Опрокинутое небо

Спускаться туда придется на байке – рабочая глубина «Пираньи» всего две с половиной тысячи метров. В прошлом веке корпуса лодок делали из суперкрепких титановых сплавов, способных с антигравом и на пятнадцать тысяч спуститься, но построить маленькую плавильную печь в условиях гидрополиса невозможно. Рудников на дне океана тоже не было.

Современные пластиковые корпуса были куда более хлипкими, а антигравы – слабее. Устройство, не позволяющее толще воды раздавить хрупкую посудину, создавало обратный вектор гравитации, обеспечивая тем самым экранирование от гравитационного поля и удваивая давление на границе защитной сферы. Означало это, что на глубине трех тысяч метров создавалась тонкая прослойка из шестисот атмосфер вместо положенных трехсот, и чем больше были размеры лодки и окружающей ее сферы, тем выше риск, что антиграв не справится. Особенно на ходу, когда необходимо постоянно моделировать сферу, подстраиваясь под глубинные течения и рельеф дна. Грузовые субмарины вообще ниже полутора тысяч не ходили. Водолаз был гораздо меньше размером, и поддерживать его защиту было проще, а главное – существенно дешевле. Одно дело гидрокостюм плотной чешуей облепить, и совсем другое – корпус лодки.

Илья еще раз посмотрел на темную запятую, обозначившую на карте впадину. Попасть в нее – как с разбегу вставить нитку в иголье ушко. Почему-то вспомнился забавный факт: в начале космической экспансии лунная посадочная ступень «Апполона-13» выбрала для своего приземления желоб Тонга и застряла на глубине шести тысяч метров, прихватив с собой плутониевый энергоисточник. Захочешь специально – не попадешь! Интересно, он там так и валяется? Любопытно было бы посмотреть на кусок древнего космолета. Вот чего стоило этому неизвестному кораблю, из-за которого весь сыр-бор, затонуть с другой стороны от Австралии? А еще лучше в Марианской впадине – широко и безопасно, говорят, до Катастрофы только ленивый не побывал там на экскурсии, чтобы полюбоваться в иллюминаторы на плоских лупоглазых рыб.

– Искин, – приказала Рокси. – Связь с первым.

– Так точно, лейтенант.

Голос управляющего субмариной компьютера был хриплым, слово его хозяина слишком долго таскали по холодным океанам и тот немного простудился.

Негромко пискнул модуль связи, и Илья перевел взгляд на пульт управления. Небольшая, с ладонь, сфера приподнялась над полукруглым углублением и зависла на магнитной подушке.

– Второй на связи.

– Слышу тебя, лейтенант, – отозвалась сфера голосом полковника. – Астахов на борту?

– Явился… – процедила Рокси. – Пьяный!

– Ничего не пьяный, – попытался вмешаться Илья. – Немного выпил просто.

– Ничего, – успокоил полковник. – До точки протрезвеет.

– А ничего, что я тут сижу! – возмутился Илья.

– Борис Евгеньевич, я считаю… – проигнорировала его Рокси.

– Отставить, лейтенант, – оборвал полковник. – Выполнять задание.

– Так точно, господин полковник!

Парящий в воздухе мячик голосового модуля раздражающе мигал синим в такт звучащим голосам, и Илья прикрыл глаза.

– Вы готовы выходить, лейтенант?

– Так точно.

– Господин Астахов, у вас есть вопросы?

Илья покачал головой и, вспомнив, что его не видят, добавил:

– Нет.

Рокси переключилась на связь с дежурными по ангару, и Илья расслабился, прикидывая, можно уже уйти, или еще стоит посидеть? Лодку несильно качнуло, и стало понятно, что их медленно двигают к шлюзовому отсеку.

– А ты этой штукой управлять-то умеешь? – запоздало спохватился Илья.

Рокси наградила его презрительным взглядом, но до ответа снизошла.

– Умею, не волнуйся. Я уже была на точке.

– Ты была у объекта? – поразился Илья, не зная, то ли радоваться, что версия с Отелло, решившим так экстравагантно избавиться от своей Дездемоны, не нашла подтверждения, то ли расстраиваться по поводу сдохшей самооценки. – Пойду, впаду в ничтожество…

– Я была над объектом, – поправила Рокси. – К кораблю спускался дрон.

