Читать книгу: «Нейромороз»

Новогоднее чудо для взрослых.

Новый Год – это не про детские чудеса, а про наше взрослое, часто пошлое и циничное, но от того не менее искреннее, желание сбежать. Сбежать от рутины, одиночества, ответственности в море алкоголя, секса и безумия.

Это жесткая сатира. Книга высмеивает нашу одержимость технологиями, соцсетями, потреблением и поиском «быстрых решений» для сложных человеческих чувств.

Несмотря на весь хардкор, финал говорит о том, что даже самый продвинутый ИИ не может заменить простое человеческое соединение. А самое сложное «желание» – перестать быть одиноким – не исполняется по щелчку, а требует смелости и немного «новогоднего» хаоса.

ГЛАВА 1. ПИВНОЙ СИСАДМИН

Аркадий пил. Он пил утром, чтобы разбавить густую, смоляную тошноту, оставшуюся от вчера. Пиво было дешёвое, тёплое, отдававшее мочёным картоном. Оно не лечило, оно консервировало его состояние в некой устойчивой, болотной стабильности. Он был сисадмином в «Хмельном затворе» – пивной лавке, пахнущей отчаянием и прокисшим суслом. Его царство – три квадратных метра за стойкой, заваленной сломанными клавиатурами и пустыми бутылками. Его трон – табурет с оторванной ножкой, подпертой кирпичом от лучших времён.

Его руки, когда-то летавшие по клавишам, рождавшие код, который должен был изменить мир, теперь медленно и методично вытирали барную стойку тряпкой, пахнущей смерти. Он был похож на своего старого кота, который только и делал, что спал, жрал и смотрел в одну точку, ожидая конца. Разница была в том, что кот не просыпался каждый день с чудовищным пониманием того, что всё, что у него было – это ещё один день в этом дерьме.

Он посмотрел на свой ноутбук. Дорогой, когда-то мощный агрегат, теперь покрытый плёнкой жира и пыли. На его экране застыл код – последнее, что он писал перед тем, как всё рухнуло. «ЭмоушнAI». Алгоритм, который должен был научиться читать человеческие эмоции по микровыражениям лица, по изменению ритма сердца, по неуловимым изменениям в голосе. Он должен был стать цифровой душой. А стал – украденным фасадом для нового приложения какого-то говняного банка, которое определяло, доволен ли клиент, по тому, как часто он моргает.

Он щёлкнул по папке с проектом и нажал «Удалить». Не в корзину. Окончательно. Это был акт ритуального самоубийства. Символический. Бесполезный. Как всё в его жизни.

Дверь скрипнула. Вошёл не парень за порцией дешёвого забвения, а человек в сером пальто. Пальто было идеальным, как гроб на дорогих похоронах. Лицо – вымытым, холодным, лишённым излишеств. Он подошёл к стойке, и Аркадий почувствовал, как воздух сгустился.

– Аркадий Викторович, – сказал человек. Его голос был ровным, как линия ЭКГ мертвеца. – Вам предлагается контракт.

– У меня контракт, – Аркадий мотнул головой в сторону хозяина, который копался в подвале. – Чинить кассовый аппарат. И не срать в унитаз, если засорится.

Человек в пальто улыбнулся. Это было жуткое зрелище, будто робот пытается изобразить человеческую эмоцию по устаревшему алгоритму.

– Мы знаем о «ЭмоушнAI». Конкуренты украли код. Но не поняли главного. Они думали, что это просто анализатор. А вы вкладывали туда душу. Говорят, вы пытались заставить машину не просто распознавать эмоцию, а чувствовать её. Сопереживать.

Аркадий почувствовал, как в его мёртвом, пропитанном пивом естестве, что-то дёрнулось. Как старый шрам.

– Какая разница? Всё кончено.

– Ничего не кончается, – человек положил на стойку визитку. Чёрную. Без единой надписи. – Магия кончилась. Реальная, буквальная. Та, что заставляла летать оленей, раздавать подарки и творить прочую новогоднюю хуйню. Система обанкротилась. Мы хотим, чтобы вы построили новую. На основе ИИ. Чтобы вы стали… архитектором нового Деда Мороза.

