Сказки старого грифона

Глава 1. Сказка старого грифона

– Ну вот, думал дом, никому я ни капельки не нужен, никому меня не жалко.

Он был необычайно тихим домиком. Ему всегда была свойственна странная робость. Даже в лучшие свои годы, когда в нем, маленьком и уютном, блестели свечи и зеркала, было столько света и смеха, что казалось, он вот-вот взлетит. Даже тогда он был робким и застенчивым. А теперь… домику казалось, что он не сможет принять участие в разговорах этих странных, горделивых и очень практичных домов. Провода шли от них так высоко, они были сделаны из таких блестящих вещей, а не из доброго старого камня. И хоть они стояли рядом, он никогда бы не осмелился сказать им хоть слово…Иногда ему по – стариковски думалось, что совсем незачем строить такие высокие и холодные дома, что людям нужен маленький добрый дом.

Да, он иногда, возгордившись, начинал думать, что он-то уютнее.

Он задумчиво блестел своими окнами…

Было очень зябко… и нехорошо с крышей. Он чувствовал боль и грустил.

Крыша ржавела и болела, наверное, у меня скоро будет радикулит, подумал он

Вот домик осиротел…Был он всегда беззащитным, не умел постоять за себя,

Только старый грифон в подворотне помогал ему..

Домик понимал, что приходит конец каждой вещи под луной. Он долго помнил, как жалобно плакал фонарь. Но сам он никогда никому не жаловался, и его стройные колонны в стиле ампир всегда стояли прямо.

– Но что ж , я честно прожил, людям нужны новые здания из стекла и бетона

Он почувствовал, что внутри него что-то обрывается, … что без него улица будет уже не улица.

И даже это соседнее здание, невзрачное, даже оно ощутило, какая будет пустота.

Но и у домов бывают дни рождения. В эти дни им дается чудный дар

И тогда ему приснились песни. Домику так хотелось, чтобы его кто-нибудь полюбил… Он услышал, как расползаются стихи и музыка.

Очнулся домик от сна и вспомнил.

Люди строили дома по образу своему и подобию. По образу своего духа и подобию свой мечты.

Хорошие дома живут дольше людей, и иногда случается страшное. когда их сносят.

Он знал, что разрушили особняк, где раньше жил композитор, а ночью все дома вокруг слушали, как из того места, прямо из земли, как из раны, шли странные , чудные звуки

А сейчас Тот человек хочет снести старый домик с грифоном.

– Что теперь делать?

И дом решил пожаловаться Грифону, даже попросить у него совета. Да, у того самого грифона из подворотни. Может быть, и правда, что про грифона говорят. Старая тумба перед домом думала, что и к грифону сначала хотели привязывать лошадей, а потом поняли, что и на это он не годен. Дом же был уверен, что две маленькие фигурки в подворотни были сделаны для красоты. Ему даже казалось, что это гораздо оригинальнее, чем какие-нибудь скульптуры львов, которых так много в городе. Сейчас остался только один грифон. И к нему стала ходить маленькая девочка, она протирала его чистым носовым платком, гладила по головке. Ей казалось, что он может принести что-то хорошее в жизнь. Сначала она звала его Конек-Горбунок. Пока ее дядя ни рассказал, какие у грифика почтенные родственники и почтенная родословная. Все начиналось с Древней Греции и готических соборов. И девочка стала называть его Грифок -Горбунок, Грифик и просто Грифон.

И грифон выслушал. И спросил у дома:

– У тебя ведь сегодня день рождения. Ты слышал о душах вещей и о заседании. Ты можешь сейчас увидеть совет и заседание. И попросить помощи против человека, который хочет снести дом.

И тогда дом услышал разные голоса:

– Дар поэта.

Вдохнуть дыхание города, шелест листьев,

И теплый вкус первого поцелуя в строчки.

Я не умею писать стихи,

И потому я рассказываю сказки.

– Так сказал старый грифон, впрочем, почему грифон, совсем даже не грифон, просто в одном из переулков нашего древнего города…

– А ведь , правда, древнего. Вы знаете сколько ему лет? Что ? Вы думаете я черепок, ошибаетесь, я-память. Пусть я лежу под асфальтом, да в грязи…

– Ох, уж этот асфальт, вы подумайте, считает, что если его много, так всех можно теснить и давить. Да вы, милостивый государь просто не джентльмен, я же слабая, я теперь тянусь к свету, а вы…

– Посмотрите, друг мой, до чего необыкновенна эта трава, сама-то крошка, но все-таки проросла сквозь асфальт, а ведь он тут везде, под окнами тут разлегся.

– Что вы пристали, мне самому больно. Все время – каблучки, каблучки, да еще и шины. Все топчут, а снизу земля кричит, что она мать – сыра, что в ней жизнь и сила, что я , видите ли, ей дождь загораживаю.

– А вы знаете, я хочу счастья, как обидно, что для нас так мало места, а то я бы цвела везде, и запах был бы у меня самый нежный.

– Вот придет какой-нибудь хулиган и вырвет вас, а то, ишь расхвалились вы, роза. Недавно один шел мимо и в меня как плюнет.

– Бедная урночка.

– И совсем не бедная, подумаешь, распустила тут свои лепестки и думает, лучше ее нет, а я вот пользу приношу.

– Правильно , если бы не урна, на меня бы окурки бросали.

И тут началось заседание.

Зал сверкал.

Люстры, свечи, зеркала, ночные бабочки. И чего сюда только не приползло, пришло, впорхнуло, вбежало. Разные дома смотрели в окна, и двухэтажные особняки и небоскребы

– Тише, тише.

Случилось исключительное событие. В нашем городе творятся страшные вещи.

Хорошо то или плохо, маленькая девочка узнала тайну грифона , и нас слышал человек. И он ушел вслед за песней окон.

– Стрессанем их,– юркий бесенок скорости мигнул фарой.

– Да перестаньте вы, – прожурчал фонтан спокойно и мягко,– Им и так от вас с вашими стрессами житья нет.

Бес скорости обиженно замолк, и сразу же превратился в автомобиль.

– Но люди разрушают все, – и старый особняк протянул к свету свои изуродованные стены.

Что тут началось. Провода гудели и свистели от возмущения. Тоненьким тенером дребезжали сломанные ажурные решетки, небоскребы раскачивались.

– Да они недобрые, им никого и ничего не жалко.

– Кто посмел нарушить единство.

– К суду их.

– Тише, друзья, – к звенящему голосу из окна все прислушались, – так нельзя им надо объяснить, они не злые, они просто не видят и не слышат.

– Как же их можно понять? – и не договорив, фея ночных огней где-то вдали взмахнула рукой. И мерцающий сквозь листву фонарь ожил, в синем городе запели разноцветные окна, засмеялись рекламы, отражаясь в лужах, листве и стеклах,.

– Девочка и человек узнали тайну грифона, но они с добром, мы должны им помочь.

Все затихли, так что стало слышно, как шелестит, переплетаясь с светом фонарей , листва. И потом зашептали: