Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга третья

Журнал «Молла Насреддин»: 19 мая 1907 года

…Азербайджан, 109 лет тому назад

Мирза Джалила^[46] считаю одним из столпов нашей культуры, одним из тех, кто определяет нашу волю к жизни. Как ему удалось создать журнал «Молла Насреддин»^[47] остаётся для меня загадкой. Нередко призываю молодых коллег, читайте этот журнал, чтобы не засыпать, не погружаться в грёзы. И тогда вам удастся не дать себя обмануть различным «Шейх Насруллам»^[48].

Сам я, времени от времени читаю журнал (к сожалению, реже, чем хотелось бы), при этом, – своеобразная игра – ищу соответствующий месяц. Так в мае 2016 года натолкнулся на статью в мае 1907 года, о которой решил написать в «Дневнике».

…«Экинчи» и «Молла Насреддин»

За последние 150 лет у нас было бесчисленное количество газет, но была и есть, главная, лучшая, почти образцовая, «Экинчи» Гасан бека Зардаби.

За последние 150 лет у нас было огромное количество журналов, но есть главный, лучший, почти образцовый, «Молла Насреддин» Мирзы Джалила.

Не знаю, как для вас, а для меня журнал «Молла Насреддин» одно из самых больших удивлений и самых больших прозрений нашей культуры. Конечно, как никто другой Мирза Джалил был сам по себе, нелюдим, замкнут, может быть и поэтому так на него ополчались, даже решились на фетву^[49], приговорившую его к смерти. Но он был один из нас, из нашей человеческой толщи, даже если трудно обнаружить, где наше мы переходит в его я, в его персону, выбравшую псевдоним «Молла Насреддин».

Он один из нас и в этом его непреходящее значение.

Меня не удивляют наши гламурные журналы, торжество самолюбования и тщеславия. Это, несомненно, тоже мы, почти без прикрас, грёзы, в которых нет ни иронии, ни улыбки. Красиво, но пусто, уныло.

Меня продолжает удивлять журнал «Молла Насреддин». Остаётся надеяться, что в это зеркало мы научимся смотреть, не отворачиваясь в испуге.

…статья в журнале от 19 мая, 1907 года

Статья «Мусульманские и армянские женщины» («Müsəlman və erməni övrətləri»), кроме всего прочего, привлекла меня тем, что была напечатана 109 лет тому назад, почти день в день. Совпадение? Не знаю, возможно.

Всегда думал, хорошо бы постоянно перепечатывать, что-то из прошлой, досоветской печати. И как напоминание, и как укор.

Представился случай, решил воспользоваться.

Переводить Мирза Джалила оказалось неимоверно трудно. Знал об этом раньше, убедился сейчас. Очень своеобразный синтаксис, кажется, невероятно просто и доступно, но начинаешь переводить, что-то самое существенное улетучивается. Перевёл, насколько это было в моих силах. Не претендуя на лавры переводчика.

…можно ли мусульманской женщине ходить с непокрытой голой?

Начинает Мирза Джалил свою небольшую статью с вопроса, который и сегодня, через 109 лет, будоражит общественное мнение.

Можно ли мусульманской женщине появляться в обществе с открытым лицом и непокрытой головой?

Мирза Джалил спрашивает, действительно ли в Коране и Шариате^[50] есть подобный запрет, если есть, процитируйте, убедите.

Вопрос этот хочется задать и сегодня, чтобы окончательно его прояснить.

Во всех случаях женщина-мусульманка имеет право сделать собственный выбор и поступать так, как сочтёт нужным.

Ходить с открытым лицом и непокрытой головой, или закрыться от посторонних глаз.

…может быть, это мнение наших мужчин?

Но если не Коран, и не Шариат, то возможно причина запретов кроется в наших мужчинах.

…Мирза Джалил как всегда не избегает лобовых вопросов и не обходит острые углы…

Поговорите с нашими мужчинами, говорит Мирза Джалил, они скажут так лучше, так спокойнее. Если разрешить нашим жёнам ходить с открытым лицом и непокрытой головой, то неизвестно как они себя поведут.

Невольно задумаешься, – продолжает Мирза Джалил – если это так, если наши женщины не знают стыда, если они столь безнравственны, то действительно лучше не выпускать их из дома.

