Читать книгу: «Парадокс Лапьера», страница 5

– Да сколько можно, я ведь не какая-то сумасшедшая. Кошмары и проблемы в семье не…

– Так значит у тебя все-таки есть проблемы в общении с отцом? – перебил ее синтетик.

– Ты переходишь границы, Эдинсон. Я не хочу говорить об этом, – четко и слегка грубовато отчеканила Сэм, смотря прямо на андроида, все еще находившегося в медблоке, отчего им, как двум невеждам, приходилось повышать голос, чтобы услышать друг друга.

– Но… – попытался продолжить робот.

– Хватит. Эта тема закрыта. Ни слова больше о моей семье. Это приказ, – Саманта так же сильно не любила говорить эту фразу своему компаньону, как и то, когда кто-то пытался влезть к ней в душу с расспросами о том, что их не касалось.

Лоб Эдинсона еще несколько секунд горел оранжевым, он смотрел на своего оператора, а потом отвернулся, безропотно следуя приказу офицера.

Беккер шумно выдохнула. Вся концентрация вмиг пропала – и желания продолжать статью для научного электронного журнала уже не было. Внутри сразу же возникло легкое чувство вины, не стоило так грубить роботу. Вряд ли он, конечно, умеет испытывать чувство обиды, но такой тон в общении с ним явно был лишним. Вся эта ситуация с отцом давила на девушку грузом неразрешенных проблем.

У Нила Беккера был довольно сложный характер потомственного военного, который привык общаться приказами. Мужчина несомненно любил свою дочь, но порой был очень резок в общении с ней, позволяя говорить довольно неприятные вещи. Что же, похоже, что эту черту его характера взяла себе и сама Сэм. Девушка довольно часто спорила и по мелочи ссорилась с отцом еще с подросткового возраста. Но несмотря на это, мужчина гордился всеми достижениями дочери и всегда хвалил своего ребенка за ее маленькие победы. Трудно было представить насколько он был счастлив, наблюдая как его дочь принимала присягу, становясь частью огромного флота. Мужчина еще неделю с нескрываемым хвастовством показывал друзьям фото Сэм в парадной форме. Однако чем старше становилась девушка, тем больше они отдалялись, пока в один день окончательно не разругались. Нынешний бойкот Саманты был абсолютно оправдан и справедлив по отношению к родителю, но все же девушка в глубине души скучала по отцу и его непредвзятости в некоторых вопросах, когда Сэм нужен был совет главы семьи.

Взглянув на часы в углу цифрового экрана, перед которым продолжала задумчиво сидеть офицер, она поняла, что до станции Кеплер-9 было еще примерно около пяти часов полета, а значит, девушка могла часик вздремнуть, чтобы пограничные военные не сильно обращали внимание на ее синяки под глазами. Разминая мышцы шеи, девушка прошла в свою каюту, она скинула ботинки с ног и легла на кровать, потягиваясь словно кошка. Через несколько минут она действительно провалилась в легкую дрему.

Но отдых и здоровый сон были лишь мечтами, ведь буквально через полчаса ее разбудил голос бортового компьютера из динамика интеркома:

– Входящий вызов по голосовой связи: старший офицер Дуайт Уотсон.

Саманта разлепила глаза и потерла веки руками. Обреченно вздохнув, она слезла с кровати и пошла к личному виртуальному компьютеру, принимая вызов.

– Беккер, день добрый, или что там у тебя, – девушка была как никогда рада, что ее заспанного лица сейчас не было видно, – судя по координатам Фалькона, ты на подлете к Кеплеру. Я предупредил местных парней, что ты направляешься в желтую зону с особой миссией Корпорации, но они все равно обязаны по протоколу тебя оформить, поэтому много времени это не займет.

– Здравствуйте, сэр, – офицер с трудом подавила зевок, но Уотсону многого не требовалось, чтобы высказать свое недовольство, – по плану мы должны прибыть на Кеплер через… эм… три… нет, четыре часа, – мозг из-за внезапного пробуждения все еще отказывался работать должным образом.

