Просто так

– Чего тогда молчала? – хмуро поинтересовался Ник.

– Потому что, для тебя все упирается в смех и развлечения! – злилась я, – Вот даже сейчас. Ты с легкостью играешь моими чувствами. Заставил пройти через ад только чтобы добиться своего. А ты обо мне подумал? Я едва не сдохла там. На той дороге, когда твою перевернутую машину увидела. А ты стоишь тут и улыбаешься, скотина, блин!

– Извини, Асенька, – виновато проговорил Ник, – Просто я подумал, ну, решил, что…

– Вот в этом вся беда, ты только и делаешь, что все решаешь за меня, думаешь, – кричала я.

– А как с тобой иначе, если ты от меня бегаешь, как от огня! – закричал Ник, – И не надо говорить, что я все придумал. Я люблю тебя и мое мнение не измениться. И потом, ты уже пообещала выйти за меня. Так что, шагом марш в спальню и надевай свое кольцо!

– Иди в… сам иди в спальню! – прокричала я.

– Только с тобой, маленькая, – прокричал Ник в ответ. И заграбастал меня в свои объятия. Вырываться уже просто не было сил. И Ник этим воспользовался. Прижался ко мне, и поволок в дом. А я, изрядно уставшая от моего противостояния, от минувшей истерики, всего увиденного на дороге, не сопротивлялась. Только щекой прижалась к его плечу.

– Ты ведь знаешь, что я придумаю, как отомстить? – прошептала я устало.

– Знаю, был готов, когда все это придумывал, – проговорил Ник мне в макушку, – Можешь всю жизнь на месть потратить, только будь со мной.

– Ты псих, – вздохнула я.

– Угу, – согласился Ник, – Но я твой псих, и твой псих любит тебя.

Я судорожно вздохнула. Вот как с ним быть? У меня, кажется, нет выхода. Вот только старые страхи не отпускали.

– Я боюсь поверить тебе, – честно призналась я, не смея посмотреть в глаза любимого. Вздохнула. Решилась. Когда же еще, как не сейчас?

– Ник, помнишь, когда мы с тобой были клубе, тогда, три месяца назад? – Ник осторожно кивнул. И я подняла голову, глядя в его лицо.

– Мы поругались еще, – осторожно кивнул парень.

– Да, я решила извиниться и поехала к тебе домой, – сказала я, – Я видела, вернее, слышала, как ты там… И она… Ник, я честно буду пытаться, но я не могу вот так сразу все забыть. Вернее всех, с кем ты…

Ник прижал палец к моим губам. Грустно улыбнулся.

– Я понимаю, – шепнул он, – Не будет никого. Все в прошлом. Я слишком высоко ценю наши отношения, чтобы их угробить. Мне не нужен никто, кроме тебя. Я докажу, ты главное дай мне время и будь со мной.

Я молчала. Смотрела в любимые глаза и молчала. И сейчас я решила плюнуть на все свои страхи. Понятно, что Ник взрослый мужчина. Не мальчик. Вот только теперь он будет лишь моим.

– Хорошо, – улыбнулась я, – Но от мести я не отказываюсь.

– На это я и рассчитывал, – самодовольно заявил парень, – Знаешь, как ты сексуальна в гневе? Я вмиг возбуждаюсь, стоит тебе на меня глянуть строго или послать куда подальше.

– Извращенец! – рассмеялась я.

– Да, я такой, – закивал Ник и потащил меня в свою спальню.

Спустя пару часов, когда я отмокала в горячей ванне, уютно прислонившись спиной к груди Ника и запрокинув голову, у меня появился вопрос.

– Так как ты все подстроил? – лениво поинтересовалась я, – Правдоподобно было все так, у меня мурашки до сих пор.

– Вижу, вижу, – довольно засмеялся Ник, проводя ладонью по моей груди, отчего мурашки побежали еще более активно.

– Ник! – вяло возмутилась я, но было приятно чувствовать его ласковые прикосновения.

– У меня есть один хороший знакомый, – начал говорить Ник, – Он каскадером работает. Вот и предложил свою помощь. Помог договориться со своими.

– И на сколько вытянули переговоры? – вздохнула я, лишний раз поражаясь бесшабашности своего любимого.

– Ну, пришлось свою тачку разгрохать и еще одну, – почувствовала, как Ник пожал плечами, – Пустяки, короче.

