Переплыть лето

© Никола Стотан, 2018

ISBN 978-5-4490-1906-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Афоризмы

Женщина хочет быть для мужчины первой и последней любовью. Мужчины довольствуются только тем, чтобы быть для женщины первой любовью.

Предать женскую любовь невозможно. Ибо от предательства она становится по настоящему святой и жертвенной.

Раньше у власти в России были случайные Цари, потом случайные Генсеки, нынче же просто случайные люди с улицы.

Юноши ищут свой идеал и в конце концов довольствуются тем, что им досталось.

Девушки изначально берут то, что им досталось и пытаются сделать из этого идеал.

Все беды России проистекают от того, что народ в гораздо большей степени склонен верить, а не думать.

Основной проблемой сайта Стихи.ру является то, что выступая как авторы посетители сайта не знают, что такое «хорошо», а выступая читателями, что такое «плохо».

Российский обыватель не любит не парламент, не правительство. Неудивительно, что обе эти ветви власти также не испытывают к нему симпатии.

Если девушка сообщает вам, что умеет готовить, то не спешите обольщаться.

Возможно она имела в виду умение заваривать чай.

 
Красива, но дура? Замечу резонно:
Умишко потомков в Х-хромосоме.
 

Известие о том, что наша Солнечная система находится в т. н. Местном пузыре не может не волновать нас как гуманоидов. Ведь возможно где то рядом с этим Пузырём расположена и галактическая Попа.

Америка это страна, где возможно нереальное и нереально возможное.

Россия, это то место, где никак не определятся: что возможно, а что нереально.

Россия, в силу большого пространства, это своеобразная «черная дыра», где время замедляется. Поэтому часть населения все еще живет в ХХ веке, а часть в IXX.

В России выражение «братский народ» не существует в настоящем. Это либо прошлое, либо будущее.

Если красивая девушка выбрала вас, а вы её нет, то всё равно вы обязаны на ней жениться, ибо красота – всегда права.

Две вещи по настоящему изумляют и приводят меня в восхищение. Возможное наличие внеземного разума и признаки разумности на нашей планете.

Читаете подборки стихов и у вас складывается психологический портрет автора. Зачастую это всё.

Глядя на то, как окружающий мир настроен враждебно по отношению к нам, возникает стойкое ощущение, что мы скорее природная аномалия, чем закономерность развития. И природа просто пытается ликвидировать свою ошибку.

Горячие пирожки разлетелись как горячие пирожки.

Если у вас постоянный свист в ушах, но денежки всё таки водятся, значит это тело не ваше.

Если красивая девушка ответила вам отказом, не падайте духом. Попробуйте взять кредит в другом банке.

Магия цифр: с годами поза «69» трансформируется в позу «96».

Примета: если ваша девушка смотрит на вас глазами раненой газели, то это к значительным финансовым затратам.

Если долго слушать классическую музыку, то начинаешь воспринимать реальность как сон.

Если у вас появился свист в ушах – не расстраивайтесь. Возможно, что наконец то вы просто начинаете слышать как летит время.

Женщины хотят завоёвывать и удерживать. Мужчины только завоёвывать.

Девушки гениальны, когда плачут от счастья и бездарны, когда рыдают по иным причинам.

Любовь и Искусство стараются не замечать низменных сторон человеческой натуры. Однако величайшей загадкой является то, что когда они оказываются «по уши» в этом тёмном и низменном, они всё же остаются Любовью и Искусством.

Может ли быть девушка красивой до отвращения?

Может, если она идёт под руку с молодым человеком.

Хорошее мнение о людях – не прибыльно, поскольку люди состоятельные придерживаются в гораздо большем количестве иной точки зрения, чем бедные.

Мы неправильно думаем о представителях этой нации: если девушка, то проститутка, если парень – то строитель.

Очень часто бывает наоборот.

Основа прочного брака – это когда вы переспали с девушкой и у вас осталось о ней хорошее мнение.

Зачастую «рога» мужа это всего лишь красивое дополнение к ослиным ушам.

У них: Если женщина пришла на работу в том же, что и вчера – значит она не ночевала дома.

У нас: если женщина пришла на работу в обновке – значит она снова не ночевала дома.

