Читать книгу: «Моя драгоценная гнома», страница 5

10

Камни и поделки раскатились по полу, а я с отчаянием смотрела, как эльфы роются в них, выбирая особо красивые камешки и показывая их друг другу. Не было сомнений, что половина камней сейчас же осядет в карманах стражников, а вторая половина плавно перетечет в казну королевства.

– Мы не торговали в выходные, – попробовала я запротестовать. – Это был всего лишь разговор…

– Не старайся, гном, – лениво бросил старший эльф, он как раз присматривался к подсвечнику, выточенному из яшмы с причудливым бело-розовым рисунком. – У нас есть свидетель.

– Свидетель? Кто же? – я лихорадочно пыталась сообразить, видел ли кто-нибудь меня в эльфийской карете в тот злополучный день.

– С какой целью интересуешься? Хочешь убить его, чтобы замести следы?

Несколько секунд я только открывала и закрывала рот, не находясь с ответом.

– Господин Лозиль! – один из эльфов вышел в лавку из жилых комнат, держа в руках статуэтку «Охотника». – Посмотрите-ка на это!

– Это мое, личное! Отдайте! – я бросилась отбирать, позабыв об осторожности, но господин Лозиль кивнул, и двое стражников быстро меня скрутили, оттащив подальше.

Старший стражник долго крутил в руках статуэтку, то поднося к самым глазам, то отодвигая на расстояние вытянутой руки:

– Занятная вещица! – только и сказал он.

– Была спрятана в постели, – сказал эльф, который нашел статуэтку.

– Наверняка, украдена из королевской сокровищницы, – протянул Лозиль, опуская «Охотника» в поясную сумку.

– Не украдена! – закричала я, возмущенная ложным обвинением. – Это моя работа!

– Разберемся, – сказал Лозиль равнодушно.

После эльфийского обыска все в нашем доме было перевернуто, разбросано, растерзано и сломано. Тайник в стене эльфы не нашли, но остальное забрали подчистую – все ценное, что было. Драгоценные камни и даже незаконченные поделки были упакованы в мешки, и господин Лозиль самолично следил, чтобы их сложили в карету, а карету старательно опечатал.

– Что делать с гномом? – спросил один из стражников, указывая на меня.

Я сидела в углу лавки, сгорбившись и стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. После слов стражника, я подскочила, как ужаленная и уставилась на господина Лозиля.

На тонком лице эльфа отразилась та самая брезгливая жалость, которую я наблюдала на лице судьи. Лозиль вяло махнул рукой:

– Что взять с этого сброда? Пусть ждет решения суда. Поехали, ребята.

Эльфы взобрались на козлы и запятки кареты, и Лозиль присвистнул, понукая коней.

Первым делом я заперла двери, но в безопасности себя от этого не почувствовала, и заплакала, стесняясь собственных слез, хотя никто не мог меня сейчас видеть. Неужели ничего нельзя предпринять? Неужели наш народ стал настолько бесправен, что и защиты найти негде? А все эльфы – бессовестные и алчные твари, а вовсе не высшие творения?

Если только леди Дафна…

Я свирепо растерла лицо рукавом. Прочь слезы! Леди Дафна может помочь! Если попросить ее устроить мне встречу со вдовствующей маркграфиней, она не откажет. А я уж использую все свое красноречие, чтобы умолить маркграфиню ускорить поиски отца.

Возле замковых ворот мне пришлось прождать два часа. И чем дольше тянулось ожидание, тем больше я паниковала. Почему госпожа Дафна не посылает за мной так долго? Не хочет видеть? Или ее нет в замке? А что, если все зря?..

Заметавшись у ворот, я не сразу заметила, что улица, ведущая к замку, заполнилась прохожими. Только когда меня начали толкать со всех сторон, я поняла, что горожане ждут удивительного зрелища, и оно не заставило себя ждать – дочери покойного маркграфа возвращались из молитвенного дома в замок, ласково улыбаясь зрителям и помахивая точеными руками в знак приветствия.

Коляска их двигалась медленно, а по обеим сторонам вышагивали стражники – важные, гордые от выпавшей им чести сопровождать таких красавиц.

Меня сдавили с двух сторон, и я вылетела вперед, как пробка – чуть не под копыта лошадей, впряженных в коляску. Решение было принято мгновенно – я поднырнула под алебарду стражника, охранявшего кортеж, и вцепилась в дверцу коляски, пытаясь вскочить на подножку.

