаю, яд там был. Ты так и не сказал, с кем ты сцепился.

Меня обдал холодный ужас понимания. ЧИП! Господи, там же ЧИП! Я быстро посмотрел внутренним взглядом в то место. Девственная чистота. Тут же был клубок энергетических нитей! Я резко отстранился от Жизнемиры и проговорил мёртвым голосом.

– Всё! Вот теперь я действительно никто и никак! Довыпендривался!

– Что случилось? – забеспокоилась женщина, а наблюдавшая за нами Милёна побледнела.

– Я умер. Всё. Меня нет, – простонал я, садясь на кровать, обхватив голову руками, и моё отчаяние отразилось ужасом в глазах девушки.

– Поясни! – строго сказала ведунья.

Ну, как это сделать? Рассказать всё-всё? Тогда мне может не поздоровиться. Старая друидка владеет недюжинной силой и пользуется ею получше меня. Как она среагирует на то, что иномирянина спасала? Это большой вопрос. Она и так относится ко мне с явным недоверием, а тут такая история.

– Там клеймо было, татуировка. Родовое. Без него я ничего не смогу и …

– Фу ты! Напугал, – выдохнула женщина, – сила, данная тебе Матерью-Природой, от тебя ж никуда не делась.

– Я не знаю, как тебе рассказать. Но, поверь, я теперь, как младенец,– я посмотрел в глаза женщине.

– Из младенцев вырастают взрослые мужи, дай срок, и все образуется, – не согласилась Жизнемира.

– Нет у меня этого самого срока. После того, как я вышел из портала, вся моя жизнь превратилась в погони, драки, убийства… Бл@@ские монстры! – выругался я. – Ну почему они меня не прибили?! Почему из-за меня умирают другие? Ведь ничего не делаю такого, просто живу! – я обхватил голову ладонями. На душе было холодно, и появилось мерзкое ощущение надвигающихся неприятностей. Злость понемногу проходила, уступая место опустошённости.

– Дай-ка, гляну, – женщина посмотрела на злополучный шрам, – не паникуй! По крайней мере, самозаживление у тебя никуда не делось.

– Ага, не сразу сдохну, помучаюсь ещё, – грустно усмехнулся я.

– Поживёшь тут. Милёна тебе поможет восстановить твою силу. Время всё лечит!

– Послушай меня, – шёпотом проговорил я, – ты отлично знаешь, что мне нужно убраться отсюда поскорей. А ты – «тут поживёшь…» Ты ещё не поняла? Чем быстрей уберусь, тем лучше будет всем! Тебе, твоей внучке, вообще всем!

– От себя не убежишь! – так же тихо ответила Жизнемира. – Не думай, что весь мир крутится вокруг тебя. А что касается Милёны, да, её сердечко потянулось к тебе, не зная тебя совершенно. А вот побудешь тут, она посмотрит на тебя и поймёт, что все это её девичьи придумки. Поостынет. Тогда и иди куда захочешь. Влюблённость проходит быстро.

– Сколько тебе лет? Сорок? Пятьдесят? Ты что совсем ничего не понимаешь? Да? Причём здесь это? – зашипел я на женщину. – Влюблённость, не влюблённость! Меня ждут друзья, у меня есть обязательства, я шагу ступить не могу, чтобы с кем-нибудь не подраться. Ты думаешь, я сам хочу такой жизни? Да я пока не попал в ваш долбанный лес, был сугубо мирным человеком! А сейчас те, кто рядом со мной – гибнут! Понимаешь? Я остаюсь жить, а они умирают! Из-за меня умирают!

– Ты мне льстишь, юноша, мне уже далеко за сто, и повидала я в этой жизни много всякого!