– Уф… – выдохнул Илья.

Субмарину ощутимо тряхнуло, за бортом зашумело. Шлюзовой отсек заполнялся водой.

Илья некоторое время наблюдал, как перед гигантским, в треть рубки, иллюминатором качается темная вода, а потом отвернулся, пытаясь справиться с тошнотой: ликер сдаваться не желал, старательно выталкивая содержимое желудка наружу, а бьющие в бронированный пластик волны добавляли миру неустойчивости.

– Шел бы ты уже спать, Астахов! – то ли посоветовала, то ли приказала Рокси, и Илья решил, что это хорошая идея.

***

Илья проспал до вечера. Проспал бы и до утра, но его разбудили совершенно варварским способом.

– У тебя в роду святых инквизиторов не было? – простонал Илья, водружая на лицо подушку и спасаясь тем самым от яркого света, резко залившего всю каюту. – Только не говори, что мы уже дошли, я все равно сегодня спускаться не буду.

– Хотела убедиться, что ты жив.

– Убедилась? Расстроилась? А теперь выключи свет, пожалуйста.

– Если ты хочешь ужин, то советую подняться и его приготовить! – отрезала Рокси. – Пока я выбираю место, где нам встать.

Не признать ее правоту Илья не мог – если один целый день управлял лодкой, то второй идет готовить. Но предпочел бы приступить к обязанностям кока с утра. Рокси жалобное мычание не оценила, просто развернулась и ушла.

До душа в техотсеке Илья дополз, стараясь лишний раз головой не трясти. Мозг явно усох за последнюю ночь и свободно бултыхался в черепной коробке, периодический стукаясь об ее стенки, по крайней мере, ощущение было именно таким. Зеркало транслировало что-то небритое, помятое и с красными глазами. На щеке виднелись следы от подушки, и Илья философски решил, что на свидание здесь идти все равно не с кем, но в душ слазить смысл имеет. Чисто в терапевтических целях. А потом уже отрабатывать повинность на камбузе.

Ревизия морозилки показала, что мороженое ему купили. Илья удовлетворенно хмыкнул и засунул брикет назад, достав вместо него рыбу.

Рокси появилась минут через пятнадцать, когда аккуратные куски рыбного филе равномерно покрылись румяной корочкой. Илья выставил на стол тарелки и разложил приборы.

– Надо же, – наигранно удивилась Рокси. – Ты умеешь пользоваться ножом и вилкой?

– Ну что ты, – парировал Илья. – Обычно внизу едят на полу и прямо руками, но я решил тебя не шокировать. Кстати, я могу узнать, за что ты меня так не любишь? А то у меня ощущение, что я бросил тебя с пятью детьми и алиментов не плачу. Мы раньше не встречались?

– А за что мне тебя любить? – изумилась Рокси. – Если ты не заметил, то с утра ты был пьян!

– Не особо и пьян… У меня был стресс ,и мне надо было его снять!

– А…. – глубокомысленно протянула Рокси. – Хорошо ты стресс снимал… Ты шею свою видел?

Шею свою Илья в зеркале успел оценить – Лола резвилась, а он не видел повода мешать девушке получать удовольствие. Но смутиться по этому поводу не получалось. Во-первых, это его личное дело, с кем он был ночью, и СБ точно не касается, а во-вторых…

– Завидовать дурно!

Илья самодовольно ухмыльнулся, сел за стол и пододвинул к себе тарелку.

– Было бы чему… Могу ей только посочувствовать.

– Ты не ответила на вопрос. Вчера я был трезвый, а рычала ты так же.

Рокси пожала плечами и отправила в рот кусок рыбы.

– Просто не люблю гражданских. Вам нельзя доверять. Не понимаете, что значит надо, не умеете выполнять приказы. Можете начать паниковать или просто тупить в самый неподходящий момент. С вами невозможно работать.

– А еще мы строем не ходим… – ошарашенно согласился Илья. – Нормальная такая экстраполяция… То есть ко мне лично претензий нет?