– Куда лезешь, гном?! – заорал один из стражников и наклонился в седле, чтобы схватить меня за шиворот.

– Добрые леди! – заверещала я, обращаясь к дочерям маркграфа. – Прошу о милости! Моего отца похитила эльфийская колдунья!..

Сказать больше я не успела, потому что стражники в две руки оторвали меня от дверцы и отшвырнули прочь. Я улетела под ноги зевакам, но кричать не перестала.

– Эльфийская колдунья! Эльфийская колдунья! – кричала я. – Моего отца похитили эльфийские колдуны!

Толпа отхлынула в одно мгновение – с проклятиями и возмущениями, а я оказалась лежащей на мостовой в окружении стражников, грозно нацеливших на меня алебарды и мечи.

– Взять его! – приказал старший. – Нарушитель спокойствия, облыжный обвинитель – десять суток в общей тюрьме.

– Я говорю правду! – заорала я и на четвереньках поползла к коляске, юркнув между кожаными эльфийскими сапогами. – Помогите сироте, добрые леди! Прошу о милости!.. О ми… – тут стражники снова схватили меня, не дав коснуться даже колеса, и зажали рот, оттаскивая в сторону. Я отчаянно брыкалась и рвалась из их рук, и эльфам стоило большого труда меня удержать.

– Проклятый гном! – воскликнул старший. – Да он взбесился!

Потом последовал удар по шее пониже затылка, и мир стал черным с проблесками серебристых звездочек. Я повисла, как тряпка, но тут нежный голос произнес:

– Ах, что же вы делаете, господин Дамиль? Разве не видите, что у этого гномика какое-то горе? Отпустите его! Какое жестокосердие!

– Лучше бы отвести его в тюрьму и допросить, – возразил стражник.

– Нет-нет, – вмешался второй голос. – Отпустите его! Сестра, мы же не позволим бедняге страдать? Надо выслушать, что у него произошло.

Меня отпустили, и я тут же села на мостовую, чувствуя слабость во всем теле. Но зрение немного прояснилось, я помотала головой и увидела прекрасные лица Белладонны и Розалинды. Сестры-розы смотрели на меня участливо, а Белладонна даже протягивала платок – белый, с тончайшим кружевом.

– У тебя кровь, гномик, – сказала она ласково.

Разумеется, платок я не взяла – не могла даже представить, как прикоснусь к такой изящной и нежной вещице.

– Благодарю, я не стою вашей доброты, прекрасная госпожа, – еле выговорила я и поползла к коляске, ожидая пинка или тычка, но стражники починились дочерям маркграфа и меня не трогали, хотя следовали рядом, глядя подозрительно. – Просто выслушайте!

– У тебя что-то случилось? – спросила Розалинда. – Тебе нужна помощь?

– Моего отца похитила колдунья, – торопливо заговорила я. – Она применяла эльфийскую магию – создала иллюзию замка на болоте! Прошу вас, помогите найти отца! Он искусный ювелир, он щедро заплатит за помощь…

– Кому ты собрался платить, ничтожество? – прикрикнул на меня один из стражников.

– Лучше него нет никого на свете! – я боялась, что мне не дадут договорить. – Он делает удивительные украшения! Для вас он создаст самые прекрасные украшения!

Сестры-розы переглянулись, а потом Белладонна попросила старшего из стражников:

– Мы обязаны помочь этому несчастному. Возьмите его в седло, пожалуйста. Он так измучен и избит, что не дойдет до замка…

– Вы хотите взять его с собой?! – поразился эльф.

– Не можем же мы оставить его в таком состоянии, – Розалинда тепло улыбнулась мне. – А когда он отдохнет и немного успокоится, он расскажет, что произошло. И мы, возможно, сможем помочь. Тем более, если в этом деле замешана эльфийская магия – мы просто обязаны вмешаться.

Толпа горожан взволнованно загудела, и даже те, кто только что ворчал по поводу наглости некоторых гномов, восторгались доброте дочерей маркграфа. Меня подхватили под мышки и в два счета закинули в седло в одному из эльфов. Я вцепилась в узорчатый пояс, зажмурив глаза, потому что верхом на лошади не сидела ни разу, и это оказалось не так чудесно, как расписывал Пыш.

