Можно, от всего сердца любя человека, все-таки понимать, как велики его недостатки. Было бы глупой дерзостью мнить, будто нашего расположения достойно лишь одно совершенство.

Люк де Клапье Вовенарг

ГЛАВА ПЕРВАЯ

В загадке интересна не истина, которую она скрывает, а тайна, которую она хранит.

Эрик-Эммануэль Шмит, «Мечтательница из Остенде»

Эпизод 1 – «Фигура»

Над Лондоном стелился плотный туман. На вокзале Виктория, у платформы номер два, ожидая отправления, стоял, собранный из шоколадно-кремовых вагонов компании «Pullman», состав Восточного Экспресса.

Я зашла в зал ожидания. У стойки регистрации стояла какая-то пара. Склонив головы, мужчина с женщиной о чем-то напряженно перешептывались. По их, то и дело, выбивавшимся из торопливого шепота восклицаниям я определила, что они говорили на итальянском. «Удивительно эмоциональная нация», подумала я. Даже если что-то тихо обсуждают, кажется будто о чем-то спорят.

– Позвольте, – протянув руку к моему чемодану, произнес появившийся рядом со мной в синей с золотой отделкой униформе стюард.

– Да-да, конечно, – ответила я, радуясь, что можно передать заботу о габаритном багаже кому-то другому.

Путешествовать я люблю налегке, с небольшой сумкой или маленьким компактным чемоданом. Но в данном случае, поддавшись соблазну, набрала больше вещей, чем обычно. В основном, конечно, вечерние платья и разнообразные туфли к ним. Не думаю, что в поездке мне удастся все это одеть, но все равно было приятно иметь большой выбор. К тому же, как мне казалось, сама атмосфера роскоши Восточного Экспресса предполагала частую смену нарядов.

Стюард записал название вагона и мое место в нем и, забрав у меня чемодан, куда-то с ним удалился.

Окинув взглядом зал ожидания, я заметила небольшую стойку, с выставленными на ней глянцевыми журналами о путешествиях. Я подошла к ней и пролистнула несколько изданий. Мое внимание привлек журнал с огромным парусником на обложке. «Почти как «алые паруса», улыбнулась я и, прихватив журнал с собой, вышла на платформу.

Достав из сумочки пачку сигарет, я закурила и стала с любопытством разглядывать то и дело проявляющиеся из тумана силуэты. В основном, они принадлежали стюардам Восточного Экспресса, сновавшим по платформе с чемоданами пассажиров.

Вдруг, где-то впереди меня, в облаках тумана, мелькнула знакомая стройная фигура.

– Льюк! – крикнула я.

Но фигура, растворившись, исчезла в тумане.

Эпизод 2 – «Ибис»

– Лина! – раздался за моей спиной радостный возглас.

Я обернулась. Передо мной стоял сияющий Льюк. Его кудри из-за влажности практически превратились в кудряшки. От этого его лицо приняло совершенно ребяческий вид, но так он мне еще больше нравился.

– Я уже думала, ты не придешь, – чмокнула я его в щеку.

– Ну что ты, – тут же засмущался он. – Просто такой туман, еле тебя отыскал на платформе…

– Но, зачем же ты меня искал на платформе? – удивилась я. – Мы же договорились встретиться в зале ожидания…

– Понимаешь, – начал он, но тут громкоговоритель оповестил нас, что «Venice-Simplon-Orient-Express», следующий маршрутом Лондон-Париж-Венеция, отбывает через пять минут.

– Давай, скорее, – потянула я его за рукав пальто. – А то они сейчас без нас уедут.

Подбежав к поезду, я торопливо зашагала вдоль его шоколадно-кремового состава, выискивая в тумане вагон с табличкой «Ибис». Все салоны состава «Pullman», следующего на отрезке нашего путешествия из Лондона до Кале, вместо нумерации имели собственные имена, а также непохожие друг на друга судьбы и интерьеры.

