Вечность в повседневности. Правила христианской жизни из опыта общины отца Алексея Мечева

«Вера утверждается не доказательствами, а испытаниями».

Отец Алексей Мечев

Розе, духовным детям отца Алексея Мечева, великому множеству тех, чьи имена нам неизвестны и кто находил утешение и ободрение у отца Алексея Мечева

С радостью выражаю свою благодарность Тьерри де ля Виллежегю и Жаклин де Пруайяр за поддержку, помощь и терпение

© ООО ТД «Никея», 2020

Слово к читателю
Митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев)

В 2000 году Архиерейский собор Русской Православной церкви причислил к лику святых сонм новомучеников и исповедников Российских, тем самым подведя итог трагическому и славному пути, которым наша Церковь прошла через десятилетия гонений и притеснений со стороны богоборческого государства.

Борьба с религией и Церковью была частью идейной программы партии большевиков, насильственно захвативших власть в 1917 году. Во главе государства оказались прямые наследники описанных Ф. М. Достоевским русских «бесов» – нигилистов и атеистов, отрицателей всех нравственных норм, провозгласивших примат «пролетарской нравственности», в основе которой лежала польза для дела революции. Конечно, Церкви с ее проповедью данных Богом норм человеческого общежития не было места в новом обществе.

Жестокие гонения на Церковь, аресты и убийства священнослужителей начались сразу же после октябрьского переворота. Протоиерей Иоанн Кочуров, убитый 31 октября 1917 года, открыл трагический список пострадавших за веру священнослужителей, монашествующих и мирян, вся вина которых заключалась в верности Христу, в стремлении следовать за Ним «даже до смерти».

Среди подвижников веры был и протоиерей Алексей Мечев (1859–1923), «старец в миру», как его называли современники. Подобно святому праведному отцу Иоанну Кронштадтскому, отец Алексей жизнью и служением, которое проходило в Москве, воплотил идеал молитвенника и доброго пастыря.

Его жизнь, труды и подвиги описывает французский филолог-русист Полин де ля Виллежегю, книгу которой сейчас держит в руках читатель.

Автор приоткрывает современникам совершенно особый и неповторимый мир церковной жизни в советской России начала двадцатых годов прошлого века. Русская Церковь, теснимая карательными органами победившей революции, претерпевала и внутренние нестроения. Раскольники, заручившись поддержкой властей, хотели свергнуть законную иерархию во главе с патриархом Тихоном, дабы самим захватить первенство в Церкви.

В этих условиях верные патриарху священники и миряне стали искать такие формы самоорганизации, которые позволили бы им выстоять и сохранить живой церковную жизнь, средоточием которой им виделись не новые «демократические» формы церковной организации, порожденные революционными веяниями, а Божественная литургия.

Одной из таких общин и стал московский приход храма Святителя Николая на Маросейке, во главе которого, вплоть до своей праведной кончины, стоял протоиерей Алексей Мечев.

Из книги видно, как милость и прощение, открытость и доверчивость отца Алексея стали надежным основанием общины. Пример его жизни показывает, что красота и убедительность христианства – в бесстрашии и кротости, побеждающей зло мира.

Ценность книги Полин де ля Виллежегю для русского читателя определяется еще и тем, что это взгляд со стороны. Глубоко укорененная в западной христианской традиции, она с большим уважением и искренним интересом обращается к изучению русского Православия.

В сегодняшнем мире, исполненном страданий и разделений, ценен каждый шаг к миру и единству. Эта книга свидетельствует о том, как московский старец, живший сто лет назад, оказался любимым учителем для человека другого времени и другой страны. Так молитвами святых мало-помалу, через скромные и простые личные шаги являет себя миру духовное единство христиан.

Введение

Полин отошла к Отцу 12 мая 2003, не завершив эту работу.

Вечная память!

Жаклин де Пруайяр, Тьерри де ля Виллежегю, дети

«У меня было одно светлое впечатление от Православной церкви перед самой моей высылкой из советской России. Это моя встреча с отцом Алексеем Мечевым. Он был из белого духовенства, но почитался старцем. <…> От него исходила необыкновенная благостность. Я в нем не заметил никаких отрицательных бытовых черт духовного сословия. <…> Он, между прочим, говорил, что не следует рассчитывать ни на какие интервенции и военные насилия для свержения большевизма, а исключительно на духовный переворот внутри русского народа»^[1].