– Ты там что, спала?

– Никак нет, сэр. Несла боевое дежурство.

– Твое счастье, что ты не на Земле, Беккер, иначе пошла бы в наряд вне очереди. Ты знаешь, что парни на Кеплере нервные последнее время, поэтому давай без своих выкрутасов. Поняла? – раздраженно уточнил мужчина.

– Да, сэр.

– Конец связи, – с таким же недовольством закончил диалог Уотсон и отключился.

Почесав подбородок и сделав глубокий вдох, Саманта пошла за очередной порцией кофе, уже ожидая комментариев Эдинсона о том, что большое количество кофеина пагубно скажется на ее здоровье.

Еще через несколько часов бортовой компьютер сообщил, что Фалькон приближается к пограничной станции флота. Офицер, уже успевшая привести себя в порядок, вошла в кабину пилота, дабы взять на себя ручное управление. Эдинсон так же занял кресло второго пилота, а затем, отключив автопилот, начал постепенно убавлять степень выброса частиц из ядра, замедляя его работу.

– Кеплер-9, это SLF-R Фалькон, прошу разрешения на стыковку, – четко проговорила Саманта в коммуникатор.

– Принято, Фалькон, стыковка разрешена, следуйте к военному доку «R», стыковочный шлюз номер «9», – тут же отозвался диспетчер станции.

Робот немедля начал вводить нужные данные, а девушка, захватив голографические манипуляторы, стала сбавлять скорость, ловко облетая другие суда, направляясь к указанной посадочной зоне.

Станция пограничного контроля Кеплер-9 была одной из одиннадцати станций «Кеплер» системы Альфа, находящихся на границе зеленой и желтой зон. Из всех пограничных сооружений именно девятый контрольный пункт был самым крупным и с точки зрения массы, которая составляла больше нескольких тысяч тонн, и с точки зрения трафика кораблей, которые проходили контроль между зонами. Система станций «Кеплер» была создана для контроля безопасности территорий Корпорации, ведь именно в зеленой зоне находилось несколько больших торговых и гражданских станций, а также планета Сирена Альфа, на которой расположилась единственная и самая крупная человеческая колония за пределами родной системы – «Одиссей». Предприниматели, имевшие бизнес на станциях либо в колонии и платившие немалые налоги, требовали наивысшего уровня безопасности для своих кораблей, следующих в Солнечную систему. Да и сама Спейс Юнайтед имела немало обширных зон добычи редких и уникальных ископаемых в этой системе, а посему, как минимум, должна была обеспечивать безопасность для своих грузовых кораблей.

На каждом «Кеплере» служило не меньше тысячи человек, половина из которых была военными боевого подразделения флота. Также у каждого пограничного пункта имелись свои военные корабли, начиная от небольших патрульных истребителей, которые несли круглосуточное дежурство периметра, заканчивая тяжелыми крейсерами, вооруженными крупнокалиберными орудиями. По примерным подсчетам, именно на границе системы Альфа было сосредоточено около двадцати процентов всех боевых космических кораблей флота. Контрабандисты и каперы, обосновавшиеся в желтой зоне, с завидной регулярностью испытывали терпение офицеров флота на границе, из-за чего частенько возникали небольшие стычки, часто заканчивающиеся открытыми боевыми действиями. Преимущество, естественно, всегда было на стороне флота, но хитрости «космическим пиратам» было не занимать.

Страдавшие в подобных сражениях фрегаты и истребители довольно часто оказывались добычей для каперов, которые с умом пользовались суматохой при эвакуации экипажа горящего корабля, и пристыковываясь на своих «Краучах», как сами же каперы и называли свои мелкие летуны, обворовывали пострадавшие звездолеты, вынося из них самое ценное, в первую очередь ядро, компоненты двигателя, «мозг» бортового компьютера и мелкие детали. В некоторых редких случаях им удавалось заполучить целый корабль, если тот получал не критичные повреждения, которые умелые техники могли починить и восстановить. Эдакие франкенштейны, сваренные ловкими руками каперов и их плазменными резаками из разных кораблей, бороздили просторы системы Гамма, наводя ужас на немногих местных представителей флота. Корпорация теряла корабли, а вмести с ними и огромные деньги, потраченные на их строительство и обслуживание. В последние месяцы активность каперов, или же «чумных крыс», как называли их местные военные, значительно повысилась, поэтому все станции «Кеплер» были буквально на взводе, постоянно ожидая новой нападки.

