Поэма о скрытом смысле. Третий дафтар

Веление Истинного Мусе (мир ему!): «Зови Меня устами, которыми ты не совершил греха!»^[43]

180 Сказал [Господь]: «О Муса, у Меня ищи убежища

теми устами, которыми не совершил ты греха».

Сказал Муса: «Нет у меня таких уст».

Ответил [Господь]: «Зови меня устами другого.

Устами другого человека разве ты грешил?

Устами другого воззови: „О Аллах!”

Так сделай, чтобы множество уст за тебя

ночами и днями возносили молитвы.

Устами, которыми ты не совершил греха,

а это уста другого человека, проси прощения.

185 Или же собственные уста очисти,

дух свой расторопным и проворным сделай».

Поминание Истинного чисто; когда чистота приходит,

собирает пожитки и уходит скверна.

Бегут противоположности от противоположностей;

ночь бежит, когда разгорается сияние [зари].

Когда входит чистое имя [Бога] в уста,

ни скверны не остается, ни печалей.

Разъяснение того, что произнесение нуждающимся «Аллах!» в точности то же, что ответ Истинного «Вот я перед тобой!»

Некто повторял «Аллах!» как-то ночью,

пока сладкими не стали от его поминовения губы.

190 Сказал Шайтан: «Эй, в конце концов, болтун,

на все эти [возгласы] „Аллах!” где [ответ] „Вот я перед тобой!”?

Не приходит ни одного ответа от престола,

сколько же ты будешь восклицать „Аллах!” с суровым лицом?»

Тот, сокрушившись сердцем, преклонил голову,

увидел во сне Хизра^[44] посреди зелени.

Сказал [Хизр]: «Смотри, как это ты от поминания [Бога] отказался,

как это ты раскаиваешься в том, что Его призывал?»

Тот ответил: «Не приходит мне „Вот я перед тобой!” в ответ,

оттого боюсь я, что отвергнут перед вратами».

195 Сказал [Хизр]: «Те твои [слова] „Аллах!” и есть Наше „Вот я перед тобой!”,

а эти твои нужда, боль и страдания – Наш гонец.

Твои ухищрения и поиск средств

были Нашим привлечением [тебя к Себе] и развязали тебе ноги.

Твои страх и любовь – аркан Нашей милости,

под каждым твоим [возгласом] „О Господи!” – множество [ответов]

„Вот я перед тобой!”»

Душа невежды всегда далека от этой молитвы,

так как произносить «О Господи!» ему не велено.

На устах его и на сердце – замок и засов,

чтобы не плакал он пред Господом, когда [постигает его] ущерб.

200 Дал Он Фир‘ауну сотню царств и богатств,

пока тот не стал претендовать на [божественное] величие и славу^[45];

За всю свою жизнь не знал он даже головной боли,

дабы не плакал перед Истинным тот неблагородный.

Дал Он ему все царство этого мира,

но Истинный не дал ему боли, страдания и печалей.

Боль лучше, чем царство этого мира,

дабы ты взывал к Господу втайне.

Взывание не испытывающего боли – от замороженности,

взывание же испытывающего боль – от восхищения сердца.

205 Это произнесение шепотом зова,

поминание Истока и Начала,

Оно стало зовом чистым и печальным,

[говорящим]: «О Господь! О Тот, к кому взывают о помощи!

О Помогающий!»

Вой собаки на пути Его – [и тот] не без [Его] притяжения,

потому что всякий стремящийся [к Нему] бывает пленником какого-нибудь разбойника;

Как собака [обитателей] пещеры^[46], которая избавилась от [поедания]

мертвечины,

за стол царей воссела.

До Дня воскресения она вкушает перед пещерой

воду милости, подобно гностикам (‘ариф), и без всякой миски.

210 О, как много облаченных в шкуру собаки, которым нет имени,

но втайне они не обделены той чашей!

Отдай жизнь ради этой чаши, о сын!

Без джихада и терпения разве бывает победа?

Терпение ради нее – не трудность,

терпи же, ведь терпение – ключ к радости^[47]!

Из этой западни без терпения и осмотрительности никто не спасся;

осмотрительность для терпения стала руками и ногами.

Будь осмотрителен с пищей, ведь это – ядовитая трава;

осмотрительность – мощь и свет пророков.

215 Соломинкой бывает тот, кто от каждого ветра подскакивает;

гора разве придает ветру какой-нибудь вес?

В каждую сторону зовет тебя какой-нибудь гул^[48]:

«Эй, брат! Ищешь дорогу? Иди же сюда!

Я покажу путь, буду попутчиком и товарищем,

я проводник на этом верном пути!»

Не проводник он, и не знает пути.

О Йусуф^[49]! Не ходи к тому похожему нравом на волка!

Осмотрительность – это когда не обманут тебя

жир, яства и сети этого мира,

220 Ведь нет ни жира, ни яств у него (гула),

но читает он заклинания и дует ему (человеку) в ухо:

«Приди, мол, гость наш о пресветлый!

Дом – твой, а ты – мой!»

Осмотрительность – это когда ты скажешь [в качестве отговорки]:

«У меня несварение», —

или: «Я болен, утомлен этим склепом!» —

Или: «У меня больна голова, избавь меня от головной боли!» —

или: «Позвал меня сын [моего] дяди по матери», —

Потому что даст он тебе яство с жалами,

посеет в тебе его яство множество язв.

225 Если даст он тебе пятьдесят или шестьдесят золотых монет, —

о рыба! Он даст тебе мясо на крючке.

Если он даст, то даст ли [на самом деле] тот полный ухищрений?

Слова мошенника – сгнивший орех.

Постукивание его (ореха) похитило твой разум и мозг,

и сотни тысяч разумов он не считает даже за один.

Друг твой есть твой хурджин и кошелек;

если ты Рамин, не ищи никого, кроме своей Висы^[50]!

Твоя Виса, твоя возлюбленная и есть твоя сущность,

а все эти, что извне, – твои беды.

230 Осмотрительность – это когда тебя пригласят,

а ты не скажешь: «Они опьянены мною и ищут меня!»

Их приглашение считай птичьим свистом,

которому подражает охотник, спрятавшийся в засаде.

Мертвую птицу перед собой положил он: мол, она

и издает эти звуки, крик и пение.

Птицы сочтут ее одного с ними рода,

соберутся [вокруг нее], а он раздерет их кожу,

Разве что кроме той птицы, которой дал осмотрительность Истинный,

чтобы не была она поражена этим зерном и лестью.

235 Неосмотрительность – верное раскаяние,

послушай-ка сказку, поясняющую это.

[О том, как] селянин обманул горожанина, зазвав в гости при помощи многочисленных упрашиваний и приставаний

О собрат, был давным-давно

один горожанин с неким селянином знаком.

Когда селянин в город приезжал,

шатер на улице того горожанина разбивал,

Два-три месяца гостил у него,

сидел у него в лавке и за его столом.

Все нужды, которые были у него в то время,

исправлял горожанин безвозмездно.

240 Обратился [селянин] к горожанину и сказал: «О хваджа («господин, хозяин»),

ты совсем не приезжаешь в деревню в поисках благоприятного случая.

Ради Аллаха, всех детей привози,

ведь сейчас время [цветения] цветников, ранняя весна!

Или летом приезжай во время [созревания] плодов,

чтобы подпоясался я для службы тебе!

Домочадцев, детей и родных своих привози,

у нас в деревне живи хоть три месяца, хоть четыре.

Ведь по весне сельская местность приятна:

[повсюду] нивы и пленительные тюльпаны».

245 Дал ему обещание горожанин для отговорки,

прошло после того обещания восемь лет.

Тот каждый год говорил: «Когда же

ты соберешься [к нам], ведь наступил уже месяц дей^[51]!»

Он же приводил отговорки, мол: «В этом году у нас

из такого-то места приехал гость;

На следующий год, если смогу освободиться

от важных дел, то к вам поспешу».

Тот сказал: «Семья моя ждет

твоих детей, о правдивый!»

250 Вновь каждый год, как аист, он прилетал,

чтобы поселиться в доме горожанина.

Хваджа каждый год из своего золота и серебра

тратил на него и расправлял свои крылья.

В последний раз [целых] три месяца тот богатырь

накрывал ему стол по утрам и вечерам.

От стыда вновь сказал он хвадже:

«Доколе обещания? Доколе будешь меня обманывать?»

