Цвет моей магии

– Ну, я бы тебе напомнил, что мы только что вместе делали, – хитро улыбнулся Кертан, но заметив, что я не склонна шутить, принял серьезный вид. – Я пережидал ливень на крыльце библиотеки. Там встретил тебя. Ты мне понравилась, и я сделал вид, что хочу стать вашим постоянным посетителем. А недавно спас тебя, не забыла? Кстати, нападавшие уже пойманы и сидят в тюрьме.

– Спасибо, – сдавленно произнесла я.

– Итак, твоя коллега. Расскажи мне, что знаешь.

Я вкратце рассказала о своих похождениях, не упомянув, однако, визит к Арле. Кертан призадумался.

– Я считаю, надо хорошенько потрясти того парня, Финни. Уверен, он причастен к исчезновению. Попрошу своих ребят им заняться.

– Вы думаете… Что с Анникой?

– Не могу сказать, – начальник охраны покачал головой, – не буду тебя обнадеживать.

Я повернулась на бок и уткнулась лицом в подушку. Кертан молчал. Он прекрасно понимал, что никакие слова мне сейчас не помогут. Словно тень мужчина встал, оделся и не прощаясь, вышел. Я осталась наедине со своими мыслями и бессонницей.

Как бы то ни было, Кертан взял дело об исчезновении Анники в свои руки. На следующий день он с утра пришел в библиотеку и лично занялся допросом сотрудников – начиная от уборщиков, заканчивая самим директором. Библиотека гудела, словно потревоженный улей. Казалось, все только сейчас заметили исчезновение коллеги и делали вид, насколько они потрясены случившимся. Кертан, словно ветер, появлялся то тут, то там, отлавливая посетителей на всех этажах, расспрашивая работников. Я наблюдала за происходящим со странным чувством отрешенности. Все это – словно сон наяву, от которого невозможно проснуться.

– Похоже, сегодня неудачное время для визита.

Господин Шаас застал меня врасплох возле окна. Я протирала подоконники от пыли, но задумалась и не заметила, как он подошел сзади.

– Пропала одна из наших коллег. Начальник службы охраны занимается ее поисками.

– Да, я уже слышал. Что ж, господин ищейка изображает бурную деятельность, но сам прекрасно понимает, насколько это бесполезно.

– Он хотя бы делает что-то! – вспылила я. – Хоть кто-то пытается найти Аннику, пусть даже…

– …не там ищет?

Я изумленно посмотрела на Шааса. Его взгляд по-прежнему был чистым льдом, и на меня словно вылился ушат холодной воды.

– Почему вы так говорите? Что-то знаете?

–– Слышал краем уха расспросы и ответы. Очевидно, что девушка пропала не в стенах библиотеки. Поэтому расспросы нужно было начинать с ее домашнего окружения.

– Я говорила Кертану… в смысле господину Золлину о приятеле Анники, который уже несколько дней беспробудно пьян.

– Сожалею, Мара, но, скорее всего, вашей подруги уже нет в живых.

Анника, лежащая на илистом берегу, мертвенно-белое лицо, пушистая коса, запачканная грязью… А ведь я даже не знала, какого цвета у нее волосы!

– Не знали какого цвета волосы? – Шаас покосился на меня. Похоже, я случайно произнесла это предложение вслух.

– Я не вижу цветов, господин Шаас, – я вытерла намечающиеся слезы и подобрала тряпку с подоконника, – простите, у меня много работы.

– И вы отчаялись? – я уже выходила из залы, когда услышала вопрос господина Шааса. – Даже не пробовали найти другой выход?

– Какой выход? Вы сами сказали, что Анника должно быть, уже мертва.

– Я не о вашей подруге. Почему вы не пытались обучаться магии вопреки случившемуся?

Я похолодела. На негнущихся ногах подошла к мужчине. Взгляд его, как и прежде, не выражал ничего, кроме ледяной бесстрастности.

