В моменте. Любовь, победившая ковид

Глава 1. Знакомство

Мила

«А потом мама скажет, что зря я её не слушала и одна поехала в большой город. Сама во всём виновата. Как всегда. Этот вечер не оставил и следа от моей нервной системы. А так романтично он начинался. Мы встретились с Олегом, он подарил мне букет алых роз… Но откуда ни возьмись снова появились они!»

Миле нужно было морально отдохнуть. Она погрузилась в теплую ванну с пеной и солью. Запрокинув голову и закрыв глаза полностью расслабилась. Глубокий вдох… Выдох. Где там бокал вина? Отлично. В совокупности с ароматическими свечами и негромкой мелодией лёгкого джаза, играющей из айфона, это можно назвать полноценным отдыхом. Последние три месяца перевернули всю её жизнь. Сначала встреча с мужчиной её мечты, конфетно-букетный период, а потом встреча с бандитами и напряженный период.

Мысли в голове летели со скоростью света во все возможные стороны. Кто эти люди? Почему они так отчаянно набросились на Олега? И уже который раз. Почему он не расскажет правду? Она не понимала.

В свои двадцать три года Мила почти не видела жизни. В школе, в провинциальном городке, она всегда была под присмотром родителей. А в институте постоянно пропадала в библиотеке, стремясь доказать родителям своими оценками, что не зря отпустили дочь в мегаполис. Но вполне размеренная жизнь в одночасье сменилась на настоящий голливудский экшен. Вот тебе и переезд в большой город.

Мысли внезапно переключились. Терапия из вина, ванны и джаза всё-таки сработали. Мила погрузилась в воспоминания. Она вспомнила, что ни разу после школы не отмечала свой день рождения. На то была одна причина, виной всему послужил тот случай…

Однажды в одиннадцатом классе Мила пригласила своих подруг одноклассниц домой отметить день рождения. Всех, кроме Иришки. Сейчас она уже не помнила, может они поссорились, может Ира уехала к родственникам. Миле исполнялось шестнадцать лет. В тот же день была школьная дискотека. И вдруг, когда они после домашнего застолья с родителями пришли на дискотеку, Мила встретила Иру. Она была слегка пьяна. Пьяна первый раз в жизни. Она сказала, что выпила маминого вина на кухне от огорчения и тоски, возникшие из-за того, что Мила не пригласила её на день рождения. Она специально не поехала к родственникам с родителями, чтобы пойти на день рождения к Миле. А та её не пригласила. С того момента их дружбе, длившейся с детского сада, наступил конец.

Мила до сих пор переживала о том событии. Из-за этого старалась больше не отмечать свой день рождения и находила предлоги не ходить на такие праздники к знакомым. В том же году она окончила школу и поступила в педагогический институт. Да, рано. Дело в том, что родители отдали её в школу в шесть лет.

Родилась и выросла она в небольшом городке за Уралом, а после школы переехала в мегаполис в европейской части страны – Санкт-Петербург. Жила в общаге, училась отлично и после института её взяли учителем русского языка и литературы в старшие классы.

Все эти годы были похожи один на другой и источали спокойствие. И нужно же было ей так вляпаться на второй год после выпуска?! Мила встретила его…

Олег.

Сразу не почувствовал, да и не было времени заняться собой. Ушибы покрывали просто весь корпус тела. Олег с трудом разделся и осмотрел себя. В травмпункт нельзя, придется объяснять, привлекать полицию. А полиция, скорее всего на их стороне. Люди не простые. Меновазин и сон – лучший рецепт. Утором будет легче, если не сломали рёбра. Хорошо, что успел оставить Милу в безопасности, а то и ей бы досталось от этих головорезов. Заблаговременно почувствовав опасность, Олег толкнул её обратно в такси и попросил не оглядываться. Почти в то же мгновение чья-то тяжелая рука с силой легла на плечо. Драка началась. Их было двое и, судя по самой драке убивать или калечить в их задачу не входило. Как и в прошлый раз. Помять бока, так чтобы понял от кого и почему. Надо будет их подкупить. Или ещё как-то нейтрализовать. Не заметно, что они всей душой преданы Тамаре.