Пристыковав Фалькон к шлюзу, который находился за циклоническим барьером, отделяющем безжизненный вакуум космоса от посадочной зоны, на которой постоянно работали инженеры, техники, грузчики и военные, Саманта в сопровождении Эдинсона, покинув свой фрегат и передав его местным дежурным для осмотра, направилась к выходу из дока. Там их уже ожидали двое военных, оба сержанты, судя по нашивкам на их форме. Молодые люди крепко держали в руках оружие и с недоверием поглядывали на андроида. Как только Сэм подошла ближе, парни тут же синхронно отдали ей честь, как старшей по званию.

– Вольно, сержанты, – четко скомандовала девушка.

– Лейтенант Мартинес уже ожидает вас в зоне прохождения контроля, мэм, – проговорил один из них, указывая в сторону лифта, ведущему из военных доков вглубь станции, где находились контрольные пункты и офисные помещения.

– Принято, – спокойно ответила офицер.

Поднявшись на несколько десятков этажей выше и пройдя бесчисленное количество коридоров, они наконец вышли в огромное помещение, по размерам напоминающее небольшой ангар, высоченные потолки которого были не меньше сорока метров в высоту, а ширина помещения действительно позволила бы поместить сюда несколько легких фрегатов. Здесь располагались зоны досмотра и проверки документов, а также изолированные комнаты, в которые могли поместить людей, по тем или иным причинам вызвавших подозрение у местных военных для дальнейшего разбирательства, и особо буйных посетителей. По правой стороне находилась массивная лестница, ведущая на верхние уровни зоны контроля, где располагались комнаты ожидания, допросная и кабинеты старших офицеров.

Эдинсон был довольно молчалив, зная, что фривольности в общении с человеком мог простить только его оператор, в то время, как остальные служащие флота вполне могли сделать донос на неподобающее поведение и превышение программных ограничений, что повлекло бы проблемы как для него самого, так и для Сэм. Поэтому сейчас андроид вел себя так, словно он был одним из сотни безвольных роботов, которые были приписаны для службы на станциях «Кеплер». Беккер всегда поражалась монументальности сооружений, подобных пограничной станции, поэтому каждый раз, бывая на них, она, словно ребенок, с нескрываемым интересом рассматривала все, что ее окружало. Погрузчики, оборудованные антигравийной подушкой, которые под управлением персонала развозили груз по многочисленным отсекам огромной станции, андроиды, занятые наблюдением за камерами и вводом данных в базу, дроны, сканирующие лица прибивших людей, дабы передать информацию своим синтетическим коллегам для опознания потенциально нежелательного контингента, а также сотни людей абсолютно разного социального класса, с разными целями прибывающие сюда.

Засмотревшись на один из больших цифровых экранов, расположенных на левой стене помещения, Саманта не заметила погрузчик, который с тихим гулом двигался всего в нескольких сантиметрах от нее. Эдинсон, моментально среагировав, схватил своего оператора за руку и слегка дернул на себя, дабы Беккер по собственной невнимательности не пострадала.

– Эй! Смотри куда прешь! – тут же раздраженно крикнул ей работник Кеплер-9, сидящий в кабине погрузчика и явно уже не в первый раз встречающий на пути своего движения рассеянных зевак, совершенно не смотрящих по сторонам.