Это высказывание русского мыслителя Николая Бердяева пробудило в нас живое желание изучить свидетельства того времени, чтобы познакомиться с отцом Алексеем Мечевым, старцем в миру, оставившим глубокую память о себе в душах многих людей.

Эта книга посвящена служителю Христову, продолжившему русскую духовную традицию в трудные времена революций. Ее цель – прояснить свойства того особого типа духовности, который был явлен отцом Алексеем Мечевым, старцем, жившим в сердце Москвы, приблизиться к пониманию того, как этот человек способствовал духовному преображению множества людей, устремлявшихся в его приход, как он помогал им открыть для себя личность вочеловечившегося Господа, какое правило жизни предлагал самым ревностным из своих прихожан, в чем заключался феномен маросейской общины.

Наш интерес к отцу Алексею Мечеву вызван и еще одним довольно важным, с нашей точки зрения, обстоятельством. Православная церковь канонизировала старцев, мыслителей, богословов, мучеников и исповедников веры. Существует множество работ, посвященных монашеской жизни и расцвету монастырей.

При этом мы плохо осведомлены о жизни приходских священников в России (за исключением св. Иоанна Кронштадтского), в частности в Москве. Действительно, приходские церкви в 1920–1930 годах были закрыты или разрушены, их настоятели арестованы, заключены в тюрьму, сосланы или расстреляны. Документов почти не осталось, сохранились только некоторые устные и письменные свидетельства верных прихожан. Хотя таких источников немного, мы убеждены в том, что необходимо сохранить память о столь прекрасной жизни отца Алексея Мечева, простого приходского священника, святость которого скоро будет официально признана Православной церковью^[2] и который при этом остается неизвестен христианам как на Западе, так и в России.

Отец Алексей любил называть себя «неграмотным». Поэтому мы не будем подробно рассматривать интеллектуальные аспекты его учения и видимую сторону его апостольского служения. Мы сосредоточимся на главных особенностях его духовного склада и постараемся найти ответ на вопрос: как отцу Алексею Мечеву удалось научить своих духовных детей свидетельствовать жизнью о Любви Божией в те трудные времена, когда им приходилось скрывать свою веру.

Прежде чем мы приступим к повествованию, следует предупредить читателя об определенных рамках нашей работы, ни в коем случае не претендующей на полное описание и исчерпывающий анализ личности отца Алексея Мечева.

Первое ограничение – хронология. Мы выбрали отправной точкой 1859 год – год рождения отца Алексея, конечной – 1923 год. Можно было бы довести рассказ и до закрытия церкви Святителя Николая в Кленниках, где служил отец Алексей (1932 год), но выбор первой даты представляется нам более верным. 1923 год – поворотный момент в жизни прихода, когда для духовных детей отца Алексея настало время внутреннего преображения. Многие признаки это подтверждают. Именно тогда советская власть начала усиленно интересоваться деятельностью отца Алексея Мечева. В январе его вызвали в ГПУ (секретную полицию того времени) и потребовали объяснить, почему в его церковь каждый день приходит так много людей. В июне того года отец Алексей умер. Через восемь дней после этого его сын и преемник отец Сергий был арестован и заключен в тюрьму.

Второе ограничение связано с тем, что в настоящее время в распоряжении исследователей личности и трудов отца Алексея Мечева мало документов. Большая часть источников – сохранившиеся свидетельства его духовных детей. На сегодняшний день труды отца Алексея еще не собраны в отдельное издание. То немногое, чем мы располагаем, находится в сборниках, вышедших примерно за последние тридцать лет. Получив рукопись, которая тайно была переправлена на Запад, в 1969 году Никита Струве смог опубликовать в Париже сборник воспоминаний об отце Алексее, включив туда также около сорока писем к близким и несколько проповедей^[3]. Российские читатели смогли наконец познакомиться с более-менее полным изданием, посвященным отцу Алексею, лишь в 1997 году^[4]. В книгу вошло правило жизни, данное духовным детям, около тридцати проповедей отца Алексея и значительные фрагменты воспоминаний о нем.