Тамара… Воспоминания из детства рисуют добрую женщину на семейном празднике. Полный дом гостей, музыка, солнечные лучи на лужайке. Яркий день. Детский смех. Все друг другу рады. Тётя Тамара, улыбаясь, помогает разукрашивать Винни Пуха в раскраске. Как жаль, что все изменилось. Может быть, это время так меняет людей? Возраст? Или и тогда все эти улыбки и объятия были лицемерием, скрывавшим лживое и алчное создание? Дал же Бог тётку! Уголовница конченая! Из-за наследства она готова родного племянника в асфальт закатать! Был бы жив отец, таких проблем не было бы. Его скоропостижная смерть послужила началом всего этого. Олег так-то и не претендовал на его активы, ему и без этого хватало. Тем более они с отцом не общались лет пятнадцать. Но раз закружилась канитель, посмотрим кто кого! Главное, чтобы Мила не пострадала. А сейчас надо спать.

Тамара.

Яркий солнечный свет пробивался сквозь слегка раздвинутые жалюзи и практически выжигал на стене яркие линии. Это было всё, что представляло «силы света» в палате, которую занимала Тамара Евграфовна. Ей не нравился солнечный свет. Ей больше по душе был полумрак. Она ругала сиделок, которые приоткрывали жалюзи, жаловалась на них руководству клиники. Кто из обслуживающего персонала был морально слаб – слушались, приклонялись перед ней. Но некоторые – открывали жалюзи на зло, специально, в свою ночную смену, перед уходом домой.

– Я же сказала, не открывать! – почти прошипела женщина, лежавшая на больничной койке, исполненной по последнему слову медицинской науке. Она могла себе позволить лучшее обслуживание, хоть для этого и не было оснований. Она, не беря в расчет некоторые хронические заболевания, была вполне здорова. Дело было в голове: последние годы она страшно боялась заболеть чем-то и из-за этого при малейшем недомогании ложилась в клинику. А иногда и просто из-за скуки.

В тот же миг сиделка, принесшая завтрак и лекарства метнулась поправлять жалюзи.

– Побольше бы мозгов тебе, не пресмыкалась бы здесь, а заняла более достойное место в жизни! – теперь уже стальным спокойным тоном произнесла Тамара. Сотрудница отделения для особых клиентов сделала вид, что не услышала этого, как ее учил действовать в таких случаях администратор, и еле слышно, опустив глаза, проследовала на выход. Лекарства Тамара сможет выпить сама. Она уже знала, что принимать до еды, а что после. Но на самом деле все эти пилюли и лекарствами-то не были. Чтобы не навредить, врачи прописали ей биологически активные добавки к пище и витамины. Подавали всё это в разноцветном пластиковом контейнере с множеством ячеек и подсказками по приёму. Эти безобидные капсулы, плюс массаж, бассейн и физиотерапия остеохондроза. Вот и всё лечение. За последнее время она лежала в этой VIP–клинике четвертый раз и каждый раз по придуманному лично ей диагнозу COVID–19. Она на повышенных тонах объясняла, что это они в силу своей низкой образованности не могут выявить симптомы. А они в действительности есть. Врачи не спорили. Лишь бы платила, а уход и заботу обеспечат на высшем уровне. Как говориться, любой каприз за ваши деньги. В том числе и лечение от придуманных болезней.

– Продолжай, – Тамара перевела взгляд на свою управляющую, стоявшую в углу в полном антиковидном облачении с планшетом в руках.

– Как я уже сказала, снижение посещаемости ваших торговых центров с начала пандемии сохраняется на уровне 20–25%. Однако наши меры оптимизации сгладили негативный эффект и финансовые потери не так уж велики. Все цифры у вас в бумажном варианте.

Тамара небрежно взглянула на графики, продолжая поглощать овсяную кашу на воде. Меню она составляла себе сама, а такую гадкую на вкус кашу ела с детства и считала это одним из своих достижений. Да и в целом, по части питания, она всегда отказывала себе в излишествах. И никогда не имела вредных привычек. Это позволило ей сохранить телесное здоровье. В отличие от умственного.

