Боги Черного круга

Часть 1. Один день до конца света

1. Предчувствие

– Эй, дэвушка! Дэвушка, падажды!

Это был уже пятый. За час дороги от работы до дома. Вита мрачно стиснула зубы, не сбавляя хода. Будь проклята чертова ведьма Немира! Зачем ей понадобилось приворотное зелье? Ну ладно, зачем – ее личное дело. Но коли уж так надо, пусть бы сама и варила.

Увы! Вита прекрасно знала, что ответит Немира, если обратиться к ней с такими словами. Ты же специалист, скажет она. Дипломированный, не то что мы, дилетанты. Такой точки зрения придерживалась не только Немира. Весь Черный Круг предпочитал заказывать необходимые препараты – особенно дурнопахнущие и едкие – Вите.

Нет, Вита вовсе не была колдуньей. Честно говоря, она слегка презирала это ремесло. Но колдуны хорошо платили за заказы – во-первых. А кроме того, наедине с самой собой она признавала: то, что без нее не могут обойтись влиятельные маги, что ее талант ценят не только коллеги-химики, весьма льстит.

– Девушка, разрешите с вами познакомиться?

– Не разрешу, – огрызнулась Вита, обдавая очередного претендента ледяным взором.

Не то чтобы Вита не любила мужчин. Они ей очень даже нравились, и эстетически, и в плане всего того, чем могут быть приятны и полезны молодой женщине. И бесило ее совсем не то, что к ней пристают на каждом шагу, а то, что это никак не обусловлено ее собственными прелестями. Ей было около двадцати пяти; стройная, уверенная в себе блондинка с короткой стрижкой, предпочитающая спортивный стиль, некоторым она действительно казалась обаятельной – но Вита обладала достаточным умом, чтобы понимать: она не секс-бомба. Она милый, симпатичный, но не более, недавно защитившийся кандидат химических наук.

Именно в этом и крылась причина нездорового интереса прохожих к ее персоне. Будучи квалифицированным биохимиком, Вита частенько занималась синтезом препаратов на заказ, в том числе и очень прилипучих препаратов, чьи запахи надолго застревали в прическе и одежде, въедались в кожу. Как-то она делала для знакомой колдуньи Бэлы средство, привлекающее тараканов – обыкновенный тараканий феромон. После этого тараканы со всего факультета сползлись к тому месту, где висел рабочий халат Виты, там их и потравили, пользуясь случаем. А теперь – этот злосчастный гормон для Немиры Деадаргана, главы Черного Круга. Видно, волосы пропитались его запахом. Она не успела еще выделить продукт, как трое работавших рядом студентов возбудились и чуть не опрокинули в экстазе роторный испаритель. Хорошо, что большинство сотрудников столь поздним вечером уже разошлись по домам, и Вите не пришлось прокладывать себе дорогу с боем.

– Барышня, может, вас подвезти?

Вита в сердцах пульнула в «Мерседес» огрызком яблока. Стекло очень удачно было опущено, и хозяин машины выглядывал в него, улыбаясь всеми золотыми зубами. Огрызок попал точнехонько в зубы. Так тебе, усмехнулась Вита и заскочила в подъезд.

Минут пятнадцать спустя она уже пила чай на кухне своей отдельной квартиры, пожалуй, более одинокой, чем ей хотелось бы. Судьба отняла у нее тех, кто был ей по-настоящему дорог, а те кости, что она порой кидала Вите, могли утолить лишь голод тела, но не души. Для своих лет она достигла многого: деньги, бесценные знания, уважение в кругах, мало кого чтящих, самообладание в обстоятельствах, которые свели бы с ума кого-нибудь с менее закаленной психикой… только счастья ей не было дано. Уплыло счастье в уплату долгов.

С такими невеселыми мыслями она дула на горячий чай, глядя в темнеющее окно. Зажглись фонари, но они не могли разогнать мрак ни на улице, ни в сердце. Ветер гулко завывал и бил об ограду балкона сохнущее на веревках белье, тучи закрыли ядовито-рыжий диск Луны. Будет буря, подумала Вита.

Она вяло поднялась и вышла на балкон снять сохнущее белье. Первые крупные капли дождя уже барабанили по металлическим перилам. Прогрохотал гром. Ветер швырнул ей в лицо какой-то мусор, в глазу закололо. Вита достала зеркальце, болезненно наморщив лоб, отогнула веко.

Ослепительно сверкнула молния, болью отдавшись в расширенном глазу. Вита вздрогнула, зеркало выпало из рук, разлетелось на осколки, ударившись о металлическое ограждение. Она потерянно смотрела, как мелкие стекла падают вниз с высоты девятнадцатого этажа.

