Секс, любовь и опасности близости. Как сохранить страсть в отношениях, когда медовый месяц закончился

Подлинная моногамия подразумевает глубокое взаимодействие людей на равных, и именно это я ценю. Я на самом деле верю, что есть что-то совершенно чудесное в том, чтобы вложить свою жизнь и любовь в партнера, равного вам во всех отношениях, и разделить с ним каждый аспект своей жизни^[11].

Мы считаем, что он абсолютно прав, но для нас равенство – только начало. Пока мы не вольны решать не вступать в серьезные отношения, мы по-настоящему не свободны в выборе в их пользу. Если близкие отношения должны стать зрелыми, нам придется принять равенство как предварительное условие. Мы потребуем свободы, но не ценой глубины. Мы будем преданы отношениям, но захотим, чтобы они завели нас еще на шаг дальше: в нас самих и за пределы нас самих, к другому.

Это преображающий шаг, для которого нужно выследить огненную душу близких отношений. Мы верим, что влюбленность – это послание богов, послание души. Последовать за этим посланием к его источнику – таинственное и трудное путешествие, в котором мы отдаемся преображению. В этой книге мы будем исследовать, что предполагают подобная преданность и трансформация.

Мы верим, что стоит рассматривать нынешние изменения в отношениях не как результат, а как процесс – процесс, который, возможно, даже еще не достиг кульминации. Тем не менее жребий брошен. Игроки – мужчины и женщины, правила – силы любви и власти, равновесие свободы и преданности. Мы верим, что отношения способны преобразить мужчин и женщин, сознательно в них участвующих. Отказ от сложностей серьезных отношений может привести к катастрофе, угрозе для жизни будущих поколений. Намеренное принятие их, по-видимому, является еще одной благотворной силой.

Мы верим, что существует динамический потенциал – который до сих пор был от нас скрыт – в невозможной (на первый взгляд) алхимии между мужчиной и женщиной. Мы знаем, что это нечто большее, чем зачатие детей. Мы знаем, что совершение следующего шага потребует осознанности, храбрости и упорства, а также способности переживать собственные чувства. Возможно, человечество еще не готово к этой тайне. Возможно, сначала нам нужно подрасти. Возможно, нам придется оставить дом.

Если мы воплотим этот потенциал, это может изменить всё.

Глава 3
Влюбленность

Ты у меня под кожей,

Ты – глубоко в моем сердце,

Так глубоко в моем сердце, что на самом деле – часть меня.

Ты у меня под кожей,

Я так старался не поддаваться.

Я сказал себе: «Это не доведет до добра».

Но почему я должен пытаться сопротивляться, дорогая, если так хорошо знаю,

Что ты у меня под кожей.

Я бы пожертвовал всем, что будет,

Ради того, чтобы ты была рядом,

Несмотря на предупреждающий голос, что звучит в ночи

И повторяет, повторяет мне на ухо:

«Разве ты не знаешь, глупыш, что никогда не одержишь победу?

Используй свой разум! Проснись к реальности!»

Но всякий раз, когда я это делаю,

Сама мысль о тебе

Заставляет меня остановиться еще до начала,

Потому что ты у меня под кожей^[12].

Коул Портер^[13]

Можете вспомнить, когда впервые влюбились? Осмелитесь на это? Вероятно, вы все еще влюблены в партнера? Возможно, вы не погружались в любовь, вы просто, так сказать, плыли вместе по течению – от общих интересов к общему адресу и общим счетам?

Каким бы ни было начало отношений, вы имели определенные представления о том, как они должны развиваться. Возможно, все было предельно ясно и вы открыто обсуждали это между собой. Но, скорее всего, вы никогда в действительности не задумывались и не говорили об этом. Вам просто казалось, что все идет, как надо, и вы оба поверили, что у вас достаточно общих стремлений, чтобы все получилось. Скорее всего, вы не заключали с адвокатами никаких договоров между собой, как делают некоторые богачи в наши дни. Какова бы ни была ваша история, вы, несомненно, привнесли с собой в отношения целый ряд желаний, грез, надежд и страхов, хотя вряд ли осознавали их.