Например, наш вагон некогда входил в состав поезда, курсировавшего между Парижем и городом Довиль, престижным курортом для парижской знати, где располагалось казино. Поэтому мне представлялось, что интерьеры «Ибиса» должны были хранить энергию азарта, интриги и приключения, ну еще, может быть, и чуточку аромата духов «Chanel N 5».

Отыскав наконец нужный вагон, я остановилась и, обернувшись, помахала рукой Льюку. Он немного отстал от меня, и теперь его стройный силуэт лишь слегка вырисовывался в тумане. Зато было слышно, как его роскошный чемодан, попадая в неровности и выемки, весело подскакивал и постукивал колёсиками по платформе.

В этот момент, раздался предупредительный свисток, извещавший об отбытии поезда. Льюк прибавил ходу и через какие-нибудь пару секунд уже оказался рядом со мной. Стоявший у входа стюард ловко подхватил его чемодан и, пропустив нас в тамбур, захлопнул дверь вагона.

Эпизод 3 – За тебя…

Поезд, вздрогнув, мягко заскользил по рельсам. За окнами в ускоряющемся ритме замелькали, пробивающиеся сквозь туман, огоньки железнодорожных фонарей.

Стюард передал чемодан Льюка своему напарнику и пригласил нас пройти на свои места.

В вагоне почти все огромные плюшевые кресла, утопающие коротенькими толстыми ножками в пушистом ковре, уже были заняты гостями Восточного Экспресса. На столиках, покрытых белоснежными скатертями, стояли небольшие торшеры. Бежевые плиссированные юбочки их абажуров нежно светились мягким светом.

– Правда очень уютно? – обратилась я к Льюку.

– Угу, – на мгновение прижавшись ко мне, прогудел он мне в ухо. Его влажные «кудряшки» упали мне на щёку.

– Позвольте, мадам, – произнес стюард, помогая мне снять пальто.

– Благодарю, – ответила я.

Поместив сумочку и перчатки на верхнюю полку, я села в кресло напротив Льюка.

– По-видимому, аристократы прошлого столетия не отличались особой высотой, – наткнувшись под столиком на мои коленки, произнес он.

– А знаешь, что в России говорят на эту тему? – отозвалась я.

– Ты имеешь в виду тему ног?

– Да нет, – отмахнулась я. – На тему мало места.

– А-а-а…

– В тесноте, да не в обиде!

– Как тонко подмечено, – придвинув свою ногу к моей, произнес Льюк.

В это время к нам подошел стюард с подносом, на котором стояли бутылка шампанского и два хрустальных бокала, украшенных золотыми вензелями Восточного Экспресса. Поставив поднос на столик, стюард ловко откупорил бутылку и разлил искрящееся вино по бокалам.

– За нас? – предложила я тост.

– За тебя, ma chérie, – прошептал Льюк и поднес свой бокал к моему.

Встретившись, их хрустальные бока издали легкий певучий звон.

Эпизод 4 – Соболиные брови

Я отпила шампанское и, поставив бокал на столик, взглянула в окно. Там все также стелился густой туман.

«Надеюсь, он вскоре рассеется», подумала я, ведь вся прелесть таких путешествий состоит именно в созерцании расстилающихся и убегающих за горизонт пейзажей…

Переведя взгляд на Льюка, я заметила, что перед ним на столе появился какой-то блокнот, в котором он начал что-то сосредоточенно набрасывать. Его «кудряшки» в теплоте вагона подсохли и теперь тугими завитками ниспадали на лоб, даже немного лезли в глаза, но он их будто и не замечал, так был увлечен своим занятием.

Стараясь не проявлять слишком открытого интереса, я стала украдкой рассматривать пассажиров за соседними столиками. У противоположного окна сидела американская пара среднего возраста, с жаром обсуждавшая аутентичность интерьера нашего салона. Особенно их волновала сделанная на стенках инкрустация танцующих девушек в греческом стиле.