Сэм чертыхнулась и дала себе мысленный подзатыльник за такую оплошность. Идущий следом за спецтехникой андроид, держа в руках тяжелый металлический желтый ящик, сразу же обратил внимание на жест своего сородича и индикатор на его лбу на несколько секунд стал оранжевым. Роботам запрещалось прикасаться к людям, если, конечно же, ситуация не была критичной, когда человеку требовалась, например, медицинская помощь, а сейчас он мог наблюдать, как другой синтетик не просто коснулся своего оператора, но и не получил на это никакой негативной реакции. Его программа явно впервые наблюдала за таким.

Девушка обернулась и слегка кивнула своему компаньону в знак благодарности, на что получила ответный еле заметный жест головой.

– Офицер Беккер, южная лестница, – раздался хрипловатый мужской голос в правом ухе, где находился микрокоммуникатор.

Биолог сразу же посмотрела в нужную сторону, замечая коренастого смугловатого мужчину, который поднял руку с планшетом, дабы привлечь к себе внимание Саманты. Она направилась к нему.

Подойдя ближе, она заметила нашивку на кармане его рубашки: «Лейтенант Н. Мартинес». Мужчина кивнул и жестом указал следовать за ним, проходя к лестнице и поднимаясь по ступенькам. Сэм направилась следом.

– Вы и железяку с собой взяли, – хмуро заметил он, оборачиваясь к девушке.

– Мне так… спокойнее, – ответила офицер, поднимая глаза на военного впереди.

– А, понимаю, держи друзей близко, а врагов еще ближе, – смотря с презрением на Эда, сказал он.

Биолог на это лишь хмыкнула, понимая, что лучше стоило промолчать.

Поднявшись на третий уровень, они остановились посреди просторного коридора. Лейтенант что-то просматривал на своем планшете, а потом, с раздражением пробурчав что-то себе под нос, повел парочку исследователей к одной из дверей. На цифровой табличке горели белые буквы: «Комната ожидания №4».

– Извиняюсь, что придется провести беседу здесь, у нас сегодня загруженный день, допросная будет занята на ближайшие несколько часов, не хотелось бы вас задерживать, – проговорил он, смотря в глаза Саманте.

– Ничего страшного, лейтенант. Быстрее начнем – быстрее закончим, – сухо ответила ученая.

Они прошли в комнату, которая, конечно, не была номером пятизвездочного отеля, но имела все необходимое для того, чтобы слегка отдохнуть и перевести дух: в центре стоял большой металлический стол с четырьмя стульями, поодаль – небольшой диван, а с правой стороны, практическим ничем не огороженная располагалась такая же металлическая тумба с несколькими подвесными шкафами, на которой находились алюминиевые стаканы, столовые приборы и различные мелкие закуски, по типу снеков и протеиновых батончиков.

Беккер села на один из стульев, откидываясь на жесткую спинку. Мартинес сел напротив нее, поглядывая на Эдинсона, который послушно остался стоять при входе возле двери.

– Итак, офицер Бекке… – в этот момент он зевнул, в последний момент успев прикрыть рот рукой, – прошу прощения.

– Бессонная ночь, лейтенант? – с ироничным смешком спросила девушка.

– Не то слово, буквально за несколько часов до вашего прилета несколько из этих каперских крыс пытались пройти контроль, прикинувшись работниками фрегата. Но нас-то хрен проведешь, да? Сидят теперь в изоляторе, ждут решения капитана, – он хохотнул, а Сэм лишь глубоко вздохнула. – Эй, ты! Сделай мне кофе, – обратился он к андроиду через пару секунд.

Робот тут же повиновался приказу, проходя к кухонному гарнитуру, и проверяя подвесные шкафы в поисках кофе.

– Собственно, старший офицер Уотсон сообщил, что вы летите куда-то в систему Дельта с особой миссией Корпорации. Верно?

– Да, – кивнула девушка, замечая, что Мартинес начал делать какие-то пометки в своем планшете.

– Как долго планируете находиться в желтой зоне?

– Около трех месяцев.

Военный присвистнул, вводя нужные данные на цифровом экране гаджета, а затем обернулся через плечо и нахмурившись взглянул на андриода, который лязгая стаканом готовил напиток для лейтенанта.

