Читать книгу: «Класс тех, кого нет»

Раздел I. Список без имён

Глава 1. Класс, которого нет в расписании

Ты существуешь, даже если никто не пишет твоё имя.

Лив шла по коридору, которого раньше не было.

Он пах пылью, как будто его никто не трогал сто лет, но следы ног были свежими.

На стенах – не объявления, не таблички, даже не царапины. Только гладкость.

И тишина, которую невозможно было назвать полной: будто она кого-то сдерживала внутри.

Она не помнила, как оказалась здесь. Кажется, свернула не туда – за поворот после библиотеки. Или после сна.

Впрочем, сны в Академии были такими же реальными, как расписание.

Только расписание она больше не видела. Списки занятий исчезли с доски, как будто у неё больше не было предметов.

В конце коридора была дверь.

Обычная. Без ручки. Без надписи. Без признаков того, что за ней что-то есть.

Но от неё шёл сквозняк – как будто пространство за ней дышало.

Лив дотронулась пальцами – дверь открылась внутрь.

Не скрипнула. Не хлопнула. Просто растворилась.

Как будто ждала.

Внутри был класс.

Но не такой, как обычно.

Стулья стояли в полумраке, в два ряда, как будто расставленные кем-то, кто не знал, как выглядит порядок.

На доске – ничего.

На полу – пыль, но ни одного следа.

И – ученики.

Лив сначала подумала, что это манекены.

Они сидели неподвижно, не двигаясь, не глядя.

У всех – серые формы. Но лица будто смазаны – черты расплывались, как неотретушированные фотографии.

Одна из фигур повернула голову. Очень медленно.

И посмотрела. Не глазами – взглядом.

Лив замерла.

Что-то в ней дернулось. Не страх. Что-то, что похоже на узнавание.

– Присаживайся, – сказал кто-то.

Голос был не голосом.

Просто ощущением, что мысль появилась в голове.

Она подошла к последней парте.

Стул был пуст. На нем – гравировка. Слово, которое нельзя прочитать.

Буквы исчезали, как только она смотрела на них.

На место учителя кто-то вышел. Или уже стоял.

Высокая фигура в чёрном.

Лица – не видно. Тень от капюшона или просто пустота.

Но казалось, будто он смотрит на каждого сразу.

Он не произнёс ни слова.

Только поднял руку и написал в воздухе.

Слова вспыхнули светом:

"Урок 1. Отсутствие как форма присутствия."

Лив попыталась пошевелиться – не смогла.

Тело слушало.

Не из страха. Из другого – как будто нельзя было не внимать тому, кто знал про тебя больше, чем ты сам.

Фигура учителя не двигалась.

Но каждый в классе начал шептать.

Шёпот был разный – как будто каждый говорил свой ответ.

– Меня забыли на третьем году, – прошептала фигура у окна.

– Я не успел договорить, – сказал кто-то сзади.

– Я не хотела исчезать. Просто не знала, что это уже началось, – сказала девочка слева.

Лив открыла рот – и не смогла издать звук.

Не потому, что боялась.

А потому, что поняла: её имя не записано в этом классе.

И пока она не вспомнит, что сделало её невидимой, она не сможет говорить.

На доске вспыхнуло следующее:

"Чтобы быть, нужно знать, кем ты был."

Фигура учителя исчезла.

Ученики не шевелились.

Лив встала и вышла.

Дверь всё ещё была открыта.

На обратной стороне двери теперь висела табличка.

Медная. С выцарапанным словом:

"Класс тех, кого нет."

И ниже – пустое место. Как будто там должно было быть имя.

Её имя.

Глава 2. Учитель без лица

Молчание не значит пустота. Иногда оно говорит первым.

На следующий день Лив не нашла своего класса.

Ни того, где она раньше училась.

Ни того, куда случайно вошла.

Она стояла в коридоре с расписанием, где в списке значился только один предмет – и тот зачеркнут.

На месте её фамилии – пустота.

На месте её группы – прочерк.

На месте – неё самой – чьё-то чужое имя. Она не смогла его прочитать. Слово скользнуло, как вода с ладоней.

Она пошла туда, где уже была.

Коридор всё ещё был. Дверь – на месте. Но теперь она открылась сразу, как только она подумала об этом.

Класс был в том же порядке.

Но казался ещё тише. Как будто тишина выровнялась – и стала плотной.

Учеников – столько же. Но как будто лица еще больше потускнели.

Теперь они не просто расплывались – они становились масками.

Тонкие, серые. С еле заметными выемками. Будто лицо кого-то, кого пытались вспомнить – но забыли на полпути.

У ее стула – теперь появилась табличка.

Маленькая. Медная.

На ней – буква "Л", а дальше – размытая линия. Как будто кто-то начал писать имя, но передумал.

В классе стоял он.

Учитель.

Он не вошёл. Он как будто проявился.

Как отпечаток на фотобумаге.

Медленно, по частям: сначала – фигура, потом – тень, потом – ничего.

Он стоял, как и вчера, спиной к доске.

Но сегодня – повернулся.

Лицо.

Оно было. Но его не было.

Место, где должно быть лицо, – было гладким.

Как полированное стекло. Как зеркало, за которым выключили свет.

Но Лив всё равно увидела.

Она увидела себя.

Не в отражении – в самой пустоте.

Он не произнёс ни слова.

Но воздух перед ним начал светиться.

Сначала – как туман. Потом – как линии.

