Облака жизни

Книга о любви и судьбах людей. Основа взята из жизни дедушек и бабушек. Из жизни матери и отца. Они- корни моего древа жизни. Моим родным посвящается.

Все имена персонажей являются вымыщленными.

Просящий помощи у Бога –

должен следовать своей судьбе.

Часть первая.

Изнемогая от сильной жары, от зноя нагретого солнцем воздуха Алексей, приспустив поводья прилёг в полупустой телеге. Взяв охапку соломы и положив под голову, втянул в себя еле уловимый аромат скошенной травы. Сегодня он проделал не близкий путь. Смотря на небо, в задумчивости и интересом наблюдал за тихим ходом облаков.

Откуда берут начало и где заканчивают свой дальнейший путь? – размышлял он. С утра, лаская мой взор показывают творенье небесной силы, рисуя картины из нашей жизни. Назавтра, собираясь и сгущаясь воедино, в неведомой силе образуя тёмный пугающий сгусток зла, сверкая молниями неистово бьёт по слуху раскатами грома. Всё замирает вокруг. Что звери и птицы люди бегут, укрываясь и прячась в своём жилище, ища защиты в нём. Какая сила им дана! И с чем её можно сравнить? Ни с чем… Ветер подул и унёс в неведомую даль, откуда возврата нет. Может и есть, только откуда же мне знать.

Зная дорогу к дому, лошадь медленно брела по ней понуро опустив голову. Дорога простиралась лесом. Без каких- либо ухабов, отчерчивая путь вдоль ельников и березняков. На небольших полянках стояли стожки со скошенным сеном. Каждый из проезжающих или проходящий мимо, знал их хозяина. Порой сокрушаясь, подправлял чуть покосившуюся набок принадлежность того человека. В пути, Алексей был не один. Рядом, горделиво восседая на своём жеребце, ехал Виктор. Жили они в разных деревеньках, но познакомившись на базаре организовали общее дело. Алексей, слыл в округе хорошим бондарем и его товар на базаре расходился быстро, но посезонно: во время засолки огурцов и квашенья капусты. Виктор, ни в каком мастерстве своих рук приложить так и не смог. Но язык у него, как говорят в народе, был подвешен. Познакомившись на том же базаре, они сговорились:

– «Твои, Алексей руки, мой- язык!» – сказал Виктор.

Объезжая на жеребце близлежащие деревни, хуторки, брал заказы. Работа у них пошла и появился неплохой заработок, уже не посезонно, а круглогодично.

– Лето уж на исходе, а на улице такая жара стоит. Кузнечики вечером стрекочут, что песни поют! – сидя на жеребце говорил Виктор.

Алексей, молча кивнул ему в ответ.

– Слушай, Ляксей, а что тебе моя Акулья, нравится аль нет…? – неожиданно протянул он.

– Какая Акулья? – переспросил Алексей.

– Сестра моя средняя! – ответил Виктор. Ведь в девках ещё ходит… Посмотрев на Алексея, продолжил.

– Глянь, видная какая… Всё при ней! Приданое хорошее припасено! – не унимался Виктор.

– Ничего плохого про твою Акулину сказать не могу – отвечал Алексей.

– Ты прекрасно Виктор знаешь, из своей деревни мне девка нравится.

– Не ровня она тебе! – вспылил Виктор. Не отдаст её замуж за тебя Гордей! – уже, как с издёвкой сказал он. Что удумал… Ты, бедняк по отношению к нему! Другого сословия. Неужто забыл!?

Не желая больше продолжать беседу о ненужных для Алексея смотрин, по поводу Акулины, предложил Виктору отложить на время этот разговор. К тому же, о своей зазнобе и тем более о Гордее, никаких рассуждений не хотел вести.

А, Акулине мне что сказать? – напористо спросил Виктор. Какой ответ пред ней держать буду? Растерявшись и разведя руками, всё -таки решил не отступать от решения, которое принял не вчера.

– Между нами впервые такой разговор зашёл. Ничего не говори! – ответил Алексей.

– Так… Она спрашивать о тебе будет! – настаивал Виктор.

– Скажи, не видел меня! Ни вчера, ни сегодня! – рассерженно произнёс Алексей.

– Ну, ты даёшь! Не видел… Потянув поводья и пришпорив коня он, не сводя с Алексея глаз, удивлённо смотрел на него.