– Я маг. Не относящийся к Учебному корпусу или Совету магов. Но даже я знаю историю о девочке, которая должна была стать одной из сильнейших магичек нашего времени, но перестала различать цвета.

– Что вам до этого? – я не узнала свой собственный голос.

Шаас сложил руки на груди.

– Почему вы сдались, Мара?

– А что мне было делать? Без видения цветов я не могу взаимодействовать с порошками! – к своему стыду, слезы снова потекли по щекам.

– А ваши наставники? Они ничего не предпринимали?

– Они пытались. Делали что-то, чтобы вернуть мне нормальное зрение. Меня привозили сюда в столицу, показывали и лекарям, и ученым, и магам. Но я… Во мне что-то сломалось, господин Шаас. Окончательно сломалось, когда Брин…

– Я знаю о вашем горе, – мне показалось, в голосе собеседника я услышала намек на теплоту. Это еще больше расклеило меня, и я начала всхлипывать, словно неразумное дитя. – Но, Мара, почему ваши наставники не предложили вам альтернативные варианты?

– В каком смысле? – я даже реветь перестала от неожиданности.

– Допустим, магия владения цветными порошками вам теперь недоступна. Но ведь есть черный и белый порошки.

– И что? Как с ними можно работать?

– Точно также, как с цветными.

Я покачала головой.

– Вы не понимаете, господин Шаас.

– У вас просто оказались некомпетентные наставники, – неужели я услышала недовольство в его голосе? – Они отреклись от вас вместо того, чтобы найти решения, которые, уверяю, существуют.

– Теперь уже поздно что-то менять, – покачала я головой.

– Я считаю…

– Добрый день! Кажется, с вами я еще не беседовал.

Кертан возник словно из ниоткуда и с улыбкой направился к господину Шаасу. Я проскользнула мимо него и поспешила скрыться, чтобы начальник охраны не заметил моего заплаканного лица.

***

«…Но ведь есть еще черный и белый порошки».

Спрятавшись в каморке с метлами, я отчаянно пыталась выбросить из головы эти слова. Шаас разбередил старую рану в моем сердце и на секунду дал ложную надежду.

Ложную ли? «У вас были некомпетентные наставники». Ну нет! Ректорат и преподаватели учебного корпуса ждали, когда я оправлюсь и смогу владеть магией, как и прежде. Если бы они могли мне помочь, неужели не попытались бы? Я возненавидела Шааса – за то, что он заронил в мой разум семена сомнения.

6

Аннику нашли тем же вечером. Я уже собиралась домой, как ко мне подошел Кертан – притихший и расстроенный.

– Мои коллеги только что сообщили. Рыбаки нашли тело Анники. Мне жаль, Мара.

– Может, это не она? – глупый вопрос, когда я точно была уверена, что найденная утопленница – моя подруга.

– Соседи опознали девушку. Судя по всему, она утонула около трех дней назад. Мы арестовали ее приятеля. Наказание он понесет самое суровое.

Я только кивнула. Кертан не стал говорить ничего лишнего. Обнял меня за талию, прижал к себе. Мы вышли из библиотеки и двинулись вдоль темных улиц. Слабо моросил дождь и, смешиваясь с моими слезами, стекал по лицу. Я не разбирала пути, но внезапный лай собаки за забором вернул меня к реальности.

– Куда мы идем, Кертан?

– Я думаю, сегодня тебе лучше побыть у меня, – он нежно поцеловал меня в висок. Удивительно, что от этого любящего жеста я вздрогнула, словно от удара.

– Сегодня мне лучше побыть одной. Прости. Мне… нужно подумать кое о чем.

– Ты уверена?

Я кивнула.

– Я провожу тебя до дома. Не волнуйся, только до двери. Я понимаю, что тебе нужно остаться наедине с собой.

Я снова кивнула, почувствовав облегчение от того, что Кертан не стал возражать.