– Угу, я так и поняла, – проворчала я, даже боясь прикинуть, на какую сумму вытянули его пустяки.

Смех Ника смешался с рингтоном его телефона. Ник протянул руку, нажал на кнопку громкой связи.

– Слушаю! – громко проговорил Ник, и принялся поливать меня водой, зачерпывая ладошкой.

– Славка, здравствуй, сынок, – услышала я голос матери Ника, – Надеюсь, ты дома. А то мы уже подъезжаем.

– Ку-куда? – испуганно прошептала я.

– Ася? – полюбопытствовала мама Ника.

– Ма, а кто же еще?! – возмутился Ник.

– Асенька, доброе утро, дорогая! – радостно поздоровалась родительница, – Я так рада, что вы, наконец, решил пожениться. Так рада! Ты даже не представляешь! Мы так обрадовались с Игнашей, когда Слава позвонил и сообщил нам вашу радостную новость!

– И когда же он сообщил? – решила полюбопытствовать я.

– Ма, давай, ждем вас, мы дома! – прокричал Ник и сбросил вызов.

– Гад, какой же ты все-таки гад! – прошептала я сквозь зубы, но улыбалась. А что? Если он так настойчиво и упорно добивается меня, рискую всем, значит любит. А что еще нужно влюбленной девушке?

– Вот так, значит? – прищурилась я, тщательно стараясь не рассмеяться, глядя на выражение лица Ника. И вины ни в одном глазу, лишь самоуверенность во взгляде.

– Да, вот так как-то, – пожал плечами Ник, – Я же говорил, что ты моя, девочка!

* * *

Часть 3
Крохотное чудо

1

– Здравствуйте, Максим Борисович! – поздоровалась я, закрывая свою квартиру на ключ. Старичок-сосед, поднимаясь по лестнице, увидел меня, улыбнулся.

– Здравствуй, Илонушка, – поприветствовал меня старичок, – Я тут пряники купил в магазине. Пойдем, чаю попьем?

Скосила взгляд на часы. Моя смена начиналась только через полчаса, правда, в магазин я теперь уже не успеваю забежать. Но старику отказывать не хотелось. Вот я и согласилась.

– Давайте, Максим Борисович, – улыбнулась я, – Я только печенье возьму. Вечером вчера пекла.

Старик согласно кивнул. Я придержала для него дверь в его квартиру, ожидая, пока он пройдет, потом быстренько сбегала домой за печеньем, и пришла к соседу в квартиру.

Максим Борисович уже поставил чайник на плиту, и доставал чашки из шкафа над раковиной.

– Как дела у Вас? – поинтересовалась я, – У доктора были?

– Был, – пожал плечами старичок, – Только не пойду больше. Тыкали в меня своими иголками. Сколько можно?! Так что, не уговаривай меня, внучка, не пойду больше к ним.

Старичок ворчал, а я улыбалась, помогая ему разливать кипяток по чашкам.

Максима Борисовича я знала лет сто, не меньше. Он еще с моим дедушкой дружил, когда тот жив был. Потом мой единственный родственник умер. И я осталась одна. Вернее, моя родительница где-то бродит по свету, но мной не интересуется, что, скорее всего, и к лучшему.

Когда я родилась, моя мать явилась на порог к своим родителям, моим бабушке и дедушке, оставила меня и исчезла в неизвестном направлении. Я подросла, начала интересоваться своими родителями, бабушка ругала меня, утверждая, что я круглая сирота. А дедушка чуть позже рассказал, что о моем отце он не знает, а мать – начинающая артистка. Показал фотографию. Сказал, что как только получится, мама обязательно вернется. Я ждала. И каждый Новый Год писала письмо Деду Морозу, прося, передать маме, что я жду ее. Но он, почему-то приносил мне коньки, кукол, краски и книжки. В десять лет я поняла, что Дедом Морозом наряжается Максим Борисович. И сказала ему об этом. Старик хитро подмигнул мне, и попросил сохранить все в тайне. Я согласилась.