Над креслом Льюка виднелись платиновые локоны какой-то пожилой дамы. У её ног лежала, похожая на толстенькую лисичку, небольшая рыжая собачка.

В креслах наискосок сидели видный мужчина в твидовом пиджаке и девочка лет десяти с копной золотистых волос. Мужчина читал какие-то сводки в газете «Financial Times», а девочка с интересом всматривалась в лежавший перед ней на столике планшет.

Я закрыла глаза.

Салон тут же наполнился смехом, громкими возгласами и звоном бокалов. У противоположного окна появились два парижских денди в черных смокингах.

На местах видного мужчины с золотоволосой девочкой теперь сидели девушки в море шелка и шифона. Их волнами уложенные короткие волосы украшали бриллиантовые заколки, длинные страусовые перья и небольшие, похожие на перевернутые горшочки, шляпки. Перед девушками на столе стояла бутылка шампанского, и были разбросаны несколько цветных фишек казино.

В кресле напротив меня, всматриваясь в темноту за вагонным окном, сидел высокий незнакомец с соболиными бровями. Отражаясь в стекле, черты его лица то исчезали, то проявлялись вновь. Всматриваясь в них, я пыталась понять, кого он мне так напоминает. Но картинка, дразня и раззадоривая, ускользала от меня, не давая зафиксировать её в памяти.

Будто почувствовав на себе мой любопытствующий взгляд, незнакомец резко повернул голову в мою сторону и, встретившись со мной глазами, обжег меня своим взглядом.

Эпизод 5 – Коленка

Я взглянул на Лину. Прижавшись лбом к стеклу вагонного окна, она мечтательно всматривалась куда-то в туман. Интересно, какие «сказочные виньетки» видятся ей в этих клочьях водяного пара…

Достав блокнот, который мне приглянулся в одной из витрин на вокзале Виктория, я открыл его и стал набрасывать в нем профиль Лины.

Вообще-то, я ничего со времен Беркли не рисовал. В Бостоне у меня всегда была под рукой художественная тетрадь. Хоть я и учился музыке, сам город как-то располагал меня и к другим творческим занятиям.

Особенно много набросков у меня осталось с тусовочных встреч студентов различных колледжей и университетов Бостона на одной из площадей Гарварда в Кембридже. В ту пору я увлекался балеринами, вернее их ногами, и все выискивал в толпе студенток с артистических факультетов идеальную пару. Потом мой интерес как-то сам собой пропал, и я бросил рисование…

Поезд слегка качнуло в сторону. Моя нога, скользнув по шелку юбки Лины, на мгновение чуть сильнее прижалась к её бедру. Меня потянуло положить ей руку на коленку. Я уже было собирался это сделать, как почувствовал, что кто-то на меня смотрит. Подняв глаза, я наткнулся на осуждающий взгляд пожилого джентльмена. «Неужели старик умеет читать чужие мысли», подумал я и, тут же покраснев, опустил глаза.

Через несколько секунд я снова украдкой взглянул в его сторону. Однако на этот раз пожилого джентльмена в кресле не оказалось. Приподнявшись, я пробежался глазами по салону, но старика нигде не было видно.

«Показалось, наверное», подумал я и бросил взгляд на Лину… Но она больше не всматривалась в окно – её голова была откинута на спинку кресла, а глаза закрыты… Я уже собирался вернуться к рисунку, как с губ Лины слетело что-то похожее на стон.

Эпизод 6 – Набросок

– Лина, – дотронулся я до её руки.

Она открыла глаза.

– Тебе что-то приснилось? – спросил я.

– Приснилось? – сонно переспросила она.

– Ну да, – кивнул я. – Ты только что стонала во сне…

– А-а-а, не знаю, может быть и снилось, – протянула она, задумчиво водя пальцами по краю бокала. Её ногти, блестя лаком, темно-вишневыми капельками заскользили по хрусталю.