Так, 109 лет тому назад, Мирза Джалил обличал, раздражал, не давал пребывать в самодовольстве наших мужчин.

…скажем правду, говорит Мирза Джалил

Но какие у нас основания считать, что наших жён лучше держать взаперти, спрашивает Мирза Джалил, с присущим ему сарказмом?

На наших глазах женщины-армянки ходят с открытым лицом, и никто не может обвинить их в безнравственном поведении.

Не будем обобщать, нельзя сказать, женщины такой-то нации продажны и безнравственны, а в такой-то нации женщины образец преданности и скромности. В любом народе можно встретить женщин, у которых ни стыда, ни совести.

Но давайте скажем правду, хотя порой это не просто и требует большого мужества. Признаемся, разве среди мусульманских женщин проституток меньше, чем среди армянских женщин.

…всё дело в воспитании

Так сложилось с самых древних времён, говорит Мирза Джалил.

Человека воспитывают с самого с раннего возраста, какое получит воспитание, таким и станет. Можно оставаться в четырёх стенах собственного дома, прятаться под чадрой от посторонних глаз, а в результате стать испорченной женщиной. А разве мало у нас женщин, которые позволяют себе появляться на людях с открытым лицом и непокрытой головой, и которые отличаются безупречным поведением. Дай бог, чтобы моя сестра и моя жена походили бы на этих женщин.

Но если нет у нас оснований так думать о наших женщинах, то почему мы позволяем себе замуровать несчастных в стенах собственного дома? Почему сделали из них наших женщин рабынь, наложниц, поваров, обслугой, просто игрушками для развлечения?

…а каковы мы сами, мусульманские мужчины?

А каковы на самом деле, мы сами, мусульманские мужчины?

Замуровываем своих жён в стенах наших домов, а сами развлекаемся с мальчиками, одетыми в женскую одежду (мутрубы^[51])

Замуровываем своих жён в стенах наших домов, а сами готовы предложить сиге^[52] любой женщине, чьи бёдра нам приглянулись.

Замуровываем своих жён в стенах наших домов, а сами тратим средства наших жён и детей на светловолосых проституток.

Если у мусульманских женщин обнаружится хоть капля чести и достоинства, если они проснутся от долгого летаргического сна, они сочтут более достойным своей участи просто развестись с нашими мужчинами и стать жёнами… иудеев, идолопоклонников, японцев.

…какой можно предложить выход?

Что же делать?

Есть только один выход дать нашим девочкам необходимое воспитание и образование. Хватит им сидеть дома и жевать жвачку.

Конечно, сразу это не получится. Наши жёны с нами не согласятся, скажут: «ради бога, мужчина, не говори ерунду только этого не хватало, чтобы наши девочки ходили с непокрытой головой и были похожи на русских женщин».

Только и остаётся, что отдавать наших маленьких девочек в школу. А когда они получат образование, когда у них возникнет чувство собственного достоинства, они сами примут верное решение.

«Понимаю, – говорит в заключении Мирза Джалил, – эти слова сегодня кажутся вздором, бреднями.

У каждого, кто прочтёт их, зазвенит в ушах.

Да и у меня самого зазвенело в ушах, когда я прочёл то, что написал.

Но ничего другого предложить не могу».

И заканчивает с присущим ему сарказмом:

Наверно всё дело в том, что «лошади и женщины не отличаются преданностью».

…устарела ли статья Мирзы Докалила?

Кто будет спорить, многое за 109 лет изменилось. Жизнь не стоит на месте, время вносит свои изменения.

Отдавать ли девочек в школу? Такой вопрос уже не стоит перед большинством наших родителей, и не только в городах, но и в сёлах.

«Не достигших восьми лет» – конечно, уже анахронизм.

Что-то изменилось, а что-то никак не сдвинется с места. Даже может повернуть вспять.

Вспоминаю относительно недавнюю, уже в нашем веке, дискуссию на одном из наших порталов.

По мнению одной из сторон, азербайджанская женщина была и остаётся «Тукезбан»^[53]. Она окутана предрассудками, и избавиться от них не в состоянии. Даже если получит хорошее образование. Образованная «Тукезбан» ещё уродливее.

