Читать книгу: «Бури не будет», страница 2

Спустя пару минут он приподнялся. Его глаза были наполнены растерянностью и смущением, как это не странно, а на обоих плечах красовались по три кровавые полосы от ногтей Хэдды… К нему словно вернулся рассудок.

Первое, что она почувствовала, это то, что она не стала ветром и не растворилась, а лежала на шкуре медведя в пещере, за пределами которой было чистое небо и белая ночь. Растущая луна заглянула своим светом, как немой свидетель обещала сохранить эту тайну.

Хэдда ощутила, что у неё пропал страх. Всё тело гудело. Сил не было даже пошевелиться. Она не понимала что происходит вокруг, не осознавала, больно ей или нет.

Хэдда отвернулась к пещерной стене и закрыла глаза, умоляя богов забрать её из этой жизни, к маме.

Ролло сел на против Хэдды и смотрел ей в затылок, словно просил прощенья за то, что произошло.

Он повернул её лицом к себе, желая видеть её глаза, она же, пролежав несколько мгновений повернулась обратно к стене, съёжилась на шкуре, подбирая под себя свои разбросанные вещи и поправляя медальон, и не пытаясь одеться. Постепенно силы стали возвращаться. Хэдда села и прижалась к стене, оглядываясь по сторонам. Дыханье участилось, опять подступили слёзы. У неё началась истерика. Он попытался подать ей что-то из еды, она швырнула в него щёпотью земельной пыли. Он закрылся рукой, чтоб не попало в глаза. Схватил её за подбородок, готовый ударить её, но когда в свете белой ночи и яркой луны увидел её взгляд, отпустил лицо девушки, медленно опустил руки, не отрывая от Хэдды глаз.

Он приложил ладонь к своей груди и произнёс,

– Ролло!

Она что-то стала говорить на своём языке, но Ролло без труда понимал о чём идёт речь, многие слова были похожи на его язык, но произносились иначе.

А она его проклинала,

– Грязная свинья, будь ты проклят, гад! Ненавижу тебя! Мой отец убъет тебя!

Ролло слушал не перебивая, взгляд его был на столько глубокий, что гневный пыл Хэдды стал стихать.

– Ты мне очень нравишься, – сказал он на своём языке.

Она поняла, что он сказал, опять же и его слова были во многом такими же как в её общине, и для неё его произношение было не знакомым.

– Ненавижу тебя! – отвечала Хэдда, – Мой отец великий Фроде и он отомстит тебе за меня. Он тебя убъет. А твоей головой будет кормить наших собак.

Ролло улыбнулся.

Много раз, после порабощения городов он брал женщин. Они сыпали проклятия. Кого-то из них он убивал, кого-то просто выбрасывал, не обращая внимания на все гневные эмоции.

В этот раз не было желания делать больно этой юной пленнице и расставаться с ней.

– Не сердись на меня, – говорил Ролло, – я знаю, что поступил не правильно, но я тебя не отпущу. Ты будешь моей раз и навсегда. Ты моя жена.

– Я убью тебя сама, никогда не стану твоей женщиной, дикарь. Вернусь домой и приведу сюда всю общину.

Она нащупала поблизости кость какого-то оленя и швырнула в Ролло.

Тот получив по голове прилетевшим костенелым огрызком, сменился в лице и схватил Хэдду за волосы притянув к себе, опять же с желанием остепенить девчёнку. Её лицо снова осветилось светом белой ночи и яркой Луны.

О боже, как она была прекрасна. Столько страсти и ненависти было в её глазах, эта безумная и сильная энергия проникала в него.

Он опять изменился в лице. Улыбнулся. Крепко обнял её и припал к её губам. Он целовал её как никогда никого не целовал. Она сопротивлялась. Продолжала его царапать и кусать за губы. За щёки. Оставляя на нем царапины и укусы.

– Пусти меня, дикарь!

Девушка сводила его с ума.

Хэдда сопротивлялась, пыталась его ударить, но он был сильнее и ей оставалось только подчиниться. Внутри неё всё боролось, она понимала, что никто не должен её целовать и тем более овладевать ею против её желания. Как это происходит? Она отказывалась в это верить, ей было всего 17 лет. Для того времени это был взрослый возраст. Но оберег отца был очень сильным и такого она не могла себе представить. То что она испытала, сломало всё, о чем она когда-то мечтала, будучи дочерью Фроде. В ней кипела кровь. Она понимала, что она стала иной.