– Чего ты там копошишься? – спросил он у Эдинсона с непередаваемой интонацией презрения и раздражения.

– Одну минуту, сэр, – незамедлительно ответил ему синтетик.

– Мешок с болтами, – пробубнил себе под нос мужчина, вновь поворачиваясь к офицеру.

«Да что же ты такой нервный-то?» – пронеслась мысль в голове биолога при взгляде на Мартинеса.

– Есть ли опасный груз на борту? – продолжил допрос мужчина.

– Нет.

– Тяжелая техника?

– Вездеход и исследовательский модуль, – стараясь сохранять спокойствие, ответила Саманта, изредка кидая мимолетные взгляды на своего компаньона, который мерно размешивал горячий напиток в металлическом стакане.

– Какие-то едкие химикаты или реактивы есть?

– Только то, что пригодится в исследовании.

– Например? – все наседал он, встречая нечитаемый взгляд офицера перед собой и наверняка начиная чувствовать закипающее раздражение в девушке.

– Метанолы, этиловый спирт, нейтрализатор кислот и тому подобное.

– В составе экипажа только вы?

На этом вопросе терпение Беккер начало лопаться.

– К чему эти расспросы, лейтенант? У вас есть полетная ведомость, в которой указан полный список груза и экипажа.

– Спокойнее, офицер. Ведомости ведомостями, а я должен все спросить на словах. Давайте вопросы буду тут задавать я, а вы – отвечать, – приподняв брови, ответил он, пытаясь указать Сэм, что он здесь был главным.

Девушка несколько раз моргнула и сделала глубокий вдох, выдыхая через рот.

– Вы же все равно понимаете, что тут все работает по моим правилам. Будете свободны, когда я закончу опрос, – с самодовольным видом выдал мужчина, закидывая ногу на ногу. – Болторезка, ты тупой или безрукий? Где кофе? – обратился он уже к роботу.

Офицер не раз закрывала глаза на неуважительное отношение окружающих людей к Эдинсону, но сейчас она видела, что лейтенант Мартинес явно делал это намеренно, буквально кичась своим положением, возомнив, что он здесь мог командовать всеми, и старшими по званию, и андроидами. Робот был ее незаменимым товарищем, не раз помогая ей в разных ситуациях, он был ей… другом? Нет, вряд ли другом в привычном понимании этого слова, но во всяком случае очень близким по духу соратником. И теперь какой-то лейтенантишка с невероятно раздутым эго, будет здесь указывать ей, старшей по званию, и ее андроиду на то, где было их место?

– Черта с два! – громко сказала она, вставая, терпение Беккер закончилось. – Ты кем себя возомнил, Мартинес? Я выше тебя по званию, и ты будешь здесь подчинятся моим приказам, а не наоборот. Я не собираюсь терпеть твои выходки ради пресловутого допуска на пролет границы.

– Не нужно на меня повышать голос, офицер Беккер, – прошипел мужчина.

– Сидишь здесь, развалившись, как будто ты адмирал флота, а не канцелярская мышь на отшибе системы, и мне абсолютно плевать на то, что у вас на «Кеплере» своя юрисдикция, про свои сраные хотелки будешь другим андроидам рассказывать, – она почему-то машинально взглянула на Эда, чей лоб на секунду мигнул красным, однако он внимательно следил за ситуацией, готовый в любой момент вмешаться, движимый приоритетом о защите оператора.

– Так это вы из-за него так взъелись? Из-за своей консервной банки?

– Эдинсон, мы уходим, – произнесла сквозь зубы Саманта, смотря испепеляющим взглядом на Мартинеса, чье выражение лица тут же поменялось, стоило ему услышать из уст девушки имя синтетика.

– Эдинсон? Еще и имя дала этой безмозглой железяке! – негодовал мужчина.