Когда я заканчивала школу, бабушка слегла, а спустя полгода сердце не выдержало. Мы с дедом остались одни. А потом и дедушка ушел. Максим Борисович сказал тогда, что он очень сильно любил бабушку, вот и не смог без нее жить. В тот день я написала еще одно письмо Деду Морозу, самое последнее. Плакала, смеялась и писала. Я точно знала, что чудес на свете нет. А письмо… Письмо было данью памяти дедушке. Он всегда говорил мне, что чудеса вокруг нас, нужно только остановиться, и рассмотреть их. Вот я и обратилась к Деду Морозу с просьбой, одной единственной: Если дед был прав, и чудеса действительно существуют, то мне очень хотелось бы в этом убедиться. Многого мне не нужно. Всего лишь одно крохотное чудо. Время шло, чудес не случалось. Я окончила кулинарное училище и пошла работать в сферу общепита. Не сказать, что я обожала свою работу. Печь пирожки и чистить картошку – не являлось предметом моих мечтаний. Но ведь и эту работу кому-то нужно выполнять. Через два года образцовой трудовой деятельности меня повысили. Картошку чистить я перестала. Теперь я пекла торты, пирожное и печеньки. Руководство в лице Марии Степановны меня хвалило, предоставляло отпуск, оплачивало больничный, и сулило мне повышение еще через пару годков. В общем, я не жаловалась. Да и кулинария, в которой я трудилась по сменам, располагалась в двух кварталах от дома. Ездить далеко не нужно, толкаться в общественном транспорте тоже. Не жизнь – а малина. И все бы ничего, если бы не одиночество. Мне было двадцать три, подруги, конечно же, были, вот только семья отсутствовала. Ни мужа, ни ребенка. Я сильно не заморачивалась на сей счет, какие мои годы?… Да нет, вру я. Мне очень сильно хотелось иметь детей, мужа и счастливую семью. Но где мне взять все это, если я домой возвращаюсь совершенно без сил, и ничего делать не хочется. Разве что, завалиться на диван и щелкать пультом от телевизора, переключая каналы.

– Угощайся пряником, – отвлек меня голос соседа от грустных мыслей. Вздохнула. Взяла пряник и откусила. Пережевывая, вздыхала. Вот от пряников бы мне стоило воздержаться. И без того не худышка.

Сегодня у меня была ночная смена. На часах уже без двадцати восемь, так что нужно бы уже бежать, иначе опоздаю.

Поблагодарив Максима Борисовича за чай, побежала на работу.

Смена прошла как обычно. К восьми утра я страшно хотела спать, и практически валилась с ног от усталости. Все мысли были только о горячем душе и мягкой подушке, но моим желаниям не суждено было сбыться так быстро.

– И куда это мы так торопимся? – услышала я низкий мужской голос совсем близко. Испугалась я? Безусловно. Вот только повела я себя совсем не как перепуганная барышня, торопившаяся домой.

– Отвали, имбицил! – пробормотала я, прибавляя шаг.

– Э, ты чего вякнула?! – обиделся гопник и попытался ухватить меня за руку. И вот как-то мне стало обидно за себя, за свою судьбу. Иду с работы, уставшая. И ничего не охота. А тут еще и неприятность в лице малознакомого хулигана. Ну, уж нет. Все! Баста! Надоело!

Крепче ухватившись за ручки сумки, размахнулась и ударила обидчика. Если честно, не предполагала даже, что вообще попаду. И не просто попаду, а основательно так, прицельно, непосредственно в район мо… лица то есть.

Гопник отшатнулся назад, и совершенно случайно ударился, сам, ей-Богу, затылком о стену дома.

– Ой! – выдохнула я и растерялась. Нет, ну, кто же знал, что гопники нынче такие хлипкие?

В общем, парень валялся на земле без признаков сознания. Я пребывала в замешательстве. А мимо, как назло проходил патруль. Трое доблестных служителей порядка окружили меня и, не особо вдаваясь в подробности, проводили под белы рученьки в ближайшее отделение полиции. О судьбе гопника мне ничего не говорили, только спустя несколько часов дежурный следователь разрешил мне покинуть территорию полицейского участка, коротко намекнув, что лишнее дело заводить им нет надобности. Хотелось поплакать и поспать. Еще, хотелось принять ванну, и как можно скорее забыть о досадном случае.

Не вышло. Около дома меня уже поджидал старый знакомый с белой повязкой на голове, жаждой мести в глазах, и двумя друзьями.