Может красота и спасёт мир, но зачастую она губит отдельно взятого человека.

Обыватель ненавидит элиту уже только за то, что не принадлежит к ней.

Настоящей сенсацией для России является не факт воровства и коррупции при реализации государственных проектов, а отсутствие оных.

В семейной жизни любовь – это скоростной лифт, который возносит нас в квартиру бесконечного терпения.

Красивая женщина – мечта для многих и приговор одному.

Право называться цивилизацией ограничивают наши возможности.

Для понимания того, что молодость и красота являются товаром девушкам вовсе не нужно экономическое образование.

Настоящий романтик это тот, кто остаётся таковым, когда женщина вечером сама приходит к нему в гости.

Хорошо, когда есть хоть какие то варианты. Плохо, когда вариантов нет.

Если у вас случился приступ любви к власти, то посетите местную поликлинику или пересмотрите свои счета ЖКХ. Через короткое время приступ пройдёт сам собой.

Современная теория возникновения Мира очень сильно приблизилась к божественной версии.

Мы определяем своё местоположение по звёздам, которые мчатся с бешенной скоростью по разным направлениям. Теперь понятно почему мы вечно оказываемся не там и не в то время.

Политкухня

«Год 16-й – недород…»

 
Год 16-й – недород.
Вот 17-й будет богат.
Так мечтал российский народ
Сто лет назад.
 

«Пускают клубы паровозы…»

 
Пускают клубы паровозы,
Пускают пулю юнкера
И всё ползут через морозы
Составы с телом Ильича.
 
 
Они ползут через откосы,
Через штакетины Кремля,
С клубами пара папиросы
Дымятся в чубуке вождя.
 
 
Скрипят яловые сапожки,
Усмешка прячется в усах,
На Колыме в своей сторожке
Синхронно сторожа храпят.
 

«В России всё довольно странно…»

 
В России всё довольно странно,
Забавно также иногда.
Ни о чём шлёт Посланья Посланник
     в Никуда.
 

«Кризис мучает который год…»

 
Кризис мучает который год,
И осталось, чтоб жилось нам легче:
Мужикам для свиста пальцы в рот,
Дамам – что покрепче.
 

«Мы на Запад свысока плюём…»

 
Мы на Запад свысока плюём,
Нипочём нам санкций напасти.
Ведь в России мы всегда живём
Под жёсткими санкциями власти.
 

«Пусть будут строгими другие…»

 
Пусть будут строгими другие,
А мы сегодня будем жить.
Ведь нынче времена такие,
Что «завтра» может и не наступить.
 

«Общенья снова с нетерпеньем ждём…»

 
Общенья снова с нетерпеньем ждём,
Хотя итог давно уж всем понятный:
Народ будет бубнить как плохо он живёт,
Власть попытается убедить его в обратном.
 

«Пенсионер!..»

 
Пенсионер!
Не печалься, что дОрог становится
Гастроном!
Порадуйся лучше за дочку
Кейт Миддлтон!
 

«Поступил нам знак с небес…»

 
Поступил нам знак с небес:
Не совсем всё так, как мы желаем.
И, так называемый Прогресс,
Он увы, опять неуправляем.
 

«Наблюдая сей дурдом…»

 
Наблюдая сей дурдом,
Складывается мнение:
Что Москве играться с Киевом,
Просто в наслаждение.
 

«Недоумения постичь как муку?..»

 
Недоумения постичь как муку?
Разрушен понимания божок,
Когда дающего кусает руку
Белены объевшийся Дружок.
 

«Много сказок правительствами сказано…»

 
Много сказок правительствами сказано,
Но одно лишь истинно поверьте:
Своё мнение иметь отказано
Хучь в России, хучь в той же Америке.
 

«Ликуют хлопцы нагулявшись всласть…»

 
Ликуют хлопцы нагулявшись всласть.
Но логика, увы, неважная,
Когда меняют продажнейшую власть
На ещё более продажную.
 

«Стоит русский мужик и чешет в затылке…»

 
Стоит русский мужик и чешет в затылке:
С одной стороны Меркель,
с другой Ким Чен Ынкин.
 