Робот слегка помедлил, но как только его оператор развернулась и направилась к двери в коридор. Он тут же хотел пойти за ней, однако взглянув на стакан с понемногу остывающим кофе перед собой, взял его в руку и быстрым шагом подошел к столу, за которым все еще сидел разъяренный лейтенант, с явным намерением вскочить и сказать пару ядовитых фраз в адрес Беккер. В ту же секунду прямо перед его лицом с диким грохотом приземлился металлический стакан, или точнее то, что от него осталось после сильной руки андроида.

– Ваш кофе, сэр, – с улыбкой произнес Эд и быстрым шагом направился за Сэм, оставляя за своей спиной слегка испуганного Мартинеса, который молча хлопал глазами, смотря на растекающуюся по столешнице лужицу кофе, посреди которой лежал грустный покореженный комок металла, который еще буквально минуту назад был стаканом из прочнейшего материала.

Подобный жест был излишним, ведь скорее всего мужчина буквально через несколько минут доложит о происшествии и последствия для андроида будут не самыми приятными, но иногда таким людям, как лейтенант, стоило напомнить о том, что робот, не прикладывая особых усилий, мог с легкостью свернуть шею любому человеку.

Глаза офицера Беккер пылали праведным огнем, она широким и быстрым шагом шла обратно в док, дабы улететь к чертям с этой станции. Желваки на ее щеках играли, а ноздри раздувались. Эдинсон тихой поступью следовал за ней, словно тень, не говоря ни слова, ведь программа подсказывала ему, что сейчас лучше было молчать, хотя он очень хотел задать один важный для себя вопрос.

Скорее всего, поведение лейтенанта Мартинеса было лишь своеобразным триггером, который спровоцировал Саманту – она и без того находилось в отвратительном настроении из-за недосыпа, голода и очередных ядовитых слов Уотсона.

Спустившись на лифте в док, она сделала глубокий вдох, нужно было наконец-то успокоиться. Заметив, что осмотр Фалькона еще не был завершен, девушка прошла к обзорному мостику и облокотилась локтями на железный бортик, с которого открывался вид на соседние доки и ее корабль. Дроны облетали звездолет со всех сторон, сканируя обшивку, через открытый грузовой отсек было видно, как туда-сюда снуют военные, сверяя полетную ведомость с реальным грузом, укомплектованным золотыми руками работников сиэтльского космопорта. Подобные меры предосторожности были весьма оправданы и необходимы, ведь нередки случаи, когда пилоты за некоторую сумму кредитов соглашались провезти определенный груз, дабы передать его контрабандистам на станции Параг, или же дорогостоящие детали кораблей и комплектующие андроидов, которые невероятно ценились на черном рынке.

Окружающий шум двигателей звездолетов, голосов людей, лязганья металла и сигналов спецтехники очень успокаивал. Саманта быстро вернула себе маску хладнокровного вояки и посмотрела вдаль. За циклоническим барьером, переливающимся перламутровым белесым цветом, виднелись сигнальные огни сверхтяжелого крейсера Вавилон, принадлежащего Европейскому Космическому Союзу. Этот гигант был единственным в своем роде, по размерам практически дотягивающим до дредноутов и обладающим невероятно толстой броней, пробить которую было под силу не каждому крейсеру флота Корпорации. Беккер довелось послужить на нем еще в пору прохождения военной подготовки в рамках программы «обмена опытом». И если Вавилон можно было сравнить с огромным дворцом, то ее маленький Фалькон, скорее, был коробкой из-под холодильника, в которой ютились два члена экипажа.

– Саманта, – послышался голос Эдинсона за спиной и отвлек ее от собственных мыслей.

Девушка обернулась и заметила, как андроид указывает рукой на их фрегат, из которого выходили служащие Кеплера. Судя по всему, осмотр был завершен. Парочка исследователей неспешно спустилась с обзорного мостика и подошли к стыковочному шлюзу, рядом с которым стоял дежурный и держал в руках планшет.

– Еще раз здравствуйте, мэм, – обратился он к офицеру, – груз в порядке, все сходится с полетной ведомостью, подозрительных объектов найдено не было, – заключил он, не поднимая головы.