– Это че, она что ли? – хмыкнул тот, что стоял справа от гопника, ставшего жертвой моей сумочки.

– Угу, – промычал гопник.

– Слышь, Косой, ты че, реально, что ли? – хмыкнул тот, что стоял слева, – Давай замнем. Девка ведь.

– Послушал бы ты, Косой, друга, – услышала я голос позади себя.

– Шел бы ты мимо, папаша, – огрызнулся Косой.

Я обернулась, обратила внимание на мужчину, которого Косой окрестил «папашей». Ну, что сказать. За бейсболкой и темными очками возраст не угадаешь. Плечи прикрывает куртка. Обычные джинсы и черная рубашка, видневшаяся через расстегнутую куртку. В общем, обычный среднестатистический мужчина.

– Ну, я пойду, наверное, – пробормотала я и сделала шаг в сторону подъезда.

На мой уход никто не отреагировал. И я прошмыгнула в подъезд. Вот только совесть не позволила мне запереться в квартире и жить в неведении. Что-то толкало меня обратно на улицу.

Крепче сжав в руках оружие массового поражения, а в народе – вещь первой необходимости, именуемую дамской сумочкой, приоткрыла дверь и высунула голову на улицу. Гопников не было. Только незнакомец в кепке сидел на лавке около подъезда, уперев руки в колени и наклонив голову вперед. Странно так сидел.

– С Вами все в порядке? – задала я первый вопрос, появившийся в моей усталой голове.

Незнакомец поднял голову. Очков на его лице уже не было.

– Милицию вызвать? – предложила я.

– Забей, – поморщился мужчина. Увидела, как он прижал ладонь к животу, и тут же убрал ее. Смотрела и понимала, что вот-вот хлопнусь в обморок. Сквозь пальцы незнакомца сочилась кровь.

– Я «скорую» вызову! – пропищала я.

– Даже не думай! – рявкнул мужчина, – И ментов не стоит звать!

Что-то в его голосе заставило меня застыть на месте. Мужчина поднялся на ноги. Пошатнувшись, шагнул вперед.

– Мне бы рану обработать, – бросил он, и подошел к подъездной двери, от которой я так и не смогла отлепиться.

– Не бойся, солдат ребенка не обидит, – усмехнулся мужчина. Я зачем-то кивнула в ответ на его слова, и, развернувшись, торопливо зашагала по лестнице.

Квартира меня встретила привычной тишиной и уютом. Бросив сумку на полку в коридоре, повернулась к мужчине. Незнакомец стоял, уперев плечо в стену. Его кепка была сдвинута на затылок, открывая лицо, показавшееся мне чересчур бледным.

– Может быть все же вызвать «скорую»? – испугалась я.

Незнакомец пошевелил плечом, отлепляясь от стены, и не снимая ботинок, приблизился ко мне. Рукой он пытался снять куртку.

– Ванная, – только и сказал он.

– Там, – махнула рукой в нужном направлении.

Мужчина, стягивая куртку на ходу, открыл дверь в ванную комнату и исчез. Ну, как исчез. Зашумела вода, до меня донесся отборный мат, шуршание. В общем, решила человеку не мешать, и пошла на кухню. Включила чайник, собираясь выпить чаю. В идеале хотелось переодеться, но решила не рисковать. Мужчина, конечно, молодец, вот только кто его знает? Может он маньяк какой? А вдруг еще и сексуальный?

Спустя двадцать минут поняла, что маньяк странно притих в моей ванной. Подошла к двери. Постучалась.

– У Вас там все в порядке? – громко спросила я. И в ответ только звук льющейся воды. Он что, утонул там?

Дернула ручку. Дверь оказалась открытой. Заглянула внутрь. Мужчина сидел на кафельном полу, упираясь затылком в стену, закрыв глаза и, казалось, спал. Или же был в отключке. Гость, имени которого я даже не знала, не внушал страха. Скорее волнение. Хотя и это тоже под вопросом, ибо мой утомленный последними событиями мозг может выдать разную реакцию.

В общем, незнакомец, весь такой загадочный, сидел в моей ванной без верхней одежды. Совсем без верхней. Рубашки на нем тоже не было. Только джинсы, часы на правой руке и ботинки, которые он так и не снял. Вся моя раковина была испачкана кровью, куски бинта валялись на полу.