В «Бегущей с волками» Кларисса Пинкола Эстес описывает процесс возникновения любви посредством истории о приключениях рассеянного рыбака. Мы считаем, что для разговора о любви нужны метафоры и рыбалка – подходящий вариант. Так что мы на какой-то момент ей воспользуемся.

Приглашаем вас отправиться на рыбалку. Допустим, у вас есть маленькая лодка, и вы скользите по волнам, забросив леску с одной стороны. Просто представьте то мгновение, когда после бесконечного ожидания и пустых размышлений вы чувствуете, как что-то в глубине дергает за конец лески. Представьте всплеск адреналина, восторг от того, что вы что-то поймаете, трепет от неведения о том, что появится из воды. Рыба или возлюбленный (возлюбленная) – давайте назовем это «уловом» – может быть чем угодно… всем… или ничем. Однако улов, безусловно, привлек ваше внимание. Это что-то неизвестное, но в его власти разжечь ваше воображение и оживить дремлющие надежды и мечты. То, что до сих пор, возможно, было вялым убиванием времени, внезапно возвращает вас в текущий момент и пробуждает все ваши чувства.

Что вы почувствовали, когда впервые встретили свою вторую половинку? Что это был за улов? Что вы в нем заметили? Что выделило конкретного человека из толпы? Что подстегнуло вас узнать его получше? Было ли это определенное выражение глаз, походка или что-то в тоне его голоса? Может, он просто показался вам красивым – хорошо одетым, приятным, уверенным в себе… Может, уже на первом свидании у вас был секс и он чем-то выделялся. Или, может, это была встреча равных умов, между вами началось увлекательное общение, и вы наконец почувствовали, что перед вами человек, который понимает ваш образ мыслей и разделяет взгляды.

Некоторые люди влюбляются отчаянно, некоторые склонны к отвлечениям, некоторых прибивает друг к другу, а другие просто чувствуют себя друг с другом комфортно. Что бы ни произошло с вами, это нельзя объяснить рационально. Возможно, окажется, что вы помните все так, как будто это было вчера, и точно знаете, что вас привлекло, а может, совсем не можете вспомнить или отметить что-то конкретное. И все же, что бы ни захватило ваше внимание, это захватило и вас самих. Ведь вы оба – и рыбак, и улов друг для друга.

Первая встреча с неизвестным другим полна потенциальных и невысказанных обещаний, и порой случается что-то необычное. Влюбленные ощущают переворот в своих личности и поведении. Внезапно все приобретает повышенную яркость. Помните время до того, как узнали, что ваши чувства взаимны? Можете припомнить метания между восторгом от того, что посмели поверить, и страхом возможного отвержения и разочарования? Помните мягкое ощущение радости под ложечкой при мысли о следующем телефонном звонке? И как та же радость превращалась в отчаяние – или отстраненную самодостаточность, – когда телефон не звонил, но тут же растворялась в головокружительном ощущении в следующий раз, когда вы брали трубку и на проводе был тот самый человек, желавший встречи с вами? Или, если звонили сами, вероятно, вы могли бы рассказать о том, сколько раз брали в руки телефон лишь для того, чтобы положить его снова, не желая показаться слишком нетерпеливыми или навязчивыми, разыгрывая холодность на случай, если ваши шаги навстречу не оценят. Когда мы влюблены, то испытываем больше эмоций, чем когда-либо прежде – и, возможно, влюбленные безответно испытывают их больше, чем остальные.

