Миша и осень на ферме

– Ваня! – сказал подвыпившим голосом Черников подошедшему охраннику. – Сначала повезем домой моего друга! Его Сережка зовут!

Малинин подошел к ступеням крыльца, наблюдая за ними.

– Миша! – крикнул Черников. – Пока!

Павлов молча помахал фермеру, усаживаясь в машину к Черникову. Миша помахал им в ответ.

– До встречи! – крикнул Малинин. Уехав, они оставили на ферме автомобиль мэра Восточного. «Ну, хотя бы он на днях точно заедет еще раз. За автомобилем. А к Черникову потом снова придется ехать самому», – сделал вывод Малинин.

Он зашел в дом, где вновь было тихо и можно было расслышать свои мысли. На кухне все еще было много невымытой посуды, но, к удовольствию проголодавшегося хозяина дома, кое-что из еды все же оставалось. Миша собрал емкости с остатками приготовленного, расставил у своего стула, сел за стол – и, наконец-то, начал есть.

Фермер спал. Кухня была вычищена. В холодильнике оставалось то, что Малинин не доел за ужином. В доме было тихо. Солнце только поднималось над горизонтом, просыпаясь ранним воскресным утром. Будильник Малинин не ставил, чтобы в воскресенье поспать, сколько хочется, и отдохнуть. И тут в дверь постучали. Звук был такой будто стучала лапа медведя, который старался стучать аккуратно. Миша открыл глаза. Снова стук. «Вежливый медведь», – подумал Малинин, вставая с дивана.

– Я иду! – лениво крикнул он.

Одевшись и не забыв плед, он вышел в коридор. За занавеской, отделявшей дверь от коридора, стояли вчерашние гости. Миша открыл им дверь. Вместо костюмов на них была форма цвета хаки.

– Утро доброе, – заявил Павлов.

– Привет, Миша, – поздоровался Черников.

Миша был крайне удивлен увидеть их столь рано, да еще и на следующий день после застолья, но он хотел, чтобы они оба приехали – и вот они, а дареному коню, как известно, в зубы не смотрят.

– Здравствуйте, Алексей Николаич, Сергей Палыч – поздоровался Малинин.

– Вы не обижайтесь, Миша, что мы так рано, – извинился Черников. – Но у нас с Серегой сегодня рыбалка намечена, – хлопнул Черников друга по плечу, – так что мы решили начать день пораньше.

– Мы насчет примирения городов, – уточнил Павлов.

– Да, – сказал фермер, потихоньку приходя в себя после ночи сна. – Проходите.

Проводя гостей на кухню, Малинин стал заваривать всем главный напиток фермы – чай. Заваривать стал на автомате, не спрашивая, хотят ли они пить. Для Малинина словно продолжался вчерашний день. Да и работа поваром давала о себе знать: он не спрашивал, хотят ли клиенты есть – раз они приходили в заведение, где он работал, значит, хотели.

– Прохладно тут у вас, – заметил Черников, накидывая куртку на спинку стула. – Вчера не так заметно было.

– Это потому, что мы вчера пили, – засмеялся Павлов.

– Горячей воды нет, – сонно пробубнил Малинин, разливая напиток по чашкам. – Я еще спросить хотел, куда мне звонить, чтобы ее включили.

– Учитывая то, что ваша ферма не числится за городами, – начал объяснять Черников, пока фермер разносил чай, – тут надо бы через губернатора службы соответствующие вызывать. Я позабочусь, чтобы завтра к вам приехали.

– Спасибо, – поблагодарил довольный Малинин. «Наконец-то дома тепло будет», – подумал он. – Так, насчет городов, – продолжил фермер. – У вас уже есть идеи, что конкретно делать?

– Можно общий праздник сделать, – пробасил Павлов. – Как в прошлые года.

– И что будем делать на празднике? – задался вопросом Черников. – Просто выступим перед людьми – и скажем, что теперь все снова должны дружить?

– Предлагай свои варианты тогда, – недовольно буркнул Павлов. – Не мне же одному придумывать все.