– Так! – пробормотала я вслух, а для себя решила все же вызвать врачей.

– Стоять! – рявкнул мужчина. И только сейчас я заметила в его руке кобуру. В которой разместился пистолет. Совсем неожиданно.

Я сглотнула. Наверное, лицо мое выражало крайнюю стадию испуга или ужаса, потому, как мужчина криво усмехнувшись, пробормотал:

– Не трону. Ментов не зови. «Скорую» тоже.

Незнакомец вновь уперся головой в стену и закрыл глаза.

Я, наверное, «зависла» на целую вечность. А когда очнулась, поняла, что голова незнакомца неестественно склоняется набок.

– Вот повезло, так повезло, – едва не расплакалась я.

Мужчину оставить в ванной я не могу, а дотащить до дивана – сильно тяжко. К подобному выводу пришла после детального осмотра гостя, мирно валявшегося в отключке на полу ванной. Гораздо выше меня, соответственно, сильнее. У него размер ботинок, касавшихся сейчас моих ступней, как минимум сорок пять.

Прелести фигуры мужчины я смогла прочувствовать, когда тащила его по полу в сторону гостиной. Благо квартира у меня не большая. Труднее всего оказалось загрузить живой трупик на диван. После очередной попытки, поняла, что на полу ему будет комфортнее. Всяко лучше, чем получить сотрясение мозга в процессе моего закидывания стокилограммовой туши на мягкую мебель. В общем, накрыла я тельце пледиком, предварительно стащив с него ботинки. И потопала в ванную. Прикинула, что гость мой еще не скоро очухается, и решила все же принять душ.

Выйдя из ванной, заглянула к мужчине в гостиную. Незнакомец мирно спал все в том же положении. Решила не рисковать и припрятала пистолет, только кобуру и куртку сложила на стул рядом с парнем. Не удержалась и похлопала по карманам куртки в поисках бумажника или каких-нибудь документов. Кроме ключей, зажигалки, сотового и денежных купюр больше ничего не нашла. Ни прав, ни паспорта. Как звать спавшего на полу в моей квартире мужчину я так и не узнала. А может быть, все же вызвать полицию? От этой мысли я вновь отказалась. Были мы там уже сегодня, и там мне не очень понравилось. Да и повторных разбирательств моя хрупкая детская психика, боюсь, не выдержит. В общем, постояв еще немного в пороге гостиной, вздохнула и пошла спать, подперев в спальне дверь стулом изнутри. Нет, защита конечно, сомнительная от посягательств незнакомца. Но я хотя бы услышу, если вдруг он начнет ломиться ко мне.

* * *

Утром проснувшись, первым делом пошла в гостиную, проверить, жив ли пациент. В гостиной никого не было. Протерла глаза рукой. Странно. Но даже диван был собран и пледик с подушкой лежал на обычном месте. Следов пребывания незнакомца не обнаружилось.

– Глюк, – решила я и пошла на кухню.

Здесь тоже без изменений.

– Веселее и веселее, – пробормотала я.

Пошла в ванную. Когда я уже окончательно решила, что все вчерашние события мне привиделись, наткнулась взглядом на мусорную корзину в ванной. Перепачканные в кровь бинты сообщили мне, что вчерашние события мне не приснились. Незнакомец был, в моей квартире ночевал, и исчез. Ну, радость, что не умер.

Раз уж не привиделось, значить надо бы и пистолет вынуть из тайника. Порывшись в шкафу, куда я вчера спрятала оружие незнакомца, поняла, что в тайнике пусто. Пистолета нет. Как и незнакомца. Странно.

– Прям полтергейст какой-то, – вздохнула я. Но замки все же решила сменить. Мало ли что.

* * *

Дальше моя жизнь текла в прежнем направлении. Никаких изменений, потрясений. Ничего. Работа-дом. Дом-работа. И мне, как бы, все нравилось. Вот только Мария Степановна – мой непосредственный начальник и зав. производством кулинарии, где я работала старшим кондитером, решила, что моя жизнь слишком проста. И однажды вечером сообщила мне, что завтра в двенадцать ноль-ноль я отправляюсь в офисное здание. Там, на четырнадцатом этаже, располагался офис некой фирмы «Престиж», пожелавшей воспользоваться нашими услугами.