– Знаешь, – оторвав свой взгляд от её ногтей, произнес я, – мне тут кое-что показалось…

– Что ты имеешь в виду? – подняла она на меня глаза.

– Ну, ты когда в окно смотрела, я решил сделать набросок твоего профиля…

– Льюк, я не знала, что ты умеешь рисовать, – воскликнула она.

– Ну, не то, чтобы рисовать, так, люблю эскизы и наброски делать, – смутился я.

– А покажи мне, пожалуйста, что у тебя вышло, – попросила она, положив руку на блокнот.

Мне вдруг стало неловко. Ведь свои наброски я раньше никогда никому не показывал. Ноги балерин даже maman не видела. А вообще, оно и к лучшему, что не видела, а то обязательно все не так бы интерпретировала. А я больше всего боялся, что меня могут неправильно понять.

– Ну, если не хочешь сейчас, можешь потом как-нибудь показать, – заметив мое смущение, сказала Лина и убрала руку с блокнота.

– Я обязательно покажу тебе все свои рисунки… Только сначала я хотел бы немного потренироваться, а то я с самого Беркли не рисовал, – поспешил объяснить я.

– Да, конечно, – улыбнулась Лина. – Ты говорил о том, что тебе что-то там показалось…

– Ах да, я хотел сказать, что когда делал набросок твоего профиля, заметил, что на меня пристально смотрел один старик, и вид у него был какой-то суровый…

– Какой старик?

– Ну, тот, что сидел в кресле за тобой, лицом ко мне, – пояснил я.

– А-а-а, – протянула Лина и, обернувшись, кинула взгляд на кресло, о котором шла речь. – Но, там же никого нет…

– Да, это сейчас в нем никого нет, а пять минут назад мне показалось, что там сидел старик…

– Интересно… А почему ты говоришь «показалось»?

– Потому, что я не уверен, сидел ли он там или нет, – ответил я.

Эпизод 7 – Старик

– Слушай, а может спросить об этом старике у стюарда? – предложила Лина. – Он-то наверняка должен знать, сидел он в том кресле или нет.

Я вдруг стушевался. А что, если мне этот старик просто привиделся… Ведь бывает же такое. Одно дело обсуждать то, что мне показалось с Линой, и совсем другое начинать расспрашивать стюардов о несуществующем пассажире.

Представляю, как мы при этом с ней будем глупо выглядеть. Вернее, глупо буду выглядеть я, и не только перед Линой, но еще и перед стюардом. А мне совершенно этого не хотелось, но сказать ей о моих сомнениях я не решился.

– Ну, так что? – подтолкнула она меня.

– Ну, можно, конечно, – нехотя протянул я.

– Ты что, трусишь?

– Н-е-е-т, почему трушу? – еще больше смутился я. – Просто сомневаюсь…

В этот момент, к нашему столику подошел стюард и положил перед нами карточки меню.

– Извините, – обратилась к нему Лина.

– Да, мадам?

– У вас в вагоне сегодня все места заняты?

– Нет, мадам, не все.

– В таком случае, мы хотели бы пересесть вон за тот столик, – показала она на кресло сурового старика.

Стюард взглянул в указанном направлении.

– Да, конечно, мадам. Только, если Вы не возражаете, я сначала сервирую столик к обеду, – произнес он и удалился.

– Ну вот, – радостно объявила Лина.

– Что, ну вот?

– Ну, теперь мы знаем, что кресло, в котором ты видел старика свободно.

Я еще больше расстроился, поскольку то, что оно было свободно, мне совсем и не хотелось знать. Ведь это доказывало, что старик мне привиделся.

– А знаешь, что? – вдруг воскликнула Лина.

– Что?

– Ведь если кресло свободно, это совсем не значит, что там не мог сидеть твой старик…

– В смысле?

– Понимаешь, он мог быть из другого вагона…

– Почему из другого вагона? – не понял я. – А что он, в таком случае, делал в нашем вагоне?

