Раздались шум возни и кряхтение. На свет божий из подпола выбрался избитый, помятый и дезориентированный мужчина около тридцати лет. Следом за ним поднялся Иванов.

– А где бабки? – В праведном гневе возопила Марья Филипповна.

– Я ничего не брал! – Отмежевался незнакомец.

– А сколько вам надо? – Прикинув свои финансовые возможности, осторожно поинтересовался Вадик.

Взглянув на мужчин с неудовольствием, она членораздельно переформулировала вопрос:

– Где пропавшие бабушки?

– Я не знаю.

– В погребе нет, – подтвердил Иванов.

– Предъявите документы, – потребовал Макаров у незнакомца.

– В сумке, – признался подозреваемый, наверное, уже всё-таки потерпевший.

Вадик, как представитель законной власти, поднял сумку, достал из неё паспорт и протянул своему начальнику. Следователь раскрыл документ, внимательно изучил и сверил фотографию с оригиналом. Потерпевший выпрямил спину и повернул лицо в три четверти.

– Сергей Андреич, как вы оказались в погребе и почему незаконно проживаете в опечатанном помещении? – Сурово спросил полицейский.

– Приехал к бабушке, в связи с тяжелым материальным положением. Дверь опечатана. А меня квартирная хозяйка наверняка в розыск объявила, я ей денег должен. Жить негде. Помощи попросить не у кого. Ну, я и забрался в окно, – заикаясь от страха, признался Владимиров.

– А в погреб зачем залез? – По-отечески пожурила заслуженная учительница.

– Случайно получилось. Я сюда на электричках добирался. Познакомился с одним парнем. Вместе веселее. У него есть деньги, а у меня жилье. Вчера перебрали. Полез в погреб за закуской и с лестницы свалился. Подняться не смог. Толя тоже пьяный был. Люк узкий, вдвоем не пролезешь. Остался я в погребе отсыпаться. А Толя, скотина, люк закрыл, чтоб самому не свалиться и забыл про меня. Ушел куда-то утром и не вернулся.