Читать книгу: «Сказка, или Одно Великое путешествие», страница 3

Маленькая девочка убежала, не рискуя лишний раз задерживаться, и Шалис бросилась за ней. Кори и Калем с сожалением посмотрели ей во след.

– Торки не должна использовать её как свою рабыню, – мрачно бросил Кори, засунув руки глубже в карманы. – Шалис ей ничего не должна, за квартиру-то они платят.

Калем согласно кивнул.

– Ты же знаешь, этой ведьме всегда мало. Впрочем, достаётся всем, и Шалис – не исключение. Даже если она для тебя…

– Ой, схлопнись! – бросил тот и, ступив шаг вперёд, вплотную приблизился к другу. – Держи-ка свои мысли при себе! Не заставляй применять грубую силу.

– Грубую силу? – рассмеялся Калем, который на год был младше Кори, но на пол головы выше и шире в плечах раза в два. – По тебе же видно, как ты заботишься о ней!

Кори отвернулся от него, пытаясь спрятать вспыхнувшее лицо, но Калем все увидел. Правда, будучи намного сдержаннее, чем сам Кори, он промолчал и лишь тихо посмеивался.

***

Мальчик поглубже замотался грязным шарфом и подпрыгнул. Подтянувшись на руках, он смог заглянуть за старый деревянный забор.

В маленьком дворике миссис Торки устроила день стирки. Двое маленьких девочек играли тут же со свёрнутыми лоскутами – это были их куклы. Два куска дерева с обрезанными сучками – лошадками, да и вообще всем, на что могла замахнуться детская фантазия.

Шалис стояла в стороне над двумя большими железными корытами, из которых лезла пена и поднимался густой пар. В одном она усердно тёрла мыльные вещи, а в другом хорошенько их полоскала в чистой воде.

Мальчик тихо свистнул – два раза коротко и один раз длинно. Это был их с Шалис условный знак.

Она подняла голову, пытаясь понять, откуда идёт звук, но хозяйка сразу прикрикнула на неё:

– Чего ворон считаешь, лентяйка, живее работай, а иначе я и к обеду тебя не отпущу!

Девочка снова принялась за работу, но украдкой посматривала по сторонам. Иши сидел у неё на ноге и пытался поймать маленькие мыльные пузыри, одновременно следя одним глазом за малышками, которые так и норовили поиграть с ним.

Наконец Шалис закончила. Развесив все мокрые вещи на длинной верёвке, она вылила оба таза под засохший куст сирени.

– Это ему вряд ли поможет, – вздохнула она. Поставив тазы у стены, громко спросила: – Я могу идти, миссис Торки?

Хозяйка подозрительно осмотрела каждую вещь, выискивая, нет ли где пятен или мыла, но ничего, за что можно было придраться к девочке, не нашла и недовольно буркнула:

– Иди.

Подхватив Иши на руки, Шалис моментально исчезла. Выбежав за кривую калитку, она услышала тот же свист, и из тени у ограды вышел мальчик с шарфом.

– Люциан? Что ты здесь делаешь? – удивлённо спросила она, осторожно посадив ласку на плечо. – Ждёшь меня?

Вместо ответа Люциан поправил съезжающий шарф и хмуро бросил:

– Не хочешь извиниться? За вчерашнее.

Шалис нахмурила брови, пытаясь вспомнить, что же было вчера. В её памяти всплыли отрывки ночного происшествия: она с Люцианом залезли в склад за лавкой тканей – ей нужен был новый отрезок чистой ткани для трав и бинтов – но неожиданно пришёл хозяин. Она успела удрать с отрезком, а Люциана оставила на произвол судьбы. Судьба была в ту ночь к нему неблагосклонна, поэтому хозяин смог всыпать ему по первое число.

– Между прочим, я отдувался за двоих! А спокойно себе свалила, кинув меня!

– Ну прости меня, пожалуйста, – примирительно сказала Шалис и вытянула вперёд руки. – Если тебе станет легче, я сегодня тоже хорошо получила.

Обе её руки по локти были красными в полоску – следы от взбучки хозяйки и последствия стирки.

– Кто это тебя так? – в смятении спросил Люциан, глядя на волдыри.

– Сначала миссис Торки отхлестала меня по рукам, – криво усмехнулась девочка, – проволокой, за то, что я опоздала, а потом я стирала в кипятке мыльной воды. Щипало знатно.

Люциан уже больше не сердился за вчерашнее. Он с лёгкостью простил подруге обиду, теперь перенимаясь больше её обожжёнными руками. Шалис спрятала ладони в складках туники и перевела тему разговора.

– Сегодня купечник, я пойду в порт к дяде Орвику. Хочешь со мной?

– За рыбой? – уточнил Люциан, хотя и так был готов идти.