– Илоночка, ничего особенного, обычный кофе-брейк, максимум фуршет, – «утешила» меня Мария Степановна, – Да и для карьеры твоей не плохой опыт.

Вздохнула, взяла папку, в которой были собраны фотографии всех моих творений, начиная от пирожков, заканчивая эклерами, и отправилась в жуткое здание через дорогу от кулинарии. Почему жуткое? Да не любила я личное общение с заказчиками. Мне больше нравилось исполнять их желания так, на расстоянии, тихо и молча, спрятавшись на своей кухни. Но, судя по всему, Мария Степановна сама не может пойти на встречу, а больше вроде как некому.

– Илон, туфли не забудь, – услышала я, когда уже собиралась выйти из кулинарии.

– Бррр, – недовольно проворчала я.

Туфли я действительно забыла, в удобных кроссовках было как-то комфортнее. Пришлось еще удобные джинсы сменить на юбку. Обувшись, и став на десять сантиметров выше, потопала к заказчикам. В здании, расположившемся через дорогу от нас, я ни разу не была. Не было необходимости. И теперь я стояла в просторном холле и не очень понимала, куда именно идти.

– «Вкусняшка»? – раздался голос позади.

Обернулась. Женщина средних лет в строгом офисном костюме стояла на лестнице, и смотрела на меня.

– Да, кулинария «Вкусняшка», – ответила я. Дама кивнула, протянула мне пластиковую карту, и кивнула на лифт.

– Четырнадцатый этаж, вот разовый пропуск, – пояснила действия дама.

От мысли о замкнутой тесной кабинке и моего в ней нахождения по спине пополз холодок страха. Ну, не люблю я лифты.

– А лестницы нет? – поинтересовалась я.

– В туфлях? Уверенны? – улыбнулась дама.

– Ааа, да, – не очень уверенно ответила я.

– Как хотите, – пожала плечами дама и кивнула в сторону неприметной двери в десяти метрах от лифта.

– Не опоздайте, шеф не любит ждать, – напутствовала меня дама и я торопливо двинулась в сторону лестницы.

– Мда, хорошо, что не двадцатый, – пропыхтела я, поднимаясь по лестнице. Туфли я давно сняла, и тащила их в руках. Наступать приходилось осторожно, чтобы и колготки не порвать.

Оказавшись на двенадцатом этаже, сделала привал. Даа, может в спортзал записаться? А то физическое состояние моего тельца оставляет желать лучшего.

Так, еще два пролетика и я на месте. Услышала, как сверху хлопнула дверь, и раздались мужские голоса.

– Что думаешь делать? – спрашивал один.

– Не решил пока, – ответил второй, – Но Спартака убирать надо.

– Уверен? – как-то с опаской спросил первый.

– Есть другие предложения? – последовал ответ.

Я замерла. Едрен-батон! Мамочки! Я сейчас чего только что услышала? Убирать? Спартака? Что за «Спартак» и что значит убрать?

Я застыла, прижимаясь к стене. Боже мой! А если меня увидят? И меня тоже того?

Пока я прижималась к стене и прикидывалась панельками на стенах, дверь над головой хлопнула и я поняла, что мужчины ушли.

Постояв секунду-другую, пошла наверх. Преодолев два пролета, осторожно открыла дверь с надписью «14». Просунув голову, увидела, что дверь ведет в просторный холл. В углу стол, за которым сидела секретарша, и большие зеркальные двери, ведущие в офис.

Закрыла дверь за собой, привлекая внимание секретарши.

– «Вкусняшка»? – посмотрев на меня поверх очков, поинтересовалась секретарь.

Начало бесить, что меня вместо имени называют торговой маркой кулинарии.

– Да, – кивнула я.

– Вас уже ждут, – строго проговорила секретарь, – А Кузьма Владленович ждать не любит.

Боже мой, кажется, я это уже где-то слышала.

Расправив плечи, направилась прямо в логово льва, так сказать, не отличающегося терпением.

Стоило мне подойти к стеклянной двери, как взгляд наткнулся на золотую табличку с надписью «Спартак К.В.– генеральный директор». Спартак? Это фамилия? Это его там убрать захотели? Мамочки! А мне теперь что делать?

Дверь открылась, и я шагнула в просторный кабинет. В центре стоял стол огромных размеров, во главе которого сидел мужчина. Значит вот этот, наверное, и есть Спартак. Иначе, зачем ему сидеть в кресле директора.