– Тем… более…, – я с трудом справился с удивлением. – А выглядишь на сорок. Ну, а что касается Милёны… Тебе ли не знать, что делает любовь с человеком? Хоть настоящая, хоть придуманная. Я не хочу подвергать её опасности. Понимаешь? Лучше сам пять раз сдохну за каждую слезинку из её глаз! Уже слишком много смертей было из-за меня…

– А может, меня спросим? – раздалось за нашими спинами. Картина – «К нам едет ревизор»! Видимо, мы слишком увлеклись разговором и забыли о присутствии девушки. Я обернулся на голос и внимательно посмотрел ей в глаза. От её взгляда захотелось стать маленькой мышкой. Как говорится, гвозди можно забивать таким взглядом. Только многочисленные тренировки по гляделкам в той, прошлой, жизни позволили мне не отвести глаза.

– Милён, послушай меня. Мужчине свойственно ограждать близких ему людей от всяких неприятностей. Я хочу, чтобы ты была счастлива и самое главное – жива. А со мной рядом это очень и очень проблематично!

– А ты у меня спросил? – горячо повторила девушка. – Почему ты решаешь за меня?

– Потому, что ты не знаешь, как я живу. Ты не знаешь, кто я. Не знаешь, какой я. Не зная ничего обо мне, ты многое додумала сама и сделала неверные выводы. Я за тебя ничего не решаю, просто ограждаю от неверных выводов. Пойми ты! Я – скиталец. Сегодня тут, завтра не знаю где. Ты об этом мечтала? Быть одной, но не дома, а хрен знает где! Ты ведь ничего не знаешь!

– Он дело говорит! – согласно кивнула Жизнемира.

– Так расскажи! – Милёна подошла ко мне очень близко. Запах! Я впервые почувствовал её запах! Свежесть утреннего воздуха и раздолье полей, запах скошенных лугов и неуловимое дыхание морских просторов.

– Я не могу тебе всего рассказать. Это не моя тайна.

– Ну, тогда расскажи то, что можешь. Я пойму!

От Милёны шла волна спокойствия и нежности. Новая для меня способность – улавливать настроение других. Между тем, Милёна мягко проворковала:

– Зачем убегать от себя? Я же всё вижу, и ничего я не придумала. Ты добрый, сильный и любишь жизнь. И за тебя просил Лес. Как ты не поймёшь? Только это одно многое значит. Я – видящая и слышу, как Лес тянется к тебе и просит защиты. У тебя просит защиты. Ты что, не чувствуешь? Или это и есть твоя тайна?

– Милёна, ты о чем? – встрепенулась Жизнемира, – про какую защиту ты плетёшь?

– Бабушка, ты слишком переживаешь за меня, потому не слышишь то, что лежит на поверхности. Пойди к Лесу, послушай, о чем шумят его деревья, – пояснила Милёна.

– Мы не можем быть вместе, пойми. Ты заботилась обо мне и эта вынужденная близость ко мне… ты восприняла это, как чувство… Это не так!

– Не решай за меня! – твердо ответила девушка. Ну, если пошёл такой откровенный разговор, нужно расставить все точки над «i».

– Ты хорошая девушка, но ты очень молода для меня, – выдвинул я довод, – Понимаешь? Я раза в два старше тебя. Зачем тебе я? Ты божественно хороша, ты найдёшь себе достойную пару!

– И вовсе, я не так хороша. Это ты ещё не видел наших девушек…, – кокетливо отмахнулась Милёна, заливаясь румянцем, и вычленив из моей речи только то, что ей нужно, – и не такая я и маленькая. Мне уж двадцать первое лето миновало. И вообще, когда дед Зимогор в сто пятьдесят лет взял четвёртой женой двадцатилетнюю Святославу, это как?

– Так ты что, за меня замуж собралась? – прямо спросил я.

– А ты что, против? – искренне удивилась Милёна.

– М-м… – я даже не нашёлся, что сразу сказать. Напористая девочка! – Ну, во-первых, в том мире, откуда я родом, это мужчина решает, кого и когда он будет брать в жены. Во-вторых, у меня уже есть женщина и о замужестве не может быть и речи!

Милёна ненадолго задумалась.