– Мы можем лететь? – уточнила Сэм.

– Еще нет, офицер. Я не получил разрешение от вашего курирующего специалиста. У нас сегодня большая загрузка, возможно, он не успел отправить его. Подскажите, кто с вами проводил беседу? Я повторю запрос, – он внимательно взглянул на девушку перед собой.

– Лейтенант Мартинес, – на выдохе произнесла Саманта.

Она понимала, что, если мужчина сейчас откажет им в вылете, их ждут проблемы. Двигатель Фалькона был заблокирован, а значит, покинуть Кеплер-9 было невозможно. Им придется оставаться здесь, возможно, даже в изоляторе, до дальнейших распоряжений капитана Эшмура. Как минимум Саманту ожидал выговор, как максимум лишение корабля, статуса пилота и списание на Землю, где она будет до конца своих дней девочкой на побегушках, потому что старший офицер Уотсон вряд ли когда-нибудь забудет о своенравных выходках Беккер.

Вдруг дежурному на коммуникатор поступил вызов, он прислонил два пальца к уху:

– Да, сэр, – он внимательно слушал, что ему говорят, – понял, да, хорошо.

Эдинсон с высоты своего роста имел лучший обзор на экран планшета мужчины, анализируя данные на нем. Вдруг на нем высветилось зеленое окошко.

– Все в порядке, мэм, лейтенант Мартинес дал разрешение. Хорошего полета, – он улыбнулся и поспешил удалиться, вновь связываясь с кем-то по коммуникатору и торопливо объясняя, что нужно поднять резервный персонал из-за прибытия Вавилона, которому нужен был срочный технический осмотр инженерной палубы.

Сэм облегченно выдохнула. Она до последнего думала, что из-за задетого самолюбия Мартинес решит преподнести им своеобразный сюрприз в виде запрета на вылет.

Поднявшись на борт и запустив предполетную диагностику систем, Саманта любовно оглядела свой корабль, кабина пилота фрегата показалась ей роднее отчего дома. Диспетчер отключил блокировку двигателя и бортовой компьютер сообщил о полной готовности всех систем. Эдинсон так же делал необходимые настройки, переключая кнопки на цифровой панели. Как только двигатель приглушенно загудел, перед пилотом появились голографические круглые манипуляторы, которые биолог с уверенностью взяла в руки.

– Диспетчер, это SLF-R Фалькон, готовы к вылету, – произнесла девушка в коммуникатор.

– Вылет разрешен, Фалькон, двигайтесь южнее центрального технического дока, там стыкуется Вавилон.

– Принято.

Как только диспетчер отключился, пилот с невероятной аккуратностью повела свой корабль в обход траектории стыковки крейсера. Ловкими маневрами Фалькон вышел из-под циклонического барьера и направился к границе межкосмического пространства системы Гамма.

Через двадцать минут на связь вышла М.А.М.А.:

– Офицер Беккер, вы приближаетесь к границе системы Альфа. Рекомендуемая скорость для преодоления конечного притяжения звезды – две тысячи восемьсот.

– Принято, ускорение до двух восемьсот через три… – Эдинсон вновь точными и быстрыми движениями настроил выброс наночастиц из ядра и запустил усиленное охлаждение двигателя, – два… – Сэм переключила еще несколько кнопок на приборной панели, – один…

Фалькон вновь тряхнуло, и он с толчком рванул вперед.

– Вы покинули систему Альфа, – заключила М.А.М.А. после недолгой паузы. – Все ли прошло удачно на Кеплер-9, офицер? – обратилась она к Саманте.

– Эм, ну… да, – со смешком ответила девушка, поворачивая голову к андроиду, который сосредоточенно что-то вводил на цифровой клавиатуре, смотря на голографическую мини-карту перед собой.

– Лейтенант Мартинес подал жалобу на имя капитана Эшмура, – сообщила М.А.М.А., и улыбка вмиг пропала с лица ученой.