Сказал хваджа: «Тело и душа мои ищут свидания [с тобой],

но всякий переезд – по Его велению!

255 Человек – как корабль и парус,

[ожидает], когда же пустит ветер этот Ветрогон^[52]».

Снова дал ему много клятв, мол: «О щедрый,

бери детей, приезжай, увидь блаженство!»

Руку его пожал трижды в знак договора,

мол: «Ради Аллаха, приезжай поскорее, постарайся!»

Спустя десять лет, [в течение которых] каждый год таким вот образом

[следовали] уговоры и сахарные обещания,

Дети хваджи сказали: «О отец,

и луна, и тучи, и тени путешествуют.

260 Много долгов ты на него возложил,

много потрудился ради его дел.

Он хочет часть тех долгов

оплатить, когда ты станешь [его] гостем.

Много заветов оставлял он нам втайне,

мол, везите его с собой в деревню с уговорами!»

Ответил тот: «Истинно это, но, Сибавайх^[53],

опасайся зла от того, кому ты оказал благодеяние^[54]!

Дружба ведь семя, [прорастающее] в последний миг;

боюсь я из-за страха перед тем, что она будет испорчена».

265 Бывает общение – как режущий меч,

как [месяц] дей в саду и на пашне.

Бывает общение – как сезон весны,

от него – бесчисленные благоустройства и прибыль.

Осмотрительность – это когда ты заподозришь плохое,

чтобы убежать и избавиться от плохого.

«Осмотрительность есть подозрение»^[55], – сказал тот Посланник,

считай, что на каждом шагу – силки, эй, болтун!

Поверхность степи ровная и широкая,

но на каждом шагу – силки, не гони самонадеянно!

270 Тот горный козел бежит, [осматриваясь], мол, где сети?

Как только поскачет, сеть свалится ему на горло.

О ты, кто говорил «где?», посмотри теперь:

видел ты степь, но не видел засады.

Без засады, силков и охотника, о ловкач,

разве бывает курдюк, [лежащий] посреди нивы?

Те, кто самонадеянно пришел на землю, —

на их кости и черепа посмотри!

Когда пойдешь на кладбище, о Муртаза,

их кости расспроси о былых временах,

275 Чтобы явно увидеть тех опьяненных слепцов,

как они низверглись в колодец заблуждения.

Если есть у тебя глаза, не иди слепо,

а если нет глаз, то возьми в руки посох.

Тот посох осмотрительности и доказательств,

если нет у тебя зрения, сделай [своим] предводителем.

Если же нет [у тебя] посоха осмотрительности и доказательств,

без поводыря не стой возле каждой дороги.

Ступай таким образом, как ступает слепец,

чтобы ноги от колодца и от собак спасти.

280 Трепеща, со страхом и опасением

ставит ногу [слепец], чтобы не впасть в умопомрачение.

О ты, кто выпрыгнул из дыма и попал в огонь,

искал кусок пищи, сам стал куском пищи для змеи!

Сказание о сабеях^[56] и о [том, как] богатство сделало их мятежными, как постигло их злополучие мятежа и неверия, и разъяснение достоинства благодарности и верности

Ты не читал разве рассказ о сабеях,

или же прочел и не узрел [в нем] ничего, кроме эха?

Об эхе гора ничего не ведает,

нет для разума горы дороги к смыслу [звука].

Она производит звук без ушей и разума,

когда ты замолчишь, замолчит и она.

285 Дал Истинный сабеям много благоденствия,

сотню тысяч дворцов, беседок и садов.

Не возблагодарили [Его] за это те неблагородные —

в верности они были ничтожнее собак.

Собаке кусок хлеба из какой-нибудь двери

достанется, и она тут же подпоясывается [служить] этой двери,

Становится стражем и хранителем этой двери,

даже если постигают ее обиды и лишения.

У той двери она постоянно находится, живет,

считает неверием предпочесть [ей] кого-нибудь другого.

290 Если же придет чужая собака [куда-либо], днем ли, ночью ли,

те собаки в тот же миг ее проучат,

Мол: «Ступай туда, где [твой] первый дом,

долг благодарности за ту милость – залог сердца!»

Кусают они ее, мол: «Ступай на свое место,

долгом благодарности за ту милость больше не пренебрегай!»