Аркадий засмеялся. Это был хриплый, лающий звук, полный такой горькой желчи, что ему самому стало противно.

– Вы… ебанулись? – выдохнул он. – Какой, на хуй, Дед Мороз? Посмотрите вокруг! Мир сжирает сам себя. Люди ссут в лифтах. Никто ни во что не верит. Какая магия?

– Именно это вам и предстоит объяснить машине, – парировал агент. – Что такое «новогоднее чудо» для взрослого человека в наше время. Мы даём вам полный доступ. Ко всем данным. Соцсети, банковские счета, камеры, история браузеров, микрофоны в телефонах. Всё. Весь этот цифровой понос человечества. Ваш ИИ должен его переварить и выдать на выходе… праздник.

Он повернулся к выходу.

– Завтра. Десять утра. Не опаздывайте. Ваша жизнь только что получила апдейт. Хотите вы того или нет.

Он вышел. Аркадий сидел и смотрел на чёрную визитку. Она лежала на стойке, как прожжённая дыра в реальности. Он потянулся к бутылке, но рука дрогнула. Вместо этого он взял визитку. Она была на удивление тёплой.

Он вышел в переулок. Микроавтобуса не было. Была только ослизшаяся мостовая, вонь из помойного бака и далёкий гул города. Но что-то изменилось. Воздух теперь вибрировал. Приближалась буря. И он, грязный, пьяный и разбитый, стоял в её эпицентре.

ГЛАВА 2. АГЕНТ С ПРЕДЛОЖЕНИЕМ

Он вернулся внутрь. Душно. Пахло старым пивом и свежей тоской. Чёрная визитка лежала на стойке, как осколок чужой, нездоровой реальности. Аркадий провёл по ней пальцем. Гладко, матово. Ни намёка на текст, только голографическая рябь под плёнкой, улавливающая свет. Казалось, она пожирает его отражение.

Он схватил первую попавшуюся бутылку – что-то крепкое, местного разлива, с этикеткой, на которой коряво было напечатано «Премиум». Хрястнул из горла. Алкоголь обжёг горло, ударил в голову, но не принёс облегчения. Лишь подчеркнул мерзость происходящего. Архитектор Деда Мороза. Слова висели в воздухе, смешиваясь с запахом затхлости.

Он снова посмотрел на визитку. Его жизнь была развалена, как старый диван на помойке. И вот приходят люди в дорогих пальто и предлагают ему собрать из этого хлама трон. Бред сивой кобылы в лунную ночь. Но… червь сомнения уже точил изнутри. Не надежда. С надеждой он покончил давно. Любопытство. То самое, что когда-то заставляло его копаться в коде, стремясь найти в нулях и единицах проблеск сознания. Что, если это не бред? Что, если магия и правда была просто устаревшей технологией, которую пора списывать?

Дверь снова скрипнула. Вошёл тот же человек. Стоял на пороге, не двигаясь, словно ждал, пока Аркадий освоится с его присутствием.

– Вы ничего не спросили о деньгах, – заметил он. Его голос был по-прежнему безразличен.

– Деньги? – Аркадий фыркнул. – У меня их нет. И не будет. Какая разница?

– Разница в том, что мы платим не деньгами. Мы платим возможностью.

Возможностью закончить то, что вы начали. Дать вашей «цифровой душе» реальное воплощение. Масштаб, о котором вы не могли и мечтать. Целый мир в качестве полигона.

– Чтобы творить «чудеса»? – язвительно переспросил Аркадий. – Раздавать подарки? Делать детей счастливыми?

Агент сделал шаг вперёд. Его тень легла на стойку.

– Дети? Дети верят в сказки, потому что не знают, как устроен мир. Взрослые… взрослые знают. И их желания куда проще, и куда сложнее. Они хотят забыться. Хотят секса без обязательств, денег без труда, власти без ответственности. Они хотят, чтобы на одну ночь перестали действовать законы этого дерьмового мира. Ваш ИИ должен будет понять эту… экзистенциальную тоску по хаосу. И дать им его.

Он положил на стойку второй предмет. Маленький, похожий на флешку, с крошечным светодиодом, мерцавшим тусклым красным светом.