Затем влюбленным удается передать чувства друг другу. Они открывают свои сердца. Порой становятся невероятно экспрессивны. Пишут стихи по ночам. В воздухе разлито ощущение чистейшей гармонии. Великолепие покорности и растворения в совместных мечтах и общем ви́дении сливается с ароматами, звуками и ощущениями новых нежных удовольствий. Помните, как вас захлестывала энергия, мягкая и спокойная, но мощная, как речной поток? Влюбленность порой выбивает почву из-под ног. Некоторые люди немного сходят с ума, влюбляются в весь мир, не видят границ, совершают необдуманные поступки. Возможно, влюбленные в саму любовь, они совершают бессмысленные поступки, продиктованные красотой. Порой даже забывают поесть.

Когда мы влюблены и эта любовь взаимна, мы чувствуем себя живыми, целостными, прекрасными, полноценными. Это происходит естественным образом. Мы наполнены душой. Наши глубочайшие желания одновременно пробуждаются и удовлетворяются, и в результате возникает ощущение глубинной связи. Может быть, когда вы встретили своего партнера, вам показалось, что вся жизнь изменилась. Что бы вы ни делали, где бы вы ни были, сама мысль о другом наполняла вас теплом и радостью. Вы иначе выглядели, ходили выпрямившись, говорили более уверенно или более спокойно, чем раньше. Краски стали ярче, музыка приятнее. Все в несовершенном мире заняло свое место, и даже вы.

Другой человек был вместе с вами все время, даже если вас разделяли многие километры. Как в песне Коула Портера, когда мы влюблены, мы несем отпечаток этого особого человека под кожей, у сердца, как нашу часть, порой ближе, чем мы сами для себя.

ЧТО ВЫ НАДЕЯЛИСЬ ПОЙМАТЬ?

Пока рыбак ждет, что рыба заглотит наживку, с ним остаются только грезы наяву. Это точная метафора того, как мы занимаемся повседневными делами, едва осознавая свои фантазии о том, какой была бы жизнь, если бы мы встретили этого особенного человека. Чаще всего мы просто отдаемся на волю течению, пока леска свободно свисает, а наши представления о том, что мы хотим поймать, расплывчаты. Мы заняты мыслями о том, как хорошо нам будет, когда принесем улов домой.

Так что, когда крючок уходит в воду и мы ощущаем, как дергается леска, мы уже убеждены, что это то самое – мечта, воплощенная в реальности. И поначалу так и происходит.

Первое серьезное изменение заключается в том, что мы начинаем себе нравиться. Проявляет ли влюбленность нашу подлиннейшую природу или мы просто ведем себя наилучшим образом, сложно сказать. Может, все это взаимосвязано. Но очевидно, что в это время мы можем подняться над наиболее неприятными чертами, которые в обычном состоянии скрываются в темных уголках личности. Как будто в присутствии волшебного возлюбленного уродливые части просто исчезают. Возможно, именно это послужило основой для пословицы: «Любовь побеждает всё».

Все хорошо, пока мы впервые мельком не увидим обратную сторону возлюбленного. Поначалу наше внимание далеко от этого. Недостатки могут первое время даже очаровывать. Разве не в этом вся суть – в том, чтобы научиться любить другого человека со всеми его странностями? Хорошо быть тем, кто справляется с этой задачей, а ведь все мы жаждем проявить собственную доброту. Поэтому теперь чувствуем себя не только любимыми и желанными, но и любящими. Мы справились. Паруса поставлены, дует теплый ветерок, рыба резвится, солнце на горизонте.

Но есть одно облачко. В какой-то момент предупреждающий голос, что звучит в ночи, начинает тихо нашептывать: «Но ты же еще ничего не видел!» Первый момент беспокойства не уходит. Помните, когда вы в первый раз поняли, что в вашем возлюбленном есть что-то, кроме того, что бросается в глаза, и предпочли это проигнорировать? Она женщина рассказала нам, как это произошло в день ее свадьбы.