– Да, не видел Виктор. И в пору нам с тобою разъезжаться! – предложил Алексей. Похоже, никаких чужаков по пути не встречали… Отсчитав часть денег Виктор, отдал их Алексею.

– Дня через три наведаюсь к тебе, – сказал он.

– Давай! До встречи…

Развернув жеребца, Виктор направился к дому. Через Веретёнца, а там и на свой хутор, Алексей поехал в родную сердцу деревеньку, под названием Грядское. У её околицы рос вековой с раскидистой кроной Вяз. Летом, в жару ребятишки любили играть под его листвой, прячась от палящего солнца. Осенью, укрываясь от дождя, бегали вокруг ствола играя в догонялки. Под ним было сухо и никакой грязи. Кто – то из взрослых к нижнему суку привязал верёвку, сплетённую в несколько рядов. Залезая по ней на дерево, дети, что воробьи, рассаживаясь на его ветвях, чувствовали себя скрытыми от посторонних глаз. Подъехав к околице, Алексей, сойдя с телеги привязал лошадь. Подойдя к дереву, остановился. Дети разбежались по -домам и он находился здесь один. Ствол Вяза настолько был широк, что не помещался в руки даже в несколько обхватов. Не единожды заходя за него, он робко наблюдал за возлюбленной. Двор и хозяйство Гордея из его укрытия просматривалось, как на ладони. Поля, ходя по двору кормила кур. Её мать с сестрой, сидя на лавочке наблюдали за ней. Из дома вышел сам Гордей, поучая и размахивая руками, прикрикнул на них. Испугавшись его гнева Поля, поставив короб с пшеном на лавку, где сидели мать с сестрой, убежала в дом.

Да, – подумал он, – крутого нрава дядька! Алексею захотелось защитить свою ненаглядную от такого деспота. Полю не выпускает со двора одну, как только с матерью и сестрой. Даже не знаешь, как подступиться к ней можно, как заговорить!? Ладно, посмотрел и хватит… Оттого, что стою сокрушаясь, ничего не изменится. Поеду к дому! – решил он. Зайдя во двор, Алексей, поставив лошадь в стойло и дав напиться воды с дороги, вошёл в дом. Мать, с сестрой Анной кинулись ему навстречу.

– Как у тебя дела, сынок? – спросила мать.

Всё хорошо матушка. Жить будем! – ответил Алексей.

Вот и ладно сыночек! Присаживайся к столу, поешь. Мы тебе новость расскажем!

– Какую? – спросил он.

– Ой … Хорошую! – ответила мать. Наш Сергей Николаевич женился и привёз барыню в поместье.

Привёз издалека, из Польши, – продолжила разговор Анна. Так что, пани Ядвига к нам пожаловала. Красивая… Белокожая, волосы цвета золота, глаза синие! – восторгалась она. У нас таких красавиц нет!

Расскажи, как она ехала! – попросила Ефросинья.

Анна, глядя на мать продолжила.

Сидела в бричке с образком в руках. Образа не из наших, видно другая вера у неё. Позади за бричкой повозка ехала, наполненная доверху коробками.

Приданое! – кивая головой, сказала мать. Завтра в полдень предстоит знакомство. Сев на скамью и сложив на груди руки Анна, протянув и выставив напоказ положенные одна на другую ногу, продолжила:

Василий, кучер Сергея Николаевича, по всем дворам успел пробежаться, оповещая о завтрашнем дне. Сказал, все будут одарены по случаю его женитьбы и знакомству односельчан с женой. Столько домов в деревне и неужели для всех приготовлены подарки? – удивлялась Анна.

У Алексея промелькнула мысль:

–Вот и случай поздороваться с Полей.

Алексей с Анной отличались от деревенских жителей и по красоте, и по уму. Дед у них был француз. Бог знает откуда он пришёл: блуждая по лесам, весь оборванный и голодный набрёл на деревню. Постучав в дверь избы Авдотьи, где она проживала со своей матерью старушкой, так и рухнул возле её порога. Долгие дни охваченный высокой температурой, находился в бреду. Благодаря Авдотье и её матери выходили его. Когда пришёл в себя твердил:

– Наполеон, Наполеон, француз!