– Ты прав, но не во всем. Да, ты вправе отказать мне, но это признание своей слабости! А ты сильный, так что я не боюсь, что ты откажешь. А вот то, что у тебя есть старшая жена… Если она будет против, я, пожалуй, не пойду за тебя. Ты будешь в отлучке, мужчины всегда куда-то уходят по своим делам, а нам жить с ней под одной крышей. Нет, если она будет против, я не пойду за тебя!

– Она обязательно будет против, так что, – начал было я, ухватившись за предрассудки, которые у них тут царят.

– Не решай за неё! – прервала меня Милёна.

Мне это начало надоедать. Без меня меня женят!

– Знаешь что, девочка. Тебя не учили, что перебивать старших некрасиво? И вообще, я сам решаю, кто со мной, а кто нет! Я, конечно, благодарен за то, что вы для меня сделали, но не настолько, чтобы мной понукали! Если тебя это не устраивает, я сегодня уйду, и мы больше никогда не встретимся. Я понятно объяснил?

Говоря это, я смотрел Милёне в глаза. И по ходу моих слов в её глазах стали собираться слезы. Вот, только этого не надо. Не переношу женских слез, но и понукать мной нельзя, даже с их помощью. Проверено!

– Извини. Я все поняла и согласна, – просто ответила Милёна. Вот же, блин! Она, оказывается, не так проста, как хочет казаться. – Я прошу, давай спросим согласия у твоей женщины. Как её зовут?

– Зула её зовут, – отмахнулся я.

– Жизнемира, ты то, что молчишь? – повернулся я к ведунье.

– А что я должна сказать? Милые бранятся – только тешатся!

– Да ну вас! – с досадой махнул я рукой и добавил последний довод, – я не готов быть с тобой! Понимаешь? Дело во мне. Я не готов!

Милёна приблизилась, взяла меня за руку и сказала:

– Алекс, я буду ждать. Только не гони меня, прошу! – тому, как она это сказала, позавидовал бы Станиславский.

– Нет, Милёна, – вздохнул я, – мой ответ, нет. Прости.

Девушка посмотрела долгим взглядом мне в глаза, потом, не выдержав, повернулась и вышла из дома. Наступила тягостная тишина.

В дом кто-то вошёл. Это были Боромир и ещё один мужчина, седой и бородатый.

– Смотрю, ты уже встал? – удивлённо сказал Боромир.

– Да, мне уже лучше, – я представился пожилому мужчине, – Алекс.

– Быслав, – ответил мужчина твёрдым голосом, – раз ты уже ходишь, может, поговорим?

– Конечно.

Жизнемира внесла кувшин с квасом и блюдо с выпечкой. Боромир кивнул на стол, стоявший почти в центре комнаты. Быслав сел напротив. Дверь распахнулась и вошла Милёна. Обвела всех взглядом и, гордо пройдя, села рядом со мной. Кто бы сомневался! Видимо, первый раунд за мной. Но он явно не последний! Боромир улыбнулся в усы.

– Расскажи-ка, кто ты и откуда? – обратилась ко мне Жизнемира.

– Зовут меня Александр. Я из России. В вашем лесу недавно.

– Не слышал про такую страну, – вставил Боромир.

– Она далеко, очень далеко. Как-то раз, я с ребятами пошёл в горы, и мы нашли пещеру, а это оказался портал, который взял, да и сработал. Вот так я и попал к вам. Больше ничего сказать не могу. Не знаю ни названий городов, ни кто у вас тут живёт. Ничегошеньки не знаю, потому и вляпываюсь во всякие дурацкие истории. Когда выбрался из портала, шёл через лес и нарвался на эльфов. Убежал. Потом встретился с девочкой Лизой и её наставником Саймоном. С ними ещё была их телохранитель Зула. Собирался дойти с ними до Восточной долины. Чтобы срезать путь, пошли через Проклятый лес…

– Первозданный! – на автомате поправил Боромир, я кивнул:

– А там нарвались на монстров с четырьмя лапами. Они подобрались незаметно, не пойму, как такие огромные твари смогли подойти так незаметно. Мой арвенд увёл всех, пока я отвлекал монстров.