Рокси окинула его оценивающим взглядом и слегка склонила голову.

– Не люблю смазливых мужиков.

– Интересуешься страшненькими девочками? – ляпнул, окончательно пришибленный абсурдностью обвинений, Илья, и тут же сообразил, что зря это сказал, заметив, как опасно потемнели у Рокси глаза. – Ладно, проехали. Не надо на меня так смотреть, ты мне сейчас голову откусишь, а мне еще вниз спускаться. Я хотел спросить – может, объяснишь, что за груз? Мне надо понимать, как поднимать. Одно дело мелкая россыпь и другое – ящики большие.

Оказалось, что достать надо приличных размеров ящик. Рокси точные размеры назвать затруднилась, предположив, что он примерно метр на метр. Помимо этого, надо было обшарить каюты и поискать инфо-кристаллы.

– Что? – восхитился Илья. – Да они размером с ноготь! Ты хоть представляешь, что там сейчас в каютах творится? Это нереально!

– Поэтому я и не люблю гражданских! Я сама найду, можешь не трепыхаться.

– Ага, – чуть не подавился рыбой Илья. – Ну, ищи, ищи.

***

Утром Илья проснулся сам, не дожидаясь очередной негуманной побудки. На субмарине было тихо, хотя лейтенанта в каюте уже не было. Илья быстро умылся и, позевывая, пошел в рубку, надеясь спокойно посмотреть карты и найти схему впадины, если, конечно, лейтенант догадалась взять ее с собой.

Но выполнить задуманное не удалось, рубка была занята. Илья остановился в дверях, созерцая открывшуюся взору картину. Рокси отжималась. Водрузив ноги на кресло, она опускалась вниз, на секунду замирала, касаясь грудью пола, и поднималась, резко оттолкнувшись и почти взлетев вверх. И так же на мгновение зависала, сильно прогнувшись в пояснице и оторвав руки от пола.

– Чего тебе? – поинтересовалась Рокси, не прекращая упражнений.

– Надо же… а я думал вам только сервоприводы смазывать требуется.

– Очень смешно! Единственную извилину пришлось напрячь, чтоб придумать?

– Половину извилины. Хотел узнать, что капитан желает на завтрак?

После завтрака Илья получил нужные карты и, поставив рядом с собой кружку с кофе, принялся их изучать. Карты были старыми, без 3D-проекции, но даже на них было видно, насколько кривым каскадом уходят вниз стены. Словно кто-то вставил в узкую щель клин и долго долбил по нему молотом, отламывая куски стен и не особо заботясь об эстетке своего творения. Даже если отвлечься от вулкана за стенами провала, надо быть осторожнее – острые выступы торчали вдоль стен, как зубы касатки. Воображение тут же подсунуло картинку, как байк цепляет острый клык, оставляя на нем половину запчастей, а спасительная лодка наверху, и до нее еще попробуй доберись. Нет, надо идти одному. Зачем ему этот балласт с погонами?

– Рокси, мы когда в расчетное место выходим?

– Пятнадцать ходовых часов.

Илья еще раз посмотрел на карту и ткнул пальцем рядом с островом.

– Предлагаю здесь встать на пару часов и проверить снаряжение. Глубина подходящая, всего пятьсот метров.

Рокси вместо того, чтобы посмотреть на карту, уставилась на стоящую рядом с Ильей кружку и поморщилась.

– Как ты пьешь эту гадость?

Илья тоже посмотрел на кружку. Кофе как кофе, холодный, с густой молочной пенкой – мороженного он не пожалел, положив две большие ложки.

– Приторное же, – пояснила Рокси и потянулось к своей кружке. – Гадость.

За завтраком Илья благородно предложил мороженое, но Рокси отказалась, и, как он успел заметить, сахар тоже проигнорировала, зато бросила в кружку аж два шарика спрессованных водорослей, удвоив крепость напитка. Вот это точно гадость, а у него нормальный кофе!

– Так что, можем остановиться? – не дал сменить тему Илья. – Лучше я здесь все настрою, чем там буду возиться. Чем глубже, тем сложнее работать.

– Можем остановиться, – согласилась Рокси, отворачиваясь к пульту управления.