– Я думаю, что он просто любопытствовал. Ведь есть же заядлые фанаты Восточного Экспресса, им обязательно нужно побывать в каждом вагоне, рассмотреть все детали интерьера, ну и пассажиров тоже…

– Ты что, хочешь сказать, что он, просто так, из чистого любопытства сидел тут и с осуждением на меня пялился?

– Почему с осуждением? – удивилась она.

– Ну, – замялся я. – Понимаешь, ну, это… я хотел тебе руку на коленку положить…

– Да? И…? – рассмеялась она.

– Ну, и не положил… Старик меня своим взглядом остановил.

Эпизод 8 – Смотри!

– Остановил тебя взглядом? – уставилась я на Льюка.

– Ну, да, – кивнул он.

– Подожди. Зачем какому-то неизвестному старику останавливать тебя взглядом?

– Я не знаю… Просто, мне так в тот момент показалось. Я даже сначала подумал, что он умеет читать чужие мысли…

– Ну, хорошо, – кивнула я, размышляя над его словами. – Допустим, старик угадал твою мысль, а почему ты вдруг решил, что его волнует, положишь ты мне руку на коленку или нет?

– Я не решил, а просто поймал на себе его взгляд, и он показался мне довольно осуждающим…

«Жаль, что я не видела этого сурового старика», подумала я. Тогда бы я наверняка смогла определить, осуждающе тот смотрел на Льюка или нет. Ведь Льюк вполне мог воспринять направленный в его сторону взгляд незнакомца слишком эмоционально и подумать, что его за что-то осуждают. А на самом деле, старик мог смотреть на кого-то или что-то, находящееся за спиной Льюка или, вообще, просто о чем-то своем думать, а выражение лица при этом иметь осуждающие…

«Скорее всего, Льюк просто очень чувствителен», пришла к выводу я, но делиться с ним своим заключением не стала. Обидеться еще… Вон он и так уже, кажется, расстроился из-за этого инцидента.

К нам подошел стюард и пригласил пересесть на новые места.

Столик, элегантно сервированный к обеду, оказался больше нашего, и теперь мы с Льюком могли выбирать из четырех, а не из двух кресел.

Мне приглянулось место у окна, а Льюк сел напротив меня, как раз там, где, по его словам, сидел «суровый» старик. Устроившись в своем кресле, я посмотрела в окно и с радостью отметила, что чем дальше мы отъезжали от Лондона, тем реже становился туман. Через образовавшиеся в нем прорехи, я смогла рассмотреть мелькавшие коричневые заплатки полей и покрытые серебристой изморозью пастбища, с разбросанными по ним кучерявыми клубочками-баранами.

Я взяла в руки меню. Интересно, какие кулинарные изыски нам сегодня приготовили повара Восточного Экспресса.

– Смотри, – схватив меня за руку, воскликнул Льюк. – Он снова на меня пялится!

– Кто?!

– Суровый старик!

Эпизод 9 – «Фрейд»

Из кресла за столиком, где мы еще пять минут назад сидели с Линой, на меня пялился тот самый старик, который так таинственно исчез, а теперь неожиданно вновь появился.

Именно пялился, а не смотрел, хотя в этот раз ни о каких коленках я не думал. «Так почему же он опять смотрит на меня с таким осуждением», недоумевал я.

– Где ты увидел сурового старика? Мы же за его столиком сейчас сидим, – удивилась Лина.

– Вон там, за твоей спиной, – указал я глазами на «наш» столик у противоположного окна.

Лина хотела обернуться, но я удержал её.

– Подожди, не оборачивайся, пусть он сначала перестанет на меня так пялиться.

– А если не перестанет? – понизив голос, спросила она.

– Ну, не может же он бесконечно сидеть и смотреть в мою сторону, – шепотом ответил я.