Приглянулся он Авдотье. Так и остался солдат Наполеоновской армии, жить при ней с матерью. Постепенно научился говорить на языке Авдотьи. Её, он никогда не обижал и относился всегда с почтением. Детей своих обучал хорошим манерам. А народилось их в семье трое. Сын и две дочери. Последнюю дочь, упросил назвать Жанеттой. Поначалу, она была против.

Таких имён ни у кого нет в деревне! – говорила Авдотья, – боюсь дразнить и смеяться над ней будут! – однако немного подумав, дала согласие.

Девочка росла красавицей. Саша, так попросил француз называть себя, души не чаял в младшей дочери. На её льняных сарафанчиках нашивал цветочки, вырезанные из ситца. На платьях, сшитых из ситца, нашивал льняные. В серединку каждого цветочка вшивал бусинку. Лапотки и валенки, так же пестрили цветочками и бусинками. Старшие дети не ревновали родителей к младшей сестре. Любовь отца, они чувствовали и по отношению к себе. Когда Жанетте исполнилось шесть годков, случилась беда. Наступила весна и на речке тронулся лёд. Речка была не глубокой и не широкой. Детвора, бегала вдоль неё глядя на льдины. Отчего Жанетта решила, прыгнув на одну из льдин, перепрыгнуть на другую, никто не знает. Сделав прыжок, она, встала на её край. Перевернувшись, льдина накрыла Жанетту. Старшие дети попытались спасти её, но было уже поздно. Жанетту унесло сильным течением реки.

Огромное горе постигло Авдотью с Сашей. Их красавицу нашли в пяти вёрстах вниз по течению реки. Но жизнь продолжалась. Авдотья забеременела ещё раз хотя Саша, был намного старше её. О своей прошлой жизни ничего не рассказывал. Только говорил о Франции, как о прекрасной стране. Говорил, об огромном желании её вновь увидеть. Мечтал вступить на её край земли, хотя бы одним ботинком ноги. Глубоко втянуть в себя воздух её красот, без которых не мог жить, ежедневно скучая по ним и небесам не отделимых от неё. Не дожив на чужбине до глубокой старости, вечером пройдясь до речки и посидев в тишине на одном из её берегов, вернулся домой. Утирая и не показывая Авдотье слёз, лёг спать и больше не проснулся. Похоронив любимого, Авдотья горевала долго, к тому же она была на сносях. Родилась девочка, которую Авдотья назвала Ефросиньей. Замуж больше ни за кого не пошла. Решила растить детей одна. Старший сын женился, покинув отчий дом. Покинула его и средняя дочь, выйдя замуж. Ефросинья, росла красивой и умной девочкой. Авдотья, следила за каждым её шагом ка бы, не дай Бог с её любимицей, что -либо не случилось. Выросла Ефросинья и выйдя замуж осчастливила мать народившимися Алексеем с Анной.

Теперь, я могу спокойно умереть! – неожиданно для Ефросиньи, сказала Авдотья. Рассказав ей о муже французе и дочери Жанетте, спустила дух. Ефросинья любила мать и не могла привыкнуть к тому, что её нет рядом.

Вначале века, мужа Ефросиньи призвали на Русско- японскую войну. Разлука была недолгой. Получив ранение, Кузьма вернулся домой. Вернулся безногим калекой. По ночам плача, терпеливо и чуть слышно воя от боли, просил Господа о спасении души. Прося прощения у Ефросиньи, за все прегрешения перед ней, давал наказы. Обнимая и целуя, что малое дитя она ухаживала за ним, не веря в такой исход. Ни бабки повитухи, ни земский врач помочь не смогли. Так и умер её муж, с которым она прожила в любви и согласии ни один год. Заботу о матери и сестре взял на себя сын, Алексей.

Спасибо тебе Пресвятая Богородица, за то, что дала мне послушных, трудолюбивых и хороших детей. Не оставила одну, в такой непростой для меня жизни! – смахивая слезу говорила Ефросинья, стоя на коленях перед образами.

Вся семья собиралась на знакомство с супругой Сергея Николаевича. В одном из сундуков лежала праздничная одежда и брошь, подаренная Сашей, Авдотье. С нею он пришёл в её дом. Долгое время она берегла подарок, никому не показывая.

Эта брошь из самой Франции – говорила она Ефросинье. Её носила матушка твоего отца, француза. Простолюдины таких вещей не имели! Ефросинья, держа в руке брошь любовалась ею.