Мы покинули церковь под приветствия друзей и родственников и пошли к машине, которая должна была отвезти нас на прием. Мой новоиспеченный муж поспешил сесть в машину первым, оставив меня саму подбирать платье и неловко забираться в машину после него. Он так ничего и не заметил и продолжил махать и улыбаться гостям, как будто ничего не случилось. Для него это было так. Но за один этот миг в моей голове пронеслось множество мыслей и чувств. Я была в шоке, чувствовала обиду и злость. Глаза наполнились слезами. Все произошло так быстро, что я даже не замедлила движений.

Когда я села рядом с мужем, он обернулся и с любовью улыбнулся мне, и вспышка эмоций повторилась. На этот раз я все себе объяснила. Я никогда не ждала от него, чтобы он открывал перед мной двери: я была сильной и здоровой и забиралась в машину, не выказывая никаких проблем. Он, вероятно, чувствовал возбуждение и облегчение от того, что все прошло хорошо – и, возможно, обдумывал речь, которую должен был произнести позже. Мне даже удалось убедить себя, что слезы в глазах невесты никому не покажутся странными.

Все это произошло так быстро, что у меня едва ли было время осмыслить все это. Все, что видел мой муж – его невеста, улыбающаяся ему в ответ со слезами на глазах. Прием был чудесный, и вскоре я забыла об этом эпизоде. И все же, как видите, он оставил о себе длительное и странным образом детальное впечатление.

На какое-то мгновение завеса приподнялась. Но прошли годы брака, прежде чем это воспоминание вернулось в ее сознание и обрело более глубокий смысл.

Причины, по которым мы не уделяем большого внимания подобным ощущениям на начальных этапах, одновременно просты и чрезвычайно сложны. Сложность в следующем: никто не осознает, что на самом деле лежит в основе первоначального влечения друг к другу. Даже обширные психологические знания дают мало гарантий того, что осознанность принесет какую-то пользу. Ведь влюбленность развивается в обход рациональных процессов. Она поднимает что-то из глубины и призывает вас на другой уровень приключений – тот, на котором мы мало что контролируем. В современной Франции закон по-прежнему смягчает наказание за поступки, совершенные под влиянием влюбленности – le crime passionnel^[14].

А простое объяснение – не такое уж легкое. Оно заключается в том, что нам нужно полностью попасться – на крючок, на леску, в сачок. Такая простота больше похожа на невинность. На архетипическое качество, приписываемое Дураку в колоде Таро, который стоит на краю пропасти. Влюбленность подразумевает отчаянный прыжок, который делает по-настоящему невинная часть внутри нас. Это нельзя сделать с умом или сознательно. Нужна невинность, чтобы дураки ворвались туда, куда боятся ступать ангелы.

И в этом красота влюбленности: мы становимся доверчивыми дураками и, забыв о себе, шагаем с обрыва и на какое-то благословенное мгновение мистическим образом удерживаемся в воздухе. Мы выпадаем из привычных ролей и определений. Естественно, мы не тратим время на мысли о том, почему нам так хорошо, когда находимся рядом с этим особенным человеком. Мы присутствуем и наслаждаемся. В процессе, по-видимому, это обеспечивает какой-то встроенный механизм. На стадии влюбленности любые негативные аспекты жизни теперь дают нам передышку по той простой причине, что эти части в текущий момент совершенно удовлетворены. Обычное становится необычным. Мы можем расслабиться и насладиться чувством полноты своего бытия.

Была половина седьмого, вечер пятницы. Лондонская подземка была забита, насколько это вообще возможно. Люди были повсюду, кишели, как муравьи, целенаправленно пробивая себе путь вверх и вниз на движущихся лестницах, бежали за поездами со своими сумками и портфелями и прыгали через турникеты. Холодный ветер, гулявший по станции, казалось, усиливал стремление сесть на поезд и добраться домой.

Но его это не тревожило. Он стоял внизу эскалатора, как парализованный, со странной силой прислушиваясь к пению уличного музыканта. Это была старая любовная песня, которую он слышал много раз, но ни разу не вслушивался до этого вечера, до этого момента. Его влажные от слез глаза сияли. Он не замечал толпу и тех, кто пытался протиснуться мимо.