На следующий день я с утра высматривала господина Шааса. Не увидела, но уловила в коридоре легкий мятно-перечный аромат и поспешила по этому незримому следу. Шааса я нашла в небольшом зале за прочтением некоего толстого фолианта.

– Доброе утро, – я смутилась, не зная, как вернуться к вчерашнему разговору. К счастью, собеседник сразу о нем вспомнил.

– И вам доброе, Мара. Вчера тот сыщик помешал нам.

– Да, вы сказали… То есть, начали говорить, что мои наставники были…

– Некомпетентны. Потому что не нашли способ научить вас магии, доступной при… так скажем, вашем свойстве зрения.

– Может, это просто невозможно?

– Сейчас узнаем.

Шаас достал из кармана два флакона – с белым и черным порошками соответственно.

Я остолбенела. Сколько лет прошло с тех пор, как мои пальцы ощущали шероховатость и бархатистость магических порошков. Руки сами потянулись к флаконам, но страх в последний момент возобладал, и я прижала ладони к своей груди.

– Да, согласен, правила внутреннего распорядка запрещают пользоваться магией в стенах библиотеки, – кивнул Шаас, неправильно истолковав мою реакцию. – Пойдемте со мной.

– Куда?

– На улицу. Никто не удивится, если недалеко от учебного корпуса будет практиковаться магия.

– Но у меня работа… Нельзя же вот так взять и уйти, – проблеяла я.

– Вы снова хотите сдаться и не воспользоваться предоставленным шансом? – вскинул бровь Шаас.

Я помотала головой, сама не зная, в знак согласия или отрицания.

– Пойдемте, – спрятав флаконы в карман, Шаас двинулся к выходу. Я поспешила следом, как пес за хозяином. Лишь бы Дирна не попалась навстречу!

Благополучно миновав главный холл и не встретив никого из руководства, мы вышли на улицу. Утреннее солнце играло в оставшихся с ночи лужах, дул ветер – освежающий, бодрящий, зимний. Шаас твердым шагом шел вперед и, пройдя по диагонали площадь Триздания, оказался перед мостом через реку. Я, слегка запыхавшись, нагнала его.

– Никогда не ходила по этому мосту.

– Он называется Щетинистый Мост.

– Почему?

– А как вы думаете?

Я осмотрелась. Перила моста возвышались вверх остроконечными шпилями, столь частыми, что издалека мост действительно должен был напоминать щетку.

– Что ж, не будем терять времени, – Шаас снова достал флаконы. – Итак, черный и белый порошки. Каким образом вы бы смогли творить магию при помощи них?

Я, наморщив лоб, уставилась на содержимое флаконов. Гладкое стекло бликовало на солнце. Крошечные крупинки внутри хранили в себе множество чудес, главное – знать, как их освободить.

– Ну же! – Шаас не был терпеливым преподавателем. – Вспомните, на чем основывалось ваше умение работать с цветными порошками?

– На ассоциациях, – пробормотала я. – Каждому явлению соответствовал цвет. Немного в мире черных и белых вещей, чтобы можно было с этим работать.

– Подставьте ладонь.

Я повиновалась, и господин Шаас отсыпал на мою ладонь две щепотки черного и белого порошков.

– Не бойтесь, сделайте с ними что-нибудь.

Я осмотрелась вокруг. Что могло быть в окружающем мире белого? Облака? Я дотронулась до белого порошка и растерла его между пальцами. Драгоценное, давно забытое ощущение словно коготь царапнуло мое сердце.

– Облака… – почти неслышно прошептала я и сдула порошок с пальцев. Ветер подхватил белые пылинки и унес к реке.

Небо оставалось по-прежнему чистым, безоблачным.

– Я растеряла свой талант, – отряхнув ладони, я виновато посмотрела на Шааса, – мои наставники не ошиблись.

– Вы просто не хотите перестроиться, Мара, – покачал головой мой собеседник. – Вам так спокойно и безопасно – жалеть себя, принижать, беречь мнимое чувство вины…

Я недоуменно пожала плечами.