Он оторвался от её губ и она схватила его за лицо вцепившись когтями в щёки. Она держала его так сильно, что он не пытался делать резких движений. Из под её ногтя просочились капли крови Ролло. Глаза Хэдды горели от ярости,

– Ты, грязное животное, ещё раз ты дотронешься до меня своими грязными руками, я выколю тебе глаза, выну твою печень и брошу её стервятникам!

Ролло не всё понимал из того, что она говорила, к тому же речь Хэдды была очень быстрой, похожей на пение маленькой птицы. Он просто смотрел на неё. И своей сильной рукой он убрал от своего лица её руку. Впившийся в щёку ноготь Хэдды оставил глубокий порез.

Она ослабила руку… От волнения девушка заплакала глядя в глаза насильника.

Ролло нежно погладил её по голове, не отрывая глаз. Хэдда ударила его кулаками по царапинам на его плечах и это было так по девичьи, так бессильно. Он ещё раз погладил её по голове. Девушка оттолкнула его руку. После чего Ролло прижал её к себе и уложил рядом с собой на шкуру убитого утром медведя…

– Спи! Бури не будет, – сказал он, крепко обнимая её, не давая ей вырваться.

Хэдда ещё какое-то время брыкалась, но силы её оставляли. Мозг отказывался верить в то, то это происходит с ней. Сон был не сон, а прерывистое отключение сознания.

Всё тело гудело. А Ролло погрузился в сон. Руки его постепенно ослабли.

Она лежала рядом с этим дикарём, который украл её из дома, который овладел ею против её воли и она ничего не могла сделать, чтоб этого избежать. Хэдда ничего не чувствовала. Ощущение того, что это происходит не с ней, сменялось прозрением. Она возвращалась к реальности, всё происходит с ней, значит так, как угодно богам.

Солнце не заходило полностью за горизонт, и снова поднималось над Землёй и в пещере становилось светлее..

От костра не было ни малейшего огонька.

Она просто лежала на шкуре медведя и смотрела в пространство, в прошлое, в себя.

Хэдда думала о том, что жизнь не будет прежней, думала как теперь будет жить дальше? Мысли её переплетались как волосы в косы, пока девочка не уснула.

VII.

Сознание вернулось под утро, когда Солнце не только светило, но уже и пригревало.

«Надо бежать», – промелькнуло в её голове.

Она попыталась тихо собрать одежду и выбраться из пещеры, собрав свою одежду она подобралась к валуну возле выхода, оглянулась и сделала шаг, что-то резко натянулось на ноге. Хэдда опустила взгляд на ногу и увидела кожанный шнурок, завязанный с одного конца к её ноге, другой к его руке.

Ролло проснулся, но не сразу.

У девушки была пара мгновений, разглядеть его спящее лицо.

Ролло зашевелился, когда натянулся шнурок, а проснулся только когда повернулся и не обнаружил рядом с собой пленницы. Тогда он с силой потянул шнурок.

Хэдда присела и замерла, уперевшись руками и сопротивляясь.

Ролло встал, взял её на руки, и сразу получил несколько ударов по лицу и голове.

Девушка вырывалась. Он уворачивался, пытался держать её руки, но она не унималась.

Он пытался говорить с ней, просил успокоиться, но всё было тщетно. Тогда Ролло обхватил её, подтащил к карсту, отвязал от себя, то и дело получая оплеухи и опустил пленницу вниз, держа за руки.

Карст в глубине пещеры был чуть глубже её роста, даже с вытянутыми руками.

Выбраться оттуда Хэдда сама не могла, но она стала активно бросать в Ролло костями животных, которые находила в своём заточении.

Ролло же, развел огонь и стал срезать заготовленное мясо медведя, чтоб подкоптить его и угостить свою пленницу и поесть самому.

При свете дня, и в пещере стало светло, Хэдда смогла более детально разглядеть варвара. В голове был разлад, девушка впервые переживала такие бурные эмоции и еле с ними справлялась. Главное, она была жива.