– Это ключ. Завтра в десять. Адрес зашифрован в нём. Вставите в любой компьютер. Система вас узнает.

– А если я не приду?

Человек в пальто снова улыбнулся своей леденящей душу улыбкой.

– Вы уже приняли решение. Вы просто ещё не знаете, какое. Вы не тот, кто упускает такой шанс. Вы не боитесь провала. Вы боитесь, что у вас получится.

С этими словами он развернулся и вышел. На этот раз окончательно.

Аркадий остался один. Бутылка была почти пуста. Он поднял флешку. Она была холодной. Совсем. Как лёд. Он сжал её в кулаке, чувствуя, как острые грани впиваются в ладонь. Боль была реальной. Знакомой.

Он посмотрел на свой ноутбук. На мёртвый экран. Потом на флешку. Потом на дверь, за которой был только холодный, безразличный город.

«Архитектор нового Деда Мороза», – прошептал он про себя. И впервые за долгие годы его губы дрогнули не в гримасе отвращения, а в подобии улыбки. Хищной, уставшей, но улыбки.

Он знал, что пойдёт. Не из-за денег. Не из-за спасения. А потому что это был самый извращённый, самый пиздецовый способ самоубийства, который только можно было придумать. Создать бога, чтобы посмотреть, как он умрёт. Или как умрёт он сам.

Он допил остатки. Пора было готовиться. Конец его старой жизни наступил. Начиналась новая. И пахла она не пивом, а озоном после короткого замыкания и разрядом высокого напряжения.

ГЛАВА 3. БАНКРОТСТВО МАГИИ

Он пришёл не в десять. Пришёл в девять. Стоял у подъезда того самого адреса – уродливого здания из стекла и бетона, затерявшегося в промзоне, – и курил одну сигарету за другой. Его трясло. Не от похмелья, хотя и оно было, лютовало, выворачивая внутренности наизнанку. Его трясло от предвкушения. От глупого, детского, идущего наперекор всему здравому смыслу ожидания чуда. Он, Аркадий Викторович, трижды циник, алкоголик и неудачник, стоял и ждал, что вот-вот откроется дверь в сказку. Пусть и уродливую, киберпанковскую, пахнущую озоном и разложением. Но сказку.

Ровно в десять дверь бесшумно отъехала в сторону. Его встретил не человек в пальто, а пустота. Холодный, белый коридор, уходящий вглубь здания. Он сделал шаг внутрь. Воздух загудел. Сканеры скользнули по нему лазерными лучами, прошивая насквозь.

– Идентификация подтверждена. Аркадий Викторович. Проект «Нейромороз», – проговорил бесстрастный электронный голос.

Коридор привёл его в лифт. Лифт понёсся вниз. Не вверх, а вниз. Глубоко под землю. Когда двери открылись, он увидел ад. Не библейский, с котлами и грешниками. Технологический.

Помещение размером с ангар было заставлено серверными стойками. Они громоздились друг на друга, мигая огоньками, издавая низкочастотный гул, который входил в кости. Но это был не храм высоких технологий. Это была свалка. Сквозь стеклянные панели серверов было видно, что внутри вместо аккуратных плат – клубок проводов, спаянных кое-как, залитых припоем, обмотанных изолентой. По полу тянулись бесконечные кабели, путаясь под ногами. В воздухе пахло озоном, пылью и чем-то кислым, напоминающим прокисшие щи.

И повсюду были они. Эльфы.

Они сидели за древними мониторами с выпуклыми экранами, курили вонючие самокрутки, сплёвывали в пустые банки из-под энергетиков. Они были не сказочными, не с яркими капюшонами. Это были замызганные, уставшие человечки в засаленных комбинезонах. У одного на затылке красовалась огромная татуировка – «Смерть оленям!». Другой что-то яростно колотил кувалдой по дымившемуся серверу.

– Забастовка, – раздался знакомый голос. Человек в пальто стоял рядом, наблюдая за этим хаосом. – Требуют восьмичасовой рабочий день, медицинскую страховку и компенсацию за вредность. Магия, Аркадий Викторович, – это не взмах волшебной палочки. Это тяжёлый, низкооплачиваемый труд. Конвейер. И он встал.