– Да, вины. За то, что случилось с вашим женихом. А теперь еще и с подругой…

– Чего стоит магия, которая не смогла их спасти! – мне отчаянно хотелось защищаться от слов Шааса. Ведь то, что он говорил, было чистой правдой. – Зачем вы вообще ко мне привязались? Для чего вам я?

– Мне нужна ваша помощь, – Шаас подошел поближе и навис надо мной, словно ледяная скала. – В библиотечном хранилище есть книги, которые мне хотелось бы прочесть.

– В хранилище древних книг, верно? – я не смогла сдержать нервный смешок. – Напрасная попытка, господин Шаас, у меня нет туда доступа.

– Очень жаль.

И все. Никаких уговоров, убеждений, обещаний. Я повернулась чтобы вернуться в библиотеку.

– Возьмите это, Мара.

Я не хотела оглядываться. Все магические порошки были для меня бесполезны. Но внезапно, поддавшись неведомому импульсу, я повернулась к Шаасу и взяла из его протянутой руки два черно-белых флакона. И готова спорить – в холодных глазах мужчины промелькнула улыбка.

***

«Приходи после работы в таверну «У Белки». Буду ждать.

                                           К.»

Витиеватый почерк на слишком большом для такой записки листке бумаги. Никогда бы не предположила, что Кертан Золлин, начальник охраны, пишет такими круглыми буквами с завитушками.

Может, он хочет поделиться новостями о наказании для Финни?

Как бы то ни было, закончив работу, я поплелась в «Белку» – довольно известное заведение, недалеко от Триздания. Окна таверны, разукрашенные ромбами, призывно светились. Как всегда, в этот час в помещении было много народу – веселые студенты, молодые преподаватели, еще не забывшие, каково это – быть беззаботным учеником, да случайные посетители из близлежащих учреждений. Кертан Золлин сидел прямо в центре зала и потягивал пиво из темной кружки. Увидев меня, он вскочил и протянул руку.

– Если честно, боялся, что ты не придешь, – он галантно усадил меня на стул и жестом подозвал трактирщицу. – Белла, девушке – твой фирменный напиток, пожалуйста.

Толстая трактирщица молча кивнула и на удивление шустро прошмыгнула между столами на кухню. Я сняла с головы платок и вытерла пот со лба – в помещении было довольно жарко.

– Ты хотел что-нибудь рассказать мне про Финни?

На мгновение в глазах Кертана промелькнуло непонимание, но затем он пожал плечами

– Про парня Анники? Он сидит в тюрьме, вот и все новости. Негодяй получил достойное наказание. Не скоро он выйдет на свободу.

– Финни сказал, почему убил ее?

– Он беспробудный пьяница, вот почему, – поморщился Кертан. – Таким не нужны причины.

Трактирщица Белла поставила передо мной высокий бокал со светлой жидкостью, а также тарелку тонко нарезанного сыра и белого хлеба. Я не стала ждать особого приглашения и тут же опробовала пищу. Все было прекрасного качества – теплый с хрустящей корочкой хлеб, нежный, тающий сыр. Осторожно пригубила напиток – и недоуменно посмотрела на Кертана.

– Необычно? – хитро прищурившись, спросил он. – Это фирменный напиток Белки Беллы. Сливовая настойка с розовым маслом. Ароматно, не так ли?

– Не скажу, что мне нравится, – я отставила бокал и посмотрела Золлину в глаза. – Так для чего ты меня позвал?

– Разве нужна причина, чтобы позвать девушку на свидание? –улыбнулся мой собеседник. – Решил, что если просто приглашу тебя, то ты откажешься. А записка заинтересует. Прав оказался, как видишь.

На минуту я почувствовала обиду. Но глядя, как Кертан усмехается в усы, решила не признаваться в этом. Напротив. Буду наслаждаться вечером. Положив еще кусок сыра на хлеб, я ухмыльнулась в ответ.