Потом – как надпись, которую не писали рукой:

"Урок 2. Что видишь ты, когда тебя никто не видит?"

Один из учеников поднял руку.

Он поднял – и исчез.

Просто растворился.

Как будто стал прозрачным.

– Он понял, – прошептала девочка рядом с Лив.

– Что? – спросила Лив.

– Себя. Без других.

Учитель подошёл к ней.

Молча.

Медленно.

Без звука, но с присутствием – таким ощутимым, как холод рядом с ухом.

Лив подняла глаза.

Где лицо – она увидела:

● 

Девочку, которая стояла у школьной доски и боялась ответа.

● 

Девочку, которую не выбрали в команду.

● 

Девочку, которую не увидел отец, когда вернулся.

Она увидела моменты, когда её не было видно.

И каждый из них – был криком. Но без звука.

На доске появилась надпись:

"Отсутствие – это не тень. Это ты, когда не ждёшь, что тебя заметят."

Лив почувствовала, как сердце стучит по-другому.

Не громче – глубже. Как будто оно шептало вместо неё.

Учитель не двигался.

Но каждый ученик подошёл и провёл пальцем по его «лицу».

И каждый – исчезал на мгновение.

Не телом – вниманием.

Будто становился неважным.

И потом – возвращался. Немного другим.

Лив подошла последней.

Она не хотела касаться. Но рука сама поднялась.

Пальцы скользнули по пустоте.

Она ощутила – ничего.

Но в этом «ничего» было слишком много.

Голос. Голос внутри.

– Ты – видимая только тогда, когда больше не прячешься за "нормально".

Когда она вернулась на место, на табличке появилась вторая буква.

"Ли".

Дальше – было пусто.

Но теперь эта пустота говорила с ней.

Глава 3. Стулья, которые помнят тела

Иногда ты остаешься только там, где сидел слишком долго.

Когда Лив вошла в класс на третий день, она впервые заметила:

стулья стоят не просто так.

Они не равны.

Они – как воспоминания: одни шаткие, другие стерильные, третьи будто ждали кого-то слишком долго.

Каждое место – не просто дерево и металл.

У каждого была гравировка.

Не сделанная рукой.

Скорее – врезавшаяся сама, как след на коже после долгого давления.

На спинках – имена.

На сиденьях – линии, похожие на силуэты.

На ножках – царапины, будто от нервных движений ног.

Она прошла мимо – и её бросило в дрожь.

Потому что некоторые из этих имён она знала.

Не лично. А как будто по памяти другого человека.

Она подошла к стулу, на котором вчера сидела.

Теперь её имя было почти дописано.

"Лив…" – и тишина.

Соседний стул – "Вера".

Но на нём сидел мальчик. Бледный, с пустыми глазами.

Он не реагировал на имя.

Как будто оно не его.

Она осмотрела класс.

"Сергей" – у окна.

Но там сидела девочка с косичками.

"Мария" – сзади.

На стуле никого.

Но воздух над ним будто дрожал.

Будто кто-то ещё там – но не в теле.

– Почему имена не совпадают? – прошептала Лив.

– Потому что не все пришли вовремя, – ответил кто-то.

Она повернулась – но никто не говорил.

Голос был – как мысль, которую ты не думаешь сам.

– А что с теми, кто не сидит на своём месте?

– Они ищут себя.

– Или забывают, кого они заменили.

– Или становятся кем-то новым.

– Или исчезают.

На доске появилось:

"Урок 3. Твоё место помнит тебя. Даже если ты его не помнишь."

Учитель был на месте.

Сегодня он не двигался.

Но его тень ложилась на каждый стул, будто проверяя, кто остался.

Лив присела на место.

И внезапно – ощутила тяжесть.

Будто вместе с ней сел кто-то ещё.

Как воспоминание.

Как человек, которого ты вытеснил, но который не ушёл.

Она опустила взгляд.

На деревянной поверхности под ладонью – слово.

Царапина, тонкая, как нерв.

"Здесь был Я."

Кто такой Я?

Лив закрыла глаза.

И увидела: короткий момент. Не свой.

– Кто-то сидит на этом месте каждый день.

Потом исчезает.

Потом снова появляется.

И каждый раз – он другой.

Стул – как хранитель.

Как якорь.

Как тело, оставшееся на месте, когда сознание ушло.

Один из учеников встал.

Его место зашевелилось.

Словно скучало.

Словно знало, что он вернётся.

– А если я сяду не туда? – спросила Лив у Пустоты.

– Тогда ты забудешь, кто ты.

– Или узнаешь того, кем могла быть.

Она прошлась по ряду.

На одном стуле – вырезано имя "Ран".

Но сидела другая фигура.

Мальчик с неясными чертами. Он не поднимал взгляда.

– Ты Ран?

– Не знаю, – ответил он.

– Просто сел сюда.

– Мне показалось – это моё.

В углу стоял стул без имени.

Совсем пустой.

Именно он пугал сильнее всего.

Потому что не хранил никого.

Потому что ждал.

На доске появилась вторая надпись:

"Если ты не выбрал место – кто-то выберет его за тебя."

Лив вернулась к своему.

Присела.

И прошептала в воздух:

– Я здесь.

Стул чуть качнулся.

Будто признал.

Будто с облегчением.

На спинке выгравировалось:

"Лив – та, кто вернулась."

А на соседнем – начало исчезать имя Веры.

Мальчик рядом посмотрел на неё.

И впервые – улыбнулся.