Матвей Иванович снял с лица бюстгальтер и помахал им стриптизерше. Та послала ему воздушный поцелуй, а затем, ритмично двигая всеми своими выпуклыми прелестями, пошла в зал. К ней сразу потянулись мужские руки. Нет, трогать танцовщиц нельзя, таковы правила: смотри, но не трогай. Мужчины благодарили ее, засовывая ей в трусики казначейские банковские билеты различного достоинства различных государств. При этом, конечно, краткосрочный тактильный контакт происходил, но такое допускалось, так как было производственной необходимостью.

Ни долларов, ни Евро у подполковника не было, поэтому, когда обнаженная танцовщица приблизилась к его столику, он достал из бумажника тысячную купюру. Но как только в непосредственной близости от его глаз оказались женские вторичные половые признаки в количестве двух прелестных штук, он спешно заменил купюру на пятитысячную.

Извиваясь возле подполковника, стриптизерша протянула руку, чтобы забрать со стола свой бюстгальтер. Для этого ей так пришлось склониться перед зрителем, что ее груди слегка коснулись его лица. Подполковник, будучи более не в силах себя сдерживать, решил нарушить существующие правила и обнять танцовщицу, но та ловко выскользнула из его рук, игриво шлепнув его своим бюстгальтером. Матвей Иванович поднял вверх руки, признавая свою вину, затем засунул в трусики стриптизерше приготовленную купюру красного цвета.

Виляя своими аппетитными ягодицами, танцовщица отправилась за сбором урожая к следующему столику. Подполковник с сожалением проводил удаляющуюся грацию и снова призвал к себе официантку. Услужливая блондинка с осиной талией была достаточно хороша, но с каждой выпитой рюмкой, для Матвея Ивановича она становилась еще краше и желаннее.

Каждый раз, делая заказ, подполковник легко шутил с официанткой. Заказывая очередной графинчик водки, он снова попытался пошутить, а затем и сделать галантный комплимент. Но его затуманенный разум ничего не смог выдать кроме откровенной пошлости, которую даже и повторять не хочется. А заплетающийся язык вообще сделал его речь не только трудно воспринимаемой, но и отталкивающей.

Оксана, вначале действительно слегка очарованная подполковником, теперь только с трудом держала дежурную улыбку. Приняв заказ, она повернулась, чтобы уйти, но Матвей Иванович, вдруг, неожиданно для нее, да, видимо, и для себя, шлепнул ее по красивой круглой попке. Бедная официанточка так подпрыгнула от испуга, что уронила на пол карандаш и блокнот. Закусив губу, чтобы не заплакать от обиды, с наворачивающимися на глаза слезами, она стала подбирать с пола упавшие предметы. Подполковник смотрел на все это с улыбающейся физиономией непробиваемого пьяного мужлана.

Заказанный графин водки Оксана принесла уже снова с улыбкой, но явно натянутой. К столику она подошла так, чтобы ее невозможно было достать рукой с места посетителя. Пытаясь загладить свою вину, подполковник схватил официантку за руку и произнес такой, извините, комплимент, что проще было принять его за недостойное предложение. Девушка с усилием вырвала свою руку и быстро убежала.

Наблюдая за очередной полуобнаженной танцовщицей, вышедшей к шесту, подполковник опрокинул очередную рюмку водки. Не успел он закусить, как к нему решительным шагом подошла Альбина – администратор ресторана. Она деликатно, но довольно строго напомнила подполковнику правила поведения в общественном месте и правила поведения вообще.

Матвей Иванович, не выслушав до конца нотации, стал извиняться, как он думал, в шутливой форме. Сам себе он казался искрометно остроумным и ошеломительно галантным. Для придания галантности определенного шика он осторожно, но настойчиво стал хватать Альбину за руки, пытаясь их поцеловать. Затем, наконец, он встал на одно колено и насильно поцеловал руку администратора. Рука у нее была красивая, нежная, с длинными расписными ногтями. Осязание этой руки сподвигло нашего, так новоиспеченного Дона Жуана, на новый поступок – он обнял Альбину за ее шикарные бедра, положив ладони на самые ягодицы, а лицом уткнувшись в низ ее живота.