«Прямо вот комедия…»

 
Прямо вот комедия
С этими масс-медиа.
Из второй древнейшей
Стали вдруг первейшей.
 

«Никого не милуют…»

 
Никого не милуют
День и ночь насилуют.
Раньше вон газете
Хоть толк был в туалете.
 

«Опять в Европе санкция…»

 
Опять в Европе санкция:
Оргазма имитация.
 

«Смысл сакральный этих посланий…»

 
Смысл сакральный этих посланий
Только ночью я осознал.
Хорошо, что от власти стараний
Рубль тока бездыханно пал.
 

«Хотя в России новой мы живём…»

 
Хотя в России новой мы живём,
как лекторат слегка уже засвечены,
но пить как пили так и пьём,
а вот в политике, звиняйте, не замечены.
 

«Не клевета, не баловство…»

 
Не клевета, не баловство
и не зигзаги бартера,
скажу вам прямо: воровство —
суть русского характера.
 

«Не кончены кровавые пиры…»

 
Не кончены кровавые пиры,
Не кончены в пещерах смуты,
Увы, мы те же дикари,
Цена цивилизации – минута.
 

«Циничен властный человек…»

 
Циничен властный человек,
Своё навязывает мнение.
Мы думали, что ХХI век,
А он твердит «Эпоха Возрождения».
 

«Хотя доктора отличными были…»

 
Хотя доктора отличными были,
Но как не верить «Вестям»:
Опять в Бурденко по ошибке удалили
Ген веры российским властям.
 

«Обед, как водится, прохлопав…»

 
Обед, как водится, прохлопав,
Поспорить всё же я готоф:
Борщ украинский без «укропов»
Он тоже вроде как неплох.
 

«Опять в России запарка…»

 
Опять в России запарка,
Ильича сбывается мечта.
Управляет правда не кухарка,
А её духовная родня.
 

«Вновь экономика слаба…»

 
Вновь экономика слаба,
Но мы то нация та ещё:
По капле давим из себя раба,
А после продаем желающим.
 

«От итогов временных грустнею…»

 
От итогов временных грустнею,
Но таков он нынешний цинизм.
Ничего то власти не сумели,
Даже возродить капитализм.
 

«Семь пядей оспинами во лбу…»

 
Семь пядей оспинами во лбу,
Под крики визгливые «Браво!»
Товарищ Сталин трахнул страну
Как домработницу Клаву.
Да что там страну. Округлив глаза
Весь мир перед ним растерянно
Ножки раздвинув едва-едва
Ушёл почти что беременным.
Глумясь над народом, пьяный отец
В кровавой жизненной повести
Всех заставлял совершать инцест
С ленинско-сталинской совестью.
Даже сегодня отмыть нельзя,
Ту ржавеющую окалину,
Когда на сердцах кровоточит печать
Рукоприкладства Сталина.
В клубах дыма прищур тот сидит
В прищуре гаишника-засранца,
Когда он из прихоти стопорит
Любого, кто не понравится.
Товарищ Сталин, твоя рука
Тянется и до сегодняшнего момента
И стискивая ложе чубука
Ты стискиваешь яйца президента.
Товарищ Сталин, партийный актив
Жив ещё и нисколько не прячась,
Положив в карман партбилет-презерватив
Пытается с демократией трахнуться
 

Идентификация женщины

«Поезд твой браслетиком лег на запястье…»

 
Поезд твой браслетиком лег на запястье,
осенью этой славно так быть одной,
бьется в бутиках раскупленной счастье,
запонкой мерцая золотой.
Дым очков приятен. Возбуждает…
Броситься к ногам твоим готов,
кислым остроумием блистая,
всякий вероятный полубог.
Ты не плачешь. Слезы – те же виски
и горит горит твоя щека,
нервы – дрянь, совсем они провисли
Леской неумехи рыбака.
Здесь давно испуг энд передышка,
вперемешку грусть или печаль,
видно где-то увлеклась ты слишком
потеряв, как запонку, себя.
И не надо здесь Ямал буравить,
псами бешенными желваки кидая зря,
просто Аня – стерва из Огайо,
что дырявит шпилькой облака.
Просто осень леденит ладони,
вЕтрит губы и кидает в никуда
письма опустевшего зимовья,
где напрасно ты его ждала.
 

