Читать книгу: «Порча», страница 3

Глава 3. Обжорство

Он проснулся.

Было холодно, и всё тело дрожало. Ночью он ничем не мог укрыться, одеяла не было, не было даже жалкой тряпицы – и холодный рассвет обрушился на него с беспощадностью.

«Бррр, боги, как же холодно!»

Он открыл глаза, осмотрелся… и резко сел.

Он вспомнил произошедшее вчера. А именно – то, что он оказался в странном непонятном мире и потерял память.

Чувство отчаяния охватило его. Нет ничего отвратительней, чем просыпаться и обнаруживать, что вчерашняя проблема всё ещё не решена.

Он снова огляделся. Его окружала странная обстановка – он помнил её с ночи, но тогда он видел всё это во тьме, а сейчас на свету. Он находился в удлинённом помещении из металла, две длинные стены имели ряды окон. Вдоль них стояли просторные кресла – на одном таком он сейчас и находился. Он припомнил надпись снаружи на этой постройке – текст на незнакомом языке: «Трамвай 521». Интересно, что бы это могло значить?

Он посмотрел в окна – снаружи стоял туман.

«Боги, от этого мира меня уже начинает тошнить… Я уже ненавижу туман…»

Было бы хуже смерти вечно блуждать в странном туманном мире, где всё выглядит одинаковым. Вчера он не обнаружил особых вариаций в окружающей обстановке – теневые существа, объекты из бумаги, туши и акварели, туман. Неужели и сегодня будет то же самое?

Он почувствовал боль в животе и услышал урчание.

«Да я же не ел весь вчерашний день…»

Одно из благ сна и одна из бед бодрствования – чувство голода. Спящий его не ощущает, а вот пробудившийся…

«Интересно, смогу ли я найти что-нибудь поесть в этом странном мире?»

Он вспомнил, что видел вчера крабов в море – значит, кое-какая живность тут водилась. Также он припомнил барак людей-теней.

«Вероятно, пропитание я смогу здесь найти».

Но куда двигаться, чтобы добыть еды? Единственная идея, которая посетила его – вернуться к бараку и раздобыть еду у людей-теней.

Но сможет ли он вновь найти то место в тумане? И кстати – что происходит с теми объектами, которые он встречает, блуждая в тумане, а потом оставляет позади? Может быть, они исчезают? От этого странного мира можно всего ожидать! Может быть, всё, что он видит, бредя через туман – существует только лишь ради него одного?!

Тем не менее…

Ему хочется есть, и еда может быть у людей-теней, а значит нужно вернуться к бараку. Он помнил, что двигался всё время прочь от барака и от моря, и там, где находилось море, был закат. А значит теперь, чтобы попасть туда вновь – нужно двигаться прочь от рассвета.

Он не был уверен, утро ли сейчас – в тумане сложно разобраться – но прохлада, сырость и запах росы наводили на мысль, что сейчас действительно было утро. А следовательно нынешнее положение светила можно воспринимать как указатель восточного направления – и прочь от него и нужно двигаться, чтобы отыскать барак теней.

«Что ж, в путь!» – сказал он себе и покинул «Трамвай 521».

***

Он двигался в сторону, противоположную восходу, уверенный, что именно там найдёт длинный барак. Он надеялся, что у людей-теней отыщется еда.

По крайней мере, так казалось сначала. Однако за время пути он начал сомневаться в этом. В конце концов, прозрачные люди-тени – разве должны нуждаться в пище, и разве может что-либо удержаться в их телах, если они это проглотят?! Ведь он помнил, как они не могли дотронуться до него, а его руки и ноги свободно проходили сквозь их тела.

Тем не менее, стоило всё же проверить тот барак. Вчера он уже успел убедиться в том, что люди-тени ему не опасны – а значит, он может посетить их вновь и детальней изучить место их обитания. В бараке должно быть много вещей – он помнил все те бесконечные комнаты, окна, балконы, двери. В жилых помещениях должна быть мебель и всевозможные бытовые принадлежности, не так ли? Может оказаться и еда.

Даже если еды там не будет, всё равно интересно изучить вещи, что он сможет найти. Может быть, там будут какие-то книги, записи, картины – что-то, что рассказало бы ему больше о мире, в котором он оказался – и, возможно, что-то пролило бы свет на его прошлое.