– Надо же! – крякнул Боромир. – И откуда арвенд-то у тебя?

– В лесу нашёл, – продолжил я, – когда от эльфов убегал, нарвался на кошку с котёнком. Помог ей отбиться от крысовидных собак. Ну, через неё и вышел на других котов. Мы подружились. Коты пошли со мной… Погибли коты. От монстров защищали меня, бестолкового.

Я замолчал, вспоминая Второго. Все, молча, ждали продолжения.

– Первый точно ушёл. Это имя у него такое. Первый. И увёл остальных уцелевших, – я замолчал, потом посмотрел на всех. – Ещё с нами были Идар и Варун. Это – пластуны. Я с ними столкнулся в одном из городков. Мы немного повздорили, но потом помирились, и они пошли с нами. Эти монстры ментально по голове лупили, не хуже тарана. Зулу пластуны унесли и Лизу, это помню. А потом… Потом я не знаю. Рекс превратился в огромную кошку и бился с этими…

– Харглами, – подсказал Быслав, – судя по описанию, боевые харглы эльфов!

– Может быть, может быть, – задумчиво проговорил я. Опять эльфы, может, они специально за мной послали этих монстров? Очень может быть.

– Пусть будут Харглы, – продолжал я, – Вот Рекс меня и спас. Меня, конечно, тоже потрепали, но что мои зубочистки против этих монстров? Единственно, что глаз сумел одному выбить. А потом Рекс стал опять собакой, весь израненный. Он умирал, а вокруг было все серо и пусто. Как будто вся сила ушла из мира. Я не мог ему помочь. Вот и нёс его из этого Проклятого, извините, Первозданного леса. А потом потерял сознание. Вот и всё. Как оказалось, всё зря, нет Рекса…

– И где Харглов встретил? – спросил Боромир.

– Не знаю. Мы шли в долину на востоке. Там в горах долина. Срезали через лес. Где-то в районе города Озерска, вот там и встретили.

– Далековато ты забрался, – сказал воин, – от нас до Восточной долины две недели хода, если по прямой. Долина Смерти, так её люди называют.

– Да, верно, – кивнул я, потом до меня дошли его слова. – Сколько? Не может быть! Я же всего пару раз отключался, пока бежал. Я что, не в ту сторону бежал?

– Получается, что не в ту. Ты сейчас на другой стороне Светлого леса. Считай, через весь лес прошёл. И как эльфийские посты миновал, непонятно.

– Так почему же в этом лесу нет энергии? – удивился я, – какой же он Светлый?!

– Ты просто её не видел! – огорошила меня Жизнемира, – Харглы бьют ментально, это верно. Теперь понятно, кто тебе ауру в клочья разорвал. И раны поэтому не затягивались. А энергии тут больше, чем в любом другом месте, это же Светлый лес! У тебя просто нарушения в восприятии произошли.

– Может быть, – согласился я.

– А Рекс у тебя откуда? – спросила Милёна. Казалось, она уже забыла нашу размолвку и разговаривала, как будто ничего не было.

– Рекса мне дал Хомп. Он сказал, что пройдёт время, и Рекс себя ещё проявит.

– Вот и проявил, – просто сказала Жизнемира. – Он отдал тебе свою силу. Когда ты его принёс, в нем не было… как бы сказать… Ещё немного – и он рассыпался бы в прах. Он отдал тебе всю свою суть. Непростая была собачка.

– Непростая, – я с горечью кивнул. – А я его угробил!

– Благодаря ему, ты жив, – пояснила Жизнемира.

– Откуда эти Харглы взялись? – с горечью спросил я. – Я столько времени по лесу ходил, ничего крупнее кролика не встретил, а тут сразу такие монстры! Кто их создал, кто породил такое?