–Матушка, ты наденешь сегодня эту брошь? – спросила её Анна.

–Да, доченька, я приколю её на видное место. Она украсит мой платок. Выйдя со двора на улицу, семья направилась к поместью. Здание находилось на горе, спуск с которой шёл к речке. Через неё был перекинут мост, от которого протянулась дорога, ведущая вдоль деревни к околице. За нею начинался лес, но дорога не заканчивалась, она вилась вдоль деревьев и кустарников до следующей деревни. Человеку, входящему в Грядское, открывался обзор поместья. Двухэтажное здание с небольшими колоннами, величественно стояло на горе. Из окон поместья простиралась деревня. Особо любопытному можно было увидеть, что в каждом из дворов делается. Извилисто протекала речка, вдоль которой в летнюю пору паслись коровы. В зимнюю и стар, и мал находили себе развлечения, катаясь с её пологих и обрывистых берегов на ледянках. У каждого из катающихся имелась личная ледянка. Делалась она из лепёшек коровы. Вынося её на мороз, замораживали. С каждой прокаткой с горы отшлифовываясь, становилась зеркальной. Хранились ледянки у ворот домов, закапываемые хозяином в снег. В одном местечке у берега реки, ближе к околице, нашли залежи белой глины. Деревенские детишки немало времени проводили возле неё, лепя всевозможные поделки.

–Много народу собралось! – сказал Алексей, смотря по сторонам и ища глазами Полину.

Обернувшись, увидел её идущей с семьёй позади. Завидев Алексея, она, зардевшись опустила глаза. Гордей, проходя мимо него, злобно процедил сквозь зубы – голытьба!

–Ну, злобная зверина! – отвернувшись, подумал Алексей.

–Лёша, Лёша, идут! – дёргая его за рукав, радостно произнесла Анна.

По дороге от поместья к мосту шли Сергей Николаевич со своею избранницей, любимой женой. Среди собравшихся прошёлся шёпот

Хороша… – Настоящая барыня!

Подойдя к народу, Сергей Николаевич обратился:

– Здравствуйте, люди добрые! Хочу представить вам супругу, Ядвигу Любамировну. Ездил по делам в другую страну и увидев её влюбился! У моей избранницы прекрасные родители! Поверьте, сказанному мною не на словах! Благословив наш брак, отдали единственную дочь, как они посчитали в добрые руки! – добавил он.

Среди людей послышались голоса:

– Мы рады за вас барин, Сергей Николаевич. Рады будем Ядвиге Любамировне, если она соизволит посещать нашу деревеньку.

– Да, да – ответила Ядвига. С большим удовольствием гуляя по ней, я не пренебрегу в общении с вами. Она, говорила с неким акцентом на русском языке. Уже видя месторождение глины у Ядвиги, имелось предложение к живущим здесь людям:

– Если, на какое-то время вы доверите мне детей, останусь благодарной вам! Я научу их рисовать, научу лепить поделки из глины. Наверняка среди вас есть мастер печник, который примет от нас заказ на печь, для обжига изделий из глины – обратилась к народу Ядвига.

Вы не ошиблись! В нашей деревеньке есть такой человек – Тимофеевич!

– Вообще- то среди нас много мастеров и мастериц, так что обращайтесь!

Люди рады были оказать помощь. Барыня понравилась им своей добротой, улыбкой, обращённой ко всем им.

– Хорошо… Спасибо вам всем за доверие! – ответила Ядвига.

– А сейчас, – сказал Сергей Николаевич, – хочу одарить всех небольшими подарками. Я помню ваше почтительное отношение к моему батюшке! Увы, он ушёл из жизни, не дожив до сегодняшних дней. Не забуду, как будучи ребёнком спускаясь по дороге от поместья, прибегал на деревенскую улицу поиграть с детьми. Меня никто не обижал. Я благодарен всем за любовь ко мне! Когда в отъезде скучаю по малой Родине, по её деревенской жизни.

На подводе подъехал Василий. Сергей Николаевич с Ядвигой подошли к нему. С накрытой скатертью подводы беря подарки и подходя к каждой семье, дарили их. Подарок состоял из хорошего отреза ситца, пакета пряников и конфет. На лицах людей светилась искренняя радость. Подойдя к Ефросинье, взгляд Ядвиги упал на брошь. Ефросинья, увидев её интерес к броши, спросила:

– Вам нравится?