Хэдда представляла, как отец сейчас сходит с ума. Но она абсолютно не представляла, что делать и как быть дальше. Как выбраться из плена?

VIII.

А в общине и в правду был переполох.

Вернувшиеся к вечеру воины, слушали рассказы о том, что в их отсутствие через деревню пробегала стая волков. И говорят один из них оборотень. Он двигался как волк. А ещё, пока волки рвали корову, этот человек среди волков заскочил в дом Фроде и украл Хэдду.

Ничто не мешало поверить рассказам очевидцев.

За оградой общины лежала растерзанная корова. Напуганный мальчик неостанавливаясь рассказывал как мимо него пробежал здоровый и страшный оборотень.

Вернувшись домой, Фроде увидел следы борьбы. Возле очага валялся волчий хвост и разбитая крынка с молоком.

Отец представил, как отчаянно пыталась защищаться его дочь. Как она отрезала оборотню хвост и может она даже жива.

– Не-е-е-ет! Хэдда! Девочка моя! Хэдда! – кричал обезумевший от горя Фроде!

Народ собрался около его дома, чтоб не допустить большей беды.

Фроде вышел к народу с волчьим хвостом в руке.

– Объясните мне, как это произошло? Как оборотень привёл сюда стаю волков? Почему он похитил именно мою дочь и никто за неё не заступился?

Один из воинов, который оставался в деревне, рассказал, что узнал обо всём позже, он в это время натирал лодки китовым жиром на берегу в бухте.

Фроде выдернул горящий факел подошёл к каждому, кто перед ним стоял и заглянул в глаза, пытаясь получить ответы на свои вопросы, но ответа не было и тогда он обратился к людям.

Конунг Фроде приказал собираться мужчинам на поиски Хэдды, но собравшийся народ постепенно стал отступать от своего конунга, призывая одуматься, люди отказались ночью идти за пределы деревни, тем более, на небе была почти полная растущая Луна и речь шла об оборотне. Утром каждый готов был выйти в поход, но не ночью. Требовалось собраться и подготовить всех немногочисленных лошадей, собрать провиант в дорогу и группами отправиться на поиски девушки.

Фроде призывал к совести, умолял, обещал вознаграждение, но доводы и опасения общинников были мотивированными и твёрдыми. Ночью против оборотня никто выступать не был готов.

Всю ночь Фроде плакал над волчьим хвостом и куском крапивной ткани «рами», это ткань из волокон крапивы, её чаще всего привозили викинги с южных походов.

Стараниями Хэдды ткань была отбелена и разными способами окрашенные её руками нити, вырисовывали незатейливую картинку, напоминающую скалистый берег моря.

IX.

С первыми криками петухов Фроде вышел из дома в доспехах.

Его шлем был украшен волчьим хвостом.

Фроде подошёл к старому фамильному дубу, который стоял рядом с домом.

Это был фамильный дуб, которому было наверное около тысячи лет, дуб, который помнит проотцов его рода. К этому дереву, много лет назад могущественный Аксель подвёл сына Фроде за руку.

По традиции, когда новый член семьи получал имя, а это происходило не сразу, а спустя несколько лет, когда ребёнок проходил посвящение и был представлен богам в дуб забивали монету с той стороны, с которой вставало Солнце.

Своих монет викинги не печатали, по-этому использовали те монеты, которые привозили из походов и чужих стран.

Фроде молился предкам своего рода и просил помощи в поисках дочери.

Он был уверен, что Хэдда ещё жива.

После молитвы погладил то место на стволе дуба, где он забил монету в честь рождения Хэдды. Прошло семнадцать лет, но Фроде безошибочно находил то место на стволе дерева.

Он вспоминал как родилась дочь. Это было весной, в апреле, и звали её «Весенний цветок». Спустя три года она получила своё имя – Хэдда и в ствол забита была испанская монета. Девочка была похожа на ангела с большими глазами и вьющимися волосами.

Он вспомнил как он целовал её пальчики и не мог нарадоваться её рождению, хотя всегда мечтал иметь сына.