Голод всё сильнее давал о себе знать. Юноша брёл в тумане, время от времени оборачиваясь и сверяясь с положением восходящего солнца. Снова из тумана ему навстречу выплывали причудливые создания – гигантские рыбы, огромные странные существа, которых он считал увеличенными насекомыми. Снова в пути ему попадались необычные дома и деревья, камни и трава – они были бумажными, акварельными, тушевыми, они расплывались, растекались, рвались, под порывом ветра разлетались на множество бумажных листков.

«Что это за мир? Что за странный сумасшедший мир?» – думал он, продолжая идти.

Через некоторое время он достиг места назначения. Путь оказался верным – он действительно прибыл к длинному бараку.

«Что ж, можно кое-что взять себе на заметку – кое-что относительно этого мира. Я обнаружил барак именно там, где и намеревался, пройдя вчерашний путь обратно. Из этого следует, что этот мир не меняется, и объекты, когда я их покидаю, не исчезают. Этот мир устойчив – как и нормальный, мой родной мир. Хотя бы это радует. Теперь, зная, что этот мир устойчив и постоянен, я могу надеяться на то, что смогу в нём ориентироваться».

Было бы непросто – а точнее, вовсе невозможно – ориентироваться в мире, где объекты постоянно менялись бы и исчезали, как только ты оставишь их и отойдёшь подальше. Однако этот мир оказался постоянным, и это радовало.

Он начал осторожно подбираться к дому-бараку. Хоть он и неоднократно убедился вчера в том, что люди-тени не могли ему навредить, потому что их тела бесплотны – всё равно стоило оставаться настороже и не расслабляться. Он пока ещё мало знал об этом мире, так что следовало быть начеку и готовиться встретить любую неприятную неожиданность.

Он машинально положил руку на ножны и вновь разочарованно вспомнил, что меча у него нет.

Он приближался к бараку. Рядом плескалось море и звучал крик чаек. Он вспомнил, как выглядели те чайки вчера, и его передёрнуло.

Для жителей барака тоже наступило утро – они просыпались. Люди-тени выходили из дверных проёмов, кто-то потягивался, кто-то делал зарядку, некоторые усаживались на лавки перед домом, кто-то курил, сидя на ступенях крыльца. Люди-тени заметили его и некоторые вновь поспешили к парню, протягивая к нему руки.

«Чего они от меня хотят? Почему они тянут ко мне руки?!»

Он увернулся от двух людей-теней, но случайно наткнулся на третьего, и вновь теневые руки, а потом и весь человек, прошли сквозь него. При этом он ничего не ощутил, однако ему всё равно не нравился такой опыт.

Некоторые люди-тени, хоть и заметили его, вовсе не спешили покидать свои места и мчаться к нему. Например, вальяжно рассевшийся на крыльце и куривший тучный человек-тень явно заметил его и «смотрел» прямо на него – однако вставать с крыльца не торопился. Во всех его движениях и позе чувствовалась какая-то леность.

«Постойте-ка! Курящий?»

Он внимательней присмотрелся к человеку-тени. Тот, действительно, курил! Он держал в руке, зажав меж пальцев, сигарету, подносил её ко «рту» – тому месту, где на его теневой голове должен находиться рот – затягивался, а потом выдыхал облако дыма.

«Это значит…»

Он ещё раз окинул взором людей-теней вокруг себя. Кто-то развешивал на верёвке бельё. Дети у соседнего подъезда пинали мяч. Одна тень на балконе из маленькой лейки поливала цветы в горшках.

«Это значит… что тени могут взаимодействовать с предметами! А то, что делает этот курильщик, доказывает, что тени могут поглощать материальные объекты!»

Да, курильщик курил. Дым входил в него, оставался внутри, а потом курильщик его выдыхал через «рот». Дым не проплывал сквозь тело курильщика. Курильщик – «поглощал» дым!

Как же вчера он не обратил внимание на то, что бесплотные люди-тени способны взаимодействовать с плотными объектами! Он же уже много раз видел это вчера, но не придал этому значения! Ведь дети-тени, что вчера обступили его и оказались первыми, кто «коснулся» его своими бесплотными руками, в тот момент играли в игры с мячом! Похоже, то, что люди-тени проходили свозь него, вчера его так сильно шокировало, что он решил, что они совершенно бесплотны и не способны взаимодействовать ни с какой материей.