– Хорошо. Теперь о наследстве. Что там мой племянничек? – она отодвинула тарелку и сосредоточилась на управляющей. Эта тема тревожила её больше остальных.

– Тамара Евграфовна, вчера вечером наши люди ещё раз напомнили Олегу Александровичу, что он ошибочно претендует на наследство своего отца. Но, к сожалению, он ещё не звонил нашему юристу. Мы продолжим профилактическую работу на еженедельной основе.

– Надо усилить нажим. Не убивать, но и не сюсюкать. Попробуйте поработать с его окружением, с тем, кто ему дорог. После смерти моего брата, этого легкомысленного идиота, у нас с Олегом не осталось родных. Поищите девушку. Мой племянник хоть и олух, но всё же не урод. Её достаточно хорошо напугать. Или опозорить. Выбирайте сами. У нас осталось пять месяцев. Торопитесь, – на этом Тамара перестала обращать внимание на собеседницу и снова занялась завтраком.

– Да, Тамара Евграфовна, всё сделаем. Я расскажу о развитии событий после обеда. Приятного аппетита, до свидания.

Ирина вышла из палаты в больничный коридор и мгновенно сняла экран и респиратор. Больше всего она не могла переносить эти нудные совещания, стоя в средствах защиты в больничной палате, которые за последнее время только увеличивались. Фобия заразиться коронавирусом у Тамары прогрессировала. Но терпеть стоило, доверие Тамары стоило очень дорого. Еще пару лет работы управляющей сетью торговых центров, разбросанных по всему Петербургу, и она сможет исполнить свою мечту: открыть небольшой гостевой дом на берегу Черного моря и больше не вспоминать эту противную работу. Ирина набрала номер:

– Сергей, пробейте по мобильному телефону и соцсетям, с кем сейчас близок Олег. К двенадцати часам у меня должна быть вся информация и предложения об акциях в плане устрашения или чего-то иного не физического. Вопросы?

– Вопросов нет, Ирина Сергеевна, задачу уяснил. Успеем. В одиннадцать пятьдесят всё пришлю Вам на WhatsApp.

Елена повесила трубку. С профессионалами приятно работать. Хороший рекрутинг, хорошие деньги, конкретные задачи и система работает как часы. Кто бы знал, что выпускница экономического факультета провинциального университета будет в качестве дополнительного направления своей профессиональной деятельности руководить группой головорезов. Ну ладно, не головорезов, а силовиков. Скажем так.

«И ведь слушаются же, – рассуждала Ирина. – С ума можно сойти. А даже если ради достижения своих целей и придется действительно сойти с ума – это в любом случае лучше, чем быть добренькой сотрудницей безымянной организации и позволять окружающим вытирать об себя ноги. Никогда этого не будет!»

Глава 2. Закрутилось

Как всегда, внезапно зазвенел звонок, и ученики начали убирать в портфели письменные принадлежности.

– И напоминаю, на следующей неделе пишем контрольную работу. За выходные всё повторить! – Мила договаривала фразу уже в спины выбегающим из класса школьникам. Что поделаешь, десятый класс. Дисциплину не вернуть, она осталась в детстве. Классе, эдак, в шестом. Мила сама составляла задания на контрольные работы по русскому языку и литературе. Она работала над созданием своего ноу-хау, собственной методикой обучения детей. Она выдумывала такие тесты, по которым сразу можно было определить уровень знания материала учащимся и одновременно его сильные стороны, его способности к усвоению материала. Пониманию того, как наиболее эффективно преподносить знания каждому ребенку в отдельности.

– Мила Валентиновна, мы же сможем заранее получить задания на контрольную работу? – Один из немногих отличников всего потока, скромный и сосредоточенный Михаил вопросительно смотрел через толстое стекло очков. Михаил почти весь материал усваивал на лету. Особенно по русскому и литературе. Ему в целом и не нужны были ответы, и так был готов, но хотел подстраховаться.