– Да! – крикнул он, не переживая, что кто-то его услышит. – Это та самая!

Он торжественно покружил ее, и, проскользнув по бетонному полу, как единое целое, они наконец заняли место на переполненном эскалаторе, тесно прижавшись друг к другу, чувствуя тела друг друга даже через толстые зимние пальто.

– Как люди могут слышать такую песню и просто продолжать идти? – спросил он ее, не ожидая ответа.

Она сжала его руку.

– Вот дурачок, – сказала она нежно, заглядывая ему в глаза и улыбаясь той самой улыбкой, что могла озарить весь мир.

Она любила эту его безумную, восторженную сторону. Когда они были вот так, вместе, даже мрачный старый Лондон казался веселым Парижем – неважно, где они были – она была рада уже тому, что живет. Даже тогда, когда они были не вместе, она порой ловила себя на ощущении теплого свечения, как будто каким-то образом стала действительно цельной, наполненной, одновременно восторженной и глубоко спокойной. Порой на работе она настолько погружалась в это чувство, что, когда кто-нибудь заговаривал с ней, она могла совершенно их проигнорировать. Но, когда оборачивалась и замечала это, она улыбалась своей особенной улыбкой, и ее прощали.

В те дни она, казалось, излучала любовь, и это было заразно.

ТО САМОЕ «ЧТО-ТО»

Вы когда-нибудь задумывались о том, почему влюбились именно в вашего партнера, а не в кого-то еще? И почему тот мужчина, который смог свести с ума вашу лучшую подругу, заставить ее сердце биться чаще (и другие части ее тела – трепетать в предвкушении), вызывает у вас прохладные чувства, хотя вы и находите его вполне милым? Подобно этому, человек, который таким же магическим образом действует на вас, не обладает таким влиянием на вашу подругу. Любопытно, не так ли?

Конечно, у нас могут быть индивидуальные предпочтения относительно разных типов людей. Кто-то предпочитает блондинок, кто-то брюнеток. Некоторые любят погорячее, а другие нет. Женщина, которая одному мужчине кажется слишком полной, другому предстает неотразимо привлекательной. Небрежно одетый и не слишком ухоженный мужчина кажется брутальным и мужественным одной женщине, а другой – неприятным и неопрятным. Таких красивых женщин с роскошной фигурой и приятных мужчин-нерях тысячи. Подойдет ли любой? К чему весь этот сыр-бор, когда отношения разрушаются? Поймайте другую рыбу – в море ее полно!

Но, конечно, внешний вид – это еще не все. Речь также о том, что люди называют личностью. И о манере поведения, о сочетании тех вещей, которые не так легко определить. Нужно погрузиться глубже. Если мы начинаем размышлять о том, что именно привлекло наше внимание и оказалось достаточно привлекательным для того, чтобы результатом стали нынешние отношения, мы зачастую находим что-то довольно странное. Оказывается, то, что больше привлекло нас в партнере, мы воспринимаем двояко.

Это сложная для понимания идея, попытаемся ее проиллюстрировать. В нашей истории Ник все еще помнит, как поначалу ему казалось новым и интересным то, что Хелена могла сказать ему «нет», не согласиться с ним и бросить вызов. Ему нравилась эта ее упрямая сторона. Но только поначалу! Хелена не забыла, насколько ее тронул и увлек тот первый раз, когда она провела целый вечер, слушая, как Ник говорит о себе, своей жизни и идеях. Он не был односложен! Он на самом деле говорил и делился своими чувствами. Но, как мы упомянули в начале книги, очарование вскоре рассеялось. Заинтересуется ли он когда-нибудь ею, порой молчаливо гадала Хелена.