Но, видимо, аномальным здесь был только он. Люди-тени могли взаимодействовать с любым плотным объектом – любым, кроме него.

«А если они могут курить… значит…»

Значит – они могут есть и пить!

«А это значит…»

Что у них должна быть еда!

Он снова посмотрел на длинный барак перед собой.

«Там внутри должна быть еда!»

Он сжал кулаки и собрался с духом.

«Я должен войти».

И он вошёл в подъезд. Ничего не произошло – на него никто не напал, ничего страшного не случилось.

«Пока не случилось…»

Его взору предстал тёмный мрачный подъезд, в котором чем-то отвратительно пахло. Точнее, не «чем-то», а целым букетом всевозможных запахов – что-то яркое и цветочное, щекочущее нос, запах жареной еды, похоже, пригоревшей, дым табака, запах помоев, и даже, кажется, запах мочи. Всё вместе, весь этот букет запахов, создавал отталкивающее впечатление и буквально заставлял вошедшего пожелать немедленно покинуть подъезд. Казалось, эта вонь служила чем-то вроде сторожа, отгоняющего незваных посетителей.

Тем не менее, он взял себя в руки, пообещал себе, что выдержит эту вонь, и продолжил путь. Пол под ногами был отделан странной плиткой – он впервые видел такую. Она была каменной, но не походила ни на гранит, ни на мрамор. В помещении было тесно, однако он видел двери в стенах, и понимал, что это помещение – лишь коридор, проходное место, общее для всех, а сами жильцы обитают за дверями в стенах.

В помещении горел свет. Он впервые видел нечто подобное – светилась стеклянная колба, на шнуре подвешенная к потолку.

«Это какая-то магия?!»

Колба светилась неравномерно – иногда она начинала мигать, вызывая тревожное чувство, будто колба в тот момент становилась сигналом, возвещающим об опасности. Ещё когда колба страшно мигала, с её стороны раздавалось угрожающее жужжание и тихий треск.

«Может быть, это сигнал, оповещающий местных о появлении внутри вторженца?»

Что ему следовало делать сейчас? Продолжать путь или бежать прочь? Он обернулся – входная дверь была всё ещё недалеко, до неё лишь пять-шесть шагов.

Он немного подождал, однако никто не появился, никто не бросился на незваного гостя.

«Вероятно, мерцание колбы всё же не является сигналом тревоги», – заключил он и осторожно продолжил продвигаться по подъезду.

Местами помещение напоминало помойку – тут и там прямо на полу валялись пустые бутылки, окурки, шелуха подсолнечных семечек. В некоторых местах стены были исписаны непонятными чёрными письменами: «Лох», «Боль», «Тут живут шалавы», «Я вас всех порежу» и тому подобное. Он не понимал этого загадочного иностранного языка.

Он видел перед собой лестницу, ведущую наверх, на второй этаж, а с другой стороны – ряд дверей в стене. Он не знал, что выбрать и куда направиться.

Он осторожно подошёл к одной из дверей, и вдруг услышал из-за неё жуткий крик. Орал мужчина. Затем что-то грохнулось. После этого прозвучал вопль женщины. Вопль перешёл в рыдания. Мужчина снова взревел. Женщина истерично завизжала.

Он испугался этих воплей и отпрыгнул от двери. Он случайно оказался у соседней, и вдруг из-за неё раздался жуткий собачий лай. Судя по голосу, зверюга была достаточно большой. Он снова отскочил подальше.

Он решил не подходить близко к дверям. За ними происходило что-то ужасное. Лучше подняться вверх по лестнице, решил он.

Он оказался на втором этаже. Тут было светлее – больше волшебных колб светилось под потолком. Возможно, из-за лучшей освещённости, этот этаж был чуть лучше нижнего – пол выглядел чище, и в целом обстановка казалась спокойней.

Он вновь двинулся вдоль дверей, и из-за них снова раздавались странные звуки. За одной кто-то пел – голос казался женским, но старым и скрипучим, будто напевала старушка. За другой громко топал и истерично визжал ребёнок. Ещё за одной мяукала целая стая кошек.

Он взглянул вперёд и заметил, что подъезд не заканчивается глухой стеной, а впереди имеется дверь, ведущая в соседний. Он решил пройти через неё и продолжить путь по этому странному зданию.

Как бы то ни было, а в подъездах ему еды не найти. Если он хочет раздобыть провизию, ему придётся заглянуть за эти страшные двери.