– Добрый день, – поздоровалась я, глядя на мужчину. Тот поднял взгляд на меня, нахмурился. Взгляд не злой, скорее изучающий.

– Нынче так модно? – усмехнулся он.

Опустила взгляд, только сейчас поняла, что стою перед этим самым Кузьмой Владленовичем, не терпящим опозданий, без туфель. Вернее, они как бы есть, но не на ногах, а я прижимаю их к себе, держа за каблуки, а во второй руке папка с документами. И колготки я все-таки умудрилась порвать. И в этот самый момент стрелка доползла уже до колена. Черт!

– Извините, – проговорила я, наклонившись, поставила туфли на пол и быстренько попыталась обуть их. Но под изучающим взглядом мужчины не смогла быстро обуться. Пришлось ухватиться рукой за первый попавшейся предмет, чтобы элементарно не упасть. Предмет показался странно теплым и немного мягким.

– Занятно, – донесся до меня смутно знакомый голос. И как-то слишком близко слышался этот голос.

Стремительно вкинула голову. Как оказалось, первым попавшимся предметом, за который я ухватилась в поисках опоры, был мой недавний квартирант. Или маньяк. Или спаситель от гопников. В общем, как ни назови, но в данный момент я находилась не в самом выгодном положении. Одна нога уже благополучно находилась в туфле, вторую я пыталась втиснуть в злополучные ходули. Рукой я вцепилась в штанину, вернее в ногу мужчины, который незаметно для меня вошел следом за мной в кабинет. Вернее, собирался войти, а я самым нелепым образом, преградила ему путь.

– Согласен, – ответил Спартак, изучая меня, – Это к нам «Вкусняшка» пожаловала.

Я молчала. На Спартака не смотрела. Когда мне все-же удалось втиснуть вторую ногу в туфлю, подняла, наверное, загнанный взгляд на мужчину, чью ногу я с таким рвением практически обнимала. И который у меня провел ночь, спя на полу моей гостиной. Вот не везет, так не везет!

– Да, я кондитер из кулинарии «Вкусняшка», – ответила я.

Дверь за мной закрылась. Мой бывший пациент прошел вперед, занимая место на диване в углу. Спартак встал. Потом сел. И указал мне на стул напротив него.

– Приступим? – предложил Спартак.

Я, раскрыв папку, начала предлагать мужчинам наши блюда, удивляясь, почему меню обсуждает сам генеральный, а не секретарь, к примеру.

– Нам вас порекомендовали, как отличного специалиста, – говорил Спартак, а незнакомец молчал, развалившись на диване. Кажется, он меня не узнал. Да и интереса к нашему со Спартаком разговору не проявлял. Все тридцать минут, что я описывала наши блюда, предлагая ту или иную комбинацию, он молчал, и только в телефоне своем ковырялся. Даже как-то обидно. Никакой фразы типа: «О, кажется это вас я спас!» или «Ах, да, помню помню, это ты хотела припрятать мой пистолет, а я его нашел». Ну, или еще что-то в том же духе. Так нет же. Тишина.

Как-то даже обидно стало. И в итоге, взвесив все «за и «против», решила сообщить Спартаку о том, что именно я услышала на лестнице полчаса назад.

– Кузьма Владленович, – обратившись впервые по имени к собеседнику, я осторожно проговорила, – Вас собираются убрать.

Спартак закашлялся. Мужчина на диване перестал уделять внимание телефону и косить под мебель. Столкнулась со взглядом темно-карих глаз. Даже как-то не по себе стало, таким злым он мне показался. Еще и костюм этот. Если в прошлый раз мой пациент был в кожанке и джинсах, и казался обычным парнем. То теперь из-за костюма и галстука он представлялся мне недосягаемым и слишком деловым. Даже неуютно становилось от этого. Мелькнула мысль, что он мне понравился в прошлый раз. Но эту мысль я попыталась запихнуть подальше. Не время, да и не тот он, ну, не для меня он, в общем.

– Практикуете отравление своих клиентов? – удивленно поинтересовался Спартак.

– Нет, с чего Вы так решили? – удивилась я, – Просто, понимаете, я с лифтами не очень дружу. И поэтому мне пришлось подниматься по лестнице.