– Да, – ответила Ядвига – на удивление красивая вещь…

– Откуда у вас, столь привлекательная брошь? –не отводя глаз, спросила она.

– Подарок отца, моей матери! – ответила Ефросинья.

– Он родом из Франции и брошь фамильная драгоценность. Возможно, его оберег… – продолжила она.

– Как вас зовут? – спросила Ядвига, рассматривая столь удивительную крестьянку.

– Ефросинья, – ответила та.

– Ефросинья! – обратилась к ней Ядвига – заходите к нам в гости. Мне захотелось подробнее узнать историю любви вашей матушки и отца.

Рассказ о моих родителях, вам станетет по- настоящему интересен. Но насколько мой приход к вам будет удобен? – ответила Ефросинья. Глядя на Ядвигу, она почувствовала некое доверие к ней.

Барыня не смотрит свысока, показывая гордость и пренебрежение к людям. Пожалуй, я доверюсь ей.

Народ расходился по домам в хорошем настроении, испытывая сердечную доброту к барину и его избраннице. Алексею, так и не удалось поздороваться с Полей, но взглядами, волнующие их сердца обменялись. Поля, искоса рассматривала его. Она часто видела Алексея стоявшим возле вяза и наблюдавшим за ней. Выходя во двор, первым делом смотрела в сторону околицы. При виде его её сердечко стучало, готовое вырваться наружу. Не видя, замирало в ожидании.

В дом Гордея стала захаживать сваха, тётка Степанида. При виде её Поля убегала. Спрятавшись в хлеву, сидела, пока та не уйдёт.

– Девка на выданье. Пора замуж отдавать – говорила она Гордею.

– Я сам знаю! И за кого отдать, тоже знаю! – в недовольстве ответил он. Почесав затылок вздохнул.

Начинается…– решил он. Один у вяза стоит, высматривает! Другой родителей готов прислать. Самому прийти никак, поджилки трясутся!

Дядька Тимофей, возле залежей белой глины выложил из кирпича печь, для обжига детских поделок. Другие мужики поставили длинный дощатый стол, обтесав его со всех сторон, ка бы дети не поранились. Вдоль стола, с одной и другой стороны смастерили скамейки, обтесав со всех сторон, как и стол. Ядвига, каждый день приходя в деревню, наблюдала за работой. Она радовалась всему, точно ребёнок. Считала, в её жизни появилось интересное и полезное дело. Сергей Николаевич закупил краски. Из конской щетины сделали кисти и выстругали из дерева палочки, для работы с глиной. Наконец, долгожданный день настал. С утра позавтракав Ядвига, вместе с Сергеем Николаевичем и Василием, пришли к месту занятий. На урок явились всей деревней. Дети расселись по скамьям вдоль стола. Родители стояли поодаль, наблюдая за происходящим. Василий поставил на стол несколько чаш, наполненных глиной и сев на маленькую скамью возле печи так же, как и родители стал наблюдать. Ему была отведена роль истопника. Разведя огонь в печи, поддерживал жар прогорающих дров. Сидя на скамье, Василий, улыбался точно ребёнок. Ему приятно было принимать участие в столь значимом деле.

Ядвига, подойдя к столу сказала:

Дети, я рада вашему приходу на занятия. Должна сказать спасибо вашим родителям, за доверие ко мне. Помимо лепки из этой чудесной глины все вместе станем наблюдать, как огонь обжигая укрепляет её. Прочитав много увлекательных и интересных книг стоящих познаний, расскажу вам о них – поучая, говорила она.

На первом уроке дети научились катать шарики и палочки правильной формы. С интересом наблюдали за своими поделками в печи, во время их обжига. Постепенно к месту, где Ядвига проводила уроки, стали подставляться скамейки. Приходили пожилые люди и остальные жители деревеньки, так же интересуясь уроками. Больше всего людей поразило чтение книг. Тогда, Ядвига стала заранее подбирать рассказы и даже сказки, которые собиралась прочитать.

Надо же – думала она, – как люди тянутся к знаниям! Кого -то заинтересовали рассказы о насекомых, кому- то по душе пришлась фантастика, а кто –то, открыв рот слушал сказку.