В этот момент к столику, за которым сидел старик, подошел в белом с золотой отделкой кителе стюард-официант.

– Можешь повернуться, – быстро шепнул я Лине.

Держа в руках меню, она слегка повернула голову и, делая вид, что рассматривает интерьер вагона, кинула взгляд в сторону сурового старика.

– Льюк, там никого нет, – тихо произнесла она.

– Есть-есть. Его из-за официанта не видно. Подожди, сейчас он отойдет, и ты его увидишь…

Она еще раз обвела глазами вагон, затем снова вернулась взглядом к столику старика.

– Льюк, может он пересел?

– Почему пересел, – рассматривая узор скатерти, прошептал я.

– Там никого нет…

Я поднял глаза и бросил взгляд в направлении «нашего» столика. Но, к моему удивлению, там действительно никого не оказалось. Стюард, который еще две минуты назад заслонял старика от наших взглядов, возился теперь у другого столика.

– Ничего не понимаю, – пробормотал я. – Он же там только что сидел!

– Может, тебе показалось?

– Нет-нет, не показалось. Он там действительно сидел. Я еще подумал, что у него взгляд какой-то странный, будто застывший.

Раздосадованный, я вскочил с места и подошел к стюарду-официанту.

– Простите, – обратился я к нему.

– Да, сэр?

– Вы не видели за этим столиком, пять минут назад, сидел пожилой мужчина? У него еще такая борода аккуратная, ну как, – запнулся я, пытаясь сообразить, кого мне суровый старик так напоминал.

Стюард вежливо на меня воззрился.

– Как у Фрейда, – наконец выпалил я. – Вы не видели тут пожилого джентльмена с бородой как у Фрейда.

– Нет, сэр, – покачал головой стюард. – У нас в вагоне такого джентльмена нет.

Эпизод 10 – Bon appétit

«Ну вот», подумал я, «то, чего я так опасался, свершилось». Чувствуя себя полным идиотом, – оказывается «суровый старик» существовал лишь в моем воображении, – я вернулся за столик и, сев в кресло, уставился в одну точку.

– Льюк?

– Да? – отозвался я.

– Что тебе сказал стюард?

– Ничего особенного, – промямлил я.

– Как ничего особенного? – удивилась Лина. – Почему же ты тогда такой расстроенный?

– Я не расстроенный. Просто, не понимаю, почему стюард заявил, что никакого старика у нас в вагоне нет.

– Так мы и без стюарда это знаем, – улыбнулась она.

– Да, но я был уверен, что стюард не мог не заметить «сурового старика», он же возился прямо у его столика…

– Ну, иногда все может быть не так просто, как кажется… Понимаешь, стюард ведь мог подумать, что ты говоришь о каком-то другом человеке.

– О каком еще другом человеке?! Я же описал ему этого старика. Сказал, что у него борода аккуратная, как у Фрейда…

– Как у Фрейда? – рассмеялась Лина.

– Ну, да, как у Фрейда. Не понимаю, что в этом такого смешного? – буркнул я.

– Слушай, дело может быть в том, что для тебя – это «суровый старик» с аккуратной бородой, как у Фрейда, а для стюарда – это милый джентльмен средних лет в очках, понимаешь?

– И как, по-твоему, такое вообще может быть? Старик-то один и тот же, – уставился на неё я.

– Ну да, один и то же, – согласилась Лина. – Но взгляды на этого человека, а соответственно и возникающие при этом образы, могут быть разные…

– Но тогда, – начал я, но тут над столом мелькнули руки стюарда в белых перчатках, и перед нами появились тарелки с первым блюдом.

От филе бланшированной рыбы исходил аромат специй. Вдохнув его, я вдруг осознал, насколько проголодался. С самого утра ведь ничего не ел. Лишь на вокзале Виктория успел на ходу перекусить шоколадным круасаном. Даже своё любимое американо не допил.

– Bon appétit, – беря в руки вилку и нож, произнесла Лина.