Позже мы исследуем, почему качества, которые изначально кажутся привлекательными, потом начинают видеться совсем в другом свете. Но пока предположим, что выбор обеспечивает точность, с которой партнер может заставить нас войти в контакт с частями нашего существа, пропавшими из памяти. До сих пор они оставались совершенно живыми, но неразбуженными, в глубинах нашей личности, почти на клеточном уровне, пока мы не нашли определенного человека. И вероятно, именно поэтому нужно поймать того, кто точно нам подходит.

К примеру, в истории с молодоженами нас интересует не то, поступил ли муж правильно или неправильно: это был день их свадьбы, и легко можно понять, что он нервничал, а она расстроилась. Дело было в чем-то более глубоком, это понятно по той силе, с которой обрушились на жену чувства. Ее потрясение кажется непропорциональным событию – даже ей самой. Она не поделилась этим случаем с мужем и вспомнила о нем лишь спустя многие годы, во время жаркой ссоры. Затем, к собственному удивлению и в равной степени к полному замешательству мужа, она услышала саму себя: она вспомнила об этом случае, чтобы неопровержимо доказать, что он ничем не отличается от ее отца-женоненавистника. Только после рождения первенца, мальчика, она узнала от матери, как был разочарован ее отец, когда первенец оказался девочкой. Тогда она поняла кое-что относительно своего первоначального влечения к мужу и сильных реакций на случай на свадьбе, где он не отдал должное ее женской природе.

ОБЖЕГШИСЬ НА МОЛОКЕ, ДУЕШЬ НА ВОДУ

Что, если при встрече с партнером не было неземной музыки или полетов воображения в измененные состояния сознания (бессознательного), а вместо этого хорошее, прочное основание, к примеру дружба или, может, взаимное признание ценности удовольствия от музыки или секса? Вы вступили в отношения в трезвом, пробужденном состоянии, а не в экстатическом, близком к психозу. Означает ли это, что у вас не было мечтаний или стремлений?

Что касается старожилов на арене любви, их первая реакция, скорее всего, более осторожна. И все-таки даже под заслонкой опыта живут те же самые надежды и страхи. Но шрамы любви исцеляются медленно и могут привести к автоматической склонности защитить сердце от новых ран. И, когда любовь стучится в нашу дверь, мы ее не признаем. Приучившись не доверять чувству, мы относимся к любви с подозрением и либо игнорируем, либо рационализируем.

Вот слова мужчины, процитированные в центральной газете. Спустя год после расставания с женой, с которой прожил вместе шестнадцать лет и завел двоих детей, он обнаружил, что его снова тянет закинуть удочку:

Моим новым отношениям уже четыре месяца. Она сама переживает расставание, и я могу помочь ей в практическом смысле. Я не жду, что это продлится долго. Возможно, она вернется к мужу. Наши отношения очень отличаются от моего брака, они лишены многих условностей. Я получаю удовольствие от того, что даю. Мне ничего не надо взамен. Это приносит удовольствие и удовлетворение, но, если отношения закончатся, я справлюсь^[15].

Это сложное заявление. Нам кажется, он предстает человеком, который еще не примирился с окончанием своего брака. Можно предположить, что то, что он называет безусловной любовью без привязанности к результату, может быть рационализацией его отстраненного и осторожного ухода. Подобно этому, его практическая помощь и отдача могут прикрывать потребность чувствовать контроль над ситуацией, которая в противном случае сделала бы его невыносимо уязвимым. Предупреждающий голос, что звучит в ночи, наверное, говорит: «Если ты будешь вовлечен в отношения лишь внешне, они не причинят тебе боли». Так что же случится, если эта новая женщина на самом деле доверилась отношениям с ним?