Мать Хэдды, Фрейя, ушла в иной мир через полтора года после рождения малышки, и девочка росла на руках отца, непомня матери. Женщины селения помогали Фроде как могли, брали Хэдду к себе, пока тот был в походах. Больше всего её оберегала и нянчилась с ней Гарда, жена форига Гунара. Женщина любила Хэдду как свою дочь. Девочка выросла настоящей принцессой.

Монету Хэдды затянуло стволом дуба.

Это был хороший знак, который означал, что этот человек, в честь которого забита монета, будет принят родом и предками и что жизнь будет счастливой и богатой. Напротив, если дуб не принимал монету, это считалось дурным знаком.

Фроде вытер морские капли с глаз и вышел к воинам, которые его уже ждали его возле южных ворот.

– Други мои! Я должен найти свою дочь, во что бы то нибыло. Мы с вами многое прошли и я всегда был верен вам, теперь прошу, послужите и вы мне. Призываю вас ищите, за каждым деревом и каждым камнем, каждого волка, которого вы встретите, нужно убить. Раз они осмелились напасть на общину, жизни спокойной не будет. Лучники, смажте стрелы ядом морских змей, чтоб не оставить им шанса.

Постояв и подумав Фроде ещё раз поднял глаза на своих воинов и задал вопрос,

– Не понимаю, как оборотень привёл стаю волков, ведь волки не ведутся за оборотнем. Оборотень – одиночка. Не понимаю… Чтож. В путь воины! У нас не много лошадей, делимся на три группы. Форинг Гунар и твои люди идёте на юг до Нижних Фьёрдов, Хольд Галлей ты со своими идёшь на запад до Лысых гор. Я пойду на восток к Большим Фьёрдам. Найдите мне Хэдду! И, да будут милостивы боги и пусть она будет жива! Да не разгневается Тор, осветит дорогу Солнцем Великий Ньёрд и даст сил нам Один.

Отряды направились на поиски

X.

Ролло обжаривал на лезвие меча кусок мяса, когда из карста раздался голос Хэдды,

– Что ты там делаешь, дикарь?

Он понял суть вопроса и улыбнулся,

– Это еда. Тебе понравится. Давай руку. – он протянул ей свободну руку, чтоб вытащить, но девчёнка со всей силы ударила его по запястью костью, которая валялась на дне карстовой камеры.

Удар был сильный, от боли Ролло уронил меч с куском мяса.

– Йавел Дритт! – выругался Ролло, схватившись за руку. – Ты сумашедшая! Я тебе хотел дать еды!

– Надеюсь ты не собираешься это есть? Дикарь! Это нельзя есть! – она дерзила викингу и провоцировала его.

В любом набеге или походе, он бы давно заколол дерзновенную пленницу, но в этот раз, он был терпелив. Девчёнка его явно зацепила, и своей дерзостью в том числе. Ему было интересно, что её характер был склонен к самозащите. И даже то, что она сопротивлялась даже сейчас, им воспринималось как повод для уважения.

– Дикарь ест, это мясо? Дикарь, дикарь! Выводи меня домой, чудовище.

– Дикарь ест это мясо! А ты сидишь в яме. – он еще раз подошёл к карсту. Хэдда

смотрела на него снизу, как волчица, попавшая в охотничью западню. Ролло положил на острие меча кусок обжаренного мяса и протянул девушке,

– Ешь!

– Убери от меня эту гадость. Ты собираешься есть это дерьмо дикого кабана? Оно мерзко пахнет. – она осторожно ударила по лезвию меча и мясо упало.

Ролло отошёл от ямы, она же беспристанно смотрела наверх.

– Вот дикарь и есть дикарь! – продолжала Хэдда.

– Дикар! Дикар это ты? – показал ладонью на Хэдду, – Я Ролло! Ролло! – он показал на себя, – Ты Дикар? Тебя зовут Дикар? – он пытался узнать её имя и прекратить конфликт.

– Дикарь – это ты! – с презрением сказала девушка и отвернулась.

– Да! Ролло! Я Ролло! А ты? Как твоё имя.

– Да! Ты Ролло. Дикарь и варвар.

– Как твоё имя?

– Ты никогда не узнаешь, как меня зовут, дикарь? Это ты глупый дикарь!