Ее вывел их оцепенения громкий звук, донесшийся из кухни. Она схватила под мышку белье, бросилась внутрь.

Окно кухни было распахнуто злым ветром. По всему помещению рассыпались веером салфетки, газеты… Опрокинутая солонка лежала на полу, по полосатому линолеуму рассыпалась белая кучка.

Хорошо, что я не верю в дурные приметы, подумала Вита и взялась за веник.

2. Все пропало

Спала она неспокойно. В ночных кошмарах ей чудились мечущиеся черные тени, издающие резкие, пронзительные звуки. Неожиданно она поняла, что это телефон, вскочила, сквозь сон потянулась за трубкой:

– Черт! Вы представляете, сколько сейчас времени?

– Витка! – взмолился знакомый голос, странно дрожащий. – Витка, выручай!

Сон как рукой сняло. Звонила Фаирата, а молодая колдунья, несмотря на свою импульсивность, не стала бы беспокоить Виту ночью, не всплыви на горизонте серьезные неприятности.

– Фая, – медленно проговорила Вита. – Скажи, что в Хешширамане пожар… что твой хахаль попал под автобус…

– Флиф!..

Она ожидала этого, но не смогла сдержать непроизвольную дрожь. Единственное в этом мире, чего она боялась… не опасалась, не избегала, а действительно боялась. Она бросила взгляд на полную Луну, сверкнувшую в разрыве облаков, и со свистом втянула в себя воздух:

– Сегодня?

– Нет, полнолуние завтра. Витка, только не расслабляйся, я тебя умоляю! Лучше тринадцать раз перестраховаться, чем один раз облажаться. Бери кольцо и приезжай в Хешшираман, пока ничего не случилось.

Вита положила трубку с тяжким вздохом. Кажется, ей всю жизнь суждено провести в борьбе с… нет, лучше даже в мыслях не произносить этого имени, от которого будто веет ледяным дыханием. Гигантское чудовищное образование без глаз и языка, сотканное из дымной призрачной материи, столь черной, что ее клубящиеся языки казались провалами в ничто, дырами в пространстве. Воплощенная Тьма, парализующая волю, замораживающая кровь и пьющая души. Черный Абсолют, способный поглотить весь мир, ибо не знает насыщения. Они встречались в поединке два раза, и предстоит третий… Ох, ей с лихвой бы хватило воспоминаний всего об одном, чтобы волосы встали дыбом! Но отказаться от битвы с Флифом Пожирателем Душ, исчадием ада, сулящим гибель всему сущему, она не могла. Именно она была Тюремщицей Флифа, поскольку так случилось, что она владела перстнем Тюремщика, магическим артефактом, способным подчинить это чудовище. Как такое вышло – разговор отдельный. Но на сегодняшний день долг Тюремщика тяжким грузом висел на хрупких плечах двадцатипятилетней женщины.

На самом деле плечи Виты были не столь уж хрупкими. Она с юности привыкла поддерживать себя в прекрасной спортивной форме и ловко владела острым клинком, что лежал у нее под подушкой. Человек, подаривший ей реликвию предков, выкованную на заре времен в тибетском монастыре, дал ей хороший совет: никогда не расставаться с оружием. Дэн Ши погиб из-за Виты, и в память о нем она поступала, как он сказал. Неторопливо, обстоятельно одевшись, она сунула клинок под плащ в специальную петлю. Однажды она убила им человека… могущественного мага по имени Дарьен Миленион. Это было грозное оружие в нежных с виду руках – хотя и, увы, бесполезное против Флифа. Вита повернулась к шкатулке, где лежал перстень Тюремщика.

Шкатулка представляла собой прелестную золотую вещицу, покрытую чарующей росписью, искусно выполненной чернением. Именно красотой и изяществом она привлекла когда-то внимание Виты. Когда она, еще наивная студентка, ни сном ни духом не ведавшая о колдовстве, впервые попав в волшебный замок Хешшираман, наладилась бежать оттуда и рыла подкоп под магическим барьером, что-то вдруг блеснуло в закатном луче. Это и была шкатулка, давным-давно утерянная незадачливой колдуньей Фаиратой. Так Вита заполучила синие серьги – Переводчицу и Искательницу, и Перстень Тюремщика Флифа. Хранились в шкатулке и другие волшебные драгоценности, обладающие удивительными свойствами. Вита любовно погладила крышку, открыла ее…

Перстня не было! Он исчез, словно и не бывало. Исчезли и серьги, и сетчатое серебристое блюдечко, наполняющееся едой при нажатии на крохотный выступ, и прочие кольца, кулоны, браслеты и броши, некогда россыпью лежавшие на мягком бархате. Отказываясь верить своим глазам, Вита перевернула шкатулку вверх дном и потрясла ее, словно надеясь, что содержимое запало за бархатную подкладку.