Сопротивление против вверения себя любви порой можно понять как попытку защититься от преждевременного знания о том, что уход любви будет сопровождаться болью. В наши дни, когда за влюбленностью следует не только брак и серьезные отношения, мы оказываемся открыты мощным эмоциональным и психологическим силам и лишены структуры, которая бы нас поддерживала. Никто не снабжает влюбленных новым знанием, чтобы помочь осмыслить переживания в контексте. Так что порой боль бывает слишком сложно перенести, и сопротивление понятно. Но такая позиция вызывает проблемы. Если вы уже верите, что любовь не продлится долго, то делаете себя мудрецом еще до того, как это случилось, и утрачиваете невинность. Если вы не влюбитесь, как невинный дурак, если будете слишком закрыты и напуганы возможной болью, у вас, возможно, не будет возможности выйти за пределы разочарования и оказаться по ту сторону. Вам нужна энергия дурака, чтобы двигаться дальше. Но, если вы не находитесь внутри структуры серьезных отношений, силы могут оказаться слишком мощны даже для дурака. Они пожрут вас, когда любовь уйдет.

И здесь мы должны обратиться к следующему вопросу.

Но сначала маленькое отступление.

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ВЛЮБЛЕННОСТИ

Читатель, наверное, склонен считать, что всеобщая вера в идею влюбленности – обычное, естественное явление, древнее, как сама земля. Беглый взгляд на любую стойку с романами-бестселлерами в аэропорту или на женские журналы в киоске, на обзоры новых фильмов в путеводителе по развлечениям подкрепляет это представление. Но, хотя мужчины и женщины, без сомнения, наслаждались романтикой и сексом многие века, идея о свободно избранной любви как основе совместной жизни – сравнительно новое понятие.

Во многих частях света браки по-прежнему устраивают родители пары, они считаются социальным событием и финансовым соглашением внутри клана или расширенной семьи. Во многих случаях невеста все так же считается скорее собственностью, которую семья отдает в знак общности с семьей ее мужа. Иногда ее покупают, на чаще она приносит с собой приданое. В Древней Индии раньше это было определенное число коров, в наши дни – рупии. Материальные преимущества от брака считаются в индийских деревнях первостепенными и поныне, хотя люди всегда консультируются с местным астрологом как по вопросу брака, так и по поводу дня свадьбы.

В сельских частях Греции приданым по-прежнему можно встретить сундук невесты, полный самостоятельно сотканных полотен. Вот подлинная история из Греции, где новый и старый миры, Восток и Запад, все так же взаимодействуют друг с другом. Дело было в конце 1970-х.

На острове Эвбея жила одна незамужняя женщина, которая была первой ткачихой в округе. Но она была далека от того, чтобы считаться завидной невестой, как из-за своих взглядов, так и из-за происхождения своей семьи. Люди считали, что она никогда не выйдет замуж. Местные благоговейно перешептывались о ее сундуке невесты, ведь в возрасте сорока лет она по-прежнему активно ткала. Сундук продолжал ломиться от удивительных сокровищ, которые, вероятно, никто так и не увидел до ее смерти.

Переговоры о браках и попытки молодых влюбленных нарушить соглашения старшего поколения были предметом бесчисленных историй, в которых любовь пытается выйти за пределы экономических или политических замыслов союза. В западной традиции мы помним о Тристане и Изольде и Ромео с Джульеттой, а главным мифом древнего европейского мира была битва за Елену Троянскую. Многие из этих историй рассказывали о тех, кому суждено было родиться под несчастливой звездой, что приводило к трагедии. Поэтому идея романтической любви, по-видимому, создала определенную тенденцию к разочарованию или неудовлетворенности. В шедевре Шекспира «Сон в летнюю ночь», посвященном силам природы, говорится:

 
Увы! Я никогда еще не слышал
И не читал – в истории ли, в сказке ль, —
Чтоб гладким был путь истинной любви^[16].
 