По мнению другой из сторон, азербайджанский мужчина, даже если он учился в Европе, не способен освободиться от предрассудков. Он может выступать против тирании власти, но в своей семье остаётся тираном. Так что неизвестно, кто уродливее.

А нам только и остаётся, что с грустью констатировать, – и через 109 лет статья Мирзы Джалила не устарела.

Извлечение из «Корана»…

Сначала несколько строк из Суры 16, священной книги мусульман «Корана», в переводе (перевод смыслов) Валерии (Иман) Пороховой^[54]

 
54. Когда же Он рассеет ваше горе,
Глядите! Часть из вас
Уж соучастников Владыке своему пророчит,
55. Не веря в то, что это Мы им дали
(Так что ж!) Черпайте наслажденье!
Потом вам предстоит узнать.
56. Они отводят тем, кого не знают,
Долю того, чем Мы их наделили.
Клянусь Аллахом, спросят вас за то,
Что вы измыслили (своим воображеньем).
57. Они Аллаху прочат дочерей.
Субхан Алла!
Себе же – то, чего они желают.
58. Когда ж кого-нибудь из них
Обрадуют о дочери благою вестью,
Мрачнеет лик его,
И он становится уныл и удручён.
59. И начинает сторониться он людей
От горечи той самой вести,
Которой был обрадован (обложно для него):
Оставить ли её на посрамление себе
Или в песке (надежно) схоронить?
Как зло (и нечестиво) они мыслят!
 

Оставляю эти строки без комментариев. Скажу только, что если мы не в состоянии услышать наших классиков, то хотя бы должны услышать наставления нашей сакральной Книги.

…Валери Соланас: «убить всех мужчин»

Валери Джин Соланас^[55] родилась в 1936 году (на год старше меня) в Атлантик Сити, США, в семье бармена. Позже утверждала, что отец её насиловал. Так это или не так, но Валери стала радикальной феминисткой.

Смотрю на фотографию Валери, не лишена привлекательности, но лицо скорее мальчишеское (не юношеское, скорее мальчишеское). И как во всех иных случаях, мне трудно разобраться то ли радикализм Валери природный, должна была стать мужчиной, стала женщиной. То ли дело в среде, в воспитании, в родителях, в отце, в мире, в котором главенствуют мужчины, отсюда агрессивность Валери, которая выплеснулась в её агрессивном феминизме.

Главное произведение Валери Соланас как писательницы «SCUM Manifesto» («Манифест Общества полного уничтожения мужчин»). «Scum» на английском буквально «мразь», «дрянь», но одновременно название может прочитываться как аббревиатура «Society for Cutting Up Men» – «Общество уничтожения мужчин».

Манифест Соланас говорит о биологическом и социальном превосходстве женского пола над мужским, призывает женщин создать собственное государство, уничтожив «дефектных» мужчин, за исключением тех, которые приносят пользу.

…остаётся только догадываться, что имеет в виду Соланас, когда говорит о тех мужчинах, которые «приносят пользу»…

Слово «scum» согласно тексту Соланас обозначает «властных, спокойных, уверенных в себе, непристойных, агрессивных, эгоистичных, независимых, гордых, ищущих острых ощущений женщин», которых в современной культуре считают «стервами». Сама Соланас считала своё произведение сатирическим, написанным только для того, чтобы вызвать дискуссию.

…к «стервам» нам ещё предстоит вернуться в завершении «Дневника»…

В 1967 году Соланас написала пьесу «Засунь себе в задницу» и принесла её художнику Энди Уорхолу^[56]. Что произошло между ними неизвестно, но Соланас стреляла в Уорхола из пистолета, три пули попали ему в живот, но он выжил. Соланас сама сдалась уличному регулировщику и заявила «Меня ищет полиция. Я стреляла в Энди Уорхола. Он слишком контролировал мою жизнь». Суд приговорил Валери Соланас к трём годам лишения свободы и принудительному лечению в психиатрической больнице.

Умерла Соланас в полной безвестности, в гостинице для бедных в Сан-Франциско.

Осуждать или не осуждать Валери Соланас – наивный вопрос. После её смерти прошло около 30 лет, а женщины и сегодня вынуждены говорить «Я не могу молчать». А азербайджанские женщины говорят о себе на русском или английском, т. е. по существу продолжают молчать.