У дверей сердца и людей сердца (т. е. суфиев) живой воды

сколько ты испил! И открылись твои глаза.

Много пищи из опьянения, восторга, беспамятства,

[полученных] у двери людей сердца, ты своей душе скормил.

295 И вот ты покинул эту дверь из-за жадности,

вертелся вокруг каждой лавки из-за жадности.

К двери тех благодетелей, чьи котлы полны пищи^[57],

ты бежишь ради ни на что не годного накрошенного хлеба!

Жирным считай место, где тучной становится душа,

безнадежное дело здесь исправляется.

[О том, как] собирались подвергшиеся напастям люди каждое утро у дверей кельи ‘Исы (мир ему!), ища исцеления его молитвой

Кельей ‘Исы является скатерть владыки сердец.

Смотри же, о несчастный, смотри! Не покидай эту дверь!

Собирались со всех сторон люди –

слепцы, хромые, покалеченные, оборванцы –

300 У дверей той кельи ‘Исы поутру,

чтобы [своим] дуновением он избавил их от греха.

Закончив свои молитвы,

утром выходил [из кельи] тот благоверный,

Сбившихся в стаю несчастных он видел и слабых,

сидящих возле двери с надеждой и ожиданием.

Говорил он: «О друзья напастей, Господом

все ваши нужды были исполнены.

Давайте же, отправляйтесь без страдания и печали

к великодушию и щедротам Господа».

305 Все, подобно стреноженным верблюдам,

когда развяжешь ты им колени благоразумно,

Радостно и весело пускались бежать в сторону дома,

его молитвой начав бегать [своими] ногами.

Ты испытал много собственных напастей

и обрел исцеление у таких царей веры.

Сколько раз эта твоя хромота становилась плавной походкой?

Сколько раз душа твоя становилась беспечальной и не испытывающей обид?

Невежда, нитку привяжи к ноге,

чтобы не заплутать из-за себя же, о проходимец!

310 Твои неблагодарность и забывчивость

не вспоминают о том, как ты вкушал мед!

Неизбежно тот путь был перед тобой закрыт,

раз были тобою обижены сердца людей сердца (т. е. суфиев).

Поскорее обрети их и прощения испроси,

подобно облаку, жалостливые слезы пролей,

Чтобы цветник их навстречу тебе расцвел,

созревшие плоды сами по себе стали бы раскалываться.

И ходи вокруг этой двери, не будь хуже собаки,

раз уж ты стал служить тому же хозяину, что и собака пещеры,

315 Ведь и собаки собакам дают наставления,

мол: «Привяжись сердцем к [своему] первому дому,

Ту первую дверь, где ты съел кость,

считай своей обязанностью и исполняй свой долг перед ней, не бросай ее!»

Кусают ее, чтобы учтиво отправилась она туда

и в первом [своем] жилище обрела счастье.

Кусают ее, мол: «Эй, мятежная собака, уходи,

против властителя твоего блага не восставай!

К той двери, как дверное кольцо, привяжись,

будь сторожем, расторопным и проворным.

320 Примером того, как нарушается наша преданность, не будь,

понапрасну известий о [нашей] неверности не распространяй.

Если уж собаки стали символом преданности,

ты ступай и на собак стыда и позора не навлекай!»

Если уж для собак неверность – бесчестье,

то как же ты допускаешь проявление неверности?

Истинный Всевышний прославил преданность,

сказал: «Кто же более верен в завете, кроме Нас?»^[58]

Неверностью считай верность, [сопряженную] с отречением от Истинного;

перед долгом по отношению к Истинному никто не имеет преимущества.

325 Долг в отношении матери возник после того, как тот Щедрый

сделал ее должницей, [дав ей] твой плод,

Облек тебя в форму внутри ее тела^[59],

даровал ей в тяжести ее покой и привычку.

Она видела тебя как часть, соединенную [с собой],

а Его мудрость это соединенное разделила.

Истинный сотворил тысячи промыслов и хитростей,

чтобы мать на тебя свою любовь направила.

Поэтому долг перед Истинным – прежде матери;

тот, кто не признает этот долг, осел.

330 То же, что он сотворил мать, и грудь, и молоко,

сблизил ее с отцом, – это даже не бери в расчет!

