На запад, под Берлин. От Луги до Виттенберга

© Римид Нигачрок, 2023

ISBN 978-5-4490-2979-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ты где служил?

 
Ты где служил, в Союзе, заграницей?
«В ГСВГ, под городом Берлином»
Мне иногда казарма наша снится,
Как по тревоге коридором длинным
 
 
Расхристанный вбегаю в оружейку,
Подсумок, автомат с противогазом
С чужим не перепутать ты сумей-ка,
Когда вся часть стремится сюда сразу!..
 
 
И не поймешь, реально или снится,
Отбросив в сторону с постели одеяло,
Готов бежать …, за окнами зарница,
Далекий гром, чуть небо рассветало…
 
 
Пригрезилось, я дома второй месяц,
Как отслужил, а всё ж не отпускает,
И смех, и грех, и сны порою бесят,
И буду вспоминать и год, и два, пока я
 
 
Не женюсь или студентом стану,
Дела, заботы, хлопоты, невзгоды
Навалятся…, а у тебя какие планы?
«Пойду работать, а через полгода
 
 
Уеду в город, нет в поселке роста»
А комбинат, гараж, железная дорога?
Жить в городе, мне кажется, непросто,
А здесь друзья, девчонок тьма, ей богу!
 
 
До службы и на службе я шоферил,
Так что крутить привычно мне баранку,
Дают на выбор ГАЗ, ПАЗик или ЗИЛ,
А в жены приглядел Иванову Оксанку.
 
 
Ну, по последней, а то мы засиделись,
Уж за полночь, и мама не заснет.
«А я и не заметил…, в самом деле
Пора, увидимся, быть будет, через год»
 

Агитатор

 
«Минут пятнадцать я займу,
Поговорить, ребята, надо…»
Директор стул даёт ему,
Стоит же сам он рядом.
 
 
Майор, с Аскиза военком,
Кладет на стол фуражку,
Начать беседу нелегко,
Достал, убрал бумажку.
 
 
«Ребята, вы десятый класс,
Пора и выбрать дело…
Немного времени у вас,
Мне предложить хотелось
 
 
Статью «Советский офицер»
Прочесть вам, но чуть позже…
С героев мы берем пример,
Кому не жизнь, а честь дороже,
 
 
Готов кто родину сберечь
Любой ценой, и жизни даже…»
Закончил он пред нами речь
И ждет с минуту, что мы скажем.
 
 
«Заявок ждет военкомат, —
Добавил он у самой двери, —
А кто решится, буду рад,
Я в вас, ребята, твердо верю»
 

Понарошку

 
Кто, кроме матери, на службу
Меня проводит из девчонок,
С какой всерьез имею дружбу,
Целован страстно, ей ученый?..
 
 
Мне Нина нравится со школы,
А вот я ей, видать, не очень.
Вдоль трассы тянется поселок,
Не тысяча, не две живет, а восемь.
 
 
Найти хорошую подружку
Не так-то просто среди многих,
Одна пустая хохотушка,
А у другой кривые ноги.
 
 
А сам – какой я ухажер,
Как с Ниной встречусь, оробею,
Она зовет меня во двор,
Ни жив, ни мертв иду за нею.
 
 
Дружок есть, знаю, у неё,
Вагутин Саша, одноклассник,
Зову не в жены, ё-моё,
А лишь на проводы, на праздник!
 
 
Ты уступи мне Нина, ладно,
Побудь подругой понарошку,
Служить идти не так досадно,
Когда есть что приврать немножко.
 
 
Семь за столом сидят по кругу:
Мать, квартирант, соседи, Рыжий —
Товарищ мой, и я с подругой…
Вчера как будто, ясно вижу.
 
 
Да, с той поры прошло два года,
Еще чуть-чуть служить осталось,
Письма не ждал от Нины сроду,
Она и ждать не обещала.
 
 
Но я ей все же благодарен:
Считала мать её невестой,
Скромна она, и взгляд, мол, карий,
К душе пришлись и были к месту.
 