– Не дрожи, гном! – бросил через плечо эльф, и добавил совсем тихо: – И не радуйся слишком.

11

У меня было время поразмыслить, что же имел в виду эльф. Я была слишком наивна, рассчитывая, что сестры-розы примут меня сразу же. Меня посадили в комнате для ожидания (диванчик, три подушки, вода в стеклянном графине), и как будто забыли. Хотя – нет, не забыли. Стоило мне высунуть нос за дверь, как стражник-эльф, стоявший с алебардой наголо, тут же шикнул на меня, чтобы не высовывалась.

Промаявшись сколько-то, я хлебнула воды из графина. Вода оказалась невероятно вкусной – и сладковатой, и кисловатой, и ароматной. Невольно я восхитилась умению эльфов делать прекрасные вещи из обыденных. Но волнения и тумаки стражников сделали свое дело – навалилась усталость, будто я не спала четыре дня и еще хвостик. Что ж, диванчик тут как раз кстати… Я улеглась, удобно устроившись на подушках, и уснула.

Сны мне снились тревожные. То мне снился папаша, который уезжал по горной дороге и не оглядывался, хотя я умоляла забрать его с собой. То я видела ту самую равнину на болоте, где он пропал. Почему-то была ночь, и желтолицая луна кралась по небу, как уличный воришка – прячась в тучах и время от времени выглядывая одним глазом. Я ползала среди травы, пытаясь найти хоть что-то, что подсказало бы, где искать отца, но только ветер и мелкий дождь хлестали по лицу. В конце концов, я улеглась прямо посреди равнины, глядя в небо, а желтая луна выползла из-за тучи полностью и с любопытством уставилась на меня. У нее даже были глаза – два черных глаза, которые постоянно прыгали, мотались из стороны в сторону и меняли форму. От этих странных глаз было жутко, но я не могла не смотреть в них.

В какой-то момент я засомневалась – на самом ли деле сплю. Хотела ущипнуть себя, но обнаружила, что не могу пошевелиться – и по рукам, и по ногам я была опутана тонкой серебристой цепью, разорвать которую не могла, как ни пыталась. Дождь усилился, и противно потекло в уши.

Что же это за сон такой?!

Я в отчаянии посмотрела на глазастую луну, и вдруг обнаружила, что темные пятна были вовсе не глаза – две призрачные тени танцевали в воздухе, в свете луны. Полупрозрачные тела – словно стрекозиные крылья, дымчатые одежды… Темные волосы плещут по воздуху, как космы серого тумана. Фигуры танцевали, кружились волчком, и спускались все ниже и ниже.

– Бедный маленький гном искал папочку и совсем выбился из сил, – жалостливо протянула первая тень – более подвижная, волосы которой в бешеной пляске вставали над макушкой торчком. – Совсем-совсем обессилел!

– А где у нас папочка? – пропела вторая тень.

– А папочку похитила злая-злая ведьма!

– Очень злая!

– Ужас, какая злая!

Тени издевательски хихикали, спустившись на землю и кружась вокруг меня. Лица их были смазаны, а руки казались костями, обтянутыми кожей. Страшный сон! Я замотала головой, чтобы проснуться, но не помогло.

Теперь тени были совсем рядом, иногда их одежды касались моего лица, и я чувствовала запах пыли и тлена – именно так и рассказывали про ведьм.

– Так я не сплю, – произнесла я через силу.

– Гномик догадался, что не спит! – первая тень даже захлопала в ладоши.

– Какой умный! – сказала вторая тень ласково. – Почему только не был таким умным раньше? Побежал жаловаться к гномам, потом к судье, и даже до дочерей графа добрался!

– Как будто нам нравится, что гномы шныряют тут, вынюхивая!

– Не нравится!

– Очень не нравится!

Они верещали и кружились, а я пыталась освободиться от цепи, но не получалось – проклятая цепь держала крепко.

– Где мой отец, ведьмы? – крикнула я им.

– Опять он за свое! – всплеснула руками первая тень. – Какой же ты настырный, беспокойный…

– Я говорила, от него надо было сразу избавиться, – сказала вторая тень замогильным голосом, на что первая затрясла головой.

– Нет-нет-нет! Не надо убийств! – завопила она тонким голоском. – Фу! Опять кровушка! Опять сырость! Не хочу-не хочу!

– Можно и без кровушки, – согласилась вторая. – Давай его придушим.