Надежда, конечно же, была напрасной. Вита похолодела от ужаса. До полнолуния всего один день, а без перстня она бессильна перед Флифом! Мир вдруг завис на ниточке на краю гибели. Под полной Луной черный Абсолют обретет силу и пожрет все души, до которых дотянется…

– Файка! – она с вытаращенными глазами бросилась к телефону, нервным движением схватила трубку. – Все, все пропало!

Она кричала еще что-то истерическим голосом, пока не осознала, что разговаривает с пустой линией. Она вцепилась в диск, а потом вспомнила, что в Хешширамане нет телефона.

Извергая проклятия вперемешку с нервными слезами, она хлопнула дверью квартиры и помчалась вниз, не тратя время на то, чтобы дождаться лифта.

Ночной воздух, дышащий послегрозовым холодком, слегка отрезвил Виту. С трудом она взяла себя в руки. Глупо рыдать в истерике, даже если над всей Вселенной нависла угроза. Слезами горю не поможешь. Пусть перспективы мрачнее ночи, убиваться бессмысленно – надо действовать. Надо срочно предупредить Фаирату. У них есть еще один день, и они что-нибудь придумают. Они не имеют права отчаиваться и опускать руки.

Ночь была пустынна и безлюдна, тем не менее из-за угла почти сразу выскочило такси с зеленым огоньком. Его даже не потребовалось останавливать.

– Девушка, куда-то торопитесь? – водитель приподнял кепочку.

– К Битцевскому парку, – бросила Вита, садясь в машину. – И как можно быстрее.

– Что такой милой девушке делать ночью в темном лесу? – удивился водитель.

Мужик попался общительный. Всю дорогу он сыпал комплиментами и с готовностью согласился не высаживать Виту у одноименного с парком метро, а подвезти подальше в лес. Но в лесу его общительность перешла всякие границы. Вита послала Немире Деадаргана мысленное пожелание провалиться сквозь землю со своими заказами и в ответ на грязные поползновения шофера молча вынула клинок из ножен сантиметров на пять.

Настроение шофера резко изменилось. Только что он всеми силами препятствовал Вите выйти из машины, а теперь собственноручно и весьма торопливо распахнул дверцу и даже не заикнулся о плате за проезд. Вита невесело усмехнулась. Люди редко воспринимают доводы рассудка, но недобрый блеск стали всегда действует надежно. Ах, этот несовершенный мир… который она все же не согласилась бы отдать в глотку Флифа.

Лес чернел вокруг сплошной зловещей массой, но Вита хорошо знала нужные тропинки и вполне могла бы ориентироваться даже без издевательского блеска почти полной Луны. Единственное отнимало у нее уверенность в том, что через несколько минут она достигнет замка – Флиф. Он может подстерегать ее на дороге, ночь – его время. А у нее нет спасительного перстня. Вита с опаской замирала при каждом шорохе, хотя знала, что чудовище передвигается абсолютно бесшумно.

Гигантская тень скользнула меж деревьев. Вита бросилась было в ужасе за бугорок, но вовремя разглядела тусклое сияние пурпурных зрачков величиной с тарелки.

– Аррхх, – с облегчением выдохнула она. – Чертово отродье, как же ты меня напугал.

И с нежностью, никак не вязавшейся с ее словами, погладила огромного змея по сомкнутой пасти, такой внушительной, что могла бы проглотить за раз несколько женщин размером с Виту. Этот живой трубопровод, продолжительность жизни которого была сравнима с возрастом Вселенной, это порождение абсолютного Света и абсолютной Тьмы, слившись в котором, они неожиданно создали душу, это черное с золотыми прожилками извивающееся страшилище, обитающее в Хешширамане, было одним из немногих существ, кому Вита доверяла безоговорочно. Фактически, только ему она и доверяла.

Пожиратель рядом, безмолвно произнес Аррхх. Слова сами собой возникали в мозгу Виты. Я прикрою тебя, но держи перстень наготове.

Вита со стоном хрустнула сжатыми кулаками:

– Перстень, будь он проклят!

Змей понял все без объяснений. Переливы золотистых искр на его боках на мгновение застыли – это было единственным свидетельством его замешательства. Затем он быстрым движением сгреб Виту в гладкое толстенное кольцо и устремился вглубь леса.