– У меня есть предложение, – сказал Миша, отхлебнув чая. – У меня в Западном есть знакомые, семьи которых живут в Восточном. И они знают про другие семьи, разделенные городами.

– И надо, чтобы они выступили на празднике? – задумчиво произнес Сергей Павлович.

– Именно! – сказал более бодро Малинин.

– А еще? – спросил Черников. – Чтобы помирить тех, кого мы ссорили столько лет, можно еще какие-нибудь события заготовить.

– Да! – восторженно воскликнул Миша, к которому пришла идея. – Иван Евгеньевич Беляев! Основатель ваших городов! У него есть потомки?

– Вот этого я не знаю, – помотал головой Сергей Павлович. – Да наверняка. Надо старые архивы посмотреть.

– Если есть, – продолжил Миша, – то можно их пригласить на праздник, чтобы и они выступили. Чтобы поделились мнением насчет конфликта между населенными пунктами, основанными их предком.

– Неплохая идея, – произнес Черников. – Тогда я поручу своим проверить архивы в Западном, а Серега – в Восточном.

– Согласен, – кивнул Сергей Павлович.

– А есть у вас в городах фильмы? – спросил Малинин. – Документальные фильмы про Беляева?

– Можно поискать, – потер подбородок Павлов. – Помнится, что-то было.

– Определенно такое кино было, – уверенно заявил Черников. – Я как найду – отдам вам для просмотра, Миша. А вы решите, следует ли это показывать на празднике.

– Вот и три части мероприятия, – подытожил Малинин. – Кино, а также выступления потомков Беляева и ваших горожан. Только вот где можно будет собрать одновременно жителей двух городов?

– Предлагаю большой концертный зал к северу от ферм, – сказал Алексей Николаевич. – «Северный» называется.

– Он хоть и большой, но всех не вместит, – скептически ответил Павлов.

– Он же двойной! – бросил другой мэр. – Демонтируем стену, объединим сцены – и вот еще больший зал будет готов!

– Хорошая идея. А ведь раньше стены-то вообще не было, – напомнил мэр Восточного. – Там ее только в последние годы установили, чтобы можно было мероприятия для жителей двух городов одновременно проводить. Один концерт в правой части, другой концерт – в левой.

– До этого там так и собирались жители двух городов в одном помещении, – поддержал ностальгию Черников. – Вместе выступления смотрели, кино, постановки всякие. Хорошо будет, если это все вернется.

– Подытожим, – поставил Миша пустую чашку на стол. – Вам обоим нужно будет найти фильмы про Ивана Беляева, а также отыскать его потомков. Также нам с вами нужно будет найти в ваших городах людей, родственники которых проживают в другом городе. Таких людей нужно будет собрать вместе – и попросить их выступить на празднике. Алексей Николаич, – обратился Малинин к мэру Западного, – Я приеду к вам в администрацию в среду утром, чтобы поиски людей начать – предупредил Миша. – Сергей Палыч, а вы ищите таких людей у себя.

– Договорились, Миша, – согласился Павлов.

– Миш, – произнес Алексей Николаевич, – мы с Сережкой хотели спасибо сказать, что ты нас вчера позвал.

– Да, – коротко подтвердил Сергей Павлович.

– И в качестве благодарности я хотел бы тебе новый амбар построить, – с неудобством сказал Черников.

Амбар. «Значит, Черников знает что-то про его пропажу», – проскочила мысль у Малинина.

– Селянов говорил, что его украли, – произнес Миша.

Павлов расхохотался:

– Слыхал я такую историю. Я даже догадываюсь, кто за этим всем стоит, – лыбился он.

– Очень смешно, Сергей Павлович, – нахмурился мэр Западного. – Расскажу, что было. Когда я пытался все земли фермерские получить, то Семен, оболтус мой, про это узнал – и помочь решил. Он рассказывал: думает, скупит ферму-другую, чтобы папе во владение отдать.

– Грязная игра, Алешка, – лыбился Павлов, цокая языком.