С такого рода занятий деревенский люд сплотился. Иногда, Ядвига собирала всех к полудню тогда, народу собиралось больше. Скамейки расставлялись по разные стороны. По одной стороне сидели мужики, по другую женщины. Все старались прийти нарядными, как на праздник: себя показать и на других посмотреть! Детишки усердно трудились за столом поглядывая на родителей. Тятеньки и маменьки их больше не ругали, наоборот, гладили по головкам хваля за усердие.

– Серёжа? – однажды спросила Ядвига – ведь скоро наступит прохлада. Где с людьми собираться станем?

– Ядвига, я подумаю об этом. Обещаю! – ответил он.

Наступила пора сбора ягод и грибов. Ядвига решила заниматься с детьми в утреннее время дня, до обеда. В деревне стояла тишина. Кто бежал с пустыми корзинами по дороге в лес. Кто- то, с уже полными кузовками ягод возвращался назад. Сейчас, Ядвига чувствовала в себе некую ответственность. Родители спокойно занимались своим делом. Она присматривала за их детьми, не выделяя среди них кто плох, а кто хорош. Любовь и уважение к людям Ядвиге прививалось, живя в родительском доме. Ни одна из прислуг не могла пожаловаться или обвинить в грубом отношении к себе господ. Родители обращались к ним на Вы, не позволяя себе повысить голос при разговоре. Мать часто собирала детей прислуги в саду. Расстилая покрывала, она усаживала малышей и детей постарше за чтение книги. Кто уставал слушать сидя мог прилечь. Никто не покидал того места, пока книга не была прочьтена до конца. Ядвига не ограждалась от такого рода учений. Так же, как и все дети, она могла сидя и лёжа слушать чтение или поучительные рассказы матери. Таким образом она росла и воспитывалась не одна, не испытывая тяги к общению с детьми. Вспоминая родителей, Ядвига задумалась.

– Здравствуйте, – кивнув, сказал проходящий мимо Алексей. Держа в руках сети, он шёл к речке.

– Здравствуйте! – ответила Ядвига. Вы далеко собрались – спросила она Алексея.

Только до моста дойду и обратно! – ответил он.

– Как ваша матушка? – ещё раз обратилась она к Алексею.

– Хорошо! – ответил он. С утра ещё в лес ушла. Должна вернуться. С сестрой Анной ушли… – добавил он, идя дальше.

К Ядвиге подошла Степанида. И тёткой не назовёшь и, молодой не наречёшь – женщина средних лет.

– Доброе утро, люди добры… – сказала она, присев на скамью.

– Доброе, – ответила Ядвига. Детки поздоровайтесь! – попросила она. Дети вразнобой поздоровались с ней.

– Василий, ты не видишь меня или не замечаешь? – спросила Степанида.

– Здравствуй сваха! – не глядя на неё, ответил он.

– Ох Василий, ведь ничего плохого тебе не делала, а ты, вот так… Даже не смотришь на меня!

– Правильно думаешь – ответил он. – На лукавых не смотрю!

Что за человек – с досадой сказала она и думая о своём стала внимательно смотреть на дорогу.

– Ефросинья с Анной из лесу вышли. – Домой идут! – вслух размышляла Степанида. А, кто там у моста крутится! Никак Алексей? В разговоре её никто не поддержал.

– Эка! Неужто Полька одна идёт! Как же её вот так, без пригляда отпустили?

О чём- то поговорив с Алексеем, мать с дочкой Анной пошли дальше. Алексей, обернувшись увидел Полю, вышедщую из леса и идущую по направлению к мосту. Завидев Алексея, она в замешательстве на какое-то время остановилась, но подумав решительно направилась вперёд. Проходя мимо него, поздоровалась. Оставив сети, Алексей решил проводить её, спросив разрешения взять кузовок с ягодами в свои руки. Степанида, завидев происходящее, сорвавшись с места помчалась к дому Гордея.

– Куда это она рванула!? – спросил Василий.

– Не знаю, – ответила Ядвига – возможно вспомнила о чём- то.

Подбежав к воротам дома Поли, она крикнула:

– Гордей! Сказать тебе, что хочу!

Подойдя к воротам, он, вздохнув ответил:

– Опять ты? Не звал я тебя, не звал!

– Конечно не звал, – не унималась она. Сама пришла сказать. Какой хороший выбор ты сделал!