Он аккуратно поставил ее прямо на ступени цитадели Хешширамана. Стены колдовского замка слабо светились, озаряя окрестности таинственным ореолом. Дверь гостеприимно распахнулась перед ней: здешние стены хорошо знали Виту. Она познакомилась с Фаиратой восемь лет назад, и сперва их знакомство нельзя было назвать задушевным. Фая просто-напросто похитила ее и держала в своем замке пленницей, потому что магические книги назвали Виту единственным средством, которое может спасти мир от Флифа, неожиданно вырвавшегося из заточения. Потом выяснилось, что роль Виты гораздо сложнее, чем быть принесенной Флифу в жертву и отравить его своей несъедобной душой, не признающей ни светлых, ни темных богов. Найдя синий перстень, Вита автоматически стала Тюремщицей, и у нее хватило силы воли сразиться с олицетворением Тьмы и победить. Вита завоевала уважение Аррхха, которому Фаирата поручила охранять пленницу, и дружбу самой колдуньи, и с тех пор время от времени помогала Черному Кругу.

Спальня Фаираты была закрыта, но изнутри доносились звуки, явно свидетельствующие, что хозяйка не спит, и более того – что она не одна. Почему-то Виту это взбесило. Миру угрожает нашествие мрака, драгоценный перстень исчез, а эта рыжая мерзавка позволяет себе развлекаться!

Она заколотила в дверь ногой:

– Эй, вы, черт вас побери!

Возня утихла, и через некоторое время в дверной проем высунулась встрепанная дама с ослепительно рыжими волосами и прищуренными зелеными глазами. Ее стройную фигурку скрывал лишь полупрозрачный пеньюар нежно-зеленого капрона, через который просвечивал не только амулет на золотой цепочке.

– Быстро же ты… – начала Фаирата с недовольно-насмешливой улыбкой, но, увидев выражение лица Виты, осеклась. – Что?

– Мы все в заднице! – грубо ответила Вита. – Когда сядешь и возьмешься покрепче за подлокотники, объясню подробнее.

Фаирата тревожно оглянулась:

– Саша, одевайся.

3. Что делать?

Сашу Вита знала давно. Это был темноволосый молодой человек лет тридцати, хорошего сложения и с модной стрижкой, довольно симпатичный, но излишне шебутной. Фаирата говорила в оправдание, что это издержки его профессии. Саша был журналистом и обожал сверхъестественные явления. В свое время Фаирата и Вита рассказали ему об ужасном Флифе, о действительной подоплеке леденящих кровь событий восьмилетней давности на Киевском вокзале и на первый взгляд бессмысленного ядерного взрыва в Тихом океане три года назад. Саша тут же накатал в своей газетенке огромный материал о нашествии порождений Тьмы, которое привело к многочисленным человеческим жертвам на мирном московском вокзале. А потом – об опасном эффекте разрушения магической защиты, неосторожно предпринятого китайским пиратом Дэном Ши, когда он выручал Виту из очередной передряги. Дамы ничуть не боялись, что их персонами могут заинтересоваться власти: отклики на публикацию, как и следовало ожидать, были полны возмущением «беззастенчивым враньем, которым газетчики морочат головы честным налогоплательщикам». Но Саша верил Фаирате. «Уважающий себя журналист, – утверждал он с гордостью, – в состоянии отличить правду от выдумки». Вита в этом слегка сомневалась, но благоразумно помалкивала.

Теперь они с Сашей сидели в обеденной зале, скупо освещенной свечами, курили и ждали, когда Фаирата наконец переоденется и выйдет к ним. Вита нервно посматривала на часы.

– Ты, конечно, извини, – сказал Саша, – но зачем так торопиться? Ведь полнолуние только завтра. Готовилась бы не спеша.

Вита заскрежетала зубами, и только ласковое поглаживание по спине заставило ее прервать этот процесс. Саша, развалившись на диване, покровительственно обнял ее за плечи. Она удивленно уставилась на него. Раньше он такого не делал, более того – читал ей отеческие наставления, что занятия колдовством куда лучше поспособствовали бы ее внешности, чем занятия спортом. Можно подумать, она серьезно занялась фехтованием ради внешности!

– Ты несправедлива к Фае, – продолжал он. – Она потратила столько сил, чтобы подсоединиться к телефонной сети и предупредить тебя, что срочно нуждалась в подзарядке.

– Немного же у нее сил, – буркнула Вита. – А вообще-то, чем так мучиться, провела бы себе настоящий телефон.

– Интересно, как ты себе это представляешь, – интеллигентно фыркнул он, не прекращая своих странных ласк. – Телефонный кабель, уходящий в другое пространство?