– Да я знаю, – махнул рукой Черников. – Когда Селяновы отказались ферму продавать, Сема не отступал. Решил он припугнуть их – и амбар утащил. Думал, посговорчивее станут. А Селяновы, судя по рассказам, только сильнее укрепились в том, чтобы ферму не продавать. Потом старый Петр Иванович Селянов однажды на Сему и его охранников с ружьем вышел, чтобы прогнать. Довели человека. Балбес Сема, – покачал Черников головой. – Потом уже он мне все рассказал. Я ему хоть и запрещал к вам ехать, но он все равно поехал, а я – следом за ним. Вот тогда вы и познакомились с Семой. Не держите на него зла, Миш. Если хотите, я лично его заставлю вам амбар построить.

«Так вот оно что, значит», – подумал Миша, удивляясь рассказу. Он хотел сказать, что ничего ему строить не надо, но потом задумался о том, хватит ли у него денег купить себе материалы для постройки амбара. Деньги, которые у него оставались, тратились быстрее, чем он рассчитывал. А потенциальные денежные затраты на амбар все же были непредвиденной тратой.

– Да не надо строить ничего, – улыбнулся он. – Но если привезете мне брусков с досками для постройки, то я был бы благодарен.

– Договорились, Миша! – с облегчением произнес Черников.

Сергей Павлович посмотрел на часы:

– Если мы все уже обговорили, то нам пора ехать, а то рыба в реке нас ждать не станет.

Миша проводил гостей. Черников уехал. Павлов поехал вслед за ним, забрав свой автомобиль. А Малинин, после их ухода посмотрев на часы, с удовольствием подумал, что можно еще немного поспать.

Как Алексей Николаевич и обещал, в понедельник к Малинину приехали работники ЖКХ, чтобы включить ему горячую воду. Услышав плеск воды в батареях, Малинин понял, что ледниковый период у него дома наконец-то подошел к концу. Впервые за долгое время он, вместо того чтобы обливаться холодной водой, принял теплый душ, надолго выпав из продуктивного графика и попав в объятья воды комфортной температуры. В отличие от воды холодной, теплый душ расслаблял и снова будто приглашал поспать. Так что после него все же снова пришлось обливаться холодной водой, а то работать – а Миша собирался продолжить внутреннюю отделку дома – было бы просто невозможно.

В понедельник и вторник Малинин, опять закрыв кухню пленкой, белил, красил и лакировал. Все окна в доме пришлось открыть, чтобы, во-первых, все побыстрее высохло, а во-вторых, чтобы не поплохело от резких химических запахов, наполнявших дом во время отделки. Также на четверг он заказал себе новую порцию продуктов, потому что в его личных запасах оставались только остатки подаренных Светланой Витальевной конфет.

Проснувшись в среду рано утром, Миша подумал, успеет ли он поклеить обои хотя бы где-нибудь в доме. После завтрака конфетами он все же поклеил новые обои в спальне и коридоре на втором этаже, после чего поехал в Западный на встречу с мэром города.

В дороге Миша размышлял о том, что, приехав сюда, он собирался отремонтировать только ферму, а теперь принимал участие в ремонте испорченных много лет назад отношений, одни из которых наладить уже получилось. Порой берешься за дело небольшое – а в итоге оказываешься в гуще судьбоносных событий, которые могут изменить судьбы множества людей! А начинал он с того, что просто пытался заботиться о других не меньше, чем о себе.

Когда Миша прибыл в здание администрации, то сразу пошел ко стойке гардеробной, где уже работала Светлана Витальевна.

– Ой! Миша! – сказала она, увидев его. – Ты снова к мэру?

– Доброе утро, – поздоровался он, подходя к стойке. – Светлана Витальевна, – осмотревшись, чтобы вокруг близко никого не было, он заговорил шепотом. – Помните, вы рассказывали мне о вашем желании, чтобы Западный и Восточный вновь дружили?

– Помню, – прищурилась она.

– Вы можете помочь это осуществить, – заявил Миша.

– Как? – та округлила глаза.

– Разрешите мне рассказать мэру Черникову, что у вас есть родственники в Восточном, – попросил Миша, помня, что эту информацию получил по секрету. – Тогда вместе с вашими детьми вы будете среди тех, кто сможет восстановить добрососедские отношения западных с восточными.

Та прищурилась, задумавшись.