Но кто все эти жуткие вопящие, кричащие, плачущие, дерущиеся, пьяные и нервные люди? Неужели это люди-тени? Тогда почему он не слышал от них никаких звуков раньше, когда сталкивался с ними снаружи?

В любом случае, вламываться в какую попало дверь тоже не имело смысла. Ему нужно найти помещение с едой – и искать придётся, похоже, по запаху.

Он жалел, что не имеет при себе оружия – меча, для которого предназначены ножны, что висели у него на поясе. Эти психованные люди за дверьми могут представлять опасность. К тому же у некоторых из них, похоже, имеются страшные собаки.

Хотя, если это люди-тени – то они, вроде как, не должны причинить ему вреда?!

И всё же, он должен быть настороже и опасаться всего и вся.

«Боги. О, боги, куда я попал? Где же я нахожусь? Что за это сумасшедшее место?!»

Пройдя через дверь, он оказался в соседнем подъезде. Тот не слишком отличался от предыдущего, и он продолжил путь. Он подошёл к одной из двери и потянул за ручку. Как ни странно, дверь поддалась, было не заперто, и он приоткрыл её.

Внутри он увидел людей-теней. Двое – с виду мужчина и женщина – сновали по квартире, а рядом суетился ребёнок и пёс. Пёс тоже был теневым. Мужчина и женщина ругались, однако теперь, когда он глядел непосредственно на них, голоса отсутствовали.

«Это странно. Получается, когда они издают звуки за дверью – я их слышу, но когда я смотрю на них непосредственно – голоса исчезают? Почему так?!»

Разобраться в этой загадке он не мог, поэтому решил пока выбросить это из головы. Пока он наблюдал за обитателями квартиры через щель приоткрытой двери, к нему подбежал тень-ребёнок. Он встал напротив двери и уставился на незнакомца.

Юноша не видел лица ребёнка – оно было сплошной тенью – однако понимал, что ребёнок смотрит на него. Он чувствовал себя странно из-за того, что, не видя лица человека-тени, не может понять его эмоции. Может быть, ребёнок прямо сейчас говорит ему что-то, или смотрит на него испуганно, или улыбается?

Он смутился и собрался оставить эту квартиру, однако он вспомнил про то, ради чего всё это делает. Он ищет в этом доме еду – а значит, ему необходимо обследовать жильё людей-теней.

Он распахнул дверь и решительно прошёл внутрь.

Ругающиеся тени-супруги прекратили перепалку и уставились на него. На мгновение он почувствовал себя неуютно, но потом взял себя в руки и решил, что будет считать людей-теней не людьми, и даже не живыми существами, а чем-то вроде миражей. Ну или призраками. В любом случае – это не люди, не стоит их стесняться, стыдиться, проявлять к ним сочувствие – это какие-то непонятные теневые существа, с которыми у него нет никакого видового родства и перед которыми нет никаких обязательств.

Убедив себя в этом, он прошёл вглубь квартиры. На него бросился с лаем пёс-тень – однако животное прошло сквозь него, совершенно не причинив вреда, а лай был беззвучным. Мужчина и женщина замерли на месте и испуганно (хотя выражений лиц он не видел, конечно же) уставились на него.

Игнорируя окружающих, он стал расхаживать по квартире в поисках еды или чего-нибудь полезного – например, оружия. Он прошёл в комнату, которая оказалась кухней – однако не нашёл там ничего полезного, кроме кухонных ножей. Но они были очень малы, а также плохого качества – так что он вряд ли сможет использовать их как оружие.

Странным было то, что, обыскивая кухню, он не нашёл еды. Он заглянул в каждый угол, каждый шкаф, каждую полку – еды не было нигде. Он осмотрел всю квартиру – и так и не нашёл еду.

Он покинул квартиру и двинулся в следующую. Там его встретила тень в образе согбенной старушки, а также множество теней-кошек. Он снова без труда смог открыть дверь – та оказалась не заперта – прошёл внутрь и принялся обыскивать все углы в надежде найти еду.

В квартире старушки находиться было непросто – там жутко воняло кошачьей мочой, а также все вещи были покрыты кошачьей шерстью – хоть то и были кошки-тени, похоже, шерсть с них сыпалась настоящая.

Он ни с чем покинул жильё старушки. Направился в соседнюю квартиру.