Он походил по пещере, пытаясь найти способ помириться с девушкой, но ниего не приходило на ум, тогда он снова подошел к яме присел разглядывая девушку. Хэдда подняла глаза на него и Ролло снова протянул ей руку. Она снова замахнулась костью, чтоб ударить его по руке, но в этот раз у неё ничего не получилось, воин ловко убрал руку от удара, выхватил кость из её руки и бросил к выходу пещеры.

Девушка продолжала сыпать проклятьями на своего пленителя. Подбирая новые кости стала бросать в него всё, что попадало под руку.

Вдруг, за пределами пещеры, вдалеке раздались звуки боевого рога, это был призывающий боевой рог Фроде, потом стали слышны крики, – Хэдда!

Ролло услышав это подошёл к выходу вглядываясь в даль.

Вдоль ручья шли люди, двое всадников, остальные пешие, растянулись беспорядочной колонной.

Первыми двигались двое лучников. За ними ехал верхом, богато одетый, викинг в доспехах. Было ясно, это конунг, или состоятельный форинг. Доспехи были ладные, дорогие, на шлеме красовался волчий хвост. Он ехал молча, оглядывая местность вправо и влево. Все по очерёдно кричали – «Хэдда»!

Она тоже услышала эти крики. И в этот раз она пожалела, что не дала себя вытащить несколько мгновений назад. В Карстовой камере было душно. Она прислушалась и стала кричать из пещеры,

– Я здесь! Люди! Папа! Я Здесь!

Краст в пещере был выше человеческого роста и по форме похожий на сферу. Выбраться из него было очень не просто.

Подпрыгивая Хэдда пыталась ухватиться за край ямы, чтоб подтянуться к краю этой ямы, но сил в руках не хватало. Она падала и снова, поднималась и пыталась ухватиться за выступили за края ямы.

– Ролло! Подними меня! Папа! Я здесь! Я здесь! Папа! Выпусти меня от сюда! Выпусти, я никому тебя не выдам, только отпусти меня, – причитала Хэдда. В какой-то момент от отчаянья она снова переходила к угрозам, но, Ролло не обращал никакого внимания на эти крики, понимая, что пока девушка в заточении, она безопасна, её не услышат.

– Отпусти меня! Отпусти! Дикарь! Варвар! Отец убъет тебя! – кричала девушка. – Отпусти меня, дикарь! Папа! Люди! Я здесь!

Хэдда не унималась. Продолжала кричать и швыряться костями в Ролло, пока вокруг неё не осталось ни одной косточки.

Она даже предлагала Ролло свой серебрянный медальон, только, чтоб он отпустил её.

Всё было бесполезно. Её никто не слышал. Тогда она присела на камень, который словно врос в дно карстовой камеры и по-девечьи заплакла.

Ещё около часа были слышны крики людей, которые искали Хэдду.

После того, как стихли крики, Ролло подошёл к колодцу.

Девушка сидела на дне ямы, обняв колени руками и плакала. Конечно, её никто не мог услышать, и она понимала, что ей предстоит остаться пленницей.

XI.

Возле ручья , где Ролло отмывался от крови, отряд отца увидел запёкшуюся кровь. А не очень далеко от этого места поисковики видели свежие обглоданные кости. Находили по всюду и следы волков.

Фроде ехал верхом на коне тщательно оглядывая всё вокруг. Молодой воин рядом то и дело дул в рог издавая истошный и протяжный боевой звук. Параллельно с основным отрядом по вершине гребня и снизу по лощине с обеих сторон двигались два дозора лучников в поисках волков.

Боги спрятали от глаз Фроде вход в пещеру, в которой укрывались Ролло и Хэдда.

Поиски Фроде ничем не увенчались и к вечеру поисковые отряды вернулись в общину.

Форинг Гунар со своими воинами принёс в общину пять туш убитых им волков и троих живых волчат. Они выследили ту стаю, которая преследовала Ролло. Но убить удалось не всех. Совсем ещё щенки недавно открывшие глаза, стали игрушками для детей общины. К ногам Фроде бросили туши волчат по-старше, полутора лет от роду, и мотёрых волков, похожих на медведей. Им всем вспороли животы, чтоб убедиться, что они не съели Хэдду. Их освежевали и растянули шкуры для сушки. Хотя, летом волки не такие красивые и пушистые как зимой.