– Ближе к сути! – рыкнул мой бывший пациент.

Поджала губы. Ну, не то чтобы в испуге. Просто как-то обидно. Я тут к ним с информацией, жизнь практически генеральному спасаю. А на меня еще и орут.

– Куда уж ближе! – огрызнулась я, и уже спокойнее, повернувшись к Спартаку, продолжила, – Поднимаясь по лестнице, я остановилась, чтобы отдышаться и услышала, как сверху открывается дверь. И невольно стала свидетелем разговора. Лиц я не видела. Только слышала, как один другому говорит, что нужно убирать Спартака. Второй спросил: «Уверен?» Первый ответил, что других вариантов нет.

Я замолчала.

Спартак повернулся к моему пациенту, не вставая из кресла.

– Веришь? – спросил Спартак. Собеседник кивнул.

– Поздравляю, Кузя, – хмыкнул Спартак, или уже не Спартак. Что-то я совсем запуталась, – Тебя хотят открыто убирать. Что будем делать?

Кузя, вновь посмотрел на меня. Ну, одна радость, теперь хотя бы имя пациента знаю.

– Заманивать и устранять, – коротко ответил Кузя, спрятав телефон в карман, поднялся с дивана, – Я пока для всех в больничке, барышня со мной. Созови собрание, через час в конференц зале. И да, Лёва, хватит пялиться.

Лева коротко рассмеялся, подмигнул мне и потянулся к телефону.

– Машенька, обзвони все начальников, – отдал распоряжение Лева, – Через час в конференц зале.

Кузьма двинулся в мою сторону. Я испуганно собрала все свои бумажки, закрыла папку.

– Я пойду? – поинтересовалась я. Кузьма хмыкнул.

– Попрошу за мной, «Вкусняшка», – вроде бы с издевкой в голосе проговорил Спартак, и ухватился за мой локоть, потянул, поднимая меня со стула.

– Меня Илона зовут, – отгрызнулась я, – И мне нужно вернуться на работу, между прочим!

Кузьма повел меня к двери, только не той, через которую я вошла. А в противоположную сторону. Изначально подумала, что это шкаф. Но нет, оказалось, что дверь. Все как в детективах. Дверь потайная, герой и не герой вовсе, а злодей. И я – жертва. Или не жертва? Как-то медленно, но верно наступил в моей жизни момент «пофигизма». Ну, ведут меня через тайные ходы. И что? Ну, держится этот маньяк за мой локоть, так, что синяки останутся. И что? Подумаешь, мелочи какие. Зато, можно сказать, я жизнь человеку спасла. А двух других укокошила, кажется, судя по выражению лица Спартака. Дак это же тоже мелочи!

Мы оказались в небольшом кабинете с диваном на котором уютно были разбросаны разноцветные подушки и пледики. Было заметно, что здесь очень часто оставались на ночь. И уютно как-то, столик удобный, телевизор на стене, даже кресло у окна имелось. В общем, мне бы такой для отдыха в кулинарию, я бы, наверное, сутками там торчала.

– Мне на работу нужно, – повторила я, но на ответ не очень рассчитывала. Не зря. Ответа не последовало. Кузя подошел к телевизору, понажимал какие-то кнопки. Телевизор включился. Экран, разделенный на множество квадратиков, начал показывать черно-белую картинку.

– Ууу, великое следящее око, – пробормотала я, не думала, что Спартак услышит. Ошиблась. Услышал.

– В общем так, сидишь здесь, смотришь, как только увидишь тех двоих, говоришь мне, – поставил меня в известность Кузьма.

– Ага, и каким интересно образом, я должна их узнать? – с сарказмом проговорила я.

Парень бросил на меня взгляд карих глаз, вероятнее всего, повелевавший мне заткнуться и выполнять команду.

– Я не видела их, только слышала, – с улыбкой сообщила я, и добавила, – Я же сказала уже.

Говорила я с ним, словно с маленьким ребенком. А сам, между прочим, виноват. Я сразу сказала, не моя вина, что он не слушал.

– Сидеть и смотреть! – рыкнул Спартак.

– Слушаюсь, сэр! – рявкнула я в ответ. И плевать мне было, что наша кулинария теряет такого важного клиента.

Спартак промолчал. Только подошел к шкафу, открыл небольшую дверцу и зазвенел посудой.