– В таком случае закажи мне нормального человеческого пива, а не этот жуткий сироп.

Кертан захохотал, словно я выдала невесть какую смешную шутку. А потом подал знак Белле.

– Надеюсь, трактирщица не расстроится, что ее напиток не был оценен по достоинству?

– О, конечно, нет. Думаю, она сама терпеть его не может, но семейная традиция велит ей варить это пойло.

Мимо нас, смеясь во весь голос, прошла компания молодых парней и девушек.

– Студенты, – Кертан проводил их взглядом. – Готовы всю ночь веселиться, а завтра будут засыпать за книгами.

Я промолчала. Не рассказывать же Золлину, что я за все эти годы так и не смогла побороть зависть к этой веселой молодежной жизни, когда мир вокруг тебя полон красок, друзей, любви, знаний…

– Кстати, почему тот странный тип постоянно отирается у вас в библиотеке?

– Ты о господине Шаасе? Почему ты о нем спрашиваешь?

– Знаешь, Мара, – собеседник помедлил, – у меня чутье на таких людей.

– Каких?

– От которых нужно держаться подальше. Что ему у вас нужно?

– Книги он читает, – пожала я плечами.

– А именно? – мне показалось, или в глазах Кертана мелькнул профессиональный интерес?

– Я не библиотекарь и понятия не имею, какие книги Шаас берет, – огрызнулась я.

– О чем он с тобой разговаривал?

– Ты меня позвал, чтобы о Шаасе поболтать?

– Прости, – Кертан опустил голову и взял в руку мою ладонь. – Расскажи лучше, как прошел твой день?

«С твоим Шаасом общалась», – хотелось ответить мне. Но Кертан смотрел на меня так нежно и тепло, что нежданная злость, овладевшая мной, растаяла.

– Обычный день. И хороший вечер. В твоей компании.

Не думала, что так радостно будет наблюдать, как в глазах моего собеседника разгораются искры.

– Я хотел бы почаще проводить с тобой вечера, Мара.

Что я могла на это ответить?

7

Привычно нагруженная ведром и тряпками я вошла в приемную комнату. Да, снова настал мой черед прибираться в кабинете директора.

– Доброго дня, Надир, – как обычно пробормотала я, – надеюсь, Даррел не скоро вернется?

В ответ мне раздался лишь странный звук – то ли стон, то ли скрип. Надир сидел за своим столом, но вид имел очень нездоровый.

– Что такое? – я поставила ведро на пол и подошла к секретарю.

– Замени меня, – сдавленно просипел Надир и, покачиваясь, поспешил к двери. Даже я видела, что парень был ужасно бледен.

– Отравился чем-то?

Но секретарь уже исчез в коридоре.

Я обошла стол и сделала вид, что вытираю с него пыль. Поправила пачку бумаг. Сложила в ряд карандаши. А потом, подстрекаемая любопытством, осторожно приоткрыла ящики стола. Чего в них только не было! Бумага для записей, целая упаковка карандашей, печати, канцелярские ножи. И ключи. Несколько связок ключей. Я приподняла самую тяжелую связку. Вряд ли они от директорского кабинета. А в самом низу лежал ключ, который я сразу опознала.

Единственный раз я видела, как господин Дарелл отпирал дверь хранилища древних книг. Я бы ни за что не запомнила, как выглядит ключ от него, но среди всех остальных он отличался полным отсутствием каких-либо узоров. Все остальные библиотечные ключи были украшены гравировкой, и лишь один, отпирающий самое тайное помещение, был словно специально сделан не привлекающим внимания. Эффект, понятное дело, оказался противоположным.

И вот этот гладкий блестящий ключик лежал прямо передо мной. Это было настоящее искушение – посмотреть, что же так старательно скрывает господин директор. Чего так хочет добыть господин Шаас.

В коридоре раздались голоса и я, внезапно решившись, схватила ключ и сунула его в карман юбки. Вернулся Надир – мокрый от пота, выглядящий еще более больным, чем десять минут назад. Его сопровождала библиотекарь Дара.