– Нет, Миша. Какой ты хитренький! – с улыбкой произнесла Мила. – Какая же это контрольная, когда заранее знаешь ответы? Готовься по всем темам, – она по-матерински, слегла, потрепала его за щёку. Она знала, что он живёт без отца, что им одним с мамой тяжело. Денег всё время не хватает. Это было видно и по его одежде: бесформенный свитер, с висящими рукавами, потрепанные ботинки, явно с чужой ноги, выдавали острую нехватку финансов в семье.

Мила хорошо относилась ко всем ученикам, но помогать в озвученном Михаилом вопросе не могла. Предоставить задания на контрольную работу – это обман самой себя. Это неприемлемо. Потом, после выпуска, еще спасибо скажут за строгое отношение. С такими мыслями Мила собралась и вышла из школы. Еще спускаясь по ступенькам, увидела подъезжающего на стоянку Олега. Он вышел ей на встречу:

– Некогда объяснять, но тебя уже ищут. Скоро будут здесь или даже у тебя дома. Ты готова ехать прямо сейчас?

– Во-первых, привет. – Мила встала на носочки и поцеловала Олега. А во-вторых у меня вагон времени. Пятница, завтра у меня занятий нет. Изволь объясниться, – с наигранной строгостью произнесла она.

– Некогда. Честно, – Олег говорил, осматривая стоянку и пытаясь определить, ведется ли за ними слежка. Ничего подозрительного не заметил. – Ладно, поговорим по дороге. Садись, – он открыл пассажирскую дверь и, не дождавшись, пока Мила сядет в машину, прошел к своей двери.

– По дороге куда? – забираясь в машину, произнесла Мила.

– Подальше отсюда. Сейчас на Западный скоростной диаметр, потом на платную дорогу до Москвы, – как уже решенное дело озвучил Олег.

– Олег! Я не готова! Ты что?! У меня же работа! Я не могу всё бросить! – Мила возмутилась от души. Она не привыкла к таким внезапным поворотам, хотя в глубине души испытывала приятное волнение от предвкушения приключений.

– Я сам не могу! Не кричи! Так надо! И пристегнись, поедем быстро, – Олег железобетонно стоял на своём.

– Но я даже вещи не взяла!

– Все необходимое купим. Мы на пару недель, не дольше. Мне надо все обдумать, понять, как вести противодействие и уберечь тебя. Потом вернемся.

– Ужасно. Что мне сказать в школе? Лучше сегодня же сообщить директору. Как она отреагирует? Что я ей скажу? Что меня увезли без моего согласия в сторону Москвы? Это почти похищение, – уже тише, но с сомнением в голосе, сама себе вслух задавала вопросы Мила.

– Можешь считать, что «полностью похищение», так даже будет лучше – Олег улыбнулся, пытаясь перевести тему в какую-то забавную плоскость. Но дальнейший тезис самого его заставил стать серьезным. – Скорее всего, они уже знают, кто ты и в ближайшее время, как я считаю, постараются воздействовать на меня через тебя, принуждая к выполнению воли тёти Тамары. Воздействие на меня нужных им результатов не приносит.

– Что за тётя, Олег, зачем эти загадки? Почему ты не договариваешь? Всё же было нормально! – с грустью в голосе спросила Мила.

– Почти месяц назад умер мой отец. Мы не были с ним близки. Он бросил нас с мамой, когда мне было одиннадцать лет. Больше я его не видел. Но я хорошо его помню. Его и его сестру Тамару. У нас, в нашем загородном доме, всегда проходили большие семейные праздники, на которых было много родни и друзей. Ну как родни, в основном друзей и коллег отца. Потом всё оборвалось. Отец выгнал нас. Нам с мамой пришлось переехать из центра на север города, из просторной квартиры в съёмную «однушку». И продолжить учебу мне пришлось в обычной школе вместо элитного лицея. Но это, кстати, не помешало мне с отличием окончить школу и университет, – Олег нехотя похвалил себя, – стать разработчиком мобильных приложений и к своим двадцати шести годам обладать неплохим пассивным доходом. Конечно, не таким как наследство отца, но тоже не маленьким.