«По плечи забросав цветами…»

 
По плечи забросав цветами
весной имею вам сказать:
пред вами крыльями трещать
вовеки не устанем.
 

***

Она, как улитка, пряталась от него в лабиринте высотных зданий, комнат, офисов. Её постоянно приходилось выковыривать из этого мира вещей. Из всех этих перегородок, машинных салонов, норковых шубок, белья от «Тиффани»…

И даже потом мир вещей не оставлял его в покое, напоминая о ней запахом дорогих возбуждающих бальзамов и элексиров, уколом брильянтовой броши, или запутанной золотой цепочкой.

Он ненавидел этот мир и жутко бесился от своей немочи как то помешать этому, просто повлиять на события.

А мир вещей не оставался в долгу и дьявольски утончённо мстил ему, напоминая о минутах их близости шёлковой вуалькой, или знакомым ароматом в толпе.

«Девушка в кирзе и телогрейке…»

 
Девушка в кирзе и телогрейке,
обычная советская кокетка,
на бетоне ли, на веялке
строит глазки, выполняет пятилетку.
 
 
Но вот закончен этап убогий
пришли другие времена
настала эра длинноногих
и независимых весьма.
 
 
Преодорлев все неприятные моменты,
семейные скинув оковы
она на ниве менеджмента
рвёт в офисе своём подковы.
 
 
И всё же они – отдельней
им много пришлось пережить
в харизме фотомоделей
печать пятилеток сквозит.
 

«Весной хорошо суперменить…»

 
Весной хорошо суперменить
В большом супермаркете судеб,
Где лучшая вещь – это ты.
Чтоб шёлк твоих кос и кожи шёлк
Волной электрической по телу шёл.
По телу шёл, струился глубоко
Вибрировал медовой струной
И шар тяжёлый и золотой
Налился и треснул сбоку.
 

«Ночь ванили, руна ли…»

 
Ночь ванили, руна ли…
лампами расцвечена
клоны что ли мне подсунули?
идентификацию женщины.
Клон – акулья голова,
а надо ль начинать всё снова?
Она и так танцует в облаках
свою бесконечную босонову.
Она и так бессовестно горда
и ежедневно потерять рискую
ту, что в ощущеньях мне дана,
как знак того, что я ещё
существую.
Ночь ванили, руна ли…
участь моя переменчива
и на кой господь мне подсунул
идентификацию женщины?
 

«Окружающих укор неласков…»

 
Окружающих укор неласков:
«Идиёт, ты только посмотри!…
Ён чужую штуку «баксов»
всю истратил, сволочь, на цветы».
А может взаправду, шизею?
Процесс перегонный во мне
я точно немного хмелею,
когда вдруг мыслишкой к тебе.
Я точно на что-то надеюсь,
хотя вот поди ж ты подчас
зубной вдруг пастишкою бреюсь
и путаю тормоз и газ.
Опять вдруг вчера очень поздно,
досягнув своей хрипотцы,
напрямки домогался к звёздам
всё читая эти вот стишки.
а потом голодный, но счастливый,
в дрань-сандалинах шагая,
всё спешил не замечая ливней
и простуды треклятой не замечая…
 

Рухнула рухлядь ночи

«От ключицы фарфоровый парус…»

 
От ключицы фарфоровый парус
Истончаясь плывёт до щеки.
Никогда ещё так – ручаюсь,
С тобой не были мы близки.
 
 
Никогда ещё рук сплетенье
Не кружило небесный свод,
Никогда ещё так в смятенье
Не кривился пунцовый рот.
 
 
Но от взглядов чужих скрываясь
Мы опять далеки, далеки…
От ключицы фарфоровый парус
Истончаясь плывёт до щеки.
 

«Всё печально, печально на свете…»

 
Всё печально, печально на свете
Угасает с годами весна,
Поцелуя последний приветик
Завернула в пакетик она.
 
 
Не правы, не правы острословы,
У любви очень жёсткий лимит
И для нас, для двоих, безусловно
Давно вышел заемный кредит.
 
 
И на наши увядшие души
Давно брошены прозы венки,
Убивает, калечит и сушит
Жизнь прекрасное тело любви.
 