– Ты… уверена, что справишься? – было видно, что слова даются секретарю с трудом.

– Разумеется, – Дара помогла Надиру надеть пальто и ободряюще похлопала по плечу. – Я все объясню Даррелу. Иди.

Надир, тяжело дыша, в расстегнутом пальто вывалился из приемной. Я уступила место за столом Даре.

– Что это с ним?

– Заболел, – пожала плечами библиотекарь, – к лекарю пошел. Я сегодня секретарем побуду. А ты что тут делаешь?

– Прибираюсь, – невинно ответила я. Ключ от хранилища древних книг лежал в моем кармане, словно пудовая гиря.

Воспользоваться украденным следовало как можно быстрее. Я проводила уборку, а мысли мои скакали, словно кролики. Вдруг кто-то будет проходить мимо, пока я открываю хранилище? Или обнаружит, что дверь открыта, когда я буду внутри? И как я верну ключ, пока Дара за столом?

Не знаю, заметит ли директор небрежность моей уборки? Подхватив ведро с грязной водой и тряпки, я кивнула Даре и поспешила в коридор. Чувствуя себя преступником и стараясь не шуметь, пошла вперед. Мне то и дело встречались то сотрудники, то посетители и, казалось, все они смотрят на меня с подозрением. Я пошла быстрее и вскоре оказалась в заповедном крыле. Сюда редко забредали посторонние люди, а библиотекарям и вовсе нечего было тут делать. Дверь в хранилище выделялась темным квадратом.

«Что я делаю, дура, что делаю…»

Руки были влажными от пота. Ключ выпал из дрожащих пальцев и с лязгом упал на пол. Сердце застучало прямо в ушах, и на мгновение мне показалось, что это шаги в коридоре. Но никого не было, и я, чуть отдышавшись, подняла ключ и вставила его в скважину. Замок был тугой, и сначала я никак не могла с ним справиться. Прикусив язык от напряжения, приложила больше усилий, и вот, наконец, замок поддался. Без единого шума ключ сделал оборот, и я осторожно открыла дверь.

Что я ожидала увидеть в хранилище? Фолианты, украшенные драгоценными камнями? Бумагу, изъеденную временем и червями? Ничего этого не было. Обычная комната с деревянными стеллажами, на них – книги в невнятных кожаных переплетах. На полках – тонкий слой пыли. Похоже, уборку здесь давно не проводили. Я сделала шаг внутрь. Открыть один из томов? Протянула руку к ближайшей книге с погрызенной мышами обложкой…

Чье-то присутствие сзади я ощутила мгновенно. С визгом обернувшись, выставила руки вперед, и они уперлись прямо в грудь господина Шааса, стоящего в дверном проеме.

– Значит у вас все же есть доступ? – острый взгляд ледяных глаз наводил на меня панику. Не понимая, что творю, я изо всех сил толкнула мужчину. Скорее от неожиданности, чем от моих усилий, Шаас отпрянул к противоположной стене коридора, а я, дрожа от ужаса, захлопнула дверь в хранилище и судорожно попыталась повернуть ключ в замке. К несчастью, от страха руки мои потеряли чувствительность, а пот сделал их скользкими и холодными, как две лягушки. Всхлипывая, я боролась с замком, понимая, что даже если мне удастся запереть хранилище, факт того, что я украла ключи, уже стал известен. И понятное дело, Шаас воспользуется моментом для шантажа, заставит меня впустить его в хранилище и тогда…

– Дайте-ка я сам, – одним движением Шаас оттолкнул меня от двери и легко повернул ключ. Перед глазами у меня помутилось от ужаса, и на мгновение мир словно покрылся непрозрачной пеленой. А потом, к моему вящему удивлению, мужчина вернул ключ мне.