– Ты уверен, что хочешь рассказывать мне всё в таких подробностях? – немного смутившись, спросила Мила. Она не знала, как реагировать, когда разговоры заходили о чьих-то доходах.

– Я хочу, чтобы ты знала всё. У меня на тебя большие планы, – многозначительно заявил Олег. В этот раз Мила улыбнулась. Она была на седьмом небе от Олега и думала, что встретила свою судьбу. Но как ложка дёгтя в бочке мёда возникла эта непонятная ситуация с нападениями на него. Сначала Мила подумала, что это обычные хулиганы, когда они первый раз напали. Но это произошло уже в третий раз и это только при ней.

– Год за годом, – продолжил Олег, – я создавал свою компанию: подбирал людей, искал контракты и недавно вышел на уровень, когда могу пару раз в неделю корректировать деятельность организации. Остальное лежит на плечах программистов и генерального директора. Я просто хозяин фирмы. Почти сразу после этого я встретил тебя, казалось, жизнь удалась! И тут эта новость. Мне позвонили из юридического бюро, попросили прибыть для оглашения завещания отца. В конторе собрались неизвестные мне люди, кроме одной женщины – моей тёти Тамары. Она сильно изменилось. Даже в детстве я понимал, что она, скорее бабушка мне, я имею в виду возраст. А сейчас и вовсе стала пожилой. Но тогда этот человек был жизнерадостным и общительным, а теперь она выглядит почти как зомби. За тем лишь исключением, что зомби не могу быть так эмоциональны. После вскрытия конверта и оглашения завещания она как будто с цепи сорвалась! Вскочила с места, тыкала в меня пальцем, кричала, что я вор, что мой отец умалишённый, мать проститутка, а меня назвала ублюдком и, угрожая отсудить наследство, покинула помещение вместе со своей свитой состоящей из молодой девушки и нескольких крепких мужчин. Мужчин этих мы с тобой не раз видели.

Они выехали на западный скоростной диаметр. В окне как на ладони расположилась «Зенит-Арена», а ещё чуть дальше небоскрёб «Лахта центр». Мила молча смотрела на поистине завораживающую красоту современной инженерной мысли. Погодные условия благоприятствовали осмотру достопримечательностей. Ясное небо позволило солнцу осветить все детали северной столицы. Жаль, что вместо излюбленных Милой прогулок по историческому центру города, её молодой человек спланировал похищение. «Полностью похищение», как сказал Олег. Говорить Мила не могла. Или не хотела. Или не знала, что говорить. Ждала продолжения исповеди своего похитителя.

Всё это было как во сне. Её размеренная и предсказуемая жизнь не предполагала резких поворотов. Но, видимо, так уж предначертано судьбой. Проверка чувств. Хочет ли она всего этого на самом деле или это всего лишь влюбленность? Нет, не влюбленность. Искренняя любовь. И хоть в Москву, хоть на край света с ним! Даже лучше на край света! Там меньше суеты и посторонних завистливых глаз!

– Мы сейчас выедем на трассу М-11. Там почти сразу будет заправка. Купи всё необходимое, так как следующая остановка не скоро.

– Ты имеешь в виду угли для шашлыка, розжиг и «омывашку»? – с иронией ответила Мила, у которой из вещей была лишь сумочка с косметикой и зарядкой для телефона.

– Я имею в виду всё необходимое, чтобы несколько часов спокойно ехать на машине. Я понимаю твой сарказм, обещаю, при первой же возможности заедем в нормальный торговый центр. Да, кстати, напоминаю: не забудь позвонить директору. Лучше сразу предупредить, что тебя не будет пару недель. Придумай что-нибудь правдоподобное. В то, что действительно происходит, она не поверит.

Глава 3. «Казнить нельзя помиловать»: поставьте запятую в правильном месте

Сказать, что это был шок, не сказать ничего. Ирина смотрела на страницу в «инсте» своей одноклассницы Милы. Своей бывшей лучшей подруги. Да, они не общались уже почти семь лет, но это ничего не меняет. Она, её Мила, её родственная душа, с которой они шептались на переменах, обмениваясь секретами, теперь волей судьбы стала мишенью в игре без правил алчных и безжалостных людей. А Ирине предстоит придумать, какое именно унижение ждёт её бывшую лучшую подругу.