– А меня после этого мэр из города не выгонит? – спросила она испуганно.

– Не выгонит, – улыбнулся Миша.

Светлана Витальевна вздохнула.

– Ладно, Миша, – согласилась та. – Я тебе доверяю.

Поблагодарив ее, Миша пошел в сторону кабинета мэра.

Малинин сидел в кабинете Черникова, разглядывая названия на «корочках» книг. Те из них, про которые фермер слышал – книг он почти не читал, потому что чтение он считал занятием скучным, за что в школе регулярно получал двойки по литературе, – были написаны про бесстрашных героев и их подвиги. В тех произведениях на полках, где накал страстей поддерживался в течение большей части повествования, одними из главных тем были сила воли, благородство и дух рыцарства. Фермер задумался о том, какая книга могла бы заинтересовать его самого. «Может, дело не в жанре, а в подаче? – спрашивал себя он. – Возможно, следует попробовать аудиокниги? Хотя бы спать хотеться не будет».

Пятнадцать минут назад Мишу впустил в кабинет сам Черников, который, сообщив, что скоро вернется, куда-то ушел. Так фермер и сидел на стуле все это время, развернувшись в сторону стены с картиной. У него самого никогда не было своего кабинета ни на одной из работ, где он трудился. «Хотя на кухне я один работал, – вспоминал Миша. – Это считается за кабинет? Да и сейчас я работаю один дома». Подытожив, он сделал вывод, что все рабочие места, где он работал в одиночестве, кабинетом можно было назвать разве что с натяжкой.

Дверь справа от него открылась – и в кабинет зашел Алексей Николаевич. В руках он нес большую коробку.

– Помочь вам с коробкой? – спросил Малинин.

– Нет, не нужно, – сказал Черников.

Подойдя к своему стулу, мэр поставил коробку на стол. Сняв с коробки крышку, он сообщил:

– В понедельник я сделал запросы в нужные департаменты, – он достал из коробки видеокассету, а также толстую папку с тремя торчащими цветными закладками. – Здесь все, что вы просили.

– А в папке что? – задумался Малинин.

– Подойдите, – Черников стал открывать папку на тех местах, где были вкладыши. Миша подошел к столу так, чтобы видеть, что написано на листах. – Здесь мне карандашом выделили имена и места прописки людей, являющихся родственниками нашего Ивана Евгеньевича Беляева. Их тут трое, и у каждого указан адрес. Если мы хотим с ними связаться, то нужно будет всех обойти.

Миша замялся:

– Если я один буду их обходить, то они могут не поверить, что я зову их для того, для чего зову, – хохотнул он. – Когда я приехал, меня вообще дважды за бандита приняли. Нам придется вместе ездить – вам поверят точно.

– Съездим, – кивнул тот. – Когда вы свободны?

– Да хоть сегодня можно поехать, – решил Миша. – У вас тут есть, где фильм посмотреть? – указал он кивком на кассету.

– Найдем, – заявил Черников.

– И, будьте добры, позовите Светлану Витальевну, – попросил Малинин. – Гардеробщицу. Это ее дети живут в Восточном.

– Вот оно что, – ухмыльнулся Черников. – Хорошо. Можете пока переписать адреса людей из папки, а я схожу за Светланой Витальевной.

Оставив Мише лист бумаги из шкафчика и ручку, Черников вновь покинул кабинет.

В папке были выделены имена двух мужчин с фамилией Беляев и одной женщины с фамилией Лисицына. Когда Малинин записал имена и адреса первых и уже заканчивал писать данные последней, в кабинет вошла Светлана Витальевна, а вслед за ней вернулся мэр.

– Присаживайтесь, Светлана Витальевна, – указал Черников на стул, где минуту назад сидел Малинин.

Миша тем временем завершил запись, сложил лист бумаги и положил его в карман штанов.

– Светлана Витальевна, – начал мэр, – мы хотим помирить Западный и Восточный – и нам нужна ваша помощь.

Гардеробщица села на стул.

– Миша сказал, – посмотрела она на Малинина. – Как я могу помочь?