Я похолодела, слыша это, и дергалась все сильнее, чем еще больше рассмешила ведьм.

– Нет, придушить – это скучненько! – не соглашалась первая, так и летая вьюном вокруг меня. – Придумай что-нибудь интересненькое! Забавненькое! До рассвета еще далеко, я хочу чего-нибудь веселенького!

– Одни хлопоты с тобой, – проворчала вторая тень, хлопнула в ладоши, и вдруг прямо из ниоткуда появилась толстая книга – огромная, в локоть высотой.

Книга повисла в воздухе, и ведьма принялась листать ее, не касаясь страниц пальцами. Первая тень с любопытством заглядывала второй через плечо.

– И что мы с ним сделаем? – спрашивала она невинно. – Может, превратим в лягушку? И пусть ждет, пока прекрасная принцесса расколдует его?

Они мерзко захихикали.

– Посмотрим, есть ли для этого подходящее заклинание, – прошипела вторая тень, перелистывая страницы фолианта.

– Лучше превратить его в змею, – звенела колокольчиком первая. – Лягушка – слишком хорошо для такого настырного гнома!

– Превращайте хоть в гадюку, – сказала я им, – я все равно найду вас и перекусаю, мерзкие ведьмы!

– О! Слышишь? Он от нас не отстанет!

– Может, тогда лучше придушить?

– Это скучненько – захныкала первая тень. – Скучненько-о-о!..

– Нашла! – вторая тень склонилась над книгой, ведя по строчкам пальцем. – Отличное заклинание!

Она начала читать нараспев, и слова были незнакомыми и страшными – они впивались в мозг, как раскаленные гвозди. Я застонала, а первая тень хихикала и приплясывала в воздухе, хлопая в ладоши.

Колдовские цепи со звоном упали и рассыпались в прах. Что это? Свобода?! Я бросилась прочь, хромая и поскальзываясь на кочках, а вслед мне летел издевательский смех. Не прошло и минуты, как ведьмы настигли меня и закружились вокруг, заметая дымчатыми одеждами.

– Куда же ты бежишь так прытко, гном? – нашептывали они мне. – Оглянись, посмотри, что мы приготовили для тебя.

– Провалитесь! – заорала я, отмахиваясь от них, но они только хихикали все громче.

А сзади раздавался шорох – кто-то полз за мной по песку, по траве. Я боялась оглянуться, сердце стучало о ребра, как безумное – то ли от телесных усилий, то ли от страха. В какой-то момент луна скрылась в тучах, погрузив мир во мрак, а когда снова выглянула, я закричала в голос, потому что мне показалось, что передо мной встала на хвост огромная змея.

Но это была не змея, а веревка – она извивалась, как живая, и подбиралась ко мне все ближе, то вставая на «хвост», то скользя вокруг широкими кругами.

Ведьмы наблюдали за моими попытками убежать, болтаясь в воздухе и болтая между собой. Они спорили, когда веревка схватит меня. Я металась то в одну сторону, то в другую, но колдовство было проворнее моих ног. Вот веревка перехлестнула меня по рукам и горлу, проволокла до кривой осины на краю болотистого озерца, и притиснула к стволу спиной.

Тени легко приземлились, с удовольствием глядя, как я пытаюсь освободиться. Но стоило мне дернуться, как веревка начинала меня душить, словно живая.

– Вы же говорили, что не станете меня убивать, – прохрипела я.

– А мы и не убили, – возразила вторая тень. – Тебе надо просто подождать… пока кто-нибудь не развяжет.

Первая тень усмехнулась в растрепанные волосы, и эта усмешечка не сулила ничего хорошего.

– А что будет с тем, кто развяжет? – спросила я.

Наверняка, мерзкие ведьмы и тут придумали какую-нибудь каверзу.

– С ним ничего не будет, – сказала вторая тень насмешливо, – а вот ты станешь его рабом. Послушным, верным рабом, пёсиком, который идет за хозяином. Куда он, туда и ты, что он прикажет – то и будешь делать. И уже не сможешь побеспокоить нас, настырный гном!

– Ах вы, поганки болотные! – заревела я в голос. – Сколопендры! Тараканихи ехидные!

Первая тень перестала смеяться.

– Мне не нравится, как он ругается, – сказала она. – Сделай что-нибудь, чтобы он не называл нас так ужасно.