О Господь, древни Твои благодеяния,

и те, что я знаю, и те, о которых я не знаю, – они тоже Твои.

Ты повелел: «Помни об Истинном,

ибо долг передо Мной не устаревает!

Вспоминай ту милость, которую Я оказал в то утро

вам, спасши вас на корабле Нуха!

Кокону ваших отцов в тот миг

Я даровал от потопа и его волн спасение.

335 Вода с нравом, подобным огню, покрыла землю,

волны ее даже вершины гор похищали.

Но Я сохранил, не отверг вас

в существе вашего прапрапрадеда.

Когда же ты стал главой, как же Я стану бить тебя по пяткам?

Как загублю свою мастерскую?

Как же ты становишься предан неверным,

из-за дурных сомнений в их сторону идешь?

Я в ошибках и неверности неповинен;

ты же идешь ко Мне и дурное думаешь [про Меня]!

340 Эти дурные мысли ты обращай к тому месту, где ты

перед себе подобным склоняешься».

Много ты себе выбирал попутчиков тучных,

но если спрошу тебя, где они, ты скажешь: «Ушли!»

Твой добрый друг отправился на вышний небосвод,

твой грешный друг отправился в глубь земли.

Ты же остался посередине таким образом,

беспомощный, как костер, [покинутый] караваном.

Ухватись за подол того, о храбрый друг,

кто чист от низкого и высокого,

345 Ни как ‘Иса, не возносится на небо,

ни как Карун^[60], не проваливается в землю,

Остается с тобой и в пространстве, и в беспространстве,

когда лишишься ты и дома, и лавки.

Извлечет Он из обид чистоту,

твои притеснения будет принимать за верность.

Если ты затеешь притеснения, Он задаст тебе трепку,

чтобы ты от ущербности направился к совершенству.

Если ты пренебрежешь одной молитвой,

постигнет тебя стеснение [духа] из-за страданий и жара.

350 Это будет для тебя уроком: не допускай

никакого изменения в этом древнем завете,

Прежде чем это стеснение станет цепью

и то, что стесняет [тебе] сердце, свяжет [твои] ноги.

Твое умственное страдание станет чувственным и явным,

дабы ты эти указания не воспринимал как нечто ничтожное.

В прегрешениях стеснения схватывают сердце,

а после смерти стеснения становятся цепями.

«Кто отвратится от воспоминания обо Мне,

тому – тесная жизнь, и Мы накажем [его] слепотой!»^[61]

355 Вор, когда он похищает имущество людей,

огорчение и стеснение жалят его сердце.

Он говорит: «Удивительно, что это за стеснение?» –

а это стеснение угнетенного, что плачет от твоего зла.

Если он не позаботится об этом стеснении,

ветер настойчивости раздует его огонь.

Стеснение сердца превратилось в хватку стражника неизбежно;

эти смыслы ощутились, подняли стяг.

Печали превратились в тюрьму и орудие пытки,

печаль – это корень, и прорастут ветви из корня.

360 Корень был сокрыт, и вот проявился;

считай внутреннее стеснение и расширение [духа] корнем.

Раз корень плох, поскорей его вырви,

чтобы не выросла уродливая колючка на лужайке.

Почувствовав стеснение [духа], найди выход из него,

ибо все вершки растут из корешков.

Почувствовав расширение [духа], ороси его водой,

а когда появятся плоды, то их сподвижникам раздай.

Остаток сказания о сабеях

Те [жители] Сабы были ребячливы и незрелы,

образ действий их – неблагодарность по отношению к щедрым.

365 Такая неблагодарность проявляется, например,

когда ты со своим благодетелем затеешь ссору,

Мол: «Не нужно мне такого блага,

обижусь я из-за него, зачем ты обижаешь меня?

Смилуйся, это благо убери подальше,

не нужны мне глаза, поскорей меня ослепи!»

Так и [жители] Сабы говорили: «Увеличь расстояние между нами,

позор наш – благо для нас, забери наше украшение^[62].

Не нужны нам эти беседки и сады,

ни хорошие женщины, ни безопасность и благоденствие.

370 Города, лежащие близ друг друга, плохи;

хороша та степь, где дикие звери».

Просит человек летом зиму,

а если приходит зима, отрекается от этого.