– Вместе с Мишей и Павловым Сергеем Павловичем мы придумали план действий, – ответил Черников. – Вы со своей семьей выступите на междугороднем мероприятии. Расскажете о ваших отношениях со своими детьми.

– Еще вы говорили о других людях, – встрял Миша, – у которых родственники в Восточном живут. Нам нужно связаться с ними, чтобы они тоже выступили.

– Да! – с энтузиазмом ответила Светлана Витальевна. – А что потом? Все будет, как раньше?

– Такова наша цель, – заверил Черников. – Мы постараемся вернуть былую дружбу.

Та хлопнула в ладоши.

– Я с удовольствием вам помогу! – воскликнула она. – А что мне сказать тем, с кем я свяжусь?

– Сейчас, – сказал Черников, начав доставать из тумбочки листы бумаги. – Скажите мне, сколько таких семей вы знаете, – попросил Алексей Николаевич. – И я письменно попрошу каждого из них прийти в пятницу в восемь вечера в концертный зал «Северный». Мы проведем официальную встречу граждан с мэром. Приглашение я выдам на тот случай, если вдруг у них возникнут сомнения. Скажите им, что мэр выбрал их для выступления на междугороднем празднике.

– Хорошо! – ответила она. – Я таких пять семей знаю!

– Значит, будет пять приглашений, – сообщил Алексей Николаевич, выводя буквы на листе бумаги.

– Я приглашения тогда сегодня же вечером после работы разнесу! – сказала Светлана Витальевна. – Все так обрадуются!

– Только, наверное, – сказал Малинин, – надо каждому из тех людей сказать, чтобы ни они, ни их родственники никому про наш план не рассказывали. Если кто-то другой из горожан узнает, что мы хотим сделать, то может ничего не получиться.

– Мы с вами как тайное общество! – шепотом проговорила гардеробщица. – Я про тайные общества много фильмов смотрела!

– Кстати о фильмах, – произнес Малинин. – Вы знаете, есть ли тут где-нибудь видеомагнитофон?

Когда все приглашения были написаны и подтверждены печатью мэрии, Светлана Витальевна повела Мишу и Алексея Николаевича на склад техники мэрии. Она очень дружила с заведующим склада, пожилым программистом Сергеем Георгиевичем. Узнав, что сам мэр просит его о помощи, тот резво достал с забитого электроникой склада старый видеомагнитофон, сдул с него пыль – и пошел устанавливать его в актовый зал. Вместе с ним проследовали Малинин и Черников, а Светлана Витальевна пообещала, что об их тайном обществе никто, кроме уже упомянутых людей, не узнает, и ушла обратно работать.

Фильм смотрели втроем: фермер, мэр и программист, занявшие места на первом ряду зала. В киноленте упоминались некоторые факты из биографии Ивана Евгеньевича Беляева; в ней рассказывалась история основания им крепости Западный; диктор зачитывал записи самого Беляева и то, что о нем писали его современники; в киноленте можно было найти интервью историков, а также потомков Беляева. Выяснилось, что однажды Иван Евгеньевич, играя с другими солдатами в снежки, случайно сбил головной убор с головы генерала. За это рассерженный генерал разжаловал Беляева в рядовые – и тот оказался в ссылке в здешних краях. Несмотря на то, что в звании его понизили, он обладал большим авторитетом среди солдат и среди аристократии – и вскоре поднялся выше по ранговой лестнице и основал тут город Западный. В конце фильма оказалось, что это только первая часть киноленты.

– А вторая часть есть? – поинтересовался Малинин.

– Мне только это прислали, – сообщил Черников.

– Может, вы что-нибудь про вторую часть знаете? – спросил Миша у Степана Георгиевича.

– Ходят легенды, – шепотом, словно по секрету, рассказывал программист, осторожно посматривая на реакцию мэра – что вторая часть про Восточный рассказывает. Только не говорите никому!

Миша и Черников переглянулись:

– Надо спросить про вторую часть у нашего общего знакомого, – прищурился Миша.

Мэр кивнул в ответ.

Снаружи здания администрации их ждал автомобиль Черникова. Подойдя к машине, Алексей Николаевич сел на пассажирское кресло, а Малинин расположился на заднем сиденье. Когда иномарка тронулась, Черников достал телефон.