– Онемей на пару дней! – тут же объявила вторая тень и щелкнула пальцами.

Язык мой словно приморозило к нёбу, и сколько я ни пыталась – не могла больше произнести ни слова, только мычала.

– Да, вот так гораздо лучше, – закивала первая тень. – Желаю удачи, гномик! Надеюсь, тебе повезет, и тебя развяжет какая-нибудь милая девушка, а не старая карга, собирающая хворост!

Они захихикали, облетая меня в последний раз.

– Если кто-нибудь, вообще, сюда заглянет, – прошептала на прощание вторая тень.

Их призрачные одежды скользнули по моему лицу холодным туманом, а потом две тени унеслись в небо, кружась и оглашая округу веселыми визгами и смехом. Туманные силуэты мелькнули на фоне луны и исчезли, а я осталась одна.

Впору было выть от отчаяния, что я и сделала, но потом осеклась и замолчала. Кто еще притащится из темноты, услышав мои стоны? Я попыталась развязать веревку, но колдовская штуковина пресекала мои попытки на корню – чуть что начинала немилосердно душить. Вскоре я сдалась и тупо уставилась в звездное небо.

Вот тебе и богатые клиенты, дурочка Эрмель. Лучше было послушать папашу и удрать в Стольмвиллет. Как теперь спасти отца? Как спастись самой, рога и копыта?! Я всплакнула от жалости к себе, но быстро бросила это глупое дело – пользы никакой, так зачем тратить силы?

Луна поднялась над горами, теперь она выглядывала из туч осторожно и быстро, как зверь, собирающийся напасть. Она доползла уже до кромки дальнего леса, когда я услышала вдали лай собак.

Охотники? В такую пору?

Лай собак ушел в сторону и затих. Вот и все, стоило переживать по поводу спасения? Ведьмы знали, что делали, оставляя меня здесь. Кто придет сюда?

Болотная жижа дважды чавкнула. Потом тишина, а потом я отчетливо услышала торопливое шлепанье – кто-то бежал напрямки болотом, прыгая по кочкам и оскальзывая, совсем как я недавно.

Я смогла только простонать, и бежавший замер. Но вот болото чавкнуло один раз, другой, зашелестели заросли камыша, и на проплешину кто-то выбрался.

Луна высунула из-за туч круглую любопытную физиономию и осветила мужчину, который шел крадучись и озираясь по сторонам. И хотя он был перемазан болотной грязью с головы до ног, а волосы его, слипшиеся в сосульки, сейчас больше напоминали крысиные хвосты, я узнала его сразу же. Принц Дагобер. Собственной персоной.

Я подумала, что умираю, и теперь мне грезится то, что было всего желанней. И хотя перед смертью я предпочла бы увидеть принца Дагобера во всем сиянье эльфийской красоты, даже грязный, с затравленным взглядом он показался мне прекрасным, как бог.

Принц пересек проплешину и зарысил в сторону леса. В руке он держал кинжал наголо и оглядывался на малейший шорох. Он не заметил меня и споткнулся о мои ноги. Не удержавшись, он улетел в кусты репейника и очень неизящно обругал его, избавляясь от колючек. А потом увидел меня.

– Ты кто?!

Не бог весть какой умный вопрос. Силы окончательно меня покинули, и единственное, на что я оказалась способна – это скривиться и попытаться мотнуть головой, давая понять, чтобы он шлепал своей дорогой. Если ведьмы решили пошутить, то шутка удалась – не хватало мне еще стать верным рабом принца Дагобера, которому до гномов – как до козьих какашек.

Где-то далеко опять залаяли собаки, и принц Дагобер испуганно вскинулся.

– Ты знаешь дорогу? – спросил он торопливо и затряс меня за плечо.

Я ударилась затылком о ствол и протестующее замычала, пытаясь пихнуть принца ногой.

– Да ты привязан, гном! – присвистнул Дагобер. – Сейчас я тебя освобожу, только найду кинжал… – и он принялся шарить в траве.

Я заорала так отчаянно, что он зажал мне рот рукой.

– Тихо, дурень! – зашипел он мне в самое ухо. – Не бойся, я друг!

Но я продолжала сопротивляться, пытаясь укусить его в ладонь.

– Идиот! – от души изругал меня эльф и в одно мгновение разрезал веревку.