Фроде тоже, сдирал шкуры, словно желал отомстить за свою утрату, был серьёзен и молчалив. Он так и не нашёл свою любимую дочь.

Глядя на то как острый нож делает своё дело в его руках, он вспоминал, как перед свадьбой подарил своей невесте, Фрейе красивую шкуру волчицы, убитой им как раз зимой. Фрейя любила этот подарок. Голова волчицы красовалась на левом плече девушки, большая лапа свисала с правого плеча, а на поясе красовался пышный хвост. Фрейя говорила, что мудрость и сила этой волчицы помогают ей в жизни. Лошадей в общине не много и верховодить был удел мужчин, но Фрейя позволяла себе проехаться по округе и даже не отставала от Фроде, когда после свадьбы, они ушли из деревни на несколько дней, чтоб быть вместе. У нас этот месяц называется – июль. А через девять месяцев родилась девочка, «Весенний цветок».

Именно верховая езда и сгубила Фрейю. Она любила выезжать на край ближних фьёрдов и любоваться на закат и ожидать с высокого берега драккар любимого из похода.

Боги забрали её, когда её конь оступился и сорвался со скалы. Наверное потому, что она была божественно прекрасна.

Фроде очень тяжело переживал. Его не было рядом, когда это случилось. Как и в этот раз. Он пришёл через сутки после трагедии.

XII.

Ролло долго не трогал Хэдду и не подходил к яме. Уже ближе к вечеру он подошёл к карсту и протянул руку Хэдде, по-прежнему, готовый к тому, что она может нанести удар.

– Хэдда! Ты – Хэдда? Так тебя зовут?

Девушка подняла на него свой тяжёлый взгляд.

Она, всё так же не собиралась сдаваться. Пока сидела в темноте нащупала очередную острую кость и приготовилась к тому, что приложит всю силу, чтоб вонзить её в дикаря, когда тот вытащит её из ямы.

Хэдда протянула руку. Ролло поднял её над карстом. И как только она твёрдо встала на ноги, на пол пещеры, она что было силы ударила Ролло костью в живот, ближе к бедру.

Чем так дорог богам Ролло, не понятно, только попала кость прямо во флягу, что была на поясе. Кость пробила кожанный чехол, сломался сосуд из тыквы и брызнула в разные стороны вода, которую Хэдда изначально приняла за кровь.

– Тьео сколесе! Умри, гад! – она нанесла ему один удар в надежде на победу.

Ролло быстро среагировал схватив Хэдду сначала за волосы, потом за руки. Он тут же связал ей руки и ноги.

Её глаза горели от гнева. В её дыханьи слышылся бунт, сопротивление и не было ни капли страха. Она продолжала браниться на Ролло, старалась пинать его, пыталась ударить головой.

Именно это нравилось ему в этой девчёнке. Она не походила на сломленную. Будучи пленницей, она оставалась свободной и он это чувствовал. Как и чувствовал дикое влечение к ней.

В нём опять воспылала страсть к этой неугомонной озлобленной Фурии.

– Хэдда! Хэдда!

Её со связанными руками Ролло положил на живот на большой валун у входа в пещеру, задрал ей юбку, перед ним открылись прекрасные бёдра Хэдды. Он скинул кожанный пояс, стянул с себя тунику и остался с голым торсом. Ударил её пару раз по ягодицам и он снова овладел девушкой. Делал он это долго. Она продолжала ругаться и сыпать проклятьями в его адрес, но надо сказать, к ней пришло осознание, что ей уже не больно как первый раз, она не теряла сознания. Ощущения, которые она испытывала были похожи на те, которые мы испытываем качаясь на больших качелях, а то что она могла продолжать оставаться дерзкой по отношению к своему насильнику доставляло ей определённое удовольствие. Она кричала, она рычала и стонала, но это уже не был крики отчаянья, это был крик злобы. Он продолжал своё дело утопая в своей страсти от прекрасного тела Хэдды. Она же чувствовала то, что спустя какое-то время стала хотеть продолжения, ей хотелось испытать то, что должна испытывать женщина от мужчины…

От его насилия по телу шёл ток… злобный крик становился более томным стоном. И что то подступало к ощущениям… Это было что-то ожидаемое, желанное… И словно удар молнии, пришёл тот момент, когда девочка закричала от сильнейших ощущений, которые просто взорвали её мозг. По телу пошла страшная дрож. То, что в ней делал пульсирующий корень Ролло, вызывало у Хэдды сильнейшие эмоции и чувства, и испытав их первый раз, ей уже казалось этого мало. Дыхание девушки было глубоким, а тело дрожало.