– Сергей Павлович! – обратился мэр к собеседнику на другом конце телефона. – Вас беспокоит Алексей Николаевич. Да, да. Алешка, – хохотнул он, поглядывая на невозмутимого водителя – того самого, что развозил мэров по домам после застолья. – Как там у вас с поисками фильма и людей, про которых мы говорили? Ага. Да. Славно, славно. Вы можете организовать приезд всех этих людей в концертный зал «Северный» в эту пятницу в восемь вечера? Да. Ага. Славно. И кино привозите тогда. Жду. Хорошо. Пока, Серега.

Положив телефон в карман, Черников сообщил:

– Все приедут в пятницу. Сергей Павлович сказал, что нанесет визиты своим гражданам – и пригласит их посетить концертный зал в восемь ноль ноль.

– Отлично, – оценил Миша. – Надеюсь, мы застанем дома людей из списка.

Первым делом они заехали в квартиру к Беляеву Антону Валерьевичу. Подойдя к двери квартиры, Черников нажал на кнопку звонка – и встал перед дверным глазком. Позади него и чуть сбоку стоял Миша. Посмотрев на часы, фермер сказал:

– Десять утра. Думаете, откроет кто-нибудь?

– Наверняка дома родственники живут, – ответил Черников.

– А если он один живет? – поинтересовался Малинин.

– У нас почти нет одиноких волков, Миша, – улыбнулся мэр. – Здесь издавна все старались семью завести. И чем раньше, тем лучше! Таковы традиции малых городов и сел.

Когда он собирался нажать на кнопку звонка еще раз, они услышали, как дверь открывается.

На пороге стояла удивленная женщина среднего возраста с волосами в бигудях и с округленными от удивления глазами.

– Это правда вы? – испуганно спросила она, глядя на мэра.

– Черников Алексей Николаевич, – празднично ответил он. – Мы не вовремя?

– Вы в гости пришли? – удивилась женщина.

– В гости, – улыбнулся мэр. – И по делам. Антон Валерьевич здесь проживает?

– Это муж мой! – сказала хозяйка. – Он не говорил, что мэр придет!

– А это сюрприз, – засмеялся Алексей Николаевич. – Так где он сейчас? На работе?

– Поздно вечером приедет, – заявила женщина.

– Так, может, мы с вами поговорим? – спросил мэр. – Дело очень важное. Касается его знаменитого предка, Ивана Евгеньевича Беляева, а также будущего нашего славного города.

Та отвернулась в сторону квартиры.

– Дети! Убирайте игрушки с пола! – крикнула она. – К нам мэр приехал!

Супругу Антона Валерьевича звали Елена. Жила она в скромной двухкомнатной квартире вместе с мужем и двумя сыновьями семи лет. Усадив гостей на кухне, она захлопотала у плиты.

– Если бы вы мне сказали, что приедете, я бы вам угощений приготовила заранее! – сетовала Елена. – Такой гость пришел, а мне приходится из подручных продуктов впопыхах готовить.

– Не переживайте, Елена, – успокаивал ее мэр. – Давайте перейдем к делу. Мы бы хотели, чтобы ваша семья в восемь вечера в эту пятницу приехала в концертный зал «Северный». И вы, и ваш супруг.

– В левую часть, верно? – спросила женщина, ставя перед ними тарелки с многослойными бутербродами. Миша, с утра евший только конфеты, поблагодарил хозяйку – и приступил к трапезе. – А то я там только в детстве была. Слышала, что сейчас людям из разных городов своя половина зала полагается.

– К моменту, когда вы приедете, – объяснял Черников, – это будет один большой концертный зал. Как в прошлом.

– Как это? – удивилась женщина, повернувшись к ним и отложив готовку.

– Мы с моим другом Мишей, которому, судя по всему, очень понравились ваши бутерброды, – сказал он, глядя на набившего едой рот Малинина, который даже при желании не мог в таком состоянии нормально описать их план, – придумали, как помирить Западный и Восточный.