 
Остаются кривляния эти
И ужимки случайных подруг,
Но печальны все встречи на свете
В них заложены мины разлук.
 

«поцелуями-плетьми исхлёстанной…»

 
поцелуями-плетьми исхлёстанной,
стонами искажая пространство,
пить бесстыдно губками дёснами
тела необузданное непостояство…
быть дьяволицей безумно особенной,
родинку лаская и трогая,
рассылать тугие радиоволны
аж до самого знойного Гонконга…
острыми коготками гулять неистово,
на атласе лент меридианы оставляя,
сладко вонзаясь до крови, мыслимо ли…
куда же нас выведет эта кривая?…
дикой быть, никому не обязанной,
не боясь молвы и оказий
обожать иметь дело со связанными
фантазии опустошая…
 

«Как всё произошло? Случилось…»

 
Как всё произошло? Случилось…
Черёмухой в распахнутом окне
Твоя красиво некрасивость
Пришла в полузабытом сне.
В полутенях проблескивая синькой
Потупленные снились мне глаза
Сутулость плеч и угловатость линий,
Застрявших в паращюте рукава.
Так не по детски налитые гроздья
В нирване зрелости невозмутимых Будд
Твоих волос отжатые колосья
И сладость жаркая припухлых губ.
Мне снились кружева твоих серёжек
Мерцающих в отсвете серебра,
Тепло запястья и фарфор ладошек,
Сжимающих бусинки янтаря.
Ты в этом сне жила и процветала
И так по детски радостно вздохнув
Ты кошечкой персидской засыпала
Доверчиво к плечу прильнув.
 

«Как трудно все-таки забыть…»

 
Как трудно все-таки забыть
Тебя, и горечью полынной
Печаль-река, её бы переплыть,
Да вёсла брошены бессильно.
Как трудно всё-таки сказать:
Тебя – не существует…,
С корнями память вырывать,
Ласкать другую.
Как трудно без тебя прожить,
Когда не в зарубежье,
А где-то рядом, может быть,
Ты щеголяешь в скромном «беже».
Как трудно, трудно без тебя,
Но от тоски слабея
Скажу, душою не кривя:
С тобою быть труднее.
 

«Всё погубив так неумело…»

 
Всё погубив так неумело
Цинично грубая слегка
Жизнь, ухмыляясь поимела
Отнюдь не худшего раба.
 
 
Итог плачевен и неважен,
Как так случилось? Не пойму…
Я оказался вдруг посажен
На сексуальную иглу.
 
 
Я оказался, оказался
На месте не случайных встреч
И так доверчиво попался
На хрупкости девичьих плеч.
 
 
На разговоре нервном странном
В потоке сладостных флюид,
Я заблудился вдруг в тумане
Прикосновений и обид.
 
 
Я заблудился, заблудился
В кольце мучительных разлук,
И рафинадом растворился
На перекрестье нежных рук.
 
 
Итог плачевен и неважен,
Но всё же, чёрт меня возьми
Не дайте, милые, однажды
С иголки сладостной сойти.
 

«С грацией жирафьей…»

 
С грацией жирафьей
И амбицией антилопьей
Ты протискиваешься вдоль стены,
Как протискивают рояль
Не единой не порвав струны.
Да ещё сандалина некстати слетает,
Но это тебя ни чуточку не бесит
И в воздухе потеряно блуждает
Улыбки жалкий полумесяц.
Я сам, держась едва, на самой грани истерики,
Открываю не острова или какую-то там Америку,
Я открываю лишь то, что ты хотела,
А попросту: теплоту твоего тела.
Спираль галактик тонет в рукавах
И не туда некстати попадая,
Я поднимаюсь в собственных глазах,
Когда вот так «на шару» отлетаю.
С трудом, но понимаю: здесь не тут
И я, отнюдь, не на сафари,
Хоть тельца взыбленная ртуть
Дрожжит и бьётся в сарафане.
А лямки вот спадают зря…
И совсем уже кажется странным
Зачем и кому для
Они спадают кожурой банановой.
Штанины, как стихи сложив,
Я вижу с удовлетвореньем,
Как мир затравленно скулит
Под нашей запертою дверью.
 