12

Заколдованная веревка свалилась в траву, и я готова была поклясться, что услышала стон или вздох – облегчения или сожаления, уже не понять. От неподвижного сидения все тело затекло, я пыталась подняться, но руки и ноги не слушались.

Принц Дагобер и тут пришел на помощь – взял меня за шиворот и поднял, встряхнув хорошенечко.

– Э! Да я тебя уже видел! – он присмотрелся. – Ты – тот мальчишка из ювелирной лавки. Если местный, то дорогу знаешь. Проводи меня…

Я схватила его за грудки и хотела встряхнуть в ответ, но пальцы бестолково цеплялись за одежду эльфа, и выглядело это жалко – будто я умоляю о помощи. Принц Дагобер брезгливо отстранился и даже отряхнул камзол, как будто я могла его запачкать – и так грязный, перепачканный болотной жижей.

«Кто просил меня спасать?!» – хотела крикнуть я, но вместо внятных слов смогла выдать только мычание.

– А чего это ты немой? Помнится, раньше ты был разговорчивее, – принц Дагобер усмехнулся. – Тебя поэтому привязали? За длинный язык? Впрочем, это твои дела, гном. Дорогу знаешь?

Я только мотнула головой, потому что и правда не знала дороги – в темноте, да после того, как ведьмы погоняли меня кругами, я понятия не имела, где мы находимся.

– Ладно, тогда расходимся, – деловито приказал Дагобер. – Ты в одну сторону, я в другую – кому-нибудь да повезет.

Если бы я могла, то сказала бы, что он – дурак набитый. Лучше всего дождаться утра и тогда искать дорогу среди болот. К тому же, где-то лаяли собаки – наверняка, эльфы ищут принца. Если сидеть на месте, нас найдут скорее. Но ноги сами понесли меня прочь от кривой осины. В то время, как принц Дагобер побежал к лесу, я направилась в противоположную сторону – к горной гряде, хотя к горам мне совершенно не нужно было. Горы – это земли беглых орков, кто в здравом уме туда пойдет?!

Но я ковыляла по берегу озера, припадая на больную ногу, и что-то странное происходило – будто колдовская веревка не осталась валяться у дерева, а все сильнее впивалась в горло. Еще несколько шагов – и я упала на колени, и захрипела, пытаясь вздохнуть. Черные мухи зароились перед глазами, потом померкла луна, а потом я все же смогла глотнуть воздуха и задышала жадно, хватаясь за сердце. Что это?! Новое колдовство?

– Еще и хромой, – услышала я презрительный голос принца Дагобера. – Пару шагов сделал – и свалился. Да тебя в два счета поймают, ничтожество бородатое…

Тут он солгал – бороды у меня точно не было, но обидеться или порадоваться, что меня приняли за истинного гнома, я не успела. Принц рывком поднял меня за шкирку и сел передо мной на корточки, подставляя спину:

– Забирайся, надо бежать!

Лай собак раздался совсем рядом, и я недоуменно оглянулась – зачем убегать, когда спасение совсем рядом.

– Забирайся на меня! – зашипел принц и дал хорошего тычка в плечо. – Быстро! Быстро! За мной гонятся!

Я вытаращила на него глаза. За эльфийским принцем гонятся? Это что за новости? Но руки и ноги действовали сами собой – я забралась принцу Дагоберу на спину, держась за плечи, а он подхватил меня под колени, закинув повыше, как куль с мукой. И… помчался к горам. Я замычала, пытаясь объяснить, что к горам бежать не надо, но он летел, как олень, перепрыгивая с кочки на кочку. Пришлось укусить его за ухо, чтобы обратил на меня внимание.

– Сейчас сброшу, уродец! – зашипел эльф, но меня не бросил, а только прижал покрепче. – Сиди смирно!

И я тут же послушно присмирела, а принц бежал по направлению к орочьим землям. Луна плыла следом за нами, словно ей отчаянно не хотелось покидать нас, и в какой-то момент лай собак сместился в сторону, а потом затих. Только тогда принц Дагобер остановился и сбросил меня, даже не позаботившись поставить на ноги. Я свалилась, как подкошенная, больно ударившись локтем и бедром, но высказаться не смогла – язык не слушался. Зато Дагобер болтал без умолку:

– Ты меня укусил, сброд паршивый! А у меня даже настойки нет, чтобы промыть рану! Вдруг ты заразный? Вшивый-то наверняка!