Весь день Илья старался из каюты лишний раз не выходить. Рокси явно не горела желанием с ним общаться, а самого Илью общество книги и чашки с кофе устраивало полностью. На третий день валяться надоело, и Илья перебрался на камбуз. Там морозилка с мороженым под рукой.

– Что читаешь? – Рокси подошла к чайнику и щелкнула кнопкой на ручке.

Илья молча развернул экран, показывая обложку.

– Краткая история военных сражений? – прочитала вслух Рокси и удивленно приподняла брови. – Не слишком ли сложно для чистильщика?

– Буковки знакомые ищу, – любезно пояснил Илья. – Ну и картинки смотрю.

– Что-то я не помню там веселых картинок.

– Только не говори, что ты читала Монтгомери … – Илья дождался небрежного кивка и удивленно присвистнул. – Ух ты, вас и читать учат? А я думал, только головы отрывать.

– Головы нас учат отрывать в первую очередь… Так что не нарывайся, крабик.

– Как можно, мэм! Разрешите обратиться, мэм! Может, мы уже остановимся, а?

– А тебя что, укачало? – участливо поинтересовалась Рокси.

– Нет, просто мы собирались оборудование тестить, – серьезно напомнил Илья. – И лучше мы это сделаем здесь.

Лучше бы это было сделать рядом с Городом, но сначала Илья был слишком зол, а потом несколько не в форме, чтобы выходить на глубину. В исправности оборудования Илья почти не сомневался, скорее перестраховывался, а вот посмотреть на напарницу в условиях, приближенных к боевым, было нелишним. Заодно может появиться повод оставить ее на борту. Или признать, что напарник ему достался терпимый – чем черт не шутит, может быть, эти загадочные модификанты и правда могут больше, чем люди.

Рокси, услышав, что она тоже идет, спорить не стала, хотя Илья уже настроился убеждать и доказывать. Только спросила, как Илья желает парковаться: на дно лечь, или так зависнуть? Илья выбрал первое – они обогнули главный остров плато, и дно было на глубине каких-то смешных четырехсот метров.

Илья закрепил клипсу наушника и надел маску – та едва заметно шевельнулась, меняя форму и подстраиваясь. Большую часть маски занимала прозрачная часть, дополнительно служащая информационным экраном; сверху крепилось три фонаря – два по бокам и один, плоский, сверху; носогубный треугольник закрывала дыхательная система с искусственными жабрами, к которым прикручивались мембранные модули. Принцип работы последних был очень простой: микропоры в мембране были по размеру меньше молекулы воды, но больше молекулы кислорода. Единственное неудобство заключалось в том, что микропористый фильтр за час забивался и восстановить его можно было только на специальном оборудовании.

Подождав, когда маска плотно прижмется к голове, Илья натянул перчатки и повернулся. Рокси одевалась рядом и пока делала все правильно, не давая повода возмутиться. Спокойно пристегнула гермо-сумку к ремню и взяла с полки пару ножен. Илья промолчал: оружие дело личное, каждый экипируется, как ему удобнее. Сам он предпочитал арбалет, а нож носил скорее для подстраховки.

Шлюзовая камера закрывалась вручную, а потом блокировалась умной автоматикой. Илья пропустил вперед Рокси и потянул за ручку круглую дверь. Тяжелый бронированный люк встал на место почти бесшумно, отрезая их от основной части.

Пока отсек неспешно заполнялся водой, Илья успел проверить аквабайки и недовольно скривился: один из закрепленных в держателе арбалетов не поменяли, оставили игрушечный. Но возвращаться в каюту и забирать свой было уже поздно.

За бортом их встретил привычный холод и тихий шепот. Океан никогда не молчал: слабо стонал, негромко скрипел и заунывно гудел, наполняя эфир помехами. Со временем весь этот звуковой хаос сливался в белый шум, не мешая работать. Это только поначалу дергаешься, пытаешься понять, кто там посвистывает, как кипящий чайник, а потом запоминаешь: угроза никогда не топает, ее надо чувствовать, а не слышать.