– Этого никто не знает! – начала рассказ Жизнемира, – Может, эксперимент Имперских магов, может, магов Светлого леса. Одно известно, что без артефактов Древних тут не обошлось. Они появились в конце последней войны. Это было одной из причин окончания бессмысленной бойни между расами. Люди и эльфы как-то управляли Харглами. А потом… Я не знаю, по слухам, собрались все архимаги, участники войны, и уничтожили и Харглов, и артефакт, породивший их. Непонятно, откуда они взялись сейчас. Прошло более ста лет!

– Будем надеяться, что эти были последними, – проговорил я, – это машины убийства, неуязвимые и быстрые!

– Но ты же справился? – влезла Милёна. – Не такие уж они и неуязвимые!

– Не я, Милёна. Не я. Рекс. И он не обычной собакой был, – задумчиво проговорил я. В груди защемило, – очень необычной…

– Кем ты был до того, как попал сюда? – перевёл Боромир разговор на другую тему, – одежда у тебя замагичена на крепость, далеко не каждый может себе это позволить. Да и гербы на всем стоят. Ты принц?

Я усмехнулся:

– Нет, ну что ты… Какой из меня принц? Одежда по случаю досталась. Нашёл её на Пустоши. Просто повезло. Детство и юность я помню отлично. Родители были простые люди, я их очень любил. Когда их не стало, то все пошло наперекосяк, – невесело закончил я.

– Как же так получилось, что тебя воспитывали люди? – спросила Жизнемира.

– В каком смысле? – удивился я, – а кто меня должен был воспитывать? Звери? Я жил среди людей, а не в лесу. Я не Маугли. Я простой российский программист!

– Алекс, я ничего не имею против твоих родителей. И не знаю, что такое Маугли и про -гра-мисист. Мне непонятно, почему друиды ушли к людям, и, как я поняла, долго там жили. Давно родителей не стало?

– Я не друид, я – человек. И родители мои были людьми. Вы все не так понимаете, – проговорил я, – а умерли они не так давно, три года назад.

– Алекс, никогда, слышишь, НИКОГДА Лес не будет просить за простого человека. Да и за друида не за каждого попросит! – строго проговорила Жизнемира, – а за тебя просил. Понимаешь? Такого не было лет пятьсот! Прими это, как данность. Лес надеется на тебя!

Я вздохнул. Ну вот, за что мне эти приключения? То на Пустошь сходи, то какой-то Лес просит. По-моему, тут все больные на голову, а я – в новом центре для шизофреников! Новый способ лечения… но, между тем, сказал:

– Я считаю, что если я ничего не помню из того, что должен знать друид, то я и не друид вовсе. Какой смысл убеждать меня в обратном? Я понимаю, что вы со мной носитесь, только потому, что Лес просил за меня. Спасибо вам за это. Если позволите, я завтра с утра уйду, потому как не знаю, что такое Лес, и о чем он просит, и как я могу помочь. Я не знаю!

– Мы уйдём! – тут же вставила Милёна.

– Не начинай! Я уйду. Никаких «мы» не будет.

– Не нужно торопиться, – проговорил Быслав, – ты ещё слаб, поживи. Вот тебя наши женщины немного откормят, тогда и пойдёшь. И ещё, как сможешь, нужно сходить в Серебряную рощу, на капище. Лес все время просит. Ты прав, ему от тебя что-то нужно. Но, ни я, ни кто-то другой этого не знаем.

– Так я и сейчас могу, – тут же отозвался я, – уже належался.

– Ты уверен? – с сомнением уточнил Боромир.

– Конечно! – кивнул я, – только, вначале, можно на могилку Рекса? Вы же его похоронили?

– Хорошо, – мужчины поднялись, Быслав опять внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал, – собирайся и пойдём.

Мужчины встали и вышли из дома.

– Это далеко? – спросил я у Милёны.

– Не очень, пару часов неспешного шага, – отозвалась девушка, – ты уверен, что дойдёшь? Ты же только что трупом лежал?