 
И этот розыгрыш невинный
Я в письмах к матери не смог
Разоблачить, чернить картину,
А вдруг дождется, знает Бог…
 

Поехали!..

 
«Ну, я пошел, автобус ждать не будет,
А опоздаю как, зачислят в уклонисты»
Два года срок, в душе звучит прелюдия,
Как отслужу, покажется, что быстро…
Десятка два с поселка призывают,
Бренчит гитара, речь знакомая, живая.
 
 
Пьют втихаря, жмут руки обнимаясь:
Вован, пиши, как служба, и другое…
Тебе, Толян, дают гулять до мая…
Из класса нашего уходят сразу двое.
Я, Вовка Терских, и кучкой провожатых
К автобусу вплотную мы прижаты…
 
 
Поехали, поездка до Аскиза
Недолгая, двенадцать километров,
Сюда с района свезли осенний призыв,
Со всей степи нагнало будто ветром
Ребят, еще мальчишек, разномастных,
И от семьи оторванных напрасно.
 
 
Инструкции, беседы, переклички
И вновь в дорогу, теперь до Абакана,
Знакомимся, и шутим по привычке,
Возбуждены, изрядно будто пьяны…
И медкомиссия до сумерек вечерних,
Не все прошли преддверье терний.
 
 
На нарах спать не каждому охота,
Всех местных в город отпустили…
Мы мнем бока: «Тебя куда?» В пехоту.
«Ракетчиком, артиллеристом стану, или
В учебку на полгода, заграницу…»
О доме думаешь, о будущем, не спится…
 
 
А утром на вокзал и по вагонам,
Толкучка на перроне, провожатых
Тьма тьмущая, и смех, и плач, и стоны,
И крик: ты жди, а то!.., и вперемешку с матом
Добавил, обнял, шмыг в вагон и сгинул,
Мать узелок в окно протягивает сыну…
 
 
В купе, как сельди в бочке, тесно.
Куда теперь? Сказали: в Красноярск.
Знакомятся, бахвалятся, известно.
Гудок, рывок, железа глухой лязг.
Поехали… Кто отслужил, тот знает,
Всю «прелесть» службы вспоминает…
 

В дни призыва

 
С Вовкой Терских мы с призыва
Неразлучны. Скоро в город
Отвезут, а там разделят…
Ну, пока, Вован, счастливо!..
Да, увидимся не скоро…
Были вместе мы неделю,
Расставаться не хотели.
 
 
Поезд мчит меня на запад,
А его везут к востоку,
И на север, в некой «точке»
Быть радистом. По этапу:
Часть учебная полсрока,
Остальное жить под «кочкой».
И письма домой ни строчки.
 
 
Так ли нет, не думать проще.
Потому вагон гуляет
Под гитару третьи сутки…
Северян на юг забросят,
А южан к другому краю,
Перекинут в холод жуткий,
Говорим всерьез и в шутку.
 
 
Москву насквозь и на Питер,
В Лугу, что под Ленинградом,
Там учебный городок…
Пацаны, не бойсь, входите! —
Будто нам и прям здесь рады.
В разнобой шуршанье ног…
Шаг усвоим, дай лишь срок.
 

В такую погоду

 
В такую погоду, после дождя
Бежать на рыбалку мне хочется
К любимому месту с обрывом,
Где тальниковая рощица.
 
 
Если с зарёю закинуть крючок
С наживкой, «на кузнеца»,
Бывает, и хариус клюнет,
Поймаешь уж точно ельца.
 
 
А на червя дождевого с охотой
Клюёт и пескарь, и плотва,
Так окунь идет на «малявку»,
Подсечь успеваешь едва.
 
 
Если заранее рыб прикормить,
Годятся и хлебные корки.
Если «корчагу» поставить на ночь,
Поймать можно рыбы ведерко.
 
 
В такую погоду, после дождя
Воздух, пропитанный детством,
Запахом память в тот час оживит,
Куда от былого тут деться.
 
 
Вытрясла мама с крыльца половик,
Пьют воду из лужицы куры,
Кот на охоту шмыгнул в огород,
Собака на цепи излаяла сдуру.
 