«Так нерасчётлива была она…»

 
Так нерасчётлива была она
Начав сближенье,
Сошедшая с ума луна
В магнитном притяженье.
И оказавшись как бы вдруг
В пространстве тесной спальни
Она дрожжит, её испуг
Почти что сексуален.
На самый краешек легла
Зажатая комком,
Слегка протёртая игла
Нетерпеливым ртом.
Так вам хотелось отношений?
Ну вот заделано из теста
Лицо с гримассой выраженья
Воспоминания о сексе.
А рядом угол локтевой
И стиснутый недюже
Прожилкой тонкой сетевой
Пульс, рвущийся наружу.
Ещё она обломки фраз
Роняет, как из милости,
Что делать? если снова вас
Хотят лишить невинности.
Но дьявол, простыней шурша,
Наверно зря старается,
Её невинная душа
Невинной и останется.
 

«Мы так случайно повстречались…»

 
Мы так случайно повстречались
Два блуждающих параноика,
Мы в друг друге упорно искали:
Ты – лучшее, я – новое.
И мне б давно пора стать нежным
К таким, моя прелестница,
Увы, мы знаем: конец неизбежен,
Мы только по разному бесимся.
И жизнь наша такая скучная,
Порою совсем уж хреновая,
Но всё же я у тебя был лучшее,
А ты у меня лишь новое.
 

«Рухнула рухлядь ночи…»

 
Рухнула рухлядь ночи
На гривы облаков-борозд
И кто-то со всей мочи
Высыпал угли звёзд,
Да прямо на небесную сферу.
Грустно, как после неудачного пари
И кажется, что под «фанеру»
Щебечат нынче даже соловьи.
Всё почему? Ты виновата
Хотя бы тем, что родилась на свет,
Что ты ушла и вроде как обратно
Не собираешься совсем.
Осталось верить: что-то будет,
Хотя вокруг всё скрыто мглой,
Ты вытащишь меня из этих буден,
Как персик из корзины золотой.
 

«Ветер холодным насыщен дождём…»

 
Ветер холодным насыщен дождём.
Снопами тоненьких ниток
Пронизаны спины. Мы тихо бредём
Под хлёсткой овацией пыток.
 
 
Бросается наземь нагая листва
И липнет ногтями старухи,
Под вмятою шляпой чужого зонта
Вьют гнёзда осенние звуки.
 
 
С обеда хозяйка, включив пылесос,
Почистила тропки кварталов,
И всё позабыла, увлёкшись взасос
Парадом дневных сериалов.
 
 
Сквозь прутья усталая осень вошла,
Банально расквашены хляби,
И луж незамутненная чешуя
Блестит островками печали.
 

«Метеоритная осень упала…»

 
Метеоритная осень упала
Потрясающим произведением.
Тем самым земля показала
Свое внеземное происхождение.
И струями сплетаясь часто,
Вернувшийся из дальних странствий,
Бодрящий холод Марса
Сменяет дождь венерианский.
 
 
Горячим кофеем залиты,
Зонтами – кляксами размечены,
Шагают дерзко Аэлиты
И едут внеземные женщины.
 
 
С небес мгновенный фоторобот,
С листвою плазменной прощаясь,
По лесу атомному ходит
На паутинках истончаясь.
 
 
И гумоноид полупьяный,
В своей Центавре отмороженной,
Зовёт нас искрою багряной
На бархат мирозданья брошенной.
 

«Рейтузный рейтар брадобрей…»

 
Рейтузный рейтар брадобрей
И шкипер сонмищ,
Я вскинул руки жердью рей
И парусов полотнищ.
Налитый литерный,
Немытою поллитрой,
Рапирой ржавою из эскапад,
Я следовал чредою неразвитой,
Как брошенный в прорыв солдат.
Фривольные фрескались фолны
О кровенабельный пузатый борт
И ругани и злобы полный
Дымил и щерился щербатый рот.
Рейтузный рейтар, на халяву
Корсар подвязок и чулок,
Я добывал в беспечных битвах славу,
Как добывает камень рудокоп.
И паруса, о, паруса, как тело
Покорное всем ласковым ветрам,
Раскинувшись над волнами летели
К далёким терпким берегам.