«Интересно, есть ли в ленте соцсети их общие фотографии? Или у нее тогда ещё не было «инсты»? Не помню. Листать придется долго. Там, в сообщении от Сергея, ещё ссылка на аккаунт ВКонтакте. Во ВКонтакте точно должны быть их общие фотки. Если не она удалила», – Ирина так точно удалила. Стёрла всё, что напоминало о ней. Подростковые обиды необоснованно жестокие и самые долгие.

Очень много фотографий с детьми. Видно, что она любит свою работу. Значит сюда и надо бить. Ирина по ходу просмотра аккаунта рассуждала про себя: «Просто не пригласила на день рождения. Не мальчика увела, не украла что-то. Просто не пригласила на день рождения. И до сих пор обидно».

– Но что же делать с тобой, милая моя Мила? – Ирина продолжила свои рассуждения вслух. – Конечно, лично я ничего тебе делать не буду. Но предложить должна. Я не отступлюсь от своих целей ради памяти о детской дружбе. Что же предложить? Так…

Ирина думала, на чём же зацепиться: «Учитель русского языка и литературы… Родом из Тюменской области. Судя по аккаунту, молодого человека нет. Понятно, не хочет выставлять напоказ свою личную жизнь. Как будто не к чему придраться. Может выдумать что-то связанное с учениками? Пыталась соблазнить капитана футбольной команды из одиннадцатого класса? Собирала деньги на вымышленный ремонт? Закрутила роман с физруком и преподавателем ОБЖ одновременно? Фантазии есть, где разгуляться. Готово: под видом родителя ученика встретиться с директором и попросить уволить нового педагога Милу Валентиновну Романову за порочащее учителя поведение. Сослаться на жалобы учеников и аккуратно положить на стол пару сотен тысяч рублей. Должно получиться. Прости, Мила. Ничего личного. Только бизнес».

Предложения головорезов, то есть службы безопасности, оригинальностью не отличались: напугать электрошоком в темном переулке, плеснуть не настоящей кислотой, сделать обидные надписи на стенах в подъезде и на входной двери в квартиру: «Откровенно слабовато. Это даже озвучивать Тамаре не буду. Хотя нет, озвучу, и на фоне этих вариантов предложу своё развитие событий. Быстро пролистаю ВКонтакте и на совещание».

Тамара лениво наматывала на вилку пасту карбонара, не отвлекаясь от сюжета по телеканалу «РБК». Её не интересовали все эти индексы бирж или зигзаги годового колебания цен на нефть. Она просто устала за прожитые годы получать какую-либо второстепенную информацию, но сидеть в тишине было до отвращения скучно. Раздался стук в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла Ирина. Только она так делала и только ей это прощалось. У Тамары не было своих детей, и она уже давно забыла, что такое нежность. Но к Ирине чувствовала что-то на подобии материнской заботы. Своеобразной заботы: грубой и жестокой.

– Что у нас нового? Давай только без «воды». Сразу о главном. Работа не интересует. Только Олег.

– Наши источники всё выяснили. Олег встречается с учительницей 185 общеобразовательной школы, расположенной на улице Шпалерной, дом 33, Милой Валентиновной Романовой. Наши «силовики» предлагают совершенно банальные формы воздействия: напугать электрошокером в темном переулке, плеснуть в лицо ненастоящей кислотой и сделать оскорбительные надписи на входной двери в квартиру. Но у меня другое предложение. Школа, в которой работает Мила известная в городе. В этой школе училась Ксения Собщак. Данный факт к делу не относится. Я лишь обращаю Ваше внимание, что место не простое и там скандалов не потерпят. В этой связи предлагаю провести встречу тет-а-тет с директором и под видом оскорбленного родителя потребовать увольнение педагога Милы Романовой. Родителя, оскорбленного сексуальной распущенностью этого педагога. А как повод для встречи использовать тему спонсорской помощи. В школах любят получать деньги в руки на текущие нужды. Им этого никогда не хватает, а за финансирование, полученное наличными, отчитываться не надо. Нам не важно, купит ли директор линолеум в школу или себе на дачу. Предлагаю передать директору двести тысяч рублей наличными, а потом озвучить просьбу. И пригрозить распространением новости в лояльных нам СМИ в случае неповиновения. О том, что новость в любом случае появится в информационном поле, я умолчу. Расходы на всё – шестьсот тысяч рублей. Полмиллиона наличными и ещё сто тысяч на карту. Деньги за продвижение поста в социальных сетях принимают по безналу.