 
Влез на чердак покормить голубей,
Там полумрак и прохлада…
В такую погоду, после дождя
Вспоминать своё детство отрада.
 

День первый

 
От станции пешком нестройными рядами
Шли, кто во что одет, толкались и шутили.
Юнцы еще лицом, и повзрослей, с усами,
И если б не асфальт, подняли массу пыли.
 
 
Сержанты «подтянись!» кричали то и дело,
Призывники пока держать не могут строй,
Кто в разнобой, кто в ногу шагаем неумело…
Пришли, и у ворот звучит команда: Стой!..
 
 
Ну вот и всё, прощай свобода и «гражданка»,
Два года пролетят, набраться лишь терпенья.
Еще мы помним слёзы, на проводинах пьянку,
Друзей, подружек наших, и клятвы, и смятенье…
 
 
Ведут нас строем в баню переменить одежду,
Теперь к военной форме придется привыкать.
Ремень, шинель, портянки не нашивали прежде.
Всё по команде делать, ложиться и вставать.
 

После дня присяги

 
Присяги текст не помню, прочтенной перед строем
Торжественно с волненьем, лишь день её принятия.
Плац, ясный день морозный, рядышком с приятелем,
Подтянутые, строгие, мальчишки… возможные герои.
 
 
Этаж второй, казарма – проход сплошной под арки,
Налево и направо за ними кубрики без дверные
С кроватями в два яруса, на тридцать мест примерно.
Отбой! Подъем! – команды раз десять, станет жарко…
 
 
Пол деревянный ваксой и ночью трут дневальные
Шваброй, чурка с ручкой, подбитой снизу войлоком;
Перед собой толкаешь, назад же тянешь волоком,
И пол к утру, как водится, отдраен капитально…
 
 
С утра мы на занятиях, сержант читает лекции,
Муштра после обеда, из края в край по плацу
Все упражнения пока не выполнишь раз двадцать…
Отбой! – за сорок пять секунд учимся раздеться.
 
 
А служба – это служба, курсантская, обычная,
Программа обученья с расчетом на полгода,
И в караул на сутки, и до столовой – взводом,
И письма пишем вместе, когда есть время личное…
 
 
После принятия присяги ничто не изменилось,
Всё то же расписанье, всё та же жизнь солдатская.
Всем, чем могли делились доверчиво, по-братски,
Мы свыклись с дисциплиной, копили знанья, силы…
 

Перекур

 
Перекур! Кто не курит: отставить!..
Хоть и нет этих правил в уставе,
Подчиниться приказу пришлось,
Зря вскипает обида и злость.
 
 
В другой раз закурю я нарочно,
Хоть от курева станет мне тошно,
Но зато я в курилке останусь,
Да, сержант побуждает к обману.
 
 
При раздаче пайка сигарет
Я навряд старшине скажу: Нет.
Пусть раздам их ребятам потом,
Не заставят работать, зато,
 
 
Когда крикнет сержант: Перекур!..
Пусть курю не в затяжку, но, чур,
Я в курилку, я, что, не курсант?..
Не заметит никто мой обман…
 

Лужский рубеж

 
Меня позвали, старика,
вам рассказать о рубеже,
Длиной в три сотни километров
 с моря и до озера,
Всем миром строили его,
и под бомбежками уже
Копали рвы вручную,
и редко где с бульдозером.
 
 
Рвы, надолбы и доты
грибами выросли повсюду,
На горке, там, где перекрёсток,
 и у моста, и у реки.
Хоть был подросток,
тех дней тревожных не забуду,
Враг к Ленинграду рвался,
 рубеж ему был не с руки.
 
 
Вы молодежь пока что,
вам не понять те беды,
Какие нам достались:
блокада, холод, голод…
Жизнь не щадили в битвах
 отцы и ваши деды.
Контужен я и ранен,
вот здесь в груди осколок…
 
 
Прорвал враг загражденья
 Хоть кое-где: не сходу,
Пока он в силе был,
но мы сдержали натиск…
Лихое время, дети,
четыре страшных года…
Слеза из глаз катилась,
сказал он тихо: хватит…
 

Так надо

 
Надо так надо: идти воевать,
Напали враги вероломно,
И чтоб не убили, пойду убивать,
Как мира нет в мире огромном.
 
 
А раньше привычно ходил на завод,
Точил из металла детали,
А нынче в солдаты страна призовет,
Как враг свои зубы оскалил.
 
 
Я лично войны никогда не хотел,
По людям стрелять не охота.
Оторван от дома, семьи и от дел,
На фронт отбываю в пехоту.
 
 
Ведь те, кто напал на страну,
Простые и мирные люди,
На гибель себе развязали войну,
Бомбят, стреляют из пушек.
 
 
Деревни и села, горят города,
Смерть косит невинных повсюду,
Вот почему, как и все, я солдат,
Претит убивать, но я буду.
 

С хорошим человеком

 
Сержант, комвзвода Томин,
Меня в тот день приметив,
По-доброму, казалось,
Сказал он: вы как дети
Беспомощны… Курсант,
Эй, слышь, никто тебя не тронет —
Добавил вдруг сержант.
 
 
Постель-то стаскивай свою,
Эй, слышь, с яруса второго
В другое место, ясно?!..
Переселяться я готовый,
Но честь за что такая —
В элитном спать краю,
Дивлюсь: не понимаю.
 
 
Сержант, комвзвода Томин
Упитанный, спокойный,
Веснушки: приглядеться,
Хоть в форме, но не воин.
Спит днем, читает, ночью
Не спит: он думает о доме?..
Что от меня-то хочет?..
 
 
Почувствовал я скоро,
Что мне дают поблажку,
Зазря не наезжают…
С завистливым укором
Пристал с расспросом Яшка,
Мол, не земляк ли Томин?..
Нет, он с другого края…
 
 
А техникум, я слышал,
Он, не окончил: бросил,
Мол, веские причины…
Какие, его о том не спросишь.
Защитник, моя «крыша»,
Распорядился для почина:
Беги в читалку, что напротив
 
 
Клуба, там она, за баней,
Придешь с обеда, сразу…
Я выполнил заданье,
Два тома: Диккенса, Толстого
Принес и… я промазал.
Не проронил ни слова,
Убрал лишь книги с глаза.
 
 
А через день он Кристи
Лежит себе, листает…
Мы только что с занятий,
Усталые: наука не простая —
Ракетных войск геодезисты:
Привязка, азимуты, карты…
Наукам учимся с азартом.
 
 
Приборы выверить меня
Берет с собой комвзвода,
На полигон я ездил с ним…
Так и прошли полгода.
И до последнего он дня
Не ослаблял опеку…
 
 
Да, жизнь свела и развела
С хорошим человеком.
 

Газы

 
Ну, Вася, жив? – его бьет еще кашель,
От хлорпикрина слёзы катятся ручьем.
По времени подходит очередь и наша
Войти в землянку, авось, не пропадем.
 
 
Там тусклый свет от лампочки и тесно,
В углу сидит старлей в противогазе…
Страшно непроизвольно стало, честно,
На поле боя газы враг применяет разве?
 
 
Внимание, курсанты, трубка перебита! —
За маской его голос и глух и неразборчив, —
Как действовать?.. Какая есть защита?..
Дыханье затаи, и если жить захочешь,
 
 
Привинчивай без трубки фильтр к маске.
Понятно? Киваем. Вниманье: выполнять!
Кого-то кулаком он двинул для острастки,
Кого-то материт в поддержку в бога мать…
 
 
А маска порвана, то трубку прямо в рот.
Да ладно, пошутил, а ну пошли наружу!..
Рванул из душегубки живехонько народ,
И радуется тот, не оплошал, кто сдюжил.
 
 
Ну, как ребята, живы? – другие на подходе.
Шутим, отвечая, мол, кайф от хлорпикрина!..
Прошли все испытанья у Томина во взводе,
От полосы препятствий везут нас из долины.