Рашад Ширин, «Манифест феминизма»…

Сразу после «Манифеста» Валери Соланас хочу поместить «Манифест феминизма» Рашада Ширина^[57]. Здесь всё зеркально, женщина – мужчина, радикально-терпимо, США-Азербайджан, но это об одном и том же. О том, что господство мужского мира клонится к закату.

…«Манифест» в газете «Алма»

Невольно хочется сравнить «Манифест» Рашада Ширина не только с «Манифестом» Валери Соланас, но и с фельетоном Мирзы Джалила, о котором говорилось чуть выше.

Конечно, это разные тексты и по стилю, и по интонации. Мирза Джалил пишет фельетон в сатирическом журнале, со свойственной ему ядовитой, саркастической интонацией, Рашад Ширин включается в газетную полемику и пишет со свойственной ему мягкостью и сдержанностью. Но многое их сближает.

Рашад Ширин напечатал свой текст в азербайджанской газете «Алма» («Яблоко») в 2008 году. Газета давно не выходит, но она запомнилась тем, что была острой, злободневной, молодёжной, в лучшем значении этого слова. Почти полгода газета обсуждала проблемы феминизма, и на это обсуждение откликнулось много читателей.

Эпиграфом к своему «Манифесту» Ширин взял строчки азербайджанского поэта Алмаса Илдырыма^[58], который стал известен у нас в стране совсем недавно.

Поэзию переводить трудно, но строчку Илдырыма можно перевести примерно так:

«Азербайджан, моя несчастливая мать, эй» (буквально «bəxtsiz», «несчастливая судьба», «судьба, которая не сложилась»).

По мнению автора «Манифеста», строчки, написанные сто лет назад, с удивительностью точностью отражают наш сегодняшний день. Будем считать, что он имеет в виду и положение женщины в азербайджанском обществе.

Рашад Ширин пишет о дискурсе «наши матери – наши сёстры», который, как не парадоксально, по существу закрепляет мужскую доминацию в нашем обществе. В том смысле, что женщины оказываются носителями «чести и совести», а мужчины выступают защитниками самих этих «носителей». На первый взгляд, вполне пристойные правила поведения, освящённые многовековым опытом прошлого. Но только «на первый взгляд».

Во-первых, функции мужчины, который постоянно должен выступать в качестве «мачо», сводятся к охранителю (не хранителю, а именно охранителю).

Во-вторых, функции «мачо» распространяются только на «свою женщину» (отсюда ироничность дискурса «наши матери – наши сёстры»).

В-третьих – об этом автор манифеста не говорит прямо, но это вытекает из его рассуждений – женщина оказывается функциональным придатком мужчины, поскольку по существу становится выразителем его «чести и совести». Следовательно, мужчина, который обязательно должен быть мачо, по существу защищает свою честь.

Далее, Рашад Ширин говорит о важности феминизма в Азербайджане, идеи которого должны защищать не только женщины, но и мужчины, в этом случае женщины перестанут рассматриваться только как сексуальный объект, как служанка мужчины, или как «производитель детей». В Азербайджане такое положение не изжито, не случайно по месту женщин в политической и социальной жизни, Азербайджан занимает 46-е, последнее место среди стран Европейского Союза.

…в преддверии феминистической революции?

Жёсткая доминация мужчин в Азербайджане продолжается, но незаметно, исподволь готовится её будущий крах (использую именно такое слово).

Во-первых, многих (пусть пока не в процентном отношении) мужчин больше не устраивает роль «мачо», защитника, которому нет дела до чувств женщины.

Во-вторых, растёт внутренний протест самих женщин, который позволил мне несколько лет назад предсказать в Азербайджане феминистическую революцию.

Пока моё предсказание не сбылось, но кто знает, что будет через десять, двадцать лет.

Ещё недавно и в западных странах многие женщины говорили: «Я, конечно, за равные права, но я не феминистка», а само слово в англоязычной прессе иронично называли f-word (по аналогии с нецензурным глаголом на ту же букву). Прошло время и феминистами стали называть себя и многие мужчины.

Не думаю, что мы будем исключением.