Полная темнота наступала на глубине в полкилометра, но, несмотря на то, что на экране маски светилась цифра «392», Илья с трудом различал дно под ногами. Все вокруг было одного цвета, лишь менялись оттенки серого, а если посмотреть верх, то к холодной бесцветности добавлялся темно-синий. Илья немного постоял, давая себе привыкнуть, и только потом включил встроенные в маску фонари. Тьма тут же расступилась, и стало видно неровное дно, покрытое толстым слоем ила.

– Слышишь меня?

– Да, нормально, – отозвался наушник голосом Рокси, а сама она остановилась чуть дальше, придерживая свой аквабайк за ручку. – Какой план?

– Давай сначала просто круг.

Илья встегнул ботинки в крепления и, повернув ручку газа, активировал байк. Вода привычно ударила в защитный экран, стараясь остановить, и Илья пригнулся чуть ниже, крутанув ручку еще сильнее и направляя байк вперед. Рокси двигалась вполне уверенно, не отставая и не теряя скорость. Илья самокритично признал, что сам он после десяти часов обучения был занят только тем, чтобы удержать байк ровно и не свалиться с него. Но это ничего не значит, четыреста метров – не четыре тысячи.

– Не догоняй, – приказал Илья, увеличивая скорость. – Жди.

Напор воды тут же усилился, и Илья, выждав, пока байк разгонится, резко развернул ступни – магнитные крепления тихо щелкнули, освобождая ноги. Затем бросил тело вверх, вытягиваясь параллельно сиденью, и выхватил арбалет, удерживая машину одной рукой. Получилось. Двигаться на байке можно было даже сидя на корточках – главное было правильно расположить центр тяжести, не потерять управление и не слететь. А когда байк мчится на приличной скорости, врезаясь в моментально ставшую очень плотной воду, сделать это совсем не просто.

Байк слушался, привычно подрагивая, и с тихим шелестом рассекая монолитную темноту. Соревнование по аквафристайлу проводились в Городе раз в полгода, и Илья даже принял пару раз участие, но ничего не выиграл и плюнул. Акробатические трюки ради трюков его не интересовали, зато умение стрелять на ходу не раз их с Женькой выручало, позволяя продержаться до зарплаты на свежей рыбе. Если удавалось выпросить у начальства байк на выходные.

– Позер, – насмешливо фыркнул наушник, и Илья, заложив большой круг, притормозил у Рокси.

– Там белый курильщик неподалеку, пошли посмотрим?

– Охота тебе модули тратить…

– Интересно же, – удивился Илья. – Ты хоть раз его вживую видела? Пошли, мы быстро.

Гидротермальный источник был совсем маленький, сантиметров сорок высотой. После Катастрофы на Кергеленском плато образовался сразу десяток «курильщиков», те были черными и располагались в самых глубоких точках. Белый был куда холоднее и безопаснее, но подходить близко к нему все равно не стоило: разогретая до ста пятидесяти градусов и насыщенная сероводородом вода вырывалась из жерла под таким давлением, что сталкиваться с клубящимся белым столбом было совершенно не полезно для организма. Зато вокруг источника кипела жизнь.

У деда была служебная субмарина, и он часто брал внука просто погулять. Посмотреть пузырящиеся курильщики, подняться ближе к поверхности, где рыб было больше, или, наоборот, спуститься ниже, туда, где в темноте можно было встретить прозрачного кальмара или расползающуюся рыбу-каплю. Именно тогда Илья, наверное, и влюбился в океан: холодный, угрюмый и восхитительно таинственный. И нежно хранил в воспоминаниях свой детский восторг, даже сейчас чувствуя его отголоски.

Илья лихо пронесся над колонией помпейских червей, и бело-бордовые трубки недовольно заколыхались, а белоснежная паста, густо устилавшая стены курильщика, взметнулась вверх, на мгновение завесив все мутной пеленой: питающимся сернистым водородом бактериям Илья тоже не понравился. Видимо, сероводород был вкуснее.

– Смотри. – Илья выкопал из ила завернутую в спираль ракушку и протянул Рокси. – С острова течением принесло, у Города таких уже не найти, все собрали. – Подумал и добавил: – Бери, это тебе.

Рокси недоуменно покрутила в руках подарок, но в прицепленную к поясу сумку все-таки убрала.