Словно вынырнув из толщи воды, я помчалась по коридору, потом вниз по лестнице прямиком в приемную. Чудо, но там никого не было. Дрожащими руками я открыла ящик и положила ключ на место. «Никогда больше…» – стучало в голове.

***

Шаас, как ни в чем ни бывало, сидел за столом в одном из небольших читальных кабинетов и задумчиво листал книгу. Я решительно подошла к нему и, взяв стул, села напротив.

– Что там хранится?

Шаас поднял на меня ледяные глаза.

– Что вы хотите найти в хранилище? – продолжала допытываться я.

– До меня дошла информация, что в руки вашего директора попали два старинных фолианта, которые очень меня интересуют.

– И что же в них?

– Магия ветров.

– Для чего это вам?

Шаас посмотрел на меня долгим изучающим взглядом.

– Вам известно, что магические порошки производят из песков Великой пустыни?

– Разумеется, – признаться, я ощущала некоторое подобие гордости за то, что могу выглядеть в глазах собеседника не полной дурой.

– Тогда вы должны знать и то, что в самой Великой пустыне магия порошков не работает.

– Как это? Никто из наставников не говорил мне такого…

– Пески пустыни нейтрализуют магию из произведенных из них порошков. Неизвестно, почему так происходит, но факт остается фактом.

– И вместо этого жители пустыни используют магию ветров?

– Не совсем. Это очень редкий вид колдовства. Мне известны только три мага ветров, двое из которых умерли десятилетия назад. Третий хранил их учения в полном секрете. Но некоторое время назад он тоже скончался. А может, и был убит. Книги, которые маг старательно оберегал, были украдены. Я пытался найти их след. Много лет прошло, пока мой путь не привел меня в вашу библиотеку.

– А господин Даррел запрещает вам заходить в хранилище.

– Именно так, – в голосе Шааса послышалась усмешка. – Только он не знает силу моего терпения. И упрямства.

– Вы могли сегодня зайти в хранилище.

– И у вас были бы проблемы. Поэтому я не стал.

– Какое благородство, – не сдержалась я, но, спохватившись, добавила, – спасибо, господин Шаас.

Я встала, чтобы уйти. Шаас снова углубился в книгу. Я вышла в коридор со странным чувством неудовлетворенности. Словно мы не договорили о чем-то. О чем-то важном.

Дома я вытащила из кармана два флакона. Черный и белый порошки. День и ночь. Добро и зло. Как с помощью них можно вызвать дождь или утихомирить непогоду? Вся наша магия основана на цветах, на легчайших оттенках, все краски этого мира попадали на кончики наших пальцев, чтобы потом взлететь магическим дуновением и изменить то, что задумано. Смесь цвета и чувств, красок и мыслей. Я подперла руками подбородок и уставилась на флаконы. Шаас уверяет, будто я смогу творить магию, используя лишь черный и белый порошок.

Раздался стук в дверь.

– Мара, это я, – голос Кертана был словно теплый бархат, но я скривилась, как от кислого лимона. Мне очень хотелось побыть одной. Тяжело вздохнув, я спрятала флаконы в ящик стола и пошла открывать дверь.

– Принес угощение, – Кертан вошел, принеся с собой запах городского тумана и табака. В руке у него была холщовая сумка, в которой угадывалось очертание бутылки.

– Надеюсь, не фирменный напиток Белки, – я заставила себя улыбнуться.

– Лучше! Вишневая настойка моего собственного изготовления. Доставай кружки, дорогая. Надеюсь, у тебя найдется, чем перекусить? Я чертовски голоден.

– Неподалеку есть пекарня. Я сбегаю, куплю.

– Нет-нет, давай я лучше сам…

– Ну уж нет. Располагайся и открывай вино. Моя совесть не позволит гонять гостя за едой, – я накинула плащ и взяла кошелек. – Я быстро.