Именно в Западной Европе в действительности появилась идея влюбленности. Со временем, как и в очень многих других сферах, этому пришлось соответствовать и остальному миру. Это особый дар Запада? Или попытка уравновесить излишнюю рациональность, которой сегодня отличается наша цивилизация? Нельзя сказать наверняка, но можно поразмышлять об истоках поклонения романтической любви, отследив их до средневекового культа трубадуров и авторов рыцарского романа из Прованса. В них любовь – или Amor – была поднята до высокого художественного искусства, почти религии, в которой удовлетворение и потребление в любви между мужчиной и женщиной было гораздо менее важным, чем их неземная связь и взаимная преданность. Эта культура процветала широко, но недолго, по-видимому дав ответ на некоторые из трудностей, которые представляла личная эротическая любовь для господствующей религии того времени.

Любовь была большой проблемой для христианской церкви. Как можно было принять идею взаимности, для поддержания которой требовалось сексуальное влечение, когда сексуальность считалась корнем первородного греха? Брак дозволялся массам, но как обычной паре осуществлять свой союз, когда результатом взаимодействия образцовой пары стало чудесное непорочное зачатие? И тогда встал вопрос женщин. Здесь власти оказались перед серьезными затруднениями, поскольку не могли должным образом ответить на два первых вопроса. В результате женское сексуальное желание стало рассматриваться как признак демонической одержимости. Мужчина, который следовал своим инстинктам, «поддавался» ее колдовским чарам. И если безудержная любовная страсть, изнасилование и визиты к проституткам были одним и тем же грехом, к чему уважать свою жену?

Языческая древность, по-видимому, стояла в этом вопросе на более твердой почве, чем догматическое христианство. И неудивительно, что в вопросах секса и любви сельские жители Европы долгое время осторожно придерживались остатков древних преданий. Старый мифологический мир был укоренен в природе с ее бесконечным кругом оплодотворения и плодоношения, смерти и новой жизни. Великий бог плодородия Пан был также богом влюбленных. Он представлял большую проблему для церкви и потому был преобразован в рогатого Сатану с головой козла, готового поймать любого грешника. Знание о его благотворных силах было в буквальном смысле загнано под землю. Его изваяния до сих пор можно увидеть в пещерах в некоторых частях Западной Европы, если обратиться к знающим людям показать их вам. Так идее о союзе между мужчиной и женщиной, полном эротики и любви, была навязана запретная, подземная природа.

Была и еще одна трудность. Иррациональное качество, сопровождающее влюбленность, подразумевает большой риск, личное покорение, глубокую уязвимость из-за не только присущей ей сексуальности, но и бессознательных процессов или сил, что берут над нами верх. Эти силы – человеческие или, по крайней мере, больше похожи на «богов», чем на силы Небесного Отца. В повседневной жизни, которая сосредоточивалась на сельскохозяйственных циклах, деревенские люди продолжали задействовать эти силы посредством определенных ритуалов и традиций, которые частично сохранились с древних времен. Зачастую их совершали во время древних языческих ритуалов плодородия – Майского праздника с его выбором красивейшей девушки, королевы мая, и танцами вокруг шеста. Согласно оксфордскому историку сэру Джеймсу Фрейзеру, в некоторых общинах время посева подразумевало обязательную «безудержную сексуальность между мужчинами и их женами»^[17], а в других сеятели держались подальше от своих партнеров, чтобы сохранить сосредоточение на энергии плодородия.

Другие обычаи развились вокруг празднеств урожая, когда плодоношение или плодородие нельзя было игнорировать. Такие события непременно задействовали всю общину из-за той работы, которую необходимо было выполнить. Они давали молодым парням и девушкам возможность познакомиться поближе на фоне общинного труда, за которым следовали пиры, возлияния и танцы. Ритуалы Бахуса часто призывали Афродиту. В дни наших прадедов многие из этих обычаев еще сохранялись, о чем свидетельствуют и многие моменты в романах Томаса Харди. В других местах они, возможно, продержались еще дольше. В регионе Перигор на юго-западе Франции, к примеру, еще в 1930-х годах существовал обычай ухаживаний, которые следовали тайному, но хорошо известному образцу. Жан-Люк Туссен описывает, что обычно колкой грецких орехов занимались женщины, а проходящий мимо поклонник