– Дойдёт! – уверенно ответила Жизнемира, – самолечение у него, как у лесного кота.

– Надо собираться, – я встал и направился в другую комнату, бросив Милёне, – ты с нами?

– Ещё спрашивает! – весёлым колокольчиком отозвалась Милёна. Похоже, развитие событий её устраивало.

Войдя в комнату, я собрался по-походному. Надел перевязь, правда, только с одним мечом, второй, насколько я помню, остался у Харгла в глазнице. Забросил за спину свой рюкзак. Проверил, что ничего не забыл и вышел из комнаты.

– Ты куда? – встревожено спросила Милёна.

– Здрасте! – удивился я, – в рощу вашу серебряную. Ты что, не слышала?

– А зачем все с собой берёшь?

– Привычка, мало ли что! – ответил я. – А ты что, в этом платьице пойдёшь?

– Нет, – быстро ответила девушка и скрылась в своей комнате, крикнув оттуда, – я вас догоню.

Во дворе ждали мужчины и о чем-то переговаривались. Увидев меня, Боромир спросил:

– Ты чего так вырядился? Ты ж хотел с нами в рощу сходить.

– Да что вы удивляетесь? Я и собрался туда, – ответил я.

– А-а-а! – протянул Боромир, – тут хода – час, а ты с оружием и по-походному.

– Ну, я не знаю, час или два. Собрался, как смог. Лучше переспать, чем недоесть! – воины улыбнулись этой нехитрой шутке.

Сзади скрипнула дверь, на порог вышли Жизнемира и Милёна. Последняя была в походной одежде с подобием рюкзачка за плечами. На ней был надет комбинезон из бледно-зеленой ткани, на ногах – кожаные сапожки. На голове повязка, волосы собраны в тугой хвост. Ещё одна амазонка на мою голову! Жизнемира, в обычном платье с лукошком на руке, по-доброму улыбалась, глядя на Милёну.

– Пошли, твою собачку за деревней прикопали. Это по пути, – сказал Быслав и бодро зашагал по еле заметной тропинке. Мы выстроились гуськом. Впереди шли Быслав и Боромир, потом я, сзади Милёна, и замыкала шествие Жизнемира. Как вышли из деревни, я не заметил. Не было тут её, как таковой, только деревья и тропинки между ними.

– Вон, под тем деревом, – указал Боромир на небольшой холмик, – Мы тут постоим.

Я подошёл к указанному месту. На душе было скверно. Не сумел я сохранить подарок Древних. Его хотя бы похоронили, а что со Вторым, который, не задумываясь, отдал за меня свою жизнь? Нужно будет найти его, хотя прошло столько времени, что вряд ли от него что-то осталось. Лесному зверью все равно, что жрать – человека, кролика или арвенда. Урок мне на будущее, ответственность за других – это тяжкий груз.

И тут меня осенило! Рекс, подарок Древних, был по силам сопоставим с Харглами. Уж не создали ли их точно так, как я создал Рекса? А это значит, что был ещё один Истинный, или просто способный маг, нашедший артефакт! Но в КУЦ это отрицали. Возможно, это было в другом месте. Нет! Не может быть.

Я посмотрел внутренним зрением на энергию в могиле. Ничего. Ни одной искры. На всякий случай пустил ближайшую тонкую линию силы в центр могилы. Может, деревцо какое красивое вырастет в память о Рексе.

– Алекс, нужно идти, – меня кто-то тронул за плечо, выводя из задумчивости. Я повернулся, это была Жизнемира. – Он сделал то, что должен!

– Да, конечно, – отозвался я. – Ты называла его Карфаном. Что это?

Мы двинулись дальше по тропинке. Женщина неторопливо рассказывала:

– Есть легенда. Много-много лет назад в мир пришёл полубог. Пришёл, чтобы научить всех новым знаниям, научить любить друг друга. У него был пёс, который мог перекидываться и в четырехлапую птицу, и в огромную кошку, и в огромного зига. Он охранял и помогал полубогу…

– И куда они делись? – спросил я, так как женщина замолчала.