Наша работа состоит из четырех частей. Первая посвящена описанию исторического контекста, в котором проходило служение отца Алексея Мечева. Мы кратко рассказываем о духовном движении старчества от его возникновения до кануна русской революции 1917 года. Нам хотелось показать, что призвание отца Алексея не является абсолютно новым явлением. Напротив, оно укоренено в долгой традиции старчества, которую оно завершает и актуализирует. Мы рассматриваем также вопросы, обычно не привлекающие большого внимания исследователей русской религиозной истории, но важные для понимания нашей темы, а именно религиозный поиск мирян и полемику вокруг монашеской миссии.

Вторая часть рассказывает об отце Алексее Мечеве. Она строится на свидетельствах его духовных детей, поэтому в тексте много цитат, отобранных в результате долгой и тщательной работы. Мы напомним факты и истории, позволяющие яснее увидеть типичные черты как духовных наставников отца Алексея, так и его собственного старческого призвания.

В третьей и четвертой частях речь идет об общине, основанной отцом Алексеем Мечевым, и о правиле жизни, которое он предлагал ее членам. В беседах со священником Георгием Чистяковым, который в своем служении во многом вдохновляется примером отца Алексея, мы выяснили одно важное обстоятельство. Как зарубежных, так и русских церковных историков ждут большие трудности при изучении маросейской общины, поскольку ее призвание состояло в том, чтобы вести жизнь скрытую, а вскоре и вовсе обреченную на уход в подполье. По мнению отца Георгия, научное описание этой общины, ее практики и правил жизни невозможно. Чтобы вполне понять Маросейку, нужно принадлежать к ней. Пусть читатель простит нас: глубокое восхищение отцом Алексеем и его трудами пересилило исследовательскую робость и толкнуло нас на осуществление дерзкого замысла написать о его общине.

Документы, использованные нами в этой работе, представляют собой в основном жизненные свидетельства, переписку отца Алексея Мечева с духовными детьми и проповеди, написанные им самим. По большей части это машинописные или рукописные материалы, часто – личные дневники. Многие из этих свидетельств анонимны, лишь некоторые подписаны, и краткие сведения об авторах представлены в приложении. Нам стало известно, что некоторые из этих материалов в советский период распространялись в самиздате. Такие источники образуют особый литературный и исторический жанр, имеющий свои законы: настойчивое повторение сведений подчеркивает их смысл, красочный живой стиль привлекает внимание читателя, однако частые содержательные лакуны не позволяют удовлетворить жажду знаний исследователя.

Несмотря на эти ограничения и возможные неточности, изучение свидетельств остается единственно верным путем к тому, чтобы увидеть христианскую жизнь духовных детей отца Алексея изнутри. Поначалу мы собирали эти свидетельства с одной целью: понять, каким был отец Алексей. Затем по мере освоения материала мы обратили внимание на некоторые общие черты духовного облика самих рассказчиков: во-первых, можно было констатировать их включенность в интенсивную приходскую жизнь, причем в текстах регулярно возникал термин «община»; во-вторых, все более определенно стали вырисовываться правила жизни, которые должны были способствовать духовному обновлению этих верных прихожан. После нескольких месяцев работы обнаружилась внутренняя логика собранных свидетельств, что и сделало возможным построить рассказ о маросейской общине.

В заключении мы поговорим о значении духовного наследия отца Алексея и маросейской общины для жизни Церкви в наши дни.

Часть I
Духовное движение старцев

Существеннее всяких книг и всякого мышления найти святого православного старца, который мог бы быть твоим руководителем, которому ты мог бы сообщать каждую мысль свою… Такие старцы, благодаря Богу, есть еще в России.

Иван Киреевский

Неподготовленному читателю служение отца Алексея Мечева может показаться неким новшеством в жизни России конца XIX – начала XX века. На самом деле оно было живым продолжением традиции, восходящей к отцам пустыни. Смысл призвания отца Алексея раскрывается именно через его принадлежность к древнему и удивительному духовному движению старцев. Поэтому прежде всего мы обратимся к истокам этого движения, после чего перейдем к тем специфическим чертам, которые оно приобрело в русской православной традиции, а затем расскажем об обновлении старчества в России в конце XVIII века и рассмотрим его на фоне событий политической и религиозной жизни того времени. В завершение главы мы рассмотрим влияние старцев на русское общество и развернувшуюся накануне революции полемику о миссии монашества.