Аркадий молчал. Его мозг, затуманенный годами пьянства, пытался переварить это зрелище. Волшебная мастерская Деда Мороза оказалась похожей на подпольный цех по сборке дешёвой электроники.

– А где… он? – наконец выдавил Аркадий.

– В своём кабинете. Он не выходит оттуда уже месяц. Пьёт. Говорит, что не может больше творить чудеса в мире, который верит только в биткоин и рейтинги в соцсетях.

Человек в пальто повёл его через этот хаос. Эльфы провожали их ненавидящими взглядами. Один плюнул себе под ноги, когда они проходили мимо.

Дверь в «кабинет» была огромной, дубовой, с резной ручкой. Она выглядела здесь так же нелепо, как смокинг на свалке. Агент постучал.

– Войдите, чёрт побери! – прохрипел кто-то изнутри.

Они вошли. Кабинет был обставлен с претензией на старинную роскошь: кожаные кресла, дубовый стол, книжные шкафы. Но кресла были протёрты до дыр, на столе стояли пустые бутылки из-под виски, а из книг на полках росла плесень.

За столом сидел он. Дед Мороз.

Он был огромным, могучим стариком с длинной белой бородой и красным, когда-то богатым, а теперь засаленным и порванным халатом. Его лицо было багровым, глаза мутными. В руке он сжимал хрустальный бокал, наполненный янтарной жидкостью.

– Опять эти ублюдки из министерства? – проревел он, уставившись на человека в пальто. – Я сказал! Я больше не могу! Понимаете? Не могу! Раньше… раньше всё было иначе. Дети писали письма, верили… А теперь? Он ткнул толстым пальцем в ноутбук на столе. – Теперь они пишут комментарии в Тик-Токе! «Дед, подари айфон, а то заминусую». «Дед, сделай так, чтобы папа вернулся, а то мамины новые мужики – клоуны». Какие, на хуй, чудеса? Я не психотерапевт! Я – сказочный персонаж! Я устал!

Он поднял бокал и залпом выпил.

– Мы нашли замену, Мороз Иванович, – холодно сказал агент. – Это Аркадий. Он построит вам преемника. Цифрового.

Дед Мороз медленно перевёл на Аркадия мутный взгляд. Он смерил его с ног до головы – грязные джинсы, потрёпанная куртка, недельная щетина, трясущиеся руки.

– Это? – он фыркнул, и запах перегара достиг Аркадия. – Этот бомжеватый сын шлюхи? Этот алкоголик? Он заменит меня?

Аркадий почувствовал, как в нём закипает ярость. Старая, знакомая, спасительная ярость.

– Я не заменю вас, старый хрыч, – тихо, но чётко сказал Аркадий. Дед Мороз замер. – Я просто покажу вам, как надо работать в новых условиях. Вы творили чудеса для детей, которые верят в добро. Я буду творить их для взрослых, которые верят только в то, что у них в кошельке и в штанах. Это куда проще.

В кабинете повисла тишина. Дед Мороз смотрел на него, и в его мутных глазах что-то мелькнуло. Не ненависть. Не злость. Усталое, почти братское понимание.

– Ладно, – хрипло сказал он. – Попробуй, ублюдок. Посмотрим, что у тебя получится. Он отхлебнул из бокала. – А теперь проваливай. Оба. Мешаете мне пить.

Аркадий развернулся и вышел. Он шёл по ангару, и эльфы провожали его уже не ненавистью, а любопытством. Он вышел на улицу, и холодный воздух обжёг лёгкие.

Он смотрел на грязное небо, на ржавые трубы заводов, на спешащих куда-то людей. И он понял. Он понял, что такое «новогоднее чудо» для взрослых. Это не подарок под ёлкой. Это одна ночь, когда тебе разрешено забыть, что ты – ничтожество. Одна ночь, когда можно притвориться счастливым, сильным, желанным. Одна ночь побега из тюрьмы реальности.

И он, Аркадий, теперь был тем, кто держал ключ. Код доступа к этой вселенской иллюзии. Ему было страшно. И пиздец как интересно.