– Люди, друиды, орки, гномы, демоны были не готовы принять его знания. Он ушёл. С тех пор, этот мир умирает. Из мира ушла сама любовь. Так говорят легенды.

– А с чего ты взяла, что Рекс был Карфаном?

– А разве это не так? Это же очевидно, – удивлённо ответила Жизнемира.

– Даже так? – пришла очередь удивляться мне.

– Дело в том, что даже изменённые животные Первозданного леса имеют чувство самосохранения, даже если его привязать к хозяину. Все равно любое животное не отдаст всего себя за кого-то, сработает это чувство. Когда тебя принесли, от твоей собаки осталась только оболочка. Ты же не некромант, высасывающий жизнь?

Упс! О моем «вампирчике» лучше помалкивать.

– Тогда, получается, я – полубог? – сделал я логичный вывод. Сзади рассмеялась Милёна.

– Ну, может, для кого-то, ты и за бога сойдёшь! – улыбалась Жизнемира. – Это как посмотреть.

– Бабушка! – сердито раздалось сзади.

Разговор иссяк. Я шёл и рассматривал огромные деревья, окружающие нас. Сколько же лет они тут стоят? Некоторые стволы были метров в двадцать диаметром. Я обернулся и позвал Милёну, та быстренько догнала меня.

– А почему рощу называют Серебряной? – спросил я.

– Там растут мэллорны, а у них серебристые листья. Вот и назвали Серебряной рощей, – пояснила Милёна, потихоньку вкладывая мне в руку что-то. Я посмотрел на неё, она шёпотом добавила, – это орешки Кзу, очень сладкие.

Я улыбнулся, принимая гостинец. Сзади хмыкнула Жизнемира.

– А почему вы ее охраняете? Вы ж ее охраняете?

– Да, – согласилась девушка, – плоды мэллорна обладают омолаживающим и очень сильным лечебным свойством, но только созревшие плоды. Охотников на такой плод очень много, вот Лес и попросил нас оберегать его. Мы не всегда охраняли рощу, только последние пятьдесят лет. Плодов становится все меньше, а желающих – все больше. Приходят толпами, ломают деревья, забирают неспелые плоды… Короче, безобразничают.

– Понятное дело, что приходят, всем хочется продлить молодость, – вставил я. – Не только вам, каждый про это мечтает, достигнув определённого возраста.

– А нам они и не нужны, – огорошила меня Милёна, – есть масса способов омолодить организм, просто плоды мэллорна самый простой и про него все знают.

– А куда вы плоды деваете, когда те созреют? Их же много бывает? Вы их продаёте?

– Меняем на разные товары, – пояснила Милёна, – торг будет через пару месяцев, сюда много купцов приедет. Иногда просто так отдаём, если для себя просит, или для своей женщины.

– Вот так просто отдаёте? Ни за что?

– Да, – легко ответила Милёна, – что их жалеть? На следующий год новые вырастут.

– И кто сюда приходит безобразничать? – продолжал я допрос.

– Это лучше у Боромира спроси, он главный по охране. Все приходят. И эльфы, и люди, и демоны, и гномы. Все …

Помолчали.

– А как твоё домашнее имя? – неожиданно спросила Милёна, глядя на меня невинными глазами. Я усмехнулся, услышав такой же смешок сзади и спереди. Похоже, нас внимательно слушают наши спутники, хоть и не подают вида.

– Мама звала Сашей, а твоё? – в свою очередь спросил я.

– Папа звал Стрекозой, – и грустно добавила, – я плохо его помню.

– А как ты слышишь Лес? Как меня? – попытался я отвлечь девушку.

– Нет. Не так. Его чувствуешь, сердцем слышишь, – пояснила Милёна и приложила руку к своей груди, – нужно прислушаться. Ты попробуй. Тоже услышишь.