…сексизмы в нашем языке и к чему это приводит (запись в дневнике 15 октября 2015 года)

Эта запись имеет конкретную дату, но она особого значения не имеет, мог бы написать и год, и пять лет тому назад, не исключаю, ничего не изменится и через год, и через пять лет.

Я говорю о сексизмах в нашем языке, все привыкли и не замечают.

Самые явные. В азербайджанском языке нет слов, означающих «жена» и «дочь».

Жену называют «həyat yoldaşı» (буквально, «товарищ по жизни»). Выражение, скорее всего, возникло в советский период и сохранилось до сих пор. От «жены» перешло к «мужу», мало кто из азербайджанцев сегодня скажет «ərim» («ər» – муж), предпочтёт «yoldayoldaşımim» («товарищ»).

Это принятое выражение представляется мне крайне лицемерным, если не пошлым.

Слово «qız» означает у нас и «дочь», и «девочку», хотя есть различение «сына» и «мальчика» («oğul» и «oğlan»).

Возможно продолжением «сексизмов» следует признать традицию, которая сложилась в нашем общественном транспорте.

Спросите любого азербайджанца, он с гордостью скажет, мы не Европа, у нас принято уступать место. Это правда, но…

Детям, в первую очередь, это святое, здесь почти все единодушны.

Столь же единодушно, уступают место не по возрасту, а по полу. Женщина может быть пожилой, молодой, юной, не имеет значения, ей следует уступать место. Молодые и юные особы не возмущаются, наверно считают проявлением высокой культуры. Тем более, когда есть такая распространённая забава как гаджесты, стоя ими не очень удобно пользоваться.

Кто-то скажет, старый человек решил поворчать. Не буду возражать, действительно ворчу, особенно когда случается трудно стоять, а молодые девчонки сидят, щебечут, ничего и никого не замечают.

Но дело не только в этом ворчании, дело ещё и в том, что этот «старый человек» отдаёт себе отчёт, что подобное уважение по полу совсем не безобидно, оно маркирует всех женщин как «слабый пол», который должен знать своё место и в обществе, и в семье.

Как не парадоксально, не безобидно и для мужчин, для тех же молодых людей, которые с таким пылом уступают место юным леди. Смогут ли они выполнить эту миссию и по жизни, или закричат «караул» при первом же серьёзном испытании…

Стою в общественном транспорте, держусь за поручни, смотрю на этих юных леди, стараюсь не злиться, не раздражаться, пусть радуются, пока есть время, пока не знают, что их впереди ожидает, а я постою, мне уже скоро сходить…

Гамида ханум Джаваншир о том, что произошло на Тебризском базаре…

Об этом эпизоде Гамида ханум^[59] рассказывает в своих «Воспоминаниях». Относится он ко времени, когда она со своей семьёй жила в Тебризе.

Там же, в Тебризе давно жила семья из Нахичевани. Мать семейства была крупная, дородная, привлекательная женщина. Как и все женщины в Иране она укутывалась в чадру^[60], а лицо закрывала повязкой из твёрдой марли чёрного цвета. Однажды, когда вместе со служанкой, она шла по базару её неожиданно ущипнул за мягкое место какой-то мужчина. Женщина не растерялась, схватила этого мужчину за плечи, опрокинула на землю и стала пинать ногами. К ней присоединилась её служанка. Собралась толпа, подошёл полицейский, но никто не осмелился защитить мужчину. Продолжая пинать ногами лежащего мужчину, женщина громко, чтобы все слышали, стала выкрикивать:

«Ваши иранские женщины кроткие, униженные, бесправные. Они не хотят поднимать шум, соблюдают приличия, вот вы и позволяете себе непристойности. С нами, женщинами с Кавказа, такое не пройдёт. Следующий раз я приду с пистолетом, и путь кто-нибудь посмеет подойти ко мне».

Этот случай, говорит Гамида ханум, долго обсуждался в Тебризе. А женщина из Нахичевани с того дня сняла чадру и ограничилась платком на голове.

Остаётся согласиться с Мирзой Джалилом. Попытка спрятать женщину в чадру или заточить в четырёх стенах, совершенно не способствует укреплению нравственности. Это – типично мужское изобретение – говорит о мужской недальновидности вкупе с мужским тщеславием.