– Может, уже вернемся? Ты проверил снаряжение?

– Зануда… Ух ты, какая…

Илья оттолкнулся ногой от камня, направляя байк вперед, а затем свесился вбок, подхватывая рукой темно-фиолетовую, утыканную жесткими шипами звезду. Та такое панибратство не одобрила и принялась закручивать лучики, планируя сбежать с руки.

– Тут, наверное, и ежи есть… А ты знаешь, что некоторые звезды умеют отбрасывать свои лучи и отращивать заново?

– А ты знаешь, что у нас график? – недовольно отозвалась Рокси. – Может, на обратном пути погуляем? Если модули останутся!

Илья с легким сожалением вернул звезду на место. Рокси в целом была права, тратить мембранные модули на баловство не стоило, но все равно обидно, не так уж много они и потратили, датчики на концах трубок все еще полную зарядку показывали.

Мелькнувшую сбоку тень Илья заметил, когда до открытого шлюза оставалось каких-то пять метров, не больше. Резко развернулся, останавливаясь, и закрутил головой, пытаясь сообразить, что он только что увидел.

Тень мелькнула слева гораздо ближе. Илья закрутил головой активнее, пытаясь поймать гостя в луч света. Поймал. На какую-то секунду, но этого хватило, чтоб судорожно выдохнуть и заорать:

– Замри!

Мелькнувшая в полосе света крупная клиновидная голова с большими глазами и тупым рылом сомнений в том, кто пожаловал в гости, не оставила. Тигровые акулы отличались способностью жрать все, что попадается по пути. Совсем все. Их зазубренные скошенные зубы могли легко дробить кости. Да что кости, их не всегда могла остановить даже средней толщины металлическая решетка. Дайвер мог считаться лакомством, а снаряжение – приправой. Когда-то давно эти хищные твари водились с другой стороны австралийского континента и питались незадачливыми серферами, но глобальное изменение климата выгнало их с насиженных мест. И сейчас акула, явно чувствуя себя как дома, уже облизывалась в предвкушении обеда и сервировала стол.

Илья успел мимолетно пожалеть, что выбрал для прогулки это место. На серьезной глубине хищников было куда меньше, а тут еще курильщик воду подогрел… Хотя акулы и на двух тысячах встречались.

До шлюза было совсем близко, один рывок, и все. Только вот Рокси отстала метров на сорок и совершенно точно не успеет, если акула решит атаковать. И арбалет у Рокси игрушечный… Илья плавно вытащил свое оружие из держателя и замер, стараясь не увидеть врага, а почувствовать его приближение. Арбалет привычно лег в руку, и Илья выровнял дыхание. Он справится. Раньше справлялся и сейчас справится. Главное, чтобы Рокси не начала паниковать… Вода вокруг стала еще плотнее, а тихий шум укутывал, как одеяло, лишь с легким шелестом вырывались из маски пузырьки воздуха. И где-то совсем рядом был хищник.

– Уходи! – рявкнул наушник. – Быстро!

Илья дернулся, оборачиваясь, и чуть не открыл рот от изумления. Байк лежал на дне, а Рокси стояла рядом, застыв в какой-то странной стойке: согнув колени, наклонив корпус вперед и раскинув в стороны руки. В каждой руке было по ножу. Лейтенант напоминала виденную на картине хищную птицу. Та так же сидела на краю скалы, расправив крылья, готовая сорваться вниз, как только мелькнет добыча, и было как-то понятно, что спастись от крылатого хищника невозможно. Только здесь вниз было прыгать некуда, да и Рокси беркутом не была.

Вода справа чуть заметно дрогнула, и Илья выстрелил. Не глядя, просто на едва улавливаемое движение. Два гарпуна, один за другим, сорвались с ложа, заставив арбалет дернуться. Секундой позже в луче света появилась акула – темно-серая, со светлым брюхом, увенчанная острым плавником торпеда неслась прямо на Рокси.

– Закройся!