– Ты о чём трещишь сорока! – прикрикнул Гордей.

– Не трещу! А говорю, что видела.

Подбоченясь, с высоко поднятой головой, Степанида смотрела в упор на Гордея.

– Что- же ты видела? – настороженно спросил он.

– Видела, как из леса вышли Полька с Лёшкой, сыном Ефросиньи! Идут вместе по дороге к дому – язвительно сказала она.

– Я тебя сейчас закопаю, язва! – заорал он.

– Сначала посмотри, а потом копай! И с хохотом, Степанида побежала назад. Ничего не соображая, Гордей заметался по двору.

– Убью!!! – неистово орал он.

Схватив грабли и выскочив за ворота, помчался на дорогу. Подбежав к месту, где Ядвига занималась с детьми, он остановился. Увидев своими глазами, что Степанида говорит правду, схватившись руками за голову не своим голосом закричал:

– За что!?

Василий с Ядвигой в испуге подбежали к нему.

– Что с вами? – спросила она.

– Что со мной? – кричал он, не в силах продолжить разговор.

Подошли Ефросинья с Анной. Ничего не понимая, обернулись и … охнули. Следом за ними шёл Алексей с Полей, неся в руке её кузовок с ягодами. Поодаль от моста бежали мать Поли с сестрой. Степанида, откуда она опять взялась. Кружа вокруг Гордея, продолжала заводить его:

– Видел, видел? – злорадствовала она.

Василий, видя происходящее, не выдержав схватил её за руку и откинув в сторону пригрозил:

– По – хорошему говорю! Ушла отсюда, змея подколодная! Такого Степанида не ожидала. Придя в себя, решила:

– Пора уносить ноги! Забежав в ворота своего дома, закрыла их на засов.

– Гордей, не делай глупости… – попросила его Ефросинья. Ничего плохого наши дети не сделали! Её сердце замерло, ноги подкашивались пред гневом этого человека.

– Нагулялась!? – процедил он сквозь зубы, подошедшей Полине с Алексеем. Опозорил мне девку?!!!

– Папенька! Не губи… – пав на колени – заплакала Поля. Она видела отца в гневе раньше, но как сегодня впервые.

Алексей стал оправдываться:

– Я у моста расставлял сети. Поля, выйдя из леса, несла целый кузовок ягод. Решил помочь ей.

– Ах ты, голь перекатная! Думаешь, я не видел тебя за околицей, у вяза. Стоит, смотрит! У Гордея кипело всё внутри. Сейчас, ему как можно горше хотелось унизить Алексея. Сделав его уязвимым перед собой.

– Вы ошибаетесь, я не голь перекатная – отвечал Алексей. Мать с сестрой не в обиде на меня. Принося доход в семью, содержу в заботе о них. Я хотел по-хорошему, сватов прислать. Я люблю вашу дочь! – не выдержал Алексей.

Подбежали мать Поли с сестрой. При виде разъярённого Гордея и павшей перед ним на колени дочери, взявшись за сердце сделала глубокий вдох.

– Гордей, мы вместе были в лесу – запричитала она. Полю, пораньше отправила домой… Зачем, ты всё это! Она заплакала, утирая слёзы краешком платка.

– Молчать! – в гневе крикнул он. Лицо Гордея побагровело. Повернувшись к Поле, процедил:

– Что бы духу твоего в моём доме не было!

– Куда же я теперь?! Папенька – тихо произнесла Поля.

– Будь ты проклята! – лицо его исказилось в злобе. Скрепя зубами, отвернувшись от всех направился к дому. Все замерли. Поля, не в состоянии встать, продолжала сидеть на дороге. Алексей попытался поднять её, но отстранив его руку она сказала:

– Не надо, отойди…

– Полюшка, деточка моя, что же с нами произошло! Протянув к ней руки, подошла её мать, Настя.

–Маменька, что мне делать? Наверное, впору удавиться! – ответила она себе и закрыв лицо руками разрыдалась.

Анна, с сестрой Поли Анфисой, стояли в стороне плача. Им было всего по пятнадцать годков и увиденное, навело на них ужас. Ефросинья, вытерев слёзы подошла к Поле.

– Не плачь деточка, вставай и пойдём к нам – сказала она.

– Нет, нет, что вы! Встав, Поля присела на скамью. Идти на поклон к отцу вымаливая прощенья или взяв узелок, идти по дороге куда глаза глядят – думала она.