Я села, вытянув ноги, и выразительно посмотрела на него: если считаешь вшивым, то зачем тащил на себе? Но принц не обратил на меня внимания.

– Проклятые края! – он оглядывался и вытирал потное лицо рукавом. – Имей в виду, я тебя спас не потому, что ты мне понравился. Просто если бы тебя поймали, ты бы меня сразу выдал, – он задумчиво потер подбородок. – Интересно, где ближайший город? Пойду к горам. Столица рядом с горами, значит, мне в ту сторону.

Слышал ли он когда-нибудь про беглых орков?!

Я указала на горы, потом выразительно замахала руками и замотала головой, строя страшные гримасы, чтобы показать, что туда нельзя.

Но судя по всему, на эльфийского принца мои старания произвели совсем другое впечатление, не то, на которое я рассчитывала.

– Ты сумасшедший, что ли? – спросил он, глядя недоуменно. – Веди себя спокойно, мне некогда водиться с буйными.

Я обреченно вскинула брови и сложила руки на коленках. Красивый орех, а внутри шелуха – вот и весь наш принц, а-ха-ха-ха!

– Ладно, – принц одернул камзол, – прощай, гном. Прячься, чтобы тебя снова не посадили на привязь.

Принц направился к горам, а я смотрела ему вслед со смешанным чувством досады и жалости – вот куда он идет? Может, столица и возле гор, но разве возле этих? Но раз его высочеству вздумалось искать приключений – пусть ищет. Кто там за ним гнался, позвольте полюбопытствовать? Наверное, сбежал от нянек, в поисках красоток. Дагобер удалился шагов на двенадцать, и словно невидимая петля перехлестнула горло, и чем дальше уходил принц, тем труднее становилось дышать! Ведьмы знали, что делали! Теперь я привязана к принцу крепче, чем веревкой! Я вскочила и бросилась за Дагобером, подволакивая ногу и повизгивая.

Принц остановился, и я быстро догнала его, чувствуя что рядом с ним колдовска удавка ослабевает. Я вцепилась в принца, как клещ, испуганно мыча, а он так же испуганно пытался от меня освободиться, ничего не понимая. Судя по всему, заклятие привязанности действовало только на меня, а принц Дагобер ничуть не пострадал.

– Да успокойся, успокойся! – прикрикнул он на меня, и я, застонав, встала по стойке смирно. – Чего ты кидаешься? Хочешь идти со мной?

Я закивала так радостно, что он фыркнул и сказал уже добродушнее:

– Ты и правда больной. Зачем тебе со мной? Я иду в столицу. А тебе лучше вернуться в свою лавку, гном.

Конечно, мне надо было вернуться в лавку, надо было вернуться в мой город, чтобы найти папашу. Но что поделать, если это невозможно? Слезы так и защипали глаза, но я постаралась жестами объяснить принцу, что тут же умру, если он оставит меня. Он следил за моим немым рассказом внимательно, напряженно хмуря лоб.

– Говоришь, что помрешь, если мы расстанемся? – спросил он удивленно, когда я излила жестами все свое красноречие.

«Да! Да!» – я кивнула раз, другой, третий.

Принц улыбнулся так самодовольно, что взбесил меня в одно мгновение.

– Ты извращенец какой-то, – сказал он, но было видно, что подобное поклонение ему приятно. – Но ладно, можешь сопровождать меня в качестве… – он окинул меня взглядом, морщась и так откровенно страдая, что это заслуживало отдельного пинка, – в качестве слуги. Дарую тебе такую милость. Но как только доберемся до ближайшего города – уберешься от меня за сто миль, понял? Надо мной все королевство будет смеяться, если я появлюсь рядом с тобой.

Я стиснула зубы и униженно кивнула. Если ведьмы заколдовали меня немотой на два дня, возможно, потом я смогу объяснить принцу, что произошло между ним и мной. Вряд ли он обрадуется, что теперь связан с гномом. А если узнает и решит от меня избавиться? Чтобы не позориться рядом с таким спутником?

– Что там с твоей ногой, слуга? – бросил Дагобер через плечо. – До рассвета нам надо убраться отсюда подальше, а тащить тебя – благодарю покорно! Ты тяжелый, как откормленный баран!

Махнув рукой, я дала понять, что все в порядке, и прибавила шагу, чтобы не отставать от длинноногого эльфа.