Ролло выпустил в неё горячие струи. Он остановил движение крепко взял её за бёдра, сжав их своими сильными руками и это её уже заводило. Ей хотелось, чтоб он держал её. Сильно. Крепко. Она, чувствуя свою безнаказанность пошла на провокацию, обронив одно слово.

– Справился? Мотылёк! Слабый мотылёк!– словно желая унизить его, это было сказано голосом повелительницы.

Ролло улыбнулся, ему знакомо было это слово, у него на родине, оно тоже обозначало бабочку. Немного шевельнул в ней ещё раз своим крепким корнем и новая волна ощущений пошла по всему её телу. Она была слабее, чем первая, но такая же томная.

Он вышел из неё.

Девушка со связанными руками перевернулась на спину и сползла с камня вниз, дерзко глядя в его глаза и сверкая своим медальоном на нежной вспотевшей груди.

Из её лона вытекало что-то на пол пещеры и это было видно. Она сдула с лица свои волосы, чтоб лучше видеть Ролло. Он затягивал пояс на своих штанах.

– Развяжи меня, Дикарь! – она показала ему руки связанные за спиной.

Он присел перед ней. Посмотрел ей в глаза. Осмотрел медальон, потом взгляд опустился между раздвинутых ног… Капли живительного сока стекали на пыльный пол пещеры. Он провел по её красному влажному цветку пальцем, поднёс к своему лицу, принюхался, перетёр палец о палец и снова устремил взгляд в её глаза.

Хэдда глядела в его зелёные глаза уверенно и дерзко, словно не он её, а она его насиловала.

Ролло приблизился к её лицу чуть ближе.

Она не отодвинулась, а приблизила свои губы к его губам.

Они почувствовали дыхание другу друга и их губы слились в диком и страстном поцелуе. Она его не целовала, а кусала за губы.

Грубый дикарь боялся сделать больно дерзкой девушке, когда целовал.

Хэдда не боялась. Она кусала его. Это был её дикарь… Её мужчина. И она не понимала чего она хочет, целовать его или кусать и делать больно… Хочет она остаться здесь в безумстве с этим дикарём, или убежать к отцу домой в общину.

XIII.

Ролло взвалил её со связанными руками на плечо и понёс из пещеры.

– Куда ты меня тащишь? Убить меня хочешь?

Ролло молчал.

Солнце уже опустилось и было по-летнему светло этой ночью. Он принёс Хэдду к ручью. Поставил на ровный камень и развязал ей руки.

– Можешь умыться.

– Не боишься? А если я на тебя наброшусь или брошу в тебя камень, что ты будешь делать тогда?

– Отойду в сторону, чтоб ты не попала в меня камнем. – он сказал это так спокойно и без доли бравады и дерзости.

Хэдду рассмешил ответ и она первый раз залилась смехом.

Что с ней происходило, она не могла понять.

Этот дикарь, только что насиловал её. Какие-то мгновения отдаляли её от гнева и желания убить его, до улыбки. Но почему сейчас в ней не было этого желания мести, она не могла понять. Хэдда продолжала дерзить, брызгать в Ролло водой. Она намочила волосы и что было сил мотанула головой так, что он получил мокрыми волосами увесистую оплеуху. Машинально схватил её за густые волосы и повернул лицом к себе.

Взгляд Хэдды был достоин взгляда королевы. Или нет, не королевы, а богини, сошедшей со склонов северных гор. Она его не боялась, она провоцировала своим взглядом, как бы вопрашая,

– Ну, и что дальше, варвар?

И он ослабил руку отпустив её, не желая нарушать этой игры и позволяя быть такой, какой она желает. А в его взгляде было что-то искреннее, это было признание в своих чувствах к этой девочке и она это понимала.

Хэдда сбросила с себя все свои одежды и вошла в холодный ручей не издав ни звука.