Алексей, подойдя к Полине в желании взяв её за руку объясниться, сделать этого, так и не смог. Глядя на неё, промолвил:

– Полюшка, ты прости меня Христа ради! Совсем не хотел тебя обидеть. Дальше не мог что-либо говорить, слёзы вины перед ней потекли из его глаз.

– Да, это Степанида, стерва! – воскликнул Василий. Её рук дело! Была б моя воля, из деревни давно бы выгнал. Попадись она мне на пути, ух! Не хочу грех на душу брать – сказав это, он отошёл в сторону. Ядвига, присев рядом и взяв Полину за руку, сказала:

Во многом мне нужна помощница. Поленька – продолжила она – я забираю тебя с собой! Никаких обид с моей стороны, ты не увидишь. Настя, – обратилась она к матери Поли. Вы без стеснения приходите навещать дочь. Ефросинья, также заходите к нам, тем более я вас приглашала! Алёша, от того, что случилось никуда не уйдёшь! Вся дальнейшая жизнь в твоих руках.

– Слава Богу, – перекрестившись сказал Василий. От всего увиденного он сильно переживал и когда всё разрешилось в лучшую сторону, облегчённо вздохнул. Встав со скамьи Полина с Ядвигой и Василием, направились по дороге к поместью. Вспомнив о детях, Ядвига, обернувшись напомнила им об окончании урока на сегодняшний день. Улыбаясь, попрощалась с ними. Всё это время они сидели тихо, наблюдая за взрослыми. Заслышав об окончании урока, стремглав побежали по домам. Стоявшие у дворов люди смотрели вслед удалявщимся Василию, Полине и барыне. Никто не хотел обсуждать увиденное. За всё существование деревни, такой случай произошёл впервые. Проводив глазами Полю, тихо заходили в избы.

Войдя к себе во двор и закрыв ворота, Гордей сел на лавку. Чувство стыда и горя охватило им.

– Что наделал, что наделал… Дурак безмозглый! – твердил он, мотая головой из стороны в сторону. В это время кто -то с силой постучал в ворота.

– Открывать, аль нет? Кого принесло! – подумал он. Неужто Алексей, пришёл выяснять отношения! Ладно открою, посмотрим кто? Открыв ворота, он увидел Демида.

– Ну, что гад, доволен? – прохрипел тот. Ты, обо мне подумал?

Гордей стоял растерянный:

– Что ему надо? – подумал он.

– Ты же обещал Полину отдать за меня! Обещал…! – надрывно в голос, закричал Демид.

– Слушай, ты иди, иди к себе в дом. Потом, потом! Гордей, тихо закрыл перед ним ворота. В сердцах, Демид ещё раз ударив ногой по воротам и схватившись за голову руками, пошёл по направлению к дому.

– Надо же, какой он сегодня прыткий! То, отец с матерью решают всё за него, а сегодня расхрабрился – прищурив глаз, прошептал Гордей. Тяжело вздохнув, заплакал. Все его мысли возвращались вновь к тому месту, где оставил дочь. Открыв ворота и войдя в них, Настя с Анфисой увидели Гордея, сидящим во дворе на лавочке. Идя по дороге к дому, Настя думала:

– Только бы не поднимал руки на неё. Ей было страшно за себя, но Гордей, подняв глаза тихо спросил:

– Поля где? У Насти потекли слёзы, которые перешли в рыдание.

– Полю барыня забрала- ответила за мать Анфиса. Сказала, будет жить у них. Гордей, ничего не ответив встав со скамьи, зашёл в дом.

Алексей, постояв какое- то время хотел уходить, но обернувшись увидел у околицы стоявшего Виктора. Спешив и держа за поводья жеребца, он смотрел на Алексея. Махнув рукой, пошёл по направлению к нему. Так же махнув рукой в ответ Алексей, в ожидании его присел на скамью. Когда Виктор подошёл, он смущённо сказал ему:

– Не хочу приглашать тебя в дом, матушка сильно расстроена. Поговорим здесь. Виктор, присев рядом молча наблюдал за Алексеем. Тот, опустив глаза обдумывал их дальнейший разговор. Молчание нарушил Виктор.

– Я, что приехал Алексей… Заказ имеется. За неделю управишься – спросил он.