Байк можно было использовать не только как средство передвижения, из него получался неплохой щит. Например, поднырнуть под скошенное дно или просто прижаться к темному боку. Команда была известна любому, даже начинающему дайверу, но Рокси, похоже, была глухой. Илья едва успел убрать палец со спускового крючка, чуть не выпустив еще пару стрел. Рокси, вместо того чтобы выполнить приказ и не мешать Илье, прыгнула навстречу рыбе.

В воде все движения медленные, словно смазанные, но Рокси была похожа на выпущенный снаряд. Илья успел заметить, как она взмахнула руками, и океан окрасился темно-зеленой мутью. Почему-то кровь на глубине всегда зеленая.

Арбалет задергался, как припадочный, и Илья поспешно отстрелил идущие к гарпунам тросики – удержать руками такую рыбину нереально. И только после этого зло резюмировал:

– Не сработаемся!

Судя по энергичному и очень короткому ответу, лейтенант в кои-то веки была с ним согласна.

Илья, не обращая внимания на злой окрик, направил байк в сторону от лодки. Потерянные гарпуны было жалко. И чего стрелял, спрашивается? Надо было действительно на лодку вернуться, пусть бы сама разбиралась.

Акула нашлась неподалеку – с распоротым брюхом долго не поплаваешь. Илья мрачно присвистнул: двухметровая рыбина была располосована почти от хвоста до головы. Спрыгнул с байка и подплыл поближе. Два гарпуна тоже попали в цель, хотя и нанесли куда меньше повреждений, чем ножи.

В другое время акула была бы хорошей добычей, такие в городе ценились дорого, но Илья только вырезал стрелы, проверил наконечники (у одного отломился лепесток) и направился обратно к субмарине. В конце концов, это не его трофей, он смог лишь спугнуть рыбину, а убила ее Рокси. Впрочем, хранить такую тушу им тоже негде.

***

Илья снял обвязку, аккуратно положил маску на стеллаж и… врезался спиной в стену, едва удержавшись, чтоб не ударить в ответ. И даже не потому, что скорее всего не попал бы и сделал только хуже, сколько из-за намертво вбитого в голову еще с детства правила: женщин бить нельзя. Хотя Илья не был уверен, что это правило распространяется на валькирий, спокойно вспарывающих брюхо акулам и (что гораздо обиднее) прижимающих его к стене одной рукой.

– Ты рехнулась? – выдохнул Илья в оказавшееся неприлично близко лицо Рокси. – Совсем уже?

– Слушай сюда, – прошипела Рокси. – Если я приказываю – ты выполняешь! За твою безопасность отвечаю я! И ты меня слушаешься, понял?

– Может, ты мне прямо тут шею свернешь, и на этом закончим? – зло огрызнулся Илья и резко дернулся, уходя в сторону.

Удерживать его Рокси не стала. Молча развернулась и вышла из отсека. Илья постоял, чувствуя, как покалывает затылок от повторно накатившей волны адреналина. То акула, то эта… психованная. Одного поля ягоды!

Душевая на субмарине была гимном минимализму: торчащая в потолке лейка, раковина и пластиковая штора в углу технического отсека. Илья включил воду и шагнул под душ, не снимая гидрокостюма. Постоял, смывая соль вместе со злостью, и только после этого разделся.

Об стену его ударили не сильно, скорее так… в воспитательных целях, и от этого было еще противнее. Как нашкодившего пацана за шкирку потаскали. Нет, идти вниз с Рокси было нельзя однозначно. Слушаться она не будет, на его, Ильи, опыт ей совершенно наплевать, а глубина таких самонадеянных не любит. Как ей на пальцах объяснить, что ее балет с ножами на четырех тысячах закончился бы совсем иначе? Что там вообще дергаться опасно! Что компенсатор может не успеть сработать и попадешь на границу собственной защитной сферы! И фарш на выходе! Лучше бы она на борту осталась, а ему и дрона для компании хватит.

Рокси появилась на камбузе, когда Илья уже успел перестать злиться. Из одежды на напарнице было пушистое полотенце, очень условно позволяющее соблюсти правила приличия. Илья проводил девушку взглядом, отметив про себя, что ноги у нее вполне себе… интересные. Почему-то пока они переодевались бок о бок, он этого не замечал. Может, все дело в полотенце? Хотя какая разница, ему никогда не нравились девицы, способные одной левой уложить его на лопатки. Девушка должна быть нежной и хрупкой – такой, чтобы рядом с ней было приятно чувствовать себя сильным, а тут… Барракуда, и то нежнее будет.