Вита и сама понимала, что если бы Хешшираман находился в обычном земном пространстве, то на замок ежедневно натыкались бы отдыхающие, в изобилии бродящие по Битцевскому парку. Она вздохнула.

В дверном проеме залы показалась Фаирата в длинном сером газовом платье, на фоне которого ее волосы казались сполохами огня, а глаза – чистейшими изумрудами. Тем не менее Саша будто бы не заметил появления хозяйки, не отрывая взгляда от Виты.

Колдунья нахмурилась. Ей не слишком понравилось зрелище, представшее ее зеленым очам: лучшая подруга в объятиях ее собственного любовника.

– Что здесь происходит, проклятие на ваши головы? – голос ее был резок от гнева. Она слегка шевельнула пальцами, и по направлению к Саше медленно заструился бирюзовый дымок. У журналиста безвольно опустились руки, он склонил голову на валик дивана и мирно закрыл глаза.

– Ну? – требовательно обратилась Фаирата к Вите. – Только не говори мне, что ты явилась среди ночи, чтобы отбить у меня мужика!

– Сядь, – бросила Вита. – Что твой мужик и вообще какие бы то ни было мужики по сравнению с проблемой, которая у нас возникла!

Фаирата села, небрежно расправив платье, ее точеное личико приобрело слегка озабоченное выражение:

– Должно быть, это серьезная проблема, если ты так пренебрежительно говоришь о мужиках?

– Да, черт побери! У меня украли перстень. И все, что с ним было!

Колдунья в ужасе прижала ладонь ко рту, словно пытаясь зажать крик:

– Всемогущий Хешшкор! Ты не шутишь?

– Файка, шутки на эту тему даже первого апреля неуместны!

Фаирата вскочила и заметалась по зале, наступая себе на шлейф.

– Нет, это невозможно… Только не это! – она схватилась за голову, словно пытаясь остановить кружение панических мыслей. – Как же так, Витка? Где ты хранила перстень?

– Известно где – в золотой шкатулке. Нет ни его, ни остальных драгоценностей.

– А ты не могла их переложить куда-нибудь? Почему ты думаешь, что их украли?

Вита зарычала:

– Не надо принимать меня за идиотку! У меня нет склероза, да и не в моих привычках перекладывать нужные вещи, пока они не потеряются. Конечно, их украли. Не испарились же они сами по себе!

Фаирата снова упала в кресло и с надеждой предположила:

– Ну, с помощью магии можно отыскать незадачливого домушника…

Вита покачала головой:

– Нет, это не обычный вор. Целы все деньги и ювелирные безделушки, хрусталь и техника. Черт, даже шкатулка осталась! Золотая, что характерно. Кто-то сознательно похитил магические предметы. И именно в тот момент, когда они нужны больше жизни!

– Попался бы он мне в руки! – Фаирата яростно стиснула кулачки. – Может, порыскать в колдовских книгах? Они наверняка дадут указание, как найти вора.

– Сколько времени уйдет на это? – откликнулась Вита. – Помнишь, сколько дней Бэла с твоим бывшим хахалем ворошили талмуды восемь лет назад, да так и не узнали, что со мной делать, чтоб угомонить Пожирателя? А мои волшебные серьги Искательница и Переводчица там же, где перстень. Тот, кто похитил содержимое шкатулки, на редкость хорошо все предусмотрел!

– Что же делать? – Фаирата заломила руки.

Вита молча глядела на нее. Еще недавно она сама находилась в таком же состоянии, но справилась с собой. Фаирату надо привести в чувство. Истерики неконструктивны, а времени в обрез.

– Успокойся, – твердо сказала Вита. – Успокойся и подумай. Что мы реально можем сделать в данной ситуации?

Фаирата судорожно отхлебнула из бокала и уголком кружевной скатерти отерла пот со лба.

– Ну… в крайнем случае я могла бы попытаться обратиться к Хешшкору.

Вита внимательно посмотрела на нее:

– Как будто тебе не очень хочется этого?

– Видишь ли, – колдунья опустила глаза, – он не слишком-то мне помогает, мой бог. Последний раз, когда я звала его, он попросту бросил меня на произвол судьбы.

– Давно это было?

Фаирата вздохнула:

– Восемь лет назад. Когда Флиф вырвался впервые.

Вита кивнула в унисон колыхнувшемуся свечному пламени.

– Что ж, придется поговорить с твоим Хешшкором, – сказала она. – Возможно, за эти годы он смягчился.

– Что для бессмертного восемь лет? – безнадежно махнула рукой Фаирата. – А, ладно, попробую. Говорят, хуже нет, чем навлечь на себя гнев своего бога. Но по-моему, хуже, чем сейчас, уже некуда.