И никогда не бывает он доволен обстоятельствами,

ни стеснением, ни благополучной жизнью.

«Убит будь человек, как он неверен»!^[63]

Все, что дарует ему водительство, он отрицает.

Плотская душа такова и поэтому подлежит убиению;

«Убейте самих себя!» – сказал тот возвышенный^[64].

375 Это трехсторонняя колючка, как ее ни положи —

она вопьется, и как ты избежишь ее ран?

Разожги в колючках пламя отказа от страстей,

рукой за друга добродетельного возьмись.

Когда превысили меру владыки Сабы,

мол: «Для нас холера лучше, чем утренний ветерок!» —

Увещеватели их стали увещевать,

распутству и неверию стали препятствовать.

Они же покушались на жизнь увещевателей,

сеяли семена распутства и неверия.

380 Когда грянет Непреложный приговор, этот мир окажется тесен,

из-за Непреложного приговора сладость окажется мучением для уст.

Сказал [Пророк]: «Когда придет Непреложный приговор, тесным станет

пространство^[65];

покроются завесой глаза, когда придет Непреложный приговор!»^[66]

Глаза будут закрыты во время Непреложного приговора,

чтобы не видели глаза сурьмы для глаз^[67].

Когда уловкой того всадника поднимется пыль,

эта пыль от мольбы о помощи тебя отдалит.

Ступай к всаднику, не иди к пыли,

а не то поразит тебя та уловка всадника.

385 Сказал Истинный: «Тот, кого съел этот волк,

увидев пыль от волка, отчего не возопил?»

Он не распознал от волка пыль;

c такими знаниями зачем же он пасся?

Овцы запах волка вредоносного

распознают и прячутся повсюду.

Мозг животных запах льва

распознает, и они прекращают пастьбу.

Ты почувствовал запах льва гнева – так вернись,

сокровенной молитве и боязни стань товарищем.

390 Не поворотили вспять те люди от пыли волчьей,

волк тягот вслед за пылью пришел, огромный.

Разорвал он в гневе тех овец,

что закрыли глаза на пастыря разума.

Сколько звал их пастырь, а они не приходили,

прах печали в глаза пастырю бросали,

Мол: «Уходи, мы и сами пастыри получше тебя!

Как мы можем стать последователями? Каждый из нас – предводитель!

Мы – пища волка, но не принадлежим Другу;

Мы – топливо для пламени, но не принадлежим позору!»

395 Ярость была невежеством в [их] характере^[68],

[и в итоге] зловеще прокричали над следами их жилищ вороны.

Для угнетенных рыли они яму,

но упали в яму [сами] и горестно восклицали.

Разрывали они шубы Йусуфов^[69],

но то, что они делали, сами одно за другим и получили.

Кто этот Йусуф? Твое ищущее истины сердце,

как пленник, оно заперто на твоей улице.

Джибрила ты привязал к столбу,

крылья и перья его в сотне мест изранил.

400 Приносишь ему жареного теленка,

а то тащишь его, к сеновалу ведешь,

Мол: «Ешь, это наши съестные припасы».

А для него нет пищи кроме свидания с Аллахом.

Из-за этих пыток и испытаний тот несчастный (т. е. твое сердце)

жалуется на тебя пред Господом:

«О Господи! Горе мне от этого старого волка!»

Тот ему отвечает: «Вот-вот придет время, потерпи!

Справедливости взыщу для тебя с каждого неосведомленного!

Кто же дарует справедливость, если не Господь Справедливый?»

405 Он же говорит: «Терпение мое уничтожено

в разлуке с Твоим ликом, о Владыка наш!

Я Ахмад (Мухаммад), попавший в руки к иудеям,

я Салих, угодивший в заточение к самудянам^[70].

О Даритель счастья душам пророков,

или убей меня, или отзови, или приди!

Разлуку с Тобой нет мочи перенести [даже] неверным,

говорит [неверный]: „О, если бы я был прахом!”^[71]

Таково его состояние, а он ведь – с той стороны;

каково же без Тебя тому, кто принадлежит Тебе?»

410 Истинный говорит: «Да, о непорочный.

Но послушай [Меня], потерпи, терпение – лучше.

Утро близко^[72], помолчи, не причитай,

Я стараюсь для тебя, ты же не старайся».