Альбина растерялась и, вскрикнув, на какое-то время застыла как испуганный хорек в стойке с поднятыми лапками. Через пару секунд придя в себя, она стала предпринимать отчаянные, но тщетные попытки расцепить руки вожделеющего подполковника.

– Прекратите! Что Вы творите!? Отпустите, или я вызову милицию! – увещевала плененная красавица, смущенно оглядываясь по сторонам.

Просьбы ли женщины, упоминание ли о милиции подействовали на подполковника, но он ослабил хватку, и Альбина сбросила с себя его руки. Оттолкнув пьяного офицера, вернее оттолкнувшись от его внушительного тела, сотрудница ресторана отступила на пару шагов и угрожающе прошипела:

– Если Вы не прекратите безобразничать, я все-таки вызову милицию. И вообще, Вам пора идти домой.

Подполковник поднялся с колена и грузно опустился на стул и с отрешенным видом налил себе водки. Администратор Альбина посчитав внушение сделанным, повернулась и пошла в сторону кухни. Там она столкнулась с Оксаной.

– Оксана, Гена, охранник наш, не возвращался? – спросила она официантку.

– Нет, не видела. Зря Вы его отпустили.

– Теперь я сама это поняла. Сказал, через час будет. Я подумала, народу сегодня немного, еще офицер этот военный пришел, решила, если что, поможет за порядком присмотреть.

– Да, – покачала головой Оксана, – помог, так помог, козел. Кстати, где он?

Столик подполковника был пуст. Сам он, не замеченный никем из персонала, проследовал в задние комнаты, где располагалась гримерная комната стриптизерш. Местонахождение этой комнаты он узнал, прокравшись за одной из танцовщиц. Их было три: одна танцевала, вторая ждала своей очереди за кулисами, третья отдыхала и приводила себя в порядок в гримерке.

Прежде чем нанести визит легкодоступной женщине, подполковник решил зайти в туалет. Там, видимо, в целях экономии времени, он снял китель, брюки и ботинки. Всю одежду он аккуратно сложил на компакт-бачке, ботинки поставил рядом с унитазом, под умывальник.

И во всей своей красе: носках, трусах и полосатой майке – тельнике подполковник вошел в гримерку. Девушка опешила от неожиданности:

– Ч-ч-то Вам надо? Почему Вы в таком виде?

Подполковник, бубня всякие непристойности, полез к танцовщице с объятиями и попытался ее поцеловать. Девушка забилась в угол и стала истошно кричать. Матвей Иванович лапал неудачливую танцовщицу и все время повторял:

– Да ладно тебе, давай по-быстренькому, от тебя же не убудет…

В гримерку ворвался какой-то крепкий парень и выволок дебошира в коридор.

– Ты кто? – щурясь в полумраке коридора, с трудом проговорил подполковник.

– Конь в пальто! – прокричал ему в лицо парень, – Я этот… продюсер у этих барышень. А вот ты кто?

Ничего вразумительного растерявшийся подполковник ответить не смог, поэтому был вытолкан из коридора в какой-то другой коридор. Ресторан был не настолько большим, чтобы в нем мог заблудиться даже пьяный, поэтому через полминуты Матвей Иванович появился в зале, возле барной стойки. Его внешний вид оставался неизменным.

Как специально, возле бара стояла официантка Оксана – она передавала бармену заказ на спиртное. Распознав знакомые очертания, подполковник тут же направился к бару. Он обнял Оксану сзади так неожиданно, что та закричала. На крик подполковник не отреагировал, он нежно шептал девушке на ушко непотребные слова, предлагая ей безумное наслаждение, если она согласится на интимную связь с ним.