– Ты меня с каждым разом всё больше и больше радуешь, – впервые за несколько дней широко и искренне улыбнулась Тамара. – Хороший сценарий придумала. Хвалю. Тебе понадобится два миллиона, один из них передашь директору. Школа с историей, там твои двести тысяч даже не заметят. И на газеты с интернетом потрать капитально! Нам нужен максимальный эффект, чтобы больше она в образовательной сфере не появилась. Сломать судьбу – только так получим желаемое! Молодец. Можешь идти.

Ирине вдруг стало противно. Она боролась с собой. Сломать судьбу просто так, а потом жить с этим. И это цена её высокооплачиваемого места. Держись, Ирочка, никто не говорил, что будет легко.

Выйдя из палаты, защитный экран в этот раз снимать не стала, не хотела, чтобы работники клиники видели слезы на щеках. Предавать, хоть и бывшую, но подругу, оказалось намного труднее, чем казалось. Но она взяла себя в руки: «Сегодня уже не успею, – подумала Ирина. – Получение денег, звонок в школу, подготовка к разговору. Хорошо, что дети учатся и по субботам. Пойду завтра. Кроме того, нужен пост, пресс-релиз, разговор с пиарщиком Ильёй. Он знает, как лучше всё обыграть, чтобы все СМИ взяли».

– Алло, Илюш, привет. Я по заданию Тамары. Надо встретиться, не по телефону, – коротко и ясно объяснилась Ирина.

– Окей, привет. Я на месте, подъезжай, – Илья был обрадован внезапным звонком, предвещающим хороший заработок. – Как там наша императрица? Всё боится ковида?

– Илья, не до этого! Через полчаса буду.

На Чаплыгина, дом 6, в дирекции «Шестого» канала было как всегда угрюмо и тихо. Илья молча выслушал, что к чему и быстро проанализировав, выложил свое мнение:

– Ну, во-первых, так быстро сложно успеть. Надо понять насколько это может сработать как бумеранг. Представь, человек с обостренным чувством социальной справедливости прочитает такую новость в интернете и начнет бомбардировать все надзорные ведомства: полицию, прокуратуру, следственный комитет, может даже президенту написать или в Организацию объединенных наций с Европейским судом по правам человека. Органы начнут реагировать, вызовут на допрос директора, проведут анонимное анкетирование детей на предмет сексуального домогательства. Рано или поздно выйдут на тебя и на нашу «антиковидную императрицу». Что вы будете отвечать? Откажетесь свидетельствовать против себя?

– Илья, ты талантливый пиарщик, но жуткий демагог. Мне не нужны твои вопросы. Я пришла за ответами. И ты это прекрасно знаешь. Тамара тебя держит в обойме из-за твоих связей, а не ради вот таких комментариев. Сам себе ответь на все тупые вопросы и построй жизнеспособный сценарий воплощения в жизнь утвержденного плана.

– Во-вторых, – не обращая внимания на критику, продолжил Илья, – вы выделяете на освещение данной новости хороший бюджет. А значит, новость может претендовать на сюжет программы из высшей лиги, например, программы «Прямой эфир с Андреем Махаловым». Обобщая эти два тезиса, мы приходим к пониманию, что выдуманную проблему будет легче, не боясь последствий, осветить на всю страну через ток-шоу на федеральном канале. Они-то знают, как творить жесть на ровном месте. Добьемся санкций и разбирательств в отношении вашей училки без похода к директору. Финансов хватит для того, чтобы подкупить какого-то ученика и попросить редактора «топовой» передачи вне очереди толкнуть эту байку в эфир.