– Ох! – воскликнула она. – Наконец-то! Я последний раз общалась с подружками из Восточного, когда нам по пять лет было! Потом родители запретили нам общаться. Мол, восточные на тебя, дочурка, плохо влиять будут. А я еще думаю, как это мои подружки, которых я все время повсюду за собой таскала, еще и влиять на меня как-то смогут! Это я на них влияла! И хорошо влияла!

Когда Миша все прожевал, он решил продолжить речь Черникова:

– Мы планируем пригласить туда и других родных Ивана Евгеньевича Беляева, а также не связанных с ним людей, которые тоже будут нам помогать.

– А мы прямо там будет города мирить? – спросила Елена. – А вы кушайте бутерброды, Алексей Николаевич!

Черников голоден не был, но уступил требованию – и послушно зажевал. А Миша тем временем продолжал разговор.

– Я думаю, там будет просто встреча участников будущего мероприятия, – уточнил Миша. – Может, репетиция небольшая. Да, Алексей Николаич?

Тот угукнул.

– Придем! – твердо заявила Елена. – И я, и Антошка. Алексей Николаевич! А можно с вами сфотографироваться?

– Да, конечно! – улыбнулся мэр, откладывая недоеденный бутерброд на тарелку.

Фотографом выступал Миша, который на кухне сделал совместное фото Елены и детей вместе с мэром. Покинув дом довольной хозяйки, Миша и Алексей Николаевич поехали к другим родственникам Беляева.

Ни второго Беляева, ни Лисицыной дома не было, но, к счастью, дома были их родственники, с восторгом встречавшие мэра и кричавшие своим: «Черников приехал!», «Эй, хорош смотреть телевизор! Тут к нам мэр пришел!» И в каждом жилище его и Мишу приглашали пообедать за общим столом. Миша с удовольствием съел все, что ему предложили в оставшихся квартирах. Вместе с Малининым Черников рассказывал хозяевам об их затее и приглашал прийти в концертный зал «Северный» в последний будний день недели. И в каждом доме хозяева просили мэра – главную местную знаменитость – с ними сфотографироваться. Мэр не отказывал, а в роли фотографа каждый раз снова выступал Малинин.

К вечеру раскормленные досыта Миша и Алексей Николаевич объехали всех, к кому планировали заглянуть. Вернувшись к зданию администрации, Миша попрощался с градоначальником, сел на свой велосипед – и поехал домой, надеясь, что велосипед под ним, набитым едой, не сломается по дороге.

Рано утром вместо будильника его разбудил звучный низкий автомобильный гудок снаружи. «Может, так рано Тимофей приехал?» – подумал Малинин, слезая с дивана. Увидев на часах пол шестого утра, он, отбросив эту догадку, пошел открывать дверь. За дверью его ждали три грузовика, в кузовах которых лежали деревянные стройматериалы.

Из окна двери ближайшего автомобиля высунул голову мужчина.

– Эй, мужик! – крикнул он сонному Мише, вышедшему на крыльцо. – Мы дерево привезли. Скажи, куда складывать.

Миша спросил:

– А это откуда дерево? – спросил Миша, потирая веки после сна.

– Мэр сказал привезти, – ответил водитель. – Так куда?

«Вот и амбар доставили», – решил Малинин – и посмотрел налево: туда, где лежали доски. От стройматериалов под брезентом оставались примерно три пятых того, что было изначально. В кузовах, на первый взгляд, было больше двух пятых.

– А брезента у вас случайно нет? – спросил с надеждой Малинин.

Водитель нахмурился.

– Про брезент мэр ничего не сказал! – крикнул он. – Так куда?

Миша спустился по лестнице и жестом показал ехать за ним. Справа от остатков новых досок лежала груда досок старых. Миша посмотрел еще правее – там было свободное место. «Далековато от брезента», – с досадой оценил он.

– Ладно, давайте сюда, – кивнул Малинин на область справа от старых досок. – Помощь с выгрузкой нужна?

– Сами, – махнул тот рукой.

