Ноктюрн Шопена

– Похоже, она совсем не любит свой дом и свой сад, – с удивлением подумала Вера. – Даже говорит о них скороговоркой. А у меня в доме каждая вещь единственная и неповторимая, и в саду у любого кустика и цветка свое место и свое «лицо».

В доме и в саду новых хозяев работы для Веры оказалось немерено. Из хаотического нагромождения случайных вещей ей пришлось создавать такое жилище и такой участок вокруг дома, которые были бы не только уютны и красивы, но и отражали бы характеры и вкусы обитателей «замка». На очередной ремонт те тратиться пока не собирались, приходилось рассчитывать только на подручные средства. Комнату молодой хозяйки Вера оформила так, чтобы там было побольше света и воздуха, и никаких салфеточек-вазочек-подсвечников, которые, как она догадывалась, молодую энергичную женщину только раздражали. У хозяина в кабинете она тоже все устроила без излишеств, по-деловому, чтобы его не выводили из себя поиски нужной бумаги или телефона. А гостиную сделала уютной за счет множества растений, которые установила в укромных уголках – на них она разгородила креслами и журнальными столиками не слишком уютное большое пространство. Зато в саду Вера позволила своему воображению разгуляться в полную силу. Целыми днями она пересаживала цветы, подстригала ветки у кустов, возила на тележке камни для альпийской горки, высаживала около беседки вьющиеся растения.

Однажды хозяин застал ее за работой в цветнике и удивленно спросил:

– Я не в первый раз наблюдаю за вами. Похоже, вы все делаете с удовольствием? Это сейчас такая редкость, обычно все работают только ради денег.

– Когда я навожу порядок, у меня и в душе порядок появляется, – призналась Вера.

– Да вы счастливый человек, Вера! – не удержался мужчина от комплимента садовнице, – меня вот только выпивка успокаивает.

Вера пожала плечами, подумав: «Кто бы сомневался…» и продолжала ожесточенно прикапывать розу.

Вернувшись после работы в Прелестном, Вера валилась с ног. На собственное маленькое хозяйство сил почти не оставалось, зато впервые за долгое время появились свободные деньги. Утешало и то, что хозяева “замка” жили каждый своей жизнью, и ее работа проходила, как правило, в одиночестве.

Хозяин дома Дмитрий обычно приезжал поздно – усталый, злой и долго приходил в себя в сауне, а потом дремал в кресле у телевизора. Молодая хозяйка Анжела, казалось, за двоих наслаждалась жизнью и, если ей не удавалось вытащить своего благоверного из дома, сама срывалась с друзьями то в казино, то в фитнесс-центр, то в ночной клуб.

Вера даже слегка жалела Анжелку:

– Бедная девочка, наверное, у нее было трудное детство, вот и мечется, пытаясь превратить жизнь в бесконечный праздник. Не знает еще, что это тупик, ведь даже праздники приедаются.

Иногда, работая в саду, Вера думала о своем нанимателе. Дмитрий был настолько непохож на мужчин ее круга, что Вера украдкой изучала его, словно натуралист какое-нибудь редкое насекомое. И, как ни странно, вопреки всем Вериным представлениям о жизни и презрению к новым богачам, объект наблюдений с каждым днем нравился ей все больше и больше. Дмитрий никогда не ныл, не ябедничал на подчиненных и не жаловался на начальство, поскольку сам и был начальством, вернее владельцем фирмы средней руки. Вопросы, которыми даже дома его донимали по мобильнику партнеры и сотрудники, Дмитрий решал тут же, не ссылаясь ни на какие объективные трудности. Вере нравились его крупные руки, знакомые и с хозяйственным инструментом, и с рулем автомобиля, а еще взгляд – открытый и порой по-детски беззащитный. Правда, читал Дмитрий только посты в социальных сетях, смотрел боевики в ноутбуке и слушал одну попсу – что ж, это не самое главное. В конце концов, она, Вера, тоже ничего не понимала ни в маркетинге, ни в управлении персоналом, ни в ценообразовании, ни в налогах.