Она выбрала для себя такую роль, в которой делала всё, чтоб влюбить в себя этого варвара. Какой бы не была холодной вода, легла в леденящий поток, не издав ни звука. Ей хотелось показать свою силу, ей хотелось самой убедиться в своей силе. Кровь её древнего рода играла в ней. Хэдда словно питалась силой всех своих предков. Спустя несколько мгновений, она встала из воды. Холодные капли стекали с неё. Тело конечно покрылось мелкими мурашками, соски напряглись, взгляд оставался сильный, спокойный, повеливающий.

Она подошла к Ролло, глядя в глаза, постепенно тело её начинало замерзать и дрожать, дыханье стало сбиваться, но виду своей слабости она не давала.

Ролло улыбнулся и сделал шаг на встречу дерзкой норманнке, обняв её и прижав к своей груди.

Она не вырывалась. Ей нравилось это тепло от его груди, ей нравились полосы на его плечах от её ногтей. И ей нравился его мужской запах, который совсем недавно был ей так противен.

Девушка повернулась спиной и так же прижалась к его груди, она хотела впитать в себя всё его тепло. Сильный длиноволосый варвар с голым торсом и обнажённая, прекрасная дочь викинга, с прекрасной фигурой в его объятиях стояли и смотрели на солнце, которое нависло над самой землёй не желая пропустить эту картину белой ночи.

Они стояли так какое-то время как два мраморных изваяния. А Солнце уходило за горизонт, подглядывая за этими двумя узкой полоской своего диска, похожей на небесный глаз, чтоб через час снова появиться над землёй полным диском. Время уже близилось к полуночи.

Ролло поднял с камня одежды Хэдды,взял её на руки и понёс в пещеру.

Вы представляете эти глаза, его и её.

Они смотрели друг на друга так, словно только открылись в этом мире…

В ней поселилось какое-то озорное чувство безнаказанности перед этим дикарём. Ей хотелось его провоцировать и нравится ему. Хэдда понимала, что те женские чары, которые в ней жили не проявляя себя, вдруг проснулись и они, эти чары очень сильны. Такими же они были и у её матери Фрейи.

– Я тебя убью! – сказала она спокойно, словно междупрочим, не отводя от него глаз.

– Конечно убъешь! Но не сегодня.

– Нет сегодня! Убъю и скормлю волкам. Или нет, съем тебя сама! – пошутила она и засмеялась.

– Волки меня не станут есть, ибо когда они сытые, они не едят своих.

Первый раз за сутки Хэдда испытала страшный голод.

После того, как они вернулись в пещеру, она закутавшись в свои одежды села у костра.

– Я хочу есть. – сказала она и показала на куски мяса, подвешанного над костром, под потолком.

Ролло улыбнулся.

– Ты же говорила, не станешь есть это дерьмо старого кабана?!

– Да, потом не буду, а сейчас мне нужны силы, чтоб порвать тебя на части.

Ролло рассмеялся, срезал несколько кусков мяса и насадил их на острие меча.

Немного подержал над углями костра. По пещере пошёл приятный аромат жаренного мяса.

Впервые Хэдда ела мясо медведя, приготовленное на тлеющих углях на острие меча.

Нам сложно представить, но ей это показалось вкусным. Съев пару кусков мяса, она укуталась в шерстяной фалдон викинга и стала разглядывать Ролло.

Тот сидел глядя на маленький костёр их пещеры. На улице смеркалось, и в доходящем до них свете вечера, она разглядывала его как мужчину, который вдруг стал для неё интересным.

В своей голове, она задавала себе вопросы и сама на них отвечала:

– Кто он? Почему он один? Почему он не делает ей больно даже тогда, когда она вонзает в него свои острые ногти и зубы? Почему он кормит её лучшими кусками мяса?

Наверное это варвар из тех, что недавно приплывали к отцу и интересовались покупкой оружия для своих воинов.

Но почему он один?

Отстал от своих или остался как наблюдатель?

Тогда почему он прибежал в деревню и обнаружил себя?

Интересно, а есть ли у него женщина в своей стране?

А ещё, Хэдда отметила, что он красивый для мужчины и сильный. И надо признаться он начинает ей нравится. С ним надёжно. Спокойно.