Так он обыскал все квартиры на втором этаже, а затем спустился на первый.

Жильцы первого этажа были гораздо противней, чем соседи сверху. Практически в каждой квартире был жуткий бардак, грязные полы, пыль, в углах стояли мешки с мусором, которые никто не спешил выносить и которые воняли, на полу постоянно валялись пустые бутылки и окурки, стояла запах табака, алкоголя, пота, запахи туалета, и всё это вперемежку с жареной едой.

Ему было противно заходить в квартиры на первом этаже, однако он должен обследовать всё до тех пор, пока не найдёт еду. Запах жареной еды ещё сильней подхлестнул его чувство голода – однако этот запах никуда не приводил, квартиры, из которых, казалось, он исходит, оказывались пустыми на предмет наличия еды.

Он обошёл несколько подъездов и вдруг наткнулся на странного человека-тень. Это был высокий – под два метра – жирный мужик. Жирным было всё в нём – хоть то и было лишь теневым силуэтом, его непомерная тучность была заметна невооружённым взглядом. У него были жирные бока, жирные ноги, руки, и даже голова была такой жирной, что щёки вываливались в стороны, как у хомяка.

Этот жирдяй стоял у открытой двери, ведущей в квартиру, а из квартиры… доносился… запах еды!

Юноша тут же устремился на запах, но жирдяй, издавая сердитый рык, преградил ему путь.

«Он может издавать звуки?!» – это был первый человек-тень из тех, кого встретил юноша, который мог издавать звуки. Конечно, раньше звуки раздавались из-за закрытых дверей – однако, когда парень открывал их и смотрел на теней, те не могли издать ни звука. Однако этот толстый человек-тень был другим.

Про себя юноша решил звать его «Прожора».

Парень не стал останавливаться, человек-тень не пугал его, и юноша просто проскочил мимо Прожоры и ворвался в его квартиру.

Что может ему сделать человек-тень?! Ведь люди-тени проходят сквозь него, их тела совершенно бесплотны, не так ли?

Да, но…

Этот человек-тень и впрямь оказался другим. Он не только мог издавать звуки, но также мог… касаться парня.

Когда юноша пробегал мимо Прожоры, направляясь в его квартиру, Прожора задел парня своей массивной жирной ручищей. Парень явственно ощутил касание. Жирная рука скользнула по спине парня, но Прожора не успел его схватить.

Юноша оказался в квартире, но вслед за ним… внутрь ввалился Прожора. Продолжая сердито рычать, он раскинул в стороны толстые ручища и двинулся на парня.

«Плохо дело! Если он может меня касаться – то может меня покалечить! Как же мне защищаться?»

Парень вновь по привычке схватился за ножны на поясе – и вновь вспомнил, что те пусты.

Прожора, продолжая рычать, надвигался, а парень приготовился уворачиваться и дать дёру из этого места.

Прожора дотопал на своих больших ногах до парня и, тяжело пыхтя, грузно наклонился и попытался схватить. Юноша мгновенно рванул в сторону, и Прожора смог обнять лишь пустоту. Он обиженно заревел, развернулся и помчался следом.

Парню пришлось бежать куда глаза глядят – и эта погоня завела его дальше вглубь квартиры.

«Нехорошо! Я могу тут застрять, и тогда окажусь у него в руках!» – он это понимал, но поделать ничего не мог – путь назад был отрезан: с одной стороны его преследовал Прожора, а другая сторона была завалена мебелью.

Парень ворвался в первую подвернувшуюся комнату и… ахнул.

Она была просторной, светлой, и посреди стоял большой стол. И он был заставлен едой! Еды было так много, что хватило бы, чтобы накормить человек десять. Судя по виду и аромату, все блюда были свежими, будто только что приготовленными, и несомненно должны быть вкусными!

У парня слюнки потекли, как только он увидел этот пиршественный стол.

Его неосознанно потянуло к столу, но на пути возник Прожора. Он совсем не собирался делиться с незваным гостем едой.

Прожора махнул здоровенным кулачищем, и парень попытался отпрыгнуть в сторону. На этот раз здоровяк оказался на удивление быстрым, и кулак вскользь задел парня – удар пришёлся по рёбрам.

– Чёрт! А это больно!

Прожора был серьёзным противником – его громадные кулаки, подобные кувалдам, могли без труда переломать все кости в теле юноши.