Читать книгу: «Подкова»

Глава 1

«В некоторых людях порок виден так же, как в призовой лошади – порода.» – Эрнест Хемингуэй

Глава 1. Добро. Дети ли?

Этим ранним утром было до того свежо и тихо, что старинный часовой механизм казался единственным источником жизни. Отчётливо было слышно движение. Стрелки прокручивали очередную вероятность неизменного темпа и стремились с повседневной обыденностью сообщать о переливающейся сиюминутности. Светлые, деревянные, с плавными формами без вензелей, будто бы с победным умеренным превосходством озвучивали о своём преимуществе: для этого дома выбрали их, а не какой-то бесшумный современный вариант или песочную колбочку, которая нужна лишь для особых случаев. Солнечные лучи, которые уже пробились в комнату и осветили стену, добавили ясности – на циферблате было без пяти пять.

Маловероятно, что в гостиной кто-то находится в столь ранний час. Летом все вставали без ленцы, поэтому даже в верхних комнатах не слышно было никаких шумов: ни сонного посапывания, ни плесканий в ванной, ни быстрого передвижения между детскими. Младшие Добрынины расположились возле реки Шуя. Вверху, словно на природном холсте, был виден их двухэтажный дом. А дорога к нему протаптывалась многие годы, причём не только человеческими ногами.

В этот день верховой езды не планировалось, была завершена получасовая пробежка и начиналась их любимая утренняя забава. Они учились разговаривать о главном. В этот раз ребята рассуждали о добродетелях.

– Мы родились не в каменном веке, когда ручной труд не наделяли таким благородством, как сейчас. Тогда, чтобы сделать горшок, люди просто терпеливо мяли глину, постепенно придавая ей форму и доводили до прочности при обжиге. Им в эпоху неолита нужна была утварь. В этом деле в основе было терпение, благодаря которому они стремились усовершенствовать свой быт. Сейчас хендмейд – это признак усердия. Это не менее важная добродетель. Мы вкладываем в ручную работу самое ценное: время и желание сделать что-то оригинальное. Это уже более духовная работа над собой в плане реализации идеи. Поэтому довольно часто используют выражение "Усердный труд", – сказал Гордей.

Он был старшим. В 15 лет высокий, мускулистый, светловолосый парень был предводителем их дружного родственного отряда. Гордей сидел в открытой позе, облокотившись о резную скамейку. И в качестве примера произнесённого поглаживал узоры на ней. На её изготовление у него ушло три дня. Зато к этой речи он, как и все остальные Добрынины, готовился вечером в течение получаса. Такая у них была семейная традиция: настраиваться с раннего утра на правильное понимание жизненных ценностей.

Когда он завершил монолог, дети переглянулись. Реакция на его подачу смысла была не особо удивительной: он взрослый и натренированный говорить по делу. В дискуссию вступать не стали, каждый хотел произвести такое же хорошее впечатление.

Родион не дал паузе затянуться. Ему предстояло рассказывать о смирении.

– Мы давно смирились с тем, что с уважением относимся к Гордею, как старшему из нас, и даём ему слово поэтому первому. Смирился, но произношу это с гордостью за Гордея. Эта благодетель подразумевает понимание старшинства, отсутствие гордыни, проявление почтения. Это вид личного смирения. Мы должны почитать старших: родителей, благородных наставников – это моральное и интеллектуальное. Знаменитый алхимик Парацельс говорил об этом так: "Практикуйте смирение сначала с человеком, а только потом перед Богом. Тот, кто презирает человека, точно не способен уважать Бога", – с достоинством произнёс 11-летний парень.

Родион тоже обладал ярко выраженной внешностью славянского типа: миловидный мальчишка с солнечными завихрушками, озорной улыбкой и умным, пронзительным взглядом. Он учтиво кивнул в сторону Гордея и перевёл взгляд на сестру, понимая, что его монолог тоже проходил сегодня без корректировки.