– Твою же… – прошептала она.

– В ближайшее время он должен связаться с вами, – добавил искусственный интеллект.

– Принято… и спасибо, что предупредила, – добавила уже более тихо офицер.

– Если хотите знать мое мнение – вы поступили правильно, – неожиданно сказала материнская система и отключилась, оставив Сэм в легком недоумении, редко услышишь от нее подобные оценочные суждения.

Синтетик же, кажется, совсем поник после фразы о жалобе зазнавшегося служащего Кеплера-9. Он монотонно щелках тумблеры, а потом и вовсе уставился в иллюминатор перед собой.

– Не стоило тебе заступаться за платформу, Саманта. Теперь у тебя будут проблемы. Платформа должна была выполнить приказ человека, – четко произнес он, не решаясь посмотреть на своего оператора.

– Что? Нет. Эд, я бы сделала это вновь, даже зная о последствиях. Таких людей, как Мартинес нужно спускать с небес на землю. И если ты андроид, это не значит, что к тебе можно относиться, как к дерьму, – ответила она, отпуская манипуляторы и включая автопилот, и вновь круглый индикатор на лбу робота моргнул красным.

– Наверняка его жалобу внесут в твое личное дело.

– Неприятно, согласна, но в целом плевать. Жалоба за грубость не очень влияет на итоговый результат службы. Его жалоба будет уже четвертой в моей коллекции, – с легкой полуулыбкой произнесла биолог, отстегивая ремни безопасности.

Что же, лейтенант Мартинес был хитер, он не стал запирать парочку военных на Кеплере, мужчина решил подавать официальную жалобу, да еще и сразу на имя капитана, а не старшего офицера.

Решив спустя столько долгих и утомительных часов, наконец-то нормально поесть, девушка отправилась в левый отсек фрегата, дабы открыть несколько пачек овощной и протеиновой пасты. Даже несмотря на то, что в обычной жизни эти «лакомства» выглядели не аппетитнее корма для собак, сейчас биологу корабельная пища казалась лучшими деликатесами в мире. Попутно открыв жестяную банку с содовой, которые по правилам были запрещены к употреблению в полете, но Сэм, натерпевшейся лишений за долгие годы службы до этого, было все равно на это. Проблем с глюкозой и инсулином в крови у нее не было, поэтому одну заветную баночку сладкой газировки в месяц она могла себе позволить.

Такие меры предосторожности и жесткие правила в отношении сладких продуктов и напитков были прямым следствием глобальной пандемии сахарного диабета в середине двадцать первого века. Еще в две тысячи двадцать первом году эксперты Всемирной организации здравоохранения подсчитали, что на тот момент около пятисот двадцати девяти миллионов человек имели сахарный диабет, а по оценкам на две тысячи пятидесятый эта цифра должна была уже достигать полутра миллиардов человек. Однако в реальности все было куда хуже. К две тысячи пятьдесят пятом году почти половина населения Земли имела сахарный диабет, что было немыслимой катастрофой. Из-за низкого качества продуктов питания, повсеместного доступа к легким углеводам и мононасыщенным жирам, а также огромной разницы в цене между легкодоступным фастфудом и сладостями, и полезными продуктами, процесс распространения заболевания по-настоящему пугал. Одним из первых фармакологических проектов Спейс Юнайтед было экстренное решение проблемы сахарного диабета. И если по итогу с заболеванием удалось справиться, найдя действенные методы лечения, нужные препараты, и радикальные изменения в обществе и культуре питания, то вот с наследственным фактором по-прежнему справиться не удалось. Именно поэтому по итогу, как только Корпорация взяла бразды правления государством на себя, она ввела жесткие ограничения на потребление легкодоступных углеводов, дабы снизить всевозможные риски.

Поставив поднос с едой на стол, она только успела сесть и занести руку с пластиковой ложкой ко рту, как голос бортового компьютера объявил по интеркому:

– Входящий вызов по голосовой связи: капитан Клинтон Эшмур.