Решив, что водители будут разгружать материалы совместно, Малинин не стал настаивать – и пошел в дом доедать конфеты. Он считал, что замечательно это, когда можно есть конфеты, когда захочешь, но вот когда конфеты приходится есть, потому что другого выбора нет – это совсем не замечательно. «По крайней мере, хоть что-то пожевать дома осталось», – сделал вывод Миша, направившись на кухню.

Пока он ел, запивая сладости чаем, на улице кипела работа. Водители, разгружавшие машины, громко общались, периодически вставляя в речь крепкие выражения: иногда для поддержания боевого духа, а иногда – смеха ради. «Интересно, – думал фермер, – а если окна звукоизолирующие поставить, то будет ли так же громко слышно то, что на улице творится?» А потом Миша, задумавшись над тем, хватит ли у него денег заменить окна, решил, что немного шума в глуши – это не всегда плохо. «Все равно тут редко кто бывает», – решил Малинин. В детстве Миша жил на четвертом этаже высотного здания, где люди шумели этажом выше, этажом ниже, за стеной справа, за стеной слева, с улицы, а также иногда даже из соседних домов, где по ночам любили слушать музыку. Сравнивая с тем опытом, сейчас он считал, что реально находился в глуши, хотя до соседних ферм было рукой подать и люди в окрестностях фермы бывали, если судить объективно, не так уж и редко.

После завтрака Миша заказал себе еще брезента. Не став дожидаться, пока водители разгрузят стройматериалы, Малинин начал спешно обновлять дом снаружи. Небо на улице было чистым, но на дворе ведь осень – и разливающие на землю дождь тучи могли в любой момент объявиться. Если повезет, то Тимофей вместе с продуктами привезет и брезент, а если нет, то желательно до начала дождя освободить как можно больше места под тем брезентом, что у него уже был.

Когда Миша приступил к замене досок, водители притормозили работу, начав с интересом наблюдать за деятельностью фермера. Миша взглянул на небо: все еще чистое. Можно, конечно, было бы попросить водителей поторопиться, но фермер решил, что пускай уж смотрят за его работой. Материалы для амбара – это все-таки подарок: денег он на них не тратил, и считал, что, значит, и права что-то требовать касательно этого подарка у него нет. «А если вся древесина вымокнет? – задался вопросом фермер, отковыривая доски на ступеньках. – Тогда можно будет больше древесины на щепки пустить. Интересно, хватит тогда денег от продажи негодных досок на новый амбар? Наверное, нет». Тогда Малинин решил, что будь что будет с этими досками – он был готов работать с любым результатом.

Смотрели на его работу не только с интересом, но и с удивлением: Малинин двигался быстро и делал все спешно, почти как на ускоренной перемотке. Рабочие дивились не только тому, с какой скоростью он разбирает дом, и скорости установки новых деревяшек на место старых.

– Эй, парень! – окликнул его один из водителей. Остановив работу, Миша посмотрел на него.

– Никогда не думал в строительство устроиться? – спросил он. – С такой скоростью наверняка можешь и небоскреб за неделю возвести.

Миша хохотнул.

– Ну, небоскреб – вряд ли, – сказал он, утирая пот со лба. – А вот насчет амбара – посмотрим.

Малинин вновь принялся за ремонт, а водители, вытащив из грузовика все материалы, отогнали первый грузовик, затем поставив на его место второй.

Так они работали несколько часов: Малинин обновлял крыльцо, а рабочие разгружали доски для амбара из кузовов машин, складывая материалы в третью груду деревяшек справа от дома Миши.

В какой-то момент посреди бесконечных походов фермера от брезента за стену дома, где он в тот момент менял доски, один из рабочих радостно заявил ему:

– Мужик! Мы закончили!

Малинин, отвлекшись от занятия, подошел поближе к ним, чтобы посмотреть на высокую пирамиду, которую он должен был превратить в амбар; потом на место под брезентом; а потом услышал где-то вдали раскат грома. Невесело улыбнувшись обстоятельствам, он поблагодарил рабочих за помощь. Ему казалось, что они устали, и он хотел предложить им перекусить, но вспомнил, что дома даже конфет уже не осталось.

Когда они сели по машинам, Миша заторопился, чтобы успеть доделать как можно больше работы до того, как начнется ливень.