– Каждый из нас стремится быть любимым, но любовь – это не тот процесс, когда ты должен раствориться в ком-то, отдать ему всё лучшее, что есть в тебе. Любовь означает взаимную заботу. Когда мы смотрим друг на друга с теплотой, говорим душевно, делаем что надо без принуждения – вот это признаки добродетели. При этом доброта и любовь не могут друг другу противоречить: добро всегда обладает теми же импульсами, мотивируя на более высокое чувство. А им, как мы знаем, является настоящая любовь. «Доброе дело не может быть сделано из ненависти; тем более из корысти. Оно делается только из любви». И сказав это английский философ Джон Рёскин не ошибся, – Рада выбрала для рассуждения тему о лучших добродетелях, произнесла это кратко и искренне ждала дискуссии. В свои 10 лет девчонка выглядела романтично: любила лёгкие платья и вплетала в русые, шелковистые волосы ленты. При этом легкомысленной не была: поэтому и выбор этих добродетелей был признаком правильного интеллектуального развития, не говоря уже о моральном посыле.

Ребята как обычно переглядывались, поговорить о доброте и любви надо было бы и подольше.

– Любовь – это движущая сила, лучший мотиватор, особенно для мужчин. Если человек способен любить – он многого добьётся, – добавил Гордей, подогревая других к развитию мысли.

– Да, я согласен с тем, что доброта бессмысленна без отдачи, и что не стоит тратить время на проявление доброты к пустым людям, которые способны только впитывать. Мы должны рассуждать категориями взаимностей, в этом и заключается основа отношений, – Родион высказался.

– Не легко полюбить недоброго человека: он будет показывать всю сложность характера, бесконечно совершать ошибки, действовать как эгоист, – 9-летний Нестор быстренько подхватил тему.

Младшенькая Ярослава произнесла так:

– Когда люди способны любить и заботиться – они словно светятся. Получается, что доброту и душевность скрыть невозможно.

– Добро? – спросила Рада.

– Добро, – подтвердили Добрынины.

Настал черёд Нестора философствовать о другой добродетели, которая называется "Умеренность":

– Умение проявлять самообладание называется умеренностью. Мы можем ограничивать себя в приёмах пищи и отказываться от развлечений. Есть в этой добродетели самое важное: в нравственном состоянии не должно быть перехода за рамки дозволенного. Воздержись, не впадай в крайности, будь разумным в своём поведении. Этому нас учит умеренность. Как говорил Гиппократ: "Никто не должен преступать меры: мудрость жизни – знать во всем меру."

Нестор сидел ближе к краю стола, на котором находилось угощение. Парнишка был румяный, подвижный, загорелее других и одет поярче: в оранжевую футболку и красные шорты. Закончив мысль, он быстренько разложил каждому по бутерброду, а оставшиеся фрукты демонстративно отодвинул на потом. Все довольно переглянулись в сторону младшенькой.

Ярослава была бойкой девочкой. Семилетняя непоседа, очень похожая на маленькую начальницу. Даже сейчас, когда шло обсуждение, она с нетерпением посматривала на конюшню, где её ждали любимцы. По всей видимости она мысленно уже переделала всё, что было запланировано на этот день и проконтролировала всех домочадцев.

– Целомудрие – это чистота помыслов и поступков. Мы не должны растрачивать себя до брака, думая о каких-то пошлостях. А невинность телесная – само собой разумеющееся. Целомудренный человек не изобразит что-то непристойное, не будет этим интересоваться и тем более говорить об этом. Девушки и парни до свадьбы должны узнавать друг друга по ситуациям, а не практиковать запрещённое. А ставши супругами – сохранять верность. Пословицу "Береги платье снову, а честь смолоду" все мы знаем, – младшенькая произносила каждое слово не спеша, осознанно и вполне оправдала ожидания родственников, которые довольно улыбались.

– Добро! – заключительная фраза утренней забавы прозвучала.

Пища для ума была выложена. Пора и подкрепиться, что и сделали Добрынины. На бутербродами в этот раз заблаговременно подсуетился Нестор, а он был любителем гренок с сыром и ветчиной. Завтрак состоялся. На свежем воздухе, когда утренняя прохлада подогревала аппетит, всё шло на благо: и разминки, и еда.

Киндасово оставалось прежним, самобытным в своей многовековой Карельской основе, неизменным благодаря природному великолепию. Сосновые пряди обвивали бурную реку, широкая лента которой дотрагивалась и до этого берега. Ландшафт напоминал о том, что местный природный потенциал неисчерпаем.

В этой части деревни было как никогда спокойно: в воздухе концентрировались не подвластные никаким временам года ароматы хвойного леса, а также летних трав и ягодных букетов. Обычные звуки природы не прерывала беспрерывная езда автомобилей. Посёлок был обжит, но дома находились в основном в центральной части. А усадебка Добрыниных – с бескрайним на первый взгляд участком – находилась в отдалении, в самом живописном месте.