– Слюни подбери, – негромко посоветовала Рокси, наливая в чашку воду.

– М-м-м… – протянул Илья. – Не волнуйся, твоей чести ничего не угрожает, мне обычно девушки нравятся.

– А, ну да, конечно, – насмешливо согласилась Рокси, направляясь к выходу. У двери притормозила и добавила: – Только слюни все равно вытри, тебе ничего не светит, Астахов.

К нужной точке они вышли к вечеру.

***

Завтрак получился совершенно безвкусный. Илья раздраженно покрутил в руках бутерброд и пододвинул к себе тарелку с макаронами. Ему весь день работать на глубине и поесть надо было обязательно, а макароны не виноваты, что у него настроение паршивое. Мерзкое чувство неправильности не отступало, но никаких новых идей за ночь в голову не пришло, и он понятия не имел, как уговорить Рокси остаться на борту.

– Чего у тебя такая морда похоронная? – весело поинтересовалась Рокси. – Ты вспомнил, что боишься плавать?

Расплывшееся в кофе невнятной каплей мороженое настроение тоже не улучшило.

– Слушай, у нас же сегодня по плану осмотреться? Может, я один быстро смотаюсь, и все? А ты картинку с дрона получишь. – Илья помолчал и, постаравшись добавить голосу уверенности, продолжил: – Темно там, холодно… Чего тебе там делать? Опять же опасно, а ты все-таки девушка!

Рокси уставилась на Илью с таким изумлением, что ему захотелось срочно пощупать свой затылок – там рога не отросли?

– Это ты так пошутить сейчас неудачно пытался?

– Я серьезно. Ну, сама посуди…

– Ты же вчера не снаряжение проверял, правда? – перебила Рокси. – А меня. И какие ко мне претензии?

– Рокси, на глубине нельзя, как ты вчера. – Илья чуть не взмахнул рукой, имитируя удар ножом, но в последний момент сообразил, что в руке чашка, и если он опрокинет себе на голову кофе, то это вряд ли прибавит его словам убедительности. – Там надо двигаться медленно и осторожно, понимаешь?

– Меня инструктировали, – кивнула Рокси. – Я буду двигаться медленно и печально.

– Теорию все знают, но у тебя нет опыта!

– Илья, я модификант! Ты что, еще не понял?

– И что? Что-то я не заметил, что у тебя жабры прорезаются! Что у тебя модифицировано?

– Жабр нет, – подтвердила Рокси. – Тебе как, названия исправленных участков ДНК перечислять, или попроще? У меня боевая модификация.

Илья подтвердил, что ему можно в общих чертах, например, если руку оторвать, то новая вырастет? Как лучи у морской звезды. Или зрение рентгеновское имеется? И встроенный в голову сонар. Последнее было бы на глубине очень полезно.

Оказалось, что рука не вырастет, впрочем, как и нога, и выбитые зубы. Просто повышено содержание миозина, что существенно увеличивало создаваемое при сокращении мышц усилие. Скорректированы гены VMAT1 и SYT1, отвечающие за реакцию мышц на команды нервной системы. Уплотнены кости, искусственно ускорен метаболизм и завышен болевой порог. Зрение тоже скорректировано, но видеть сквозь стены Рокси не умела, просто чуть лучше обычного человека ориентировалась при скудном освещении.

Рокси рассказывала, словно лекцию читала, и чем дольше она говорила, тем сильнее мрачнел Илья. До этого момента он бы уверен, что лейтенантов СБ просто качественно готовят. Тем более спецназ. Понятно, что в честном бою ему не одолеть, не та подготовка, но бой не всегда бывает честным. Всегда есть шанс схитрить, отвлечь, обмануть, и тогда получится скрутить, справиться за счет того, что крупнее и тяжелее. Тем более что излишним благородством, особенно когда речь шла о выживании, Илья не страдал. Генетики решили этот вопрос кардинально, придушив надежду на победу в зародыше.