К стыду своему, я вовсе не торопилась. Медленно побрела на противоположную улицу, зашла в пекарню, работающую допоздна, купила рыбный пирог, еще горячий. Затем пошла обратно, но по пути решила сделать крюк. Дуновение ветра принесло мне в лицо холодные капли воды, упавшие с веток. Магия ветра, тайна Великой пустыни, почти утраченная. Что и говорить, слова Шааса затронули в моей душе некую струну. Я воображала, что вижу бесконечность песков, рыжих, желтых, алых, а ветер, подвластный рукам мага, рисует узоры на гладких барханах. Я представила самого Шааса, высокого, худого, с голубыми, как лед глазами, такими холодными, что никакая пустынная жара не может их отогреть. И вот стоит он среди красных песков, а ветер овевает его темные одежды и склоняется перед ним – своим господином…

Сон ли это был наяву, или же магия? Но вскоре я поняла, что оказалась перед освещенным окном. Что-то вроде небольшого трактира, в котором было совсем немного посетителей. А за столом возле окна сидел сам Шаас и отпивал что-то из высокого тонкого бокала. А потом, словно почувствовав мой взгляд, он повернулся к окну. Я была уверена, что из освещенной комнаты меня невозможно рассмотреть в темноте, но мужчина встал и направился к выходу из таверны.

– Да, я немного владею магией ветров, – ответ на незаданный вопрос. Шаас подошел ко мне в темноте. – Правда не совсем той, которую практикуют в Великой пустыне.

– А какой же?

– Так скажем, моего собственного изобретения, – едва заметно ухмыльнулся он. – Кое-что я слышал от песчаных бедуинов. Эти слухи я смешал с магией порошков и… получил некий новый подвид колдовства.

– Я оказалась здесь благодаря вашей магии?

– Да, – кивнул Шаас.

Меня этот факт должен был разозлить. Я должна была тотчас же развернуться и пойти обратно домой, где меня, к слову, ждал Кертан. И наверняка уже волновался. Но я лишь смотрела на Шааса, ожидая, что будет дальше.

– Хватит тебе уже сомневаться, – в голосе Шааса послышались жёсткие ноты, и я не обратила внимания, что он перешел на «ты». – Я сразу ощутил, что ты рождена для магии. Но утопаешь в сомнениях и жалости. Топишь сама себя. И никогда не выйдешь их замкнутого круга, если тебя не вытолкнуть.

– И как, по-вашему, это сделать? Я не понимаю, что можно сделать с порошками, которые вы дали.

– Объясню основной принцип, – Шаас пошел вперед, а я последовала за ним. Мы отошли от таверны и вышли на освещенную фонарями улицу. –Ты видишь мир в оттенках серого. Темнее или светлее. Вот то, на что ты должна ориентироваться.

– И как это мне поможет? – Я никак не могла понять смысла его слов.

– Порошки. Черный и белый. Они смешиваются, Мара. Вопрос лишь в том…

– Мара! О, Небеса, я думал, что-то случилось!

Кертан! Как невовремя!

Словно молния, Золлин оказался возле нас. Казалось, он готов вцепиться в глотку Шаасу.

– Простите, что помешал вашему свиданию, – ледяным тоном проговорил Шаас, – я случайно встретил Мару и решил обсудить некоторые вопросы. Понимаю, что не вовремя. Всего доброго!

Не дав Кертану сказать и слова Шаас широкими шагами растворился в темноте. Золлин повернулся ко мне.

– Что этому типу от тебя нужно?

– Он же сказал. Мы случайно пересеклись.

– А, случайно. Откуда же он знал, что у нас свидание?

– Может, потому что ты ведешь себя, как ревнивый муж? – рассердилась я.

– А может, он просто нравится тебе больше, чем я? – не успокаивался Кертан.

– Кто? Шаас? Да он же старый!

Сказала – и возненавидела себя за это. Однако Кертан сразу угомонился. Улыбнулся, словно сытый кот и взял меня за руку.

– Вино ждет нас, Мара.

Я кивнула.

– Купила рыбный пирог. Надеюсь, не совсем остыл.