– Мог бы сразу начать свой нудный монолог с фразы «новость может претендовать». Смотрится очень даже ничего. Если бы давали премию в области подлости, ты получил бы гран-при! – Илья радостно улыбнулся. – Тогда решено: я займусь поиском алчных родителей и слабовольного ребенка, а ты, мой друг, готовься освещать это везде и всюду. Но в первую очередь в ток-шоу на федеральном канале. Ближе к вечеру наш курьер привезет тебе деньги. На всё про всё миллион рублей. Свой гонорар объявишь, как будешь готов. Ты знаешь, Тамара за хорошую работу хорошо платит. Сколько тебе нужно времени?

– Как только будут готовы потерпевшие, не больше трех дней. С переездом. Я завтра же позвоню знакомому в Москву, он поставит эту тему в качестве замены. А дальше дело техники. Махалов любит всякую дичь ставить. Главное, чтобы редактор телеканала пропустил.

– Умница, Илюш. Держи меня в курсе. Пока, – подвела итог Ирина и направилась к выходу, предвкушая большой успех и материальную благодарность от Тамары Евграфовны. Илья остался сидеть примерно с теми же мечтами. Он заложил руки за голову и откинулся на спинку. Ему предстояло продумать, как всю эту историю претворить в жизнь.

Тем временем Мила и Олег уже выехали в Ленинградскую область и остановились на первой попавшейся АЗС. Очередь на заправке была как за колбасой в годы советского дефицита. Казалось, что здесь собрались все, кто решил освободиться пораньше и уехать за город. Никто друг на друга не смотрел, наверно боясь увидеть коллег с работы или ещё хуже – начальника. Все дисциплинированно стояли в масках и с соблюдением социальной дистанции, о которой напоминали объявления и разметка на полу. Из-за большой очереди во все кассы и желания почти каждого клиента взять себе что-то из еды, вереница людей растянулась до крыльца и дальше. Автоматические двери открывались каждые пять секунд, так что разницы между тем, стоять ли на улице или в помещении почти не было. Кассиры заметно мерзли и старались быстрее обслужить клиентов, чтобы наплыв клиентов скорее закончилось.

Подъехав к заправке, они разделились: Мила сразу пошла выбирать всё, что могло пригодиться в дороге. Но в скудном ассортименте магазина при заправке почти ничего не смогла найти и встала в очередь. А очередь из автомобилей почти не двигалась, перед Олегом стояли ещё две машины. «Если я подойду к кассе раньше, придется пропускать тех, кто стоит сзади. Это и к лучшему. Есть время подумать, что сказать директору. Она точно не будет в восторге. Потерять учителя в середине учебного процесса без предупреждения и на неопределенный срок».

Про эти «пару недель» верилось слабо, интуиция подсказывала, что это только начало…

«Надо же ещё заявление на отпуск кого-то попросить написать. Или скан своего отправить? Интересно, на обочине федеральной трассы много копи-центров оказывают такие услуги? Надо порепетировать разговор: «Здравствуйте, Изабелла Самсоновна. Некогда объяснять, но я добровольно похищена. Меня везут на черном внедорожнике в сторону леса. Можно моё отсутствие оформить как отпуск за свой счёт?» – что-то такое я должна озвучить. Почему нет такого предмета в школе: «Неожиданные ситуации», на котором бы учили, как правильно действовать при вот таких вот поворотах судьбы? К сожалению, все такие ситуации человек должен пройти сам и решения придумать должен тоже сам. А может ещё не поздно вернуться? Отъехали недалеко. К вечеру буду дома. Или ещё лучше, вернуться вместе с Олегом и снять квартиру в другом районе. Изменить внешность и ходить на работу в образе пожилого полоумного астронома. Забавно будет смотреться Олег, подвозящий на работу такого дедулю. А вот и он, подвозящий…»